Сохрани Господь наши криминальные дýши

Неприятный пиликаюший звук раздражал слух, Мелани что-то невнятно пробубнела, слыша совсем рядом шебуршание и знакомый вздох. — Мелани, господи, как я рад, что ты проснулась, — у Уильяма был охрипший голос, он осторожно взял свободную руку девушки в свои две и поцеловал тыльную сторону ладони. — Что.. что произошло? — она медленно открыла глаза, на миг видя всё в через чур ярком свете, но после пары секунд это прошло, оставляя вид на измученного парня. — Когда мы были в галерее на встрече с моей мамой.. ты потеряла сознание, — стали заметны его разодраные костяшки пальцев. — Господи.. — тяжело выдохнула Ослаф младшая, — Мне жаль, я.. надеюсь, что твоя мама не обиделась. — На что? — глаза парня округлились, теперь карие глаза казались ещё более тусклыми, нежели раньше, — Ты потеряла сознание, мама звонит мне каждые три часа и спрашивает о твоём состоянии. Она за тебя волнуется и не обижается. — Хорошо.. — сдержанно кивает, понимая, что ранимая душа вновь выбирается наружу, особенно после этого потрясения, — А почему я.. сознание потеряла? — Врачи говорят, что из за сильного эмоционального стресса, — припоминая правильно выставленный диагноз, отвечает парень. Мелани пробудилась от сна окончательно, когда она словила себя на мысли о том, почему Уильям такой мрачный. — Я надеюсь, ты не думаешь, что это из за тебя я потеряла сознание? – она сжала его руку, насколько это возможно, надеясь на правдивый ответ. По его лицу было видно, что это так, и в ответ окуратно сжав хрупкую ладонь, всё же ответил. — Я ведь не предупредил тебя о встрече.. может быть, именно это послужило потере сознания? — вселенская печаль отразилась в красивых карьих глазах тонкой пеленой слёз, плотно сжав челюсти, парень дожидался ответа, даже не глядя на Мел, а смотря на крепко сжатые ладони. — Уильям, ты не в чём не виноват, — она принимает немного сидячее положение, безпрерывно глядя на кареглазого, — Меня потрясла картина, но не ты, пойми, прошу, и не вини себя, — Оса притянула его руки к себе, прикладывая к своему лицу, — Три недели назад я точно так же потеряла сознание, понишь? — Намекаешь на то, что у тебя это бывает изредка? – пара встретилась глазами, и теперь Уильям увидел в её глазах достаточно правды, чтобы поверить. — В прошлый раз меня предупреждали, что если это повторится второй раз, то, вполне возможно, это будет происходить намного чаще.. поэтому.. — кудрявый обнимает Мел, положив голову ближе к животу и греясь от родного тепла, — Я не предупредила тебя, и не хочу, чтобы ты винил себя. — Хорошо.. — кивает, закрывая глаза, почти отправляясь в царство Морфея, ощущая, как тонкие пальчики массируют голову, вызывая мурашки по всему телу. — Тебе нужен отдых, — голубоглазая целует его в макушку, в глубине души желая снова окунуться в эту темноту, без кого либо, без каких-то чувств и эмоций. Отдых нужен был обоим, поэтому уже спустя пару минут напарники уснули. В неимоверно неудобной позе, но даже этого хватало, чтобы насладиться спокойствием и теплотой друг друга. К сожалению, это не должно было продолжаться вечность, и уже через пару часов, ближе к ночи, в палату зашёл доктор. Для начала пробудив их, а после бъясняя всё Мелани, предостерегая от дальнейшего выпадания из мира сего, прописывая лекарства, которые нужно будет принимать по расписанию. – Вы можете уехать уже сегодня, по анализам могу сказать, что.. пока вы не нервничаете и поддерживаете своё эмоциональное состояние, то ничего страшного с организмом не случится, — на последок добавил мужчина, передавая листок с названиями препаратов Уильяму, и уходя, осторожно прикрыв дверь. – Отвезёшь меня домой? — поднимаясь с койки, спрашивает девушка, потягиваясь и ощущая то, насколько сильно затекла спина. — Конечно, — улыбка появилась на лице прекрасного, кареглазого парня. Он подошёл и поцеловал Мел в лоб, крепко обнимая, — Я принёс тебе одежду, можешь переодеться, если хочешь.. Перед глазами вспыли картины из произошедшего три недели назад. Снова это дьявольское лицо и его последующий срыв, снова неприязнь к самой себе. — Это как раз то, что мне нужно, – они отстраняются друг от друга, Уильям вышел из палаты, только тогда Мел смогла спокойно выдохнуть и переодеться, зная, что на неё никто не смотрит, не наблюдает. До дома они ехали в тишине, не проронив ни слова и задумываясь о своих наступающих проблемах. В конце концов, пара попрощалась на доброй ноте, под закатным светом и в крепких объятьях. Мелани много лет не встречала настолько заботливых