Simpler than that

Ким Хонджун родился у отца-моряка и матери-домохозяйки. Его отец отправлялся в долгие путешествия к восточным морям, где, как говорили, было полно волшебных вещей и экзотических на вид людей. Не говоря уже о существах, его отец однажды сказал, что встретил такую ​​красивую сирену — он чуть не изменил своей жене из-за морского существа. В возрасте шестнадцати лет ему разрешили отплыть в ближайшие порты. Хонджун был в восторге, он искал приключений, как и отец, но его мечты разбились на мелкие осколки. Люди на корабле никогда не были довольны его работой, хотя он разбирался в работе на палубе. Ему было скучно — всё было обыденно — если бы он вспомнил свой опыт на корабле. Примерно через два года Хонджун встретил парня, моложе него самого, но уже переполненного энергией. Чонхо был активным, но аккуратным, честно говоря, сил у него было больше, чем у Хонджуна. Он всегда так тщательно клал грузы и обычно в полночь брал на себя вахту. Однажды судно, на котором они плыли, получило повреждения корпуса из-за взрыва пороха — кто-то бросил горящую сигару в мешки с порохом — и весь экипаж эвакуировали. Это случилось посреди ночи, Хонджун почувствовал, что Чонхо трясет его, голос младшего был наполнен мрачностью и ужасом. — Хён, проснись! Корабль тонет! Хонджун никогда раньше не чувствовал себя так. Адреналин, спешка, скорость того, как всё происходит. Он с Чонхо быстро сели на одну из самых маленьких лодок, которые были на большом судне, а затем оба поплыли в открытое море. Через некоторое время Хонджун услышал стук в их лодке. Затем Чонхо сказал ему остановиться, потому что всё равно устал. Рука с когтями добралась до Чонхо, и Хонджун чуть не прыгнул в море, если бы не младший, оттащивший его назад. — Хён, всё в порядке, — сказал Чонхо. — Он не причинит нам вреда. Он? Хонджун задумался. С кем они только что столкнулись? — Ёсани-хён, это Хонджун-хён, тот самый, о котором я говорил на корабле, — появилась голова с очень длинными платиновыми светлыми волосами, которые выглядели почти белыми. Руки медленно прочесывали волосы, и у него было ангельское лицо, даже для того, кого люди считают монстром. Он только помахал и улыбнулся. Не пугающая всех моряков, а вполне себе человеческая. — Ах, да. Хонджун-хён, это Ёсани-хён, или ты можешь называть его просто Ёсан, так как он на год моложе тебя. Он сирена, но он немой, и не может использовать свой язык, — Чонхо быстро объяснил, прежде чем Хонджун успел вмешаться. Старший из них растерялся: сирена, но не может ни говорить, ни петь? Что это такое? Затем Ёсан открыл рот, и Хонджун еще больше удивился увиденному ужасу. Язык сирены был порезан — нет, похоже, что-то острое оторвало его. Затем Ёсан что-то просигналил, как это называется? Язык жестов? Он жестикулировал руками, пытаясь что-то донести. Чонхо ответил последовательностью жестов. — О чем вы говорите? — спросил их Хонджун. — О, Ёсан спросил меня, должен ли он также доверять тебе, как он доверяет мне. Извини, что отвлекся, у меня привычка отвечать ему, хотя он прекрасно меня слышит. — Пока что я буду доверять Ёсану, и ты можешь доверять мне, Ёсан. Он единственный, кто знает море без навигатора и карты. — Хорошо. Слышишь, Ёсани-хён? Ты тоже можешь довериться ему и провести нас до ближайшего порта? Пожалуйста, — и в мгновение ока Ёсан поплыл впереди них, всё ещё держа голову над водой, желая, чтобы они последовали за ним. Пока они гребли, Чонхо рассказал ему о своих отношениях с Ёсаном. Оба познакомились, когда были маленькими, почти каждый вечер проводили на пляже, разговаривая на иностранном языке жестов (который Чонхо выучил, потому что один из его двоюродных братьев родился немым). Младший учил Ёсана писать, читать, учил Ёсана ходить, как удобно носить человеческую одежду, а сирена иногда приносила ему золотые монеты, которые он находил закопанными в песках возле своего дома. Ёсан сказал ему, что есть морская ведьма, которая завидовала его красоте и отрезала ему язык, чтобы он больше не мог петь песни, привлекающие ничего не подозревающих моряков. Но сирена также сказала мальчику, что ему лучше молчать, потому что так он не привлечет внимания. Всё было мирно. Пока отец Чонхо не узнал, что заставило его сына отправиться на пляж поздним вечером после ужина. Ёсан чуть не погиб, но ему удалось скрыться, когда пуля вылетела, задев только несколько его чешуек. Они продолжали встречаться — хотя Ёсан поначалу боялся, он не появлялся почти год, наблюдая за Чонхо издалека, каждую ночь молча ожидая его прихода. Сердце сирены сжималось, но он не мог больше рисковать собой, вмешиваясь в невинную жизнь Чонхо. Затем известие об отплытии Чонхо вселило в Ёсана новый страх. Он собирался потерять своего единственного друга-человека, так как в его капсуле их не было, за исключением одной, очень громкой и надоедливой сирены из соседней капсулы, которая время от времени приплывала к нему, потому что преследование корабля могло быть опасным, а это путешествие могло быть строгим — потому что он ел только сырую рыбу, а не настоящих людей, или, по крайней мере, он никогда не пытался