***
С трудом разлепляю глаза, и с облегчением замечаю, что на улице раннее утро, а я каким-то чудесным образом вчера все-таки добрался до дома. Пытаюсь двигать конечностями, - получается с трудом. Голова болит настолько зверски, что я абсолютно четко ощущаю, что она не из кости, а из чугуна. Точнее, представляет сейчас большой чугунный горшок, по которому с явным наслаждением херачит огромной дубиной веселый леприкон. Сопутствующий этому «празднику веселья» гул в ушах – хороший повод вспомнить почему я пью редко и в небольших количествах. Собираю все внешние и внутренние силы и поднимаюсь с кровати. Беса по близости не наблюдается, и я спокойно выдыхаю. Знает, что у меня выходной. Не собака, а карманный календарь. Хотя какой к черту карманный, здоровый как лось. И подпускает к себе только Манстра. А меня, - с одолжением. Медленно захожу в душ и открываю ледяную воду. Встаю под струи, и пытаюсь хоть что-то вспомнить из событий вчерашнего вечера. Помню, как нахерачился у бара, двух альфачей, мальчишку, подрагивающего между ними. Помню, как стал вести себя как последний мудак, и тот момент, когда один из них затащил меня к себе на колени. После, память преподносит мне «подарок» в виде пост алкогольной амнезии, и что было дальше, и как я добрался домой, стоит выяснять разве что у волшебного шара или кофейной гущи, так как мозг, явно мне в этом не союзник. Глубоко выдыхаю, и быстро помывшись выхожу из душа. По привычке не вытираюсь и шлепаю на кухню. Готовить нет ни сил, ни желания, а поэтому, выпью живительной влаги и закажу что-нибудь на завтрак. «Похмельный бургер» от «Сэнди», был бы сейчас очень кстати. Выхожу на кухню и застываю как статуя, ошарашенный от увиденной «картины»: За плитой хозяйничает большая мускулистая фигура в моей, сука, футболке. Он шире меня в плечах и выше на почти на пол головы, от чего моя любимая серая поло облипает его широкую спину так, что я слегка подзалипаю. Шок, который меня накрывает увеличивается вдвое, потому как Бес сидит возле ног плечистого красавца, и радостно виляет большим хвостом. Чего? Блять? Черные волосы мужчины немного взлохмачены, и он слегка пританцовывает что-то тихо напевая над дымящей сковородой. Слышу его голос и охуеваю полностью. «Август». Будто услышав мои мысли, разворачивается и держа в руках сковороду, смотрит своими прожигающими зелеными. - Какого хера? – проговариваю ошарашенно. - И тебе доброго утра, - слегка хмурясь на мое «приветствие» отвечает он, но взгляд тут же становится таким игривым, что я чуть челюсть не роняю, когда он нарочито медленно, а от того нереально пошло облизывает губы. - Ты что здесь делаешь? – все еще в полной прострации спрашиваю я. - Завтрак тебе готовлю, - отвечает так обыденно и просто, будто мы десять лет как женаты. Смотрит пронзительно, а у меня, кажется, вся спина покрывается мурашками от горящих зеленых глаз. Медленно ставит сковородку на плиту, и выходит из-за кухонного островка, делая шаг навстречу. - Я имею ввиду, что ты делаешь в моей квартире? – говорю слегка хрипло, потому как вижу, как обтягивает моя футболка крепкие мышцы торса, и кажется начинаю дышать быстрее. Что происходит вообще?! - Ты сам просил поехать с тобой… - произносит так низко и зазывно, что я начинаю прокашливаться чтобы от наплывающего возбуждения, не завизжать как сучка. Так. Нужно рассуждать логически, чтобы хоть что-то вспомнить. Я был пьян. Где-то его подцепил, и просил поехать со мной. Не трудно догадаться, что мы тут не кроссворды разгадывали. Пока провожу свои архисложные рассуждения, «Август» не теряя времени, подходит еще ближе, и до полного «контакта» тел, остается шага два. Гулко сглатываю, так как теряюсь рядом с ним, настолько, что тупею на глазах. Я, блять, никогда так себя не чувствовал. Никогда. Да что со мной такое-то?! - Почему ты в моей футболке, - сглатываю громко. - Ты что, ничего не помнишь? - наигранно обиженно сводит брови и лукаво улыбается, - ты сорвал с меня рубашку так яростно, что она сейчас годится только на одеяло. Лоскутное… - повторно облизывает пухлые губы, а я давлюсь почти вырвавшимся стоном. - Блять, мы что трахнулись с тобой? – тру переносицу двумя пальцами, пытаясь спрятать глаза, от зеленых, прожигающих. Сука. Так его хотеть, получить, и даже не помнить, что и как было. Заебись. - Нет, - спокойно отвечает, и мажет взглядом