Папа, спасай маму!

Расположившись на полу, Аня, играющая в какую-то настольную шпионскую игру с Френки, вдруг спросила: — Что такое "клуб"? — Чëсь? — моргнул пару раз Кудряш, не ожидая такого вопроса. — С чего это вдруг? — Ну что это? — Развлекуха не для детишек, — почесал он ухо. — Взрослые там собираются, танцуют, пьют... э-э... знакомятся. «Не знаю, безопасно ли было отпускать туда кучку девушек, — услышала Аня мысли Френки, который почесал подбородок. — Хотя, если Йор и правда столь сильна, как её описывал Сумрак... Она там, думаю, всех в бараний рог свернёт.» «В клубе опасно? — наклонила голову Аня. — А в бараний рог больно сворачивать?..» Опасно в клубе не было. По крайней мере, так думалось Йор, которая в компании подруг покинула такси и зашла в заведение. Проблемой могла стать, конечно, перестрелка, так как сейчас она могла использовать только ближнюю борьбу — её оружие для дальнего боя ведь оставлено дома. «Но, думаю, вряд ли дело дойдёт до пистолета, — подумала Йор, которую при входе окружили неоновые подсветки. Вокруг всё пульсировало от популярной музыки, слышался и людской шум. — Можно ведь на вечер сделать вид, что всё обычное?» Её так натаскали — всегда быть готовой к нападению. Даже цветовая гамма одежды определена так, чтобы кровь не слишком на ней выделялась. Но постоянно жить в напряжении тоже утомляет. Можно ведь на вечер забыть об этом? Просто сходить повеселиться с коллегами... Как обычные граждане. Для Йор посещение такого заведения в качестве простого пришедшего было в новинку. Обычно она ходила на подобные мероприятия или же светские встречи только по работе — по работе наëмной убийцы. Или же как сопровождающая. Теперь так непривычно, что ей не нужно высматривать цель. Не нужно разрабатывать план убийства. Не нужно считать людей и оценивать риски. Даже план побега придумывать не надо. Она просто пришла... потанцевать? «Неплохо», — улыбнулась Йор, всё ещё чувствуя себя немного не в своей тарелке. Зато Камилла, как завсегдатай таких заведений, ощущала себя рыбой в воде и даже на каждом углу встречала знакомых. Она была девушкой очень раскрепощëнной, свободной и, наверное, даже легкомысленной. — Шэрон, ты должна оторваться сегодня по полной! — стараясь перекричать музыку, гаркнула Камилла, небрежно обняв темноволосую подругу за шею. — Не всегда же с детьми сидеть! Йор! — повернулась она к недавно вышедшей замуж коллеге. — Тебя тоже касается, ты ж у нас теперь ма-а-амочка! У Камиллы и Милли детей не было, да и замуж они пока не вышли, поэтому для них это было не таким знаменательным событием. Йор сначала чувствовала себя неловко. Танцевала она давно и уже забыла, каково это. И людская толпа, хаотично двигающаяся под музыку, вначале напрягала — Йор предпочитала сторониться таких столпотворений, потому что иначе было тяжелее держать цель в поле зрения. «Но сегодня ведь у меня нет никакой цели», — вспомнила Йор и улыбнулась, неожиданно почувствовав себя легко и свободно. Нужно порой давать себе передышку. Тем более, Лойд позаботился о том, чтобы у неё этим вечером никаких забот не было — даже вызвался забрать среди ночи. Стоило его вспомнить, улыбка на женском лице стала шире. — О, повеселела! — хохотнула Камилла и, схватив Йор за руку, утащила в толпу танцевать. За последующие полтора часа они успели только достаточно размяться, зная, что у них впереди ещё много времени. Йор влилась в толпу танцев, занятая лишь ими — контролировать тело у неё получалось лучше всего. Физическая активность была ей столь привычна, что она могла танцевать без передышки песню за песней, в то время как Камилла, словно после километрового забега, поползла к барной стойке. — Ну Йор даëт, — пыхнула она, забравшись на высокий стул рядом с Шэрон и Милли. Шэрон тоже сделала передышку, а Милли предпочитала вместо танцев торчать у бара и мило щебетать с барменом. — Ни разу ещё не присела. Даже меня обскакала, а я, знаете ли, рекордное время по танцам держу... Камилла была в этом клубе на довольно регулярной основе и танцевала тоже часто, поэтому долго находиться на танцполе для неё не было тяжёлой задачей. В то время как Шэрон сдулась в первые полчаса, Камилла продержалась полтора, а Йор даже не думает уходить оттуда. — Походу, в ней очень много энергии скопилось, — сказала Шэрон, глотнув какого-то коктейля из высокого стакана. — Что удивительно, — хмыкнула Милли. — У её мужа такая активная дочка, судя по всему, что все силы должны были уйти на неё. — Ну или Йор просто спортивная, — пожала Шэрон плечами. — И она моложе нас. — Ой, — поморщилась Камилла, не любящая тему возраста. — Я всего на год её старше, подумаешь разница. — А муж у неё какой, — протянула Милли и подпëрла рукой подбородок. — Где она нашла такого, а? Мне вот всё это время одни засранцы попадались, которые меня к каждому столбу ревновали и никуда не пускали. А Лойд её так свободно отпустил, так в ней уверен и не стремится её контролировать... — Ещё бы уверен, — хмыкнула Камилла. — Какой дурой нужно быть, чтобы изменять такому, как он? Тут мужика получше ещё попробуй найди. Йор об их разговоре не подозревала, свободно веселясь под музыку. Кажется, к ней даже несколько парней подходили знакомиться, но она от них легко ускользала и терялась в толпе. Камилла, наблюдающая за ней, усмехнулась, потягивая какую-то слабоалкогольную смесь из своего бокала. Её удивляло то, как Йор настырно и упорно продолжала учиться готовке, хотя раз за разом терпела поражение — её еду чаще всего было просто невозможно есть. Хотя её братец уминал всё за один присест, даже если его тошнило от сестринской стряпни. Они оба были странными — недаром ведь родные брат и сестра. «И зачем так напрягаться, если у неё готовящий муж? — заправила Камилла русую прядь за ухо. — Если бы мой умел нормально готовить, меня не загнали бы и палкой за плиту.» Сидя на высоком барном стуле, Камилла вдруг заметила краем глаза движение сбоку, где было до этого пусто. К барной стойке подошёл какой-то молодой мужчина, которому, судя по фигуре, вряд ли было больше тридцати. Скосив внимательные глаза, Камилла понаблюдала за ним боковым зрением. Мужчина заказал один из самых дорогих коктейлей, а затем прислонился спиной к стойке и опëрся на неё локтями. «Ну и голос, — подумала Камилла, удивлённая этим странным звуком, исходящим из мужской глотки. — Вроде не старый, где-то мой ровесник, а говорит так, будто курильщик со стажем.» Голос у него был неприятный, хриплый и переходящий в какой-то скрип. Камилла, видящая сбоку только его фигуру и до сих пор не видящая его лица, слегка приподняла голову, чтобы была возможность осмотреть соседа повнимательнее. «Боже мой, — пробрало вдруг Камиллу, стоило ей только всмотреться в мужскую физиономию. — Ну и рожа... Он что, безостановочно пил всю жизнь?» Этот человек не был старым уж точно. Однако даже неприятный голос не шёл в сравнение с его обезображенным лицом. Явно нездоровое, худое, осунувшееся и дряблое, будто покрытое пятнами (или это игра неонового света в клубе?). Кожа словно натянулась на торчащих скулах и обвисла к подбородку, сделав мимические морщины от носа до рта безобразно контрастными и заметными. Нос, видимо, ранее прямой и ровный, сейчас был искривлëн так, будто его когда-то сломали и он неправильно сросся. «Это ещё кто? — подумала Камилла, знающая в этом клубе очень многих. Большинство из них жили в этом городе. — Я его ещё не видела. Уж точно запомнила бы, если бы встретила хоть раз — такая бандитская морда так просто не забудется. Приезжий?..» Она вообще понятия не имеет, откуда здесь это чудо в перьях. Судя по всему, раньше этот человек выглядел иначе — моложе и симпатичнее. Однако сейчас смотрелся пугающе и крайне неприятно. Камилла знала причину. Вернее догадывалась. Она не из счастливой и полной семьи. Родители не были счастливыми в браке, а всё из-за отца. До её десяти лет всё было нормально, но потом он подсел на наркотики, спутался с ужасной компанией и стал выпивать. Когда ей исполнилось одиннадцать, состоялся развод, и Камилла осталась с матерью, а отца после этого не видела. Она помнила его лицо — он был симпатичным мужчиной. Но потом, спустя несколько лет, когда ей исполнилось восемнадцать, она мельком увидела его на улице. От бескрайнего недоумения она в шоке прикрыла тогда рот. Некогда симпатичный, светлолицый отец после регулярного и долгого приёма наркотиков, курения и выпивки преобразился до безобразия в наихудшую сторону. Она была уверена, что обозналась. Однако потом убедилась в обратном. «Его лицо похоже сейчас на моего отца, — неприятно поëжилась Камилла от плохих воспоминаний. Ей стало до жути некомфортно. — Тоже наркотики?» Шэрон и Милли спокойно переговаривались с другой стороны, не зная о мыслях подруги. Камилла насторожилась ещё сильнее, когда заметила, как этот мужчина сбоку вдруг начал к кому-то приглядываться. Неприятные, желтоватые и болезненные глаза точно за кем-то следили, и Камилла, стараясь не палиться, проследила за его взглядом. «Хм, странно, кроме Йор на этом месте никто долго не задерживается, — подумала она, оглядев внимательно танцующую радостную Форджер. — За кем же он тогда наблюдает?» Спустя пару секунд пришло кошмарное осознание. «Стойте... — напряглась Камилла. — Неужели