***
Стоя в уборной, Тэхен разглядывал побелевший шрам. Ровно посередине живота, он разрезал его напополам, ломал строение мышц. Он уродовал, и никто ничего не мог с этим сделать. Любой другой человек вряд ли выжил бы с таким ранением, и даже если бы бедняге повезло, он лечился бы не менее нескольких месяцев или даже лет, а Тэхену было достаточно всего лишь недели с небольшим. Его регенерация была слишком быстрой, ни один пластический хирург не успеет вообще ничего сделать с тканями, они уже восстановятся и зарастут. Еще один минус быть сверхсолдатом. Если бы на его месте был Юхен, он был бы жив сейчас?.. — Тэ, все в порядке? — в дверь постучал Чонгук, и парень, отвиснув, опустил одежду и открыл полковнику. Чон внимательно посмотрел ему в глаза. И дураку было бы понятно, что мысли в голове Тэхена далеки от бабочек и радуги. Вряд ли он думает о чем-то позитивном и светлом, когда потерял друга и получил настолько сильное увечье. В конце концов, Чонгук помнил, как получил первый шрам Минджун, как сильно он переживал и волновался об этом, стал опускать челку на глаза, только бы скрыть белую кожу на рассеченной брови. Получать такое всегда было тяжело, а у Тэхена еще и масштаб трагедии был довольно крупным. То, что он выжил, было и правда больше похоже на чудо. — Ты сидишь здесь почти час. Что тебя тревожит? Он интересовался состоянием Тэхена также, как и раньше, но теперь Ким не юлил, не заставлял ждать ответа, рассказывал обо всем, что беспокоило его, что волновало. И даже обо всем хорошем он тоже старался рассказывать честно и прямо. Тэхен поджал губы, и когда Чонгук протянул ему руку, доверчиво вложил в нее свою ладонь, покинув уборную вслед за полковником. Усадив навигатора на постель, Чон сел рядом с ним и нежно поцеловал его изящные пальцы. Порой он даже думал о том, что такие красивые и тонкие пальцы созданы совсем не для того, чтобы управлять огромным космическим истребителем, а для чего-то более утонченного. Чтобы держать кисть, например, или играть на музыкальном инструменте, хоть это и было сейчас совсем не модно. Но Тэхен весь как будто бы был создан для вот таких устаревших штучек. — Самое главное мое беспокойство — это смерть моего друга. Все остальное просто детский лепет в сравнении с этим. И я не могу перестать думать о том, что если бы не я, он был бы жив. Если бы я рассказал обо всем раньше, мы вместе могли бы что-нибудь придумать и этого всего не произошло бы. И еще этот жуткий шрам на моем животе… — Тише, малыш, — успокаивающе шепнул Чонгук, прерывая поток самобичевания, — Во-первых… ты что, действительно думаешь о том, что я перестану восхищаться тобой из-за какого-то шрама? Ты жив, Тэхен, и это для меня важнее всего остального, понимаешь? Все прочее попросту не имеет значения, — Чонгук осторожно поправил волосы на затылке своего навигатора, обнял его, уложив голову парня на свое плечо, и замолчал. Полковник пытался подобрать правильные слова. Он не мог забрать его скорбь, но хотя бы облегчить муки совести уж точно было в его силах. — Ты делал все, чтобы защитить тех, кого любишь, и на тот момент молчание казалось тебе правильным путем. Ты ошибся, но так бывает, Тэхен. Мы просто люди, и от наших ошибок всегда страдаем мы, и страдают те, кто нас окружает, от этого, увы, никто не застрахован. Твой друг прекрасно понимал, чем он рискует, он был к этому готов, он взял на себя эту ответственность, и мы должны уважать его выбор и не забывать о его жертве. Но тем, что ты будешь винить себя, никому не будет лучше, тебе самому в первую очередь. Мертвых не вернешь, Тэхен, но мы можем жить дальше и нести с собой память о них, передавая ее другим. Чонгук говорил это и думал о том, что всего около года назад он не следовал своим же советам. Как много всего успел изменить в нем Тэхен, сам того не замечая? Тэ коротко кивнул на слова полковника. Он был согласен, но рана от потери друга все еще была слишком свежа. Он действительно скучал по Юхену. Скучал по его глупым шуткам, простодушной прямолинейности, странноватому юмору. — Пообещай, что будешь в порядке. Я не могу перестать думать о том, что и ты тоже можешь однажды исчезнуть, Чонгук. Я правда не смогу пережить это. Говоря это, Тэхен дрожащими пальцами сжал бадлон на груди полковника, красиво облегающий его литые мышцы. Было так важно сказать это вслух, услышать, что они ни за что не потеряют друг друга в этой битве, еще более опасной, чем сражение с представителями инопланетной расы. Тэхен кожей чувствовал, что на них надвигается что-то большое и очень опасное. — Я сделаю все, что в моих силах, малыш, — тихо отозвался Чонгук. Тэхен потер лицо ладонями, устало выдохнув, и глянул на настенные часы. Время плавно приближалось к десяти вечера, а значит, совсем скоро на базе прогремит отбой. Слова Чонгука не давали ложных надежд. Он не пообещал, что все точно будет в порядке лишь потому, что не мог говорить о том, чего не предсказать. Главное, что он постарается сделать все для того, чтобы жить. Ради себя и Тэхена. — Что там… с «этим»? — спросил Тэхен, кивнув на пол, явно намекая на человека, сидящего в карцере. Язык не поворачивался назвать Намхвана по имени. Казалось, если он сделает это, гнев вновь переполнит его настолько, что Тэхен будет готов пойти к нему в камеру и сломать ублюдку шею голыми руками. Он знал, что способен на это, теперь уж точно. Но как и сказал Чонгук в первый такой его порыв: «Не стоит марать руки о всякое дерьмо». И Тэхен был с этим согласен. После вопроса Тэхена Чонгук помрачнел. Ему тоже было неприятна любая тема, которая касалась Пхена даже косвенно. Тем более этот человек забрал уже вторую жизнь. Слишком много для одного ничего не стоящего мерзавца. — Служба безопасности ведет допрос. Не знаю, смогут ли они выбить из него еще хоть что-то, но этот этап в любом случае пропускать нельзя. Сейчас важна любая информация. Из того, что я знаю точно: в этом замешано правительство. Не