Я танцую для этой девочки...для тебя

"Боже, что я тут забыла!" — подумала Юля сидя перед журналистами. — Я очень рада, что в программе "Лебединого озера" стоит мое имя. Спасибо. — все внимание прессы тут же переключилось на Карину. Так что молодая девушка решила незаметно уйти, все равно ведь не заметят. "Да, а ведь когда-то я мечтала хотя бы попасть на сцену Большого, когда-то мечтала хоть одним глазком увидеть своего кумира, и что теперь? Произошло слишком много событий, которые отбили всякое желание о чем-то мечтать. Я отказалась от роли Авроры из-за чего, вероятнее всего, умерла Галина Белецкая — единственный человек, который верил в меня и поддерживал! А потом я сиганула с крыши... Слава богу все обошлось! А если бы разбилась! Чтобы подумала мама, как бы отреагировали мои братья? Надо выпить!" — девушка стырила бутылку коньяка и положила ее в сумку. — Юль... Юль, ты куда? — только лишь Танька Ефремова, которая стала костюмером, заметила, что "Ольха" хочет уйти. Но ее отвлекает Митя, давая шанс Юльке уйти ничего не объясняя. Ольшанская пришла на репетиционную сцену и села на стулья, которые судя по всему являлись частью декораций. Не успела она открыть бутылку, как раздался звонок от Тани. "Кажется без объяснений сегодня не обойдусь." — нервно вздыхая, подумала балерина. — Алло, "Ольха", слушай ну классный спич. Ты куда исчезла-то? Давай дуй обратно, сейчас Антуан Дюваль прийдёт! — Я пью за тебя, Танька! Ты же хотела работать в Большом, вот и работаешь костюмером. Так что за твою грудь и за тебя! — подколола подругу и сделала глоток коньяка. — А что грудь-то, тоже мне обидно! Для балета большая, а для жизни так себе. — засмеялась на том конце провода Ефремова. Юля хотела ответить, что у неё всё впереди и размер груди на счастье подруги никак не повлияет, как вдруг услышала что-то на ломанном русском: — Кон'як? Балерина подняла голову и обомлела, и даже чуть телефон не выронила из руки. Перед ней стоял Антуан Дюваль собственной персоной в черном пиджаке и джинсах. Слегка постаревший с их последней встречи, в волосах пробивалась седина, но улыбка на его лице была точь в точь как двенадцать лет назад. Отойдя от шока, Ольшанская протянула бутылку мужчине, тот улыбнувшись посмотрел на нее и сказал: — "Почему бы и нет." — взял бутылку, сделал глоток и присел на соседний стул. — Афигеть! Антуан Дюваль! А Вы знаете, где я Вас видела в первый раз... В Большом. — он отдал ей бутылку, пока девушка тараторила ему на чистом русском. — Вы танцевали в "Щелкунчике", а я была за кулисами рядом с Вами.Вы как мой принц были! Я даже хотела выйти за Вас замуж. — девушка не сразу поняла, что по факту призналась в любви. — "Не спеши. Я не понимаю по-русски, когда говорят так быстро." — мужчина отвёл взгляд в сторону, поэтому не было ясно понял ли он ее последнюю фразу. Девушка решила перейти на английский, чтобы знаменитому танцору было удобнее. — "Кстати, все ждут Вас на пресс-конференции." — "Слушай, помоги свалить отсюда." Таких слов Юлька точно не ожидала, было странно, что Антуан хочет сбежать, мало того с важного мероприятия, так ещё и с абсолютно незнакомым человеком. Они вышли через заднюю дверь и пошли гулять по небольшому скверу вдоль дороги. Скверик был хорошо освещен, поэтому Юля увидела, что лицо француза слегка усталое и расстроенное. Она не решилась прервать тишину первой. — "Ты танцуешь в "Лебедином озере"? Я тебя не помню." — А вот Белецкая всегда меня помнила. —Юлька опять забыла, что лучше ей говорить по-английски. — Белецкая... "Она болела. Теряла память. Она не помнила даже Карину." Она даже завещала мне свои серьги, в которых танцевала "Лебединое". Ты не понимаешь... — и когда она успела перейти на "ты". — "Время летит, но ничего не меняется." — Дура! "Что ты знаешь о времени? Ничего!" Ольшанская не ожидала настолько резкой смены настроения своего собеседника, и, списав все на спиртное, присела на скамейку, а точнее на ее спинку. Дюваль начал расхаживать взад-вперёд. — "Мне почти сорок, и каждый день я вижу, как уменьшается мой прыжок. Сегодня на миллиметр. Завтра на два. И я ничего не могу с этим сделать. Ничего!" — мужчина явно был в подавленном состоянии, а алкоголь лишь развязал ему язык. — "Ты думаешь это легко - уйти из балета?" — француз взял из рук растерянной девушки коньяк. Сделал большой глоток и отдал обратно. — "Это нереально. И журналисты: "Что вы собираетесь делать на пенсии? Вы будете преподавать?" Преподавать кому? Идиотам вроде тебя? Которым нужно выпить, чтобы выйти на сцену." "А вот это уже обидно, Антуан!" — Юлька еле держалась, чтобы не сорваться и не дать леща этой французской роже! — "Да ладно, это что, похоже на будущее? Я хотел бы быть на твоём месте. Понимаешь?" — это стало последней каплей. — Да