он смотрит на Йор?..» — Эй, — вырвалось у неё само собой, хотя она не хотела ничего говорить. Округлив глаза от своей поспешности, Камилла решила не тормозить и слегка повернула голову к неприятному соседу. — Подбери слюни. Грубость вылетела неконтролируемо. По идее, надо было прощупать почву, но этот человек слишком напрягал Камиллу. — Хм? — просипел мужчина, и голос его стал похож на скрип старого дерева. — Эта девушка, — кивнула Камилла на Йор, чувствуя неожиданные мурашки, — замужем. Так что тебе мимо. Следующая секунда почему-то показалась Камилле самой кошмарной и пугающей. Такое ощущение, что своими словами она этого человека шокировала. — Замужем? — вопросил незнакомец, а от его интонации у бедной Камиллы сердце в пятки ухнуло. «Чего это он?.. — подумала она, затем отведя взгляд на Йор. Та веселилась, ничего не подозревая. Однако, стоило только Камилле посмотреть в сторону неприятного мужчины, как она в удивлении завертела головой. — Ха?.. Исчез?!» Рядом уже было пусто. На барной стойке стоял полупустой бокал коктейля. «Ну и пакость, — Камилла поëжилась. — Всё настроение испортил.» Что за странный мужик? — Ты с кем там разговаривала? — спросила Милли, повернувшись к подруге, и Камилла, будто приходя в себя, мотнула головой. — Бр-р, — дрогнула она, скривившись. — Мужик какой-то странный был. Вы не видели его? — Какой мужик? — наклонила Милли голову в недоумении. — Да тот, который на Йор пялился... Ай, ладно, — махнула Камилла рукой. — На Йор многие смотрят, — протянула Милли, внимательно скользнув взглядом по толпе. Из поля зрения они договорились друг друга не выпускать, поэтому Йор не уходила далеко от барной стойки, чтобы подруги могли её видеть. — Ну и что? — облокотилась Шэрон о стойку. — А она не смотрит ни на кого. «У них доверие в отношениях», — подумала Камилла, смотря на Йор и вспоминая недавний эпизод, когда Лойд пришёл за ней к ним на работу. Он ведь ни капли в ней не сомневался и не видел проблемы в том, что его жена пойдёт в место, где точно привлечëт внимание других мужчин. А Йор оправдывала его доверие, ибо действительно ни на кого не смотрела — она пришла сюда танцевать. Никакие знакомства в планы не входили, поэтому она избегала всех, кто к ней подходил. Камилла хмыкнула. Тем временем Йор чувствовала себя слишком легко и свободно, чтобы быть правдой. И до мнения других ей уже не было никакого дела, и люди вокруг больше не смущали и не сковывали её. Впервые за такое огромное количество времени она наконец почувствовала себя хорошо среди людской толпы. Просто так. Как обычный человек. Обладая красивой спортивной фигурой, она ещё и танцевала вполне хорошо — всё забытое быстро вспомнилось. В студенческие годы она порой посещала вечеринки. И всё это привлекало к ней чужое внимание — уверенность, раскрепощëнность, лëгкость... Йор, решив наконец передохнуть после двух часов танцев, подошла к барной стойке. — Неужели, — хохотнула Милли. — Да ты машина, — хмыкнула Камилла, пока Милли кокетливо махнула ручкой бармену и собиралась уже заказать для пришедшей алкогольный напиток, но Йор её перебила: — Мне что-нибудь без алкоголя, — приостановила она слова коллеги слегка приподнятой ладонью. — Как так? — удивилась Милли. — Я к нему неустойчива, не хочу рисковать. На самом деле Йор предпочитала пить в компании тех, кому доверяла. Нет, конечно, она ни в чëм не подозревала своих коллег, но посчитала неразумным терять рассудок по пьяни в таком месте — клуб ей всё равно доверия не внушал. Потанцевать — да, но на трезвую голову, чтобы контролировать происходящее. Она доверяла Лойду, поэтому не следила за количеством выпитого рядом с ним — потом, правда, было стыдно за своё поведение, но она знала, что, пока он поблизости, с ней ничего не произойдёт. Лойд умел пить, в отличие от самой Йор. Он никогда бы не навредил ей, наоборот — всегда присматривал, когда она была в не очень вменяемом состоянии. В итоге, сделав пару глотков безалкогольного мохито, Йор поправила волосы. Огляделась, порой щурясь от неонового освещения, которое яркими цветными всполохами окрашивало помещение и фигуры танцующих людей. К импульсам музыки она давно привыкла и теперь постукивала шпилькой сапога в такт, так и не присев на стул. Вдруг женские пальцы машинально сжали высокий стакан, а Йор насторожилась. Тело неожиданно напряглось само собой. «Хм-м? — красные глаза, в клубном освещении ставшие очень тëмными, забегали по толпе. Йор коршуном оглядела танцующих, пытаясь понять источник своего напряжения. — Кто-то смотрит?» Физическая реакция её почти никогда не подводила — такова её работа. Если не среагировать вовремя — можно лишиться жизни. И тело сейчас само напряглось и приготовилось к боевой стойке. Она чувствует чей-то взгляд. Чьё-то внимание её настораживает. «Странно, — подумала Йор, пытаясь невозмутимо оценить обстановку. — Вроде никакого нападения быть не должно — я не вижу ничего подозрительного. Хм...» — Ты чего притихла? — спросила Камилла, которая заметила, что Йор перестала качаться под музыку и постукивать каблуком. — М-м? — повернулась к ней Йор, а потом, пытаясь откреститься, улыбнулась. — Да так, ничего, просто задумалась. «Чего это я? — повела она плечами. — Всё ведь было нормально, видимо, показалось?..» Ей подумалось, что это сказалась её привычка постоянно быть начеку. Чтобы забыть это наваждение, Йор решила вновь нырнуть обратно в толпу. Неожиданно это показалось ей наиболее безопасным местом — среди людей всегда легко затеряться. Именно поэтому, когда ты киллер (то есть охотник), толпа — самое невыгодное место для тебя, но выгодное для жертвы. Поэтому Йор не любила столпотворения — она всегда находилась на позиции охотника. Проще, когда жертва была на ладони. Теперь же, ощутив чей-то взгляд и не поняв, реальный ли он или просто мираж, она скользнула обратно к танцующим. В толпе проще затеряться, сложнее наблюдать за целью, а если цель — она, то ей это на руку. — Что, опять туда? — удивилась Камилла, поморщившись от боли. Кажется, она натëрла себе ногу, угораздило ведь напялить новые туфли. — Ты ведь даже не отдохнула толком! И стакан почти полный остался! Безалкогольное мохито стояло на барной стойке среди почти пустых стаканов коллег. Йор ненадолго притормозила. — Я скоро вернусь и допью, — улыбнувшись, кивнула она, и опять присоединилась к танцующей толпе. — Как ей сил вообще хватает? — выдохнула Камилла, разведя руками, пока не собираясь слезать со своего стула. — Ещё и в такой обуви! — она опустила взгляд на чёрные высоченные сапоги с красной подошвой и на шпильке. — Магия какая-то. — А ты что, — Милли глянула на подругу, — мозоль себе натëрла? — Угу, — зарычала Камилла, затем плюнув и сняв туфли. — Неудобные и узкие, фу! Она не знала, что сапоги Йор, хоть и на шпильке, куда удобнее её туфель. Потому что изготавливались специально для неё. Шэрон проследила за барменом, который скрылся ненадолго в подсобном помещении. Кажется, у него что-то закончилось, вот он и отлучился. Не найдя, на чëм остановить взгляд, Шэрон отвернулась и вновь уставилась на танцующую толпу. Милли, болтающая с Камиллой, через некоторое время заметила боковым зрением какое-то движение за барной стойкой. Однако, повернувшись, она никого не увидела и подумала, что ей показалось. Йор танцевала, но теперь с каким-то неприятным, тревожным ощущением. Она ведь так мало пробыла здесь, что изменилось? Теперь ей почему-то кажется, что каждый здесь находящийся таращится на неё, следит за ней, как за какой-то подопытной крысой. Ранее она чувствовала лëгкость, теперь же ей будто камень к шее привязали. Приятное чувство свободы обернулось напряжением. «Некомфортно, — подумала Йор, всё ещё пытаясь кого-то высмотреть. Красные глаза не закрывались надолго и не задерживались долго на одном месте. — Я чувствую чьë-то неприятное присутствие.» Это уже не смешно. «Вряд ли стоит продолжать прятаться в толпе. Раз уж настроение уже не то, пойду к девочкам, может, скоро уже уйду домой», — только и успела сформулировать эту мысль Йор, как вдруг уровень её тревоги резко возрос. Она машинально задержала дыхание и непомерно напряглась — тело будто чувствовало врага, и он был совсем рядом. Почему сейчас? Почему сегодня? Она ведь хотела просто прожить этот вечер налегке, не беспокоясь ни о чëм. Теперь же её чуйка бьëт тревогу. — А ты не изменилась, — неожиданно услышала Йор хриплый, неприятный голос. Ей-богу, эти слова будто перебили весь грохот музыки: песня словно стихла на их фоне, стала чем-то далëким. У Йор был отличный слух. Танцующие люди вокруг, к которым она успела привыкнуть, за секунду стали раздражающей, напрягающей помехой. Она стала чужой в этой массе, инородным телом; пока все двигались в такт музыке, она обернулась, стремясь встать в боевую стойку. — Кто вы? — спросила она ледяным голосом, выставив перед собой сжатую в кулак руку. Её голос перекрывал рëв музыки, но она отчего-то была уверена, что её услышали. Совсем рядом, в этой пульсирующей, движущейся толпе возвышался неподвижно стоящий человек. Его безобразное лицо, то ли покрытое пятнами, то ли просто из-за отсветов неона, неожиданно показалось Йор смутно знакомым. Неприятные, испорченные образом жизни и исказившиеся черты напомнили кого-то из далëкого