цуруги: без права на ошибку

      Юнги медленно наклонял голову из стороны в сторону в безуспешных попытках размять затекшую шею. Плечи болели так, будто на них наотмашь сбросили всю тяжесть мира. Пять бесплатных приемов, два платных и один пациент с резкой болью в сердце – переведен прямо со скорой – без очереди. Это был тяжелый день, но, к счастью, он подходил к концу. Последний отчет…       – Извините, к Вам можно? – вот черт, он так заработался, что даже не услышал стук в дверь. Из-за неё выглядывала голова молодого человека с густыми немного вьющимися черными волосами. Его голос звучал тихо и немного неуверенно, улыбка одними уголками губ выдавала смущение. – Я записан на приём в семь.       Юнги перевёл взгляд на стоящие на столе перед ним часы. 19:06.       – Мне показалось, у Вас ещё идет другой приём, и я даже не подумал постучать. Простите.       – Вы записаны ко мне? – только и выдавил из себя Мин. Где-то на подкорке его сознания происходила попытка вспомнить, были ли у него на сегодня ещё записи, и мог ли он о них забыть. Где-то в том же районе одновременно рушились планы пойти домой в ближайшие полчаса.       – Кардиолог Мин? – уточнил мужчина, заходя в кабинет и закрывая за собой дверь.       – Да, всё верно, – проговорил альфа, надеясь, что голос не сдал его разочарование с потрохами. – Моя медсестра, судя по всему, забыла меня предупредить о ещё одном приёме. Прошу, садитесь.       Молодой человек подошел ближе к столу врача и сел на указанное кресло. Его запах – жгучая смесь нескольких ароматов – выдавал в нем омегу. Врач даже попытался принюхаться, чтобы разобрать отдельные ноты, но ничего не получилось. Среди других особняком держался цитрусовый аромат, но остальные казались практическими неразличимыми: что-то сладкое, что что-то с примесью хвои, что отдает ягодами. Уникальный запах.       – Мои карточка пациента и история болезни, – омега протянул Юнги две небольшие сшитые стопки бумаги.       – Для Вас это плановый приём или есть конкретные актуальные жалобы? – кардиолог пробежался по первым страницам карточки и остановил взгляд на имени: – Господин Ким Тэхён?       Вшитое внутрь прошлогоднее ЭКГ выдавало у хозяина аритмию, причем близкую к хронической. Первые анализы датировались 2018 годом.       – Моя тахикардия ухудшилась в последние недели. Чаще стал ощущать провалы в груди, вернулась одышка. Просыпаюсь с пульсом в более ста ударов.       – С такими симптомами нужно звонить в неотложку, а не записываться на платный приём, – прозвучало слишком резко, и Юнги прикусил язык, сожалея о слишком импульсивной реакции. Но человека напротив, казалось, необоснованная грубость совсем не смутила – он лишь улыбнулся и пожал плечами. – Простите, я не это хотел сказать.       – Не извиняйтесь, кардиолог Мин. Вы правы. Я просто не очень люблю врачей и до последнего откладываю встречи с вами, – Тэхён на секунду прикрыл глаза и усмехнулся. – Ничего личного.       – Я понимаю.       Омега казался немного отстраненным – то активно участвуя в разговоре, то выпадая из него. Он прикрывал глаза, когда смущался, и закрывал их полностью – вспоминая о чем-то, крутил кольцо на большом пальце, нервничая. Юнги не заметил, как начал ловить каждое его движение, запоминая каждую привычку. Альфа давно не испытывал заинтересованности в ком-то – его полностью устраивали не обремененные обязательствами отношения с Чимином – но этот пациент кружил голову. Он был глотком свежего воздуха: Пак был открыт, упрям, прямолинеен и чересчур самоуверен; Тэхён же представал перед Мином скорее интровертом, к которому нужно найти подход и сделать первый шаг, разгадать как самую сложную загадку. Если Чимин – огонь, сжигающий всё на своем пути, то Ким – вода, тихая гладь океана, потопившего не одно судно.       Закончив со стандартным опросом, Юнги выписал омеге направления на прохождение нового ЭКГ, а также на сдачу двух анализов крови – общего и на гормоны. Поблагодарив кардиолога, Тэхён встал с кресла и направился в сторону выхода. Мин надолго запомнил то, как Ким улыбнулся ему, закрывая за собой дверь.       Обычно врач записывал своих актуальных платных пациентов в телефоне стандартным способом – имя и диагноз в скобках. Это помогало их запоминать и различать. Но этот пациент в дополнительном представлении не нуждался, и поэтому новый контакт в его телефонной книжке звучал просто: «Ким Тэхён».

***

      – Алло, Юнги? – голос в трубке звучал встревожено. – Я звонил уже три раза, но…       – Знаю, Тэхён-а, прости – прервал его альфа, закрывая за собой дверь в полицейский туалет. Он нагнулся, чтобы убедиться, что в кабинках никого не было, и продолжил, машинально прикрывая динамики ладонью: – Я в полиции.       На добрые полминуты повисло молчание.       – Ещё раз, где ты? – судя по всему, Ким скорее бы поверил во второе пришествие, чем в только что услышанное.       – В полиции. Чимин пропал, – ответил Юнги и перевел взгляд в зеркало напротив. Глаза в отражении были широко раскрыты, грудь заметно вздымалась вверх от тяжелого дыхания. Он оперся одной рукой на раковину – силы резко оказались на исходе.       – Что? – голос омеги стал ледяным.       – Он пропал, Тэхён. Они не знают, где он, жив ли он, что с ним. Вышел из больницы и исчез. Как будто в землю, блять, провалился, – сорвался Мин, кулаком ударив по краю раковины. Костяшки немедленно начали краснеть.       – Они подозревают тебя в чем-то? – только и поинтересовался голос в трубке. Это была одна из тех черт в Киме, которая так привлекала альфу – ему не нужно было много объяснять, он понимал с полуслова, безошибочно угадывая настроение Юнги.       – Нет. У них нет ничего на меня. И быть не может, ты же знаешь.       Ким молчал, и это нервировало. Он же не подумал, что?..       – Просто будь аккуратнее, хорошо? – прервал его мысли Тэхён.       – Конечно. Всё будет в порядке, обещаю. Я помогу им, чем смогу, и вернусь к тебе, окей? – омега издал утвердительный звук. – Тэхён?       – Да?       – Я люблю тебя.       Он врал. И прекрасно осознавал это. То, что было между ними, можно было назвать симпатией, заинтересованностью, привязанностью, но никак не любовью. Вероятнее всего, Ким это тоже понимал, ведь ответа так и не последовало.