по моим губам так, что я невольно их закусываю, - не то что бы ты не просил "поиметь тебя прямо в коридоре", чего я до искр из глаз хотел, - делает еще шаг ближе, и я почти чувствую его горячее дыхание на коже, - но я весьма старомодный тип, и не занимаюсь сексом с человеком «в отключке». НУ ЭТО ПОЛНЫЙ ФИНИШ! «В отключке». Даже представить боюсь, что я вытворял. Вижу, как Бес за его спиной, послушно сидит и радостно долбит хвостом о пол. - Эй, лохматый, - «Август» разворачивает голову на пса, и что-то кидает ему из руки, - погуляй немного. Тот подпрыгивает, ловит (видимо бекон) в воздухе, и смачно чавкая удаляется в гостиную. Это «зазеркалье», что ли? Я вообще, на какой планете? Мой злой, вредный, черный «конь», только что кого-то послушался, радостно завилял хвостом и ушел в другую комнату по команде? Серьезно?! Я видимо до сих пор без сознания, и это сон. Странный, идеально-эротический туман. Передо мной стоит охуительный мужчина, и облизывает меня взглядом так, что пальцы на ногах сжимаются. - Я что, сплю? – проговариваю неосознанно, почти ему в губы. Вижу, как темные зрачки «Августа» плавно увеличиваются, поглощая радужку. Он медленно заводит руку мне за спину, и улыбается так по-блядски, что у меня сейчас от перенапряжения кровь носом пойдет. Широкая ладонь ложится мне на поясницу, а указательный палец мягко проскальзывает в ложбинку между ягодиц. - Ущипнуть тебя? - выдыхает жарко, касаясь моих губ своими. В голове что-то взрывается, уши закладывает, а я в секунду вспыхиваю красной краской. Я - голый… Я, сука, все это время стою перед ним абсолютно голый! ДЬЯВОЛ… МЕНЯ… ДЕРИ!!! Мозг подумать не успевает, и я инстинктивно отталкиваю его руками и уношусь в спальню со скоростью света. Резко захлопываю дверь, но несмотря на это, слышу громкий заливистый смех «Августа». Блять, я точно сумасшедший. Что со мной? Почему я веду себя как полный идиот? Искал же его. Хотел. С вполне сформированными желаниями его представлял. Вот он, за дверью. И судя по смеху, искренне недоумевает от нелепости ситуации. Иди, бери. Но я краснею, как томатный суп, а от смешанных эмоций слегка подрагивают руки. Я что, «смущаюсь»? Я? Да, какого же, мать вашу, ХЕРА?! Встряхиваю головой, пытаясь освободиться от переполняющих эмоций, но тело дрожит, а мысли в голове сплетаются в такой шипучий коктейль, что кажется, у меня сейчас начнется истерика. Стоп. Надо собраться, взять себя в руки, одеться, выйти, и выпроводить его. Это не нормально. Что это за хрень вообще! Почти уговариваю себя сделать это, как слышу и чувствую спиной, которой прижимаюсь к двери спальни, стук: - Эй, - сдерживая смех говорит «Август», - ты там в порядке? Я не кусаюсь, не бойся, дракончик. Чувствую, как все имеющиеся волосы на моем теле, от такого обращения разом встают дыбом. Резкая волна проходит по телу, разбегаясь горячими мурашками. Мне приятно. Странно. Необычно. Оглушающе. Тепло. Лицо заливает жаром еще больше, и я чувствую, что просто не могу с ним говорить. Он парой слов вытаскивает меня из моей надменно-оборонительной брони, превращая в смущающегося маленького зверька. Сейчас у меня крыша поедет. Сто процентов. - Ты слышишь меня? - уже более серьезно спрашивает он, не получив никакого ответа, - у тебя все хорошо? Неопределенно угукнув в ладони, которые с силой прижимаю к лицу, пытаясь унять разгоревшиеся щеки, придумываю «план побега». - Хорошо, - тон его в мгновение становится мягче, - я приму у тебя душ в гостевой ванной комнате? Повторно повторяю дебильное угуканье, чем вызываю его приятный низкий смех. - Отлично, я освежусь, а ты иди завтракать. – отдаляясь от двери буднично проговаривает «Август», - «Похмельный бургер». Надеюсь, оценишь мои труды. – добавляет соблазнительным глубоким голосом. Меня начинает трясти с новой силой. Нет. Откуда? Что, блять? Что он со мной делает?! Как он может меня так заводить и «читать»? Распоряжаться и окатывать такой сбивающей с ног лавиной теплоты одновременно?! А от этих его властных низких интонаций, я дышать забываю. Нет. Разговаривать с ним, я точно не смогу. Однозначно. В панике шарю по комнате взглядом, пытаясь придумать что делать. Как себя спасать, от непонятного сковавшего недоумения, смятения и стыда. Бред. Напрягаю похмельную голову, пытаясь разогнать хаос мыслей. И придумываю. «Гениальный» план. Просто охуительный. Как псих, бегая по комнате, надеваю первые попавшиеся вещи, кидаю ключи и бумажник в карманы накинутой на голое тело куртки, и начеркав пару строчек на стикере в прихожей, выпрыгиваю из квартиры с такой скоростью, будто там бомба, а на таймере одна секунда до взрыва. Какой же я все-таки придурок.***