прошлого. — Не вспомнишь меня? — наклонил голову мужчина, пока всё вокруг словно замедлилось. Уровень тревоги достиг апогея. И причиной этого был стоящий недалеко человек. Йор чувствовала угрозу от него. «Да не может быть...» — в ступоре подумала она, смотря на этого мужчину так пронзительно, что у любого другого человека бы кровь в жилах застыла. Однако он же, наоборот, усмехнулся, будто именно этого и ждал. — Твой взгляд — нечто прекрасное, — просипел он прокуренным голосом. — Ты им будто нутро разрезаешь. — Не думала, что когда-нибудь встречу тебя, Флинт. Угораздило ведь... Да как так? Вот уж с кем бы Йор не хотела никогда в жизни встречаться ещё раз — так это с Флинтом. Если подумать, студенческие годы были омрачены лишь его неадекватной персоной. Флинт учился в параллельной группе на том же потоке, где и Йор, и на втором курсе заинтересовался ею. Только вот она, не искавшая никогда отношений и занятая лишь воспитанием младшего брата, тут же без раздумий отвергла его. Вначале она отказала ему лишь потому, что не была заинтересована в отношениях, однако спустя время поняла, что Флинт был не простым парнем-прилипалой, а конкретно поехавшим психом, который начал за ней сталкерить. Он чуть не поймал её, чуть не раскрыл, что она была наëмницей. Он был в шаге от этого. Одержимый, невменяемый. Он с самого начала сказал, что его манит её убийственная натура, хотя казалось бы — на людях Йор была Божьим одуванчиком. Он говорил, как ей идёт красный цвет крови, называл её жрицей смерти и делал ещё много чего, что ставило безобидность Йор у остальных под сомнения. Она уже подумывала избавиться от него, как избавлялась от многих. Устранить его труда бы не составило, однако жизненные обстоятельства опередили намерения Йор — Флинт затем исчез. Как она узнала потом — его загребли в тюрьму. Ему светил срок приблизительно семи лет. Судя по всему, он его уже отсидел — времени с того момента прошло даже чуть больше, чем эти семь лет. Ещë в колледже он употреблял наркотики, видимо, на нём это слишком заметно отразилось, судя по исказившемуся лицу. «Как он здесь вообще очутился? — подумала Йор, придумывая план отступления. — Это ведь даже не тот город!» — Думал, до тебя дойдёт быстрее, — наклонил Флинт голову, а Йор приняла свой самый холодный, самый опасный облик. Начинать резню здесь нельзя ни в коем случае, поэтому в этот раз его устранить не удастся. Будет мешаться дальше — исчезнет без шума, уж Йор в этом мастер. — Ох, как же тебе идёт образ кровожадной женщины. — Я ведь говорила тебе больше не пересекаться со мной. Не играй с огнëм. С этими словами Йор, плавно скользнув между людьми, покинула толпу и ушла к барной стойке. Она и не надеялась так просто отвязаться от Флинта, однако, себе на удивление, обнаружила, что он отстал самостоятельно. «Хм? — оглянулась она, пытаясь высмотреть его. — Так просто? Или я не являюсь его целью?» Флинт за ней не пошёл. — Чего это ты? — спросила Камилла, одним глотком допив свой коктейль в бокале. — Нервная какая-то. — Можем ли мы уйти в ближайшее время? — Йор повела плечами, затем выдохнув и взяв свой недавно оставленный мохито. В горле пересохло, и она сделала несколько больших и быстрых глотков. Как хорошо, что она не пила ничего спиртного. — А что так рано? — удивилась Милли. — Ночь ведь только начинается. — Я встретила очень нежелательного посетителя. — Что, небось какой-нибудь давний ухажëр? — хмыкнула Камилла прикола ради, но, заметив, как помрачнела Йор, удивлëнно подняла брови. — Да ладно, серьёзно? У тебя есть бывший? — Не бывший, — качнула Йор головой. — Я ему отказала ещё в колледже, а он сталкером оказался. У Камиллы вытянулось лицо. — Нифига себе, весёлая какая у тебя студенческая жизнь была, — присвистнула Милли. — А где он? Можем ему устроить шумиху. — Не стоит, — сказала Йор и подумала: «Я ему сама шумиху такую устрою, если не исчезнет самостоятельно». — Ладно, давайте ещё минуточек десять здесь посидим, — попросила Милли, а потом стрельнула глазками в сторону подсобки, куда ушёл бармен. — Мне надо с ним кое-что обговорить. — И Шэрон в туалет отошла, — поддакнула Камилла, а потом, увидев, что никакого прежнего запала у Йор нет, кивнула на освободившийся стул рядом. — Садись, чего стоишь? Йор почувствовала вялость и с негодованием шикнула на себя. Слишком много танцевала, вся бодрость улетучилась. А прошло ведь так мало времени... — Чего она вялая такая? — придвинулась Камилла ближе к Милли, которая всё высматривала, когда же выйдет бармен. — Ха? — отвлеклась Милли от своего занятия, мельком глянув на Йор. Та облокотилась о барную стойку, подперев рукой щëку. Моргала с каждым разом она всё дольше и медленнее. — Дотанцевалась, походу. — Но она ведь не пила! — развела Камилла руками, настороженно наблюдая за засыпающей Йор. — Вот потому, что не пила, и спит, — хохотнула Милли. — А вот если бы выпила, открылось бы второе дыхание. Эй, Йор, может, тебе чего-нибудь покрепче бахнуть? Йор даже ответить не удосужилась, лишь покачав головой. — Твоего бармена нет на месте, кто ей бахнет-то? — фыркнула Камилла, не понимая легкомыслия подруги. «Йор не пила, — подумала она, косо оглядывая коллегу. — И вряд ли бы её так стало клонить в сон с танцев настолько рано. А всё, что она выпила, это мохито...» Камилла глянула на почти пустой стакан, на дне которого осталось совсем немного напитка. Нахмурилась. — У меня плохое предчувствие, — сказала она, пихнув Милли в плечо. — Её бы не расквасило так неожиданно. — А что случилось? — подняла подруга брови, наблюдая, как Камилла берёт в руки стакан Йор и старательно принюхивается. — Я вот не знаю... — Неужели думаешь, что ей что-то сыпанули туда? — вдруг дошло до Милли, и она охнула, вытаращившись на оставшийся напиток. Камилла мрачно поджала накрашенные красные губы. — Что за подонок это сделал? — подскочила Милли. — Возможно, мы обе знаем, кто это. — Тот сталкер из колледжа? Камилла кивнула, потом обернувшись к Йор, которая уже совсем начала засыпать. Слишком быстро. — Надо бы сматываться отсюда, — сказала Камилла и осторожно потрясла Йор за плечо. — Эй, сплюшка, а ну не вырубайся. Потерпи, мы вызовем такси! «Вот ведь... — подумала Йор сквозь пелену, едва стараясь держать глаза открытыми. — Вот что бывает, когда теряешь бдительность. Не стоило здесь пить вообще.» Она поняла, что с ней. Занятно, её собираются усыпить. За всем происходящим она совсем забыла про обещание Лойда забрать её, как только она засобирается домой. Поэтому не остановила Камиллу, когда она, запыхтев, как недовольный ëж, натянула неудобные туфли и пошла к выходу, чтобы вызвать такси — в клубе было слишком шумно. — Присмотри за ней, — распорядилась Камилла, указав на Йор, а напряжëнная Милли кивнула. Однако стоило ей только отойти от барной стойки, её перехватил какой-то настырный парень, активно клеящийся к ней ещё во время танцев. Камилла тут же окрысилась и ощетинилась, ибо у неё было занятие поважнее, и неудачливый ухажëр был послан матом в дальние дали. Да только под градусом алкоголя он это просто так не оставил и схватил собирающуюся дать дëру Камиллу за руку. — Э! — тут же вскочила и поднялась на дыбы Милли, которую понесло подруге на выручку. Йор находилась в их поле зрения, совсем закрыв глаза и прислонившись к барной стойке. — А ну отвали от неё! Милли умела наводить шумиху, поэтому вскоре в эти разборки были втянуты веселящиеся недалеко парни. Слово за слово — они сцепились друг с другом и начался мордобой, пока Милли с Камиллой ускользнули в сторонку, будто не при делах. — Лихо ты их столкнула, — хохотнула Камилла, потирая запястье, которое сжал тот утырок, и фыркнула. — Отброс. Стой... а Йор?! Возвращайся к ней, я за такси. Милли закивала и унеслась обратно к спящей коллеге. — А... — только и вырвалось у неё, когда на стуле никого не оказалось. Барная стойка пустовала. Йор рядом нигде не было. — Да только не это... — беспомощно всплеснула руками Милли. Ане давно уже надо было лечь спать, однако в кровать её никто не гнал — Лойд дремал в своей комнате, а Френки тоже почему-то сморило и он развалился на диване вместе с Бондом в обнимку. Аня решила такой шанс не упускать и продолжила сидеть в гостиной, потому что спать совсем не хотелось. «А может, папа меня с собой возьмёт, когда поедет забирать маму?» — подумала она, собирая в коробку шпионскую настольную игру. Она обыграла Френки несколько раз, читая его мысли, из-за чего у того лопнула терпячка — Кудряш никак не мог признать того, что его, одного из лучших шпионских информаторов, обыграл сопливый шестилетний карапуз. — Тебя Лойд чем кормит? — вопрошал он возмущëнно, когда Аня радостно хлопала в ладоши, веселясь очередной победе. — Не может ребёнок постоянно обыгрывать взрослого! «Не идиот ведь я какой-то, — слышала Аня мысли Кудряша. — Во всех тактиках сведущ, а тут малолетка, которая ещё под стол пешком ходит!» — Мы с папой просто часто в эту игру играли, — объяснила Аня, чтобы не было столь палевно. В принципе, она не соврала — Лойд и правда был вынужден играть с ней и в этой настолке запомнил каждое пятно. — Ещё б в шахматы усадил, — фыркнул Френки, а Аня наклонила голову. — Что такое шахматы? — Драсте, игра такая, только для взрослых. — Как клуб? — В клуб детям нельзя, а в