Штамм L0V3

      Прохладный ветер трепал мои короткие светлые волосы, я позволила себе эту секундную слабость и закрыла глаза, сделав глубокий вдох. Почувствовался запах листвы и едва заметный, но ощутимый запах разложения. Отныне этот запах гниющей плоти – вечный спутник тех, кому не повезло остаться в живых, хотя, я никого больше не встречала. Вполне возможно, незараженной осталась только я одна.       Худшая смерть из всех возможных.       Неподалеку послышался хриплый стон, я тут же открыла глаза и, быстро осмотревшись, скрылась за автомобилем, стоящим рядом на парковке возле магазина. Зараженный, прихрамывая, прошел мимо меня. Его светлая, практически белая кожа была испещрена узором из темных вен, глаза с темными, почти черными белками слепо таращились куда-то вдаль. Выглядел он плохо, очень плохо, даже для зомби. Я тихо приподняла биту, но потом передумала: все равно сейчас уйду, нет нужды разводить шум. Вполне возможно, что эта живая падаль здесь не одна, а слышат эти ублюдки слишком хорошо, точно не стоит привлекать сюда остальных. Зараженный медленно ушел дальше по дороге.       Больше месяца мне пришлось выживать в этом ебаном зомби-апокалипсисе, как в какой-то идиотской компьютерной игре. С тех пор, как по новостям объявили о внезапной мутации вируса бешенства, с каждым днем все становилось хуже и хуже. Мы было не по себе, когда участились наши патрули, и мы с Роем стали находить на улицах города все больше изуродованных тел. Мне было жутко, когда по телевизору рассказали о том, во что превращаются люди под воздействием этого вируса. Я была напугана, когда в стране объявили карантин, а в магазинах начался ажиотаж в попытках купить так много продуктов, как только возможно. И ужас поглотил меня, когда в какой-то из череды одинаковых дней в плену собственной квартиры вещание по телевидению прекратилось.       Только в тот момент я по-настоящему поняла, насколько это все серьезно. Несколько дней я сидела в ванной, обложенная консервами и не выпуская из рук верный «Глок». Идиотский поступок, и повела я себя, как идиотка: надо было тогда собрать вещи и бежать из этого блядского города, куда глаза глядят. Но, в итоге, все решила худшая из случайностей: видимо, кто-то из зараженных соседей повредил проводку, вызвав короткое замыкание из-за еще работающего электричества. Дом вспыхнул, как спичка, мне едва удалось спастись, отделавшись парой ожогов и потерей всех купленных запасов. Возможно, удалось бы спасти еще что-нибудь, если бы не те лишние фунты, что я приобрела на службе, годами пожирая пончики с кофе, как в каком-то дешевом сериале про копов. Рой был прав, надо было хотя бы иногда тренироваться, чтобы не терять форму. Хороший он парень, и напарник хороший… был. Пока его не загрыз один из этих ходячих трупов во время одного из патрулей. На следующий день объявили карантин, и всех отправили по домам. Я даже с ним не попрощалась, и даже не могу быть уверена, что его похоронили, как следует.       Спустя месяц я вспомнила все, чему учили нас в академии, даже, казалось, мышцы вернули былую силу под слоем нагулянного жира. Зараженные были сильными, агрессивными, нападающими сразу, стоило им увидеть меня, а зрение у этих уебков было хорошее, неестественно хорошее для их состояния. Поэтому, помимо рюкзака с припасами и водой, при мне так и остался «Глок» в кобуре и бейсбольная бита, которая выручала меня очень часто. Возможно, только благодаря этой тяжелой железной красавице я смогла выжить и отвоевать себе одежду, рюкзак и припасы.       