Мир, который уже спасен. Часть 2. Третья тетрадь.

      -На Женьку смотреть сил нет. Ты уж давай, определи, как и чем его лечить, - Герман шагал рядом с Христофором по длинному коридору подвальной части больничного комплекса, где располагались исследовательские лаборатории. О сегодняшнем исследовании вряд ли кто-то узнает, поскольку все внимание будет направлено на якобы независимую экспертизу, призванную подтвердить эффективность лекарства. Конечно, это была перестраховка, но излишней ее Герман не считал.       Вдоль стен то тут, то там стояли металлические стеллажи и железные каталки. Герман поежился — он видел такие в кино, их использовали для транспортировки трупов. Правда, Христофор, в ответ на его замечание, пояснил, что и в операционную пациентов возят на них же. Освещение было пригашено — рабочий день закончился, и этаж пустовал, поэтому оба сразу заметили полоску яркого света за одной из приоткрытых дверей.       -Эй, ты же сказал, тут никого не будет! - возмутился Герман.       -Заведующий лабораторным отделением — мой давний приятель, он предупредил бы о смене планов, - Христофор сам выглядел озадаченным.       -А мы что, именно сюда и шли?       -В том-то и дело.       - Ладно, разберемся, - процедил Герман сквозь зубы и решительно толкнул ногой приоткрытую дверь.       - Эй, народ, сворачивайтесь живо! – рявкнул он, заходя, - у нас тут… Ты?!       - Bonsoir, mes amis*, - послышалось от лабораторного стола, - заходите, я как раз подготовил оборудование.       Макс, на этот раз облаченный в накинутый поверх костюма белый халат, обернулся. Христофор лишь покачал головой, собирая отросшие черные пряди волос в высокий хвост на затылке, отчего немедленно стал похож на самурая из какого-нибудь пафосного аниме-сериала, а Герман подался вперед, хищно прищурившись.       - Ты еще откуда тут взялся?! Или это ты его позвал? – он требовательно обернулся к Христофору.       - Меня никто не звал, - рассмеялся Макс, и на сей раз в его говоре опять слышался заметный акцент, - и, полагаю, сейчас мы здесь собрались не для того, чтобы обсуждать события моей жизни. Предлагаю не медлить, ведь речь идет о здоровье и жизни Эжена.       -Нехрен панику нагонять, - Герман взобрался на высокий лабораторный табурет, - лежит он в палате, помирать не собирается.       В просторной лаборатории все было знакомо еще по университетским временам: длинный, покрытый термостойким пластиком стол с разнокалиберными склянками, бутылями коричневого стекла и обязательным дистиллятором, тихо гудящий вытяжной шкаф, термостат у стены, многочисленные шкафы и шкафчики с оборудованием и особый химическо-резиновый запах.       Макс опять ушел от ответа, и это невероятно разозлило Германа. Молодой человек пообещал себе, что обязательно выведет французика (или кто он там такой на самом деле) на чистую воду.       Оказалось, что Макс уже все подготовил к исследованию, и Христофору осталось только взять предметное стекло с готовым препаратом и подсунуть под электронный микроскоп. На мониторе тут же появилась непонятная пульсирующая субстанция. Тем не менее, выражение лица Христофора внезапно стало озадаченным и даже непривычно растерянным.       -Ничего не понимаю. Максимилиан, взгляни-ка, - проговорил он.       -Уже смотрю, - тот не отрывал глаз от монитора, - погоди, что это?       -Вот, и я пытаюсь понять. Это что угодно, только не вирус.       На экране нечто, напоминающее верткую змейку, конвульсивно сжималось и разжималось, то и дело захватывая своими кольцами какие-то прозрачные кляксы и будто сливаясь и становясь с ними единым целым.       -На глиста похоже, - с отвращением прокомментировал Герман.       -В какой-то степени ты прав, - рассеянно заметил Христофор, - перед нами действительно паразит, но…       -Он не принадлежит ни к одному известному нам виду, - подхватил Макс, хмурясь и как-то озадаченно добавил, - к тому же вирусы выглядят совершенно иначе. Кристоф, у тебя достаточно крови для исследований?       -Да, я взял полную пробирку.       -Отлично. - Макс протянул ладонь, - попробуй взять и мою кровь, посмотрим, как возбудитель отреагирует на нее.       Христофор отвлекся от микроскопа и пояснил:       -Я уже пробовал со своей кровью — результат тот же.       -И все же давай попробуем с моей. Сам ведь знаешь, чем больше данных, тем точнее выводы, - с нажимом сказал Макс.       Герман, которому решительно не нравился тот факт, что он мало что понимает в происходящем, язвительно заметил:       -У него кровь, небось, пополам с шампанским.       -Вот и выясним реакцию вируса на игристые вина, - ничуть не смутился Макс.       Герман только огрызнулся вполголоса — и почему этот хлыщ всегда умудряется оставлять за собой последнее слово?       