***
Саске был полностью погружен в работу, не замечая, как пролетает день за днем. Карин, которая как будто и не уходила из его дома, довольно часто ворчала на него. — Тебе нужен отпуск, я поговорю с Аяка-сама, ты слишком заработался, еще чего и подхватишь болезнь. Стоит отдохнуть, Саске-сан. Ты слышишь? — девушка тронула мужчину за плечо и поджала губы. Саске спал безмятежным сном младенца, скрючившись в немыслимую позу, сидя на диване. Эта его повернутость на работе когда-нибудь сведет его в могилу, и ее заодно. Еще в прошлые выходные она заметила, что с мужчиной что-то произошло, но ведь Саске-сан такой упертый! Ничего ей не рассказал. Карин взяла отпуск за свой счет на неопределенное время, не могла же она взять и так просто бросить человека, дорогого ее сердцу, на произвол Судьбы? Без малого она находилась в его доме вот уже как десять дней. Интересно, заметил ли Саске, что девушка никуда не уезжала за это время? Что же такого произошло на прошлой неделе, что Учиха помешался на работе, не желая вовремя возвращаться в пустой, дышащий одиночеством, дом? В дверь неожиданно постучали, в такое позднее время вряд ли Саске ждал гостей, но было невежливо оставлять человека на улице. Когда Карин распахнула дверь, то обнаружила встревоженную владелицу Буруму. — Аяка-сама, что-то случилось? Они пили свежезаваренный чай с тягучим сладковатым ароматом меда. Саске по-прежнему спал на диване, заботливо укрытый пледом. Даже во сне его лицо не могло расслабиться, и морщинка, залегавшая меж бровей, раз за разом появлялась на красивом безмятежном лице, напоминая о горестях его жизни. На кухне тоскливо горела лампа, бросая незатейливые тени, а в воздухе витала прохлада, входящая в дом через открытое настежь окно. Аяка-сан задумчиво жевала губы, изредка прихлебывала чай, а Карин, сидевшая напротив, не могла нарушить эту гнетущую тишину, начав первой разговор. — Я волнуюсь за Саске-куна, иногда мне кажется, что он потерялся в днях. Ты же знаешь, Кари-тян, что все заказы мы записываем в журнал. Но недавно я заметила, что один заказ выделяется из всех остальных. Он записан прямо на календаре! Саске-кун отметил его красным кружком и подписал «Свадьба в Конохе» прямо сквозь календарные дни! Ты что-нибудь знаешь об этом? Что это значит? Девушка видела, что Аяка-сан не на шутку встревожена, и ей самой показалась такая надпись особенно нехарактерной для такого человека как Саске Учиха. Но женщина пришла к ней за помощью, и они должны решить этот вопрос без отлагательств. — Коноха, насколько я знаю, это деревня, в которой вырос Саске-сан. Возможно, кто-то из его давних знакомых женится или выходит замуж. Вы знаете, Аяка-сама, чей заказ назначен на эту дату? — Да, я посмотрела в журнал, какая-то Юки записана как подружка невесты. Она должна забрать цветы десятого июня, но дальше идет непонятная мне околесица! Словно, Саске-кун забылся и начал писать то, что думал. Он по-прежнему безукоризненно выполняет всю работу, но я же вижу, что его что-то тревожит. И это как-то связано с предстоящей свадьбой в той деревне. Как думаешь, Кари-тян, быть может, та девушка, что украла сердце нашего Саске-куна, выходит замуж? — Быть может, Аяка-сама, — Карин глотнула наполовину остывший, почти безвкусный, с легкой ноткой горечи от нахлынувших эмоций, чай, — Саске-сан никогда мне не рассказывал о той, которую он любит всем сердцем. Когда-то я призналась ему в чувствах, а он сказал, что его сердце уже занято. Мы больше не разговаривали об этом. Он не готов открывать эту сторону своей жизни, — девушка грустно улыбнулась. — Саске-кун довольно замкнутый человек, нам остается только ждать, когда он что-то нам расскажет. Хотя… — женщина устало вздохнула, обернувшись на спящего на диване Саске, и покачала головой, — ты только посмотри на него. Взвалил все тягости на себя и тянет все в одиночку. Ни разу ни на что не жаловался, как будто всем доволен! — старушка красноречиво хмыкнула, чем очень напомнила Карин самого Саске, — не бывает таких, всем довольных, людей! Не верю ни одной его сжатой улыбочке! Мы должны что-то сделать! Кари-тян, мы просто обязаны найти ту девушку, возможно, выходя замуж, она делает большую ошибку в своей жизни! — Нам предстоит тяжелая работа, Аяка-сама, — Карин деловито поправила очки, — но если та свадьба действительно повлияет на счастье Саске-сана, я готова сделать все, что угодно, лишь бы он был счастлив. Нам нужен план. Мы должны выманить за заказом саму невесту, а не ее подружку. Нам с вами, Аяка-сама, придется очень постараться сделать все правильно и не выдать себя. Они, не сговариваясь, повернули головы в сторону дивана, решительным взглядом осматривая спящую фигуру. Саске ни о чем не должен знать, но он просто обязан встретиться лицом к лицу со своим прошлым, расставить все точки над «i», которые либо вознесут его любовь до небес, либо опустят вниз, в самую бездну. Стоит положиться на волю случая.***
Карин не давала Саске сидеть в цветочной лавке круглосуточно и исправно под конец рабочего дня приходила в Буруму, вытаскивая Учиху на вечернюю прогулку. А потом она угощала его вкусным ужином и без умолку болтала обо всем на свете. Аяка-сан тоже довольно часто приходила в магазинчик, правда интересовалась она далеко не успехами в торговле, а его самочувствием, настроением и несуществующими проблемами. Так думал сам Саске, что никаких проблем у него не было. Но он, конечно же, ошибался. Проблема была — предстоящая свадьба в Конохе. Мужчина не хотел знать, кто был женихом и невестой. Но телевизионные и печатные СМИ не дремлют, и свадьба наследника уважаемого человека из Конохи — главы деревни — не могла скрыться от проворных и жадных до новостей журналистов. В тот день, сидя перед телевизором, Саске хмурился сильнее обычного, а его сердце, болезненно разгоняющее кровь по венам, с каждой секундой переставало биться в полную силу. Ему казалось, что стоит так посидеть еще чуть-чуть, и он отправится к своим родственникам на тот свет. После пережитого крушения, комы и больничной суеты, такой вариант событий его вполне устраивал. Но Судьба имела на него свои виды, а потому сердце как заведенное снова начало пульсировать в груди, сокращая мышцы и клапаны, выталкивая кровь в сосуды, пронизывающие все тело. Черт возьми, он не мог умереть так просто, потому что у него важный заказ. Меньше, чем через неделю состоится свадьба особенно важного для него человека. Его голубоглазый мальчик стал взрослым мужчиной и совсем скоро свяжет себя узами брака с милой девушкой, имя которой Саске так и не потрудился запомнить. Не важно, насколько сильна его боль, важно, чтоб Боруто был счастлив. Он постарается сделать все в лучшем виде. Самый нежный и прекрасный букет, кричащий о любви, попадет в руки прекрасной невесты.***
