***
Чонгук едет по вечернему Сеулу стуча пальцами по рулю на светофорах. Он волнительно покусывает губы и сильнее давит на педаль газа стоит зелёному свету загореться. Он спешит, безбожно спешит. На губе появляется маленькая ранка и кровоточит. Чонгук слизывает каплю острым языком и смакует её, когда поворачивает в сторону дома. Он кое-как паркует машину, хватает дипломат и вбегает в подъезд наспех закрыв машину. Перепрыгивает через несколько ступеней, чуть ли не споткнувшись о собственную штанину, и подбегает к лифту, хаотично нажимая на его кнопку вызова. Пока лифт неспешно спускается на первый этаж, чтобы отвезти Чонгука на верхний, Чон нетерпеливо стучит носком лакированной туфли и смотрит на часы. Шесть часов и 8 минут. Чёрт. Он запрыгивает в приехавший лифт и на автомате жмёт на кнопку верхнего этажа. Нужно спешить, Чонгук чувствует: Его терпение на исходе. Он вылетает из лифта и подбегает к единственной двери на этаже. Чон пытается вставить ключи в замочную скважину, но из-за спешки ничего не выходит. А этого и не нужно. Дверь открыта. Чонгук заходит в темноту и тишину своей квартиры и закрывает за собой дверь, погружая себя в вечерний сумрак. — Тэ? — аккуратно, еле слышно себе под нос. В ответ холодящая кожу тишина. Чонгук медленно стаскивает туфли и аккуратно, словно под линейку ставит их в угол. — Прости, я задержался, — делает неуверенный шаг в гостиную которая еле освещена огнями ночного Сеула льющихся из панорамных окон. — Просто эти идиоты, они...Понимаешь… — мямлит, пытаясь разглядеть любимый силуэт в потёмках. И замирает, когда свет диванного торшера загорается освещая просторную гостиную, а главное белый кожаный диван на котором сидел Тэхён. На нём чёрный шёлковый халат открывающий вид на острые колени, а на лице ухмылка, которая еле играет на любимых Чонгуком губах. В руке Тэхёна бокал красного, который он методично размешивает плавным и машинальным движением. Яркие золотистые глаза плотоядно смотрят на Чонгука, который так и не решается подойти ближе. — Я… Я виноват, — мямлит Чонгук смотря в пол. Не смеет поднять глаз. — Ты сказал быть дома в шесть, но я задержался. П-прости, мне жаль. Вновь давящая тишина, которая пускает мурашки под кожу. Чонгук стоит, не смеет шелохнуться. — Не верю, — бархатистый баритон разливается по комнате, долетая до ушей Чонгука, заставляя их кончики краснеть. — По твоему это было искренне, Гуки? Так просят прощения? — имя чеканит, от чего Гуки вздрагивает. Тэхён делает глубокий глоток вина, когда Чонгук медленно подходит к Тэ. Он всё так же не поднимает глаз, в отличие от Тэхёна, который глаз от Чонгука не отрывает. Чон подходит к самому дивану и медленно опускается на колени, подкладывая пятки под ягодицы. — Прости меня, Тэ. Я ошибся. — взгляд бегает по ковру, по полу, но подниматься глаза не смеют. — Я наверное неправильно расслышал, — шепчет Тэхён, ставя бокал на стоящий рядом стеклянный столик, — повтори. — Простите меня, Господин Чон. Я совершил ошибку. — Чонгука пробирает от своих же слов и косит глаза в сторону Тэ, чтобы увидеть реакцию. А она следует незамедлительно. Пальцы ног аккуратно, почти невесомо, ложатся на плечо Гука медленно их поглаживая. Чонгук закусывает губу и хочет повернуть голову в сторону лодыжки, как в туже секунду ступня его останавливает. Тэхён медленно давит на щёку разворачивая голову в прежнее положение и вновь кладёт ногу на плечо, теперь сильно надавливая вниз. Гук поддаётся напору и опускается в земной поклон, пока Тэхён проходится пальцами ног по чувствительной ушной раковине, кончики которой успели покраснеть от лёгкого возбуждения. — Ничего, Гуки. Все совершают ошибки, так ведь? — Чонгук в ответ быстро кивает головой и пытается поднять взгляд, за что резко был придавлен щекой в пол. — Главное, эти ошибки исправить, как настоящий хороший мальчик. Ты ведь такой? — на этих словах Тэхён скользит большим пальцем ноги по гладкой щеке Чонгука и мажет по губам, которые приоткрыты из-за учащенного дыхания. Вновь трогает губы пальцами, задерживаясь на них подольше и получая лёгкие поцелуй пересохших губ. Тэхён