***
Изуку машинально толкнул кончиком пальца очки, поправляя их на переносице, и пару раз моргнул, фокусируясь. Он уже несколько долгих часов бился над заданием по квантовой физике и все никак не мог сосредоточиться. Перед глазами то и дело всплывало сухое грубоватое объявление на форуме начинающих музыкантов, которое выбило кудрявого парня из равновесия. Одна из групп, которыми он восхищался еще со школы, следил за их развитием и искренне поддерживал, искала вокалиста. Изуку не мог никак смириться с мыслью о том, что Джиро, великолепная и яркая, заряжающая собой любой самый «тухлый» зал, могла покинуть Red Zero. Более того в объявлении было четко прописано, что на этот раз группа ищет вокалиста исключительно мужского пола. Мидория задумчиво покусывал кончик ручки, пялясь в пространство перед собой, когда рядом раздался оглушительно громкий по меркам библиотеки скрип ножек стула об пол. Парень вздрогнул, поворачиваясь в сторону источника шума, и слабо улыбнулся, когда рядом с ним на отодвинутый стул плюхнулась его лучшая подруга. - Ты не представляешь, как я заколебалась с этим экспериментом, - выдохнула миловидная круглолицая шатенка, откидываясь на спинку стула и накрывая маленькими ладонями лицо. – Я не могу понять, почему все время происходит взрыв. Пропорции уже триста раз проверила, и не начинай о несовместимости реагентов, ты чертов физик! Изуку тихо прыснул в кулак, незаметно покачав головой и возвращая взгляд к исписанному листу с формулами. Спорить с Ураракой было бесполезно, язык устанет раньше. - Слушай, - девушка резко выпрямилась, роняя на пол сумку и упираясь ладонями в сиденье стула. – Ты вообще новости слышал? Мидория покосился в ее сторону, молча приподнимая над столом ладонь и призывая подругу помолчать. Он вроде как нашел ошибку в своих расчетах и отвлекаться не хотел, поэтому, исписав еще полстраницы длинными кривоватыми цифрами и буквами, облегченно выдохнул и снял очки. - Ты бы знала, как долго мне не давалось это уравнение, - хрипловато произнес юноша, укладывая вихрастую голову поверх своих трудов. – Так что там за новости? Шатенка кивнула сама себе, и Изуку отчетливо увидел в ее глазах звезды. Такое происходило только в том случае, если речь шла о… - Red Zero! Они ищут вокалиста! Ты представляешь?! Парень кивнул, продолжая лежать на столе, и девушка нахмурилась, недовольная его реакцией. Дернув его за рукав безразмерной темно-серой толстовки, Очако надула щеки. - Ты вообще представляешь, ЧТО это значит?! Вымотанный Мидория не представлял. Да, его поразила новость, он был расстроен, но общая усталость немного притупила эмоции, постепенно наполняя измученный мозг блаженным вакуумом. Урарака протяжно простонала в потолок, осеклась, услышав шиканье пожилого библиотекаря, и обратила горящий недоумевающий взгляд на друга. - Деку! Это твой шанс! Изуку, начавший было проваливаться в дремоту, вздрогнул и выпрямился, отводя взгляд от девушки. Да, он знал почти все песни группы наизусть и обладал неплохими вокальными данными, но чтобы подать заявку на прослушивание?.. - Урарака, я… - парень запустил пятерню в густые растрепанные темно-изумрудные кудряшки, в поисках ответа забегав глазами по исписанным формулами листам. – Я… - Ой, да перестань! – шатенка несильно ткнула его кулачком в плечо. – Ты – именно тот, кто им нужен! Ты знаешь все песни, твой голос великолепен, ко всему прочему ты знаком с лидером! Неужели это не поможет? Мидория вздрогнул от последней фразы и побледнел. С Кацуки Бакуго они учились вместе в средней и старшей школах, даже жили в одном районе, но никогда не были, по сути, знакомы. Изуку даже не уверен, знал ли Бакуго о его существовании, потому что скорее всего нет. Барабанщик учился на два года старше и однозначно не интересовался ничем, кроме драк и музыки. При воспоминании о школе, по спине скользнула капля холодного пота, заставляя вспомнить не самый счастливый период жизни, и Мидория тряхнул головой, отгоняя неприятные картинки. - Я не думаю, что стоит этим оперировать, Урарака, - тихо, но уверенно произнес юноша, косясь на подругу. Очако чуть наклонила голову набок, подтягивая одну ногу под себя и сводя изящные тонкие брови на переносице. - Но ты же хочешь попробовать… - пробурчала она, отведя взгляд и ковыряя подошву кроссовки. – Чего тебе стоит просто попробовать? - Нет, это… - физик