Особенный талант

Мирта некоторое время простояла у дверей директорского кабинета Алфеи, пристально рассматривая завитушки на раскрашенных створках. Не то, чтобы узор вьющихся золотистых усиков неведомого растения как-то особенно увлекал или завораживал, но в моменты, когда хочется оттянуть неизбежное, внимание ухитрялось намертво цепляться и не за такие мелочи. Отрицательно покачав головой собственным мыслям, светлая ведьмочка все же решительно толкнула двери и перешагнула порог.        - Профессор Гризельда сказала, что Вы хотели меня видеть, директор.        В этом году никто еще в выпускном классе не заслуживал Энчатикса, не в каждом выпуске вообще находилась хоть одна фея, сумевшая уже в студенчестве достичь уровня фаты, сразу шестеро таких в прошлом выпуске были исключительным случаем, но и двое уже в начале года, разумеется, тут же привлекли к себе внимание едва ли не всей школы. Это было немножечко нечестно по отношении к Борее, ведь, на самом-то деле, действительно заслужила свою настоящую силу именно она. Со стороны пока никто не заметил разницы… Но уже два дня Мирта прожила, в каждый момент ожидая, что уж преподаватели-то непременно сумеют раскрыть ее обман. Каждый раз, когда Гризельда смотрела своим обычным пронзительным взглядом в сторону девушки, та внутренне сжималась, абсолютно уверенная, что вот-вот за этим последует и разоблачение… хотя, как казалось раньше, за прошедшие годы уже и привыкла, что заместительница фаты Фары абсолютно всегда смотрит на студентов так, словно насквозь видит любые тайны и недоговорки. Когда сегодня профессор прямо к ней обратилась, Мирта была на грани того, чтобы самой раскрыться прямо перед классом…        - Да, дорогая, пожалуйста, проходи! – Фарагонда поднялась с кресла и, обойдя широкий стол, шагнула навстречу ученице.        Валтора все должны были считать изгнанным или уничтоженным, но это не значило, что можно было утаить от профессоров Алфеи какую-то чуждую, фальшивую магию прямо у них под носом. И что теперь… ее исключат, когда до выпуска осталось меньше года? Оставалось лишь хвататься за оправдание, что ситуация на Хэллоуинском фестивале действительно была критическая и леди Борее не удалось бы в одиночку помочь всем, пусть именно волшебство северного ветра так эффективно ослабило дракона и потушило пожары…        Сделав пару шагов в сторону Мирты, директор неожиданно свернула левее и, приблизившись к одной из стен просторного светлого кабинета, положила ладонь на стеклянную поверхность овального зеркала в изящной, с завитушками, раме.        - Иди сюда, не бойся, – обернувшись через плечо, фата Фарагонда с легкой улыбкой протянула вторую руку Мирте. Вокруг прижатой к стеклу ладони разошлись голубоватые волны и рука погрузилась в зеркало, а потом и сама директриса перешагнула раму, мягко увлекая за собой неуверенно приблизившуюся девушку. В «зазеркалье» вместо видимой копии кабинета оказалась узкая площадка и уводящие вниз вдоль стены преподавательской башни ступени из золотистого дерева. Механически переставляя ноги, Мирта последовала вниз за облачком седых кудрей наставницы. – Здесь у нас что-то вроде архива, с самого основания Алфеи. Не официального, в том, рядом с библиотекой ты наверняка бывала, а здесь хранятся некоторые тайны школы и… скажем так, то, что в ее истории показалось директорам особенно важным. Наша сокровищница, если угодно!        Внешне ничего особенно таинственного в помещении, самую малость более мрачном, чем кабинет директора наверху, девушка не заметила. Полки с разнообразными книгами вдоль стен, амулеты неизвестного предназначения в музейных витринах под стеклом, бархатистые занавеси, картины, несколько необычных, но не источающих никакой магии скульптур…        Мирта хотела поинтересоваться, почему тогда Фарагонда не хранила в подобном тайном архиве-«сокровищнице», например, Кодекс Алфеи, но не решилась сейчас задавать вопросы.        - В любом случае все разговоры здесь тоже будут сохранены для истории, но не достигнут чьих-то чужих ушей. Ты ведь создала Вакуум, Мирта?        Почему-то после двухдневного ожидания своего разоблачения кивнуть на подобный вопрос оказалось совсем не страшно. Ей повезло бы меньше, раскрой ее намеренное возвращение колдовству преподаватели перед другими студентами, а если директриса решила поговорить с глазу на глаз, может быть, они и не собираются этого делать и вынуждать ее покинуть волшебную школу?        - Когда мне не удалось получить чармикс, я подумала, может, колдовской резерв может это компенсировать. А потом… потом…        - Потом ты решила, что тебе нужно больше?        - Да.        - Что ж, возможно, это спасло жизнь тебе и, как минимум, нескольким твоим товарищам. Было бы несправедливо после этого упрекать тебя…        Фарагонда, похоже, решила, что Вакуум Мирта создала некоторое время назад. Довольно давно – чтобы успеть скопить в нем достаточно Силы для искусственной трансформации, которую все приняли за Энчантикс. Скопить и тайком пронести на праздник с неизвестной целью, небольшое нарушение правил, которое бы вполне искупили спасенные студенты.        