полностью, некоторые чиновники, не чистые на руку. Скажем так: не все, кто там сидит, против нас. Это облегчает задачу. Господин Хван работает над этим. Сегодня днем была обнародована информация о произошедшем. Мы там тоже упомянуты. Тэхен напрягся и слегка отстранился от Чонгука. — Без этого никак? Взгляд Чонгука был немного виноватым. Даже несмотря на свое высокое положение, он все еще подчинялся Намджуну и спорить с его приказами не имел никакого права, хотя частенько пользовался их дружескими отношениями. Но это был не тот случай. — Никак. Люди должны знать, что происходит. Это поможет нам и обезопасит. Мы теперь публичные личности, и те, кто сидит в правительстве, теперь знают, что нас нельзя трогать. Если они попытаются, люди будут бунтовать еще сильнее. Это еще один рычаг давления на них, иного пути не было. — Значит, на Земле сейчас вакханалия, — отметил Тэхен и поморщился, — если это стало известно, мои родители попытаются уйти. Чонгук отрицательно качнул головой. — Не смогут, им не позволят. По крайней мере, я на это надеюсь. Они замолчали, каждый занятый своими мыслями. Чонгук думал, есть ли у него возможность максимально оградить Тэхена от всего этого, а Тэхен размышлял о том, чем сейчас могут быть заняты его родители. Прячутся ли они в бункере, или все еще работают в лабораториях? А может быть, они бегут без оглядки прямо сейчас… — Сокджин и Рюджин обнародовали информацию при поддержке господина Хвана и совсем скоро должны прибыть на базу, через несколько часов. Может, четыре-пять. — Я понял. Пока что остается только ждать суда и ни в коем случае не пытаться пробиться в карцер Намхвана с намерением сломать его хребет о свое колено, — заключил Тэхен. Чонгук негромко усмехнулся. — Ни в коем случае, Тэхен. Я в тебе не сомневаюсь, конечно, но охрану ему усилили. — Вы его от меня защищаете? — скривился парень. Слышать об этом было как минимум неприятно. Ему бы хотелось, конечно, раздавить шею этого выродка голыми руками, но он не псих, не безумец, прекрасно понимал, что с казнью отлично справится правосудие. А судя по деяниям этого человека, казнь он заслужил далеко не единожды. — Генерал-майор Ким настоял. Не то чтобы он считает тебя способным сделать нечто подобное, но… он важный свидетель. В конце концов, он может попытаться сбежать с базы снова. — Я понял, не продолжай, — тихо фыркнул Тэхен и отвернулся под усмешку Чонгука. — Хочу навестить Юнги и Авиор. Мне нужно разгрузить голову, так что я буду поздно, ладно? — Конечно, — легко согласился Чонгук и, встав одновременно с Тэхеном, оставив короткий поцелуй на его виске. Он физически чувствовал, как Тэхена разрывает от переполняющих противоречивых эмоций. По дороге в ангары Тэхен не мог перестать думать о словах Чонгука. Свидетель… этот свидетель был замешан в шантаже, интригах, в том, что продолжал травить Тэхена этим чертовым препаратом, в том, что убил Юхена. Свидетели — это люди, которые что-то случайно увидели, но не те, кто был напрямую замешан в деле. Хотя Тэхен не мог перестать думать о том, что раз Ким Намджун пошел на такие крайние меры как обнародование информации, значит этот клубок гораздо более запутанный, чем он мог себе представить. Пройдя мимо кораблей, с которыми работал Мин Юнги, он не нашел инженера ни в одном из них. Оставался только Авиор, стоящий у дальней стены. Как раз и стремянка, подводящая к крылу, стояла рядом. Значит, инженер точно там. Наверняка копается в панели управления и в ус не дует. Не оповещая о своем приходе, Тэхен тихо спустился в салон через люк и скривился от представшей перед ним картины. Мин Юнги прижимал к стене истребителя самого застенчивого секретаря во Вселенной и без зазрений совести сжимал его ягодицы руками. — Даже мы с Чонгуком не трахаемся в этом корабле, не смейте оскорблять святыню, — скрестив руки на груди, заявил он, с наслаждением наблюдая за тем, как Чимин пытается поспешно выбраться из рук Мина и забавно пыхтит при этом. — Пришел бы ты минут на пятнадцать позже, воочию увидел бы, как я оскверняю ваше божество, — фыркнул Юнги, все же отпустив Чимина, лицо которого было таким пунцовым, словно еще несколько секунд, и он взорвется от стыда. — Тэхен-а, это не то, о чем ты подумал… — Да все нормально, хен, просто не надо делать этого в нашем корабле. Иначе я сдам вас Чонгуку, и работы у обоих прибавится, — предупредил он и, пройдя мимо парочки, сел на свое кресло. Он прекрасно слышал и видел, как Мин Юнги, скорчив рожицу, передразнил его слова про жалобу Чонгуку и сверхурочную работу, от которой инженера скоро будет тошнить, и тихие смешки Чимина, но никак на это не отреагировал. Только разглядывал голубое свечение приборной панели, не отражающееся в стекле корабля благодаря специальной пленке на нем. — Юнги-хен, — позвал он инженера. Услышав недовольное мычание, парень продолжил: — Давай отремонтируем что-нибудь? Надо руками поработать, а то я ебнусь. Чимин тихо вздохнул. Этот парень и правда переживал смерть друга слишком уж тихо, не позволял себе даже слез, за исключением церемонии погребения. Он даже не обсуждал происходящее ни с кем, кроме Чонгука. Пак переживал о том, что так просто это не пройдет для него. У Тэхена и без того жизнь не была похожа на сладкий десерт, а тут еще и смерть единственного близкого друга. Он уже собрался выйти и оставить их одних, но Тэхен заговорил. — Вы теряли кого-нибудь? Как вы… справлялись с этим? Решив не уходить, Чимин прошел мимо двух спасательных капсул, и присел на место Чонгука. Тэхен нуждался в поддержке, а Чимин был готов ее оказать. Тем более, Юнги не мог найти слов, чтобы поддержать его именно так, как парень в том нуждался. — Это всегда тяжело, Тэхен. Особенно первое время. Потом будет легче, ты научишься жить без этого человека, и он просто станет твоим светлым воспоминанием. Увы, люди умирают, это не изменится. Каждый из нас может погибнуть при следующем вторжении Вида-168, но это не значит, что