mono no aware

— Она испила всю кровь на губах, Крутила ложь у себя на устах. Послушай, мальчик, очнись, ты от нее отвернись И станешь первым, кто сделал это — гордись. Бог — Grad!ent — ..и тогда лисица-сестрица окончательно решила, что поделится своими бесценными знаниями с красноперой вороной. Именно это положило начало долгой и нескончаемой борьбе с несправедливостью нашего мира, — рассказ незнакомка в белом завершила ласковым шёпотом, перекрывающим злую иронию. Лампы, казалось, приглушились вслед за её неспешным тоном.. да вовсе потухли после зловещего и насмешливого. — ..Конец.       Где-то вдалеке глухо взвыла сирена.       Комната в одно мгновение сбрасывает шкуру дружелюбного облика, превращаясь в подобие кладбища — пледы напоминали во мраке рыхлую землю, подушки позволяли дорисовать в голове очертания гробов, а девушка.. красный свет, единственным источником которого осталось нечто за дверью, с трудом пробирался через небольшой просвет над порогом, чтобы небезупречно, несколько рвано лечь на белую лисью маску, выделяя её на сумрачном фоне; нижняя часть лица словно растворилась во тьме, давая власть искусственному лику — искрящиеся в его разрезе цитриновые глаза, всего на мгновение растворившие в своей глубине аместистовые огни, испытывающе и с некоторым любопытством впились в юношеское лицо.       Девушка была палачом.       Она была смертью.       Лисица наклоняется чуть вперёд и тянется к чужой шее, ради интереса нащупывая сонную артерию. Удовлетворившись результатом небольшого эксперимента, она лениво ведёт пальцами вверх: останавливается пару секунд у виска, скользит вдоль скулы, а затем хватается за подбородок, слегка потянув на себя. Голова, естественно, податливо наклонилась, на что незнакомка самодовольно приподнимает уголки губ.       Звук приближающихся шагов, недолгий скрип, а после и ворвавшееся в помещение алое сияние из коридора не смогли согнать жуткий вид, рассеять возможный страх. Сирена стала ещё более отчётливой. Темная сторона продолжает царствовать в этом месте.       Посетитель, чей силуэт окропился рдяным, входить не спешил. Только с лёгким недовольством произнёс, будто констатируя факт наличия дождливой погоды на завтрашний день. — Яэ Мико.       Названная не оборачивается, но отпускает мальчишеский подбородок. — Кудзё Сара.       Телохранитель будущего сёгуна колеблется ещё секунду, однако, собравшись с мыслями, всё же заходит, прикрывая за собой дверь, не позволяя никому помешать их разговору. Конечно, она сейчас должна быть не здесь, будучи ответственная за безопасность наследницы Наруками, но прояснить ситуацию стоит, прежде чем вновь оказаться на холодной цепи своей хозяйки. Больше возможности в ближайшее время просто не представится — а обелить нагло бросившую вызов порядкам салона кицунэ как-то будет надо. Даже при условии того, что сотрудничество с ней кажется в какой-то степени сомнительным. — Сработавшая внезапно пожарная сигнализация, приведшая к эвакуации.. это ты устроила? — наконец различив в полумраке бездыханное тело, Сара опускается на одно колено рядом с ребёнком, косясь в сторону союзницы. — Мёртвый?       Вот только у смерти весьма продолжительные каникулы. — Я похожа на кровожадную ведьму? Нет, конечно, он вполне себе живой, — удивлённым тоном опровергает предположение наследница Хакусин, отвлекаясь на загоревшийся экран телефона. — И к произошедшему я не причастна, хотя, признаюсь, это выглядит, как неожиданная..       Девушка осекается на полуслове, пробегая взором по одному — всего одному — короткому сообщению, быстро печатает такое же ёмкое “спасибо” и, убедившись, что адресат получил её благодарность, стирает обмен репликами.       Всё же клан Камисато не смог вытравить до конца из своих душ лисьи повадки, присущие дальним родственникам.       