Может быть бордовая Феррари и не создана для поездок на рынок, но мне как-то похуй. Сейчас, самое главное растрясти голову, и немного отойти от своего наистраннейшего состояния. Благо ехать есть куда, да и как сбросить лишние мысли, я знаю точно. Сегодня понедельник, за окнами мелькает заливающийся рассветом город, у меня выходной, а это значит – «мясо». Не даю себе думать об «Августе», и о том, что произошло. Надеюсь, он адекватный, и правильно поймет мое размашистое на стикере: «Ключи под огнетушитель, мне нужно срочно ехать.», а после, быстро и тихо исчезнет. Не понимаю себя, от слова «нихуя». Хотел найти его, залез в базу спортивного комплекса, подкупив сотрудника, а теперь, несусь, как от огня, сбежав из собственной квартиры. Прекрасно. Просто потрясающе! Идиот. Пытаюсь прислушаться к себе и понять, почему себя так веду. И вскоре, путем недолгого самокопания и простых логических рассуждений, осознаю: секс — это просто и понятно. Он всегда был для меня чем-то механическим и как следствие, не наполненным эмоциями действием. Физические упражнения с разрядкой. Не более. «Август» же, - вызывает желание. Жар. Эмоции. А эмоции, — это всегда «привязка». Не хочу ни к кому больше привязываться. Не могу. И не смогу дать ничего взамен. Ничего хорошего – это точно. Всем, к кому я когда-либо что-то испытывал, кроме боли и страданий, я еще ничего не принес. Нет. Больше не вынесу. Полностью закрываюсь от внезапно полученных ощущений, и решаю, что сегодня вечером однозначно еду уже в привычный клуб, где снимаю себе добротного поджарого мужика на вечер, и выбиваю дурь из головы, во всех смыслах. Как только перестаю думать о произошедшем «инциденте» с «Августом», вздрагиваю, как от удара током. «Мой…» - шепот мерзкого голоса, и ощущение острого холода волной накрывает тело. Ловлю себя на мысли, что за всё утро, ни разу не слышал твари. Черт, как же наверно просто и легко живется, когда в голове ежеминутно не проносится эхом скребущий отвратительный голос, и не чувствуются отголоски холода металла на коже. Не слышать его было непривычно. Дышалось спокойно. Легко. Хотел бы я, не испытывать эти поганые ощущения. Хотел бы я не слышать его больше. Никогда.***
Запах оптового рынка по утрам всегда бодрит. Место, которое живет своей собственной жизнью. Имеет невероятную атмосферу. Силу. Правила. Уличный маркет для оптовых закупок мяса – прекрасен. Он такой какой он есть. Простой и неприглядный. Завораживающий картиной и пугающий жестокой откровенностью. Как только открываю окно, паркуясь у кирпичной стены здания, в ноздри бьет запах свежезабитого, еще теплого от недавно пульсирующей в живой туше крови - мяса, а приобрётший слегка розовый оттенок асфальт, не тешит иллюзиями, что на нем лежали розы. Это кровь. Кровь, которая впиталась глубоко, в самую суть этого места. Как бы не старались, и какой бы химией ее не выводили. Кровь, - нихуя не грязь. По вашему велению, запах ее никуда не денется. Это впитавшийся в само нутро – вечный след. А тот, кто чувствовал и знает о чем речь, поймет меня, - ее въевшийся в поры запах, надрезы, из которых она когда-то сочилась ручьями, ничем смыть. Не скрыть. Потираю крылатого зверя на своей шее по усатой злой морде: «Прости, Драк. Даже ты не в силах этого сделать». «Дракончик» - вспоминаю сладко сказанное «Августом», и чуть не поскальзываюсь. Каким образом он смог полностью выбить меня из мыслей, одним простым словом? Странный. Пугающий и притягивающий одновременно. Опасный. Будет лучше, если он исчезнет так же быстро, как и появился. Для нас обоих. А особенно, для него. Достаю из багажника черную сумку и иду вглубь рынка, мельком оценивая ассортимент. Здесь, я на своем месте. На прилавках лежат куски свежей ягнятины и телятины, а начавшийся шум от утренней торговли, приятно ласкает слух. Когда беру сюда Беса с собой, всегда обещаю ему хороший кусок свежего мяса, и тот, словно понимая, и не борзея сверх меры, ожидающе высовывает морду в слегка приоткрытое окно машины, в которой я его и оставляю. Бес и мясо? Да он пол рынка