Жизнь двух замечательных людей

Миша уже который день был в самом отвратительном расположении духа. Причём он сам не знал, что было тому причиной. Просто не было настроения, и всё тут. Его до чертиков бесило абсолютно всё вокруг, даже… Лёша. И, как бы это страшно ни звучало, ОСОБЕННО Лёша. Сейчас, из-за войны, они все временно жили в Офисе, и, естественно, видели друг друга по сто раз на дню. И всё бы ничего, если бы не чрезмерный, по мнению самого Михаила, оптимизм Лёши и его некоторая навязчивость. В другое время он бы на это и внимания не обратил, но сейчас… сейчас все были на взводе. Кроме Алексея, тот вёл себя так, будто ничего не происходит. Вот и сейчас тот сидел за своим рабочим столом, раскачиваясь на стуле, и что-то напевал под нос. - Лёш, можно потише? Я, вообще-то, работаю! – он старался держать себя в руках. - Ну, что ты такой серьёзный, а? Отвлекись хоть немного. – Лёша подошёл к рабочему месту любимого и присел рядышком на край стола. - Зато ты у нас очень весёлый! И слезь уже со стола! – нервы потихоньку начинали сдавать. - Ой, да ну тебя, злюка. – он попытался ухватить мужчину за кончик носа, но Миша резко убрал его руку. - Ты можешь быть хоть немного серьёзней?! Мне уже начинают надоедать твои сегодняшние глупые шуточки! – Миша всё-таки не сдержался, повышая голос. - Да прям уж, глупые, просто настроение хорошее. Михаил хотел уже, было, что-то ответить, как у Арестовича зазвонил мобильный. Тот, увидев номер начальства, поднял трубку: - Да, Андрей Борисович, слушаю. Хорошо, сейчас буду. – он сбросил вызов. - Миш, меня Ермак вызывает. Не скучай! - Ещё чего! – помимо воли вырвалось у Миши. Он понимал, что зря злится, но сделать с собой ничего не мог. Напряжение последних дней давало о себе знать. Он решил дождаться возвращения мужчины и всё же извиниться. В это время в кабинете у Главы Офиса: - Садись, Лёш, дело есть. - Что за дело? – весёлое настроение никуда не ушло, но он стал немного серьёзней. - Нужно на линию срочно съездить, проверить обстановку. Вот вся информация. – он передал мужчине небольшую папку. – Только будь осторожен, там сейчас жарко. - Конечно, вот сейчас заскочу в кабинет, с Мишей попрощаюсь, и сразу поеду. - Форму и броник не забудь, а то я тебя знаю. - Андрей Борисович! – Лёша округлил глаза. - Иди уже! Машина будет ждать тебя внизу. - Понял, убегаю! - Неугомонный! – это мужчина сказал уже закрывшейся за Арестовичем двери. Тот, в свою очередь, уже добрался до их кабинета. Открыв дверь, он увидел Мишу, который что-то искал в шкафу, и решил напоследок немного похулиганить. Алексей на носочках подкрался ближе и достаточно громко сказал в самое ухо Подоляка: - Что ищем, злюка? Миша подпрыгнул от неожиданности. - Да твою ж мать, Лёша! Как ты мне уже надоел! Что тебе уже от меня нужно, что ты так подкрадываешься? - его намерение извиниться благополучно куда-то пропало. - Миша, да ты чего? Я же просто шучу. Ты никогда так не реагировал. – сказать, что Алексей опешил, это ничего не сказать. Он впервые видел Мишу таким злым. - А вот сейчас реагирую! Так что тебе нужно? - Я хотел сказать, что уезжаю в срочную командировку. Так что ближайшие три дня тебе никто надоедать не будет. – от хорошего настроения не осталось и следа. Ему было обидно. Ему было больно… - Хорошей дороги! – всё же пожелал ему Михаил, потихоньку остывая. - Спасибо. – сказал мужчина, не оборачиваясь, и закрыл за собой дверь. Постепенно Миша успокоился и начал корить себя за такой срыв. А ведь хотел извиниться! - Ну да ладно. – шептал в пустоту мужчина. – Лёша через пару дней вернётся, и я извинюсь. Он поймёт. Точно поймёт и простит. Однако этого не случилось. Уже вечером второго дня в Офисе прогремело страшное известие – Алексей Арестович, советник Главы ОП, был взят в плен оккупантами. Его нынешнее местонахождение неизвестно… В этот миг в груди у Миши что-то оборвалось. Как же так? Нет, этого не может быть! О, как же он сейчас ругал себя за то, что в день отъезда мужчины так и не обнял его, не сказал что любит. И всё из-за своего плохого настроения. - Доигрался, Подоляк? – говорил он сам себе. – А теперь Лёша неизвестно где, и думает, что… Боже, думает что он