Христофор бросил на того быстрый взгляд, но спорить не стал и продезинфицировал специальное острое перо. Затем добавил каплю крови Макса к зараженному образцу, подсунул под микроскоп и… обычно чуть прищуренные восточные глаза Христофора буквально полезли на лоб. Герман сперва хотел спросить, что послужило причиной такой реакции, а потом увидел сам: агрессивные «змейки», которые только что азартно атаковали клетки Женькиной крови, вдруг начали конвульсивно дергаться, сжиматься и разжиматься, свиваться в кольца, а затем просто в один миг перестали двигаться, дрейфуя в межклеточной жидкости, подобно космическому мусору.       -Они что, сдохли? - озвучил общее недоумение Герман.       -Похоже на то, - озадаченно произнес Христофор, - однако я не видел ни одного антитела, как это бывает в организмах, имеющих иммунитет к определенному возбудителю. Складывается такое впечатление, что вирус просто не может существовать в организме нашего друга.       -Так бывает, - неопределенно пояснил Макс и — пожалуй слишком поспешно - предложил, - может, попробуем то же самое с кровью Жермена? Mon ami, ты не против одолжить нам каплю?       -Мне что, жалко? - буркнул тот, сбитый с толку всем происходящим, и протянул руку. Еще не хватало, чтобы они подумали, будто он боится. Хотя, если уж признаться честно, боялся. Но, конечно, не укола в палец, а результата исследования. То, что с этим вирусом не все в порядке, он подозревал с самого начала, и сейчас лишь получил подтверждение. Но как поведет себя эта зараза в его крови — большой вопрос. И почему она сдохла, едва попав в кровь заграничного пижона?       Христофор уколол так ловко, что Герман даже не сразу понял, что уже все.       -Все бы так кололи, - буркнул он.       -Что, негативный опыт? - слегка рассеянно поинтересовался Христофор.       -Да всякое было… ну, что там? - молодой человек подался вперед, жадно следя глазами за тем, что транслировал на монитор микроскоп.       Вот вирусы, вот клетки его крови — двояковогнутые «лепешки» эритроциты. И те, и другие будто существовали параллельно: «змейки» плавали, даже не думая атаковать кровь, в которую попали, но и не гибли.       -Поразительно, - проговорил Христофор.       -Зараза к заразе… - буркнул Герман, и на этот раз в его голосе послышалась горечь.       -Похоже, вирус — это действительно разработка Ордена… - задумчиво проговорил Макс.       -Угу, и своих не трогает.       -И это очень хорошо. За тебя мы можем быть спокойны, - невозмутимо продолжил он.       -Ладно, - отмахнулся Герман, решив, что устраивать истерику на тему «я монстр» было бы унизительно, - с лекарством-то что? Название у него еще какое-то дурацкое… «Ребис».       -Ребис? - удивился Макс, когда на столе оказалась бутылочка с белой мутной жидкостью, - однако же Орден, как и всегда, скромностью не страдает.       -Ты чего, знаешь, что это слово значит? - до сих пор странное название так и крутилось у Германа в голове, дразня, но не давая себя вспомнить.       -Ребис, пятый элемент, философский камень, Красная тинктура — это все названия эликсира вечной жизни, вещества, которое алхимики пытались добыть тысячи лет. И, кстати, Орден тоже потратил немало сил на получение эликсира и в некотором роде в этом преуспел.       -Значит, не такие уж они и умные, если занимаются антинаучной хренью, - отрезал Герман.       -Однако же и твой предок когда-то участвовал в подобном эксперименте, хоть, надо признать, относился к нему скептически.       Герман оторопело на него воззрился.       - Тебе откуда о моих предках известно?       -Разве ты забыл наш разговор на плато прошлым летом, где я рассказывал о небезызвестном маршале Франции Жиле де Реце?       Это действительно было так, хоть бабка и темнела лицом всякий раз, когда речь заходила о французской ветви их рода.       -Ты бы мне еще каменный век припомнил, - проворчал он на всякий случай.       -Друзья, может, мы все-таки перейдем к делу? - попытался предотвратить научную баталию Христофор.       -И то верно, - улыбнулся Макс, вскрывая бутылочку с образцом лекарства.       Герман терпеть не мог, когда что-то рядом делалось без его участия, сейчас же ничего другого не оставалось, как сидеть на табурете и наблюдать, лишь смутно понимая смысл проводимых химических реакций и оттого мрачнея все больше.       На этот раз за дело взялся Макс. Он принялся что-то с чем-то смешивать, что-то во что-то переливать и что-то на чем-то нагревать, Христофор лишь подавал реактивы. За это время Герман успел порядком заскучать и несколько раз протяжно зевнуть.       -Странно. Кроме глюкозы и витаминного коктейля, который можно купить в любой аптеке, я тут ничего не вижу, - услышал он почти сквозь сон голос Макса.       -Думаешь, пустышка? - почти уверенно уточнил Христофор.       -Подожди. Еще только один эксперимент.       