Сохрани Господь наши криминальные дýши

Придерживая мужчину за поясницу, Мелани осторожно проходит вместе с ним к его кровати. Далее помогает лечь и вздохнуть с облегчением. Карие глаза смотрели на непонятно грустную девушку с удивлением. – Всё хорошо? – задаёт вполне логичный вопрос уже почти не инвалид, умеющий ходить на двух ногах и управляя телом намного лучше, чем месяцев пять назад — Да.. — задумчиво бубнит себе под нос, в один момент понимая, на вряд-ли Уильям её услышал, – Да-да, всё в порядке, — более активно отвечает, поднимая глаза и видя, как он выпивает выписаные Эльцем таблетки, не отрывая от неё взгляда. — Звучит не очень-то правдиво, – уже достаточно хмуро констатирует, отставляя стакан с остатками воды на прикроватную тумбу. Мелани ничего не отвечает, она осматривает его комнату, пытаясь придумать отмазку своего состояния. В голове ничего вразумительного не формируется, она только стоит на месте, бегая глазами по каждой частице обоев, пола, шкафа, ковра, в общем, глядя на всё, кроме Уильяма. — Если тебе надоело постоянно следить за мной.. Мел, я не прошу, в любой момент ты можешь поехать с Руби.. – но он не успевает договорить, немного запинаясь, она перебивает его. — Нет-нет! Уильям.. Просто.. — неловко чешет затылок голубоглазая, всё же делая несколько шагов вперёд, останавливаясь перед ним и садясь на край кровати, — Мне нужно с тобой поговорить.. В груди серьёзного на вид мужчины что-то неприятно кольнуло, он поджал губы и принялся дожидаться новых слов от этой девушки, которую любит так сильно, как не любил никого. Он прожигает её глазами, ощущая, как быстро начинает биться сердце, как перед глазами мутнеет, и как всё тело охватывает боль. Он не понимает, что такого должно было произойти, что уничтожит её настроение настолько сильно. Ведь весь этот год она вела себя так, будто проживает последний день, будто завтра уже не наступит. Ему казалось, что всё хорошо, он не замечал её слёз и страданий, которые выливались в рубашку Руби и её сторону. – Говори, Мелани.. — в голосе Фиска младшего были слышны нотки недопонимания и приближающейся грусти, которую он был не в силах побороть. – Мне сложно.. — упираясь глазами в собственные колени, шепчет она, — Сложно об этом говорить, потому что я долгое время шла к этому решению. Думала, что будет легче всё обдумать, а потом говорить, но... – по её щекам потекли слёзы, и Уильям понимал, что лучше её не трогать. Она его оттолкнёт, возможно даже уйдёт. И только принимает сидячее положение, никак не приближаясь к Пчёлке, – Это оказалось намного сложнее, чем я себе представляла... Она перебирала свои пальцы, заламывала их, как могла, лишь бы мысли формулировались правильно. Лишь бы она не сказала лишнего, что разобьёт его сердце раз, и навсегда. — Пожалуйста, Мелани, не тяни, — качает головой мужчина, тяжело вздыхая и желая поскорее услышать то, до чего догадался в первые секунды, увидев её грустное выражение лица. — Мы.. мы больше не можем быть вместе, Уильям, – выдавливает из себя, шмыгая носом, мысленно пытаясь удержать слёзы, которые и не собирались останавливаться. — Почему? – спокойный тон кареглазого удивляет, отчего Мелани неосознанно поднимает голову и встречается с его взглядом. Таким опустошённым она никогда его не видела. – Я не хочу, чтобы ты страдал из за меня, чтобы ты мучался.. и жил с ощущением того, что я особенная и не похожа на брата, — она сжимает руки в кулаки, слёзы пропадают в одно мгновение, когда она произносит это. Когда она говорит то, от чего так сильно отрекалась целый год, — Я люблю тебя, и ты это знаешь, просто.. Уильям, я не могу. Ты должен быть счастлив... без меня. Карие глаза не показывали ничего. Было невозможно что-то увидеть, прочитать его, как открытую