мы должны опускать руки и сдаваться. Тэхен отрицательно качнул головой. — А я не сдаюсь. Я просто хочу грохнуть этого уебка, и все. Он ничего хорошего в жизни своей не сделал. Юнги сухо усмехнулся, всецело разделяя это желание. — У меня тоже руки чешутся, но если ты это сделаешь, чем тогда ты будешь от него отличаться? Он забрал жизнь твоего друга по собственной прихоти. Если ты сделаешь то же самое, вы будете по сути своей одинаковые. Злиться на тех, кто отнял у тебя дорогого человека, Тэхен, — нормально. Важно, куда ты направишь эту злость. Не позволяй ей себя разрушать. Я точно знаю, что твой друг не хотел бы этого для тебя. Это нужно пережить. Тебе все еще будет больно и спустя десять лет, но уже не будет так тяжело, как сейчас, — проговорил инженер. Юнги говорил тихо и вкрадчиво, успокаивающе и отрезвляюще. К тому же, он не боялся сказать Тэхену в лицо о том, что и через десять лет ему будет больно, не навязывал призрачную надежду на то, что время способно исцелить любую рану. Инженер тихо вздохнул, понимая, что с превеликим удовольствием закурил бы под такой разговор, но точно не на борту истребителя. — Я скучаю по нему, — честно признался Тэхен, ковыряя ногтем черную пластинку между панелями управления навигатора и бойца. Он по привычке стянул с ног обувь и, подобрав колени к груди, приобнял их одной рукой. Так сидеть было намного комфортнее. Чонгук ведь говорил, что кабина корабля должна стать его вторым домом, вот он и обживал свое место. До сих пор. — Это нормально скучать по тому, кто больше не рядом, — отозвался Чимин, — я вот скучаю по папе. Хотел бы я увидеться с ним. Надеюсь, он когда-нибудь прилетит на базу, — мечтательно улыбнулся он. — Надеюсь, нет, — тихо проворчал Юнги, но судя по тому, как вытянулось лицо Чимина, его услышали. — Что ты такое говоришь? — возмутился он и махнул в сторону Юнги рукой, словно пытался заехать инженеру по бедру, но мужчина ловко увернулся. — Да не со зла я, господи! Я просто боюсь за сохранность своего члена. Я, знаешь ли, тоже буду по нему скучать, если его оторвут и выбросят куда-нибудь во Вселенную исследовать черную материю. — Папа так не сделает, — буркнул Чимин, скрестив руки на груди. — Ну да, конечно. Он нам ковровую дорожку к алтарю постелит, выдаст корейскую традиционную одежду и заставит совершить по три поклона в дань уважения родителям, — фыркнул инженер под тихие смешки Тэхена. Несмотря на всю внутреннюю боль, распри этих двоих не могли не вызвать на губах Тэхена улыбку. Чимин смутился словам Юнги, еще раз попытавшись шлепнуть его по ноге, но когда у него не вышло, сел ровнее, вздохнув. — Просто папа уже много лет на Земле, и мы с ним так давно не виделись… В последнюю нашу встречу он не очень хорошо себя чувствовал, пусть и не показывал этого. Но я ведь его сын, я все равно все вижу. Боюсь, что я не успею увидеть его еще раз. Обнять и сказать, как я благодарен ему за все, что он для меня сделал, — уже тише продолжил Чимин. Юнги подошел ближе, присел на корточки и погладил парня по колену. Он понимал его страх. Его родные тоже были на Земле, и он, как и Чимин, боялся больше не увидеть их. Боялся, что рано или поздно смерть разлучит всех их, не дав возможности попрощаться. — Мне не дано этого понять. В отношении родителей. Но я жалею, что очень многого не успел сказать Юхену. Знаете, что я сказал ему в нашу последнюю встречу? Что он придурок, — грустно усмехнулся Тэхен. Чимин нахмурился и склонился к Тэ ближе. — Но это ведь не все, что ты сказал, правда? — Еще… что он мой самый лучший друг, — слабо улыбнулся Тэхен. Юнги кивнул. — Ну вот, видишь. Не все так херово. Люди привыкли концентрироваться на негативе, потому что он зачастую вызывает больше эмоций, нежели счастье. Но если будешь думать только о плохом, так и крыша поедет. Не думаю, что Юхен хотел бы подобной участи для тебя. Да и Чонгук рад не будет. Это он подчиненных с ума сводить любит, тебе же удалось выбраться из этого болота, — хохотнул он, но, заметив, как поморщился Тэ после его слов, удивленно вскинул брови. — Что, не удалось? — Я составлял отчет о нашем полете где-то месяц назад. Он действительно проверяет каждую букву и чиркает ошибки карандашом, представляете? Он заметил, что в одном предложении точка напечатана не тем кеглем, и отдал мне отчет, чтобы я все переделал, — искренне возмутился Тэхен, а его глаза стали еще больше, чем обычно. Будто он переживал этот момент повторно прямо сейчас. Чимин рассмеялся, захлопав Юнги по плечу, и Тэхен сам не смог сдержать улыбки. Рядом с этими двумя ему и правда стало легче. Кажется, у него на самом деле больше друзей, чем он думал, и это было тепло и приятно. Он был уверен, что Юхен тоже порадовался бы за него сейчас.***
На часах было около четырех утра, когда прилетевший с Земли шаттл состыковался с базой. Людей здесь практически не было, только инженеры, обслуживающие такие корабли. Они проверяли показатели датчиков, направляли экипаж шаттла, чтобы все прошло гладко и без происшествий. Намджун, наблюдающий за стыковкой, устало выдохнул и перевел взгляд на планшет в своих руках. Несмотря на то, что сегодня он еще не ложился в постель, выглядел он все так же строго и опрятно. Лишь залегшие под глазами тени выдавали его усталость. Он мог бы сейчас лежать под теплым одеялом, отправив встречать шаттл Чонгука, но дело было действительно важным. Лучше узнать все из первых уст, ведь только Сокджин мог абсолютно точно передать ему все то, что сейчас творилось на Земле. Шлюз, что прилегал к стыковке, громко запищал, медленно раскрывая свою пасть. Люди, принимающие прибывавших тут же засуетились, а проверяющий остановился у выхода, чтобы отметить каждого человека в своем списке. Еще с минуту из шлюза никто не выходил, прежде чем послышался цокот каблуков и какая-то возня, а затем и сами источники шума — Рюджин, держащая в руке сумку, и Сокджин, нагруженный сразу двумя чемоданами. — Я могла дотащить