Моей целью было покинуть родной город, в котором концентрация зараженных достигала чудовищных пределов. Почему-то я была уверена, что за городом либо удастся найти подходящую ферму, на которой можно будет обосноваться, либо я смогу встретить других выживших. Второй вариант вызывал во мне гораздо больше надежды: выживать в одиночку казалось заведомо провальной затеей. Я умру, обязательно умру, упущу какого-нибудь сгнившего засранца, который вцепится мне в шею, подобравшись достаточно близко. Но, все-таки, хотелось прожить настолько долго, насколько это будет возможно. Для осуществления этого плана мне, как минимум, требовался автомобиль на ходу, но найти подходящий пока не удалось. Можно было взять служебный возле полицейского участка, но там, как назло, собралась целая орда зараженных, атакующая участок и все, что находится вокруг него, поэтому, эту идею пришлось оставить.       В животе неприятно заурчало: сначала надо найти безопасное место, чтобы поесть, потом продолжу свой путь. Я бросила взгляд на магазин, на парковке рядом с которым я притаилась. Возможно, внутри никого нет, и заодно удастся пополнить запасы. Оглядевшись, я тихонько проскользнула поближе ко входной двери. Очень надеюсь, что все пройдет спокойно.       …       Я глубоко вздохнула и облокотилась спиной на стену. Зараженный лежал передо мной, наконец-то неподвижный, за место головы у него было жуткого вида кровавое месиво, темная кровь щедро оросила зеленый фартук сотрудника магазина. Могло быть и хуже, здесь мог быть еще кто-то. Но как же засранец меня напугал, когда выскочил прямо из-за стеллажа! Я быстро осмотрела себя: в сумраке магазина было не особо видно, но, кажется, я отделалась легким испугом. Одежда была цела, значит, царапин на мне тоже нет. Понятия не имею, как передается вирус, но лучше быть осторожной с каждой блядской царапинкой, любая из них может оказаться фатальной. Я осмотрелась: можно съесть что-нибудь из того, что есть в магазине и немного пополнить собственные припасы. У меня очень хороший набор консервов, не хотелось бы тратить его просто так.       На полках нашлись консервы и пара банок колы. Я расположилась среди стеллажей, чтобы вид трупа не портил мне аппетит, и принялась за еду. Отправив половинку консервированного персика в рот, я испытала наслаждение вперемешку с досадой: вкусно, но свежих фруктов мне больше поесть не удастся, разве что, разыщу ферму с плодовыми деревьями. Честно говоря, не думала, что, после проблем с гигиеной, вторым недостатком всего происходящего будет именно отсутствие привычной еды. Впрочем, выбора все равно не было.       Снаружи послышался странный шорох, я аккуратно поставила банку с персиками на пол и схватилась за биту. Наверное, очередная падаль услышала мою возню. Я аккуратно прокралась вдоль стеллажа и выглянула из-за него: никого не было. Я замерла, вслушиваясь, казалось, всем телом, но не было слышно ничего, кроме стука моего собственного сердца. Наверное, можно было решить, что просто послышалось, что воображение играет злую шутку.       Такого не случается. Больше такого не бывает.       Я вышла из магазина и осмотрелась по сторонам: вокруг никого не было, лишь несколько зараженных маячили где-то на горизонте. Может, что-то есть за зданием? Я обошла магазин со всех сторон, но не нашла ни одного потенциального источника звука. Блять, наверняка здесь кто-то есть, помимо меня. Вернувшись в магазин, я заметила темную дверь в глубине магазина, видимо, помещение для персонала. Возможно, там – источник шума, но без света будет сложно что-то разглядеть. Я вытащила из рюкзака фонарик и включила его. Перехватив другой рукой биту, я открыла дверь.       Внутри была та же звенящая тишина, бледный круг света, излучаемый фонариком, выхватил из темноты несколько полок с разными вещами для уборки и висящую на стене аптечку. Я подошла к ней и вытащила все содержимое: большая удача, мне не удалось наведаться в аптеку, а медикаментов за месяц толком собрать не получилось. Вернувшись к своей импровизированной стоянке, я убрала медикаменты в рюкзак и вернулась к еде.       