книгу, как это происходило раньше. Он спрятал всё, что могло её остановить, что могло остановить его. — Хорошо.. – шепчет, сглатывая горький ком, подступающий к горлу. — Прости меня, пожалуйста.. — не смотря на то, что она наконец-то смогла свободно вдохнуть, она ощущала себя загнанной в угол. Будто Уильям за полтора года стал для неё важнее чем кто либо другой. Так и было. Даже тогда, когда она уходила из его квартиры, вспоминая каждый момент, каждую минуту и секунду, что они провели вместе. Ведь здесь у них впервые зародилась "совместная жизнь", и, вероятнее всего, чувства друг к другу. Мелани убегала оттуда через заднюю часть дома, откуда Уильяму не будут видны её рыдания, в которых она задыхалась, опираясь холодной рукой на заледеневшие стены здания. Вокруг не было ни души, только камеры видео-наблюдения следили за каждым резким движением незнакомки. По скольку она проживала весь прошедший год то в больнице, то дома у Уильяма, в своей квартире не приходилось даже ночевать. Только заезжать туда на такси, только ради пары вещей, которые в итоге не понадобились ни разу, а переехав к парню, носила только его одежду. И в этой же одежде голубоглазая протопала по октябрьским улицам около часа, прежде чем дойти до нужного подъезда и увидеть на парковке все свои автомобили. Глаза снова наполнились слезами, ведь большую часть из них ей дарил Винсент, с которым они никак не пересекались уже целый год. Зайдя в лифт, она лениво нажала на кнопку и облакотилась спиной на зеркальную стену, устремляя взгляд на такой же, отражающуий людей потолок. В нём было видно все детали внешности этой девушки. Почти ничего не изменилось, все раны, оставленные Марком и его напарниками, зажили, остались неприятные на вид шрамы, особенно на щеке. На запястьях они зажили немного быстрее остальных, и всё равно напоминали о страшном событии прошлого года, когда Уильям убил человека, когда она впервые увидела проявление нежности со стороны Мёрдока. «Наверно.. ужасно, что в такой сложной ситуации я снова задумываюсь именно об этом Дьяволе» Тяжело вздыхает Мел, ловя себя на этой мысли. Ведь, по правде говоря, именно так и есть. Даже будучи разбитой от расставания с любимым человеком, она думала совсем не о том, кто подарил ей понимание того, какими должны быть отношения между мужчиной и женщиной. Конечно-же, без страшных событий. Но у неё в голове только недавно начало складываться небольшое осознание о том, как Уильям и Мэтт похожи. Конечно, не в моральном плане, и не в плане принципов, а скорее внешностью. «У них карие глаза, достаточно тёмные, а взгляд.. Если у Уильяма он появился относительно недавно, то у Мэтта отработался за многие годы. И шрамы. Блять, а ведь у Уильяма теперь такое же шрамированное тело.. И в этом виновата я...» Не стоило задумываться о том, насколько сильно они похожи между собой. Впредь её не будет покидать эта мысль ближайшие несколько дней, если не лет. Проходя в родную, опустошенную квартиру, Мелани вдохнула этот запах чистоты. Из за плотных тёмно-синих штор не было видно ничего, но зная свою квартиру как всё пять пальцев, она сразу нащупала выключатель и нажала разок, прежде чем свет загорелся, освещая просторную гостиную. Судя по всему, домработница, которой пришлось убираться во всей квартире около полугода назад - решила сделать небольшую перестановку, из за чего помещение казалось намного больше. Ранее Мелани этого не замечала, ведь в основном постоянно торопилась, чтобы не оставлять Уильяма одного на долгий период времени. Она даже не осматривала квартиру, а хватала то, что нужно, и убегала снова. Теперь чистейший диван стоял в самом углу, а напротив красовался такое же вымытый телевизор, стоящий на продолговатой тумбе. Под этим всем, вместе со старым