тяжело вздохнул, двумя пальцами потирая переносицу. Он уже устал от этого разговора и очень хотел домой. – Я не хочу, это не для меня. - Ты похоронишь себя под своими бумажками! – вспылила шатенка, снова толкая его в плечо. – Ты когда в последний раз себя в зеркало видел? Сколько ты уже никуда не ходил? - Я ходил в зал… И на пробежку… - пробормотал юноша в ответ, потирая плечо. – Урарака, хватит меня уговаривать. - Ради меня!! «Началось…» Изуку вздохнул и повернулся к Очако, точно зная, что увидит. Девушка вцепилась в его предплечье, ее глаза стремительно наполнялись слезами, и нижняя губа задрожала, выдавая подступающие рыдания. Целую минуту Мидория стоически держался, а потом тяжело вздохнул и опустил голову, пряча глаза за челкой и признавая поражение. - Ладно… - Супер! – шатенка порывисто обняла его за шею, чуть не свалив со стула и мгновенно забывая о том, что буквально мгновение назад была на грани истерики. Она стряхнула со щеки свою театральную слезинку и начала что-то очень быстро набирать на смартфоне. – Мы сейчас же оставим заявку и подумаем во что тебя одеть… «Вот же манипулятор…» - подумал юноша, пропуская мимо ушей щебет подруги о том, какую песню нужно выбрать для прослушивания и какую из сотни однотипных футболок ему стоит надеть.***
После третьего претендента на должность вокалиста Бакуго был готов биться головой об стену. Все это было не то, они все не подходили настолько, что зубы сводило от неприязни, как только первые строки его песен срывались с их губ. Взъерошив и без того растрепанные волосы, Кацуки дал знак Эйджиро, что нужно сделать перерыв, и вышел из душной студии. Группа потратила всего сорок минут своего времени, однако казалось, что прошло уже несколько долгих выматывающих часов. Блондин добрался до курилки, машинально прокручивая в пальцах палочку и успокаивая себя мыслью, что заявок было больше 10 штук. Наверняка среди них найдется кто-нибудь достаточно адекватный, талантливый и в меру ведомый, чтобы заменить строптивую сучку Джиро. Бакуго знал, что прятаться от всех этих претендентов было глупо и бесполезно, ведь Киришима и Каминари не примут решения без него, однако несколько минут наедине с собой и горечью крепкой сигареты он мог себе позволить. Докурил он слишком быстро, чертыхнулся и побрел обратно к снимаемой ими комнате. Денки как раз с невозмутимым видом пытался избавиться от высокого тощего парня, похожего на типичного офисного червя, и лидер поморщился. Нет, он не ожидал, что объявление сразу заинтересует идеально подходящего неформала-энтузиаста, но чтобы настолько все было хреново…***
Изуку скептически изучал свое отражение в зеркале, нервно переминаясь при этом с ноги на ногу. - Ты уверена, что мне туда все же стоит идти? - Безусловно! – Очако выскочила из маленькой ванной с расческой и гелем для укладки. – Садись! - Я не дам тебе ничего делать с моими волосами! – возмутился физик, отбегая от подруги в другой конец комнаты и чуть не теряя по пути очки. – Лучше кепку надену! Девушка фыркнула, скрещивая руки на груди. - Ты должен произвести впечатление, идиот! - Там нет ни одной девушки, а ты наряжаешь меня как на свидание! – Изуку развел руками, демонстрируя плод трудов подруги. На нем были узкие черные джинсы с дырами на коленях и белая оверсайз футболка с зеленым воротом. С одной стороны это был бы его повседневный вид, если бы воодушевленная шатенка разрешила ему надеть сверху одну из любимых толстовок или худи, с другой же джинсы были слишком узкими для обычного прослушивания в рок-группу. Урарака закусила губу и оглядела его, похлопывая расческой по своему предплечью. Изуку устал стоять в своей нелепой позе и уселся на кровать. В дыре на коленке виднелась свежая ссадина, полученная им вчера при падении со стула, и юноша начал ее неосознанно ковырять. Подруга хлопнула его по руке расческой и шикнула, словно разозленная кошка, отправляясь обратно в ванную. - Угомони свои руки, тревожный ёж, я сейчас ее заклею, – проворчала шатенка, на этот раз неся с собой пачку пластырей и антисептик. Мидория послушно притих, позволил девушке обработать ссадину и заклеить ее пластырем. Ему совсем не хотелось куда-то идти, ему нужно было закончить кучу заданий, но упорная Очако все-таки заразила его энтузиазмом. Он долгих три дня размышлял, взвешивал «за» и «против», в конце концов