шахматы можно, только не каждый ребёнок это потянет. «А если я мысли читаю, мне удастся победить в этих... шахматах?» — задумалась Аня. — Научи! — потребовала она, а Френки агрессивно замотал головой, из-за чего его кучерявые волосы пришли в движение. — Терпеть не могу шахматы! Лойд меня всегда обыгрывал, вот его и проси. Потом Френки дал храпака на диване, сжав в медвежьих объятиях бедного Бонда. — Устал, как конь какой-то, а тут ещё этот засранец вызвал, — пробухтел он, вспоминая Лойда, а белый пëс, зажатый в его лапищах, уныло заскулил. Дело близилось к полуночи, когда Аня рисовала кривого Кудряша, достав бумагу и карандаши. Вдруг раздалась трель домашнего телефона, от которой Френки, спящий на диване, всхрапнул погромче, но не проснулся. Аня, посмотрев на него, поднялась с пола, прошлëпала босыми ногами к тумбочке и подставила небольшую табуретку, чтобы влезть повыше. — Форджеры, — сказала она в трубку. Вначале оттуда раздался шум. — Эй, — вдруг заговорила трубка женским голосом, и Аня лихорадочно попыталась вспомнить, кому он принадлежал. — Чей это там писк? — а потом эта женщина куда-то в сторону быстро проворчала: — Вместо Лойда ответил ребёнок. Как там тебя... Аля? — Аня, — поправила девочка в недоумении. — Неважно, — нервно громыхнули в трубке. — Послушай, козявочка, ты мне вот что скажи. Йор там у вас, случайно, домой не пришла? — Мамы ещё нету дома, — ответила Аня, чувствуя напряжение в женском голосе и жалея, что не может читать мысли собеседника по телефону. Что-то определённо произошло, и детское чутьë забило тревогу. — Она в этом... в шахма... э-э, в клубе. Кажется, дамочка на том конце провода бегло, но смачно сматерилась, поставив Аню в ещё большее недоумение. «Я такого слова ещё не слышала», — только и успела подумать она, как трубка быстро скомандовала: — А ну зови папашу, тут очень срочное дело. Аня начала беспокоиться. Растерявшись, не успела положить трубку и на весь дом заголосила: — Па-а-а-апа! — Да не мне же ж в ухо! — прокричала дамочка на том конце провода, чуть не оглохнув от детского визга. — А?! — подскочил Кудряш с дивана, напугав Бонда до вздыбившегося загривка. — Кто папа? Лойда долго ждать не пришлось — через несколько секунд он показался в коридоре. — В чëм дело? — стремительно вошëл он в гостиную, узрев дочь возле телефона. Светлая шевелюра на его голове неопрятно растрепалась. — Аня, ты почему не спишь? Только он хотел рявкнуть на Френки, который с трудом продрал глаза, как Аня протянула в его сторону трубку и, от волнения оступившись, чуть не навернулась с табурета. — Осторожнее! — подхватил её Сумрак, не давая упасть, и вдруг услышал испуганный голос Ани: — Что-то с мамой! — Что? — опешил он, а потом перехватил телефон из детской дрогнувшей ручонки. — Алло? — У нас ЧП. — Камилла? — Угу, — Камилла на том конце провода ходила из стороны в сторону, маяча перед глазами Шэрон и Милли на улице возле клуба. — Йор пропала. Услышав это, первой реакцией Лойда было начать волноваться, однако это был лишь секундный порыв. В следующее мгновение он вновь стал шпионом Сумраком — взгляд похолодел, сам он сосредоточился, а Аня, всё ещё висящая в воздухе, почувствовала, как напряглась его рука, которой он держал её за пояс. — Возможно, ей снотворное сыпанули в стакан, — продолжила говорить Камилла, не собираясь описывать всё в подробностях. Она понимала, что время не резиновое и его очень мало, поэтому постаралась максимально быстро пересказать основные моменты. — Думаю, это сделал псих, который сталкерил её в колледже — он вдруг объявился здесь этим вечером. — Сталкер?.. — стихший голос Лойда было почти не узнать. — Её нигде в клубе нет! Этот хрен точно её унёс куда-то. — Я выезжаю, буду через пятнадцать минут, — сказал Лойд, однако, прикинув, где можно срезать путь, игнорируя правила дорожного движения, передумал: — Нет, через семь. — В полицию звонить? — Нет, я с этим потом разберусь. С этими словами он положил трубку и отпустил Аню на пол. — Мама! Что с мамой? — забеспокоилась Аня пуще прежнего, слыша страшные папины мысли. Причём одна мысль была хуже другой, у неё голова кругом пошла и дрогнули колени. — Френки, — окликнул Лойд давно вскочившего Кудряша, который что есть сил пытался подслушать телефонный разговор, увидев реакцию Сумрака. — Маякни нашим, чтоб они отследили меня по датчику и прислали подмогу, надо кое с кем разобраться. — Э... — хотел был спросить Френки, но Сумрак уже широким шагом вылетел из гостиной в прихожую и, даже не надевая пальто, открыл дверь на улицу. — Куда так резко! — Успокой Аню, — бросил Лойд напоследок, оставив растерявшегося Кудряша в одиночестве перед закрывшейся дверью. Последним, что он видел, были голубые глаза, от эмоций потемневшие, как штормовая туча, и их взгляд — опасно тихий, убийственный, холодный, будто Сумрак был в ледяной ярости. Френки знал — Сумрак никогда не злился бурно. В голубых глазах не было огня, он не переходил на крик и не взрывался, как делают многие люди. Хоть шпионов и учат отключать сильные, бурные эмоции, многие всё же во время гнева допускали ошибки. И Френки тоже. Сумрак же никогда так не делал. С самого начала его гнев — тихий, ледяной, как морозный колючий воздух, который проникает внутрь и обжигает своим холодом слизистую. И такой его гнев — куда страшнее бури эмоций. Такой его гнев Френки видел совсем нечасто. Этих случаев было по пальцам пересчитать. «Из того, что я смог услышать по телефону, вроде понятно, что Йор похитил какой-то чертила», — подумал Френки, быстро приняв облик серьёзного информатора. Он знал, что делать, и здесь не было места растерянности. Теперь же его образ несерьëзного и любящего деньги шутника растворился, уступая место профессионализму. Его мысли стали для Ани последней каплей — слëзы застлали зелёные большие глаза и, скопившись на ресницах, одна за другой побежали по щекам. Со своей задачей Френки справился быстро — начальство было уведомлено о происходящем, обещали прислать подмогу. — Эй, — присел Кудряш на корточки перед растерянно стоящей посреди гостиной Аней, — дитë, а ну не реви. — Ч-что с мамой? — всхлипывая, спросила Аня, растирая слëзы по лицу сжатым кулаком. — Всё с ней будет хорошо, — натянуто улыбнулся Френки, потрепав ладонью розовую макушку. — Твой папа своих в обиду не даст, не сомневайся. Аня не сомневалась, но было страшно. «Надеюсь, он не опоздает, — подумал Кудряш, не зная, что стоящая перед ним ревущая девочка прекрасно его слышит. — В таких ситуациях важна каждая секунда.» «Кто украл маму?» — подумала Аня, стараясь совсем не разрыдаться. Судорожно шмыгала носом, утирая слëзы и пытаясь успокоиться. — А теперь пойдём спать, — уже собирался Френки от греха подальше сплавить ребёнка в комнату, чтобы Аня меньше переживала и просто заснула, однако, стоило только ему потянуть её за руку, она резко запротивилась. — Ну чего ты заупрямилась, как коза привязанная? — Не пойду! — вскричала Аня, вырвав свою ручонку из мужской ладони. — Пока мама не вернëтся, ни за что не усну! — Да за что мне всё это, — вздохнул Френки, сдавшись. — Ладно, не спи. Иди вон, с собакой поиграйся пока. «А я пока валерьянки ей накапаю, — подумал он, а Аня, слышавшая его мысли, села рядом с мохнатым Бондом на пол. — Животные, вроде, успокаивающий эффект должны приносить, вот пусть барбос её и успокаивает сейчас.» Кудряш отлучился на кухню — заварить чай и достать валерьянку. Аня тем временем ухватилась дрожащими руками за Бонда, с дичайшей надеждой посмотрев ему в тëмные глазки. — Покажи будущее, а, — взмолилась она тихо-тихо. — Покажи, что мама придёт домой вместе с папой... Целая и невредимая. Ну пожалуйста. Бонд, которому передалась напряжëнность людей, тоже нервничал, но под ногами не мешался и смирно сидел у дивана. Когда Аня прижалась к его боку, стараясь успокоиться, то увидела его мысли. Больше всего в этот момент она хотела увидеть то, как мама открывает дверь и заходит в прихожую. Совсем как было сегодня днём, когда папа привёл её с работы. Аня бы тут же побежала их встречать, обхватила бы Йор за ногу и ни за что бы от неё не отлипла. Однако вместо такого желанного сюжета Аня увидела совсем, совсем другое. Прямо противоположное. В какой-то незнакомой комнате Йор лежала на большой кровати. Будто в отключке. «Она спит?.. — подумала Аня и потом ужаснулась. — Или её... как выражается папа, "вырубили"?» Одета мама была в то самое чёрное платье и высокие сапоги — одежда, в которой она ушла этим вечером. Только причëска совсем растрепалась — чëрные пряди вились по простыни, пока их обладательница без сознания лежала на боку, совсем как тряпичная кукла. Ладно бы это был конец видения, так нет же — только начало. Потом над мамой появилась какая-то фигура — угрожающая, высокая и явно мужская. Она опасной тенью нависла над Йор, которая ничего не могла с этим сделать. «Эт-то... п-плохой дядя? — сглотнула Аня, затем увидев его более отчëтливо. У неё в глотке весь воздух сдавило, не давая ни вдохнуть, ни выдохнуть. — Страшный...» В видении раздался стук в дверь, заставивший этого плохого дядю повернуть голову, и Аня, видевшая лишь его спину и затылок, узрела его лицо. «Мамочки!..» — захотелось ей крикнуть, да только с губ сорвался почти бесшумный, сдавленный писк. Обезображенное