журнальным столиком, находился небольшой, такой же блестящий ковёр. Фантазия при выборе квартиры у Мел не особо работала, поэтому большая часть интерьера составляла тёмно-синие оттенки. Два дивана стояли у окна, друг напротив друга, а между ними стал виден небольшой деревянный столик, который домработница достала из неоткуда. Вероятнее всего, отдала от себя, или перетащила из другой части квартиры. В основном гостинная являлась самым пустующим помещением в доме, поэтому немного удивлённая и отвлечённая от переключений Мелани прошла в сторону небольшой кухни, где перестановка оказалась чуть-чуть масштабнее, чем в первой комнате. Плита у стены, через одну столешницу сразу красовался умывальник, а в параллельном углу находился холодильник. Мини бар стоял прямо у входа, как-бы подзывая к себе, хотя алкоголя там не осталось с годовалого ранее, прихода Мёрдока, Мел надеялась хотя-бы на бутылочку пива. Недежды оправдались, возможно, она недооценивала домработниц, ибо помимо парочки бутылок пива в мини-баре была бутылка красного сухого, и коньяка. «Даже не верится, что в моей голове хватает места на такую хрень, как алкоголь и осмотр квартиры. Боже, я чувствую себя страшной сукой, раз уж так быстро отошла от расставания с Уильямом...» Но её удивление перестановке было действительно значительным. Ладно, что впервые в жизни в её доме убирался кто-то посторонний, дак ещё и алкоголь прикупили, и перестановку сделали. Открывая бутылку хорошего пива, она сделала глоток, держа в руке крышечку, не понимая, куда её вообще выкинуть. От неловкости она повернулась достаточно резко, чтобы удариться об угол стола мизинцем ноги. Было неприятно. Хотя стол явно поставлен удобно, просто привыкшая к маленькой кухне Мелани, не могла сразу же свыкнуться с простором. Она облазила все шкафчики, вплоть до верхних, находя там разные крупы, кофе, чаи и посуду. В нижних шкафчиках почти ничего не было, а многообразие предметов для готовки вводили в ступор, в итоге, мусорка оказалась стоящей в тумбе под раковиной. Следом можно было зайти в санузел, но Мел понимала, что там на вряд-ли что-то глобально изменилось, поэтому сразу же прошла в сторону своей комнаты по чистейшему, даже сверкающему от ламп полу. Дверь открылась без скрипа, как это было раньше, замок был обновлён, и первое, во что она упёрлась, но не взглядом, а ногами, был ковёр. Тёмно серый, как и остальная часть. Ослаф осознала, что постель полностью постирана, увидела это, и почувствовала запах стирального порошка. Запах Мёрдока выветрился. «Блять, Мелани, прошло больше года, это бы случилось в любом случае» Но она не хотела этого. По непонятной причине, войдя в дом она отвлеклась от расставания с Уильямом, отвлеклась от своих чувств и эмоций, направленных на эту тему и принялась думать только об квартире, и о Мэттью, который не объявлялся очень долгое время. Но, чёрт его возьми, засел в её мыслях и выходить оттуда не собирался. Она словно со стороны наблюдала за той сценой, что была больше года назад, когда он прижимал её к уже новой, серой кровати, проводил руками по той самой пижаме, и взводил их под неё. Голубоглазая застыла на месте, вспоминая вид его спины в зеркальном шкафу, встроенном в стену. Даже будучи в опьянённом состоянии он казался огромным пещерным человеком, одной сплошной мускулатурой. «Хватит, хватит, хватит!» Прокричала Мелани в своём сознании, не позволяя окунуться в омут ублюдского возбуждения. Она не хотела становиться мразью для самой себя, в первую очередь. В комнате почти ничего не изменилось, только всё постираное и убраное, казалось новым. Она всегда мечтала о просторе, и домработница дала это своему клиенту, хоть тот ничего и не уточнял. Все вещи, валяющиеся ранее то на кровати, то на полу, осторожно