парней, обычно это были мужланы, которые ни разу в жизни не слышали о личных границах и уважении. И скрывать не стоит, что ей нравятся мужчины постарше, чего уж говорить, Уильяму двадцать семь, он старше её на пять лет, но по ощущениям на лет десять. В детском доме она насмотрелась на многое, была на грани изнасилования раза четыре, минимум, и это было ужасно, ведь двое из них были намного старше. Знакомых девушек, к примеру как, соседку по комнате, насиловал парень из параллельного крыла, они молчали, а она в итоге забеременела. Воспитатели запретили делать аборт, и шестнадцатилетняя девушка, спустя десять месяцев, за день до своего дня рождения, родила. Прямо в комнате, ночью, неистово рыдая от боли. На тот момент Ослаф младшей было около двенадцати, когда пришлось обрезать пуповину, принимать роды у своей соседки по её указаниям. Ведь та ранее читала всё, но думала, что роды начнутся днём, когда никто не будет спать. Впрочем, всё обошлось, особенно после того, как Мел увидела маленькое непонятно что, всего в крови и непонятной жидкости. Осторожно вытерла его полотелцем, а потом отдала матери, плачущей от всего случившегося. С того момента кровь и кишки не вызывали отвращения, только поведение людей в страшных ситуациях, или их отношение к других людям. После той ночи девочка не спала сутки, а после обеда её вырвало, уже в туалете, и благо, что никто этого не видел. Там она просидела ещё около получаса, пока желудок не очистил себя, а мозги немного встали на место. Всё же это было жуткое потрясение, настолько жуткое, что спустя пару лет она захотела убить того самого парня. Это у неё, почти получилось. Горячий кофе доставлял достаточно энергии в тело, чтобы продолжать писать множество конспектов, которые были нужны для сдачи экзаменов и всего остального. Сегодня всего лишь среда, но Мел не готовилась уже около месяца, из за всего произошедшего, не хотелось вовсе ничего делать, но взяв себя в руки получилось выписать все десять листов, чтобы оставшиеся дни просто заучивать текста. В это время на другой части города — Может ему хватит? — совершенно серьёзно задал вопрос Теодор, закуривая сигарету. — Не останавливай Мэтта в такие моменты, иначе попадёшь под горячую руку, — сидящий в коляске мужчина наблюдал за всем происходящим более чем спокойно, такие расправы он видел почти каждый день. — Хватит! Пожалуйста, хватит! — безпрерывно кричит страдалец, ощущая, как необычайных размеров, металлический крюк пробивает насквозь ногу. У парня глаза валились из орбит, он смотрел на своего мучителя, взгляд которого походил на дьявольский, ожесточённый, без капли сожаления мужчина пробивал тело достаточно молодого парня всем, что попадётся под руку. Его глаза светились красным, а руки были по локоть в крови, он питался этим, всеми мольбами ублюдка, который попортил жизнь многим людям. — Он его убьёт.. — уже собирается сделать шаг вперёд Тео, но его хватают за рукав, не позволяя подойти хоть на дюйм ближе. — Послушай меня, Теодор, ты отлично знал, на что мы идём, помогая Мэтту в поимке тех, кому он хочет причинить боль, — взгляд Меркури был строг, он только в крайних ситуациях смотрел так на своего подручного, на своего друга, — Он остановится только когда насытится, когда убьёт, истерзав в клочья. — Хватит говорить стихами, — одёргивается, становясь обратно, — Просто.. Даже ты никогда себе такого не позволял. — Было время, Тео, когда мы с Мэттом были похуже того, кем он один является на данный момент, — разговор был окончен, когда они отвлеклись и заметили приближающийся к замороженному полю, чёрный и наверняка бронированый автомобиль. — Мэтт, — крикнул ему со стороны Винсент, отвлекая заигравшегося напарника от акта садизма, — У нас гости. — Нет, нет! — хруст костей. Кровь брызнула во все стороны, когда огромный кусок острого метала прошёлся по горлу парня. Криминальный авторитет вынул железку из тела парня и воткнул прямо в сердце, вжимая со всей силы, пока мученик не перестал кряхтеть. — Кто это? — голос его был твёрдым, как сталь. Он мог с лёгкостью избить человека взглядом, а после добить его своим голосом. — Без понятия, — задумчиво берётся за револьвер инвалид, откатившись немного назад. Гробовое молчание длилось достаточно долго, пока неизвестное авто объезжало все неровности, сохраняя статность, если как таковая присутствует, учитывая то, что эти придурки помешали дьяволу расправляться со своей жертвой. Весь окровавленный Мёрдок старался не подходить близко к друзьям. Что-то ему подсказывало, мудаки приехали по душу