***
Горошко курил, ожидая, когда первокурсница наконец-то выйдет. Темнело. Естественно, можно было ждать и в общаге, но так благородней. Будто они и не живут в одном здании, а он прошел несколько сотен километров только ради похода в кино. Герой! Но как говорят: на слова ты Лев Толстой, а на деле… На деле бы даже и не вспомнил про пьяный бред, если бы не добрый сосед по комнате — Рома. Напомнил он об этом на паре, а Горошко отомстил тем, что весь вечер в общежитии его доставал расспросами. Ему нравилось выводить его на эмоции. Своеобразная терапия для успокоения нервов. — Ро-о-м? — лежа на своей кровати, Серёжа уже битый час докапывался до друга, который старательно что-то выводил в тетради. — Что? Ну, что?! — не выдержал тот. — А куда можно Алину на свидание позвать? — Ты сначала просто позови. — Ну просто, это как-то не очень… нужно сразу место. Может, в театр? — Ну, конечно! Ты её еще на каток позови, — сейчас от вечно радостного Юдина исходила только пассивная агрессия. — На каток как-то банально… — Ты кого на свидание собрался звать? Кузнецову или Астахову? Если Астахову, то конечно, зови её и в театр, и на каток, и в цирк не забудь! — агрессивная подача информации Сережу ни капли не смущала. — Ага, а Кузнецову куда? — В кино, — сухо ответил тот, возвращаясь к тетради, которая больше была похожа на наскальные рисунки древнего человека. Листая его записи, Алина всегда хотела подарить тому карандаш и замазку… и ластик с линейкой. Желательно, вообще, скинуться ему на целый пенал или набор первоклассника. Там и ножнички с карандашиками, и все такое цветное, с машинками. Идеальный подарок. — Не считаешь, что это банально? — А у тебя бюджет большой? Если да, то сразу покупай билет на Мальдивы и виллу у моря. Если нет, то и не выебывайся. — Ладно, напишу, позову в кино, — пожал плечами Горох. — Напишешь? — стул, не предназначенный для подобных махинаций, с неприятным скрипом развернулся в пол оборота. — Даже я, будучи не самым романтичным и деликатным человеком, никогда не звал девушку на свидание через сообщения в ВК. Ты с Алисой как встречаться начал? Отправил ей: «Ты мне нравишься, давай встречаться?» в Viber? — Серёжа прищурился, задумчиво глядя на однокурсника. — Ты хуже подростка в пубертате, который на медлячок девушку пригласить не может. Спустись и позови её на свидание, вместе выберете фильм… мне тебя всему учить? — Рома выглядел очень уставшим. Видимо и к нему пришла старость, вместе с пониманием, что пить перед очередным будним днём — хреновая идея. Поведение Горошко раздражало: хочет, чтобы Алина была с ним, но не делает для этого абсолютно ничего. Даже на свидание позвать боится. Решился бы на трезвую голову, без напоминания позвать? Вряд ли. Рому сейчас волновало одно — куда рисовать кривую спроса, а куда предложения. Вроде и легко, а так недосягаемо… Вот именно это проблема вселенского масштаба, а не какая-то там девушка! Даже если эта девушка — Алина. Юдин толком не помог, поэтому, подхватив девушку на каком-то, удачным образом совпавшим, перерыве он и позвал её в кино. Конечно, не забыв сказать, что он помнил про свое предложение, просто подбирал место. — Прости, я долго, да? — Кузнецова была слегка взвинченной. — Кира опять устроила истерику на пустом месте. Степаненко это хорошо умела. — Что опять? — Они двинулись от общаги прямиком в один из торговых центров. — Не нравится ей, видите ли, что мы просим её убирать за собой, чтобы не устраивать свинарки, а она начала ныться, что мы в её комнату со своим уставом пришли… — А в чужой монастырь со своим уставом не ходят, — закончил за нее парень. — Угу, сказала, если во «МХАТ» опять не поступит, будет просить заселить её в другую комнату. — Она во «МХАТ» собирается? — Третий год поступает, — на этом разговор как-то замялся и перерос в неловкую, затянувшуюся паузу. Удивительно, что когда эти двое находились в чьей-то компании, у них практически всегда находились темы для разговоров. А сейчас как-то не клеилось. На улице вечерело, ездили машины, шумели люди. А они молча шагали на какой-то ужастик. Горошко мог бы выбрать и другой фильм, но это единственное, что крутили в воскресенье вечером. Все это казалось максимально странным, будто они и незнакомы, а просто прохожие, движущиеся в одном темпе. На девушке было черное пальто, совсем не то, в котором она ходила осенью. Светлые волосы слегка свисали с плеч. Шаг был уверен, а стук