Карин стоило многих усилий разыскать ту самую Юки, что посещала Буруму в начале мая. И как же было восхитительно узнать, что девушка состояла на учете именно в их частной клинике. Просто потрясающая новость. Она то и дело прокручивала в голове разные диалоги и дальнейшее развитие событий, чтоб выманить подружку невесты аккурат десятого числа, и чтобы заказ из цветочного магазинчика забрала сама невеста. Ей несказанно повезло, что девушка совсем недавно проходила очередной медицинский осмотр и ей показались некоторые ее анализы странными. С чувством уверенности в своих действиях и гражданского долга, Карин набрала выученный на зубок номер и пригласила девушку в клинику для уточнения результатов. Единственная запись, увы, только на десятое июня, никак иначе. И как же Карин ликовала, когда ее собеседница сказала, что она обязательно придет. По стечению обстоятельств в тот день у Саске был выходной, Аяка-сан с самого утра запретила ему показываться до конца дня в Буруму, заверив, что справится со всеми делами самостоятельно, а ему нужно хорошенько отдохнуть. И когда в лавку позвонила клиентка по имени Юки, чтоб уточнить, может ли заказ забрать кто-то другой, Аяка-сан сказала, что это возможно, но только в том случае, когда это сделает непосредственно сама невеста. Все складывалось прекрасно. Оставалось только ждать.***
Десятое июня стремительно обрушилось на его голову. Он с замиранием сердца смотрел на бело-голубой букет невесты и думал о том, что незабудка и лен идеально подходят глазам Боруто. Даже не зная в тот момент, кто был женихом, он по наитию сердца сделал этот букет превосходным. Близился полдень, а та щебечущая девушка Юки все так и не появлялась. Саске уже начал переживать, что придется неведомым образом оформлять доставку до самой Конохи, но тут дверь приветливо распахнулась, мелодично прозвенел колокольчик, оповещая о новом клиенте, и в магазинчик вошла незнакомая девушка. У нее были длинные волосы, большие глаза и легкая улыбка на миловидном лице. Она в двух словах объяснила мужчине цель своего визита, и Саске подумал, что Боруто не мог ошибиться в своем выборе. Он судорожно достал изящный букетик из вазы, сердце отбивало набаты, устремляя кровь к голове. В ушах шумело, темнело в глазах и, казалось, что воздуха не осталось, но звон колокольчика привел его в чувства. Крепко, но в то же время нежно, чтоб не повредить хрупкие стебли, Саске нес в руках букет невесты. Он был уже около кассы, когда его взгляд зацепился за застывшего посреди магазина покупателя. Светлые, взлохмаченные от ветра волосы, изумленные голубые, как небесная лазурь, глаза и дрожащие губы, к которым однажды ему довелось прикоснуться. Боруто стоял неподвижно, смотря прямо на него, Саске, а потом внезапно его колени подогнулись, он неуклюже взмахнул руками, оседая на пол. Девушка испуганно вскрикнула, рванув к нему навстречу, а Саске, на периферии сознания отчетливо слышал, как Боруто, хватая воздух губами словно рыба, выброшенная на сушу, прохрипел его имя, а после потерял сознание. В эту секунду вся жизнь Саске пронеслась перед глазами, идеальный букет для прекрасной невесты рассыпался по полу, словно скошенная трава. Он, не задумываясь, подбежал к Боруто. Нужно привести его в сознание, но оставлять его лежать на голом полу среди магазина — не лучший вариант. Саске подхватил бессознательное тело с одной стороны, и в то же время с другой стороны на помощь пришла невеста. Магазинчик пришлось срочно закрыть, Аяка-сан, подошедшая вовремя, внимательно смотрела на разворачивающуюся перед ее глазами процессию. Она видела, как взволнованно смотрел Саске на юношу, совсем не обращая внимания на девушку, и как недоверчиво на него самого поглядывала она. И пожилая женщина была в еще большем замешательстве, когда Саске, не раздумывая, повел их в сторону своего дома. Слишком юна эта девушка для него, что-то тут не чисто. Нужно срочно позвонить Карин.***
Когда она добралась до дома Саске, было уже около пяти вечера. Но как ни странно, нежданные гости никуда не делись. Взору Карин открылась поистине интересная картина. На диване, едва слышно бормоча, спал безмятежным сном мальчишка, на вид ему было чуть больше двадцати, таким спокойным и безмятежным было его лицо. Возле него, придвинув стул, сидела девушка. Она не обратила внимания на вошедшую Карин, но поджимала губы и вскидывала обозленные взгляды на Саске, а тот, в свою очередь, не отрываясь, смотрел на спящего парня. Интересно. — Саске-сан, я… — но Карин не успела договорить, как ее прервал судорожный вздох, раздавшийся с дивана. — С… — девушка, сидевшая подле спящего юноши, тут же схватила его за руку, сжимая в ладони чужие пальцы. — Я здесь, Боруто, рядом с тобой, — она счастливо улыбнулась, с надеждой глядя на мутные ото сна глаза. — С…Саске… — охрипшим голосом позвал юноша, и девушка, поджав губы, отпустила чужую ладонь, уткнувшись лбом в колени. Карин перевела любопытный взгляд на Саске, она видела, как его нечитаемое лицо преобразилось изумлением, и сбилось дыхание — теперь его грудь судорожно вздымалась под натянутой рубашкой. Неужели этот юноша и есть…?***