его лицо напугало её ещё больше — до дрожи. Казалось, именно так должен выглядеть сказочный злодей, но впервые Аня не была рада оказаться в сказке. И этот страшный человек имеет над мамой полную власть — она ведь без сознания. И в комнате они одни. А его безобразное лицо искажено ещё более безобразной усмешкой. — Обслуживание номеров, — это было последнее, что услышала Аня. На этом видение закончилось. — Не-ет, это не может закончиться так! — захныкала Аня, а потом расплакалась с новой силой, совсем напуганная и потерянная. Она надеялась увидеть, как папа приведёт маму домой и всё будет хорошо. А вместо папы оказался совершенно другой, опаснейший человек. — Ты чего там?.. — в недоумении спросил Френки, выглянув из кухни и увидев сидящую на полу девочку. — Э?.. Он её отправил к собаке, чтобы она успокоилась побыстрее. А она вдруг разревелась пуще прежнего! «Это не так должно было сработать!» — схватился он за голову и побежал к Ане с валерьянкой и чаем. «Папа, спасай маму! — думала Аня, спрятав лицо в маленьких ладонях. — Быстрее спасай маму!» Лойд не помнил, чтобы когда-либо ранее гнал машину с такой скоростью, причём совершенно наплевав на знаки и светофоры. Благо ехал он какими-то окольными путями, по которым можно срезать и где его вряд ли бы поймали. Чувствовалось, как всё быстрее и быстрее стучало сердце от отголосков с трудом контролируемого волнения, но куда более неконтролируемой была злость, которая ледяным инеем покрыла лëгкие и не давала дышать. Это каким животным, каким отбросом надо быть, чтобы усыпить девушку снотворным и похитить? Причём явно не цветочки считать, а с куда более худшими намерениями. Какая мерзость. И как то ничтожество посмело сделать такое с Йор, с их Йор? «Не злись, Сумрак, не злись, — как мантру повторял он, сжимая руль. — Это только мешает тебе, терпи.» Его реакция отличалась от всех тех, что были за эти годы. Без сомнений, он видел низость и похуже этого, однако впервые чувствовал такую злость — колючую, холодную и удушающую. Он видел достаточное количество людей, которые за свою семью были готовы карать, как дьяволы. Неужели он сам таким же стал? Не пристало шпиону привязываться к людям, однако возникло такое ощущение, будто Лойд уже прошляпил и пересёк какую-то точку невозврата. Иначе у него не было бы таких эмоций, какие он испытывает сейчас. — Чëрт, — только и ругнулся он себе под нос, почти приехав к месту назначения. Клуб «Лагуна» выделялся яркой неоновой вывеской. Машина Лойда влетела на парковку резко, чуть ли не дрифтуя, и мгновенно вклинилась в свободное место с краю. Сам же Лойд без промедления выскочил на улицу — в домашней одежде: тёмных брюках, светлой футболке и клетчатой рубашке сверху. О куртке он и не думал, выбегая из дома. — Лойд! — он увидел, как в его сторону бежит Камилла, причём босая. — А с тобой что? — бегло спросил он, кивнув на её ноги, на что она отмахнулась и мотнула головой. — По клубу в поисках Йор носились, — ответила она, и Лойд заметил позади, у самого входа, взволнованных Шэрон и Милли. — Значит так, в клубе её нет, везде смотрели. Но успели спросить у охраны, они сказали, что видели, как её выносил мужчина. — Он на машине? — помрачнел Сумрак, понимая, что с машиной будет сложнее. — Нет, они сказали, он пешком сюда пришёл. Никакого такси не приезжало, он унëс Йор куда-то в ту сторону по их словам, — Камилла указала рукой направление. — Точно уверен, что полицию не надо вызывать? «С полицией будет ещё больше проблем, — подумал Сумрак и подтвердил, что никого вызывать не нужно. — Если информация об этом дойдëт до брата Йор, он точно потом будет копать под меня. Тем более я не могу работать с Тайной Полицией.» А ещё он справится с этим быстрее. — Спасибо, — кивнул Лойд, затем устремившись в ту сторону, куда показывала Камилла, провожающая его тревожным взглядом. Остаётся надеяться, что этот чëрт и правда был без машины, а не припарковал её где-то в соседнем квартале. Лойд прикинул карту города и проанализировал местность, пытаясь найти, куда же мог отправиться человек пешком. Голубые глаза потемнели, кажется, ещё больше. Потому что в радиусе максимум двадцати минут ходьбы (при усердии количество времени можно урезать в два раза) находились лишь магазины, бóльшая часть из которых уже закрыты, и, самое главное, отель. «Он ведь не настолько идиот, чтобы тащить похищенную девушку в единственный отель недалеко от клуба?» — подумал Лойд, хотя был ещё куда более плохой вариант развития событий. Этот человек мог вообще не пойти никуда и просто утащить Йор в какую-то подворотню. Это не только хуже, но и сложнее, потому что в таком случае отследить его труднее. Однако Лойд надеется, что погода его отпугнула — было холодно и сыро, ибо за эти три часа успел пройти дождь. Хотя кто ж этих психов знает. Сумрак решил сначала проверить отель, надеясь на тупость того человека. Потом уже подоспеет подмога, они в случае чего быстрее вычислят его местоположение. На стойке регистрации пришлось разыграть очередной спектакль, чтобы девушка, являющаяся администратором, ничего не заподозрила. — Хотел спросить, не заходили ли сюда мои друзья, — ангельски улыбнулся Лойд, зная, что его внешность имеет какое-никакое влияние на девушек. Администраторша с интересом его осмотрела, наверное, обратив внимание, что по ночному холоду этот молодой человек явился сюда в футболке и рубашке. — Они сказали, что остановятся здесь ненадолго. Главной задачей было не сболтнуть ничего лишнего, что могло бы пойти вразрез с историей, которую мог сочинить тот утырок. При условии, если он, конечно, пришёл именно сюда. — Как выглядели ваши друзья? — улыбнулась администраторша, и Лойд, совсем не зная, как выглядит его потенциальный враг, принялся описывать вначале Йор: — С моим другом была девушка в чёрном платье. В высоких чёрных сапогах и с чёрными волосами. Совсем недавно должны были зайти сюда. Выглядел Лойд при этом как сама доброта — светлый, улыбающийся и приятный молодой человек, пусть и в неподходящей по погоде одежде и со слегка растрëпанными волосами. — А-а, те жених с невестой? — спросила девушка за стойкой, а Сумрака как по макушке кувалдой огрели с этого вопроса. — Ваш друг свою невесту на руках держал, сказал, что она напилась на девичнике. Он ещё в маске был и кашлял, сказал, что приболел. «Ах ты скотина, — помрачнел Лойд пуще прежнего, — заботливого жениха играешь? И лицо закрыл.» На деле в лице он никак не изменился, лишь закивал головой. — О да, это они, — заулыбался он пуще прежнего. — Она всегда вырубается, когда напивается, а его, представляете, угораздило заболеть перед свадьбой. А в каком номере они остановились? Хотел им сюрприз устроить. Актëр погорелого театра. Сыграть дружка молодожëнов перед неосведомлëнной администраторшей было проще пареной репы. В то же время у Лойда будто камень с души упал — они всё же здесь, в этом здании, а не где-то ещё. Он пришёл правильно. Узнав, в каком прибывший гость остановился номере, Сумрак невозмутимо пошёл по лестнице, однако, стоило только ему скрыться из поля зрения администраторши, он припустил бегом наверх, на четвёртый этаж, перешагивая длинными ногами через три ступеньки сразу. По пути влез в подсобное помещение, где спëр (вернее, позаимствовал) рабочий мужской костюм. Натянул бордовую форму и повязал на пояс длинный фартук, а на нагрудной карман прицепил чужой бейджик с именем «Джон». Забежав на четвёртый этаж, Лойд огляделся и увидел в коридоре какого-то работника, который, постучавшись в чужой номер, оставил немного в стороне передвижной столик на колëсиках. На нём стояла бутылка вина с двумя бокалами и какой-то накрытый поднос. «Хм», — подумал Сумрак, тихо скользнув по коридору. Стоило только работнику войти в открывшуюся дверь, Лойд под шумок свистнул этот столик, проворно и лихо укатив его за угол и смывшись оттуда. Для отвлечения внимания сойдёт. Потом он нашёл и нужный номер. «Принимай гостей, — мрачно просверлил взглядом закрытую дверь. — Йор, надеюсь, я не опоздал.» Не собираясь ждать, он постучался в дверь, хотя ему скорее хотелось её выломать, вломиться в помещение и напасть на того утырка. С трудом он удержался и от того, чтобы не заколотить по этой двери кулаками, сохранив притворное спокойствие. — Обслуживание номеров, — сказал Лойд, немного изменив голос, и натянул на лицо дежурную улыбку, хотя хотелось скорее скалиться. Его руки, держащие столик за края, немного сжались. Усиленно прислушиваясь, Сумрак уловил по ту сторону шаги — незнакомые, явно не принадлежащие Йор. Йор всегда ходила тихо или же стучала каблуками — Лойд давно привык к звуку её ходьбы. Он её узнает сразу. Человек за дверью был чужим. Лойд такую походку не помнит. «Мужчина, — подумал он, готовясь к решающим действиям, — шаг широкий, длинные ноги. Значит, высокий. Обут в кроссовки. Прихрамывает. Осторожничает.» — Я никого не вызывал, — донеслось по ту сторону двери. «Какой ангельский голосок, — с сарказмом подумалось Сумраку. — Курильщик со стажем. Судя по всему, ещё и алкоголик, а может и кто похуже.» — Просим прощения за беспокойство, — залебезил Лойд, зная, что этот чëрт за дверью смотрит в глазок. — Вам подарок за наш счёт. Вино и ужин. — С чего бы? «Какой подозрительный», — фыркнул Лойд и