были выложены в прикроватной тумбе с очищенным ночником. Ничего не было украдено, и допивая первую бутылку пива, Мелани убедилась в этом, замечая лежащий внутри тумбы, старенький кнопочный телефон. Валяясь в чистой койке, она пыталась обдумать всё, что творилось с ней последние пару лет. Слишком много всего, и чрезмерно мало спокойной, умеренной жизни, о которой она так сильно мечтала. Она попыталась помечтать о мирной жизни, но не успела, ибо входящий звонок на смартфон вырвал её из мыслей, а достав его из кармана чёрных мужских штанов, увидела яркое имя лучшей подруги. – Привет Руби! — достаточно радостно поприветствовала её Мел, видя перед собой возмущённое лицо Пенелопы. — Да здравствует моя милая Мелани, я так скучала..! — хохот её разнёсся из динамика по всей комнате, это заставило голубоглазую заулыбаться ещё шире и вовсе позабыть о всех проблемах. — Мы чуть меньше недели с тобой не виделись, ты чего? – отпивая последнюю каплю из бутылки пива, она решила пробздеться по квартире ещё раз, и пошла на кухню. — Просто.. не хочу вас обидеть, но как только ты переехала к Уильяму, мы как-то.. отстранились друг от друга, — неловко, даже немного тихо произносит Огдан, от нервов теребя край кофты. — Оу.. — останавливается посреди гостиной девушка, формулируя свою мысль, – Извини меня, Руби. Надеюсь это не послышится как отмазка, но нужно было учить его заново ходить, поэтому не получалось никак с тобой созвониться. — Я понимаю, — было слышно, что она чуть-чуть улыбается, – Я ему звонила, спросить как дела, но он не ответил. Позвонила тебе, думала, что вы вместе..? — вопрос звучал отчасти досадно, ведь она не знала ничего о планах подруги. И во время рыданий в рубашку, голубоглазая не говорила веских причин. — Теперь нет.. – уже достаточно спокойно отвечает она, всё же делая шаги в сторону штор, и слыша недоумение в тишине, доносящейся из телефона, — Мы расстались. — Что..? Мелани, у тебя всё хорошо? Это правда так странно слышать, между вами ведь правда любовь была, – находясь в замешательстве Руби сама не поняла, как перестала улыбаться, и как потускнели её эмоции. — Я знаю, — яркий свет из окна осветил комнату, а широкий подоконник позволил сесть и облакотиться спиной на стекло, — Это сложно объяснить, Руби. Но расстались мы по моей просьбе. — Не утруждайся, правда. Я знаю какого это, и если ты не хочешь об этом говорить - не нужно, — желание помочь лучшей подруге, было сильнее, нежели делать ей ещё больнее. У Огдан было два парня за все двадцать два года, и если с первым их отношения не продлились и больше года, даже меньше, намного-намного меньше, то со вторым всё затянулось, и с семнадцати лет до девятнадцати она любила только одного, не видя никого другого на его месте. И эти отношения ничем хорошим не закончились, ведь второй относился к ней, как к просто существу, ни уважения, ни любви, постоянные измены и безделье, хотя многие девушки считали его настоящим мачо, он был старше её на целых десять лет. И всё же, в конце концов она бросила его, оставила на растерзание судьбы, и не жалеет, хоть было очень тяжело свыкнуться с порцией одиночества и дерьма, которое выливали на неё его "друзья". Конечно, Руби не сравнивает своих парней, и Уильяма. Нет смысла, потому что и так понятно, что он - намного лучше этих двоих, навряд-ли он изменял Мелани, учитывая то, что они чувствовали друг к другу. «А то, какая причина оказала влияние на их расставание, меня касаться уже не должна» Параллельно они разговаривали, на совершенно отдалённые темы, разбавляя атмосферу глупыми шуточками и рассказами о прошлом. Мелани не хотела так сильно врать подруге, как делала это с Пенелопой, а старалась вспомнить яркие, хорошие моменты из жизни, чтобы поделиться с ней. — Ну