Сумирэ сидела за квадратным столом в маленькой уютной кухне, в ее руках дымилась ароматно пахнущая кружка чая, но не было ни сил, ни желания вливать в себя этот чарующий напиток. Девушка грустными глазами смотрела на закатное солнце, скрывающееся в синих тучах, что проплывали у самого горизонта. Невольно навернулись слезы, стоило лишь подумать о том, что ее любовь закончилась вот так внезапно, стоило только войти в этот дом. Нет, даже раньше — в Буруму. Она бы могла бороться за сердце любимого человека, если бы сам Боруто этого хотел, но очевидно, что это не так. Стоило только увидеть, каким взглядом он смотрел на того самого мужчину, которого звал во сне и, как оказалось, ждал все эти годы. Уже ничего не будет как прежде. Сумирэ обещает себе, что она примет любое решение своего жениха. Пока что еще действующего. В уютной тишине, что разрывала голову осколками мечущихся мыслей, было слышно, как Боруто кричал. Девушка не хотела этого слушать, но каждое слово, срывающееся с губ юноши на повышенных тонах, давало пощечину. И Сумирэ не могла представить, что чувствует тот человек, к кому обращено все негодование Боруто. Это больно. Невыносимо больно. Хочется настежь распахнуть дверь, схватить Боруто за воротник рубашки и как следует встряхнуть его. Сказать: «Опомнись! Хватит винить его во всем! Скажи ему, наконец, о том, что ты к нему чувствуешь!». Но она этого не сделает, не посмеет. Боруто должен сам разобраться со своими обидами, чувствами и их дальнейшей судьбой. — Тебе не нравится чай? — из глубокой задумчивости Сумирэ вывел голос девушки, сидящей напротив. — Нет, все в порядке, спасибо. — Отчасти я понимаю, что ты чувствуешь. Но только отчасти. Глупо сравнивать наши ситуации, но все же, — Карин вздохнула, — с твоего позволения я расскажу тебе немного о Саске-сане, чего не знает твой жених, пока не знает, — Сумирэ неуверенно кивнула, — я с детства мечтала стать врачом, помогать людям, и когда представилась возможность отправиться в Африку, я тут же согласилась. Это была моя миссия — выхаживать умирающих от голода и изнеможения детей и стариков. А потом ситуация в ряде мелких стран стала нестабильной, и нас отправили в госпиталь, поближе к зоне боевых действий. Неделю спустя к нам поступил очень плохой пациент, на его теле не было живого места — сплошное кровавое месиво. Мой старший товарищ, умелый хирург, доктор Сато боролся за его жизнь денно и нощно на протяжении трех дней. И когда операция была успешно завершена, он впал в кому, — взгляд Карин устремился в окно, на краткий миг ее лицо озарила ярко-оранжевая вспышка мелькнувшего сквозь тучи луча солнца, а после маленькая комната начала медленно погружаться в темноту. — Я ухаживала за ним, разговаривала с ним ночами, находясь на дежурстве, когда не было плохих пациентов, но он все равно не приходил в себя. И я, и доктор Сато уже отчаялись, но в один прекрасный день мой любимый пациент все же открыл глаза. Так мы с ним и познакомились. Саске-сан не особо о себе что-то рассказывал за все эти годы, но я знала лишь то, что он любил кого-то. Только это он мне рассказал. Ни имени, ни фотографии его любимого человека — я ничего об этом не знаю. Точнее не знала. До сих пор. Сегодня, когда я вошла в этот дом и увидела Саске-сана, мое сердце сжалось. Я наконец-то прозрела, в его взгляде, хмуро сведенных бровях и поникшем облике я вдруг увидела то, что мне ранее было недоступно. Его столько лет тяготило чувство утраты, потери чего-то трепетно хранимого. Его мучает вина. Он считает, что обрек того юношу на страдания, хотя сам переживает не меньше. — Карин внезапно улыбнулась, легко подправив очки, — Я с первого взгляда влюбилась в Саске-сана, а когда узнала его поближе, полюбила всем сердцем. Я желаю ему счастья и любви, и как бы сильны не были мои чувства, я знаю, что никогда не смогу заменить ему того, кому он отдал свое сердце. Ты понимаешь, к чему я? — Да, — Сумирэ устремляет взгляд в темноту за окно, получается разглядеть только свое отражение, она видит себя бесконечно уставшей, заранее проигравшей, но тем не менее ее облик наполнен силой и решимостью, девушка готова к последнему рывку перед прыжком в ледяную воду реальности, — я ни за что не откажусь от своих чувств к Боруто, но что бы он ни выбрал — я с достоинством приму это. Карин кивнула, принимая такой ответ, немного помолчав, она глотнула наполовину остывший чай и все же собралась с мыслями, чтобы продолжить, — знаешь, когда он очнулся, то был совсем плох. Не помнил ни адреса, ни номера, кому можно было бы сообщить о том, что он жив. И, как я уже многим позже поняла, он не хотел, чтоб о нем кто-то узнал. Саске-сан не мог нормально двигаться, ему пришлось очень долго восстанавливаться, но он не сдавался, упорно вставал на ноги, делал мелкие шаги и выздоравливал. Все врачи и медсестры, кроме меня и доктора Сато, никто не верил в него. Но он смог, потому что ему было ради кого стараться, продолжать болезненные процедуры и тренировки. Но, не смотря на то, что он вернулся в Японию, он не стал вмешиваться в жизнь дорогих ему людей, посчитав себя недостойным. Я уверена, что его давно простили, стоит ему только показаться на пороге родных и близких, уверена, что все эти годы его все равно ждали, но он сам не может себя простить. — Боруто нужно высказаться, скорее всего, сейчас его слова кажутся ударами, но, думаю, он давно простил. Я никогда не слышала, чтобы он так кричал. Послезавтра наша свадьба, и я… я не буду его удерживать силой. Наконец крики и возмущения закончились, Сумирэ тут же поднялась со своего места и направилась в соседнюю комнату. Боруто стоял, склонив голову, его руки плетью повисли вдоль тела, а грудь быстро вздымалась от сбившегося до хрипоты дыхания. — Боруто, — Сумирэ нерешительно тронула его за плечо, — пойдем, нам пора возвращаться домой, переночуем в городе, а завтра с утра поедем в Коноху, хорошо? Девушка с волнением смотрела на своего жениха, но каких-либо других, более резких попыток его расшевелить не предпринимала, боясь, что Боруто сорвется, и скандал назреет с новой силой. В ответ он только слабо кивнул головой и, не прощаясь, поплелся на выход. — Всего доброго, — Сумирэ не хотелось оборачиваться, чтобы случайно не встретиться взглядом с этим мужчиной, что прожигал их спины своими темными глазами. — Цветы мы доставим прямо по адресу к началу церемонии, все расходы на себя возьмет Буруму, — первые слова Саске, которые Боруто услышал за этот вечер, за столько лет, заставили его вздрогнуть и еще сильнее осунуться. Он так ничего и не понял. Стоило выйти из уютного дома, в котором Боруто оставил бóльшую часть своей души, как тут же подъехала желтая машина такси, водитель которой услужливо довезет их в центр. Они неспешно, в абсолютной тишине поднимутся в их с Сумирэ маленькую съемную квартиру, в которой все закончится завтра, а послезавтра все начнется по-новому, по-другому.***