разъебет, если его выпустить. Скотина злющая, но умная. Сидит и долбит хвостом об обивку. Упрямо ждет. Знает – я не обману и притащу знатную кость, щедро покрытую мясом. Сейчас же, пса со мной нет, и я только в эту секунду осознаю, что он дома не один. Странно, но я почему-то не боюсь. Не могу объяснить даже сам себе, но не боюсь ни за «внезапного гостя», ни за черного «коня». Один, очевидно, умеет ладить с мохнатыми (как оказалось, в отличие от меня), а второй, если ему что-то не понравится, легко откусит голову кому угодно. Даже пасть широко не придется открывать. «Как-нибудь договорятся» - проговариваю про себя, и неожиданно сам себе верю. - Мистер Леруа, - бежит в мою сторону «толстяк Ди» (хер его знает как его зовут, если честно). – Рад вас видеть! – орет он по пути, сдувая с лица пышные усы. Пока он донесет свою маленькую тучную фигурку до меня, успею выкурить одну. Затягиваюсь, чувствуя, как дерет ноздри дым шоколадного табака. Ну вот, теперь легче. Теперь смогу сходу не слать его на хер. - Доброго утра, мистер Леруа. – нараспев тянет он, отдышавшись. - Ди, давай без этой… - держу паузу, чтобы не выругаться. Как никак, в их глазах я Шеф одного из самых популярных ресторанов города, а не парень с района. Держать лицо всё же иногда приходится. Трудно, но я же не совсем ебанутый. – просто Лер. - Да, конечно, Лер, - находится Ди, - проходите, мы все подготовили. Да, Шеф редко когда выбирает продукты для ресторана. Да, в современной «кухне» это чуть ли не моветон. И да, все уже знают, как я реагирую на вопрос «Почему?». Потому что я должен убедиться в качестве, чтобы гарантировать лучшее, что когда-либо касалось вашего языка. И потому что мне как всегда железобетонно похуй, на то, что об этом думают другие. Хлюпаю белыми Джорданами* по покрасневшим лужицам на асфальте, и направляюсь за толстяком, к одному из больших крытых павильонов. Несколько минут, и вот он - «ад вегетарианца», и приглашающе встречающий меня теплым запахом «дом». Освежёванные телячьи туши подвешены, и красиво капают на бетонный пол, несвернувшейся кровью. Ягненок лежит на разделочном, уже чистый и без головы, но еще не разделенный на части. Мои глаза полыхают огнем, а сердце колотится бешено. Ди, видит это не в первый раз, и я все больше убеждаюсь, что хитрый старый лис давно уже все просек, и делает это специально, чтобы я заказывал только у него. - Подготовить вам ваш обычный заказ, или что-то поменяете? – заискивающе заглядывает мне в лицо, с высоты своего маленького роста. - Зависит от тебя, - обрываю резко, на что он подбирается всем телом, - хочу взглянуть на «Кобе»**, на прошлой неделе она была сухая, - вижу как он пытается возразить, но останавливаю его жестом, - а еще она не японская, как ты уверял, а местная. Прожилки были тонкие и мягкие, а значит скотина была откормлена не по стандарту, чем любят грешить «наши» фермеры. В Японии бы такого не допустили, а значит у меня на столе должны были быть четыре среза с просветами жира на два с половиной - три миллиметра. Челюсть Ди провисает почти до отказа, еще чуть-чуть, и от удивления его маленькие глаза вылезут из орбит. Не дожидаясь ответа, продолжаю. - Не думал, что после долгой совместной работы ты можешь меня обмануть, но, к сожалению, ошибся. – Ди резко сглатывает, отчего я вижу, как нервно дергается его кадык. -Ты поставил мне низкокачественный товар по завышенной цене. Или ты думал я не замечу и пропущу мимо, что ты кинул меня почти на три тысячи? – свожу брови, пытаясь понять, он мошенник или просто раздолбай, перепутавший заказы. - Мистер… Шеф… - задыхается толстяк. - У тебя сейчас два варианта, - прерываю его бессвязные попытки оправдаться, и продолжаю все тем же спокойным железным тоном, - первый: я возвращаю тебе не кондицию, ты возвращаешь оплаченную сумму, даёшь мне то, что нужно, и такую скидку на новую партию, чтобы я был поражен твоей щедростью до глубины души, и подумал над тем, чтобы не прерывать с тобой сотрудничество. - Я… - Вариант второй, - продолжаю я экзекуцию, - ты настаиваешь на том, что мне был отдан верный заказ, ставишь под сомнение мой профессионализм, я разворачиваюсь и ухожу к Хуарэсу, который уже минуты как три призывно машет мне рукой за твоей спиной. Ди мгновенно разворачивается, и видит, как в отдалении, молодой мексиканец заманивает к себе указывая на свой