Gravastar

      Тэхен был сам не свой после разговора с отцом. Казалось, весь его мир перевернулся с ног на голову, а мысли о том, что если бы он не унаследовал бракованный ген, — сотни или даже тысячи людей были бы живы, а любимые люди не были бы подвержены огромному риску, что их клетки сойдут с ума. Чонгук был бы самым обычным нормальным человеком. Да, быть может, он не стал бы легендой, быть может, он вообще никогда не оказался бы на космической базе, но зато с ним и его телом все было бы хорошо.       В ту ночь Тэхен в одиночестве сидел под куполом звезд и думал, как ему следует поступить, что сделать, что сказать. Признаться во всем? В голове сразу же всплывали слова отца.       «Я заберу их всех с собой», — сказал он.       И Тэхен ему верил. Этот мужчина в погоне за своими идеями действительно был способен на многие вещи, в том числе навредить своему сыну. Наверняка в отместку он не только не помешает ученым забрать Тэхена на органы, но и с удовольствием поспособствует тому, чтобы они вели работу в правильном направлении. Он думал об этом без остановки.       Проснулся парень в одиночестве. У Чонгука было много работы в связи с новым набором, и он просыпался задолго до сирены, поэтому завтраки и утренние сборы теперь Тэхен будет проводить в одиночестве. Радовало лишь то, что Чон заверил его, — это ненадолго. Он приложит все усилия, чтобы они могли как можно скорее вернуться к их привычному распорядку дня.       Сегодня он еще не видел Чонгука, а это было буквально жизненно необходимо, поэтому Тэхен пришел на его лекцию.       Вообще, он не собирался мешать, хотел просто понаблюдать за тем, как Чонгук ведет лекции у других, как они смотрят на него, насколько внимательно слушают. Среди этих парней есть такие же, как он сам или как Чонгук? Может быть, кто-то из них тоже живет с тяжелым грузом страшной тайны или сбежал от тиранов-родителей?       В глубине души Ким Тэхен надеялся, что ничего подобного с этими ребятами не происходит, что каждый из них здоров и счастлив. Даже если эти мысли были слишком уж утопичны.       — Полковник, к Вам пришел Ваш навигатор, — известили Чонгука с последней парты. Полковник оторвался от чертежа и обернулся на дверь. Тэхен забавно выглядывал из-за щели, и Чон обязательно улыбнулся бы ему, но перед солдатами лучше сохранять маску спокойствия на лице, чем демонстрировать свои эмоции.       Мужчина молча отодвинул стул и кивнул на него Тэхену. Вообще, Ким никогда еще не сидел за письменным столом лектора, не видел, как выглядит аудитория отсюда. Ему было любопытно, так что он не стал противиться, прошел между рядов и сел на указанное Чонгуком место.       — А тебе, двадцать третий, стоит меньше крутить головой во время лекции. Продолжаем. Итак, топливо подается из топливных баков при помощи уникальных механизмов, разработанных инженером…       Чонгук продолжил лекцию.       Тэхен слушал его вполуха. Он знал каждое слово наизусть. Он даже помнил, как старательно записывал вслед за Чоном, едва поспевая печатать на еще непривычной клавиатуре планшета. Он тогда злился тому, что Чонгук не мог говорить помедленнее, а сейчас понимал, что действительно важные вещи Чон повторял по несколько раз, так что не запомнить их было бы преступлением.       Он обвел взглядом аудиторию, замечая, что некоторые из парней занимаются своими делами, и тихо вздохнул. Ничего, у них еще будет возможность понять, насколько необходимы им эти знания.       Громкий и короткий звук сирены оповестил об окончании занятия, но никто не тронулся с места, пока Чонгук не сказал заветное «занятие окончено».       Все сорвались с мест, сбиваясь в группы, общаясь между собой, и аудитория стала напоминать пчелиный улей — настолько сильный гомон стоял внутри ее стен.       — Я чувствую, что ты переживаешь. Сильнее, чем прежде, — отметил Чонгук, подойдя ближе и упершись руками в край стола.       Тэхен поднял на мужчину взгляд, поведя плечами, и принялся перебирать собственные пальцы.       — Я говорил с отцом, — сообщил он. Слишком спокойно для такого важного и ощутимо гнетущего события.       Чонгук нахмурился, оглянувшись на толпу новобранцев. Они забавно толпились у выхода, толкая друг друга, смеясь над чем-то своим. Пока еще беззаботные, во всяком случае большинство из них.       Они поговорят об этом, когда все выйдут.       И Тэхен ждал. До самого последнего человека, за которым закрылась дверь.       — Решил пообщаться с родными спустя полгода после попадания на базу? — поинтересовался Чон, присев на край стола.       Тэхен угукнул, но отвечать более точно не спешил. Формулировал мысли в своей голове, хотел понять, как лучше донести до мужчины причину своих переживаний и не сболтнуть лишнего. Чонгук все еще должен быть в безопасности. Значит, говорить можно обо всем, кроме таблеток, которые он вынужден принимать прямо сейчас. Ничего ведь не будет, если он расскажет Гуку о мотивах создания Альхены? Это гложило сейчас сильнее, чем что-либо.       — Обещай, что не отвернешься от меня после того, что я расскажу, — твердо попросил Тэхен.       Чонгук был серьезен.       — Я и без обещания не сделал бы этого, Тэ. Но если тебе нужно мое слово, я обещаю, что не отвернусь от тебя, что бы ты не рассказал мне сейчас, — Чонгук опустился на корточки перед парнем и нежно взял его ладони в свои, поднес их к губам и мягко, тепло коснулся кожи.       Тэхен был заворожен тем, как красиво и правильно это выглядело, но тяжелые мысли не покидали даже от созерцания прекрасной картины.       — Я, если честно, сам не знаю, как мне относиться к тому, что он мне рассказал, но в правдивости его слов я не сомневаюсь. В общем… Эта история начинается в моем детстве. Отец сказал, что когда мне было пять лет, у меня обнаружилась тяжелая форма гемофилии, и они с матерью стали искать способ вылечить меня, потому что, судя по моему состоянию, долго я не прожил бы. Так появилась Альхена, ведь прежде чем испытать препарат на мне, им нужно было проверить его действие на других людях.       Чонгук опустил взгляд и поднялся на ноги. Он присел за парту напротив письменного стола лектора, за которым сидел Тэхен, и вновь внимательно посмотрел на своего навигатора. Как бы там ни было, он дослушает это до конца, даже если слова, сказанные Тэхеном на данный момент, воспринимать несказанно трудно.       — Когда вылезла побочка в виде раковых опухолей, убивающих подопытных, и Альхену закрыли, родители продолжили работу над препаратом. Улучшенную версию они стали колоть мне. Поэтому я… Чонгук, я так виноват, — закрыв лицо руками, Тэхен всхлипнул.       Он был больше не в силах продолжать держать все это в себе так много. Горечь, обида и тяжесть всего навалившегося на него выливалась слезами.       — Тэхен, — позвал его мужчина. Но когда парень никак не отреагировал на свое имя, Чонгук вновь сел перед ним на корточки и осторожно убрал руки от припухшего лица, по которому текли горькие слезы. И все еще слишком красивого. Осторожно и бережно Чонгук стер соленые капли. — Послушай то, что я скажу. Твои родители — это не ты, Тэхен. Ты не обязан нести ответственность за чужие решения, участия в которых не принимал. Это самое важное, что тебе следовало бы уяснить. Не вини себя в том, что произошло с другими. Мы все были добровольцами, и я в том числе, все осознавали риски, на которые пошли, присоединившись к Альхене. Мы знали, что опытов на людях до нас не проводилось, и все же согласились на введение препарата. И я не жалею, что пошел на это, даже если твои родители хотели за счет других вылечить своего ребенка. В какой-то степени их цель благородна, быть может, если бы у меня был ребенок и он заболел бы смертельной болезнью, я тоже сделал бы все, что в моих силах, чтобы его спасти. Дети не должны страдать или умирать, это удел взрослых, так всегда было. И ты действительно ни в чем не виноват. Я говорю так не потому, что люблю тебя, Тэхен, а потому что понимаю, что ты сам никак не мог повлиять на решения, принятые другими людьми. Даже если они были приняты из-за тебя, твоей вины в том, что ты заболел, тоже нет.       Тэхен смотрел на него и не мог понять, чем заслужил такое отношение к себе. Особенным он был не благодаря своему труду и стараниям, а лишь благодаря препарату в его крови, так он думал. И то, как Чонгук смотрел на него, с какой нежностью прикасался даже после того, как узнал о нем правду… неужели Тэхен и правда достоин быть рядом с этим человеком?       — Это все равно тяжело переварить. И мне кажется, что Юхен начинает понимать, что со мной что-то не так, и это… Мне противно от самого себя, — тихо продолжил он, забрав руки из ладоней мужчины, чтобы утереть лицо от непрекращающихся слез. Он, черт возьми, даже поплакать не мог нормально, тут же успокаивая поток воды из глаз и стараясь держать себя в руках.       — А ты до сих пор не рассказал ему? Мне казалось, вы лучшие друзья, — проговорил Чонгук, озадаченно склонив голову на бок.       — Не говорил. В прошлый раз, когда ты посоветовал пойти и поговорить с ним, он напрямую спросил меня о моем состоянии, но я не нашелся с ответом. Если я ему скажу… А вдруг это как-то подставит его? — тихо продолжил говорить Тэхен.       — Каким образом? Если он не будет болтать об этом направо и налево, никто, кроме него, Сокджина и меня не узнает о том, что ты часть проекта Альхена, — нахмурился Чонгук. О том, что в это ввязан еще и Намджун, Чон говорить не стал. Для Тэхена — лишняя нервотрепка, а сам Чон, как никто, был уверен в этом человеке. — Просто не углубляйся сразу, если боишься. Выдавай информацию частями.       — Это поможет? — усмехнулся Тэхен, шмыгнув носом.       — Поможет. По крайней мере тебе станет легче. А это важно. Невозможно слишком многое держать в себе, если ты не одиночка. А ты совсем не одиночка, Тэхен, ведь вокруг тебя много людей, которым ты дорог и которые дороги тебе. Не обязательно всех посвящать в свои тайны, но мне кажется, Юхен заслуживает знать, что с тобой происходит.       Кивнув, парень сам взял руки Чонгука в свои и тихо вздохнул. Он был так благодарен ему за поддержку и теплые слова, за то, что Чонгук все еще был его наставником, но не только в военном деле.       — Спасибо, Чонгук-а. Я бы не смог справиться и разобраться во всем этом без тебя. Хотя мне потребуется какое-то время, чтобы все это переосмыслить и принять, мне стало легче от твоих слов и… ты так поддерживаешь меня. Хочу стать для тебя такой же крепкой опорой.       Тэхен, если и делился с Чонгуком своими мыслями, всегда делал это откровенно, не стеснялся говорить о своих чувствах и желаниях. Чонгука это очень подкупало.       — Ты уже стал, Тэхен. Ты вытащил меня из стагнации, дал мне силы, чтобы я мог двигаться вперед, и продолжаешь быть моей поддержкой каждый день. Самое главное, что нам осталось делать сейчас — оберегать то, что есть, и преумножать это, доверять друг другу, что бы ни случилось. И помнить, что мы с тобой можем Вселенную перевернуть, если будем вместе.       От этих слов вновь стало тяжело, и плечи Тэ снова обессиленно опустились. Может и так, но он слишком боялся собственного отца, верил в правдивость его угроз, его страшных слов о том, что все его близкие пострадают. Если ему не составит труда добраться до Чонгука, то что уж говорить о Юхене? Его некому защитить…       Но все же он принял решение, что расскажет другу свою тайну, перестанет скрывать от него хотя бы часть информации. О том, что он продолжает принимать препараты, которые родители поставляют ему через Пхен Намхвана, он говорить по прежнему никому не будет. Хватит и того, что люди, окружающие его, находятся в опасности, сами того не подозревая. Просто потому что они решили, что общаться с Ким Тэхеном — не такая уж плохая идея.       Если бы они только знали, как сильно ошибались.       Он отогнал от себя эти мысли, запустив руку в уложенные волосы Чонгука и поцеловав его так крепко, словно желал передать ему все, что не мог сказать словами. И то, как Чонгук отвечал, с каким желанием он это делал, сжимая руками бедра Тэхена, отдавалось во всем теле дрожью. Тэхен с удовольствием отвлек бы мужчину от его чертовой работы и утащил вслед за собой в их постель, но знал, насколько дорога для него каждая минута рабочего дня. Ему нужно было работать, чтобы не задерживаться.       — Я пойду. Поговорю с Юхеном, — зашептал Тэхен, с трудом отстранившись от родных губ и шумно выдохнув.       — Не занимай своим другом вечер, — попросил Чонгук. — У меня есть потрясающий план, как вывести тебя из хандры.       — Правда? — засмеялся Тэхен, с удовольствием прильнув к руке мужчины, что коснулась его щеки.       — Да. Тебе это понравится, будь уверен. А сейчас отпусти меня, мне нужно сходить к генерал-майору с целой кипой документов на новобранцев, — усмехнулся Чонгук, а Тэ только сейчас заметил, насколько крепко он впился пальцами в плечи мужчины.       Он разжал ладони, улыбнувшись, и встал со стула, чтобы двинуться к выходу, еще несколько раз обернувшись на мужчину. Он уже занимался своими делами. У Чонгука как-то полегче выходило переключаться между работой и личной жизнью.       Голова Тэхена стала легче после этого разговора. И пусть он все еще хранил очень важную, весомую тайну от любимого человека, огромную часть собственной ноши скинуть с себя у него все-таки получилось. Осталось только найти на базе, больше похожей на небольшой военный городок, своего друга, чтобы поговорить с ним.       Не став рисковать, Тэхен разблокировал свой планшет, который всегда неустанно носил с собой как и все здесь, и по внутреннему каналу связался с Юхеном.       — Ты очень занят сейчас, Юхен-а? — спросил он, как только его вызов был принят.       — Нет, у меня закончилась тренировка, и сейчас полчаса отдыха, так что я валяюсь на кроватке и пялю в потолок. Хочешь составить мне компанию? — голос Юхена был таким же задорным и веселым.       — Хочу, — честно ответил Тэ и шмыгнул носом.       Слезы давали о себе знать и наверняка его лицо немного припухло. Именно поэтому он ненавидел плакать.       — Тогда захвати с собой чай или что-нибудь еще. Кофе там. Без горячих напитков не пущу, — засмеялся парень.       Тэхен тепло улыбнулся. И все же, даже если он кожей чувствовал, что они отдаляются друг от друга, Юхен оставался таким же задорным, как и в день их знакомства.       — Договорились. Принесу для тебя что-нибудь. Воспользуюсь положением Чонгука и постараюсь добыть для нас то печенье, которое тебе понравилось. Овсяное, да?       — О-о-о! Будет круто, Тэ! Я тебя жду!       Связь прервалась, и Тэхен поспешил в столовую. Благо, взять там кофе и чай можно было в любое время, кроме ночи. После ужина все повара отправлялись отдыхать.       Вымолить у женщин-поваров печенье оказалось не такой уж невыполнимой задачей. Конечно, его обычно давали к завтраку, как десерт (хотя Тэхен и не понимал, почему, ведь оно было не таким уж сладким), но разве ему можно отказать, когда он так просит?       В комнату Юхена Тэ постучал ногой — руки были заняты, а парень словно этого и ждал. Тут же распахнул дверь для своего друга и, забрав из его руки чай и пачку печенья, устремился к кровати.       — Выгодно с тобой дружить, ты просто прелесть! — заявил Юхен, а Тэ тихо фыркнул. Выгодно, как же.       Он присел на край кровати, отпив из пластикового стаканчика, и взглянул на друга. Юхен не медля принялся распаковывать печенье.       — Если честно, я хотел с тобой поговорить, — произнес Тэ, немного подумав.       Он буквально физически ощутил, как Юхен отчего-то напрягся. Ну, оно и понятно, если учесть, чем закончился их предыдущий разговор.       — О чем? — спросил он, набивая рот печеньем.       Тэхен набрал полные легкие воздуха, прежде чем начать говорить. Он рассказал все. Об Альхене, о разговоре с отцом, о приступах и галлюцинациях, о своем состоянии, что становилось менее понятным каждый чертов день. И все это время он, следя за эмоциями на лице Юхена, не увидел и тени сомнения. Он верил каждому слову, безоговорочно, впервые не перебивал, лишь изредка жевал и разглядывал свои руки. И когда слова иссякли, Тэхен замолк, тяжело выдыхая.       — Как-то так. Если ты вдруг отвернешься от меня, я…       — Я знал, — перебил Юхен, а Тэ на долю секунды растерялся.       — Что?       — Я говорю, что знал. Все, что ты рассказал, я знал. Ну, кроме того, что это твои родители придумали Альхену и сделали это, чтобы спасти тебя.       Тэхен не знал, что ответить. Он молчал, поджимая губы, не отводя от Юхена взгляда и не понимал: где он прокололся? Может, рассказал и забыл из-за провала в памяти? Такое ведь могло произойти?       — Откуда?       Теперь пришла очередь Юхена мяться и теряться. Он нахмурился, старательно разглядывая полупустую пачку печенья.       — Ну… Этот новый из инженеров. Главный хер среди кучи мужиков, которые нам корабли чинят. Как его там… Пхен Намхван. Он мне все рассказал.       — Зачем?       От полученных ответов вопросы в голове только множились. Намхван рассказал ему, только для чего? Чтобы и Юхена впутать в это дело?       — Потому что я слышал, как он говорил с одним из врачей о тебе. Там было что-то про анализы и осмотры, я так и не понял. А еще о том, что ты не хочешь сотрудничать. Он меня заметил и рассказал мне о том, что для тебя сделали твои родители, что ты такой неблагодарный и сбежал от них, хотя они хотели как лучше. Теперь я знаю, что это действительно правда. Я все ждал, что ты расскажешь, но ты молчал. Что изменилось?       Тэхен чувствовал, что закипает. Намхван впутал Юхена в это все, а теперь его единственный, лучший друг принимал сторону этого прогнившего во всех смыслах человека?       — Потому что неправильно скрывать от лучшего друга такие вещи. Ты был прав, и это справедливо, рассказать тебе.       — А… ну, в любом случае я знал, что у тебя бывают провалы в памяти и могут проявиться еще другие побочки, о которых ты вряд ли скажешь, поэтому наблюдал за тобой и рассказывал Намхвану о твоем состоянии. Потому что твои родители сделали все, чтобы тебя спасти, Тэхен, они заслуживают знать, что с тобой происходит.       Неужели Юхену было мало того, что Тэ и так рассказал? Если бы он поведал больше, о таблетках, о подкупленных докторах, Юхен тоже занял бы сторону его родителей? Почему в таком вопросе он поддерживает их, а не Тэхена.       — Ты эгоист, Тэ, — Юхен впервые разговаривал с ним так сухо.       — Что, прости?       — Я сказал, что ты эгоист. Твои родители столько сделали ради тебя, но ты ведешь себя как неблагодарный избалованный ребенок. Тебе уделяли слишком много внимания дома? Они просто хотели спасти тебе жизнь, так почему бы тебе не быть им благодарным? Но вместо этого ты ведешь себя как капризная принцесса, которую из башни спас не принц, а крестьянин.       Юхен равнодушно фыркнул, и это стало последней каплей.       Тэ поднялся с никому не принадлежащей постели. Он был так зол, что, казалось, готов ударить Юхена по лицу, лишь бы стереть этот пренебрежительный взгляд. За эмоциями он не заметил, что опрокинул стаканчик чая на стол.       — Моих родителей нет. Я не рассказывал тебе о них, потому что не помню о них ничего. Они погибли, когда мы были совсем маленькими, Тэхен. Отец занимался исследованием зараженных радиацией земель, а мама была доктором, она лечила и исследовала лучевую болезнь. Работа погубила их, и радиация, которой они посвятили всю свою жизнь, забрала у нас обоих. У меня никого нет, кроме брата, и поверь, я отдал бы все, чтобы мои родители были живы. Они работали на опасной работе и рисковали своими жизнями ради нас с братом, не жалели себя, только бы мы ни в чем не нуждались. И знаешь, несмотря на то, что они оставили нас, я им благодарен. Они слишком много сделали для нас. Так почему бы и тебе не быть благодарным, Тэ?       — Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, Юхен. Намхван не тот, за кого себя выдает, не доверяй ему.       Неожиданно для Тэхена, его друг задорно рассмеялся. Но не искренне, как всегда это делал, а наигранно. Так, что Тэ стало не по себе.       — А ты, Тэхен? Ты — тот, за кого себя выдаешь?       — Я рассказал тебе все, о чем только мог рассказать, я надеялся, что, услышав это, ты не отвернешься от меня. Только я боялся, что ты меня не примешь из-за этой особенности, а ты и вовсе… Черт, почему ты не можешь понять? Они делали это не ради меня, а ради собственной выгоды, Юхен! — воскликнул Тэ. У него, кажется, не было сил, чтобы спорить, но он отчего-то продолжал.       — Потому что ты не прав. Они спасли тебя! Спасли, и волнуются о твоем состоянии. Настолько, что даже добились отправления сюда этого типа, Намхвана. И я знаю, что ты сдаешь все эти анализы, но через силу. Почему ты не можешь позволить им заботиться о тебе? Они отдали тебе все, что могли, так рисковали своими жизнями и жизнями многих, а в ответ получают лишь ненависть. Это несправедливо, Тэхен! — так же громко заговорил Юхен.       Однако, Тэ больше не мог его слушать. Он переступил через лужу чая, не обращая внимания на попытки Юхена убедить его в чем-то, и вышел из комнаты, шумно выдыхая. Чувства будто бы оголились, словно провода, он был так зол, что уйти было лучшим решением. Ничего. Он справится как-нибудь. Только вот что делать, если Юхен продолжит контактировать с Намхваном? По сути, он не скажет чего-то сверх меры, сам ведь едва понимает, что происходит с Тэхеном, но понимает ли он, в какой опасности находится, общаясь с этим мужчиной?       — Ублюдок Намхван, — сам себе прошипел Тэхен и ускорил шаг. Нужно успокоиться. Успокоиться и уже после подумать, что делать дальше. Иначе он совершит какую-нибудь опрометчивую глупость.

***

      Юхен был очень зол после этого разговора с Тэхеном. Он откровенно не понимал, почему его друг так ведет себя, почему не ценит всего, что делают для него другие. Неужели он ошибся, и все это время Тэхен играл с ним, притворялся несчастным, загнанным в угол мальчишкой, которого никто не любит, хотя это было совершенно не так, и на самом деле он сам никого не любил и, возможно, даже за людей окружающих не считал? Верить в подобное не хотелось, но, кажется, это действительно было так.       Жизнь — штука жестокая, он в который раз убедился в правдивости этого высказывания.       Постучав в кабинет главного инженера на базе и услышав сухое «войдите», Юхен открыл дверь и вошел внутрь. Он сел на привычное место напротив письменного стола мужчины и, шумно выдохнув, приготовился поведать ему о прошедшем разговоре.       — Тэхен рассказал мне о том, что родители придумали Альхену для того, чтобы спасти его. Он их методы не разделяет, и я, сказать честно, крайне удивлен тому, что он такой… неблагодарный, — начал Юхен. Они с Намхваном снова не поздоровались. — Такое ощущение, что Тэхен, которого я знал все это время и считал своим другом, просто его очередная маска. Я не понимаю, почему он так ведет себя.       Намхван кивнул несколько раз и оторвал взгляд от своего планшета. На его губах появилась едва заметная усмешка. Этот парень оказался наивным до одури, и это определенно играло ему на руку.       — Я знал, что ты поймешь это, — отозвался мужчина, встав со своего места и обойдя стол, чтобы заварить для себя кофе, — Тэхен просто избалованный мальчик, который считает, что все вокруг его дурят и хотят причинить ему зло. Иногда мне кажется, что у него… Как бы это сказать, — мужчина постучал пальцем по виску и наигранно грустно вздохнул, — не все в порядке вот здесь. И тем не менее родители очень любят его, поэтому так важно приглядывать за ним и его состоянием. Ведь если вдруг ему станет плохо, ни один доктор не сможет помочь ему в должной мере.       Юхен поджал губы. Было неприятно слышать, что у Тэ что-то не так с головой. Он ведь знал, что он вполне себе адекватный, пусть и ведет себя ужасно. Если бы у Юхена был шанс вернуть родителей, поблагодарить их за ту жертву, которую они принесли для него и брата, он бы все отдал. Только вот тот, кто имеет все, ничерта не ценит, а Юхен продолжает сражаться со своими переживаниями в одиночку.       — Он здоров. В плане… Он адекватный, просто… — парень поморщился, словив на себе настороженный взгляд мужчины, и тяжело вздохнул.       Не было никакого желания повторять все, что он думает, снова.       — Мы поругались, и мириться с ним я пока что не хочу. Не знаю, когда я буду готов продолжить общение с ним, но на данный момент я не хочу ни видеть, ни слышать его. Надеюсь, вы понимаете. Можете передать господину Киму, что я постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы с Тэхеном все было хорошо и он оставался под присмотром. Просто сейчас мне нужно немного времени, чтобы осознать.       — Конечно, я понимаю, — закивал Намхван.       Он взял чашку, пройдя за свой стол, и грустно улыбнулся.       — Надеюсь, вы помиритесь. И надеюсь, что Тэхен по достоинству оценит твою заботу о нем. Ты делаешь для него очень много, Юхен. Спасибо тебе. От меня и от его родных. Уверен, твои родители гордились бы своим сыном. А теперь мне нужно немного поработать.       Юхен не сразу, но встал со своего места, неспешно плетясь в сторону двери. На душе было неспокойно. Несмотря на то, что они поругались и Юхен никак не хотел принимать сторону Тэ, он все еще желал ему только самого лучшего.