Умница Аяка соображала не хуже своего старшего братца, фактически полностью заменяя отсутствующих в такое неподходящее время остальных членов семьи. Госпожа Яэ знала, что Аято не смог присутствовать на сегодняшнем мероприятии из-за возникших проблем со здоровьем матери близнецов, поэтому.. младшая наследница Камисато, получается, отдувалась за всех?       Можно сказать, Мико тоже по-своему повезло: из клана Хакусин ведь по общей договорённости аристократов важнейших семей страны присутствовала только она да Сайгу, разделяя с наследниками других кланов статус “взрослый” всего на один вечер. Именно подобная причина, подобное невероятно удачное для нарушителя стечение обстоятельств могли спасти хрупкую человеческую жизнь — правящая балом Райдэн Эи не встанет у неё на пути.       А если и встанет, то у Яэ Мико будет чем отбить внезапную атаку. — Машина ждёт нас с ним у чёрного входа, — жрица отстранённо оповещает члена клана Кудзё, собираясь подниматься на ноги. Сильная хватка на запястье помешала воплотить задуманное, и лисья маска резко поворачивается в сторону коротковолосой девушки, успешно скрывая проклюнувшееся недовольство носительницы. — Ты сказала мне не всё, — ох, как же не хочется выяснять отношения с надоедливой вороной в такой неподходящей обстановке. — Ты действуешь чересчур вызывающе, что может сказаться на репутации клана Наруками. Почему она отступила, едва ты встала на защиту этого.. нарушителя?       Мико молчит, в сознании отметая все всплывающие язвительные словечки. Портить отношения с такой важной фигурой на шахматной доске пока было рано.       Однако и раскрывать секрет, по нескромному мнению госпожи Яэ, было аналогично рано. — Не так давно Райдэн Эи одарила меня своей милостью, — медленно произносит она, устраняя неприятный контроль телодвижений. Тянется к груди и, потянув за тонкую цепочку, выуживает изящное золотое перо, опасно блеснувшее при кроваво-красном освещении, — тем самым подарив определённую свободу действий. Надеюсь, вопросы отпали?       Они не могут не отпасть у такого преданного своему делу человека, как Кудзё Сара. Телохранитель затихает, увидав знак особой власти в пределах порядков сёгуната, и больше не порывается влезть в и без этого непростые взаимоотношения двух наследниц враждующих кланов. Если это только их дело, то пускай разбираются сами.       Некто стремглав пронёсся по коридору, нещадно разрывая созданную ими отдельную иллюзорную реальность, в которой не посчастливилось состояться диалогу. Пора возвращаться к панике рядовых аристократов, ждущему водителю и вероятному гневу Наруками.       Не тратя время на объяснения, потомок тэнгу тянется ближе к потерявшему сознание подростку, лихо поднимает, беря на руки и тесно прижимая к собственному телу, а затем кивает довольно потирающей кисть левой руки жрице, чей скрытый по доброте душевной темноты вид с ехидством выл, что иного исхода девушка и не предполагала. Складывалось всё просто превосходно. Однако, впрочем, если рассуждать с другой стороны происходящего, разве было бы разумно, если бы из них двоих именно хвостатая тащила мальчишку?       Мико с наслаждением освобождает лицо спустя два светофора от салона «Наруками», намеренно игнорируя лежащее рядом тело. Помощница будущего сёгуна ошиблась, решив, что наследница Хакусин станет марать руки зазря — наоборот, её история, превращенная на ходу в поучительную для случайного прохожего сказку, помогла структурировать всё произошедшее для лучшего понимания триптиха прошлого. Сам же ребёнок, чьё имя девушка позабыла узнать, на завтрашнее утро ничего помнить не будет; мигрень, которая обязательно станет вишенкой на торте, напрочь спугнет даже те тусклые горстки оставшихся воспоминаний прошедшего вечера в голове. Иными словами, потомок кицунэ вновь был в плюсе, утерев большинству нос.       Припомнит ли ей это Райдэн Эи?       Вполне возможно.       И только от этих мыслей под кожу пробрался беспощадный азарт, доверительно обещающий, что весело будет всем.       