попробовать. И сырая рыба была не лучшим способом восполнить его энергию. Ёсану очень повезло, так как первые путешествия Чонхо не были слишком далекими и не такими утомительными, как он себе представлял, но со временем они становились всё дальше и дальше, и за ними становилось всё труднее следить. Но, тем не менее, Ёсан был настойчив, и год, когда он плавал с Чонхо, его хвост определенно начал набухать ещё больше. Они разговаривали среди ночи, в то время как Чонхо обычно дежурил, он бросал кусок рыбы, чтобы сигнализировать Ёсану, что мальчик готов начать разговор. Вернувшись в настоящее, они нашли пляж — изолированный пляж, но Ёсан сказал, что если они пройдут всего 15 минут, там должен быть небольшой порт под названием Хаалдер, где они смогут купить еду. Кроме того, сирена дала им несколько зарытых в море золотых монет, которые они могут обменять на еду и кров, и сказал Чонхо подать сигнал, если он захочет вызвать Ёсана. Хонджун начал думать, стоило ли это того для Ёсана? Помогать такому человеку? Но он пожал плечами, его разум сказал ему просто заткнуться и думать позитивно о вещах, которые Ёсан сделал для них, чтобы остаться в живых. Итак, они пошли обменивать золотые монеты на еду и кров. Они сняли небольшую комнату на окраине города, не желая, чтобы их драгоценности украли, также Чонхо было проще пойти навестить Ёсана, если он захочет, потому что он пообещал зайти на пляж после того, как их дела на поверхности будут улажены. Посреди ночи Чонхо и Хонджун молча вышли из комнаты и шли медленно, чтобы не разбудить остальных. Они не знали, что сын владельца гостиницы, Чхве Сан, последовал за ними в глубь мангровых лесов и к пляжу. Поначалу Сан был сбит с толку, потому что никто в маленьком городке даже не знал, что этот пляж существует, за исключением некоторых моряков, которые, по слухам, были связаны с сиренами. Хонджун и Чонхо слышали шаги человека позади себя, но предпочли игнорировать, потому что этот человек должен был хорошо подумать, если собирался причинить им вред. Они встретятся с Ёсаном, который может причинить намного больше вреда. Чонхо достал свой кинжал, затем держал его под водой — и несколько раз чокнул своим кольцом, какие-то важные ритмы, понятные только Ёсану. Его штаны были погружены в воду до половины бедер, и когда он отошел, вода оставила заметное пятно на ткани. Чонхо ждал, ждал и ждал. Может быть, это не его счастливый день. Но затем небольшое волнение — незначительное движение воды убедило его, что Ёсан ответил на его зов. Плавники, когтистые руки медленно поднимались и махали, призывая Чонхо углубиться в воду, и мальчик подчинился, не думая о риске, потому что это и есть доверие. Чонхо уже давно доверил собственную жизнь и безопасность своему Ёсани-хёну. — Что ты думаешь, пфхх… — Сан побежал к берегу, крича, но Хонджун удержал его, чтобы другие жители деревни не проснулись и не попытались убить Ёсана. Теперь он чувствовал, что обязан гарантировать безопасность сирены после того, как Ёсан фактически сохранил им жизнь — и даже жизнь на поверхности. — Не обращай на него внимания, Ёсан! Он просто ещё один человек, который думает о тебе как о монстре! Но уверяю, у тебя действительно доброе и искреннее сердце! — прошептал Хонджун, всё ещё прижимая руку к губам Сана, и Ёсан с милой улыбкой поднял большой палец вверх. — Его могли убить! — Сану удалось убрать руку Хонджуна со своего лица, но он всё ещё сохранял самообладание. — Если бы Ёсан хотел убить Чонхо, он бы сделал это, идиот. Они дружат по крайней мере шесть лет, — Хонджун взглянул на них обоих, которые также счастливо разговаривали, но молча на языке жестов. Сан был… совершенно ошеломлен. Он не знал, что эти два очень разных мира могут существовать — даже далеко за пределами его собственного воображения. — Хонджун-хён? — Чонхо позвал его, и старший резко повернул голову в его сторону. — Ёсан сказал, что у него поблизости есть друг, может ли он привести его сюда? — Хонджун только покачал головой, затем голова сирены быстро опустилась в воду, а кроваво-красный хвост быстро взмахнул, исчезая за горизонтом. Был слышен смех, затем на поверхности была замечена голова с короткой стрижкой и оттенком лаванды, когда Ёсан заговорил с ним на языке жестов. Молчи, придурок! — обратился жестами Ёсан, другой закрыл рот с криком «упс» и молчал, пока они не подошли к берегу. — Уён-хён! Давно не виделись! — Чонхо радостно приветствовал другую сирену и получил от неё крепкие объятия. Затем оба захихикали, увидев угрюмого Ёсана, потому что Уён слишком приблизился к его «человеку» — даже Хонджун, потому что он нашел это интересным. Но как только эти лиловые глаза посмотрели на Сана, человек… практически застыл. Он никогда не видел ни человека, ни кого-либо столь прекрасного и великолепного, как Уён. Хотя он знал, что все могли просто влюбиться в сирену, но морское существо никогда не собиралось этого делать, и Сан отчасти понял, когда увидел отблеск искренности за этими фиолетовыми радужками. Может быть, симпатия к Уёну это не так уж и плохо. Потому что он был красивее всех девушек, которых знал Сан.