шумно с лёгкой удовлетворённостью выдыхает и закусив губу наблюдает, как острый красноватый язык выглядывает из рта и проходиться по стопе и пальцам. Движения Чонгука учащаются, становятся более размашистыми, когда Тэ цепляется ногой за подбородок призывая подняться, давая Чонгуку зелёный свет. Тот одной рукой обхватывает лодыжку, а вторую запускает под колено, чуть сдавливая от удовольствия. Он проходится дорожкой поцелуй от пятки к острию колена и слышит стон удовольствия сверху. Довольно улыбается на это, но прячет улыбку в слабом укусе, отчего Тэ шипит. — Гуки, как ты собираешься искупить свою вину? — Тэ перехватывает ладонью подбородок Чонгука, тем самым приподнимая его ближе к себе. Тот жадно облизывает сухие от томного дыхания губы и поднимая взгляд на Тэхёна спрашивает: — Если Господин Чон позволит, я хотел бы поиграть с его… — Чонгук медленно тянет руки за спину обхватывая золотистые бёдра, выглядывающие из-под чёрного шёлка, — дыр… — Нет, Гуки, — Тэхён перебивает Гука на полуслове, — ты был плохим мальчиком и не заслужил трогать меня руками. Но вот твои губы и… — он погружает большой палец в рот Чонгука и надавливает на корень языка, отчего Гук издаёт первый стон, —… И этот сладкий язык. Думаю, они хотят раскаяться, как считаешь? Чонгук начинает посасывать палец, вбирая его глубже и образовывая вакуум. Палец с громким чмоком выходит из влажного рта Гука, после чего Тэ демонстративно его облизывает одним языком. Чонгук смотрит на это и в нетерпении трется вставшим членом об ткань своих же трусов. — Да, Господин Чон. Тэхён улыбается и развязывает халат, что медленно спадает с плеч, оголяя тело парня. Чонгуку открывается вид на его любимое сокровище. Мягкая и упругая кожа, словно золото манит к себе вынуждая Гука гулко сглотнуть. Он инстинктивно облизывается, словно ему уготован вкуснейший десерт, и тянется ближе. Тэхён разворачивается спиной, удобно облокотившись грудью об спинку дивана. Белая кожа поверхности приятно липнет к собственной, вызывая мурашки от легкого трения набухших сосков. Чонгук подползает вплотную к упругим ягодицам и бестактно громко дышит от открывшегося вида. Он опаляет своим дыханием мягкую кожу, что моментально покрывается дрожью, а манящая дырочка резко сжимается расслабляясь через секунду. Закинув голову назад и сильнее вцепившись в спинку дивана, Тэхён тихо стонет в предвкушении. Он чувствует как кровь всё больше приливает к члену начиная пульсировать по всей длине. Чонгук подносит приоткрытые губы прямо к заду и трется носом об одну из ягодиц. Он в нетерпении ждёт разрешения, которое звучит тихим Тэхеновым: — Можно. Больше он не ждёт ни мгновения. Он плоским дрожащим языком облизывает всю складку оставляя мокрый след, словно пёс. Теперь дырочка слегка блестит и манит Чонгука ещё больше. Острым язык делает круговые движения вокруг входа, а в ответ сверху слышится протяжный стон стимулирующий работать усерднее. Тэхён начинает медленно тереться об диван, замечая как головка, вся в белесо-прозрачном предэякуляте, просит внимания. Движения бёдер в сторону дивана становятся активнее и Тэ жмурит глаза и закусывает губу. Сдерживает стон. Чонгук это понимает, поэтому наконец-то запускает язык внутрь, выводит обратно и целует пульсирующую дырочку. Громкий стон, от которого у обоих мурашки, эхом разносится по гостиной растворяясь в воздухе. Чонгук продолжает вылизывать Тэхёна языком, сильно обхватывая ягодицы и сжимая их пальцами до красных следов, от чего Тэ крупно дрожит. Язык касается каждого миллиметра внутри, словно Тэхён любимое мороженое в жаркую погоду. К слову, течёт Тэхён сейчас точно также. Он упирается лбом об спинку и вновь трется раскрасневшейся головкой об кожу дивана. Тяжело дышит и учащает движения в такт языку Чонгука. Тэхён весь напрягается, когда чувствует, что вот-вот кончит, а Чонгук лишь сильно вжимает лицо в промежность и достаёт кончиком языка до набухшей простаты. Делает пару чётких движений и ощущает, как Тэ вздрагивает под громкий стон и кончает, расслаблено опадая на спинку дивана. От этого стона член Гука уже начинает болеть, из-за