***

      — То есть, хочешь сказать, что у нас есть разрешение на вылет в открытый космос? — уже второй раз уточнял Тэхен, наблюдая за тем, как Чонгук надевает их летную форму.       — Да, Тэ. Я ведь уже ответил, — вздохнул мужчина, застегнув заклепки у шеи и обернувшись на парня.       Тэхен уже с минуту откровенно пялился в его сторону и подозрительно щурился.       — То есть оно есть, и мы не будем угонять Авиор, как ты сделал это несколько лет назад?       Чонгук шумно выдохнул и нахмурился.       — Я уже не в том положении, чтобы его угонять, Тэхен. Я полковник и правая рука генерал-майора. Мне достаточно лишь подписать бумаги, чтобы вылететь ночью, — заверил он и направился к выходу из раздевалки к ангарам.       Тэхен спешно пошел следом, нагоняя мужчину, и огляделся. В ангарах и правда работа кипела даже ночью. Их истребитель уже подогнали к выходному шлюзу, по просьбе самого же Чонгука, поэтому им оставалось лишь сесть в кабину и вылететь в беспроглядную черноту за стеклом.       — Ты хочешь просто полетать и размяться? Ты это мне обещал, чтобы я отвлекся? — продолжал спрашивать Тэхен.       Не то, чтобы он был не рад, наоборот, просто все еще не был уверен в том, что им позволено вылетать. А проблем им ведь и так хватало, тем более самому Тэхену.       Чонгук остановился, так что Тэхен врезался своим плечом в его, и глянул на парня.       — Слишком много вопросов, Тэ. Я же сказал, что все в порядке. Поэтому просто расслабься и получай удовольствие от нашего предстоящего свидания, окей?       — Окей, — вздохнув, отозвался Тэхен и все же позволил себе улыбнуться, зацепившись рукой за запястье мужчины.       У Авиора предсказуемо крутился Юнги — без его проверки и разрешения они бы не смогли вылететь официально, так что инженер внимательно осматривал истребитель на неисправности и поломки.       — Готово? — поинтересовался Чонгук, подойдя к истребителю ближе и придвинув лестницу к крылу, позволяя Тэхену забраться в кабину первым.       — Готово. Только не вылетайте за сектор G, там много космического мусора, — предупредил Юнги, закрыв топливный бак и вытер руки платком, который всегда носил при себе. — Надеюсь, вы не нарветесь на злобных инопланетян.       Инженер отсалютовал обоим и отошел от истребителя на безопасное расстояние.       Тэхен уже удобно устроился в своем кресле и пристегнул ремни. Ему нравилась сама мысль, что они вылетают не в смертельно опасную схватку, а для того, чтобы просто насладиться красотой космического пейзажа и раздольем простора Вселенной. Предчувствие было хорошим, так что он даже думать не думал о враге, способном появиться из ниоткуда.       — Все показатели в норме, мы готовы к вылету, — оповестил навигатор.       — Отлично. Покажу тебе несколько красивых мест неподалеку от базы. С Земли много чего не видно. Кстати, стекла наших шлемов позволяют спокойно смотреть на Солнце, так что мы можем увидеть его.       — Я бы предпочел увидеть другие планеты. Марс, например. Он действительно красный? — Тэхену не терпелось.       Он наблюдал за тем, как Чонгук настраивает электронику, отточенными движениями переключает тумблеры и ручники. Ему нравилось смотреть на его сосредоточенное лицо.       — Ты очень красивый, знаешь? — поинтересовался Тэхен. Кажется, только что он вновь увидел тень смущения на лице полковника, его ресницы дрогнули, и Чонгук надел шлем, закрывая себя от прыткого взгляда возлюбленного.       — Берите штурвал, лейтенант Ким. Вы слишком много разговариваете, — фыркнул Чон.       И хоть Тэ и взял штурвал, тихого смеха он не сдержал. Они еще не вылетели за пределы базы, а он уже был несказанно счастлив.       — Авиор готов к взлету, — скомандовал Чонгук координатору, в роли которого выступал один из инженеров.       Шлюз открылся, и они вылетели в следующее помещение. И только после того, как герметичные двери плотно сомкнулись, дверь, ведущая к прекрасным звездам, с тихим жужжанием начала подниматься. Истребитель привычно качнуло, и они начали разгонять двигатели, чтобы стальная птица смогла вылететь в космос.       — Хорошо, что внутри корабля есть встроенная искусственная гравитация, иначе нам было бы совсем сложно в бою, — заметил вполне очевидную вещь Тэхен.       Чонгук тихо хохотнул и кивнул. И правда, хорошо, что она была.       — Покажу тебе Луну поближе, она как раз должна быть недалеко от нас, — рассказал Чонгук. — И еще над Землей пролетим немного.       Тэхен кивнул и, закончив последнюю настройку оборудования, прибавил оборотов у двигателей. Он тихо выдохнул, глядя на черный космический простор с россыпью мириадов звезд вдалеке, и перехватил штурвал покрепче.       — Мы можем взлетать.       Кивнув, Чонгук перевел крылья в режим взлета и повел истребитель по взлетной полосе. Сначала медленно, но их скорость была все выше и выше. Секунда, и вот, они в открытом космосе, снова это ощущение безграничности и даже горизонта здесь не было.       Горизонт остался на Земле.       — Никогда не перестану поражаться красоте Вселенной, — выдохнул Тэхен.       — Точно. Каждый раз как первый, — с улыбкой на губах кивнул Чонгук. — У тебя загружена карта, корректируй координаты и направляй меня по ней.       Тэхен, найдя в списке названий карт единственное выделяющееся, не сдержал смешка.       — «Свидание»? Серьезно?       — А как ты предлагаешь назвать ее по-другому, чтобы сразу стало понятно, что тебе нужно открыть в данном случае? «Ночной полет»? Все остальные варианты были больше похожи на название военных операций, — фыркнул Чонгук.       Не хватило у него фантазии на что-то более необычное, что в этом такого?       — Я понял, просто это очень мило, — заявил Тэхен, услышав в ответ лишь вздох.       — Двадцать три минуты, семнадцать градусов, — проговорил Тэхен, и мужчина тут же повел корабль в нужную сторону.       — Вы поговорили с Юхеном? — решил уточнить мужчина. Они не летели слишком быстро в понятии скорости космического корабля, но звезды все равно ровными полосами расплывались перед глазами.       — Да. Но я не хочу об этом говорить, — тихо проговорил Тэхен, поджимая губы.       Если скажет о том, что Юхен говорил с Намхваном, Чонгук поймет, что дело здесь нечисто и ввяжется в эту грязную авантюру.       — Поругались? — все же решился задать еще один вопрос Чонгук, но услышав в ответ лишь тихое «угу» решил не бередить раны.       — Сначала к Луне, потом к Земле, верно? — уточнил мужчина.       — Да, — улыбнулся Тэхен, глянув на карту. — Лететь еще пятнадцать минут до нужной точки. Она и правда близко, но я не видел ее с базы, — он поднял взгляд и уже сейчас мог заметить далекий лунный диск, что казался втрое больше, чем на Земле.       — Смотря что в твоем понятии «близко». В моем — она близко для того, чтобы хорошо ее рассмотреть. Время полета с Земли до Луны занимает около трех-четырех дней, иногда даже пять. Это с учетом высадки и приземления. Чтобы видеть ее так же хорошо, как увидим мы сейчас — лететь около суток. Нам же всего двадцать минут, учитывая большую скорость истребителя. На шаттле мы бы летели часа три-четыре. А если бы захотели прилуниться, то так же около суток.       — От этих расстояний голова пухнет. Это кажется не совсем логичным, — засмеялся Тэхен, а мужчина лишь пожал плечами, пусть Тэ этого и не увидел.       — А что непонятного? Мы просто подлетим ближе, но не будем входить в «Лунную зону», вот и все.       — Ты уже летал так? — поинтересовался Тэхен. Хотелось заполнить эти пятнадцать минут разговорами.       — Нет, ни разу. Не было возможности. Поэтому этот путь для меня тоже в новинку. Всей жизни не хватит, что посмотреть в космосе на все, что я бы хотел увидеть.       — А что ты хотел бы увидеть? Наверняка много всего, но что первым приходит в голову? Самое интересное для тебя, — поинтересовался Тэ.       Наверняка за годы жизни на космической базе Чонгук интересовался не только военным делом, но и космическим простором. Быть может, он мог бы рассказать Тэхену что-нибудь интересное, какую-нибудь легенду.       — Есть кое-что. В созвездии под названием Гончие Псы есть две галактики. NGC 4656 и NGC 4449, — начал свой рассказ Чонгук. Он не отвлекался на новые координаты, называемые Тэхеном, но вел корабль в точности с направлением движения навигатора. — Они считаются неправильными галактиками.       — Кто определяет, правильная галактика или неправильная? — фыркнул Тэхен.        Люди так же классифицировали других людей всю историю человечества. Всегда был кто-то правильный и кто-то неправильный, и Тэхен, как бы печально это ни было, как правило попадал во вторую категорию.       — Астрономы, Тэ. У них есть свои критерии оценки. А неправильными эти галактики названы потому, что они не имеют ни спиральной, ни эллиптической формы. Считается, что раньше они относились либо к классу спиральных, либо эллиптических, но под действием гравитации их форма стала хаотичной. Они похожи на огромное скопление звезд, и с Земли выглядят и правда как звезды, потому что находятся далеко, и они… маленькие. Считается, что они карликовые и имеют массу меньше десятой доли массы Млечного пути.       Тэхен был увлечен этим рассказом. Ему немедленно захотелось найти что-нибудь об астрономических объектах и прочитать.       — А почему у них нет красивого названия? Например, Альфа Центавра. Красиво звучит, а здесь просто набор букв и цифр, которые получились будто случайно.       Качнув головой, Чонгук засмеялся.       — Потому что астронавтам не хватает красивых названий на все объекты. И это не случайный порядок букв и цифр, а определенные данные классификаций. Только я точно не помню, как они объясняются. Но считается, кстати, что те две галактики, о которых я говорю, имеют неправильную форму, потому что однажды столкнулись друг с другом.       — Ого… это страшно, — Тэхен нахмурился. — Вдруг и наша галактика столкнется с другой? Навряд ли человечество сможет выжить. Я знаю, что мы можем противостоять астероидам, менять их траекторию, чтобы они не столкнулись с Землей, но вряд ли существует способ изменить траекторию целой галактики…       — Это действительно невозможно, но на данный момент нет ни одной галактики, которая угрожает землянам. Так что ты можешь не переживать, — улыбнулся Чонгук. — Когда-нибудь это обязательно случится, но мы с тобой эти дни не застанем, да и к тому моменту человечество наверняка найдет уже не одну галактику, которую можно колонизировать.       Чонгук говорил уверенно, он как будто бы знал наверняка о том, что все сложится именно так, они точно смогут выжить и продолжить человеческий род.       В конце концов, им есть, ради кого постараться.       — Сбавляем скорость до первой космической и через двадцать секунд отключаем двигатели, — оповестил Тэхен.       Они были так близко, что, казалось, если выйти в открытый космос и протянуть руку, можно будет коснуться поверхности Луны кончиками пальцев. Она выглядела не просто как огромный серый булыжник. Нет, было в ней что-то магическое, непередаваемое, и Тэ ощутил, что у него перехватило дыхание.       Корабль застыл в космическом пространстве.       — Ты изучал карту видимой стороны Луны? — поинтересовался Чонгук и снял шлем. Без него дышать было немного сложнее, но пока они не двигаются в пространстве, можно позволить себе такую вольность, и он щелкнул застежкой на шлеме Тэхена. — Сними его.       Хотелось видеть лицо своего навигатора. Его глаза сейчас горят от того, что он видит? Ему нравится быть здесь? Счастлив ли он? Было необходимо знать наверняка.       Тэхен снял шлем и оставил его на специальной подставке. Его глаза стали еще больше, он даже как будто бы не моргал и не дышал, но отрицательно качнул головой, запоздало отвечая на вопрос Чонгука.       — Это так красиво… — шепотом, словно боялся спугнуть прекрасный момент, сказал Тэхен.       — Видишь этот огромный кратер? Слева, вон то углубление? Это Океан Бурь. Правее от него, в несколько раз меньше — Море Дождей, а после горного хребта находится Море Ясности. Ниже от Моря Ясности, вон то, похожее по форме на Австралию, это Море Спокойствия. Еще ниже, совсем маленькое, кажется, что Море Спокойствия впадает в него, — Море Нектара. А то, побольше, правее, мы видим сейчас только его половину, Море Изобилия.       Не прекращая, Тэхен следил за направлением пальца Чонгука, чтобы точно быть уверенным, что они смотрят на одни и те же кратеры. Тэхен даже не думал, что у них настолько красивые названия. Потрясающе. У него все еще захватывало дыхание от красоты, которую ему довелось лицезреть.       — А вот это вытянутое темное пятно на севере называют Морем Холода.       Чонгук замолчал, и время вновь остановилось для них обоих. Мужчина только нежно перехватил ладонь Тэхена и, поднеся ее к своим губам, коснулся кожи. Тэ был слишком драгоценным и заслуживал, чтобы в его жизни было больше вот таких моментов, красивых, незабываемых, о которых он будет вспоминать до конца жизни, которую Чонгуку хотелось словно художнику разукрасить самыми яркими и чистыми красками. И чтобы не было горечи и сожалений.       Тэхен не сдержал улыбки. Он все еще не привык, что кто-то может быть настолько нежен с ним.       Он осторожно отстегнул ремень на своей груди, чтобы приблизиться к Чонгуку и крепко поцеловать столь желанные губы. Пальцы тут же зарылись в темные волосы, перебирая пряди, и было так хорошо, что не хотелось думать ни о чем, кроме Чонгука, так же пылко отвечающего на поцелуй.       — Всю жизнь бы провел здесь, с видом на Луну и рядом с тобой, — тихо прошептал Тэхен, оторвавшись от губ мужчины и словив шумный выдох.       — Было бы чудно. Но максимум, что мы сможем себе позволить, это слетать на Землю. Когда-нибудь, — вздохнул Чонгук и чуть крепче сжал пальцы Тэхена.       — Мне некуда возвращаться, — немного погодя отозвался Тэ, хмурясь.       Его идея вернуться на Землю не прельщала, хоть он и понимал, почему Чонгук мог этого хотеть.       — Тебе и не нужно никуда возвращаться, но могу предложить тебе посетить новое место, — улыбнулся мужчина. — Всем военнослужащим выделяется жилье на Земле. После ухода на пенсию, если доживем, мы будем жить там. У меня тоже такое есть. Правда, я был там всего один раз, когда только получил его и нужно было обосноваться.       — Его выдают просто так? Мне тоже могут выдать? — удивился Тэхен.       — Не совсем. Там куча бумажной волокиты. От звания тоже много чего зависит. У меня, генерал-майора и других полковников и подполковников на базе квартиры в достаточно богатых районах, так заведено, — пояснил Чонгук и перевел взгляд вперед, на Луну. Вот она, человеческая сущность, они смотрят на Луну и говорят о квартирах на Земле. Стало даже как-то грустно.       — Давай слетаем к Земле. Из указанной точки будет хороший вид. Расскажу тебе кое-что о Мертвых Землях.       Тэхен надел шлем, вновь застегнул ремень на груди и завел двигатели. Они двинулись дальше, хотя покидать это чудесное место не хотелось вовсе. Он и правда был готов остаться там еще хотя бы на несколько часов.       — Что за Мертвые Земли?       — Пораженные в атомной войне земли. Площадь настолько обширна, что она видна из космоса. Половина Евразийского континента выжжена до тла. Там до сих пор неприемлемый уровень радиации и совсем отсутствует жизнь. Нет даже насекомых. Именно оттуда началась война за ресурсы, — пояснил Чонгук и надел свой шлем.       Тэхен вывел новые координаты на карте и, обозначив их Чонгуку, принялся выстраивать траекторию, учитывая космический мусор по дороге.       Они мчались прочь от прекрасной Луны, развернувшись к ней хвостом истребителя в полной тишине. Никто не разговаривал, каждый был в своих мыслях, во всяком случае так казалось Чонгуку. Но Тэхен наслаждался пустотой в голове, его мозг впервые за долгое время вообще ни о чем не думал, и он был несказанно благодарен Чонгуку за эти мгновения легкости.       Даже наполовину мертвая, Земля все еще выглядела потрясающе красиво отсюда, с орбиты. Но сейчас ее красота в некоторых местах напоминала скорее Уран или газовую оболочку Сатурна, но никак не прекрасную Голубую планету. Человечество расточительно, ради еды и территорий, они почти уничтожили собственный дом.       — Нашей стране повезло быть вдалеке от эпицентра войны, хоть бóльшая часть людей и спаслась благодаря переселению ближе к Китаю. Тогда мы позабыли о вражде с соседней страной.       — Никогда не понимал, почему эта вражда вообще длилась так много лет, — честно признался Тэхен.       — Ну… Разные взгляды на жизнь, разные взгляды на будущее, на совершенно все аспекты, начиная от простой семьи, заканчивая политическим устройством. Глобальные вопросы могут поссорить даже единый народ. Но в ту войну нам пришлось объединиться, иначе нашей нации в принципе могло бы не стать. Но началось все здесь.       Корабль вновь застыл в пространстве и Чонгук поспешил снять шлем. Тэхен сделал то же самое и тяжело вздохнул, огненно-красные облака без единого просвета не двигались, они застыли над местом, вокруг которого человечество воздвигло огромной высоты стену, лишь бы радиация не выкосила то, что от него осталось.       — Там сейчас Радиоактивная зима, правильно? — спросил Тэхен.       — Точно. И никто не знает, сколько еще она продлится. Может, столетие или еще больше. Никто из ныне живущих не сможет ступить на эти земли, никто не узнает, уцелело ли там хоть что-нибудь.       — Мне больно на это смотреть.       — Мне тоже, — признался Чонгук. — Но это напоминает мне о том, насколько расточительна человеческая природа, что мне как отдельной единице нужно быть скромнее в своих желаниях, в потреблении. Хотя от виски и сигарет я все равно не могу отказаться, — усмехнулся мужчина.       