Сорвиголовы, но никак не Меркури и его помощника. — Сукин ты сын, знаешь чей это был друг?! — какие-то молодые люди выбежали с автоматами из машины, которая еле успела остановиться. Их было около десяти, не учитывая тех троих, кто остался внутри. — Он нас вообще слышит?! — кричит один из амбалов. В это время, по виду самый младший побежал к своему мёртвому другу, вдруг начиная неистово рыдать. Его крики разрывали барабанные перепонки, казалось, вот вот и из ушей польётся кровь. Но никто из криминальных авторитетов не изменился в лице, только обеспокоенное сердцебиение стучало в груди Теодора. Он чувствовал нечто неладное. — Боже, блядский.. – потовыделение повысилось у всех засранцев, когда они посмотрели в сторону, замечая нам жуткую картину. Мелкий парень вытащил арматурину из груди старшего брата, падая на колени и прижимая уже почти не тело, а кусок мяса, к своей груди, пачкась не только в крови, но и кишках, во всей это дряни. Он плакал, вдавливая свои ногти в плоть родного и единственного человека, не заслужившего такой расправы. — Вы получите за это, суки! — оружие было наставлено быстро, именно на всех, и именно этот глупый поступок вывел из себя стального Мёрдока. – Слыш, мудила, ты даже оправдываться не будешь?! — довольно большой, зеленоглазый парень начал медленно подходить к окровавленному и злому мужчине, белоснежная рубашка которого была вся пропитана алой жидкостью. — Ты наставил на меня оружие? — шаг вперёд, грозный взгляд Сорвиголовы метал молнии, он сжимал и разжимал кулаки, опасно склоняясь над беззащитной пешкой. — Ты не знаешь, на что мы способны, старый ублюдок, — шипит в прямо в лицо, сжав ствол как будто это станет настоящим спасением для такого придурка. Именно придурка. — Тогда давай посмотрим, — кареглазый выпрямляется, с открытой насмешкой глядя на них, — Кто кого убьёт быстрее.. Ты меня, или он.. всех твоих друзей? Винсент закрыл уши, прикрыл глаза, Теодор последовал этому примеру. Ведь на следующие десять секунд поле превратилось в настоящее стрельбище, везде, абсолютно везде лежали куски мяса погибших, их мозги были разложены по усохшей траве. Большая часть кишков оказалась на спине того парня, который стоял ближе всего к Мэттью. В глазах его зародился страх, попытавшись сделать шаг назад, он поскользнулся. Крик мелкого парня, до сих пор сидевшего у трупа старшего брата вновь разразился по огромному пространству, теперь у него была истерика. А уж когда бойкий, мелкий ублюдок с оружием упал, он оказался весь в плоти своих собратьев. — Ты, чертов, псих, — чеканит каждое слово зеленоглазый, резко подрываясь и пытаясь ударить Мёрдока, у него это получается. Оружия с собой у кареглазого дьявола не было, поэтому уже спустя секунду парень загнулся от боли в животе. В следующие три секунды они лежали в крови и мясе расстреляных, душили друг друга, перекатываясь на спины. Удары возвращали Мэтта в сознание, совсем немного, но и от этого лучше не становилось. Он желал убить зеленоглазого ублюдка собственными руками. — Прошу, не трогайте его! — кричит мальчик, лет двенадцати, уже собираясь подниматься и бежать в сторону лучшего друга брата, как тут его хватает Теодор, — Нет! Не убивайте его! Пожалуйста! Остановитесь! Хватит! — Отведи его к нам в машину, — приказывает колясочник своему подручному. — Винсент, нужно остановить Мёрдока, — глаза, полные сожаления смотрели на него, Винни было понятно с самого начала, что хоть Тео и хороший друг, и подручный, и авторитет. В его душе осталось достаточно много чувств, чтобы ощущать вину за проступки других. — Отведи. Его. В машину, – вновь чеканит каждое слово, стоя на месте, глядя на друга с особой суровостью. — Пошли парень, — Теодор прижимает паренька к своей груди и уносит, не позволяя видеть происходящее дальше. Медленно подъезжая на скользящих органах людей к своему другу, который измывается над почти потерявшим сознание парнем. Ослаф старший представлял на месте самого младшего, Мелани. Если бы она видела происходящее, то прыгнула бы наперёд пуль старого приятеля, чтобы спасти совершенно невинных людей. — Остановись, Мэтт! Хватит! — крикнул со всей силы напарник. Он остановился, так же внезапно, как прозвучали эти слова. Кулак застыл в воздухе, останавливая от неизбежного. Заплывшие зелёные глаза превратились в голубые, потом перед глазами появилось еле улыбающееся лицо, которое не боится смерти. Мэттью отскочил от почти убитого, словно пуля, пронзившая многих здесь лежащих. Он как сумашедший осмотрел всё и вся, до сих пор не понимая, что натворил. Снова.