заулыбался ещё сильнее. — Каждому тысячному постояльцу подарок за счёт отеля, — придумал он на ходу, хотя еда и бутылка на столике были предназначены каким-то другим людям. — А вы к тому же жених с невестой. Почему-то на последних словах Лойду захотелось скрипнуть зубами. Если бы не умел контролировать мимику — окрысился бы. «Ну же, покажи свою жадность, открывай», — подумал он, смотря в глазок и зная, что по ту сторону на него внимательно таращатся. Сумрак не прогадал — ему открыли дверь. Стоило только ему увидеть оппонента, лицо едва не скривилось от омерзения. Стараясь не показывать свою дичайшую неприязнь, Лойд с улыбочкой закатил столик в номер. Со своими выводами он не ошибся — это действительно был высокий, прихрамывающий и курящий мужчина, чьë лицо наполовину скрывала одноразовая маска, какие носят в больнице. — Прошу прощения, — прохрипел мужик, потом кашлянув в кулак, — я просто болею. — Ох, ничего страшного, — отмахнулся как ни в чëм не бывало Лойд. — Ларингит, бронхит, пневмония? — А?.. — Не обращайте внимания, сам недавно переболел воспалением лëгких, — щебетал Сумрак, закатывая столик всё дальше в номер, всё ещё находясь в прихожей. «Так отмазаться можно только от непросвещëнного человека, — подумал он, чувствуя себя улыбающейся куклой. — При болезни так не кашляют.» Чуткий нос Лойда уловил и неприятный запах сигарет, хотя его усиленно пытались скрыть. Не теряя времени, он оценил обстановку, цепким взглядом скользя по окружению. Довольно просторный номер, все двери плотно закрыты, ни одной щели, для обзора ему доступен только этот небольшой коридорчик. Сумрак повëл носом — неприятные, дешëвые сигареты, перебитые мятной жвачкой и каким-то противным одеколоном. Однако среди всего этого чуткое обоняние уловило почти прозрачный шлейф приятного парфюма. Женского. «Йор», — подумал Лойд, узнав этот запах. Это её духи. Она здесь, в этом номере. Совсем рядом. Предположительно — за большой бежевой дверью, ведущей в спальню. Нужно зайти в комнату, а не топтаться в прихожей. — Давайте я вам установлю этот столик в спальне, — сказал Лойд и, не дожидаясь ответа, собирался было сунуться в комнату, но ему вдруг преградили путь. Мужчина встал прямо между ним и дверью, не пуская дальше. — Не стоит, — сказал он хрипло, и в голосе его появилось явное напряжение. — Я сам это сделаю, можете идти. — Но я должен обслужить нашего тысячного клиента, — прикинулся Лойд идиотом, очень любящим свою работу. — Я сам!.. — уже было рявкнул мужик, как сработал эффект неожиданности: Сумрак с размаху зарядил ему кулаком по лицу, чувствуя, как костяшки сталкиваются с чужой физиономией. Удар получился столь сильным, что противник, так и не закончив фразу, свалился с ног и впечатался в рядом стоящую стену. — Ушлëпок, — взбешëнным котом зашипел Лойд тихо-тихо, бесшумно и стремительно налетая на него сверху, как коршун. Лицо его застлала тень, из которой опасно блеснули голубые глаза. Вести беседы с этим отбросом он не собирался — ударил его ещё раз, крепко зажав рукой мужскую шею, однако неожиданно получил привет в ответ: похититель, как оказалось, был физически подготовлен. Чужой кулак просвистел в сантиметре от скулы Сумрака, слегка задев ухо. Тот в ответ вцепился пальцами в маску и сорвал её к чертям, открывая для взора мужское обезображенное и искажëнное в оскале лицо. «Трепыхаться вздумал?» — стиснул Лойд зубы, ещё раз замахиваясь. Этот удар получился крепче двух других, и голова мужчины от такой силы откинулась в сторону. Из разбитой губы пошла кровь, и от последующего удара она красными пятнами отпечаталась на кулаке Сумрака. У Лойда возникло подозрение, что этот человек явно побывал однажды в тюрьме. Движения, которыми тот отбивался, напоминали те, которые используются сидящими за решёткой. Потасовка долго не продлилась — победа осталась на стороне Сумрака. У него были противники куда умнее и сильнее этого, поэтому спустя минуту вырубить его не составило большого труда. «Приедут наши — заметут его, — подумал он, вставая на ноги и смотря на лежащее мужское тело на полу. На немного стëртых костяшках осталась чужая кровь. — И устроят ему веселуху.» Уж он об этом позаботится. Тот, кто так грязно поступил с Йор, поплатится за это со всей жëсткостью. — Йор!.. — выдохнул Лойд, однако для начала закрыл всё ещё открытую дверь номера. Потом широким шагом зашёл в спальню, тут же найдя взглядом большую кровать. — Йор... Она лежала на простынях на боку — одетая, невредимая и вынужденно спящая. Чëрное платье тëмным пятном контрастировало со светлой тканью кровати и с бледной женской кожей. Йор выглядела спокойной — бесстрастно уснувшей, с расслабленными чертами лица. Однако Лойд знал, что этот сон вовсе не был спокойным — она точно ещё была в сознании, когда её выносили опасные руки из клуба. Он уверен, она прекрасно поняла, что её усыпили. И ей было страшно упускать своё засыпающее, ускользающее сознание. Страшно неконтролируемо вырубаться в руках опасного человека. Сумрак опустился к кровати, осторожно повернул ладонью женское лицо, проверил пульс. — Йор, — позвал он полушëпотом, почему-то не имея сил сказать это громче. Чëрные ресницы вдруг дрогнули и слегка приоткрылись, а в образовавшейся щели показалась красная радужка правого глаза. «Она всё ещё не вырубилась полностью?» — поразился Лойд, едва не подскочив на месте, пытаясь помочь ей сфокусироваться на нём. — Лойд... — тихо-тихо, скорее беззвучно шепнула Йор одними губами. Сумрак не услышал её голоса, но прочитал это по едва заметному движению её рта. — Я здесь, всё хорошо, — постарался он донести это до её затуманенного сознания, однако к тому времени Йор уже закрыла глаза. Он надеялся, что успел успокоить её до того, как она полностью отключилась под действием снотворного. Внутри что-то заворочалось — неприятное, тягучее и ноющее, до этого момента почти незнакомое. Сумраку показалось, что именно это разжигается внутри, когда кто-то обидел твоего близкого человека. У него не было столь близких людей всё это время, поэтому он не знает наверняка, что это. А тут вдруг это чувство опалило изнутри похлеще той ледяной ярости, мешающей дышать. Неожиданно его на долю секунды вернуло в детство — в тот самый момент, когда он, маленький мальчик, стоял один посреди разбомбленной и покинутой всеми улицы. Начало войны между Западом и Востоком пришлось на район, где он жил. Под обвалом здания погибла мать. А он — маленький, дрожащий и одинокий — рыдал взахлëб, от отчаяния, сминая в кулаках рубашку на своей груди. Боль от потери матери он помнил, хотя так старательно пытался забыть. Так вот чувство, которое он ощутил сейчас, склонившись к спящей Йор, напоминало то, что он ощутил тогда, в детстве. И от этой параллели его пробрало до мурашек. За Йор он переживал вовсе не потому, что в случае её потери он потеряет и участника важной миссии. О миссии, честно признаться, он не думал вообще в этот момент. Он переживал за неё просто потому, что это Йор. Их Йор. Шпион не должен так думать, не должен привязываться, не должен иметь близких людей. Но как это контролировать? Как это остановить, если, кажется, он уже пересёк черту и за неё вернуться нельзя? Как он откажется от Ани, перед которой несёт такую колоссальную ответственность? Этот ребёнок зависит от него — от него и от Йор, больше ни от кого. За несколько секунд он стянул с себя бордовую рабочую форму, оставшись в футболке и клетчатой рубашке. — Пойдём домой, Йор, — сказал Лойд тихо, хотя знал, что она, скорее всего, его уже не слышала. Снял рубашку и, придержав Йор за спину, накинул ей на плечи. Со всей аккуратностью он поднял её на руки, устроив темноволосую голову на своём плече, и вынес жену вон из этого чëртового номера. Даже не посмотрел на лежащего на полу человека. Вернее отброса. Он уже носил однажды её на руках, и тогда она тоже спала, сильно устав после работы на лайнере. Однако сейчас впечатления от этого были совсем другими, зная, через что Йор пришлось пройти за этот максимум час. Такая сильная Йор, умудрившаяся однажды вырубить его с одного удара, теперь была столь хрупкой в его руках. Он нёс её с такой аккуратностью, с какой никогда не носил никакие драгоценности. В коридоре появились люди — пара человек, выруливших из-за угла, были Лойду знакомы. Их прислали в качестве подмоги и они разберутся со всем, что осталось после случившегося. Полиция не понадобилась, потому что тем человеком теперь займутся агенты. — Медпомощь нужна? — спросил один агент, тормознув рядом с Сумраком, пока второй стремительно шёл к тому самому номеру. — Нет, — качнул Лойд головой, держа Йор на руках, и прошёл мимо. Администраторша на первом этаже куда-то отлучилась, поэтому у Сумрака получилось без проблем выйти на улицу. «Холодно, — подумал он недовольно, обведя глазами мокрую дорогу. — И сыро.» Раньше его это совсем не волновало. Однако не теперь, когда он несёт Йор. Её пальто и сумка остались в клубе — это теперь забота Камиллы и её подруг. Надо было не пешком бежать от клуба до отеля, а доехать сюда на машине, чтобы Йор не мëрзла. Нет же ж — он бросил автомобиль на той парковке, за что теперь обозвал себя идиотом. Одна его рубаха её не спасёт. Машинально прижав Йор ближе, он постарался максимально быстро добраться до