***
Уже вечером, после ужина, после того, как Лан окончательно пришёл в себя от пережитого и вколол последнюю дозу ускорителя, он вспомнил о просмотренном фильме и о вопросах, которые хотел задать сталкеру. Бросил короткий взгляд на Ридо — тот молча перебирал диски, откладывая в сторону те, которые анар уже видел, но по лицу человека было заметно — мысли его далеко. Лан тяжело вздохнул — он принёс этому парню слишком много проблем. Не лучше ли было погибнуть вместе со всеми? Или взорвать себя с каолом, до того, как Ридо его нашёл — ведь именно так и должен был он поступить. Но Лан не обманывал себя — вряд ли бы у него хватило сил сделать это. Выходит, отец оказался прав, считая его слабаком? Ещё один тяжёлый вздох вырвался сам, подавить его анар не успел. — И чего вздыхаешь? — Ридо стряхнул с себя задумчивость и отодвинул диски. Непросмотренных оказалось совсем мало, почти всё анар уже видел. — Болит что-то? — Нет, — выставил вперёд руку Лан, — просто... У меня вопросы есть, по фильму. — Если ты искал там сюжет, — хохотнул Ридо, — зря напрягался, в порнухе его отродясь не водилось. Это же тупо на подрочить, блин. Что смотришь, и этого слова не знаешь? — Знаю, — анар сел удобнее, — это означает — ласкать себя, мы так делаем во время овара. Там, в твоём кино были не только мужчины с женщинами. Я видел только мужчин и только женщин. — И? — приподнял бровь сталкер. Разговор становился занимательным, и Ридо отошёл от стола и присел на край постели. — Тебя это смутило? — Анары так не делают. У нас только с противоположным полом. Почему у людей не так? — Да просто ради кайфа, только с бабами мне всегда было скучно. Я разнообразие люблю. — Разные женщины? — предположил анар. — Блин, Лан, не такие уж они и разные, ещё ни у одной манды поперёк не видел или три сиськи! — У нас тоже две, — Лан указал на свои розовые соски, почти незаметные на фоне шерсти, — как у каарни. — Вижу, но мы не об этом говорили. Ну, так вот, разнообразие — великая вещь, потому мы и трахаемся, как хер на душу положит… как захочется, — поправился сам, не дожидаясь вопроса. — У вас чувствительные пальцы? — последовал вопрос. — В смысле? — Вы используете пальцы, как нал, зачем? Приятно? — Тому, в кого суёшь — да, — не стал ходить вокруг да около Ридо, — а мне… пальцы у нас не самое чувствительное место, Лан. — Понятно. А… задний проход? Парни в фильме вставляли свои… члены туда и лизали вход языком. — А вот это как раз хорошо, когда тебе лижут. Или ты… суёшь. И правильно, что в задницу, а куда же ещё? Это ж не бабы! — А если тебе? — живо поинтересовался анар. — Иди ты, — Ридо даже подался назад, — я не по этой части. Что с бабой, что с мужиком — я только сверху. — Ясно, спасибо. А это больно? — То есть? — Я видел в кино… гримасы боли, — пояснил анар. — Говорят… что больно, сначала, — пожал плечами Ридо, — но я не знаю. Не пробовал. Что ещё тебя смутило? — Зачем женщины использовали заменители… членов? — так же просто и в лоб спросил Лан. — Не проще ли позвать мужчину? — Лесбиянки они, не любят мужиков, понятно? Вот и трахают друг друга резиной. — Странно, — протянул Лан, — не понимаю. — Ну, ты ж не из соседней деревни явился, откуда тебе в наши заморочки въехать? Мне тоже непонятно, как вы пару себе находите. Ну, если не просто потрахаться, а серьёзно? Или у вас нет такого? — Есть, анары создают… семью, после двадцати анов. — А как жён выбираете? По пушистости? — Нет, — улыбнулся Лан, — должен совпадать срок овара. Иначе не выйдет. — Блин, а если не совпал, а девка нравится? Тогда что? В ответ Лан уставился на сталкера совершенно непонимающим взглядом: — А смысл? Нет совпадения — нет детей. Зачем? Но… — смешно сморщил нос, вспоминая, — такое бывает редко, тогда оплодотворяют искусственно. И каждый проводит свой овар с инекой. — Мда, — почесал в затылке Ридо, — невесело. Слушай, а какого хрена вы это вообще не отмените, а? Вы ж как животные с этой течкой, — наконец-то сформулировал Ридо давно крутившуюся в голове мысль. — Таблетки какие-то попили бы, что ли, или уколы приняли. У нас кошакам делали, чтобы не гуляли. — Нельзя, — просто ответил Лан, — пробовали. Болели, сходили с ума. Можно только подстроиться. — Вон оно что, ясно, — подвёл точку в разговоре Ридо и снова сменил тему. — Главное, что ты снова ходишь, а всё остальное — херня. И не с таким справлялись! Лан молча кивнул в ответ, соглашаясь со сталкером.***