вот.. например, когда я была совсем маленькая, то брат отводил меня на бои без правил, – вспоминая кровавые моменты, полные адреналина, она не могла удержаться, чтобы не пропустить скатившуюся по щеке, слезу радости, — Там было так интересно, ты себе не представляешь просто! — Да ну? Сколько тебе тогда было? — Руби не отставала, распрашивая о детстве Мел. — Ну, у меня хорошая память на всякое из жизни, поэтому.. около двух лет мне тогда было, точно не знаю, – стало слышно как от удивления зелёноглазая не могла пободрать слов. – Я ничего не помню с лет пяти, а ты в два года уже могла запомнить, как дерутся мужики на арене! — яростно восклицает, подпрыгивая на кровати и валясь обратно, взвывая от досады. — Я уверена, если поднатужиться, можно много чего вспомнить, – поводит плечами Ослаф младшая, отпивая горячий кофе из любимой кружки. – Так.. давай попробуем.. — началось всё с небольшого промежутка тишины, пока Руби яростно сжимала виски, давя на них ладонями, на Мелани надвигалась тревога. – Ты всё ещё тут? – готовясь подрываться с места и бежать к подруге домой, задаёт уточняющий вопрос девушка, сжимая руку в кулак. — Я вспомнила! – перед их глазами сверкнуло, у Осы от облегчения, а у Огдан от радостного удивления, — Тебе рассказать? Я точно уверена, что мне это не приснилось, и не дежавю. Это было! Точно-точно! – Давай, я жду твоих историй из детства уже долгое время, Руби, — умиротворённо улыбается голубоглазая, готовясь слушать интересное воспоминание подруги. – Короче, я даже потом у родоков уточню, но, вроде как у нас был пёсик, — судя по голосу рыжей, можно было понять многое, даже не видя её глаз, — Он был серенький и только уши чёрными. Когда я родилась, он был уже старый, но все равно держался до последнего... И, вроде как умер, когда мне исполнилось пять. Наверно поэтому я его и немного запомнила? – Всё возможно, — положительно кивая самой себе, Мел буд-то подтверждает слова Руби. — Я не сдержалась, и маме написала.. — снова настала тишина, но в этот раз не такая гнетущая, обе подруги ждали ответа, и когда прозвучал знакомый звук, Огдан не смогла сдержать визг восторга. — Что такое? — с яркой улыбкой на лице интересуется Пчёлка , допивая свой кофе и ставя кружку на стол. — Да, у нас был этот пёс! Его на улице папа нашёл, когда возвращался с работы, и к нам забрал. Назвали Лютером, прожил почти двадцать лет! Представляешь! Даже для дворняжки это много, — кажется, вспоминая этого пса, у Руби слёзы накатили на глаза, и вот-вот она заплачет, — Ого, мама фотку его прислала.. Такая старая фотография, но видно, что у него голубые глаза были, и действительно, только уши чёрные. — Скучаешь по нему? — водя указательным пальцем свободной руки по столу, Мелани немного задумалась, а потом вспомнила про лучшую подругу. — Не особо, я ведь его почти не помню. Жалко, конечно, но.. не знаю, — вероятно, что-то печатая в ответ матери, Руби ненадолго замолкает, но потом снова продолжает разговор, — А у тебя были домашние животные? — Не припомню никого, — мечтательно закидывает голову назад девушка, глядя в потолок. – Вообще никого? — Руби - ветеринар, у которого за всю осознанную жизнь переменялось множество питомцев, поэтому, скорее всего для неё - такой поворот событий очень непонятный. — Ну я всегда хотела себе животное домой, но родители не разрешали, не сложилось как-то, у мамы вроде аллергия на шерсть, — Мел немного даже загрустила, осознавая, что снова заговорила о семье, хотя об этом лучше вообще не заикаться. Но Руби была зациклена только на животных, что сыграло на руку невнимательности подруги. — А какое животное? Кот? Кошка? Может собака или попугай? — не подозревая ничего в словах Огдан, Оса лаконично ответила на простой вопрос. — Всегда мечтала о котёнке.