невыпущенного возбуждения, готовый прямо сейчас спустить в штаны. Он протяжно скулит от дискомфорта и жалобно смотрит на своего Господина Чона. Тэхён смотрит на него через плечо, выравнивания дыхание от оргазма всё ещё разливающегося по венам, и падает взглядом на стоящий колом член своего Гуки. — Ох, Гуки, ты и вправду чувствуешь себя виноватым, раз ещё не испачкал своё бельё спермой — он разворачивается лицом к мужчине и опускает ноги с дивана, призывно хлопая длиной ладонью по колену. Гук сразу выполняет команду и прижимается раскрасневшейся щекой к бедру Господина, за что получает поглаживания по взмокшим волосам. — Господин Чон не разрешал мне кончать — тихо одними губами шепчет Гук. Рука на голове замирает, а затем по комнате разносится бархатистый смех, от которого, если честно, в штанах всё скручивает. Тэхён заливисто смеётся ещё пару секунд, а когда Гук поднимает взгляд на Господина Чона, то видит довольную квадратную улыбку. До дрожи. — Хороший мальчик, Гуки. Ты заслужил награду, да? — пальцы Тэхёна массажируют мочки его хорошего мальчика. — Да, Господин Чон. — Ложись — приказывает. Чонгук подскакивает и ложится на диван нервно кусая губы. Он наблюдает, как Тэхён медленно крадётся пальцами по штанине вверх, останавливая ладонь на Чонгуковом возбуждении. Сжимает через ткань и массирует большим пальцем, вырывая этим из лёгких Гука утробное рычание. Длинные пальцы быстро справляются с ремнём и стаскивают штаны, освобождая член. — Ох, бедняжка, так долго терпел — Тэхён водит пальцами по красной пульсирующей головке, размазывая прозрачные капли по всей длине. Гук кивает в согласии и дрожит от ощущений. Возбуждение набатом бьёт в голове лишая здравых мыслей. — Потерпишь ещё. Гук вновь быстро кивает, пока до него не доходит смысл сказанного. Он приподнимает голову и чуть ли не плача, смотрит на Господина Чона. — Ч-что? Тэхёна гаденько улыбается и смотрит на разочарованного парня. — Гуки, а что ты хотел? — он берет телефон в руки быстро тапая по экрану, — я ждал тебя восемь минут и ты подождёшь столько же — он показывает таймер, который ведёт обратный отсчёт. «7:56». Господин Чон быстро, но нежно обхватывает член Гука и удобно устроившись между его ног целует головку. Чонгук стонет от ощущения губ на пульсирующей коже и чувствует, как мокрый горячий язык проходится по уретре слизывая капли смазки. Тэхён начинает сосать твердый член Гука, крепко обхватывая его губами, сильно сдавливая. Тот хмурится и вертит головой, желая сбежать от этой приятной пытки и подрагивает, чувствуя, что разрядка близка. — Тэ… — Чонгук нарушает правила, за что получает сильный шлепок по бедру и ощущает, как зубы мимолетно скользят по чувствительному члену, — Господин Чон, могу ли я кончить? Прошу, я не могу больше терпеть. — глаза слезятся от перевозбуждения, но ждёт разрешения. Тэхён ещё пару раз берет длину глубже перед тем как ответить. Он с громким чмоком выпускает член изо рта видя, как Чонгука едва ли не подкидывает от ощущений. Смотрит на таймер в телефоне. «3:39». — Нет, Гуки, ещё нельзя, — Тэхён видит, как парень кривится не открывая глаз, будто сейчас разрыдается, — чтобы ты вновь не совершил ошибку, — легонько проходится ногтем по головке спускаясь к яичкам, отчего Гук громко стонет, — я тебе помогу с контролем. На этих словах Тэхён сильно обхватывает основание пульсирующего члена, вырывая скулеж сверху. Он вновь берёт в рот и начинает сосать, только ещё более отдаваясь процессу. Язык двигается по пульсирующим венкам, щеки образуют вакуум, отчего чужое тело ощущается каждой клеточкой. Тэхен высовывает острый язык и погружает его в уретру на столько, на сколько это возможно. Целует головку и поднимает глаза на стонущего Чонгука, и замечает как капля стекает по раскрасневшейся щеке. Его хороший мальчик плачет. Больше не может справиться с распирающим удовольствием внутри. Тэхён уже не смотрит на таймер, расслабляя кольцо из пальцев у основания. Тело Гука заметно расслабляется вместе с выдохом. Господин Чон быстрым движением руки начинает надрачивать, смотря в затуманенные возбуждением глаза. — Прошу — стонет Чонгук, выгибаясь от слишком сильной стимуляции. Чонгук искупил вину. Тэхён простил. — Кончай. Для Чонгука всё замирает в момент, когда застыв слишком громко стонет выпуская сперму, что толчками выходит наружу. Любимые губы целуют приоткрытый рот Гука, запуская язык в рот. Поцелуй полон заботы и любви, которую источает Тэхён. Он сам не менее уставший ложится на вздымающеюся грудь мужа, пачкая спермой друг друга. Он целует нежно, с любовью. Скучал по нему. Длинные пальцы стирают застывшую слезу на щеке и нежно поглаживают скулу. — Гуки, там на кухне наверное ужин остыл. — Тэхён шепчет в сухие губы мужа. — Ну, мы начали с десерта — оба усмехаются и смотрят друг другу в блестящие глаза. Тэхён ещё раз целует Чонгука в губы, даже как-то целомудренно, и слезает с него, накинув и завязав халат на себе. Чонгук провожает взглядом стройное тело и выдыхает полной грудью блаженно прикрыв глаза. Телефон в дипломате вибрирует заставляя Чонгука встать с дивана и взять трубку. На экране контакт звонящего. Секретарь Мин. — Да. — суровое со сталью в голосе. — Господин Чон, звоню Вам по поводу сегодняшнего собрания — голос секретаря слегка дрожит, и кажется, что и руки трясутся. — Юнги, у меня нет времени жевать сопли, твой мозг может работать чуть активнее? Помощник что-то оживленно рассказывает, а Чонгук вскипает от услышанного. Венка на лбу видимо набухает, а грудь расширяется от каждого глубоко вздоха. — Что ты только что сказал?! — тишина в трубке и вокруг, мёртвая давящая сквозь аппарат, — Уволить! — рычит, кричит, — прямо сейчас, всех вышвырнуть из компании. Всех! Это, блять, понятно? — орёт прямо в трубку, готовый разбить его об ближайшую стену. — Да, Господин Чон — секретарь всхлипывает и сбрасывает звонок. Чонгук до хруста сжимает телефон и громко кричит, эхом разнося злость. Из кухни выглядывает Тэхён и слегка нахмурившись смотрит на мужа. — Гуки, потише! — Да, Господин Чон.Моя слабость
7 мая 2022 г. в 16:00
Господин Чон громко бьёт кулаком по поверхности стола, от чего чёрная перьевая ручка легко подпрыгивает и гулко падает на пол.
За длинным столом сидят мужчины в строгих костюмах и с лёгкой сединой на висках. Они не смеют поднять взгляды, все смотрят на собственные дрожащие пальцы или нервно бегают глазами по переговорной, пытаясь найти спасение.
Господин Чон смотрит на них исподлобья с каждой секундой сжимая кулак сильнее, от чего руку немного сводит. В кабинете тишина, которую нарушает шумное дыхание из размашистых ноздрей.
— Ну?! — Генеральный директор рычит, вынуждая мужчин крупно вздрогнуть, а стёкла окон отдать вибрацией. — Кто мне объяснит: какого хрена в отчётах я вижу это?! — он хватает бумаги на столе и кидает вверх, рассыпая их в воздухе. Бумаги летят плавно опадая то на поверхность, то на ноги и даже головы сотрудников. Никто не шелохнётся.
Вновь тишина.
Господин Чон вздыхает прикрывая ладонью усталые глаза.
— Просто уволю всех к чертям собачьим — говорит тихо, но слова доходят до каждого.
Тишина всё не покидает этот кабинет напрягая каждую мышцу мужчин. Только Чон расслабляется. Он облокачивается на спинку своего кресла и начинает медленно раскачиваться из стороны в сторону, бегая взглядом по испуганным лицам.
Он ухмыляется, толкается в щёку языком и опускает взгляд невольно падающий на наручные часы. Без пятнадцати минут шесть.
— Чёрт! — шепчет под нос — Секретарь Мин! — громкий голос вновь разносится по кабинету.
Через пару секунд в кабинет заходит невысокий молодой парень и почтительно кланяется мужчине.
— Да, Господин Чон?
Генеральный директор хватает пиджак со спинки стула и несмотря на помощника собирает вещи в кожаный дипломат.
— Подготовь к завтрашнему дню заявление об увольнении этих тунеядцев, и если к восьми утра они сделают правки в документах, подпиши заявления от моего имени. Понятно? — он бросает быстрый взгляд на секретаря, а тот в ответ кивает.
— Да, Господин Чон.
Мужчина выходит из кабинета, пока его без пяти минут бывшие работники подскакивают со своих мест и сгибаются в девяносто градусов в почтенном поклоне.
Хлопок двери. Выдох работников.