прилавок, всеми возможными телу, жестами. Толстяк поднимает свой маленький кулачок, и грозно сотрясает им в воздухе глядя на конкурента. Тот же, заметив мое внимание, начинает жестикулировать так активно, словно пытается посадить самолет на взлетную полосу. - Шеф, это моя ошибка! – взволнованно проговаривает Ди, и я понимаю, что он действительно напутал, - Первый вариант. Я все исправлю, Лер! - протягивает мне руку, и я, не раздумывая пожимаю. Наехал на него жестко. Понимаю. Но в бизнесе так, и никак по-другому. Из-за этой ошибки, я был вынужден наскоро корректировать меню, а гости не единожды интересовались отсутствием мяса. В ресторане такого уровня не может что-то отсутствовать. Это не бургерная, где «вдруг» может закончится соус или соленые огурчики. Если я даю меню на руки, я должен быть готов подать гостю то, что ему «обещал». Если не могу выполнить пункт составленного мной же меню, цена мне как Шефу – ноль, а ресторан - сильно бьет по репутации. И клиента не волнует, почему его заказ не принесут: мясо поставили не то или сам Дьявол спустился в кухню и сейчас сжигает там всё синим пламенем, - в любом случае, Шеф, отвечающий за работу кухни – несет полную ответственность. За всё. А я не люблю быть уязвимым. Если бы я понял, что Ди меня просто наебал, моментально прекратил бы с ним любые отношения. В деле «поставщик-покупатель» все очень просто, позволишь засунуть в себя пальчик, через совсем непродолжительное время, начнут иметь тебя во все отверстия, возможно еще и прикрикивая сверху. А так, будет ему уроком. И отношения наши укрепит, и за логистикой будет следить тщательнее. Наблюдаю, как Ди отдает указания своим помощникам, и те, быстро скрываются с глаз, от его гневного взгляда и слегка попискивающего от возмущения крика. Перевожу взгляд на стол, где все так же лежит тушка ягненка. Толстяк молниеносно находится, и приглашающим жестом указывает в сторону стола. - Поможете, Шеф? – елейно проговаривает Ди, сверкая маленькими глазками. Просёк меня, и уже давно. Слегка киваю, и подойдя к деревянной стойке у стены, кладу на нее сумку. - Я вас оставлю, пойду собирать заказ, - тихо проговаривает он, - но ничего, если мои парни посмотрят на «мастер-класс»? - Хорошо. Только пусть не крутятся под ногами. – отвечаю спокойно, и слышу, как Ди топает пухлыми ножками, исчезая за раздвижной дверью. Мою руки в маленькой раковине. Снимаю куртку, и бросаю на стул рядом. Выбегая из дома, забыл про футболку. Выгляжу странно в домашних спортивных штанах на бедрах и с голым торсом, с обвивающим его от шеи до бедра драконом, находясь в мясном павильоне, но меня это сейчас мало волнует. Волнуют лишь воспоминания горячего дыхания, касавшегося кожи, перед тем как я трусливо сбежал. Волнуют прожигающие зеленые глаза, смотрящие с вызовом. Жар его прикосновения, и проскальзывающий между его губ влажный язык, который так хотелось вобрать в рот. Медленно расстёгиваю сумку, неосознанно представляя как таким же неспешным движением мог бы расстегнуть что-то, закрывающее от меня потрясающее тело «Августа». - Иди ко мне, малыш. – проговариваю, жадно растягивая слова и достаю одного из самых охуенных красавцев, что я когда-либо видел и имел. Японский мальчик Dalstrong серии Shogun - не нож. Дьявол, отлитый из металла. Сглатываю вязкую слюну, когда расстегиваю пуговку на защитном кожаном кофре и вижу свое отражение в нереальных шестидесяти семи слоях прочнейшей дамасской стали. От одного вида пробирает изнутри жаром. Так же, как пробирает меня от одного воспоминания откровенного взгляда «Августа». Чувствую накатывающее возбуждение. Жаркое. Томительное. Умопомрачительное, переливающееся лезвие заточено вручную до десяти градусов с каждой стороны. Этот мощный, опасный мальчик, создан для разделки и порционирования мяса почти любого зверя, от носа до хвоста, позволяя скользить по плоти, как по маслу, легко обрезать и разделывать, не теряя времени и не прикладывая лишних сил. Клинок на двадцать пять сантиметров – само совершенство. Прохожу кончиком пальца по плоской стороне, чувствуя, как он скользит по полым впадинам по всей длине лезвия. Легкая вибрация разносится по телу от ощущения «вен» этого сильного и совершенного «зверя». Играю с ним. Представляю, как этим же движением изучаю такой же притягивающий и завораживающий член "Августа", а он слегка дергается от