Назад в 1941

За три дня привыкаешь к постоянному шуму. Боли в животе и сухость горла уже считались частью «поездки», а тяжесть внизу живота уже не доставляла сильного дискомфорта и почти не чувствовалась. В угол сложили уже мертвую пожилую пару, что не выдержали такой нагрузки. В вагоне отвратительно пахло из-за экскрементов и трупов, которые начали быстро разлагаться из-за сильной жары. Но все терпели. А когда становилось невыносимо — вдыхали свежий воздух через щелки. Голова гудела из-за постоянной тряски и запаха. Мария закрывала веки, пытаясь хотя бы немного унять нарастающую боль в глазах из-за недостатка сна. Барагинская все это время пыталась запоминать дорогу. Но это просто постоянные леса, поля, иногда оккупированные или заброшенные деревни. Здесь им некуда бежать. Мария судорожно выдыхает и закрывает глаза ладонью. Горло начинает зудеть. И что теперь делать? Она побоялась рисковать в тот раз и теперь находится в без выходной ситуации. Но что оставалось делать?! По её ошибке могли убить всех! Поезд громко гудит и слышится свист. Противный звук остановки колес режет слух, заставляя людей хмурится и затыкать уши. Люди вскакивали со своих мест и подходили к щелкам, пытаясь разглядеть место, куда их привезли. — Пятый вагон! Выходим! — Фашист отварил дверь и тут же пошел к следующим. Все с трудом вышли из вагона, придерживая друг друга. Немцы лишь осматривали пленников и тут же отворачивались, не желая смотреть на изнеможенных, противно пахнувших людей. Впервые за эти четыре дня им дали нормально сходить в туалет и, чисто из жалости, кинули им буханку черствого хлеба и немного воды. Пленники принимали все, что им дают. Лишь бы остаться в живых. — Держи, — Яков протянул кусок Марии, — надо немного поесть. Девушка слабо кивнула и взяла еду из рук парня. Она откусила маленькую часть и медленно разжевала ее. Она со вздохом посмотрела на друзей. Ваня гладил Ирину по спине, пытаясь успокоить дрожь подруги. Старший Соколов также был не в лучшем состоянии: волосы растрепаны, мешки под глазами и немного исхудавшее лицо. Яков тихо переговаривался о чем-то с мужчиной лет пятидесяти, то и дело украдкой поглядывая в сторону нацистов. Барагинская отвернулась и осмотрела деревянный вагон, в котором они торчали несколько дней. Части на двери были хлипкие, если сильно постараться, то можно выломать дверь. Деталь, что наглухо должна была закрывать вагон, была плохо спаяна, ее необходимо было раскачать, чтобы она немного приоткрылась. При должном усилии, они могли бы выбраться. Людей вновь погнали в вагоны. Заключенные с трудом залезли на свои места, чтобы продолжить дорогу.

***

— У нас будет ещё одна остановка, — мужчина говорит серьёзно, осматривая каждого, — с нами выйдет пару человек. Вырубив их, мы можем сбежать в лес, там рядом деревня будет, откуда я приехал. — Я уже говорил, что не вариант, — Яков поднимает голову и хмуро смотрит на мужчину, — нас убьют быстрее, чем мы успеем приблизиться к фашистам. — Я те говорю, они сказали, что им только сигнал отправить, да наших тем отдать! — мужчина также сводит брови. Мужчины уже долгое время пытались придумать хоть что-то, но все их мысли были слишком опасны. Яков опровергал каждый вариант, что предлагал мужчина. — Засов старый, его можно выломать, — неожиданно сказала Мария, пустым взглядом всматриваясь в потолок. — Мы на большой скорости. — Старший Соколов потирает глаза, — Если прыгнем, то в лучшем случае получим вывихи, так мы тем более никуда не убежим. — Где находится эта деревня? — Мария опускает голову и смотрит на незнакомца, игнорируя Якова. Она аккуратно встает с места и говорит мужчине, чтобы посмотрел, где они находятся. Он смотрит на улицу и молчит пару минут. «Мы рядом!» — выкрикнул удивленно мужчина, продолжая всматриваться куда-то вдаль. Люди оживляются, услышав новость. Все улыбаются и начинают что-то говорить мужчине. — Что ты задумала? — серьезно спрашивает Ирина, подходя к хмурой девушке, — Ты понимаешь, что это опасно?! — Ты хочешь умереть на свободе или в плену? — спрашивает девушка, зло смотря на подругу. Сейчас главное выбраться отсюда, о чем она думает? — Это опасно, — Орлова проговаривает каждое слово, — я понимаю, что страшно, но Яков прав, мы не сможем быстро убежать с травмами, — девушка качает головой, пристально смотря на подругу. — Это единственный выход, — к ним подходит Ваня, поджимая губы, — либо сейчас, либо выхода уже не будет. Ирина сердито смотрит на него и цокает. Она единственная против этой затеи?! Они не понимают все абсурдность? Они могут умереть только выпрыгнув с поезда! Но девушка уже ничего не сможет сделать против толпы. Она отходит, опуская глаза. Мария кивает и говорит остальным попытаться выломать дверь. Засов находится с правой стороны и если туда бить, то можно раскрутить пару вентилей, что позволит им приоткрыть дверцу. Несколько мужчин отходят и с силой толкают правую часть. Остальные встали по сторонам товарного вагона, чтобы не мешать. Спустя пар толчков к ним присоединились Яков и Ваня. Мария берет Орлову за руку. Она знает, что Ире не нравится этот «план», но поделать ничего не может. Ирина убирает руку и сжимает ладонь. Она сердится. И ей страшно. Маша лишь поджимает губы и отворачивается к мужчинам. — Стойте! — какая-то женщина кричит и подбегает к потирающим плечи мужчинам, — Дверь шатается! Девочки! — Она подзывает остальных женщин и они тянут тяжелую дверь влево. Спустя пару потугов, дверь начинает потихоньку двигаться. Женщины сразу отходят, оставляя небольшую щелку. Тот незнакомец подходит ближе и смотрит на улицу. — Надо открыть еще немного! Мы близко! — Мужчина тянет дверь. Открыв шире дверь, вся отходят к противоположной стенке. Надо ждать. Просто подождать, пока мужчина скажет прыгать. Поезд ехал быстро, но все ощущалось иначе. Время, казалось, шло слишком медленно. Люди хотят выбраться. Стены словно душат, хочется просто выпрыгнуть. Но люди стоят. Ждут. Они проезжают березовую рощу и поляну, усеянную какими-то яркими цветами. Это так похоже на момент из старого фильма про двух влюбленных, который когда-то в подростковом возрасте смотрела Мария. Она зажмуривает глаза и встряхивает головой. Не сейчас сопли разводить. В далеке виднеются деревянные домишки. Они едва видны, но люди радостно гудят, только заметив их. — Поезд не поедет в ту сторону, нужно прыгать сейчас! — мужчина смотрит на остальных. И тут решительность немного угасает. Страх за свою жизнь. Люди жмутся, но подходят ближе, несмотря на тряску. — Нужно, чтобы все выпрыгнули примерно в одном месте, без колебаний, — решительно говорит женщина средних лет, — пойдем вместе. Прыгаем быстро, по очереди. Если кто-то потеряется… — женщина не продолжает, но все понимают, что будет. Никто ждать не будет. Все кивают. Незнакомец выглядывает за пределы вагона и смотрит, где лучше выпрыгнуть. Он идет первый, за ним остальные. Люди отворяют дверь посильнее. Мужчина чуть колеблется, но, с разбега, выпрыгивает. В след за ним, почти сразу, прыгает женщина. Остальные также, не желая оставаться.