Закончив, я собрала все вещи и поспешила покинуть магазин: время близится к вечеру, а ночевать здесь совсем не хотелось, стоит найти более подходящее место для сна. Снаружи по-прежнему никого не было, даже тех зараженных, которых я видела. Очень повезло, что во время карантина многие почему-то решили собираться в точках эвакуаций. На улице зараженных было меньше, но зато у меня не было ни шанса зайти в крупный магазин, больницу или гостиницу. Очевидно, что однажды эти твари выбьют все окна и двери, и окажутся снаружи, если уже не выбили, но пока улицы были относительно чисты, и это немного утешало.       Пока я шла по дороге, мне никак не удавалось отделаться от жуткого ощущения, что за мной кто-то наблюдает. Видимо, совсем паранойя разыгралась: будь это выживший, он бы наверняка попытался со мной заговорить, а зараженный меня выслеживать не стал и напал бы сразу. Но почему-то жуткое чувство, будто я нахожусь под прицелом чьего-то внимательного взгляда, ни капли не утихало. Я потрясла головой: надо сосредоточиться, страх и паника ничем мне не помогут.       Только, разве что, умереть быстрее.       Оранжево-золотое закатное солнце скрылось за горизонтом, и на город опустились сумерки. Пытаясь не пересечься с теми зараженными, что встречались на пути, я проделала не такой большой путь, как хотелось бы. В конце концов, мне попался на глаза крупный двухэтажный бар, со стороны которого не доносилось никаких подозрительных звуков. Не лучшее место для ночлега, я надеялась встретить жилой район и заночевать в одном из домов. Но, выбора все равно не было: вопреки логике и здравому смыслу, эти блядские зомби неплохо видели в темноте, так что оставаться на улице было настоящим безумием. Одно из окон оказалось незапертым, я открыла его и, пусть и с трудом, но мне удалось протолкнуть свою неповоротливую тушу внутрь. Закрыв за собой окно, чтобы задержать возможных гостей, я осмотрелась вокруг. В баре было пусто и пахло дешевым пивом, но из-за темноты ничего толком не было видно. Я включила фонарик и, осветив помещение, заметила сбоку лестницу, ведущую куда-то наверх. Посветив выше, я заметила перила и несколько столиков, видимо, это какая-то отдельная зона отдыха наверху, возможно, там будет безопаснее. Деревянный пол тихо поскрипывал под ногами, пока я шла наверх. Странное ощущение чьего-то взгляда на моей спине почему-то никуда не исчезло.       На верхнем этаже оказалась пара столиков, диван и стол для бильярда, а также туалеты. Идеально, можно будет запереться внутри одного из них и ни о чем не беспокоиться. Я уже радостно двинулась в их сторону, пока мое внимание не привлек тихий скрип на нижнем этаже. Тело рефлекторно замерло, рука сама собой потянулась за битой, хотя разум еще метался в панике. Как я могла не заметить зараженного снизу?! Было же тихо, они тихими не бывают! Я услышала скрип, но почему я не услышала его тогда, когда была внизу?! Стараясь не издавать ни звука, я прокралась к одному из туалетов. Скрип снизу на секунду утих, и снова появился. Стараясь подстроиться под него, я открыла дверь туалета, проскользнула внутрь и заперлась. Зараженные обычно сильны, только если не совсем в плохом состоянии, ему эта щеколда – на пару ударов. Но мне нужна эта передышка, чтобы собраться: усталость от постоянного напряжения давала о себе знать. Рюкзак оказался на полу, включенный фонарик пристроился на краю раковины. Скрипящий звук послышался ближе: кто бы это ни был, он уже поднялся наверх. Я приняла более удобную позу и покрепче перехватила биту. Наверное, разумнее было открыть дверь, чтобы ублюдок ее не ломал и не создавал лишнего шума. Скрип пола раздался совсем рядом с дверью и тут же затих. Блять, кажется, поздно. Я замахнулась, готовясь драться до последнего, пока эта гниющая тварь не подавится моей плотью…       И тут я услышала звук, настолько неожиданный и непостижимый, что я вздрогнула всем телом. Я ожидала чего угодно: хриплого рыка, стона, обычного человеческого голоса, звуки выбиваемой двери – все, что угодно, кроме этого.       Серия аккуратных, вежливых стуков. Три коротких, три длинных, три коротких.