все самостоятельно, только б ты не ворчал, — тихо фыркнула она, недовольно поглядывая на подполковника. — Да потому что нехрен было так давить на ручку чемодана. Знаешь, как неудобно его таскать, когда она сломана? И вообще. Я что, не мужчина? Для чего я тебе тогда нужен? — также шикнул Сокджин в ответ. — Явно не для того, чтобы таскать мои сломанные чемоданы, — скривилась женщина, но они оба умолкли, стоило лишь заметить приближающегося к ним Намджуна. Сокджин мгновенно оставил оба чемодана на пол и отдал генерал-майору честь, но Намджун устало отмахнулся. — Вольно. Как долетели? — едва сдержав зевок, поинтересовался Ким. А спать ведь действительно хотелось просто безумно. — Без приключений. После того, как посетили все три издательства, уехали с охраной генерала Пака к месту отбытия. Наши имена не раскрывали, так что все в порядке, — проговорил Сокджин. Рюджин, стоя рядом и показывая проверяющему пропуска, вдруг глупо улыбнулась, обернувшись к шлюзу, а за ним снова послышалась возня. Намджун нахмурился, подняв взгляд. — Я давал разрешение на посещение базы еще кому-то? — поинтересовался он. Но мужчина точно помнил, что выписал лишь два: на Рюджин и Сокджина. — Захватили с Земли протестующих, чтобы они устроили нам и здесь бунт? Его голос был недовольным. Им сейчас лишние глаза и уши на базе были не нужны, он искренне надеялся, что это не кто-то с верхов, но стоило лишь первому человеку буквально выбежать под удивленный взгляд проверяющего, руки Намджуна безвольно опустились, а сердце забилось раза в три быстрее. Он едва не выронил планшет. Сокджин готов был поклясться целой Вселенной, что еще никогда в своей жизни не видел более растерянного генерала, чем сейчас. — Сюрприз! — картаво прокричал сын Намджуна, замахав руками и едва не запрыгав на месте. — Джансик! Мама просила тебя не бегать, мелкий ты… — воскликнула Юна. Девочка, лет четырнадцати, неспешно вышла из шлюза вместе со своей матерью. Ее взгляд почти сразу скользнул по Намджуну, а губы слабо дрогнули и поджались, будто она готова была расплакаться от обиды прямо сейчас. Она даже не замечала, как нервно теребит подол своего синего платья, сминая его вспотевшими от волнения пальцами. Сколько лет она не видела отца? Шесть? Столько, сколько сейчас ее младшему брату. И этому малявке ни за что в жизни не понять, что она испытывала прямо сейчас. И что испытывала ее мать, сжав руку девочки крепче и так же застыв на месте, не зная, куда себя деть. Намджун ничего не сказал своим подчиненным, обошел их стороной и обнял всех троих разом, даже не замечая, как Рюджин утягивает довольно улыбающегося Сокджина на выход из ангара. — Мои хорошие, — тихо шепнул он. Мужчина чувствовал, как его маленькая Юна сжимает пиджак на спине, прижимаясь к отцу крепко-крепко, как жена, его прекрасная нежная Айрин гладит по уложенным волосам и как маленький мальчик, неуклюже зажатый между ними, лепечет что-то неразборчивое. Отстранившись, мужчина опустился перед сыном на колено. Он был немного смущен, ковырял вырез на своей маленькой рубашке и, жавшись поближе к матери, внимательно разглядывал своего отца, которого увидел впервые в своей жизни. — А ты больше, чем на экране, — задумчиво сказал он. Его глаза сияли детской непосредственностью, любопытством и самым настоящим счастьем. Тихо засмеявшись со слезами в уголках глаз, Намджун раскинул руки в стороны и мальчик, несмело поддавшись вперед, обнял его. — Теперь всем в школе расскажу, что мой папа настоящий! — заявил он гордо. Конечно, Намджун понимал, что детство этих детей никогда не будет таким, как у всех других. Их отец был и будет призраком, который неизвестно когда сможет войти в их жизнь полноценно. Не факт, что вообще сможет, а не останется чужаком до конца дней. Но чувствуя объятия маленьких ручек и тепло искренних сердец, он понимал, что все это было не зря. — Ты стал таким большим, Джансик. Дай мне на тебя посмотреть, — попросил генерал, отстранив мальчишку от себя. Он обязательно спросит, почему они все здесь, почему прилетели, но не сейчас. Обнять их всех, прижать к себе и поцеловать было важнее всех прочих разговоров. В конце концов, он видел своих близких даже через экран планшета слишком редко, что уж говорить о том, чтобы самому хоть ненадолго прилететь на Землю. Намджун скучал по ним так сильно, что уже не раз думал перевезти их всех сюда, но вспоминая о жестоких вторжениях пришельцев, отказывался от этой затеи. Он никогда себе не простит, если кто-то из его семьи пострадает. Ради их безопасности он здесь. После Джансика мужчина поймал в объятия свою повзрослевшую дочь. Юна становилась все больше похожей на красивую девушку. Нежная, как ее мать, она нуждалась в любви и заботе отца. Намджун всегда старался отдавать ей всю свою любовь, но на таком огромном расстоянии… это слишком трудно. — Обещай провести со мной хотя бы один день, пап, — всхлипывая, попросила она. Улыбнувшись, Намджун стер слезы с ее щек и крепко поцеловал дочку в лоб. — Проведем, милая. Обязательно проведем с тобой целый день, солнышко. Генерал поднял глаза на свою жену. Она, прикрыв дрожащие губы тонкими изящными пальцами, тихо плакала, обнимая сына за плечо. Все такая же маленькая, с хрупкими нежными плечами, необычайной силы и красоты женщина, которую он полюбил шестнадцать лет назад, почти не изменилась. Не было ни дня, чтобы Намджун не восхищался ею и всегда напоминал о том, насколько он благодарен, как сильно он любит ее и как безумно скучает каждую минуту. Юна отстранилась от отца первой. Она взяла брата за руку и позволила ему обнять себя, наблюдая, как родители, так долго не видящие друг друга, обнимаются, как мама совсем тихо плачет, цепляясь за своего мужа. Девочка видела это, когда он приехал домой шесть лет назад. Она помнила, как они провожали его, зная, что еще очень долго не смогут увидеться, надеясь, что это не последняя встреча, потому что отец в космосе всегда находится в