мне не нужен… Зачем, ну зачем я тогда его обидел? А сейчас уже поздно что-то менять. – Миша открыл в телефоне одну из последних фотографий Лёши. – Лёшенька, вернись ко мне, а? Только вернись живым… Проходили дни, они складывались в недели, а те – в месяц, а потом и в два месяца. Все спецслужбы стояли на ушах, но результата не было, Алексей будто сквозь землю провалился. Многие уже начинали терять надежду увидеть мужчину живым. Многие, но только не Миша. Он верил, всем сердцем верил, что его любимый жив и скоро вернётся. Нужно только чуть-чуть подождать. И он ждал, мысленно прося у Лёши прощения. На 64 день после получения известия о пленении случилось настоящее чудо – один из отрядов, накрыв очередной вражеский пункт, в одной из комнат обнаружили связанного по рукам Алексея, и сейчас мужчину, быстро осмотрев того на предмет серьёзных травм, уже везли в Киев. Каких-то два-три часа и он будет в Офисе. Узнав об этом, Миша не мог поверить своему счастью. Он сразу же поспешил в кабинет к главному. - Андрей Борисович, можно? - Заходи, Миш, заходи. - У меня к вам большая просьба. - Сразу говорю – нет! - Но вы ведь даже не спросили что именно мне нужно. - А зачем мне спрашивать? Я и так знаю, учитывая последние новости. Отгул просишь, я прав? - Правы… Но, прошу, мне очень нужно. - Я же сказал – нет. - Андрей Борисович, пожалуйста, как человека вас прошу. Я же Лёшу два месяца не видел… Он только чудом из плена вернулся, ему сейчас очень нужно будет, чтобы кто-то был рядом. Да и мы повздорили перед самым его отъездом… Андрей Борисович, я долгих 64 дня не находил себе места. Прошу, дайте мне побыть с ним хоть немного! Глава побарабанил пальцами по столу, глядя прямо в тёмные глаза Подоляка: - Хорошо. У вас обоих три дня. Потом чтобы как штык были на рабочем месте. - И Лёша? Он же… - Я знаю! Но мне нужны оба советника. Не смотри на меня так, не буду я его сильно нагружать, но его помощь будет нужна. Так что, согласен? А то я могу и передумать! - Конечно, согласен! Спасибо вам! И вот уже все работники Офиса столпились в холле здания. Послышался звук подъезжающей машины, и в дверях показался Алексей в сопровождении двух военных. Миша во все глаза смотрел на любимого. Как он изменился… исхудавший, замученный, на лице ссадины, а в волосах прибавилось седины. Было видно, что шёл мужчина с огромным трудом. Все присутствующие буквально взорвались аплодисментами и поздравлениями и, кажется, только Подоляк видел как Лёша поморщился от громких звуков. Видимо, болела голова. Он попытался встретиться с ним глазами, но тот упорно отводил взгляд в сторону. Было видно, что мужчина буквально разбит, он не знал как вести себя с Мишей, ведь он до сих пор вспоминал ту его фразу, когда они виделись последний раз «Как ты мне надоел!...» Лёша не знал, правду ли тот сказал. И сейчас он дико боялся того, что всё повторится. А ведь он любит его! Больше жизни любит! Он не успел додумать мысль, в глазах внезапно потемнело… Внезапно Миша увидел, как у мужчины резко изменилась походка, будто ноги стали заплетаться. Он придвинулся ближе, чувствуя неладное. И точно – колени Лёши подкосились и он начал падать. Ругнувшись про себя, Михаил за секунду оказался рядом, подхватывая и не давая удариться головой. Он жутко испугался, когда любимый не реагировал на его попытки привести того в чувство. - Лёша, Лёшенька… Ну очнись, прошу тебя… - Миша сел прямо на пол, уложив голову мужчины себе на колени, и стал осторожно хлопать того по щекам. Тут подоспели и медики. Они подсунули Лёше под нос ватку с нашатырём. Тот сильно сморщился и замотал головой, пытаясь скрыться от резкого запаха. Михаил же, видя, что мужчина понемногу начинает приходить в себя, начал тихонько поглаживать того по голове и лицу. - Давай, родной, открывай глазки… Вот так, умница… - мужчина действительно очнулся и немного приоткрыл глаза. Больше всего на свете он боялся, что это вновь окажется сном – не будет ласкового голоса Миши, его крепких рук, Только сырое помещение без окон, где его держали два месяца. Его опасения не подтвердились – он был среди своих, а рядом суетились доктора. А где же Миша? Он точно помнит его голос! Но нет, всё