Опьянённая мыслями, по неизвестным причинам пронизанными злорадным предвкушением, госпожа Яэ неосознанно касается подаренной Сайгу бусины, держащейся на тонкой багровой нити, что плотно обвила правую руку жрицы. Одного привычного жеста хватает, чтобы охладить собственный пыл — золотая магамата, судя по всему, прекрасно справляется со своим предназначением. Со старшей сестрой всё было в полном порядке — в этом её заверила Кудзё Сара, рассказав, что старшая наследница Хакусин собиралась присоединиться к поискам Мико, однако пожарная сигнализация на корню обрубила намерения невесты Наруками.       Девушка просит водителя временно припарковаться у поребрика, параллельно в мессенджере ища ник молочной сестры. Она была уверена, что девушке уже известен адрес проживания мальчишки: в наше время найти информацию о человеке не являлось такой прям проблемой, особенно для аристократов с подобными привилегиями, какие имели представители клана Камисато. Поэтому нет ничего удивительного в том, что по прошествии пяти минут госпожа Яэ уверенно указывает пункт назначения, мимолётно проведя ладонью по взъерошенным волосам подростка в жесте, полном редкого для неё сочувствия. Осталось совсем немного.       Путь был близким, но жрица на всякий случай решает обезопасить себя и окружающих, доставая знакомые по внешнему виду, впрочем, всё такие же неизвестные по фармакологическим свойствам таблетки, благоразумно оставленные в кармане, расположенном на обратной стороне переднего сиденья. Хоть от них уже не было особого прока, поскольку аметистовые огни подозрительно не посещали девушку на протяжении последнего месяца, всё же стоило перестраховаться; бешеные лисы для простых людей поистине самая настоящая угроза. Глядит на бесцветную ампулу слегка потухшим взором, предполагая, сколько ей ещё предстоит мучиться от недуга, а затем единичным ловким движением закидывает в рот, выискивая на ощупь бутылку с водой, которая должна была находиться подле. Иронично не успевает — автомобиль резко останавливается, заставляя Мико невольно проглотить лекарство да в последствии растерять всё раздражение в кашле, вызванном рвотным рефлексом. Действительно, приехали.       Дверь автомобиля тяжело хлопнула за спиной, заставляя более не юную госпожу Яэ невольно выпрямиться, расправить плечи в стальной уверенности. Особо не церемонясь, наследница Хакусин, едва подойдя к зданию, использует звонок, несмотря на поздний час, и старается изобразить самую доброжелательную и мягкую улыбку, на которую вообще была способна, игнорируя пыхтение водителя, на чьих руках с относительным удобством расположился маленький негодник.       Им открыла женщина с заплаканными глазами спустя непродолжительное время — Мико, сложив два плюс два, с осторожностью в голове предположила, что семьёй они явно не ошиблись. Последующий за этим невысказанным суждением восклицание со стороны, видимо, одного из родителей подростка лишь подтвердил догадку. — Здравствуйте, — мягко начинает госпожа Яэ, и дернувшаяся было к сыну мать останавливается, — как понимаю, адрес верный. Позволите?       На что хозяйка дома участливо закивала и посторонилась, давая возможность зайти. — Конечно, конечно.       Как и ожидалось, ничего примечательного или запоминающегося: обычные люди, обычная семья, обычный домик, увитый в нескольких местах плющом, что, хоть и не было свойственно традициям их страны, достаточно распространенное в последние годы явление среди частных секторов. Только вот наследница Хакусин не могла даже представить предлагающих госпожу Кимико или Уракусая сотворить на их утончённой исконно традиционной усадьбе нечто подобное. Всё же род Белого дракона не зря считался родом с исключительными вкусами.       