Саске не спал всю ночь, крик Боруто, его обидные, но правдивые слова эхом звучали в голове, не давая отпустить ситуацию и успокоиться. Когда бессознательный Боруто оказался на диване в его доме, Саске не знал, что делать. Его невеста, Сумирэ, сразу же подвинула стул к дивану, лишь бы быть рядом с Боруто, а он что? В своем доме Саске чувствовал себя лишним, не зная, куда деться и чем себя занять до того, как Боруто придет в себя и покинет его дом так же внезапно, как в нем появился. Он чувствовал, словно все это было сном, а потом, когда Боруто начал приходить в сознание и звать его, Саске, ему показалось, что он попал в плохое ток-шоу в прямом эфире, где ушлые ведущие и жадные до чужих скандалов и сплетен зрители любят перемывать косточки гостям студии. Его имя, сорвавшееся с губ Боруто, вверх дном перевернуло душу, всколыхнуло те самые трепетные и запретные чувства, сердце сделало кульбит и заработало вдвое усерднее, разгоняя кровь и щемящую нежность от груди к кончикам пальцев. Нестерпимо хотелось сжать Боруто в объятиях, взъерошить его растрепанные волосы, вдохнуть его запах, уткнуться носом в шею и сказать, как он скучал. Как любил его все это время, с тех самых пор, как впервые встретил под раскидистым кленом голубоглазого мальчика, наблюдающего за муравьями. И вот он здесь, наконец-то в зоне досягаемости, стоит только вытянуть руку и произнести его имя, дрожащими от переизбытка чувств губами, но нельзя. Саске попросту не имеет на это право. Он сам покинул своего мальчика, сам оставил его страдать в неведенье и сейчас оправдываться и умолять Боруто быть с ним — недостойно и низко. Он не заметил прихода Карин, но она тактично молчала и увела с собой притихшую Сумирэ. А они с Боруто остались вдвоем, и Саске стоически, молча, выслушивал колкие слова и фразы, крик души Боруто, то, через что заставил пройти парня за все эти годы. Но он сильный, он справится с тем, что с каждым произнесенным словом внутренне умирает, и вот-вот от него не останется даже горстки пепла, которая когда-то была его душой. Саске искренне и, тем не менее, глупо надеется, что Сумирэ более чем достойна и станет Боруто хорошей женой и верной спутницей на всю жизнь. Не ради этого он запретил себе возвращаться в Коноху, чтоб случайным образом пересечься там с кем-то из старых знакомых и через них узнать что-то о судьбе своей дочери или Боруто. Саске и правда считал, что поступает единственно верно, не вмешиваясь более в жизнь тех, кого когда-то оставил на волю судьбы. Он не хотел их прощения, как если бы они узнали всю правду, он винил одного себя и хотел, чтоб его ненавидели. Сарада, Наруто, Боруто. Он с достоинством примет их злость и негодование, всю обиду, все терзания, пусть они будут душить его во сне жгучими слезами и содроганием, но зато он будет уверен, что его дорогие люди теперь будут спокойны, выплеснув весь гнев на него. Он действительно это заслуживает. Утро было прохладным и туманным, хотя дождя не предвиделось. Хотелось пить, но сил встать с постели не было абсолютно. Казалось, что за вчерашний день и сегодняшнюю ночь его настиг эффект бабочки. Впрочем, тот разрушительный эффект, что растерзал его душу, был для Саске долгожданным наказанием за все его деяния. Судя по звукам внизу, Карин уже давно встала и копошилась на кухне. Аппетита не было, как и сил — ни моральных, ни физических. Саске не думал, что Боруто обладает такой разрушительной силой. Как удивительно, много лет назад он своим звонким смехом и задорной улыбкой влил в него жизненную энергию, а теперь своими словами забрал ее назад. Нет, даже не так. Не забрал, а уничтожил подчистую, смел до основания как самое страшное природное явление — цунами. Впервые в жизни Саске почувствовал себя слабаком. И если тогда, много лет назад его не похоронили, то сейчас — самое время.***
На удивление всего семейства Узумаки ни Сумирэ, ни Боруто тем днем не вернулись в Коноху, предпочтя остаться в съемной квартире. Что могло произойти во время поездки, никому, кроме жениха и невесты не было известно. Хината очень переживала, когда поздним вечером ей позвонил сын и сказал, что они вернутся только завтра утром. Женщина почувствовала, что расспросы сейчас неуместны, потому просто согласилась с полученной информацией. Она не могла полночи сомкнуть глаз, погрузившись в глубокие раздумья. Первой мыслью, что пронеслась в ее голове, стала: «А вдруг они поссорились и решили отложить свадьбу на неопределенное время? А ведь все уже подготовлено. Торжество состоится уже менее чем через 48 часов». Второй мыслью было: «Возможно, они переволновались. Видимо, букет невесты был настолько хорош, что Сумирэ не могла справиться с волнением, а Боруто подхватил нервозность от нее». Третья, и самая логичная мысль немного успокоила женщину: «Возможно, они просто захотели уединиться. Ведь за все то время, что они здесь жили, у них не было возможности как следует насладиться обществом друг друга». Но материнское сердце чувствовало подвох, а потому ей было очень и очень не спокойно. Когда утром следующего дня дети приехали домой, Хината забеспокоилась еще больше. Боруто был чем-то удручен, а Сумирэ виновато опускала покрасневшие глаза. Да что могло произойти за те несколько часов, что они провели вдали от Конохи?! — Наруто-кун, — детская привычка въелась под кожу, что за столько лет супружеской жизни Хината так и не могла назвать мужа как-то иначе, впрочем, он и сам обращался к ней исключительно по имени. — Что случилось? — Наруто перебирал важные бумаги на столе, пытаясь таким образом очистить голову от ненужных мыслей. — Мне кажется, что Сумирэ и Боруто поссорились. Во всяком случае, между ними что-то произошло. А еще они вернулись с пустыми руками. Никаких цветов не было. Что скажешь? — Хината взволнованно теребила пальцами подол простого летнего платья, — я заметила, что у Сумирэ были опухшие глаза, по-моему, она плакала, — Наруто, наконец-то поднял голову от бумаг и внимательно посмотрел на жену. — Хорошо, я поговорю с Боруто, а ты узнай у Сумирэ, что случилось, — женщина кивнула и, тихонько прикрыв дверь за собой, вышла из кабинета.***
