Толчок

       Иногда Яна смотрит на Пашу, прищурившись, и словно насквозь его видит. — Видишь, — усмехается Балор. Балор. Балор. — Откуда это имя? — уточняет Яна. — Я сам его себе дал, — пожимает плечами Балор. У Балора есть дар. Он может любого прочитать. Спросить ответ на три вопроса и сказать худший страх человека. Яна тоже это умеет, но вопросов у нее пять или пятьдесят. — Два фрика, — вздыхает на это Паша. И идёт готовить пельмени на всех. Яна с Балором не спорят. У них есть Паша, пельмени и от трёх до пятидесяти вопросов, чтобы выяснить, куда это всё их заведет. . Паша заводится у Яны с Балором в среду. На самом деле они даже не ищут его, просто однажды смотрят на пустую комнату в их большой для двоих квартире и выкладывают в сеть объявление. Паша появляется на их пороге через два дня с вещевым мешком за спиной, мрачным взглядом и пельменями. — Ну, я голодный, — признает Балор, когда ему вместо приветствия суют под нос пачку пельменей. — Проходи. Кухня — там. Яна потом на него за это ворчит, но не осуждает, сидит, смотрит на Пашу, а потом щурится и спрашивает: — Как ты узнал, чем можно его купить? — Понятия не имею, — говорит Паша, спуская пельмени в кастрюлю, — как под руку толкнули. Яна кивает. Они с Балором точно так же сошлись — как под руку толкнули. . Паше отдают полку в ванной и позволяют ему поставить в общий стакан свою зубную щетку. — У меня мало для целой полки, — чуть смущенно признается Паша. — Тогда он захватит и твою полку, — хмыкает Яна. — Видишь, вон там шампунь, бальзам и умывалка? Это мое. Всё остальное — его. — Моя прекрасная внешность требует должного ухода, — сообщает Балор и откидывает шикарные волосы назад. Яна и Паша понимающе переглядываются и молчат. Балор гордо не обращает на них внимания. . Яна и Балор — это вечно рядом, плечо в плечо, на коленях друг у друга, конечности переплетенные, всё это вот. — Вы не устаете друг от друга? — уточняет Паша. — Иногда я хочу его придушить, — признается Яна, заплетающая мелкие косички в волосах устроившего у нее голову на коленях Балора. — Только иногда? — изящно поднимает бровь Балор, поднимает руку и ласково гладит ее по щеке. Он смотрит на нее странно, с нежностью и насмешкой. Иногда Балору кажется — рань кто Яну, и кровь потечет у него. — Мы с тобой сколько знакомы? — уточняет он у Яны. — Мало, — отвечает Яна. — Много. Всегда были. — Путает, — кивает Балор. — Потому что мы не совсем реальные. Яна с ним не спорит. Она точно уверена, что умирала однажды, но этого не было. — Не совсем реальные будут есть реальную пищу? — вклинивается в их мысли Паша. Совсем реальный Паша, который тоже однажды умирал. Много раз умирал. Поэтому Яна и Балор обнимают его с двух сторон. — Ты меня бесишь, — напоминает Балор. Паша хмыкает. Пельмени это есть Балору не мешает. . Яна не собирается, нет, но, конечно, входит в комнату к Паше в тот момент, когда он переодевается, а потом стоит и смотрит, потому что знает эти шрамы. — Я знаю эти шрамы, — сообщает Балор, руша ее задумчивость. — Я точно не видел тебя голым раньше? Паша стоит, смотрит на него мрачно и чуть краснеет скулами. Следом за ним краснеет Яна, отворачивается смущенно, собирается выйти, но Балор перехватывает ее за плечи, разворачивает и говорит: — Почему я уверен, что часть этих шрамов спасла тебе жизнь? Яна смотрит на шрамы другими глазами. Паша смаргивает, хмурится, а потом кивает. Балор бесцеремонно подталкивает Яну вперед и облапывает шрамы. — Руки убрал, — говорит Паша твердо. — Какая разница, доберусь я до них сейчас или потом? — удивляется Балор. Яна вздыхает, говорит спокойно: — Это Балор. И