он физик-теоретик, ему положено логически подходить ко всему, за что он берется, и наконец сдался под напором горящего взгляда лучшей подруги. Урарака хлопнула его по колену, вырывая юношу из своих мыслей, и села рядом на кровать. - Ты решил, что будешь петь? Изуку пожевал нижнюю губу, откусывая кусочки сухой обветренной кожи, и поправил очки. У него было несколько вариантов, но он точно знал, какой из них выберет Очако. - Не уверен. Надеюсь, не придется демонстрировать свой английский, он у меня такой себе… Девушка задумчиво поджала губы, тут же подключая к телефону колонку и включая один из вариантов. Отобрав у друга очки, она вручила ему телефон вместо микрофона, а Деку, близоруко щурясь, хрипло рассмеялся и пропустил начало куплета, надеясь, что не опозорится на прослушивании, когда придет его черед.***
- Большое спасибо, что уделили нам время! – Денки широко улыбнулся невысокому мужчине лет сорока, который пришел явно для того, чтобы просто убить время на обеденном перерыве. Проводив предпоследнего желающего попасть в группу, гитарист прислонился спиной к двери и шумно выдохнул. - Что-то все не то, да? – Эйджиро подошел к нему, протягивая бутылку воды под ехидное фырканье Бакуго. Каминари кивнул, расстроенно сводя брови на переносице. - Я не ожидал, что все будет настолько плачевно. Большинство пришло просто поглазеть на нас, как на чертовых цирковых фриков, или убить время… Кацуки стянул с себя влажную майку и закатил глаза, снова фыркнув. Он очень устал и хотел уже завалиться на свой диван, чтобы немного передохнуть перед сменой в ресторане, в котором подрабатывал помощником повара, или подремать прямо тут, чтобы не терять время на дорогу до дома. Гитарист уселся на диван и уткнулся в телефон с открытым на нем списком желающих пройти прослушивание. - Так, остался еще один, и мы сможем закончить. Если этот тоже будет никакой, попробуем дать еще пару объявлений, у меня есть знакомые в нескольких клубах, в которых частенько устраивают сборные концерты начинающих групп… Пока он говорил, раздался тихий стук, и Киришима, оказавшийся ближе всех к двери, открыл. Чуть отойдя в сторону и пропуская человека внутрь, басист задумчиво прищурился, будто пытаясь что-то припомнить. - Добрый вечер. Меня зовут Мидория Изуку, рад предоставленной возможности, - донеслось до Бакуго, и он обернулся. Посреди небольшого помещения стояло взъерошенное зеленоволосое недоразумение и смущенно оглядывалось по сторонам, бегая глазами от одного присутствующего к другому. Блондин неосознанно повторил прищур лучшего друга, пытаясь вспомнить, где он уже видел этого парня. - Проходи, Мидория! Мы как раз тебя и ждем! – Денки подскочил на ноги, отпихивая Бакуго плечом в сторону изолированного аквариума звукорежиссерской рубки. Гитарист протянул руку и широко улыбнулся. Изуку стушевался, пожал руку и кивнул, стараясь не пялиться на оголенную спину лидера группы. Ему было неловко, немного стыдно и непривычно в линзах, которые заставила его надеть Урарака, говоря, что без очков его лицо выглядит менее «задротски». - Рад встрече. Не думал, что когда-нибудь удастся с вами познакомиться. - Да ладно, мы же не кусаемся! Ну разве что Бакуго, в нем я никогда не уверен. Изуку несмело улыбнулся, чувствуя растущую к гитаристу симпатию. Он заряжал позитивом и уверенностью, от которой было сложно спрятаться в замкнутом пространстве студии, и физик невольно выпрямился, чуть распрямляя плечи. Каминари всегда вел себя очень весело и непринужденно на сцене и, судя по всему, был таким и в повседневной жизни. - О, да ты, если не сутулишься, оказывается, выше меня! – Денки усмехнулся, но тут же неожиданно напустил на себя серьезный вид и протянул Изуку микрофон. – Что ты хотел бы нам продемонстрировать? Ты учился музыке? Чем сейчас занимаешься? - Ммм… - Мидория отвел взгляд, задумавшись над ответами. – Не учился, но пою сносно. Я физик-теоретик, заканчивая в этом году Токийский. Кацуки неожиданно обернулся, пристально глядя на парня. В его глазах промелькнуло узнавание, и блондин, натянув сухую футболку, прислонился к стеклянной двери рубки, скрещивая руки на груди. - Я тебя помню, - хмуро произнес он. – Ты Деку, задрот-одиночка! Мидория вздрогнул и перевел удивленный взгляд на барабанщика. Бакуго какое-то время пристально изучал его глазами, удивляясь, как из очкарика-ботаника