Восставшие

Подходя к графству, я почувствовала дикую слабость и головокружение. — Лионель, — схватилась крепче за руку. — В чём дело? — Как-то, — отключаюсь, — нехорошо мне. Ударившись затылком, соскочила и поняла, что нахожусь в нашем родовом поместье. — Эсми? — мама отложила книгу. — Мама? — не верю. Она выглядела точно так же, как и тогда. Светлые локоны рассыпались по спине, а карие глаза смотрели с огромнейшей любовью. — Мамочка! Подбежав к ней, крепко обняла её и заплакала. — Мама, я так скучала. Ты себе не представляешь! — Девочка моя, — улыбается, — моё маленькое солнышко. — Подожди, если я здесь, то… — Нет-нет-нет, — перебивает, — ты жива. Я долгое время хотела как-нибудь с тобой связаться и вот. Всё получилось! — Связаться для чего? — Сказать, что безумно горжусь тобой, Эсмилир. — Было бы чему радоваться, мам, — вздыхаю, — всё из рук валится. — Ты сильная, мудрая и хитрая девушка. Даже не спорь. Ты молодец. — Столько всего произошло… — Знаю, — кивнула, — Оливия мне всё рассказала, как и отец Герман, Арно Савиньяк. — Хорошо, что вы все рядышком здесь. Как папа? — Папа? — опешила, — его же убили ещё тогда. — Он жив. Александра нет в нашем мире. — В последний раз, я видела его в шестнадцать лет, мама. Думала, вы оба мертвы. — Только я. — Эсмилир, — раздался голос Лионеля. — Что это? — Тебе пора возвращаться, — обхватила моё лицо руками, — я очень сильно люблю тебя, Эсмилир. Прости меня. — За что? — Ничего не бойся. — У меня ещё столько вопросов! Надо мной навис встревоженный Савиньяк, который слегка потрясывал. — Решила прилечь отдохнуть, — слабо улыбаюсь. — Создатель, — прижал к себе, — я чуть со страху не умер. Лекари кружили вокруг меня, пытаясь узнать что же произошло. Из головы не выходили слова матери. Почти треть своей жизни я считала, что отец мёртв. Он не мог взять и вот так нас с сестрой бросить на произвол судьбы. Хотя, с чего ей врать? — Лион, как отреагировал Арно, узнав про смерть моего папы? — К чему такие вопросы? — удивился, присаживаясь на край кровати. — Упав в обморок, я увидела маму. Она сказала, что среди мёртвых отца нет. Следовательно, он жив? — Папа очень неоднозначно отреагировал, — вспоминает, — сказал, что это Кольт — хитрость в чистом виде. — Он посчитал это шуткой? — Инсценировкой. Когда нашёл тебя, то убедился в обратном. — Ладно, — приподнимаюсь, — Матильда уже ждёт? — Да, — подаёт руку, — идём. Её я не видела почти три года, и могу сказать одно. Женщина ни капли не постарела. Хорошо выглядит. Поздоровавшись с нами, она даже не подняла глаза. Боится смотреть на меня? Совесть мучает? Лионель, как и положено королю, был вежлив, сосредоточен, немногословен. — Таким образом, мы делим Устречное Померанцевое море пополам. Наша территория начинается с Алвасете, а заканчивается перед началом земли Бордона. С Бордона до Клавии — ваше. Дальше за водное пространство отвечает Гайифа. — Я согласна, — смотрит на делегацию, — господа? — Тоже, — кивают. — Ориентиры будут установлены немного позже, — продолжаю, — на указанных площадках, — показываю отметки. — Отлично, — кивнула, — давно нужно было сделать это. Почему всё так гладко? Они опять что-то задумали? — Подписываем? — Лионель указал на чернила и перо. — Да. — С вами приятно иметь дело, — улыбнулся. Забрав свои экземпляры, попрощались с присутствующими и покинули помещение. — Как-то спокойно, — шепчет, — у тебя это не вызвало подозрений? — Вызвало, — киваю, — чересчур спокойно. — Мне это не нравится. — Мне тоже. Может, нам что стоит начать верить людям? — Ага, — фыркнул, — давай. Особенно, после того, что произошло два года назад. — Ты прав. — Ваше Высочество! Обернувшись разом, увидели Матильду. — Можно вас на минутку? — Буду ждать в покоях. Лионель оглядел её с ног до головы и оставил нас. Этот взгляд не сулит ничего хорошего. — Мне хотелось бы принести вам свои искренние соболезнования. Я знаю, насколько это больно. — Время лечит, — вру. — Внука оправдать не пытаюсь, но скажу то, что о его планах не знала. Альдо отстранил меня от дел, сказав, что мои методы слишком, — подбирает слова, — гуманные. — Заручившись помощью гоганов, у него получилось нас обескуражить. — Енниоль нам не помог, — удивляется, — он разорвал контракт с Альдо. — Из-за чего? — Гальтара. Она ему стала не нужна. До сегодняшнего дня, я думала, что старейшина помогает вам. — Ошиблись… Сколько вам осталось? — О чём вы? — Я вижу, что вы болеете. Приглядевшись к женщине, заметила залысины, синяки под глазами, да