Иногда Наруто казалось, что его жизнь связана исключительно с работой. Особенно в последние годы. Из-за нее он упустил своих детей. Они теперь взрослые, решают сами свои проблемы и контролируют моральную сторону поступков. Но ему казалось, что Боруто совершает ошибку. Нет, Наруто нравилась Сумирэ, но даже после новости о предстоящей свадьбе, он все равно не видел ее рядом со своим сыном. Ему казалось, что когда-то Боруто выглядел гораздо счастливее. Он готовился к выпускным экзаменам в школе и выглядел более одухотворенным, нежели сейчас, когда до свадьбы счет шел на часы. Невольно мужчина вспомнил самого себя в еще совсем юные годы, когда он шел с Хинатой под венец. Он был так взволнован предстоящим событием, что никак не мог успокоиться. Его руки мелко подрагивали, язык заплетался и путался в словах, когда он произносил клятву. Но, несмотря на взбудораженное состояние, он был счастлив. Он брал в жены любимую девушку, с которой хотел провести остаток своих дней и воспитать детей и внуков. А Боруто… признаться честно, он выглядел несчастным, словно его заставили жениться на Сумирэ насильно. Но ведь это было не так? Правда же? По крайней мере, сам Наруто к такому решению сына был не причастен. Он отложил свои бумаги на потом, медленно поднялся, разминая затекшие мышцы, и направился в комнату Боруто. Постучав в дверь, но не получив от сына ответа, Наруто осторожно приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Боруто сидел на краю кровати, обхватив голову руками, и бездумно смотрел в стену. Такая картина расшевелила в груди Наруто неприятное чувство. Он медленно переступил порог, прикрывая за собой дверь, и в нерешительности застыл посреди комнаты. — Боруто? — От звука своего имени юноша вздрогнул и очнулся от оцепенения. — Пап, я задумался, прости, не слышал, как ты вошел. — Да, я понял, — Наруто отодвинул крутящийся стул от письменного стола и сел напротив Боруто, — что случилось? — Я… — он в нерешительности поднял взгляд на отца, — могу я поговорить с тобой откровенно? — Конечно, — Наруто очень волновался за сына, и такое его поведение не на шутку тревожило отцовское сердце. Не только матери чувствуют страдания и сомнения своих детей, их отцы ощущают связь с ребенком ничуть не меньше, — я всегда тебя выслушаю и поддержу, что бы ни случилось. Ты мой сын, Боруто, и можешь рассчитывать на меня. Боруто тяжело вздохнул, перевел взгляд на окно, и, очевидно, собирался с мыслями. Наруто не хотел напрягать его своим пристальным взглядом, поэтому решил последовать примеру сына, разглядывая медленно плывущие облака на голубом небосводе. — Я не знаю, когда это началось. Может быть, это было всегда. Но осознать я сумел только в шестнадцать. Тогда я думал, что ближе Сарады у меня никого нет, и не будет, что только с ней мне будет хорошо. Но я ошибся. Я… — Боруто вздрогнул, чего не мог не заметить напротив сидящий отец, но он покорно слушал сына, не смея перебивать его рассказ. Свои вопросы он задаст после, если это будет уместно, — даже спустя столько лет я как сейчас помню тот вечер, когда его встретил. Случайно. Он был безбожно пьян и не мог устоять на ногах. Но я так часто бывал у них дома, что мне не составило труда проводить его. Тогда впервые мое сердце отозвалось как-то странно. Это было ново для меня. И после, когда я видел его, в груди все сжималось и трепетало. Так было каждый раз, когда мы виделись. Он не разговаривал со мной, как бы мне того ни хотелось, но мне казалось, что мы прекрасно понимаем друг друга без слов. Неосознанно я начал отдаляться и закрываться от Сарады. Я не хотел ее обманывать, но и правду рассказать не мог, потому что не понимал всей ситуации, не осознавал своих чувств. — Наруто сглотнул вязкую слюну, кажется, он начал понимать, с чем столкнулся Боруто, как же настрадался его ребенок за столько лет, — тот день на катке, ты помнишь? — В ответ на вопрос сына, он только кивнул, на секунду встречаясь с серьезным взглядом, — уже тогда все было не просто, а после случайного поцелуя и вовсе перевернулось с ног на голову. Боруто замолчал, прикрывая глаза, Наруто не знал, что на это ответить. Неужели все то время, все эти годы ему не с кем было поделиться своими переживаниями, разделить свои чувства? Как он сам мог пропустить это? Но только он хотел что-то сказать, как-то поддержать сына, то Боруто вновь устремил взгляд за окно и продолжил рассказ. — Я осознал свои чувства, как бы то ни было символично, ко дню Святого Валентина. И я решительно настроился признаться, но нигде не мог выловить Са… — на секунду Боруто запнулся, быстро стрельнул взглядом в задумчивое лицо отца, но, не увидев никаких эмоций, успокоился, — его. В один из вечеров перед праздником я был у них дома, но дверь мне открыл не он. Тогда я узнал, что он собрал вещи и решил уехать, я не мог этого допустить, мое сердце принимало решения быстрее мозга, поэтому я бросился на его поиски. В конце концов, я его нашел. Но он все равно ушел на рассвете, оставив меня одного с обещанием, что вернется за мной через три года. Он тогда так и сказал: «Я вернусь на цветение сакуры три года спустя». И я ждал его. Ждал каждый год, когда срок обещания истек, а он не приходил. Я отчаялся, посчитал себя обманутым, отвергнутым заранее, но все равно приходил ежегодно на место встречи. — Боруто откинулся на кровать, укладывая руки под голову, Наруто перевел на него свой взгляд, но спрашивать что-либо пока не решался, чувствовал, что откровения Боруто еще не закончились, — а потом учеба, Сумирэ, отъезд Сарады и Мицуки. Все закрутилось, но я все равно ходил туда, ждал, как дурак. А мама была в таком восторге от Сумирэ, что постоянно давила на меня с женитьбой. В конце концов, я сдался и по воле случая сделал Сумирэ предложение. Хотя я не думал, что мама так ухватится за эту идею, что все произошло настолько стремительно. А вчера, когда мы приехали в Буруму, тот цветочный