опасности. — Я все еще не могу поверить, что вы все здесь, — прошептал Намджун, вдыхая свежий запах волос своей любимой женщины. Она совсем немного отстранилась, чтобы взглянуть на его лицо, отметить для себя небольшие изменения. Тонкие серебряные нити на висках стали не настолько редким явлением, как шесть лет назад, в глазах, особенно когда он улыбался, морщинки стали более заметными и глубокими. Намджун старел, как и она. Только у нее рядом были дети, маленькая частичка его, а он был здесь совсем один, окруженный ледяной и безжалостной Вселенной, изо всех сил оберегая их маленький мирок. — Это все генерал Пак, — стала тихо объяснять она, ведя тонкими пальцами по щеке мужа, — Он сказал, что так будет безопаснее. Сказал, нам лучше прилететь сюда, и я не стала отказываться. Мы так соскучились по тебе, Намджун-а… — Все хорошо, Айрин, теперь вы здесь, у нас есть время обо всем поговорить. Пойдем, я размещу вас. Не стесняясь подчиненных, снующих поодаль от них, Намджун нежно коснулся губ своей жены и все же отстранился от нее. Им нужно было уходить отсюда, они все нуждались в отдыхе. Забрав чемодан, Намджун с радостью позволил Айрин взять себя под руку, следя за идущими рядом детьми. Кажется, он все еще не мог поверить и осознать реальность происходящего. Несколько дней назад он мог позволить себе только смотреть на них по ту сторону экрана, а теперь вот они, рядом с ним. Можно протянуть руку и коснуться любого из них, ощутить родной запах и вдохнуть его полной грудью. Не передать, насколько ему этого не хватало. — На Земле стало совсем неспокойно и все это произошло так резко… Мы едва смогли уехать, наш дом сразу же после объявления новостей атаковали журналисты, как будто я могу что-то знать. Я пожаловалась генералу Паку, что охрана не справляется, и он сказал, что нам лучше переждать здесь. Мы быстро прошли все предполетные обследования и полетели сюда, — рассказала она. Намджун переживал о том, что они могли пострадать в этой перепалке, но почему-то был уверен в том, что охрана генерала справится с обеспечением безопасности его семьи, как это было всегда. Видимо, просчитался, но генерал, как всегда, подоспел вовремя. — Я не предполагал, что это именно так скажется на вас… Хорошо, что генерал отправил вас сюда. Сейчас я проведу детей в их комнату и проведу краткий инструктаж о поведении в чрезвычайных ситуациях, а потом мы с тобой все обсудим, идет? — А я не могу спать с вами? — спросил Джансик, глядя на отца своими огромными глазами. У Намджуна едва не останавливалось сердце от этого чистого и открытого взгляда. — Нет, малыш. По правилам, в комнате может быть не больше двух человек. Поэтому ты поживешь с сестрой, а я с мамой, договорились? Джансик понимающе кивнул и посмотрел на сестру, довольно улыбаясь. — А мне нравится наш папа! — Еще бы он тебе не нравился, — фыркнула девочка под тихий смех их матери. — Их безопасно оставлять вдвоем? — тихо поинтересовалась Айрин. — Блок рядом с Чонгуком пустует. Поселю их туда и предупрежу Чона, на него можно положиться, — уверенно отметил Намджун. Да, было бы лучше разместить детей в корпусе с гражданскими, но если что-то произойдет, Намджун и Чонгук будут гораздо ближе к ним. Не стоило пренебрегать их безопасностью ради чертовых правил и устава. Тем более, по военному уставу, здесь вообще не должно быть детей. Они шли не особо долго, но за это время все трое прибывших успели несколько раз восхититься тем, что видели. Юна едва снова не заплакала, когда увидела огромный прозрачный купол над своей головой и сразу же выдала то, что совсем не понравилось Намджуну: — Когда я вырасту, я хочу работать здесь, на базе! Стану первой женщиной-пилотом, чтобы ты мог мной гордиться! — Я и без того горжусь тобой, Юна, — поспешно заверил мужчина, но слова не возымели должного эффекта. До самой комнаты девочка болтала о том, как будет бороздить космические просторы, и на протяжении всего этого времени на голове Намджуна уж точно прибавилось пару седых волос. От одной только мысли бросало в дрожь. Чонгук бы сейчас над ним посмеялся. Намджун всю свою жизнь не терпел добровольцев, искренне не понимая их намерений, а тут вот, родная дочь и такие речи! — Лежим тихо, не шумим. Через два часа прозвучит сирена, не пугайтесь ее. Я оставлю вам планшет, там есть мой контакт, наберите мне сразу, если что-то будет не так, — инструктировал Намджун, пока Юна рассматривала комнату, а его супруга переодевала сына ко сну, достав из раскрытого чемодана вещи. — А что может случиться? — поинтересовался Джансик, отмахиваясь от рук матери и самостоятельно натягивая на себя пижаму. — Всякое, — осторожно отозвался Намджун, поджимая губы, — если к вам придет хмурый дядька и назовется полковником Чоном, скажет, что нужно куда-то идти, сразу же идите вместе с ним, — наказал Намджун, и Юна закивала. — Ясно. Я помню его. Видела по телевизору, — сообщила девочка, а Намджун кивнул. Как только они покинули комнату, Намджун спрятал свою ключ-карту в карман и прошел к соседнему блоку, все еще крепко сжимая ладонь своей супруги. — Мы его вот так разбудим? — шепотом поинтересовалась Айрин. — Переживет, — фыркнул Намджун и пару раз громко постучал в дверь. Заспанное лицо Чонгука показалось буквально через минуту, и им повезло, что проснулся он, а не Тэхен. И что он был одет. — Утречка, — буднично поприветствовал Намджун, оглядев недовольно лицо друга, — у меня к тебе просьба. Чонгук даже договорить ему не дал, его глаза вдруг стали большими, и он потер их пальцами, сдвинув брови. Он смотрел прямо на мягко улыбающуюся Айрин и, кажется, совсем ни черта не соображал. — Я сплю или твоя жена стоит перед моей дверью на космической базе? — хрипло поинтересовался он, но Намджун только шикнул. — Долго объяснять. В соседнем блоке слева спят Джансик и Юна. Если что-то произойдет, ты за них в ответе. Доведешь до бункера и передашь Чимину в руки, ну или оставишь с Тэхеном. Он пока все равно не в летном состоянии. Это приказ. — Так точно, — отозвался Чонгук, все еще разглядывая женщину, но когда до него дошло, Намджун уже развернулся на пятках и направился к своему блоку. — Погоди, они ж меня не знают! Генерал-майор! Чонгук замолчал, скривившись, и захлопнул дверь как только понял, что никто ему ни черта не ответит. Он громко зевнул, глянув на время. Сирена только через два часа. Это настоящее преступление будить его вот так. Чон неспешно прошел к кровати, завалился на свою половину и сгреб сопящего Тэхена в охапку, зарываясь носом в волосы своего навигатора. Ночью он даже пах по-особенному, уютно и тепло. Поэтому ему хватило всего нескольких минут, чтобы снова крепко уснуть.***