надавливающего, настойчивого прикосновения. Изогнутое лезвие малыша создано так, чтобы создавать рычаги и выполнять разрезы одним движением, без распиливания. Нереально острый, захватывающе-красивый сукин сын, разработан специально для разрезания плоти и проламывания хрящей. Так же, как и потрясающее, сильное тело «Августа» создано исключительно для получения «острого», пьянящего удовольствия. Манящая рукоять из черного дерева, с мозаикой и гравировкой, сливается в тон темных волос моего «наваждения». Обещает ласку, несгибаемую опору и неисчерпаемую выносливость. Блять. Я бы проверил «Августа» на выносливость. Не единожды. Сглатываю тугой ком, понимая, что немного «плыву». Чувствую, как за спиной собираются «зрители», но мне до этого нет никакого дела. Вешаю тушку на крюк, и обхватывая твердую рукоять своего мальчика начинаю священное действо. Взмахом ножа распарываю плоть. Легкими движениями создаю вихрь. Идеальные разрезы. Точные, быстрые движения. Творю. Обнажаю. Режу и испытываю себя. Ни одной ошибки. Скольжу. Высекаю. Проламываю. Меняю. Дергаю. Преображаю. Дышу глубоко. Чувствую на спине и груди мелкие бусины испарины. Не отвлекаюсь. Работаю четко. Без лишних движений и суеты. Резко. Твердо. Быстро. Еще пара взмахов острием в воздухе, и сильный выдох. Семнадцать с половиной минут – как одно мгновенье. Сделано. Слышу за собой робкое перешептывание и редкие пораженные вздохи, когда на разделочном столе, одна к одной оказываются уложенные в ряд идеальные части целого. «Наблюдатели» расходятся так же неслышно, как и появились. Дело закончено. Но мне мало. Я не остыл. Я загнал себя еще больше. В руке слегка уставший красавец, а я шарю глазами перед собой, ища выход своему увеличившемуся в разы, кипящему возбуждению. Оказываюсь у раковины и уверенно обмываю руки и нож. Тру усердно. Тщательно. Ищу расфокусированным взглядом то, что мне может помочь хоть как-то успокоиться. Есть. В два шага оказываюсь возле большого точильного камня, и не включая электропривод, прикладываю лезвие малыша к поверхности, под двадцать градусов. Давай, мальчик мой. Поработай со мной... Первый. Провожу клинком резко. Красавец рычит, высекая искру. Возвращаю на исходную медленно, оттягивая. Второй. Сильным рывком - вперед. Тянуще, протяжно - назад. Третий. Взвывая и сдирая сталь вниз. До конца. Тянуще - на себя. Еще один раз… Дышу отрывисто, теряя реальность. Еще один… Слышу стук своего сердца в ушах, и шум крови в венах. Еще… Захлебываюсь эмоциями. Еще … пожалуйста… - «Август», - выдыхаю вслух, и резко убираю нож, так как понимаю, что уже полностью себя не контролирую. Внезапно слышу глубокое шумное дыхание за спиной, и развернувшись застываю каждой своей клеткой. Он. Зеленые глаза прожигают насквозь. Плавят, и я уже не соображаю ничего. Он не в себе, так же, как и я. Руки нервно подрагивают. Сумасшедший взгляд подчиняет меня себе. - Иди сюда, - произносит он почти одними губами, и моё сознание отключается.***
Как хватаю сумку – не помню. Не помню, как накидываю куртку и то, каким образом мы добираемся до парковки. Ощущаю только сильную руку, сжимающую мою. Настолько крепкую, и надежную, что иду за ним быстрым шагом, не задав ни одного вопроса. Вижу свою машину как в тумане. Рядом, у стены, припаркован огромный черный зверь, марку которого я сейчас и под пытками не определю. Как только мы оказываемся между черным джипом и стеной, скрытые от посторонних глаз, «Август» подхватывает меня под бедра и вжимает в стену с такой силой, что кажется проломит. - Хочу тебя, - выдыхает хрипло, смотря мне в глаза и убивая изнутри. Вместо ответа, впиваюсь в его губы, и проталкиваю в них, влажные и манящие свой язык, настолько, насколько могу. Слышу глубокий стон облегчения в своем рту, и поцелуй превращается в страстную, резкую борьбу без правил и ограничений. Вжимает большими ладонями в себя так, что у меня искры сыпятся из глаз, от ощущения крепкого налитого члена под тканью его брюк. Ощущаю его твердый, своим, и просто выпадаю из реальности. Как только хватаюсь за его ремень, засовывает ладонь в карман, не прекращая трахать меня языком, и вынимает брелок ключей, одним движением снимая черного зверя с сигнализации. Трусь о него собой рвано. Давлю. Обвиваю руками и ногами так сильно, что ему приходится практически «отлепить» меня от себя, чтобы затолкать на заднее