магазин, то столкнулись там с Саске… — в этот раз Боруто и сам не заметил, как произнес его имя, из его уст оно звучало так мягко, тепло, словно подтаявший на солнце шоколад, но не без доли горчинки. Слышать, как Боруто произносит имя его лучшего, давно пропавшего, друга было чем-то нереальным. Он так трепетно выдохнул это «Саске», что Наруто почувствовал себя лишним, словно вмешался во что-то интимное, сокровенное, хотя, наверно, так оно и было. Он удивился, что Боруто так фамильярно относится к взрослому мужчине, гораздо старше его самого, но потом его осенило, ситуация довольно непростая, что когда-то возникла между ними двумя. И, видимо, Боруто позволительно так обращаться к Саске, маленькая вспышка ревности уколола в сердце тонкой иголкой, но после Наруто вздохнул и приказал себе успокоиться. Они с Саске друзья, а вот с Боруто у них все по-другому. Но, Боже мой, неужели это — правда, что Учиха жив и здоров, и сейчас, что особо не верится, работает в лавке, торгуя цветами. Он обязательно разыщет Буруму и наведается в гости к лучшему другу. Какое же это счастье, что Саске в порядке! Из радужных мыслей его вывел голос Боруто. — Я потерял сознание, когда его увидел, — он усмехнулся, и было в этом смешке что-то горькое, неразделенное, и Наруто весь обратился в слух, пытаясь поймать каждое слово Боруто и пропустить его страдания через себя, — я очнулся у него дома. Рядом была Сумирэ, но в тот момент я ее, кажется, вовсе не замечал. Я так жадно впитывал его облик. Знаешь, за эти годы он почти не изменился. Кажется, волосы стали еще длиннее, а скулы острее, и он все так же выше меня, но у него нет одной руки. Я так хотел броситься ему на шею и разрыдаться, как маленький мальчик, а вместо этого сорвался и начал кричать. Наговорил кучу гадостей, а он молчал и просто смотрел на меня в упор. Не знаю, что хотел от него тогда добиться криками, может, надеялся, что он хотя бы скажет «прости», но он просто сносил мои обиды, ни словом не обмолвившись. И, лишь когда мы уходили, он сказал, что доставит букет прямо к церемонии, — Боруто резко сел, сжимая кулаки, его взгляд целенаправленно устремился в лицо отца, и Наруто понял, что исповедь Боруто подошла к концу, теперь последуют вопросы и ответы, — что мне делать? Сумирэ рыдала в подушку полночи, пока я отсиживался на кухне до самого рассвета. Мы даже словом с ней не обмолвились. Я виноват перед ней. Я взял на себя ответственность, позвал ее замуж, а теперь единственное, чего я хочу, так это сорваться с места и снова оказаться в Буруму или под дверью его дома. Потому что не могу так просто все оставить. Я должен получить ответы на все свои вопросы. Должен понять, почему он тогда так поступил, почему скрывался и не вышел на связь, что с ним случилось за это время. Я не хочу просто так признавать поражение, что он безразличен, я чувствую, что это не так. И сейчас, сидя здесь, я словно ожидаю приговор, как смертную казнь, все мое естество рвется туда, к нему. Отец, — на этом слове Наруто вздрогнул, еще никогда он не видел своего сына таким отчаявшимся, таким серьезным, взрослым, он должен его поддержать и помочь, — скажи, что мне делать? Как поступить правильно? Это было нелегкое для них обоих откровение, но сейчас последует не менее трудное принятие решений, от которых напрямую зависит счастье и благополучие его ребенка, влюбленной в него девушки и одинокого мужчины, что полжизни провел в далеких странствиях и так сильно зацепил душу сына лучшего друга.***
Полуденное солнце окрашивало комнату в яркие цвета, на которые невозможно было смотреть, не зажмурившись, сквозь солнечные лучи отчетливо было видно, как невесомые пылинки кружат в вальсе от малейшего колебания воздуха. Сил, чтоб подняться и разогнать пыль, не было. Он не шевелился с раннего утра, махнув на прощание зашедшей в комнату Карин. И хоть он обещал, что доставит самолично цветы на грандиозный праздник, но он не мог этого сделать. Не мог еще больше причинить боли себе и Боруто. Его верная подруга о чем-то сама договаривалась с Аяка-сан, а потом собрала немногочисленные вещи и уехала. Она не говорила ему слова утешения, не было с ее стороны никаких наставлений на будущее, Карин просто пожелала ему доброго утра, сказала, что завтрак на столе, а потом ушла. С момента ее отъезда прошло уже почти пять часов, а Саске так и не преодолел самого себя. Впервые за столько лет ожидания встречи и упущенных возможностей он лежал в кровати и не имел ни малейшего желания продолжать жить, как ни в чем не бывало, и стремиться куда-то к лучшему будущему. Момент упущен. В который раз. Все, что ему сейчас осталось — это лежать безразличным овощем и заниматься самобичеванием, бесконечно жалеть себя и в то же время винить во всем только себя. Звонков и сообщений от Карин не было, что ж, если она сделала его работу, то наверняка отправилась на свою. Все же у нее есть неотложные дела в отличие от него. Лежа в постели, он бесконечное число раз прокручивал в голове каждое слово, каждую эмоцию, сменяющуюся калейдоскопом на молодом лице. Он помнил Боруто мальчишкой, влюбленным в его загадочный образ, а в тот раз это был уже не тот Боруто, это был молодой мужчина, познавший боль и ошибки, познавший предательство от него, Саске. И каждое слово, слетавшее с его губ, било в самое сердце раскаленным ножом, пронзая вновь и вновь, глубоко, ощутимо, но, к сожалению, не насквозь. Стало горько, свернувшись в клубок, Саске ощутил, как по щеке катится одинокая слеза.***