Заседание суда состоялось на следующий день после обеда. Тэхен сидел, как и многие другие, на местах позади судебной коллегии, офицера Чои и самого судьи. В этот раз мужчины, а не женщины, как было на его слушании. Тэхен даже не знал, что судей здесь несколько. По ту сторону стекла на скамье подсудимых с гордо вздернутым подбородком сидел Намхван. Выражение его лица никак не сочеталось с мятой одеждой и красующимся на скуле синяком. Видимо, конвоиры как следует позаботились о том, чтобы этот мудак раскололся и выложил им всю нужную информацию. Искренне раздражало, что несмотря на то, в каком положении он был, его взгляд на Тэхена был самодовольным, высокомерным и ухмыляющимся. Доктор Со выглядел лучше. Во всяком случае на его лице не было синяков. Видимо, на допросе он давал следствию всю необходимую информацию, не утруждая дознавателей применять пытки. Он, в отличие от Намхвана, не ухмылялся. Но упираясь локтями в колени, мужчина напрямую смотрел в сторону Тэхена. Парню от этих взглядов хотелось помыться, словно эти двое, ничего по сути не делая, обливали его дерьмом с ног до головы. Он бы ушел отсюда, но был уверен, что ему будет полезно послушать, что они скажут. Быть может, он узнает что-нибудь интересное о своих родителях? Если эти кровопийцы вообще раскололись хоть в чем-то. Когда Чонгук пытался узнать у Чои, рассказали ли они хоть что-то, офицер сослался на то, что не имеет права раскрывать такие важные детали дела и все станет известно на суде. Давить на него было бессмысленно. Тем более, что Чонгук сидел в коллегии в этот раз, и, если бы кто-то узнал о том, какие вопросы полковник задавал Чои, используя свое служебное положение, он огреб бы множество проблем. Тэхен не мог перестать думать о том, что ему было бы в разы легче, если бы Чонгук сидел рядом с ним и держал его за руку, касался плечом. Просто был рядом и оказывал ему молчаливую поддержку. И должно быть, он сам выглядел так же хреново, как и Намхван сейчас, когда был по ту сторону стекла и обвинялся в убийстве. Судья вызвал Намхвана к трибуне, после того, как зачитал номер дела и его обвинение, огласил всех, кто составлял судебную комиссию и имя секретаря, контролирующего запись всех необходимых документов и материалов. — Вы признаете вину? — спросил судья, строго хмуря брови. Его взгляд был пронзительным, и, если бы Тэ был на месте Пхена, он обязательно заерзал бы от нервозности. Но Намхвана это все совершенно не трогало, он выглядел даже… гордым? — Целиком и полностью, Ваша честь. Я бы хотел сотрудничать и рассказать обо всем, что знаю, — сказал Намхван. Эти слова удивили Тэхена. Он был готов к тому, что мужчина будет юлить, ерничать, пытаться уходить от ответов, брызгать ядом, но Намхван, кажется, был настроен совершенно противоположным образом. Хотя, как бы сильно навигатор не удивлялся, на его лице оставалась непроницаемая маска, он даже глазами не выдавал свои истинные эмоции. Во всяком случае, он старался. — Мы готовы выслушать Ваши показания, — подал голос судья, как только коллегия негромко переговорила о чем-то. Взгляд Тэхена зацепился за Чонгука. Мужчина выглядел так, будто в любой момент готов сорваться с места и свернуть Намхвану шею. Он нервно кусал щеку изнутри и хмурился. Честно, Тэхен бы поддержал его идею, но все это было лишь в мыслях. — Вы знакомы с родителями потерпевшего? Как состоялось ваше знакомство? — поинтересовался офицер Чои, заглянув на мгновение в свой планшет. — Знаком. Они сами нашли меня. Им был нужен человек, который был хорошо знаком с базой и с которым было бы легко наладить связь. Они нашли меня через замминистра военной обороны, с которым я работал на Земле. Он спросил у меня, не хочу ли я повысить должность и хорошо подзаработать. А через пару дней они просто связались со мной и предложили круглую сумму за помощь. Я согласился. Никто не отказался бы, если бы увидел количество нулей. Чонгук сухо усмехнулся. Продажная тварь, это всегда было в его сущности, хотя раньше он скрывал это. Уж точно не выпячивал напоказ, как сейчас. — Замминистра напрямую связан с ними? Кем они приходились друг другу? — продолжил Чои, заглянув в отчет. — Не имею ни малейшего понятия. Меня мало интересовала их связь, — пожал плечами Намхван. Он следил взглядом за Тэхеном. Видел, как сильнее сжал руки в кулаки парень, стоило заговорить о его родителях. — Что ты знаешь о препарате? — сухо поинтересовался Чонгук. Он почувствовал, как судья взглянул на него, стоило лишь Чону опустить формальное «Вы» в отношении Намхвана. Но Чонгук действительно забывался, когда речь шла об этом человеке. Однако его присутствие в коллегии даже не обговаривалось. Он всегда входил в ее состав, только прошлый раз был исключением, ведь тогда он был напрямую заинтересован в том, чтобы вынести оправдательный приговор и не мог быть объективным. По крайней мере, судья решила именно так, и Намджун был с этим согласен. — О том, которым обкалывали Вас, полковник, или Вашего навигатора? Это разные препараты, но я могу начать свой рассказ с того самого дня, когда родители Ким Тэхена придумали препарат, они рассказали мне. Хотите услышать? — Намхван самодовольно улыбнулся, видя плескающееся в глазах Чонгука раздражение. Он