сиденье огромного монстра. Как только он оказывается внутри, а дверь захлопывается, резко седлаю его бедра, и разрываю свою же любимую поло на две части. - Такой пылкий, - жарко выдыхает между поцелуями, - боже, как же я тебя хочу. Проводит языком по ямке между ключицами, попутно стягивая с меня куртку. Запускаю пальцы в его волосы и оттягивая голову назад приподнимаюсь над ним. Опираюсь на колени. Жадно провожу языком по крепкой шее, а «Август», не теряя времени, стягивает с меня спортивные штаны. Умница. На отсутствие на мне трусов реагирует моментально. Обхватывает почти полностью мокрый от смазки член и крепко сжатой широкой ладонью проводит от корня к головке. - Сука… - выдыхаю я с протяжным стоном, внезапно осознавая, что весь мой многочисленный сексуальный опыт – полная херня. От возбуждения, накрывающего рядом с ним, от горячих мягких ладоней, я, мать вашу, просто медленно отключаюсь. Можно смело считать, что до этого момента я не знал, что такое секс. - Такой мокрый, - шепчет мне в ухо, когда я кусаю его под бьющейся жилкой на шее, - горячий. Не могу больше терпеть. Отрываюсь от него, и после пары резких движений у его брюк, передо мной оказывается, блять, предел всех моих мечтаний: Крупный, объемный, красивый член, увитый большими венами, и заканчивающийся переливающейся от смазки внушительной головкой. Сука... такое нельзя прятать в штанах. Ему нужно поставить памятник, в палате мер и весов, а я буду водить туда паломничества. Космос. - Нихера себе… - завороженно проговариваю в слух, жадно оглаживая внушительный «инструмент». - Весь твой, - расплываясь в дьявольской улыбке, шепчет «Август» мне в губы, и проводит по ним широким влажным мазком. Отвечаю на его движение – тем же, и водоворот бешенного поцелуя снова затягивает обоих. Стону в голос, чувствуя его пальцы на себе, и не могу больше ждать. Поднимаюсь резко. Хочу насадится на него сразу. Без подготовки. Чтобы тело пронзило болью. Так, как чувствую это всегда. Так, потому что по-другому, просто не умею. - Нет, - грубо осаживает меня, твердо удерживая в тисках своих ладоней, когда пытаюсь направить его в себя. - Отпусти, - пытаюсь отцепить его сжимающие пальцы, - отпусти же, блять! – Начинаю вырываться сильнее, чтобы привести свой план в жизнь. Резко хватает меня за подбородок одной рукой, удерживая второй за бедра, и сильно сжимает пальцами в стальной хватке. - Я сказал, - рычит мне в лицо, - нет. Припечатывает меня гневным убивающим взглядом, и тело от этого властного голоса натягивается как струна. - Я не позволю тебе сделать себе больно. – голос низкий и твердый. – Запомни. Выбивает почву и мою ебнутую решимость из-под ног. Смотрит в глаза не отрываясь. Давит. Дышу сбито. Смотрю ошарашенно. Не могу ничего произнести. Внезапно заливаюсь краской, от того, что понимаю: не могу с ним спорить. Не могу. Физически. От него исходит такая сила и уверенность, что я теряюсь. - Все в порядке, маленький, - замечая моё смятение проговаривает «Август», - тебе не стоит меня бояться. Выжидающе смотрит, пока я отрывисто дышу и слегка киваю, немного приходя в себя. - Вот так, молодец, - отпускает мой подбородок, и приставляет пальцы к губам, - тебе, я хочу делать только приятно. – его голос становится теплее, а я чувствую как постепенно расслабляюсь, - оближи, сладкий. Полностью потеряв себя, от сильного подчиняющего голоса, вбираю их в рот, и лижу, завороженно смотря в его глаза. Выполняю приказ как змей, смотрящий на заклинателя. Взгляд его смягчается и плывет от каждого движения моего языка, по крупным мягким фалангам пальцев. - Послушный дракончик… - с неподдельным удовлетворением тянет «Август» вынимая свои пальцы, и заменяя их жадными губами. Что со мной происходит? Плавлюсь как воск в его руках, а крупицы сознания, оставшиеся в голове, не хотят подчиняться мне. Все мое существо слушает его голос и следит за пылающим страстью зеленым взглядом, желая исполнить любую его просьбу. Что за нахуй? Я даже представить себе не могу, чтобы я когда-то кому-то позволял делать с собой такое. Чтобы я так перед кем-то «плыл». Осознаю, слышу, вижу, чувствую, но не могу противостоять. Отзываюсь и доверяюсь ему, инстинктивно. Вздрагиваю, ощущая влажное мягкое касание на входе. Чувствую всем телом, как «Август» дрожит от переполняющего его возбуждения. С нескрываемым удовольствием вожу