Хината крутилась возле зеркала и бесконечно поправляла прическу. Откровенно говоря, она не знала чем себя занять, чтоб успокоить разбушевавшиеся нервы. И с чего бы взяться таким переживаниям, ведь все хорошо, ее сын сегодня женится на подходящей ему девушке, нет повода для паники. Но что-то все же тревожило ее, отчего неровно вздымалась грудь, и сердце билось с удвоенной силой. Она помассировала виски кончиками пальцев — постепенно возникала головная боль. За спиной супруги возле кровати метался Наруто, он то и дело мял в руках галстук, неумело завязывая кривой узел, а потом, поморщившись от получившегося результата, развязывал потрепанный аксессуар и принимался за дело с удвоенной силой. Глядя на мужа, Хината отчего-то была уверена, что Наруто особо не торопится на свадьбу собственного сына, пытаясь что-то немыслимое сделать с атрибутом деловых людей. Она легко перехватила неумелые пальцы супруга, а после аккуратно, одним ловким движением повязала темно-синий галстук и поправила криво легший воротничок рубашки. Наруто напряженно улыбнулся. — Нам пора, вот-вот начнут прибывать гости, мы должны как следует их поприветствовать, — Хината подхватила маленькую сумочку и уверенной походкой направилась вон из комнаты. Наруто не оставалось ничего делать, как только последовать за ней. Все же, что бы сегодня ни произошло, он просто обязан поддержать свою жену.***
В просторной, празднично украшенной зале постепенно собирались нарядно одетые гости. Чета Узумаки с глубоким почтением приветствовала каждого нового появившегося визитера. Все они были для них важными и особенными людьми. Хината наконец-то смогла немного успокоиться и выровнять дыхание, а вот Наруто стоял с натянутой неестественной улыбкой и неловко переминался с ноги на ногу. — Наруто-кун, что-то случилось? — Все в порядке, — мужчина взял тонкую кисть супруги в горячую ладонь, от чего Хината мгновенно зарделась. Даже по прошествии стольких лет супружества, она вела себя как юная школьница, смущаясь при каждом проявленном знаке внимания. Гости заполняли собой пространство, общались на отвлеченные темы и, конечно же, обсуждали предстоящую церемонию. Всем присутствующим не терпелось увидеть молодого жениха и его красавицу невесту. Внезапно прогремела музыка, и тут же полилась неспешная, плавная мелодия, заставляя гостей притихнуть в ожидании. По залу прокатилась волна шепотков, а по устеленной дорожке цветами грациозно двигалась будущая госпожа Узумаки. На ней было приталенное платье фасона «русалка», расшитое бисером и серебряной нитью, искусно вырезанная нефритовая заколка украшала прическу, в руках она держала нежный букет в бело-голубой композиции, а на губах играла милая улыбка. Хината восторженно вздохнула, Наруто рядом с ней весь подобрался. Сумирэ приближалась на поклон к родителям, но вот жениха почему-то нигде не было видно. Что-то случилось? — Хината-сан, Наруто-сан, — медленно склоняя в почтении голову, проговорила невеста, неспешно выпрямляясь, она повернулась к гостям, также отдавая им поклон, а после снова предстала перед родителями. — Сумирэ, где Боруто? — с беспокойством в голосе спросила Хината, она то и дело устремляла свой взгляд в конец зала, туда, где располагался арочный вход, но сына своего так и не видела, — Что произошло, почему ты одна? — Хината-сан, Наруто-сан, я благодарна за все, что вы для меня сделали, и я очень люблю Боруто, так люблю, что хочу, чтоб он был счастлив. Наруто неверяще и в то же время с благодарностью посмотрел на девушку, что так сильно любила их сына, решившись на такой поступок. Хината же стояла, переводя недоуменный взгляд с одного на другого. Что происходит, в конце концов? — Свадьбы не будет! — громко, во всеуслышание, объявила Сумирэ. Зал словно по команде охнул, а Хината с ужасом уставилась на девушку. — Что? Сумирэ, это шутка? Сейчас не самое лучшее время так шутить, — Хината посмотрела на спокойного Наруто, в надежде, что эта ситуация всего лишь глупый розыгрыш, и сейчас их сын с громким: «Ага, попались, это была шутка!» выскочит из своего укрытия, и церемония пройдет так, как нужно. Но Боруто не появлялся, а ее муж смотрел на нее снисходительным взглядом, — что ты наделала, Сумирэ? — Я всего лишь пожелала Боруто счастья и крепкой любви, уверена, что он уже на пороге своего будущего, — Сумирэ тепло улыбнулась, а в уголках глаз скопились предательские слезы. Но ничего, она будет счастлива тоже, Боруто ждал столько лет, и она подождет своего счастливого часа. Девушка еще раз поклонилась всем присутствующим и быстрым шагом направилась прочь из зала. По щекам ее текли соленые дорожки, влага застелила пеленой глаза, сердце было разбито на мелкие кусочки, ей было больно, и в то же время она чувствовала себя как никогда уверенной в своих действиях. Она не могла заставить Боруто полюбить ее так, как ей хотелось. И пусть сейчас она страдает от разбитого сердца, но это куда лучше, чем, если бы они страдали все втроем.***
При написании этого момента я вдохновлялась одной из прекрасных песен о любви Ti amo (Umberto Tozzi) просто представьте, как под эту песню бежит Боруто навстречу своему счастью, а еще вот эта песня не оставила меня равнодушной, и следующий момент писался под нее Bruno Mars — Versace on the Floor
Боруто мчался со всех ног, боялся, что не успеет донести свои мысли и чувства самому важному человеку на свете. Боялся, что ему не откроют дверь. Боялся, что Саске снова исчезнет из его жизни, и в этот раз уже навсегда. Когда он стоял перед Сумирэ за три часа до церемонии, в руках ощущалась дрожь от предвкушения чего-то нового, особенно желаемого. Он сбивчиво просил у нее прощения за все, а она тихо плакала, уткнувшись лбом в его плечо. Это были их прощальные объятия. Она отпустила его, и за это он будет вечность ей благодарен. Она подарила ему шанс все исправить, сделать так, как должно. И сейчас, рассекая размашистыми движениями воздух, он бежал навстречу своему будущему. Своему счастью. Своей любви. Прохожие смотрели на него недоуменными взглядами, но Боруто было абсолютно все равно, что думают случайные встречные о нем. В такой светлый солнечный день такси, в котором он мчался к Саске, попало в пробку, и Боруто, наплевав на все, рванул из автомобиля, бегом преодолевая оставшееся расстояние. Мышцы онемели от напряжения, но он не чувствовал усталости, словно за спиной наконец-то расправились крылья, он порхал как бабочка от цветка к цветку. На горизонте замаячила ярко-оранжевая остановка, сакура дышала зеленью распустившейся кроны, и Боруто, на минуту остановившись у скамьи, как никогда ощутил прилив сил. Его сердце неоднократно возвращалось сюда, он искал Саске в правильном месте, как жаль, что в тот первый вечер, попав сюда, он не выскочил из такси. Возможно, это действительно был он, и тогда не было бы этого отчаяния и безнадежности, что с головой