В сумрачной гостиной их встретил встревоженный мужчина, представившийся как Исао, держащий.. годовалого на первый взгляд ребёнка. Отец нарушителя пира представителей высшего слоя общества провожает одними глазами супругу и следующего за ней водителя, слегка грубо тащащего Нуги, а после поворачивается к сохраняющей добродушие молодой девушке, что не спешит представляться. И лишь после того, как её сопровождающий, вернувшись и получив одобрительный кивок, покидает их компанию, называет собственное имя. Без фамилии. И пересказывает события минувшего вечера, стоило всем усесться под тусклыми лучами лунного света. — Вы ведь связаны с Хакусин? — уточняет милая сердцу Йоко с остаточным напряжением в голосе, когда молчание, возникшее после конечного слова в повествовании «госпожи Мико», затянулось, приготовившись жалить сознание собравшихся.       Наследница Хакусин неопределённо наклоняет голову на бок, призывая предоставить ей весомые аргументы на это заявление.       Женщина чутка тушуется, но идеальная осанка подпорчена не была. — Насколько мне известно, выходцы рода Хакусин являются жрецами и обладают редкой — жёлтой — расцветкой глаз. Да и кто в здравом уме будет заступаться за кого-то перед Наруками, если не Хакусин? — под конец голос стал жёстче, однако мать горе-дитя мгновенно справляется с собой и продолжает с искренней благодарностью, — В любом случае.. спасибо Вам. Если бы не Вы, — жрица с легким изумлением замечает слёзы во взгляде напротив, не понимая, как эмоции могут сменяться настолько быстро, — если бы.. думаю, мы бы больше никогда не увидели своего сына.       Глава семьи пододвигается ближе, с хрупкой, практически неуловимой нежностью кладя на плечи супруги ладони. Плавно разворачивает к себе да прижимает к груди настолько крепко, насколько позволяет лежащий на его коленях маленький ребёнок. Потомок кицунэ чуть теряется, ощущая, что стала свидетелем чего-то интимного и.. ох, не знавшая романтической любви встретилась с ней лицом к лицу совершенно обезоруженная. Мико смотрит на развернувшуюся картину и четко осознаёт, возводит сурово горькую стену между собой и этими людьми, окутанными личным счастьем.       Происходящее чуждо, обманчиво привлекательно и почему-то настолько теплое, что взор отвести совершенно не хочется.       Госпожа Яэ взгляд отводит.       Принуждает саму себя.       Бежит от неестественного для неё тепла.       Девушка бесшумно встаёт, больше не желая тревожить хозяев дома — всё, что нужно было, она сделала, а, может быть, ещё и сделала больше, чем нужно. Впереди ждёт объяснение Сайгу причины своего поступка, но, если быть откровенной, вряд ли сестра станет её укорять, разделяя позицию родственницы. Всё просто прекрасно, не правда ли?       Плач младенца разрезает тишину, прерывая рыдания женщины и вынуждая Мико остановиться. Лисья интуиция заворчала в сознании, и госпожа Яэ, повинуясь её желанию, оборачивается, сверкнув в полутьме цитриновым взором. — Этот ребёнок.. — начала полушёпотом было она, наблюдая, как сразу же напряглись родители. — Он постоянно плачет, но с ним всё в порядке, — ровным тоном заверяет наследницу Хакусин Исао, пока его спутница наскоро утирала слёзы, однако, повисшее в воздухе напряжение намекало, что тут что-то не слишком чисто. Что-то не так.       Именно это Мико зацепило. — Как вы сами сказали, я жрица, — вкрадчиво, практически ласково произносит девушка, поворачиваясь к застывшим супругам всем туловищем, тем самым давая понять, что отступать представительница Хакусин не намерена, — поэтому могу дать своё благословение и отпугнуть от него злых духов. Если вы хотите, конечно.       Они согласились. Не сразу, явно колебаясь, но согласились, поднеся малыша к испытывающей крайнюю степень удовлетворения госпоже Яэ, уже готовящейся посредством интуиции разобраться с неожиданной проблемой.       Однако та.. предательски замолчала, оставив после себя оправданное недоумение.       А перед её глазами предстал обычный ребёнок, которому только предстоит доказать миру, что жар его сердца способен спалить всё дотла. Без сожалений. Без милосердия. Без возможности повернуть время вспять.       В душе глубоко разочарованная, потомок кицунэ предварительно гладит самого младшего члена семьи по голове, чтобы затем последовательно коснуться под вспышкой падающей звезды, мелькнувшей за окном, его переносицы, трахеи..       ..И сердца.