выдержал паузу, прежде чем приступить к рассказу. — До того, как они создали Альхену как проект, они проводили опыты отнюдь не на крысах или кроликах. Под предлогом вылечить больных детей от гемофилии, того самого заболевания, которым Ким Тэхен страдал в детстве, они ставили опыты на детях. Им ведь нужно было удостовериться в том, что они не прикончат собственного сына. Но эти опыты не увенчались успехом, они поняли, что им нужны более легальные подопытные, да еще и оборудование, умы других ученых, которые могли бы подкинуть идейку-другую, доступ к более широкому спектру химических веществ и соединений. Так появилась Альхена. Но когда проект, который стал делом их жизни, закрыли, они продолжили тестировать свой препарат. Подпольно, уже ведь знали, как это делать. После удачного эксперимента, они стали давать препарат своему сыну, Ким Тэхену. Милый мальчик, Вы общались с ним, Ваша честь? — Не отвлекайтесь, подсудимый, — одернул его судья. Тэхену показалось, что все, кто сидели рядом с ним, услышали, как громко он скрипнул зубами. Но это было и правда мерзко. — Конечно, Ваша честь. Так вот, я уже рассказал офицеру Чои обо всех прочих базах, с которыми связаны Кимы. Не знаю точно, какие опыты они там проводили, но они уверены в том, что Альхену нельзя было закрывать, потому что этот проект позволит не только противостоять инопланетной угрозе с помощью таких солдат как полковник Чон или лейтенант Ким, но и выжить, ведь препарат помогает людям бороться с болезнями, которые мы все еще не можем победить. Намхван, кажется, действительно гордый собой и своим малосодержательным рассказом, замолчал. Даже Чонгук непонимающе уставился на него, как и судья. Как и Тэхен. Как и большая половина людей, пришедших послушать заседание. — Вы можете рассказать еще что-нибудь? — не выдержав, поинтересовался судья. — О, нет, Ваша честь. Это все, что я знаю. Так что я надеюсь, что информация будет полезна следствию и Вы смягчите мой приговор. Намхван улыбался настолько обворожительно-мерзко, что Тэхен ощутил подкатывающую к горлу тошноту, но проглотил этот ком и взглянул на Чонгука. Он, судя по его хмурым бровям и слишком уж активному перелистыванию каких-то документов в своем планшете, был растерян не меньше судьи или Тэхена. Неужели он больше ничего не знал? — Вы можете сесть. Суд вызывает к трибуне доктора Со Гвансона. Тэхен впервые слышал имя этого доктора, как и многие, кому в целом «посчастливилось» быть знакомым с этим мужчиной. Доктор, хотя таковым его назвать было сложно, встал со своего места и прошел к трибуне, слегка прихрамывая. Он не выглядел самодовольным, скорее безразличным, и этим же безразличным взглядом он посмотрел на судью. — Со Гвансон, Вы признаете свою вину? — сразу же спросил судья. — Да, Ваша честь, — хрипло отозвался старик. Он не тратил время на лишние слова. Надо отдать ему за это должное, потому как в сравнении с Намхваном этот безумный ученый теперь выглядел самым настоящим интеллектуалом. — Вы знакомы с родителями потерпевшего? Как состоялось Ваше знакомство? — задал тот же вопрос Чои. Со взглянул на Тэхена и снова перевел взгляд на судью. — Да, но не напрямую. Они связались со мной посредством все того же замминистра. Меня не интересовали деньги, меня интересовал лишь препарат. Мне было интересно вникнуть в Альхену глубже. Это проект, способный значительно упростить жизнь всего человечества. От того, каким тоном он говорил про Альхену, Тэхена затошнило тоже. Ему было до омерзения противно слышать нотки восхищения в голосе этого человека. — И Вас совсем не волновал вопрос того, каким образом это делалось? — спросил судья, слегка сдвинув очки со своего носа. — Как сказала одна прекрасная женщина: наука требует жертв. Я целиком и полностью согласен с этим высказыванием. Тэхен сел удобнее, насколько это было возможно. Потому что от этого человека было неуютно, гадко. Он словно кожей чувствовал липкий налет на своем теле, от которого хотелось сию минуту отмыться. — Что Вы знаете о вакцине? — спросил Чонгук, когда ему позволили задать свой вопрос. — Я многое знаю. Прошу принять мои слова ко вниманию, потому что Пхен Намхван — идиот, который даже не понял, во что именно он ввязался. Его высказывание было резким, но его никто не осадил. Пхен напрягся, подняв взгляд исподлобья на старика. По залу прошелся тихий шепот и судье пришлось пару раз стукнуть молотком, призывая собравшихся к тишине. Тэхен почувствовал, как где-то внутри лопнула струна напряжения и прикусил губы. Его лицо едва ли могло оставаться непроницаемым. Что знает этот человек? Наверняка больше, чем его сообщник, сидящий позади. — Намхван был прав в одном — препарат разрабатывался как лекарство от гемофилии, которой страдал лейтенант Ким еще в глубоком детстве. До него было еще пятеро детей, на которых ставился эксперимент. Средства и должности позволяли семье Ким проворачивать это, они были далеко не бедными людьми. Доктора, работающие в научной лаборатории Solution. Насколько мне известно, это крупнейшая лаборатория по разработке лекарств во всем мире, — отметил мужчина. Его взгляд упал на Чонгука, который смотрел в его сторону практически неотрывно, даже отложив планшет. — Целью было разработать лекарство для своего сына? — спросил Чои, когда молчание затянулось. — Изначально, — кивнул Со, — но когда лекарство показало все свои возможности, его пустили в оборот и улучшали до тех пор, пока не привели его к исходному препарату для Альхены. Конечный его вариант был использован на полковнике Чоне, подполковнике Ким Сокджине и еще около сотни других подопытных. У вакцины был большой минус — слишком быстрое деление клеток приводило к раковым опухолям при заживлении ран. Но мы все знаем об этом. Интересно не это. Вакцина, результатом которой был Ким Тэхен и еще несколько человек, вот, что действительно имеет ценность для науки и всего человечества. Его слова словно гром среди ясного неба. Тэхен