захлестнули Боруто в тот день, когда сакура уронила последний цветок. Он шел на ватных ногах, озираясь по сторонам, словно попал сюда впервые, деревья и здания, немногочисленные магазинчики и прохожие, все это выглядело таким нереальным и в то же время как никогда настоящим. Вот за поворотом показался Буруму, и только тогда Боруто осенило, что он не знает адреса Саске. Как же так, он проделал такой долгий путь, а номер дома запомнить не потрудился, ведь, когда они с Сумирэ покидали этот район, он был в особенно расстроенных чувствах. Голову озарила мысль, что Саске может быть в магазине, и он решительным шагом направился туда. За прилавком его встретила пожилая женщина, она перебирала цветы в корзине и, услышав звон колокольчика, подняла на посетителя взгляд. Боруто на мгновение растерялся, не ожидая встретить тут кого-то еще помимо Саске. — Добрый день, что-то желаете, молодой человек? — женщина добродушно улыбнулась, и от сердца тут же отлегло, скорее всего, это хозяйка Буруму, и она точно знает, где он сможет найти Саске. — Да, добрый день, — уверенным тоном начал Боруто, — дело в том, что я ищу Саске, не подскажете, как мне его найти? — женщина внимательным взглядом осмотрела стоящего перед ней юношу, а после, хитро улыбнувшись, сказала. — Вы тот самый человек, что сумел покорить сердце нашего дорогого Саске-куна? — от этих слов щеки Боруто вспыхнули, и он едва заметно кивнул, — я знала, что вы придете. Я скажу, где живет Саске-кун, но взамен пообещайте мне, молодой человек, что с той самой минуты, как он впустит вас в свою жизнь, вы никогда его не оставите, ни за что. — Клянусь, — Боруто с уверенностью и непоколебимой твердостью посмотрел на женщину, а она, тепло ему улыбнувшись, принялась писать на первой попавшейся открытке заветный адрес. — Спасибо, — поклонившись хозяйке магазина, Боруто взял исписанную карточку и направился на выход, — всего доброго! — Надеюсь, ты зажжешь в нем тот свет, который затмит собой все невзгоды, и в душах ваших распустится совместная весна, — вслед уже ушедшему юноше прошептала женщина и вновь принялась за прерванную работу.***
Боруто с волнением, замедляя шаг, приближался к заветному порогу. Сердце взбунтовалось, разгоняя горячую кровь, дыхание сбилось, и в горле пересохло. Вот сейчас, он постучит в деревянную дверь, и Саске выйдет навстречу. Интересно, каким будет его лицо? Задумчивым или недоверчивым? Счастливым или озлобленным? А может и вовсе безразличным? Последнего очень не хотелось, хотелось, чтоб Саске встретил его как-то эмоционально, чтоб Боруто с первого мгновения понял, что Саске не все равно. Собравшись с мыслями и не откладывая неизбежное, Боруто коротко постучал. Ответом ему послужила тишина, не этого он ожидал, неужели Саске вышел куда-то или, быть может, просто не услышал стук? От волнения вспотели ладони, но Боруто не собирался отступать, он постучал снова. Снова и снова. Он колотил в нипочем не повинную дверь кулаками, отбросив прочь все сомнения и страхи. Сейчас ничего не было важнее, чем увидеть Саске. Наконец, в доме послышалось шуршание и тихие шаги, направлявшиеся к двери, которая секундой спустя распахнулась, являя перед Боруто восьмое чудо света. Он широко раскрытыми глазами смотрел на Саске, не в силах отвести взгляд. Мужчина предстал перед ним растрепанным, в растянувшейся футболке и шортах, с босыми ногами. Боруто понял, что разбудил его, но, Боже мой, Саске выглядел таким милым, таким домашним, родным. Засосало под ложечкой, и у Боруто просто не было сил, чтоб сопротивляться сиюминутному порыву. Не говоря ни слова, он заключил Саске в крепкие объятия, тот покачнулся, но все же устоял. Боруто слышал, как заполошной птицей билось его собственное сердце, из-за которого не было слышно сердца Саске. А еще он не обнимал его в ответ, и от этого стало так больно, хотелось вновь стать ребенком и разрыдаться на крепком плече. Спустя мучительно долгую минуту односторонней вспышки чувств Боруто все-таки решил отстраниться, чтоб не чувствовать себя еще более неловко, но не успел он шевельнуться, как его наконец-то обняли в ответ. Прижали так крепко и сильно, что дышать стало тяжело. — Я не смог, понимаешь, прости меня, Саске, прости, — Боруто еще сильнее вжался в мужчину, хотя, казалось бы, куда уж, но Саске только стиснул его, притягивая ближе. — Все хорошо, Боруто, все хорошо, — стоять так близко, дышать в унисон, и чувствовать сердцебиение друг друга — было потрясающе. Никто из них доселе не испытывал таких ошеломляющих эмоций. Слегка отстранившись, Боруто поднял свои невозможные лазурные глаза, встречаясь с темным, как беззвездное небо, взглядом. В них обоих горел жидкий огонь, невероятные по силе чувства, желания, что до этого момента были неосуществимы. Но теперь, понимая мысли друг друга, принимая чувства друг друга, отбрасывая все страхи и сомнения, они наконец-то могли прикоснуться друг к другу. Положив ладони на плечи Саске, Боруто с волнением ждал действий мужчины, в то время как Саске с восторгом, трепетом и любовью смотрел в лицо своего любимого голубоглазого мальчика, своего Боруто. Они столько вынесли друг без друга, наделали ошибок, но здесь и сейчас, принимая последнее решение, Саске ни за что не откажется от своего счастья, что каким-то чудом само упало ему в руки еще тогда, двадцать два года назад. Не разрывая зрительного контакта, Саске чуть склонил голову, сталкиваясь лбами с Боруто. Он вздохнул, прикрыл глаза, едва ощутимо повел кончиком носа по его носу, невесомо коснулся губами скулы, щеки, опустился на подбородок, прильнул на секунду к уголку губ, срывая с них волнительный вздох, а после проделал то же самое с другой стороны. От таких ласковых прикосновений Боруто разомлел, прикрыв веки, он отдавался ощущениям. Но как только Саске перестал его вот так касаться, он распахнул глаза, встречаясь с темным взглядом. Боруто слегка приоткрыл рот, чтоб сказать что-то, но все мысли покинули его голову, а из груди вырвался хрип, когда Саске произнес всего одно слово. — Люблю, — он поцеловал его в щеку, — люблю, — поцелуй в лоб, — люблю, люблю, люблю, — и, наконец, такой долгожданный, такой чувственный поцелуй в губы.