в порядке – до боли знакомые пальцы проходятся по щекам и лбу. Лёша снова прикрывает глаза. Миша рядом, всё хорошо… Он дома. Тем временем врачи закончили быстрый осмотр, и встал вопрос о переносе Алексея в медпункт, что бы ещё раз нормально всё проверить. И вот тут Михаил заупрямился. - Кость, это не обсуждается, я сам его донесу. - Миша, ты в своем уме? Идти не пять метров, а Арестович, не смотря на то что похудел сильно, явно не пушинка. Не удержишь ведь! - Ещё как удержу! Силы хватит, не переживай. - Ай, да чёрт с тобой! Неси, но если почувствуешь, что руки слабеют – остановишься, понял? - Понял-понял. Но поверь, останавливаться я не буду. Не сейчас, когда Лёша буквально с того света вернулся. – Миша как можно более осторожно подхватил мужчину на руки, прислонив его голову к своему плечу, чтобы тому было удобнее, и медленно, стараясь не трясти, пошёл за врачом. В медпункте Лёше ещё раз дали понюхать нашатырь, чтобы он окончательно пришёл в себя, и занялись осмотром. Миша же всё время сидел рядом, согревая холодную руку Алексея своим теплом, чем сильно сбивал с толку и без того растерянного мужчину. Он не понимал, почему Миша такой ласковый, каким был ещё до его отъезда. Они же поссорились? А как же его последние слова?.. Он окончательно запутался. Лёше безумно хотелось поверить в лучшее, но он боялся. Боялся, что он неправильно всё понял и, как только они покинут медпункт, Миша снова скажет, что он ему надоел и больше не нужен. Именно эти мысли преследовали Алексея с первого дня плена, выматывая даже больше чем допросы. Как оказалось, со здоровьем всё было не настолько плохо, как можно было подумать вначале – сильное истощение на фоне стресса и недоедания, многочисленные синяки и ссадины от побоев и немного повышенная температура. Всё это легко можно было поправить заботой, нормальным питанием и отдыхом. Так что врачи, убедившись в том что пациенту ничего не угрожает и Михаил за ним присмотрит, отправили обоих восвояси, выдав перед уходом тюбик с мазью от ушибов. Подоляк помог Лёше подняться и, убедившись, что тот стоит на ногах, крепко обхватил рукой за талию, удерживая от падений. На удивление, тот всю дорогу до их комнаты молчал, что-то обдумывая, и только когда Миша осторожно усадил его на стул, решился спросить: - Миш, скажи, только честно, зачем ты это делаешь? - Что именно я делаю? - Ну, помогаешь мне. Я же… Я же тебе надоел… У Миши от этого тихого, отчаянного голоса всё внутри сжалось. Он опустился перед ним на колени и взял в свои руки ладони мужчины. Оставив на тыльной стороне каждого запястья по ласковому поцелую, он всё же начал говорить: - Малыш, умоляю тебя, забудь всё, что я тебе тогда сдуру сказал. Я никогда так на самом деле и не думал. Просто у меня в тот день было отвратительное настроение, вот я и сорвался. Ты не представляешь, как я ругал себя все эти дни, крыл, на чём свет стоит, и только мысленно просил, чтобы ты ко мне вернулся живым и здоровым. Прости меня, прошу. Я тебя очень люблю, Лёшенька. Больше жизни люблю. – он снизу вверх смотрел в глаза мужчины, ожидая его ответа. По Лёшиному лицу текли слёзы облегчения. Он всё-таки нужен Мише, его любят и всё это время ждали. Михаил протянул руку и большим пальцем осторожно стёр солёные дорожки со щёк мужчины. - Ну что же ты молчишь, родной? Скажи хоть что-нибудь. Хочешь, ругай меня, кричи, бей, только не молчи, прошу тебя. - Я тебя тоже люблю, Миша, и очень скучал. Пожалуйста, не делай так больше. - Клянусь, больше такого не повториться! Только сейчас Миша обратил внимание на то, что лицо мужчины было покрыто следами пыли а одежда сильно потрёпана. Он так и не выпустил кисти Алексея из своих рук, нежно поглаживая их. - Лёшенька, давай я помогу тебе принять душ, а? Тебе ведь явно хочется помыться. Потом помогу переодеться, ссадины и ушибы тебе обработаю, покушать принесу. Как тебе идея? - Замечательно! В душ действительно хочется. - Отлично! Тогда я сейчас возьму всё что нужно и пойдём. – Подоляк отнёс в ванную, которая так же была в их комнате, полотенце для Лёши и вернулся обратно. - Тебе помочь раздеться или справишься? - Помоги, пожалуйста, руки плохо слушаются, устал сильно. - Ничего