Следующую неделю Ридо так и не рискнул покинуть дом и оставить анара одного. Да и разговаривать с пришельцем было гораздо интереснее, чем бухать в баре или таскаться по руинам, в поисках хлама разной степени испорченности, который потом можно будет задвинуть Махно. Деньги, вырученные за камень, давали возможность немного отдохнуть от этих рискованных вылазок, каждая из которых могла стать последней. Да и в бар идти не хотелось — где гарантия, что Махно снова кого-то не подошлёт, чтобы ещё раз обыскать дом. Сталкер не мог знать, что рассказала скупщику неизвестная женщина, которую отпугнул Лан. Правду? Но тогда тот точно прислал бы кого-то ещё. Ридо было известно, что практически все местные сталкеры время от времени шпионят на Махно. На что только не пойдёшь, когда в карманах голяк, а жрать охота так, что болит не только ссохшийся желудок, а и всё тело? Или когда закончились патроны, сыворотка или лекарства, без которых делать в руинах нечего? Тогда не остаётся ничего иного, как идти к Махно на поклон — либо одалживать деньги, либо… выполнить пару-тройку поручений и получить за это вожделенные купюры. Впрочем, можно ещё и собой приторговывать, но этот путь Ридо отметал всегда. Не для мужика это — жопу подставлять или сосать под столом. Однако за прошедшие дни в окрестностях дома не появилось никого и ничего подозрительного, и Ридо постепенно успокаивался, хоть пистолет по-прежнему держал на расстоянии вытянутой руки. Он не собирался миндальничать с незваными гостями, не то это было время, чтобы «Версаль крутить», как любил говорить когда-то его отец, вяло огрызаясь в ответ на материнские речи об этикете. Лан поправлялся действительно быстро и большую часть дня уже не лежал на кровати, а ходил за Ридо по пятам, как самый настоящий кот. А учитывая то, что надевать свой комбинезон анар отказался, мотивируя это тем, что у себя дома они не носят никакой одежды и ему так удобнее, сходство с котом, а точнее — с фурри, само бросалось в глаза. И это было… плохо. Две недели без секса — слишком много для Ридо, и нереализованное желание уже давало о себе знать. Обязательный, как восход солнца, утренний стояк и навязчивые мысли «об этом», крутившиеся в голове с настырностью осенней мухи. Мысли, так же жалящие, заставляющие раздражённо от них отмахиваться, но снова и снова возвращающиеся. А может, дождаться этого всё ближе подступающего овара и?.. А для облегчения процесса — угостить Лана спиртным — совсем лёгким коктейлем и совсем немного, просто чтобы анар позабыл о запретах. Мысль показалась Ридо небезынтересной и вполне осуществимой. А ещё сталкер благодарил Бога, что Лан держит слово и больше не читает его мысли. В противном случае вид бы он имел достаточно бледный — ничего хорошего в том, что тебя застигли на горячем, нет и никогда не было. Но и смотреть равнодушно на пушистое, гибкое и нечеловечески привлекательное тело у Ридо не получалось. К этому времени он уже привык к внешнему виду анара и не замечал различий, а вот желание прикасаться к рыжему меху становилось всё сильнее. Сталкер уже знал, какой этот мех наощупь, насколько он мягок и приятен, и мог себе представить, как это здорово — проводить по анарскому телу ладонями… Общество Лана уже давно не тяготило, стало привычным и грозило превратиться в необходимость. Это немного напрягало самого Ридо, ведь после смерти родителей он никого не пускал ни в свой дом, ни в свою жизнь. А Лан внезапно свалился с неба и приземлился прямо на родительскую кровать — пушистый космический кот с золотистыми глазами и туевой хучей вопросов, которые сыпались из любопытного анара, как из прохудившегося мешка. Чертовски привлекательный кот. Или просто всё дело было в том, что сталкеру отчаянно не хватало секса? Разобраться во всём этом толком Ридо так и не смог, а между тем до овара оставалось всё меньше и меньше времени.