Значит, директор ничего не могла заподозрить о сделке с демоном, позволившей сразу зачерпнуть столько силы, сколько было нужно.        Или же давала сейчас Мирте шанс самой честно во всем сознаться – в качестве проверки, стоит ли оставлять колдунью в школе для фей? Нет, вряд ли кто-то допускал возвращение Валтора сейчас… все были обмануты то ли намеренным спектаклем, то ли случайным стечением обстоятельств и, ничего не зная, были сейчас беспомощны…        Однако с тех пор демон никому не сделал ничего плохого. Скрывался, выжидал – не важно, но воспользоваться тем, что мир предпочел поскорее забыть его, явно не торопился. А теперь Мирта – и, быть может, те, кому она смогла помочь – именно ему оказались обязаны жизнью в действительности. Пусть, пока не произошло ничего подозрительного, уж лучше Фарагонда будет считать, что Мирта еще летом, как раз после не самой блестящей практики на Резоте, и решила увеличить резерв своей колдовской силы. Кто сейчас поверит в возвращение Валтора? Сама бы себе не поверила точно!        - Позволь мне кое-что тебе рассказать, милая. В волшебных королевствах никто не любит особенно вспоминать эту историю, но, думаю, тебе стоит ее услышать.        Директриса подошла к одной из плотных занавесей и отбросила с сторону, продемонстрировав на стене еще одну картину: красочный пейзаж с замком, возвышающимся над лесом и небольшим озером почти у самой крепостной стены.        - Стоит только задуматься, непременно задаешься вопросом, почему на Земле – в мире, очевидно избравшем индустриально-научный путь прогресса и гораздо более бедном на природную магию, чем, например, Зенит, люди как будто бы помнят то, чего в их мире никогда не существовало, откуда-то приходят им образы. На Земле за всю ее историю побывало не так уж много пришельцев из других миров, явно не столько, чтобы все мифы, сказки и все мировое искусство могло так ярко «запомнить» их. Запомнить даже через попытки забыть, через все те годы, когда их местная религия настаивала на том, что любые разговоры о магии – сумасшествие или мошенничество. А еще раньше – о периоде так называемого «темного средневековья» – земная культура вообще мало что помнит, хотя от куда более ранней античности и даже древней хтоничности сохранила достаточно. Могли ли люди, никогда не сталкивающиеся с магией, просто ее… придумать?        - Почему нет? Вполне в природе людей возможность управлять законами своего мира – до того, как их наука и прогресс дали им достаточно власти, люди вполне могли другую власть воображать. На Зените не было всех этих религий… Даже когда они узнали о Драконе и его роли во Вселенной, приняли его просто как один из мировых законов, не то, во что можно «верить».        - Всем необходимо верить во что-то. Для народа Зенита эта вера – в науку и прогресс, ничуть не хуже любой другой. А Земля разрозненна, как и любое общество без магократии, виданное ли дело, чтобы в одном мире одновременно существовало такое количество королевств и еще больше – разных культур? И ты, наверное, слышала легенду о разрушенном королевстве Терра…        - Насчет этих четырех Рыцарей Гибели, якобы способных уничтожать любую магию?        - Четырем людям не разрушить целое государство могущественных волшебников – какими бы силами они ни обладали. Перевороты, революции, войны – все это случается лишь при условии, если за зачинщиком последуют люди. А удачными становятся, только если последователей окажется действительно много. Земля и была королевством Терра, как ты сама уже могла понять. Но королевство рухнуло, а народ исказил собственную историю, собственную память, превратив ее в мифы и сказки. Из-за каких-то четырех «рыцарей гибели», ты думаешь? Эти рыцари появились, как спасители, поэтому за ними пошли обычные люди, поэтому распространяющаяся среди земных культур религия так непримиримо отрицала магию даже на уровне старых бытовых суеверий. Так было, пока некоторые еще помнили, что на самом деле стоит за «суевериями» и боялись. Потому что магия на Земле… Потому что волшебство и колдовство на Земле слились воедино, став огромным могуществом, потому что феи, получившие ключ к этому могуществу, сами пожелали стать богами своего мира, не только от людей уже требуя поклонения. Так, что сама Земля породила защитников для противостояния им. Так, что никто ни из волшебников, ни из колдунов других королевств не пришел к ним на помощь – Терру предпочли изолировать еще до того, как началась война. Думаю, многие из тех фей, кем бы они ни стали, вовсе не были особенно жестокими или злыми «богами», но отсутствие злых намерений не делало насилие над собственным миром лучше. Поэтому теперь ни о ком из них не осталось даже реальной памяти!        - А четыре рыцаря?        - Они могли продлевать свою жизнь за счет отнятого волшебства, пока не исполнили свою миссию. Но, когда не осталось фей, им тоже оставалось лишь состариться и умереть, словно обычным людям. Иначе ведь непозволительное могущество оказалось бы просто в других руках, верно? Ничем не лучше.        Директриса помолчала.        - Ты ведь знала, что я – природная ведьма, как и ты сама, верно? Скорее всего, почувствовала. Правда, я даже не пыталась в свое время учиться колдовству, это порядком разобщило меня с семьей, но выбор был сделан уже в средней школе. Никто давно уже почти ничего не знает о светлом колдовстве, разве что обособленные, передающиеся в семьях обрывки знаний. Не то, на что можно положиться, так что и выбор мой был однозначным. Нельзя смешивать подобные силы. Именно потому, что власть одновременно и над окружающей природой и над духом слишком опасна для всех.        - Но я никогда…        - У тебя нет дурных намерений, милая, я в это охотно верю. Но можешь ли ты гарантировать, что твои эксперименты со смешением магии не окажутся в итоге инструментом для кого-то, у кого эти намерения будут? Многие маги-изобретатели желали лишь блага и для многих неприятным сюрпризом стало в итоге использование другими их открытий и изобретений.        Опустив взгляд, светлая ведьмочка достала и протянула в ладони небольшой флакончик из слегка позолоченного матового стекла, напоминающего неровный хрустальный шарик или плоский бутон какого-нибудь цветка… Да кого она мысленно пыталась обмануть? Первое, что напоминал кристальный флакон Вакуума, принятый остальными за странный флакон с пыльцой Энчатикса – это треклятую вездесущую тыкву!        - Я… я должна отдать его… или уничтожить?        - Теперь утрату твоей новой силы тоже пришлось бы как-то объяснять, а как это сделать, не раскрывая ее природы? Пусть уж лучше продолжают считать, что ты раскрыла для себя силу Энчатикса. Даже я не заподозрила бы, наверное, неладное, если бы не знала, на что обращать внимание. Могу я рассчитывать, что этот разговор останется между нами?        - Конечно, директор. Путь обратно прошел, как в тумане. Мирта никогда не думала о том, что ее мелкие бытовые хитрости с природной магией могут быть кому-то интересны, могут иметь последствия… если Фарагонда не преувеличивала – последствия колоссальные и, возможно, пугающие. Она не думала – но как насчет Валтора? Не этот ли потенциал, непонятный самой ведьмочке, заинтересовал обаятельного демона с самого начала. Иначе зачем вообще было предлагать ей помощь?        Около года прошло с их первой встречи на берегу озера, словно в насмешку, совсем недалеко от Алфеи, там, где школьный парк до самой набережной только начинал переходить в почти такой же солнечный лес. Совсем не то, что леса и болота вдоль побережья со стороны Торрентуволлы… Мирта любила гулять по лесному побережью, когда ей хотелось побыть наедине с собственными мыслями, тогда… да и сейчас, наверное, тоже. Наверное, здесь эта история и должна была, наконец, завершиться. Не то, чтобы она ждала встречи с демоном, хотя и не исключала таковой. Он ведь наверняка назовет какую-то цену за свою помощь, а попытки спрятаться не имели смысла, как девушка знала после второй из встречи, теперь он каким-то образом и в Алфею ухитрялся проникать незамеченным.        «Не потому ли, что я принесла туда это кольцо?»        Теперь кольцо до неразличимости вплавилось в горлышко тыквообразного флакончика-Вакуума с так называемой «пыльцой», и думать об опасности тащить подарок Валтора в школу следовало, наверное, как раз годом раньше!        - И что же тебе нужно?        Прикосновение жара к коже было слабо ощутимым, как от пронесенной в сантиметре от ладони горящей свечи, как от невесомого касания крыльев мотылька к щеке.        - Мне? – поймав взгляд, который Мирта какое-то время пыталась упрямо отвести, переспросил высокий русоволосый мужчина в пурпурном камзоле. – Я думал, мы должны обсудить твое желание.        Светлая колдунья промолчала.        - Жаль тебе это говорить, светлячок, но такая сделка не может быть заключена. Я и рад бы помочь, но… не стоило так истово думать о том, как помочь другим, что бы ни случилось в итоге с тобой. Сама понимаешь, мои силы не для того предназначены! – Валтор, изобразив гримасу крайней сокрушенности, развел изящными руками в белых перчатках. – Как появятся нормальные эгоистические желания – милости прошу, но такое…        - Что за ерунда? Ведь у меня получилось создать Вакуум! Откуда тогда взялась та наполнившая его сила?        Пристально наблюдающий за ней демон моргнул слишком черными и густыми – неестественно черными, при его-то русых волосах и бровях – ресницами и беспомощно улыбнулся.        - А я-то, признаться, надеялся, ты мне это расскажешь, светлячок! Как посмотрю, ты просто кладезь таинственных талантов!