страшного, отдохнёшь, и всё придёт в норму. – он расстегнул ряд пуговиц на военной рубашке Лёши и осторожно снял её с плеч. – Так, теперь штаны. Вслед за рубашкой полетели брюки, носки и белье. Сам он тоже разделся до трусов, чтобы не намочить одежду. - Вот так. А теперь пойдём. – Миша помог Алексею подняться и дойти до ванной. – Слушай, тут держаться не за что. Устоишь на ногах? - Думаю, да. - Смотри. Если почувствуешь что падаешь – хватайся за меня, я удержу тебя. Хорошо? - Хорошо. Сверху на Лёшу полились теплые струи воды. Он прикрыл глаза и откинул голову немного назад, подставляя лицо под капли влаги. Как же ему этого не хватало! Даже то, что ссадины от воды стало немного щипать, не портило этого момента. Подождав немного пока любимый нагреется под струями душа, Миша капнул на мочалку геля для душа, вспенивая её, и начал ласково проходиться ею по всему телу мужчины, стараясь не причинить боли. Вымыв как следует тело, он перешёл к волосам. - Лёш, как ты, держишься на ногах? - Пока нормально, но уже немного подустал. - Потерпи немного, я только голову тебе вымою, и всё. Прикрой глаза, чтобы шампунь не попал. Михаил ласково массажировал кожу головы, пытаясь хоть немного снять напряжение последних двух месяцев. В конце концов, смыв с волос и тела пену, Миша закутал Алексея в большое пушистое полотенце. - Вот так. Пойдём, буду тебя лечить. Они вернулись в комнату и Миша усадил мужчину на кровать. - Лёш, мне нужно тебе раны и синяки обработать, будет немного неприятно, но нужно потерпеть, я аккуратно. - Ничего, я потерплю. – его потихоньку начало клонить в сон. - Эй, а ну не спи! Ну, подожди ещё немного, родной. Тебе ещё покушать надо. А потом будешь отдыхать сколько захочешь, нам Ермак три дня отгула дал. - Я постараюсь. Михаил обмакнул ватный диск в перекись и прикоснулся к ссадине на скуле Лёши. Тот сдавленно зашипел, но Миша тут же успокаивающе подул, снимая неприятные ощущения. То же самое он проделал и с остальными царапинами и более крупными ранами. Дальше пришёл черёд ушибов. Больше всего их было на рёбрах и спине, многие были довольно свежими и болезненными. Лёша закусил губу от боли, пока мужчина смазывал пострадавшие места приятно пахнущей мазью. - Чшш, потерпи ещё совсем немного… Остался последний… Вот и всё, больше больно не будет. Я тут тебе чистую одежду приготовил. Так что поднимай руки, помогу футболку надеть. Через пару минут Алексей уже был одет в жёлтую футболку и удобные светло-серые домашние штаны. - Лёш, посиди немного, я сбегаю в столовую, возьму тебе покушать что-нибудь. Только не засни тут без меня, хорошо? - Буду ждать. – Лёша впервые после своего возвращения улыбнулся. В груди у Миши потеплело. Работников столовой, видимо, предупредили заранее, так что ему сразу выдали уже готовый поднос с обедом – борщ, пюре с тефтелями и компот. Назад он шёл медленней, стараясь не разлить. Всё же добравшись без приключений, Миша поставил поднос на стол. - Тут тебе повара даже побольше сметаны и тефтелек положили, тоже ждали твоего возвращения. – с улыбкой сказал Миша, видя с какой скоростью любимый уплетает горячий обед. - Голодный, бедняга. Ну да ничего, откормим. – думал Миша. Когда на тарелках не осталось ни крошки, Лёша умиротворённо откинулся на спинку стула. - Наелся хоть, или за добавкой сходить? - Не надо, мне правда всего хватило. - Тогда пойдём отдыхать, у тебя, вон, уже глаза слипаются. - Что есть то есть. – мужчина широко зевнул. – А ты? - А что я? С тобой лягу, конечно. Я ближайшие три дня от тебя никуда не отойду. – Миша сначала помог Алексею лечь, укрывая того теплым одеялом, а потом устроился рядышком, притягивая мужчину поближе к себе. - Засыпай, родной. И ещё раз прости. - Пустяки, забыли. – Лёша немного повозился, устраиваясь поудобнее, и практически мгновенно заснул. - Я тебя больше никогда не обижу. – шепотом сказал Миша, давая обещание даже больше самому себе. И он сделает всё, чтобы его исполнить. Впереди их ждало ещё два дня отдыха, после которых уже немного пришедший в себя Алексей и Михаил вернулись к привычной уже работе. И надо сказать, что Миша Подоляк свою клятву сдержал – больше таких ссор между ними не было.