клуба. Нести её проблемой не было — тяжёлой она не была. К своему удивлению, на улице рядом с парковкой он нашёл Милли, Шэрон и Камиллу, которая теперь была уже в туфлях. — Боже, Йор! — всполошилась Камилла, шустро подбегая к идущему Лойду с характерным стуком каблуков об асфальт и заглядывая в спокойное спящее лицо Йор. — С ней всё в порядке? Её ведь не отравили? — Нет, снотворное, — ответил Лойд. — Могу ли я попросить достать ключи из моего нагрудного кармана и открыть машину? Камилла молча последовала его указаниям, и в следующую секунду фары машины приветственно мигнули жёлтым светом. Милли открыла дверь, получив в ответ благодарный кивок Лойда. — С ней ведь... ничего не сделали? — спросила Шэрон, наблюдая за тем, как Форджер с невероятной аккуратностью усаживает спящую жену на переднее сидение. — Нет, — только и ответил Лойд, выпрямляясь. — Вот её вещи, — сунула ему в руки Камилла пальто и сумку Йор. — А... — растерялся Сумрак на секунду, а потом кивнул. — Спасибо. Вас подвезти? — Нет-нет! — шустро отказалась Милли, замахав ладонями. — Вам побыстрее нужно домой, езжайте, мы сами. Точно, им нужно домой. Причём как можно скорее. «Аня», — подумал Сумрак, вспомнив, как обеспокоенно бедная Аня смотрела на него. Как она была испугана. И ведь вряд ли Френки удалось её успокоить. Лойд сел за руль и укрыл Йор её пальто, как одеялом. В то же время сложенную рубашку он аккуратно подложил ей под голову, чтобы было мягче. «Бледная», — подумал Сумрак, потянувшись и пристегнув Йор ремнëм безопасности, затем выезжая с парковки. Какой был спокойный день и каким же обеспокоенным выдался вечер. Лойд же чувствовал себя непомерно виноватым, будто это он сам подсыпал Йор снотворное и похитил. Надо было ехать с ней... Путь обратно занял больше времени, потому что вёл машину Сумрак плавно и аккуратно. Аня тем временем несколько раз успела впасть в депрессию и выпасть из неё, чтобы через пару минут опять впасть обратно. Она успела и прорыдаться, и успокоиться, и теперь сидела в углу, положив голову на бок мохнатого Бонда. «Я перепробовал всё, чтобы успокоить её, — подумал Френки, которого буквально расплющило по столу от усталости. — Но, оказывается, плачущих девочек успокоить порой невозможно.» Никакие уверения, что папа спасёт маму, прямо как Бондмэн, не сработали. Аня всё равно переживала. — Ань, — протянул устало Френки, плюща лицо о поверхность стола. — Аня-я-я. Всё будет хорошо, слышишь? — Уже ночь, а они всё ещё не пришли домой, — хныкнула Аня из своего угла, поджав к себе колени. Она устала, да и слëзы закончились. Но не спала. Не может этого сделать, пока не увидит вернувшихся родителей собственными глазами. — Придут, — сказал Кудряш. — Это же Лойд. У него всё под контролем. Аню это не успокоило. Неожиданно раздался звук открывающейся входной двери, и Аня замерла, подумав, что ей показалось. Френки же настороженно выпрямился. А когда в прихожей повторился шум, Аня вскочила на ноги. — Папа... — дрогнув, выдохнула она, почувствовав слабость в ногах. — Мама... Они? Это ведь они? Френки не успел её опередить — Аня уже вылетела в коридор, а за ней поспешил Бонд. — Папа! Мама! — всхлипнула она громко, узрев в прихожей Лойда, держащего на руках Йор. Сумрак, увидевший дочь в коридоре, замер, заметив, как пара крупных слезинок побежали по детской щеке. — Аня... — на выдохе сказал Лойд, но Аня ринулась к нему и не дала ничего больше сказать. — Вы вернулись! — она обняла его за ногу, вцепившись в штанину мëртвой хваткой и, прижавшись лбом, расплакалась. У Сумрака сердце вдруг дрогнуло, а потом будто ухнуло куда-то вниз. Он не мог ничего сделать, ибо спящая Йор до сих пор находилась у него на руках, но так хотелось хотя бы погладить бедную Аню по голове. — Она ревела белугой почти всё это время, — сказал выглянувший в коридор Френки. — Давай сюда свою спящую красавицу, уложу её пока на диван. Френки подошёл к Сумраку и немного выставил руки вперёд, как бы намекая, чтобы тот передал Йор ему. Немного помедлив, Лойд сделал это, потом наблюдая, как информатор уносит её в гостиную. — Аня, — тихо позвал Лойд дочь, садясь перед ней на колени. Плачущая Аня прятала лицо в ладонях. — Аня, посмотри на меня. Всхлипывая, она подняла свой помутившийся от слëз взгляд на отца. Он погладил её по голове, вытер большими пальцами слезинки с её щëк. — Всё хорошо, — шепнул Лойд, а Аня после секундной паузы зарыдала пуще прежнего, кинувшись ему на шею. — Мы все здесь, не переживай. — Что с мамой? — плача, спросила Аня, комкая в кулаках светлую мужскую футболку. Она жалась к нему, уткнувшись лбом в его плечо, и чувствовала, как по спине и затылку её гладят папины руки. — Она просто спит, — ответил Сумрак, чувствуя дрожь в детском теле. — Скоро проснëтся. С ней всё хорошо. «Он ведь спас её от того плохого дяди?» — подумала Аня, но спрашивать об этом не стала, обняв отца за шею. Лойд же укрыл её своими руками. Он вдруг сильнее всего ощутил сейчас, какой она была маленькой. Френки, положивший Йор на диван под надзором белого Бонда, вновь выглянул в коридор, молча наблюдая за тем, с каким терпением и, самое главное, с какой неожиданной лаской Сумрак успокаивал ревущего ребёнка у себя в руках. Как гладил Аню по спине, зарывался пальцами в розовые волосы на её затылке и всё что-то тихонько шептал ей на ухо. Френки не был слепым идиотом. Каким бы ни был Сумрак профессионалом, не стал бы он так няньчиться с ребёнком только из-за миссии. «Настолько вжился в роль папаши, что эту маску от него уже не отодрать», — подумал Френки, но Аня была не в том состоянии, чтобы слышать чьи-то мысли, даже не имея сил сформулировать собственные. Сумрак менял личности, прямо как перчатки. Что уж и говорить о собственной личности, которой у него не было ещё с тех времён, как он стал шпионом. Френки даже не знает, как его на самом деле звали — никто, признаться, не знает, как был назван Сумрак от рождения. Для всех он просто Сумрак. Но Френки чует, что личность Лойда Форджера въелась в него, как самая стойкая краска. Эта маска прилипла к нему и не отдирается. Или же у Сумрака пропало желание её снимать. Сейчас, когда он сидит на коленях посреди прихожей и обнимает ревущую Аню, Френки видит искренность в его действиях. А искренность для шпиона — табу. У шпионов не должно быть настоящих эмоций. Тем более — в их жизни не место настоящей привязанности. Однако эта миссия нашла слабость в, казалось бы, непобедимом Сумраке. Всего лишь ответственность за ребёнка заставила его нутро шпиона треснуть. Он впервые так долго контактировал с ребёнком во время миссии. Ранее такого не случалось — задания были иными. «У него слишком большое чувство ответственности, — думает Френки, наблюдающий из-за угла. — Он не может предать ребёнка, который нашёл в нём дом.» Этим заданием Сумрака загнали в ловушку, и теперь он в этой клетке мечется. Как только Аня немного успокоилась, Лойд завёл её в гостиную, где она подошла к дивану и заглянула в лицо спящей Йор. — Она бледная, — тихо сказала Аня, шмыгнув носом. Стоящий позади неё Лойд привычным жестом погладил дочь по голове. — Это быстро пройдёт, — ответил он, наблюдая за тем, как Аня осторожно хватается маленькой ладонью за женскую расслабленную руку. — Посиди пока с ней. Та кивнула, переглянувшись с подошедшим Бондом, а Сумрак посмотрел на Френки и взглядом указал в коридор. Они вместе вышли из гостиной, вновь остановившись в прихожей. — Что за чертила умудрился её похитить? — спросил Френки, наклонив кучерявую голову. — Камилла сказала, это ещё со времён колледжа какой-то уж больно настойчивый поклонник, — ответил Сумрак устало, прислонившись спиной к стене. — Он сталкерил за Йор, когда она была студенткой. Правда не знаю, он ли был похитителем, мы с ним это не обсудили. — Какая память у него хорошая, — фыркнул Френки. — Это было, наверное, лет семь назад, если не больше. Угораздило ему вылезти сейчас. — Опасно оставлять его на свободе, поэтому им занялись наши агенты. — Ну да, если бы он опять начал сталкерить за твоей жëнушкой, вся бы наша миссия оказалась в бо-о-ольшой опасности. Правильно сделал, что вызвал наших, от таких засранцев, мешающих заданию, надо избавиться. «Миссия?.. — растерянно подумал Лойд, непомерно удивившись тому, что он совсем забыл про это задание. — А, точно, это бы навредило миссии...» Агентов он вызвал не поэтому, а для благополучия Йор. Ему не хотелось, чтобы она вновь стала жертвой сталкера. «И какой из меня шпион? — мелькнуло в голове Сумрака. — Если я в первую очередь в такой ситуации подумал о человеке, а не о миссии.» Безответственно. У всех шпионов святое правило — миссия важнее отдельных людей. На первом месте — миссия, а не человек. Именно поэтому в безвыходных ситуациях шпионы жертвовали некоторыми людьми, чтобы не вредить выполнению задания. Френки немного прищурил глаза. — Ты ведь не только о миссии переживал, да? — спросил он, сложив на груди руки. — Ты ни на какое задание с такой злостью и рвением не летел, как спасать её. Что с тобой случилось, Сумрак? Взгляд голубых глаз Лойда был меланхоличный, унылый и непомерно усталый. Он молчал, засунув руку в карман брюк. — Эх, старина, — протянул Френки, качнув головой. — Говорил ведь я тебе не привязываться. Отвязываться теперь будет