сглотнул и перевел растерянный взгляд на Чонгука. — Вы сказали нескольких? — переспросил Чонгук, прикусывая щеку. Доктор Со, довольный произведенным эффектом, хрипло рассмеялся и его смех зловещим эхом отразился от стен зала суда. — Конечно. Вы же не думали, что Ким — единственный их образец? На данный момент они сотрудничают с другими базами по всему миру, Ваша честь. База Процион, база Денебола, база Альдебаран, база Кастор. И база Орион. На каждой из них есть минимум один внедренный человек с этой вакциной. Ким Тэхен не должен был стать одним из тех, кто отправится в космос. Он был их совершенным творением, и Кимы не готовы были делиться им с кем-то. Но мальчик решил, что хочет поиграть в войну, — он пожал плечами. Тэхен шумно выдохнул, на мгновение прикрыв глаза, силясь успокоиться. Его сердце забилось быстрее, а дыхание слегка сбилось. Словно вот-вот накроет приступ. Вспомнив слова Чонгука, навигатор сильно ущипнул себя за руку, чтобы привести себя в чувства, и это помогло. Но неужели он и правда такой не один? — Вы знаете что-то еще? — спросил судья. — Конечно, я ведь только начал! И это не самое интересное, что Вам предстоит услышать, Ваша честь. Я надеюсь, Ким Тэхен тоже слышит меня, так ведь? — он снова криво усмехнулся, внимательно глядя на Тэхена и вдруг закашлялся, но взгляда от парня не отвел. В зале стояла такая тишина, что Чонгук даже слышал хрипы в легких этого человека. — Поскольку их совершенный образец сбежал, а им нужно было продолжать свою работу, пришлось идти на крайние меры. Мы отправляли на Землю кровь с продовольственными шаттлами. Из крови этого мальчика им нужно было извлечь ДНК. Знаете, для чего? Это очень интересно! — мужчина выдержал драматичную паузу, словно специально тянул время. — Чтобы клонировать свой сбежавший образец. Тэхену стало дурно. У него даже в глазах потемнело на мгновение. Клонировать его. Клонировать? — Клонирование людей запрещено Всемирным Советом Охраны Человечества, — напомнил Чонгук, но доктора его замечание только рассмешило. — Да, тестирование препарата на детях тоже запрещено, это никого не остановило. Но я скажу вам вот, что, господа, — доктор был так доволен собой, что едва не светился, словно начищенный чайник. — Мы нашли способ клонировать его в обход вынашивания эмбриона женщиной. Мы нашли способ вырастить его в пробирке в ускоренном темпе, и сейчас у нас уже почти готовы несколько образцов. Они уже реагируют на нас и совсем скоро их выпустят из пробирок и явят миру. Нам больше не нужны будут солдаты или подопытные кролики, а главное, мы сможем вживить его ДНК другим людям, чтобы сделать весь мир совершенным. Хотите, я покажу Вам базу, на которой они выращивают своих подопытных? Мне лишь нужен планшет, Ваша честь. Несколько образцов, таких же как и Тэхен, с его ДНК, кровь для которых он сдал добровольно, считая, что отправляет ее отцу просто для анализов, потому что на космической базе недостаточно хорошее оборудование для диагностики. А выходит, что он всячески способствовал такой отвратительной авантюре?.. Эти клоны будут выглядеть также, как Тэхен? Будут ли они говорить тем же голосом? А думать и чувствовать? Будут ли они помнить его жизнь, знать о ней? Знать о нем самом. — Планшет? — переспросил Чои, тихо глянув на судью. Мужчина задумался, пожевав губы, и коротко кивнул одному из стоящих у камеры офицеров, давая свое согласие. В конце концов, этот ученый и правда обладал очень ценными знаниями о тех, кто за ним стоял, и хотя его желание выдать правительству местоположение всех существующих баз, на которых они разместили клонов Тэхена, было странным, сейчас на это все закрыли глаза. Мужчина, получив приказ судьи, коротко кивнул и на несколько минут исчез за пределами шлюза, прежде чем вернуться обратно уже с планшетом. Его не было совсем недолго, никто не осмелился даже перешептываться в его отсутствие, все напряженно ждали, что же будет дальше. И в эту короткую паузу Тэхен почувствовал на своем затылке взгляды косящихся на него сослуживцев. Открыв прозрачную дверь, конвоир прошел за стекло и передал планшет доктору Со, не сводя с него пристального взгляда. Доктор, в напряженной тишине, делал что-то на планшете, но после перевел свой едкий взгляд на Тэхена и усмехнулся, глядя в его лицо. Создавалось ощущение, что он упивается ужасом в глазах этого мальчишки. Только вот от того, что рассказал этот человек, все пребывали в тихом шоке, ведь подобного масштаба не ожидал буквально никто. Потому и торопить его никто не осмелился. Вдруг этот безумный доктор раздумывал над тем, что бы еще шокирующего рассказать всем присутствующим? — Я только хочу сказать Ким Тэхену, что… ты им больше не нужен. Ты — расходный материал, и больше они в тебе не нуждаются. У них достаточно эмбрионов, из которых они смогут вытащить твои клетки, даже если все они сдохнут. Даже если ты сдохнешь. Рано или поздно они произведут на свет совершенного клона, смогут сделать сотню, тысячу таких, как ты. И ты всем сделаешь лучше, если умрешь в бою смертью храбрых. Злая насмешка, секундная заминка, и по движению его пальца произошла активация чипа. Голова доктора лопнула на глазах тех, кто пришел послушать слушание судебной коллегии, в которой сидел Чонгук и судьи. Мозги брызнули на Намхвана, стекло и белоснежный пол, а тело, лишенное головы, замертво рухнуло на пол. Руки все еще держали планшет. Изумленный конвоир, наблюдающий подобное в зале суда впервые, не мог пошевелиться, и никто даже не заметил, как Намхван, рухнув на колени, выворачивал тюремный завтрак из своего желудка прямо на пол, рядом с мертвым телом доктора, из шеи которого выплескивалась кровь. Тэхен ощутил, что больше не может сдерживать рвотный позыв и выбежал из зала суда прочь. Зажимая рот ладонью, он мчался в туалет, а перед глазами стояло лицо доктора, в ушах эхом отдавался его голос. Он больше не нужен, потому что его родители получили от него все, что хотели.