Тэхен тихо выдохнул и посмотрел на горизонт атмосферы. Бледно-голубая граница была видна так отчетливо на фоне черной материи космоса. Красиво.       — И все равно это непередаваемо красиво. И я хочу сказать тебе спасибо. Спасибо, что показал мне такие потрясающие места. Может, в следующий раз мы сможем хоть немного приблизиться к Марсу? — улыбнулся Тэ.       Полковник не сдержал тихого смеха.       — Нам не хватит топлива на обратный путь. Он слишком далеко, Тэ. На обычном шаттле до него лететь порядка полугода. Нам нужна как минимум месячная экспедиция, — пояснил мужчина.       — О, об экспедициях. Расскажи мне об этом, — попросил Тэхен и снова отстегнул ремень на груди, чтобы сесть удобнее.       Он повернулся в кресле к Чонгуку и под внимательный взгляд мужчины, с хитрой улыбкой на губах, положил ноги на его колени, вытягиваясь в своем кресле. Удобно до жути. Чонгук не стал протестовать. Так же ослабил ремни, опустив ладонь на ногу Тэ, мягко поглаживая по икре и щиколотке.       — Что именно ты хочешь узнать?       — Как отбираются военные именно на ту базу? Как далеко она находится? Как они исследуют космос, если топлива в истребителях не хватает на такое долгое время?       Тэхен был весь внимание, нетерпеливо перебирая собственные пальцы. Он любил, когда Чонгук рассказывал ему о таких вещах.       — Давай по порядку. Военные на нашу базу и на базу ученых не отбираются по каким-то определенным критериям. Это рандом, как повезет. Единственное, навигаторов там зачастую побольше, нежели у нас. Классы военных делятся так же, как и у нас. Бойцы, навигаторы, инженеры. Только мы сражаемся, а они сопровождают ученых — для этого у них есть шаттл. Сама база находится не очень далеко, девять часов пути. Когда собирается экспедиция — шаттл, о котором я говорил, выходит в открытый космос. Их база втрое больше, а шаттл больше, чем тот, который привозит нам провизию. На нем и обосновываются ученые и несколько десятков пилотов. Обычно пар двадцать. В этом же шаттле оборудована система, похожая на наши ангары, поэтому вылетают пилоты не из базы, а из шаттла, там же живут, там же спят. Миссии имеют свои названия, самая короткая на сегодняшний день продлилась всего сутки — Эльгада. Она же была первой. Люди еще не были достаточно приспособлены, взяли недостаточно военных с собой, за что и поплатились. Вид-168 разбил экспедицию, мы не успели им помочь. Поэтому об Эльгаде никто не любит вспоминать. Самая длинная идет сейчас — Шедар. Шаттл до сих пор на связи, они в пути больше полугода.       Тэхен удивленно вскинул брови.       — А топливо? Шаттлу ведь тоже нужно топливо.       — Они используют в качестве топлива энергетические батареи. Когда заряд заканчивается, они заряжаются от выброса энергии погибающих звезд и газовых гигантов. Грубо говоря, это что-то вроде солнечных батарей, расположенных по всему корпусу корабля. Помогает тот факт, что им не нужно лететь слишком быстро, заряд тратится медленнее, а старт идет в космическом пространстве. Единственное, что им нужно для движения — мощный толчок в начале и его периодическое воспроизведение в пути. Я не до конца понимаю, как именно это работает. Быть может, Юнги рассказал бы тебе лучше, он пытался разобраться в этой теме. Когда ему что-то интересно, он старается дожать все это дерьмо до конца, пока не поймет. Инженеры, работающие на базе ученых, проходят отдельное специальное обучение, чтобы обслуживать шаттл.       — А топливо для истребителей? — поинтересовался Тэхен. Вопрос энергии, кажется, волновал его больше прочих.       Чонгук вздохнул. Этот мальчишка и правда был таким любопытным, это даже забавно. Но ему нравилось рассказывать Тэхену об устройстве мира, учить его, видеть, как от интереса загораются его глаза, как он широко распахивает их от удивления.       Кажется, прекраснее этого он ничего в своей жизни не видел.       — Они хранят большие запасы топлива и провизии. Такие экспедиции готовятся очень долго, на сбор всего им требуется не менее полугода. Больше всего времени занимает доставка провизии и топлива с Земли на космическую базу. Раньше такие шаттлы стартовали с поверхности нашей планеты, но теперь для этого нет места, да и это более затратно, чем довести провизию до орбиты несколько раз, — объяснил мужчина.       Опустив руку на бедро Тэхена, он вновь посмотрел на Мертвые Земли.       — Мне жаль видеть мою планету в таком состоянии и очень больно осознавать, что люди сами виноваты в том, что теперь они не живут, а выживают. И все же мне хочется надеяться на то, что однажды люди научатся прислушиваться к урокам истории и навсегда похоронят в себе жажду власти и войны. Я живу с надеждой на это. И с этой надеждой сражаюсь за них, когда враг нападает на нас. Мы все еще не знаем, откуда они появляются, зачем пытаются нас уничтожить, но они как правило возникают в одном и том же месте, рядом с нашей базой. Некоторые думают, что где-то неподалеку есть разлом материи или что-то вроде того, только наших технологий все еще недостаточно, чтобы найти его. И все же я верю, что те, кто погиб за человечество, отдали свои жизни не зря и впереди нас ждет светлое будущее. Надеюсь, я его еще увижу.       Тэхен молчал. Он положил свою ладонь на ладонь Чонгука и любовно переплел их пальцы, безмолвно поддерживая его. Он тоже верил в это, всей душой, всеми силами верил в то, что они выстоят, выживут и смогут увидеть новую прекрасную планету, к которой люди будут относиться более бережно и уважительно, нежели они относились к своему дому.       — Нам пора возвращаться. Обещаю, в следующий раз мы с тобой посмотрим на Марс поближе, я подгадаю время. А теперь… выстраивай траекторию, нам пора домой.       — Домой, — с нежной улыбкой повторил Тэхен и надел шлем обратно.       Он даже не думал, что однажды будет называть космическую базу своим домом, но, кажется, ее стальные стены стали роднее даже планеты с выжженными лесами и местностью, над которой теперь царит, возможно, вечная радиоактивная зима.