невыносимо больно. Если Сумрак вообще сможет это сделать. — Я знаю, — ответил Лойд, чувствуя себя хуже некуда. — Но не можешь, — сказал Френки, потом почесав затылок. — Хотя, честно сказать, я бы тоже оказался в тупике, если бы меня так надолго обеспечили семьёй. Не знаю, хватило бы у меня смелости оставить потом шестилетнего карапуза. «Если дело, конечно, только в ребёнке, — подумал Френки. — А вдруг он вляпался настолько, что влюбился в Йор? Но он никогда ни в кого не влюблялся.» Но ведь и маску свою снимать он никогда не отказывался. Поэтому вполне возможно, что Йор для него уже не просто средство для достижения цели. Шпионы — сильные люди, намеренно опустошающие себя для общего блага. Избавляющиеся от эмоций, ни к кому не привязанные. Их ничего не держит. У них есть только призвание и своя работа, которой они отдаются полностью. Но ведь шпионы — всё равно люди. Хоть и избавляются от эмоций и привязанности, они всё ещё люди. А всем людям свойственно нуждаться в чьëм-то тепле. Сумрак, десять лет карьеры отгораживающийся от любого чужого тепла, вдруг получил его от подставной семьи. А так как он просто человек, то не может от этого так легко отказаться, как и все люди. «Не завидую я тебе», — подумал Френки, которому было даже жалко Сумрака. Тот оказался в слишком сложной позиции. Френки бы на его месте совершенно не знал, что делать. Сумрак, на самом деле, тоже не знает. — Ладно, — похлопал Френки его по плечу. — Я пойду. Вряд ли сейчас понадоблюсь, поэтому желаю успехов. Лойд кивнул. — Спасибо, — сказал он коллеге вдогонку, на что Кудряш отсалютовал и скрылся за входной дверью. Ещё немного постояв в коридоре, Сумрак вернулся в гостиную. Аня сидела на полу у дивана, совсем недалеко от головы Йор, в компании Бонда. Лойд молча посмотрел на эту тоскливую картину и качнул головой. Аня выглядела, как потерянный котëнок. — Аня, — позвал её отец, заставив поднять голову и посмотреть на него, — где спать будешь? — Я хочу остаться с мамой, — тихо сказала она. Лойд не возражал. Правда, в таком случае Йор придётся оставить здесь, в гостиной, потому что её комната для троих была мала. Он собирался тоже остаться рядом на тот случай, если она рано проснётся, чтобы успокоить её и ответить на вопросы, которые она точно задаст. — Хорошо, — кивнул Сумрак, а потом попросил: — Тогда принеси плед для неё, пожалуйста. Просить два раза Аню не пришлось — она с готовностью вскочила на ноги и унеслась в глубину дома. Лойд тем временем присел на диван у ног Йор, намереваясь снять высокие сапоги на шпильке. Правда вот для этого пришлось коснуться её бëдер, потому что именно там была застëжка. Аня вернулась тогда, когда женские сапоги уже стояли у дивана. — Спасибо, — кивнул Лойд, приняв плед, который приволокла невысокая девочка, и укрыл им Йор, оставив только голову. — Она ведь проснётся? — наивно и тревожно спросила Аня, ухватив отца за штанину. — Конечно, — погладил он её по макушке. С ним Аня успокоилась быстро. Даже улыбнулась, когда он передал ей кружку с тëплым чаем. А потом, стоило Лойду сесть в кресло рядом с диваном, Аня забралась к нему на колени и там же уснула, сжимая своими маленькими ладонями его крепкую руку. «Не знаю, хватило бы у меня смелости оставить потом шестилетнего карапуза», — вспомнились слова Френки, когда гостиная погрузилась в тишину и полутьму, которую разбавляла только включëнная в углу лампочка. Лойд, опустив голову, смотрел на спящую Аню у себя на коленях. «Я тоже не знаю», — подумал он, осторожно убрав пальцами пару розовых прядок с детского лица. Аня ведь не виновата, что оказалась втянута в эту миссию. Она просто хотела обрести семью. Как он может относиться к ней, как к простому средству для достижения цели? А несуществующая, придуманная личность Лойда Форджера впивается в Сумрака всё сильнее. Въедается глубже, и теперь вряд ли удастся её вытравить из него. Йор проснулась почти в четыре утра. На улице до сих пор было темно, холодно и сыро, а в гостиной горел тусклый свет. Где-то в углу свернулся большим калачиком мохнатый белый Бонд. Изначально к лежащей на диване Йор начало возвращаться сознание, глаза она открывать не спешила. Неподвижно пыталась оценить обстановку. «Где я? — подумала она, лихорадочно пытаясь вспомнить всё то, что она успела пережить, пока не вырубилась окончательно. — Неужели в отеле? Чëртов Флинт, что он со мной сделал?» Она и правда была ещё в сознании, когда его загребущие лапищи унесли её из клуба. И даже соображала куда лучше, чем во время опьянения. Только вот страшно иметь контроль над разумом, при этом почти не контролируя собственное тело, находясь в руках столь опасного человека. Когда Флинт нёс её по пустой улице, Йор всё же умудрилась начать сопротивляться — правда, из последних сил. Она ему даже ногу отдавила, из-за чего тот начал хромать, однако это не принесло должного результата. В конце концов её сморило окончательно. Потом вспомнились едва слышный голос и аккуратное прикосновение к лицу. И голос этот был не тот противный и хриплый, а красивый, негромкий и такой узнаваемый. «Лойд? — подумала Йор, вспомнив неожиданно появившийся его образ. Его лицо было очень сильно размыто, прямо как в густом тумане, но она точно знала, что это был он. — Он мне приснился?» Неожиданное прикосновение к её щеке, однако теперь наяву, а не в воспоминаниях, заставило Йор похолодеть. Её будто ледяной водой окатили и она, вздрогнув всем телом, чуть не подскочила на месте и открыла глаза, ожидая увидеть рядом Флинта. — Тише, тише, — раздался чужой шëпот, вогнавший встревоженную Йор в недоумение. Флинт со своим мерзким, прокуренным голосом никогда бы не смог так приятно и ровно шептать. — Проснулась? Извини, что напугал. Этот голос она точно узнает из многих. — Лойд? — едва слышно спросила она, поморщившись от пересохшего горла. Голос её, впрочем, тоже вышел сиплым. На полу возле дивана, где лежала она, и правда сидел Лойд. — Ты дома, не волнуйся, — сказал он, мягко удерживая за плечи подскочившую и приподнявшуюся на локтях Йор. — И сделать с тобой ничего не успели. Дома? Правда дома? Йор судорожно обвела взглядом помещение. Это и правда была их гостиная. Выдохнула. Это что же... — Ты меня спас? — спросила она. Лойд с ответом помедлил, будто раздумывая, и эту короткую паузу заполнил тем, что потянулся к стакану с водой, стоящему на столике. — Да, — наконец ответил он, затем пододвинувшись ближе. — Для начала попей. Йор ожидала, что он просто отдаст ей стакан, но он самостоятельно поднëс его к её лицу. — Я сама могу, — сказала она растерянно. — Не можешь. У тебя руки сейчас слабые и дрожат. Йор бы и не подумала никогда, что он будет поить её. Стало как-то неловко, но очень тепло. Сделав пару глотков, она отстранилась от стеклянного горлышка стакана, затем облизнув потрескавшиеся губы. — А что... случилось, пока я была в отключке? — спросила Йор, рассматривая спокойное лицо Форджера. Тот молча уложил её обратно на диван и сел рядом на полу, совсем недалеко от её головы. На этом же месте ранее сидела Аня. Лойд ей рассказал в общих чертах, не вдаваясь особо в подробности. — У меня есть пара знакомых из полиции, — соврал он об агентах. — Не из Тайной, из обычной. Они приехали по моему вызову, займутся этим... кхм, человеком. Твои подруги мне тоже помогли. Они за тебя переживали. Обессиленная Йор повернула голову, рассматривая профиль мужского лица. Она привыкла со всеми проблемами разбираться самостоятельно и на помощь никогда не надеялась. Потому что у неё были только она сама да её младший брат. Однако ей помогли. Её спасли. «Я... не одна теперь?» — подумала она, смотря на Лойда. Подумать только, этот человек мчался ей на помощь, хотя, по сути, они ничем друг другу не обязаны. Он ведь даже не её настоящий муж. Хоть эта семья и была фиктивной, но она стала ей неимоверно близка. Ей совсем не хочется избавляться от этой семейной связи, от этой привязанности. — Спасибо, что спас, — сказала Йор тихо, а Лойд, подняв брови, повернул голову к ней. — Нашла, за что благодарить, — выдохнул он. Неужели он мог просто оставить её? Не получилось бы. — Аня будет очень рада, когда проснëтся, — Лойд кивнул куда-то в сторону, и Йор, посмотрев в том направлении, увидела Аню, которая свернулась калачиком в кресле, укрытая одеялом. — Она за тебя больше всех переживала. Стоило только Йор увидеть бедную девочку, которая заснула совсем рядом, как в глазах помутнело от тонкой пелены неожиданных слëз. Она ведь и правда больше не одна. Теперь она нужна кому-то ещё, кроме брата. Так и должна ощущаться семья? Люди, ждущие тебя, переживающие за тебя, нуждающиеся в тебе. Лойд, заметив слезинку, которая сорвалась с женских ресниц, но не поняв настоящей её причины, молча нашёл руку Йор и осторожно сжал её в своей ладони. Жест поддержки, заботы. Его рука была всегда сухая, тëплая и большая по сравнению с женской ладонью. Каким-то чудом трое травмированных, израненных душою людей смогли друг друга найти. У каждого своё болезненное прошлое, свои увечья и раны. Два посторонних друг для друга взрослых, связанные ребёнком, теперь все вместе всё больше сближаются. Как оказалось, каждый из них нуждался в семье. И маленькая шестилетняя девочка. И сильная наëмная убийца. И даже профессиональный шпион.