каблучков зимних ботинок звонко отлетал от каменной кладки. Серёжа любовался. Он изучал её, и, чем больше узнавал, тем больше она ему нравилась. — У меня лицо грязное или в волосах что-то? — смутилась девушка. Выглядело это все, как тупой ситком. Не хватало только закадрового смеха. — А? Нет, все отлично! «Боже, какой идиот!» — Горошко сам загнал себя в столь тупую ситуацию. — Ты просто так смотришь… — Ты красивая, — выпалил тот и слегка отвел взгляд. Кузнецова смутилась еще больше. — Спасибо, ты тоже… «Отлично, Сереж! Твоя жизнь — отвратительный анекдот.» Это был, наверное, самый скучный фильм, который Горошко смотрел. Может быть его он не впечатлил из-за его темного прошлого, когда он пугал людей за деньги? Хотя по не особо заинтересованной Алине, он понял, что это, скорее, учеба в театральном так влияет. Нет ничего страшнее гнева мастера, когда ты забыл про этюд. — Я в уборную, — осведомила Алина, как только они вышли из зала. Серёжа же, не теряя времени, решил купить кофе. Зря. — Здравствуйте, соленая карамель и арахисовый раф, пожалуйста. Завидев Горошко с двумя стаканчиками кофе в руках, Кузнецова напряглась. — Держи, — довольный как кот, Горошко протянул стакан. — Что там? — Арахисовый раф, твой любимый. — Смешно, — Кузнецова все еще надеялась на то, что это прикол. — В смысле? — У меня аллергия на арахис, — она не злилась, ведь он и не обязан помнить об этом. — Ой, да? Извини, — он залился краской и протянул другой стаканчик. — Это соленая карамель! — Сереж, прости пожалуйста… я тебя совсем в неловкое положение загнала, — она сделала длительную паузу. — Мне правда очень приятно! — Нет, это ты прости, — Кузнецова приспела попытку извинения. — Не делай ситуацию еще более неловкой. Ты не должен знать такие мелочи. — Это не мелочи! — Все, давай придумаем новую тему для разговора? — Они шли по длинному коридору торгового центра. Вокруг сновали люди. Кто-то выбирал новый наряд в магазине, кто-то пытался выиграть больше «тикетов» в автоматах, а кто-то просто сидел на фуд-кортах, болтая о всяком. — Можно я тогда тебя расспрошу о фигурном катании? — Кузнецова усмехнулась. — Тебе правда это все интересно? — Ага! Я смотрел твои выступления, которые есть в интернете, это все выглядит так красиво и сложно. У элементов же есть какие-то заумные названия. — Не особо-то они и заумные, — Алина повела плечом. — Ну, например прыжок, как он называется? — Какой именно прыжок? Их много, — по лицу «Гороха» девушка поняла, что в голове у него обезьянка с тарелками из «Симпсонов». — Смотри, есть «Аксель», он самый сложный из реберных прыжков и единственный, который начинают лицом вперед. «Сальхов» ближе к перекидному. Перед прыжком проезд на левой ноге, приземление на правую. Мозг еще не вскипел? — Как ты все это помнишь? — Когда ты все это делаешь изо дня в день по восемь, а то и больше, часов, это уже на автомате. А я собиралась поступать на тренера, поэтому учила теорию. Хоть где-то это пригодилось. — А как у вас рассчитывается «мастер спорта»? — Серёжа мог бы и сам загуглить все его интересовавшее, но ему хотелось не читать это на каком-нибудь сайте, а слышать из уст Алины. Внимать то, как она рассказывает это. Печальным было только то, что глаза её больше не горели, как тогда в 2015, когда кто-то из корреспондентов «России 1», словил её после выступления с короткой программой на «чемпионе России». Она была так счастлива… Сейчас же рассказ обо всем этом не вызывал у нее особых эмоций. Ну есть и есть, было и было. В глазах была еле уловимая печаль, которую она пыталась скрыть. Все таки возвращение на лед никогда не излечит ту, пока еще открытую, рану. — Там от места на «Кубке России» или «Чемпионате России» зависит. — То есть, у тебя есть «мастер спорта», да? — Ага, в «Юбилейном» у Алексея Николаевича лежит. У меня там такая фотка стремная. — Не верю, — заявил третьекурсник. — Станиславский тоже. Всю дорогу до общежития Серёжа донимал Кузнецову, а та покорно рассказывала о различиях «Тулупа» и «Лутца», оценках, грибах и о том, что такое «kiss and cry». Было ли ему действительно интересно? Определенно. Столько времени слушать о том, в чем он вообще не разбирается… Алину это забавляло, но она все же продолжала разъяснять, очевидные для фигуриста, но непонятные для обычного зрителя, факты. Все было на своих местах. Все было правильно.«У нее что-то заклинило внутри, а он просто идиот. Влюбленные все такие.»