Макс взял ампулу и набрал в шприц вещество, закатал рукав, быстро и уверенно перетянув руку повыше локтя жгутом, воткнул иглу себе в вену.       -Что ты делаешь? - Христофор сделал протестующий жест, - мы же еще не уверены!..       -Все в порядке. Я лишь хочу исследовать кровь после введения препарата, тогда мы будем иметь полную картину. Не думаю, что мне это повредит, - он широко улыбнулся.       Герман, который до того момента успел заскучать, едва не свалился со своего больше похожего на насест табурета. А при виде того, как Макс хладнокровно вводит себе неизвестное вещество, внутри что-то кольнуло. Тревога за него? Да ну, глупости. Чего за этого богатенького пижона волноваться?       -Как был камикадзе, так и остался... - буркнул он.       Макс от этих слов резко выпрямился и пронзил Германа острым испытующим взглядом.       -Ты сейчас о чем? - в его голосе сейчас прозвучал не только вопрос, но и какая-то непонятная... просьба? Надежда?       -О том, что ты придурок. А если там какой-нибудь яд? Нам что, потом твой труп на железной каталке отсюда вывозить? - огрызнулся молодой человек, который и сам не мог понять, почему сказал о камикадзе. Это вылетело из сознания помимо воли.       -Думаю, мы обойдемся без этого, - Макс явно повеселел, - Кристоф, посмотри мою кровь еще раз.       Герман отвернулся. Не то чтобы он не выносил вида крови, но в последнее время это зрелище неизменно вызывало у него воспоминание о жутком видении средневековой казни, и это было неприятно. Впрочем, сейчас на память пришло не оно, а фотография старинного манускрипта с написанными кровью стихами.       Христофор и Макс снова погрузились в исследования, лишь изредка обмениваясь короткими малопонятными фразами. Все это, вплетаясь в позвякивание лабораторной посуды, гудение вытяжного шкафа и потрескивание люминесцентной лампы под потолком, убаюкивало, заставляя веки тяжелеть.       Толстые каменные стены сводом уходят в темноту, разгоняемую только огоньками свечей и неверным пламенем в очаге. На массивном деревянном столе громоздятся реторты, в них что-то бурлит, но все внимание приковано к объемной колбе, что стоит на возвышении. Там, в мутноватой жидкости зреет нечто. Оно пульсирует и наливается жизнью — вот-вот, одно усилие, и все свершится. А еще в сознании звучит музыка — странный рваный мотив, у которого нет источника, он одновременно нигде и везде, и субстанция в колбе впитывает в себя его звуки. За стрельчатым, забранным витражом окном бушует гроза.       Макс стоит по другую сторону стола, не отрывая напряженного взгляда от колбы. Губы его безмолвно шевелятся, точно он молится или что-то декламирует.       Еще немного, уже почти... Сердце бьется неровно, вторя ритму мелодии.       Оглушительный грохот разрывает действо, точно нож искусно сотканный гобелен, окно разноцветными осколками осыпается на пол, а откуда-то из непроглядной выси несется вниз тяжелый чугунный крест, врезаясь в колбу с так и не рожденной субстанцией...       Герман очнулся от острого запаха нашатыря и дернулся, пытаясь отвернуться.       - Да какого… убери эту дрянь!       Зрение, наконец, прояснилось – над ним маячило встревоженное лицо Христофора.       - Герман, что случилось? Ты вдруг закричал и потерял сознание.       - Ну и что… меня чуть не придавило этой хренью! Крест чугунный прямо с потолка!       - Герман… - к тревоге на лице хирурга добавилась озадаченность, - какой крест? Здесь ничего подобного нет.       Герман моргнул и огляделся, мысли по чуть-чуть прояснялись.       - Ладно, проехали, - он приподнялся, потирая разболевшуюся голову и вздрогнул, поймав на себе внимательный и непривычно серьезный взгляд Макса, - чего этот, не помер еще? Что выяснили?       Христофор вздохнул.       - Скорее всего, лекарство — действительно пустышка. От него никакой пользы, но, к счастью, вреда тоже нет... Не садись за руль сам, слышишь?       -Тебя забыл спросить, - пробурчал Герман. Он по-прежнему тушевался от любого проявления заботы со стороны окружающих и прятал смущение за грубостью. Кроме того, его сильно выбило из колеи недавнее видение — а ведь казалось, что от глюков о средневековье удалось избавиться.       Ну, ладно, допустим, он заснул, а странная средневековая лаборатория была всего лишь видением, навеянным разговорами об алхимии и эликсире вечной жизни. В таком случае логично, что в этом сне появился Макс. Но откуда взялся падающий крест, оставивший ощущение реальности?       «Нет, не думать об этом! - твердил себе Герман, пока, категорически отказавшись от такси, вел машину по ночным улицам, - это был просто сон. Сон, и больше ничего». И все-таки, уже закрывая глаза на диване в гостиной квартиры, что снимал для него фонд «Фримен», он подумал, что надо вызвать Макса на разговор и наконец добиться от него ответов. ______________ * Добрый вечер, друзья мои (фр.)