рукой по всей длине его истекающего смазкой достоинства. Тяжело дышит мне в губы, но его сильные пальцы не торопятся. Водит по кругу, оглаживая. Испытывает меня. - Можно? – спрашивает хрипло, оторвавшись от поцелуя, а у меня от простого вопроса, что-то взрывается внутри. Тепло. Окутывает. Обвивает. Оберегает. Плавит. Хлопаю глазами, пытаясь ухватить реальность и не потонуть в захлестывающих эмоциях. - Хочу войти в тебя, невыносимо, - шепчет в губы, не отрывая полыхающего взгляда, - но не сделаю больше ни движения, пока не разрешишь. - Пожалуйста… - тяну с мольбой, так как больше не могу терпеть пытки, - пожалуйста, Август… Взгляд его меняется в мгновение, и я уже больше ничего не соображаю. Если он сейчас перестанет меня касаться, - просто умру. Зрачки заполоняют зеленую радужку, и он делает невероятное: сжимает кожу на шее зубами, удерживая на месте, как дикое животное, и проникает в меня влажным средним. Протяжно стону, и выгибаюсь дугой на его коленях, забывая о существовании позвоночника. Горячо. Сильно. Тянуще. Растягивает давяще, остро и нереально приятно. Не отрывается от моей шеи, кажется, почти прокусывая от напряжения, кожу. Сводящие с ума минуты, и я чувствую в себе - второй. Упираюсь ладонями в потолок, а плечами – в водительское сиденье. Отпускает мою шею, и спускается по груди влажными поцелуями. Очерчивает языком чешуйки дракона на моем теле. Касается шрамов. Прихожу в себя и уже собираюсь с силами отстранить его, как в меня входит третий. Прогибаюсь резко, поддаваясь сильным пальцам, и громко стону в полный голос. Слышу, как он низко возбужденно рычит. - Как же я тебя хочу… - выдыхает шумно, поднимая меня за бедра, и я теряюсь в разливающихся по телу ощущениях, когда чувствую медленное уверенное проникновение. Насаживает на себя неспешно, распирая. Ни на секунду не отводит взгляд от моего лица. А у меня глаза закатываются от наполненности им, еще на середине всей его длины. - Как ты? – выдыхает с волнением. Смотрит внимательно, а я кроме рвущихся из груди стонов, ничего не могу ответить, и только спешно киваю, безмолвно умоляя не останавливаться. Опускает ниже, крепко удерживая, а я, чувствуя соприкосновение бедер, ощущаю, что мне до развязки, - пара движений. - Тише, маленький, - гладит меня по бокам успокаивая мое резкое дыхание, - я весь в тебе. От одних его слов, внутри тянет, а я чувствую первую дрожь. Не могу вымолвить ни слова, не могу сделать ни движения, «распятый» перед ним, открытый. Выставивший все свои грани. Едва ощутимо двигает бедрами, а у меня звон стоит в ушах, и я полностью отдаю контроль в сильные руки и наклоняюсь к его губам. - Я видел, как ты «работал» со мной, - опаляет губы жарким дыханием, а до меня сквозь пелену тумана доходит, что он слышал моё «Август», когда я увлекся заточкой своего мальчика. – Хочешь так? Гулко сглатываю, а по телу проходит крупная дрожь. - Да…, - выдыхаю единственное, что могу. Глаза его разгораются еще сильнее, и он крепко сжимает мои бедра. Улетаю из этого мира, чувствуя толчок… Первый. Насаживает резко. Рычит, высекая из меня искры. Поднимает медленно, оттягивая. Второй. Сильным рывком - на себя. Тянуще, протяжно - обратно. Третий. Взвывая и царапая бедра, - вниз. До конца. Тянуще, умопомрачительно, - вверх. Еще один раз… Дышу отрывисто, не помню кто я и где. Еще один… Слышу стук своего сердца в ушах, и шум крови в венах. Еще… Захлебываюсь эмоциями. Еще … пожалуйста… Взрываюсь в глубине и с громким криком изливаюсь на его живот, чувствуя наполняющий меня жар изнутри. Обессиленно падаю в его крепкие руки, и закрываю глаза.***
Сколько времени проходит, пока я восстанавливаю дыхание и настраиваю фокус во взгляде, сказать не могу. Чувствую только, как он непрерывно гладит меня по спине, и что-то тихо шепчет в ухо. Отстраняюсь и встречаюсь с его сытым, довольным взглядом. - Познакомимся? – проговаривает сквозь лукавую улыбку, и протягивает мне слегка влажную ладонь. Пару секунд смотрю на него, расслабленного и горячего, и не могу сдержать громкий искренний смех от нелепости знакомства, сидя на его члене. Да похуй. Я уже и так где-то в параллельной реальности. Почему бы и не свести всё в абсолютный сюр. Продолжая смеяться, пожимаю ему ладонь. - Лер, - отвечаю, глядя в сочные плавящие зеленые глаза. - Август, - низко проговаривает он, а я мгновенно погружаюсь в шок…