Дазай и Чуя, 15 лет

      Загубленная конусообразная планировка Сурибачи действительно оправдывает своё название.       Когда-то здесь произошёл крупномасштабный взрыв.       Мощный двухкилометровый взрыв уничтожил всех прежних жителей и землю. Всё, что после него осталось, — лишь заброшенный кратер.       С некоторых пор люди начали собираться на этом пустыре и создали улицу. Это были либо люди, покинувшие общество, либо, возможно, изгои, которых считали несуществующими с самого начала. Теоретически, это место было юридически обозначено как зона напряженности, но люди, решившие остаться там, могли просто стать жителями; поэтому они строили хижины, звёзды и воздушные линии электропередач. Затем центр взрыва вернулся к своему первоначальному населённому великолепию и великолепному состоянию. Серая улица, на которой жили серые люди.       Очевидно, что это было место, которое власти не могли контролировать. Таким образом, это стало местом, которое было тесно связано с такой незаконной организацией, как мафия.       Дазай шёл по нисходящему склону Сурибачи. — О, питьё жидкости для нанесения покрытий — очень популярный способ самоубийства за границей… Понятно.       Дазай на ходу читал книгу.       Он выглядел серьёзным. Человек, которого видел Дазай, не существовал ни в настоящем, ни в прошлом. — Что-что? Просто причина популярности этого метода заключается в том, что работники металлообрабатывающей промышленности могут легко получить его в свои руки, а не в том, что это безболезненный способ. Те, кто пьет его, чувствуют, как их внутренности болезненно плавятся, и они мучаются в агонии несколько часов прежде чем умереть… Ух, хорошо, что я не попробовал!       Дазай поднял голову и окликнул телохранителя из мафии. — Эй, ты знал об этом? Будь осторожен, если решишь покончить с собой! Э… — Я Хироцу, — ответил телохранитель с обеспокоенным лицом, как у маленькой собачки. — Я… Я приму это к сведению.       Внешне мужчина был похож на джентльмена и находился в самом расцвете сил. В его волосах смешались чёрный и белый цвета. Он был членом мафии и был выбран Дазаем из-за его знаний о Сурибачи, но была одна вещь, которая беспокоила его, когда он взял на себя роль проводника и телохранителя.       Дазай был пятнадцатилетним подростком, не связанным с мафией. Однако в его руках был Серебряный оракул. Как человека, долгое время работавшего в мафии, Хироцу очень беспокоил этот факт. Кроме того, Дазай был единственным человеком, который был с Мори у смертного одра старого босса. Тот факт, что Мори доверил ему секретное расследование, явно означал, что здесь что-то происходит.       Дазай не тот, с кем можно было бы поступать безответственно. Так подсказывало Хироцу чутьё. Это было чутьё человека, который долгое время продержался в мафии.       Дазай и Хироцу начали это расследование вместе с того утра.       Следуя подсказкам, связанным с появлением старого босса, они обшарили весь город и туристические места. Используя слухи в качестве зацепки, они расспрашивали одного человека а другим. Несмотря на то, что это была странная пара — ребёнок и мужчина, благодаря умению Дазая втягивать людей в разговор, большинство людей давали информацию, не подозревая, что рассказывают о себе из первых уст. Даже самые упрямые люди сразу же меняли своё отношение, когда перед ними появлялась пачка денежных купюр, предоставленных Мори для этого расследования.       Затем они закончили последнее расследование и начали возвращаться в штаб-квартиру. — Э… Дазай-сан. Пожалуйста, не отходите слишком далеко. Хоть я и телохранитель, но это место конфликта. Я не знаю, что может произойти. — Конфликта?       Хироцу кивнул, сказав: — Сейчас у Портовой Мафии три врага: Такасекай, Служба Безопасности Герхарда, и также мы вовлечены в постоянный конфликт с третьей организацией в этом районе. Они весьма эксцентричны, и мы никогда раньше не встречали врагов такого типа… У них нет официального названия, и они известны просто как «Овцы». Только на этой неделе они уничтожили два отряда мафии. Особенно беспокоит их лидер — видимо, пули и все подобные вещи на него не действуют. — Хм… Логически рассуждая, мы должны были только что услышать звуки взрывов и перестрелок с другого направления. Ну, не то чтобы это имело значение… — со скукой сказал Дазай.       Из кармана Дазая донёсся электронный сигнал. Это был мобильный телефон. — Это Мори, — Дазай прижал телефон к уху. — Алло? Да, расследование закончено. Я многое выяснил. А? Как, Вы говорите… Я, по крайней мере, могу делать такие вещи. Правда, позвольте мне начать с вывода, — сказал Дазай спокойно. — Предыдущий босс был там. Он вернулся. Из глубин ада, охваченный чёрным пламенем.       Из динамика телефона послышался неуверенный голос: — Что ты сказал? — Было несколько свидетелей. Может быть, он всё ещё сожалеет о том, что остался в этом мире? — когда он это сказал, на губах Дазая появилась жестокая улыбка. — В любом случае, я предоставлю Вам полный отчёт, когда получу…       В следующее мгновение.       Без всякого предупреждения, что-то атаковало Дазая.       Дазая отбросило в сторону.       