могло вырасти вот это. Задрот вытянулся и окреп, сменил убогие очки в роговой оправе на линзы, и теперь со скуластого веснушчатого лица на лидера смотрели яркие зеленые глаза, блестящие то ли от страха, то ли от недоумения. -Ты… ты помнишь меня? – хрипловато спросил зеленоволосый, и Кацуки скользнул взглядом по его телу сверху вниз. - Смутно. Над тобой частенько глумились в школе. О вокальных талантах ничего не помню. Мидория поджал губы в обиде и отвел взгляд, а Каминари ободряюще похлопал его по плечу. - Расслабься, раз вы знакомы, значит, ты в курсе, какой наш лидер засранец, - в него полетела грязная майка, но парень успешно избежал с ней столкновения и засмеялся. – Вот видишь? Изуку криво усмехнулся, косясь из-под челки на Бакуго, уже потерявшего к нему интерес и усевшемуся на свой табурет за барабанами. Киришима плавно вписался в разговор, задал пару вопросов об учебе, вокальном диапазоне и любимых песнях, протянул ему микрофон и наконец предложил спеть. Физик почувствовал, как по спине бегут мурашки безотчетного ужаса и предвкушения. Вот он, тот момент, когда нужно бесстрашно сделать шаг навстречу бездне, и будь, что будет. - Что ты хотел бы спеть? – Каминари пролистал минусовки их треков. – На японском или на английском? - Я… - Пусть поет на английском, - раздалось со стороны установки, и Бакуго, поймав ошарашенный взгляд зеленых глаз, оскалился. – Или слишком сложно, задрот? Мидория приподнял бровь, принимая вызов, и облизнул пересохшие губы. - Lonely. Я спою ее. Каминари кивнул, включая трек, а Киришима прислонился к своему комбоусилителю. Кацуки прищурился, откидываясь на стену и не ожидая ничего особенного. Каждый, кто сегодня приходил в эту комнату, был уверен, что он тот самый. Каждый, кто вышел из нее, оказался бездарностью, не дотягивающей даже до уровня школьной самодеятельности. Бакуго устал. Он представил себе, как им с ребятами предстоит выслушать еще бесчисленное количество вот таких вот Деку в поисках подходящего голоса, и тяжело вздохнул. Он уже почти сдался, готовя себя к тяжелому и, безусловно, унизительному разговору с Джиро, как Мидория запел. Изуку сглотнул и прикрыл глаза, считая квадраты вступления. Он отлично знал текст, однако сложность песни была далеко не в языке. Кацуки равнодушно слушал, как зеленоволосый полушепотом поет куплет, отмечая про себя, что голос у того довольно высокий, почти дотягивающий до Джиро. Над английским, конечно, стоило бы поработать, но в ноты задрот попадал, чисто выводя мелизмы в неожиданных местах. Деку недвижимо стоял посреди комнаты с закрытыми глазами, и барабанщику стало скучно, поэтому он отвел взгляд и начал крутить в пальцах одну из своих палочек. Как только вокалист прошептал очень близко в микрофон фразы перед припевом, Бакуго почувствовал, что что-то не так. Он озадаченно нахмурился, останавливая палочку и кладя ее на малый. Мидория не стал переходить на фальцет там, где это делала Джиро перед припевом, и когда он звонко вступил в первые строки припева, внутри Кацуки что-то оборвалось. В этом пронзительном чистом голосе было столько боли и осознания каждого слова текста, что по спине горячей волной прокатились мурашки, оседая где-то в основании позвоночника и бросая в жар. Блондин широко распахнул глаза, не веря тому, что слышал. В чертовом задроте было столько живых ослепительных эмоций, которые никогда не показывала настолько отчетливо даже Кьёка, помогавшая писать текст к этой песне. Изуку стиснул микрофон обеими руками до побелевших костяшек и нагнулся вперед, беря высокие ноты. От этого движения пушистые изумрудные кудри скрыли зажмуренные глаза, и барабанщику очень захотелось подойти к нему и убрать непослушные пряди. Блондин до боли стиснул челюсти, сжал правую руку в кулак и нервно задергал ногой, пропуская «One more time tonight» через себя. Когда Мидория приступил ко второму куплету, на фразе «Why didn’t you love me?» он стрельнул глазами в сторону Кацуки, и тот судорожно сглотнул, подумав о том, что этот взгляд доставит ему еще кучу проблем. Он никогда даже представить себе не мог, что чей-то голос будет способен взбудоражить его настолько сильно. Тело, пережив очередную волну покалывающих мурашек, подвело его и предательски возбудилось, фокусируясь на обтянутой незаконно узкими джинсами подтянутой заднице. «Он должен кричать для меня!»