уточняет: — Но какая разница? Паша с ответом теряется, но руку Балору заламывает и из комнаты его выталкивает. Яна выходит сама, напоследок пройдясь кончиками пальцев по шрамам. . Балор знает Яну от и до, глубже и больше, чем кто-то иной. — Он не просто мой парень, — говорит Яна. — Он — моя рука, моя нога, мое легкое, часть сердца, словно моя половина, оторванная от меня и живущая своей жизнью. — Если бы он жил своей жизнью, то его бы здесь не было, — хмыкает Паша, на плече которого отрубился Балор. Яна устраивается под боком с другой стороны. Это довольно странно, но приятно, тепло и как-то… уютно. Паша не возражает, честно. . У Паши кошмары. В кошмарах — смерть. Странная. Ненормальная. Словно сказочная… — Кошмарная, — подсказывает Балор, стоящий у кровати в темноте ночи. — Двигайся. Тебе нужно тепло. Может, перестанешь орать. А то еще Яну мне разбудишь. Паша от растерянности, от яркости снов даже не спорит, сдвигается к стенке, а Балор устраивается на краю, закидывает на него ногу и руку. И это… странно. Надо бы возмутиться. Но Паша засыпает. Утром он старается не смотреть на довольного ухмыляющегося Балора. А ночью Яна берет Пашу за руку и тащит за собой, говоря: — У нас кровать больше, все поместимся. Спит Паша… хорошо. . Паша трижды пытается снова переселиться в свою комнату, но утром стандартно просыпается в спальне Яны и Балора. — Это всё кошмары, — ухмыляется фальшиво сидящий утром за столом напротив Балор, — а так бы ты, конечно, ни за что бы!.. Паша смотрит на него сердито, думает, что ответить. А ответить надо, потому что… потому что… потому… Почему?.. — Кофе мне поставили? — уточняет вошедшая на кухню Яна. Она потягивается. На ней футболка Паши выглядит как-то правильно. Но об этом даже думать глупо, да? — Поставили, — говорит Балор. — Паша поставил. — Спасибо, — улыбается ему Яна и устраивается додремывать на коленях Балора, пока в дрянной кофеварке докапывает кофе на одну кружку. Балор смотрит на Пашу с интересом, но ничего не говорит. . Ночью Балор резко открывает дверь, смотрит внимательно на вернувшегося Пашу и кивает: — Проходи. Куртку снимай и в спальню. Яна спит уже, так что ты тихо. — Я к себе, — упрямо отвечает Паша. — К себе, — соглашается Балор, упорно подталкивая его в спальню, — но ты немного не понял, где твое место. Яна сонно улыбается ему, протягивает руку, а со спины прижимается, уйти не дает Балор. Паша… сдается. . Утром Яна в вырвиглаз футболке Балора устраивается додремывать на коленях Паши, пока докапывает ее кофе. Надо б кофеварку поменять. Но этого Паша не говорит, он крепче обнимает Яну и даже не ворчит, когда Балор мимоходом запускает пальцы в его волосы, чуть ероша. Как же всё… так вышло? . — Сколько вопросов ты ему задал, пока не узнал все его кошмары? — уточняет Яна у Балора. Спящий между ними Паша морщит нос, но не просыпается. — Ни одного, — честно говорит Балор. — Я его знал. Знал его кошмары и его шрамы. Его желания. Его. А сколько ты?.. — Один, — честно признается Яна. — Я спросила, кто его надоумил. А потом поняла. — Как кто-то толкнул, — кивает Балор. — Это как наши кошмары, как наше знание, как наш дар. Всё одно к одному. — Спите уже, одаренные, — ворчит Паша. Яна с Балором фыркают и вытягиваются по обе стороны от него. И обнимают. А ночью всем троим приснится кто-то с добрым, хоть и обезображенным шрамами лицом. Яна знает, что они еще встретятся с этим человеком. Однажды под Новый Год. Балор с ней не спорит. А Паша слушает их… и идет варить пельмени, потому что, да, это единственное, что он умеет готовить, но он хотя бы что-то умеет готовить, между прочим.