и вообще нездоровый вид лица. — Меньше года. Силы покидают меня с каждым днём. — И давно? — Очень. Из-за этого я пытаюсь сделать что-то для внука. Что-то хорошее. Мои же злодеяния, — смеётся, — мне вернулись бумерангом. — Вы лишь защищали свою семью и не хотели жить как изгои. Я не держу на вас зла. — Можно спокойно умереть. Эсмилир, это наша последняя встреча, и мне хочется вас предупредить. — О чём? — Человек, помогающий Альдо и Роберу имеет контакт с кем-то из ваших придворных. Имени не знаю, но они им манипулируют с помощью чего-то. Около месяца назад, я подслушала разговор ребят, но меня спугнули. — Зачем вы мне это рассказали? — Альдо проиграет в этой войне, даже если на время будет идти впереди. Мы планировали это ещё при Фердинанде. Сильвестр был слегка уязвим, а план чудесным. Позже появился Эстебан и задача усложнилась, — вздыхает, — при Лионеле легальный перехват власти невозможен. Хотя, Савиньяк на троне благодаря тому, что вы выжили. — На что способен ваш внук? — На очередную подлость, Эсмилир. Он не понимает что делает. Как ребёнок, у которого забрали игрушку. — Кусает за поясницу, — усмехаюсь. — Лионель мудрый правитель, который может отступить, но не сдаться. Альдо этого не понимает, считая что Колиньяра, что Савиньяка такими же, как Фердинанд. Даже ритуальный бой его ничему не научил. — Это же самоубийство. Просто, очень медленное. — Он и этого не понимает. Жажда власти ослепила его. Я пытаюсь вразумить Альдо, с целью сохранить ему жизнь, но, — вздыхает, — безуспешно. Робер оказывает на него огромное давление, подбивая на неразумные поступки, которые приведут к непоправимому. Они повлекут за собой горе и смерть, к тому же, Окделлы их поддерживают. — Я правильно понимаю, вас никто не слышит? — Считают старой дурой, которой всех жалко, — усмехнулась, — мне война не нужна. — Но нужна вашему внуку… — Глупый мальчишка. Хотя, я старалась вложить в него другие качества. Они хотели и вас убить. — Ожидаемо. — Изначально, парни нацелились на вашу голову, а после целью был бы Эстебан. Покойный король спас вас и трон Талига, но к сожалению, погиб сам. — Спасибо вам, Матильда. Вы очень помогли нам. — Я бы никогда в жизни не рассказала такого, если бы не Альдо. Могу попросить вас о кое-чем? — Что угодно. — Постарайтесь его не убивать. Лучше бросьте в темницу или отправьте на поля, — прикрыла глаза, — мне хочется, чтобы он жил. Я отдала ему всё, что у меня было. — Постараемся. Вам не нужно какое-нибудь обезболивающее? — Они мне не помогают, — слабо улыбнулась, — прощайте, Ваше Величество. — Увидимся. Новость о смертельной болезни Матильды меня расстроила, но информация, полученная от женщины, воодушевила. Лионель внимательно выслушал. — Я так и знал, — кивает, — это было очевидно. Мы готовы. — К чему? — К неожиданностям. Только, кем из придворных манипулируют? Опять предатели… — Манипуляция — не предательство, милый. — Может, Сильвестр? — У него нет чего-то такого, чем можно было бы управлять. — Окделл? — Нет. Давай обсудим это дома? — Хорошо. Не понимаю одного, почему Енниоль им не помог? Нас обманули? — Возможно поняли всё иначе. Гоганы — бизнесмены, скорее всего, нашли что-то более выгодное. Слушай, а может ли быть такое, что мой отец жив и помогает Раканам? Савиньяк рассмеялся. — Что? — улыбаюсь. — Эсмилир, любовь моя, ты серьёзно так думаешь? Стал бы Александр помогать врагам, зная, что его выжившая дочь — королева Талига? Будь он жив, то все бы знали об этом. — Скрывается? — Бросив дочерей? — Ну да, — поджала губы, — бред. Жаль, что у нас нет общего ребёнка. Хотя… В этот момент меня осенило. — Я же могу назначить Александра своим правопреемником? — Теоретически — да. Ты уже слишком много сделала для нас. — У него будет титул принца, — думаю, — я признаю его своим сыном. Законный наследник Талига. — Ему всего три года. — И что? В случае нашей гибели, Александр — король. — Ещё ничего не произошло! — Это перестраховка, Лионель. Мы должны думать наперёд.

Несколько дней спустя Талиг Никкалийя

Я была решительно настроена по поводу титула Александра. — Кутх, — беру под руку, — а ты куда собрался? — Я тебе говорил же. — Прямо сейчас? — опешила, — мне нужна твоя помощь. — А мне силы. Часики тикают, дорогуша. — Останься до весны. — Зачем? — прорычал. — Ты мне здесь необходим. Прошу тебя как друг, а не королева. У нас неприятности. — Опять? Услышав краткий пересказ, ворон тяжело вздохнул. — Два года пожили спокойно и хватит? — Останешься? — До весны.