Как лепестки, сорванные порывом ветра, тело Дазая отлетело назад. Дазай провалился сквозь цинковую крышу, и деревянная хижина разломилась пополам.       Врезавшись в ограду колодца, Дазай покатился вниз к центру кратера. — Это Овцы! — крик Хироцу раздался неожиданно далеко. — Дазай-сан!       Скатываясь вниз по склону, как будто земля перемешивается, пробивая сарай с пылью и кусками здания, подброшенными в воздух — наконец, всё прекратилось. Дазай приземлился на крышу простого здания с оштукатуренными стенами.       На Дазая что-то опиралось. — Хахаха! Это хорошо! — засмеялся тот человек. — Ребёнок! Мафии настолько не хватает людей, что плакать хочется! — сказала фигура.       Это была маленькая фигура. Словно ворона в темноте, это был мальчик в зелёной куртке байкера. Он был примерно того же возраста, что и Дазай. — Больно, — спокойно ответил Дазай, ложась на спину. — Я не люблю боль. — Позволь мне дать тебе выбор, сопляк, — сказал мальчик в куртке, засунув руки в карманы. — Ты хочешь умереть сейчас или после того, как выкашляешь информацию? Выбирай вариант, который тебе нравится. — Оба варианта хорошие. Я в восторге, — несмотря на то, что его туловище подверглось атаке и ударам об пол и здания, голос Дазая был ровным. — Хорошо, убей меня сейчас.       Фигура на мгновение замолчала.       Затем он посмотрел на Дазая, как будто наконец понял, что разговаривает с человеком с характером. — Хмф. Я думал, ты заплачешь и сбежишь, но оказалось, что ты — ребёнок с характером. — Ты тоже ребёнок. — Все, кто со мной сражается, поначалу так говорят. Но вскоре они понимают, что это ошибка. Я не просто ребёнок. Я отличаюсь от тебя, — мальчик в пиджаке крепко сжал кулак. — А теперь говори. О твоём расследовании по делу Арахабаки. Всё.       Мальчик надавил на раненый кулак Дазая. Задняя часть его ботинок вызвала трение между костями в кулаке Дазая. — Ааа… Арахабаки, да? Понятно… Арахабаки, точно, — сказал Дазай, глядя на кулак, на который ему наступили, как будто он принадлежал кому-то другому. — Ты что-то знаешь, да? — Нет, я впервые слышу об этом, — спокойно ответил Дазай.       Мальчик усмехнулся и стремительно пнул ногой тело Дазая. Пальцы его ног ударили по костям Дазая, заставив их захрустеть.       Дазай застонал от боли. — Хорошо. Хочешь побить рекорд? Самый длинный был девять раз. До сих пор не было никого, кто мог бы продолжать изображать храбрость после девятого раза.       Дазай скривился от боли в костях: — Если я дам тебе информацию… Ты меня отпустишь? — Да, конечно. Потому что я хорошо отношусь к слабакам.       Дазай замолчал, словно раздумывая над этим вопросом. Затем он пристально посмотрел на мальчика и с серьёзным лицом сказал: — Хорошо… Я расскажу, — серьёзным и нервным голосом Дазай сказал. — Тебе следует пить побольше молока. Раз уж ты такой невысокий.       Удар мальчика пришёлся по телу Дазая.       Дазай покатился по земле и врезался в забор здания. — Это не твое дело, ублюдок! — закричал мальчик. — Мне всего пятнадцать, и я ещё расту! — Хаха… Тогда я прокляну тебя. Мне тоже пятнадцать, но я буду расти, а ты нет. — Не смей произносить такое раздражающее проклятие!       Мальчик подошёл к Дазаю и ударил его по лицу. Кости в его шее резко скрипнули. — Это… больно, — сказал Дазай со слабым смехом. Из уголка его рта стекала струйка крови, как будто его порезали изнутри. — Но благодаря этому я кое-что вспомнил. Овцы… группа, состоящая из несовершеннолетних детей, которые помогают друг другу создать главную силу в Йокогаме. Я слышал, что происхождение группы можно проследить до того, как группа мальчиков и девочек собралась вместе, чтобы создать группу самообороны, чтобы противостоять таким вещам, как таким как грабежи, драки и торговля людьми. В качестве своей основной стратегии группа придерживается исключительно политики самообороны. Однако до сих пор не было никого, кто бы выступил против «Овец». Причина проста — тех, кто вторгнется на территорию «Овец», непременно ждёт страшное возмездие. Лидер «Овец» расправился с одним мальчиком… Точно. Ты — тот самый гравитационный манипулятор, Король Овец, Накахара Чуя. — Я не король, — твёрдым голосом сказал мальчик, которого назвали Накахара Чуей. — У меня просто есть козырь, вот и всё. Козырь под названием власть. Я просто выполняю обязанности, которые с ней связаны.       Сказав это, Чуя замолчал, а затем посмотрел на Дазая и сказал: — Разве ты не очень хорошо осведомлён о том, что происходит внутри «Овец»? — В прошлом меня приглашали присоединиться к «Овцам». Но, естественно, я отказался. — Это было правильное решение. Если бы ты был в той же организации, что и я, я бы забил тебя ногами до смерти через пять минут после вступления. — А до этого я бы убил тебя.       Оба уставились друг на друга.       В конце концов, Чуя сделал несколько шагов назад от Дазая. — Отлично. Это всё равно не изменит твоей участи быть забитым до смерти в течение пяти минут. В любом случае, не похоже, что вытягивание информации из ребёнка будет иметь большое значение. Я отправлю твою голову в штаб-квартиру грёбаной мафии как объявление войны. — Ты не сможешь меня убить, — Дазай даже не шелохнулся; он просто ровно посмотрел на Чую в ответ. — Разве ты не слышишь звук шагов? — Звук шагов?