не "понимаешь"! — передразнила она. Дюваль понял, что его действительно не хотят понимать и, развернувшись налево, побрёл в неизвестном направлении. И даже не обернулся, когда Ольшанская крикнула вслед: — Чем ты не доволен? Да ты всего достиг! "Ольха" еле дошла до дома. "Нет, ну как можно было фанатеть от этого зазвездившегося старпера, который оставил девушку одну, ночью в парке!" Ей пришлось вначале объяснять, гостившему у нее брату, почему она пьяная, а уже после завалиться спать. Утром всё таки репетиция как никак! Честно говоря репетиция тоже началась так себе. Антуан Дюваль как ни в чем не бывало ходил по залу и поправлял ошибки танцоров. К Карине он отнёсся с какой-то странной нежностью. "Фу, аж противно!" — подумала она, когда балерон подошёл к ней. — "Рон де жамб. Кажется, кто-то пил вчера." "Даже так, Антуан! Какой же ты лицемер! Ну что ж поддержу твою игру." — "Я пила." — "А Вы не в курсе, что нельзя пить перед репетицией?" — "Прошу прощения, мне пришлось... Я не могла отказать одному мужчине, он был очень расстроен." — "Ты уверена, что можешь работать?" — он скрестил руки на груди, что вывело "Ольху" из себя. — "Я вообще-то стою и работаю." — сказала балерина, но видимо Антуан решил отомстить ей за вчерашнее, хотя и не понятно за что, собственно, ему понадобилось мстить. — "У тебя всегда так ноги дрожат? Может пора уходить из балета?" — произнес он надменно. — "Тони, прекрати. Юля замечательная балерина. Она танцевала Аврору в Академии." — сказала Карина, желая помочь, но лишь подкинула (Тони?) идею для новых издевательств. — Правда? Уберите стойку, пожалуйста. Покажешь? Давай с первого выхода Авроры в "Спящей красавице"." — Дюваль сел на скамейку и пробурчал мелодию, чтобы Маэстро понял о чём речь. Заиграла музыка. Однако Юля продолжала стоят на том же месте, не понимая чем заслужила такое к себе обращение. Антуан остановил музыку. — "Похоже, ты слишком долго сидела в кордебалете. И теперь уже поздно." — с усмешкой произнес танцор. Балерина, еле сдерживая слезы, широким шагом вышла из зала. Дюваль улыбнулся, крикнул труппе, чтобы продолжали репетицию. Однако через минуту улыбка пропала, и он понял, что все же совершенно не заслуженно унизил девушку, но не привык он перед кем либо извиняться и решил оставить все как есть. — Да пошел он в жопу! Старпёр! Юль, ты все равно крутая! —Нет! — она рыдала, сидя в гримёрке, и не помогали никакие разговоры Тани. — Да что ты понимаешь, дура! Юля не хотела обидеть подругу, так получилось. Она выбежала из помещения и направилась к выходу, как вдруг ее окрикнули. Митька.... — "Ольха", подожди! Да не обращай на него внимание. Он сам не понимает, что говорит! — Митя обнял девушку и ей стало полегче. — Спасибо, Мить. Все хорошо! Правда, я просто забыла вещи в зале. — Там этот кобель и Карина репетируют. — предупредил парень, видимо ревнуя свою возлюбленную. Они вроде как были вместе, или уже нет?! Юлька за ними не следила. — Мне все равно не могу же я пойти в пачке домой! — Как знаешь! —ОоОоо, стоп, стоп, стоп! — мужчина согнулся, положив руки на колени. — "Не расставляй ноги так, я не смогу тебя поднять, я же говорил!" — похоже тренировка сильно его вымотала. — "Прости..." — Карина хотела подойти к нему и помочь. — "Нет, это ты прости! Не нужно было пить вчера." Карину невольно передёрнуло, но она успокоила себя, тем, что вряд ли Антуан так бы набросился на Юлю, если бы они пили вместе. Но она все же взяла это на заметку. — "Давай ещё раз?" — "Нет, я устал!" Он вышел из общего зала, и уже подошёл к двери раздевалки, как на него налетила Ольшанская и чуть не упала. Он успел поймать ее руку и притянуть к себе, так что Юля немного вдарилась о его грудь. Они оба застыли на несколько секунд. Первой в чувства пришла балерина. Она оттолкнула мужчину, взяла с лавки рюкзак и прошла мимо него в дверь, так как он до сих пор стоял как истукан и следил за ее действиями. Девушка зашла обратно, в гримёрке переоделась, извинилась перед Таней, так как и в правду не хотела её обидеть. А затем двинулась к главному выходу. Спускаясь по лестнице, она услышала голос Дюваля, но даже не обернулась. Тот настиг ее у подножия и схватил за руку, чтобы та не убежала. — Прости, я въёл себя как кретин. — сказал он на русском. — О, неужели ты это понял! — Юлька выдернула руку. — "Прости, не знаю, что на меня нашло! Просто... Я правда повёл себя не хорошо." — мужчина виновато посмотрел на нее, ожидая ее решения. — "Ладно, но пожалуйста, постарайся больше не унижать меня перед всей труппой." — он улыбнулся и оказался на одну ступеньку ниже из-за чего они стали одного роста. — "Я могу подвести тебя в знак примирения?" — "Ладно, давай." Они ехали минут пятнадцать в полной тишине, после чего расстались до новой репетиции.