Personal assistant (P.J.)

Следующая неделя для обоих стала немного необычной. Унэ постоянно вечерами спрашивала про Чимина, просила рассказать о нем побольше, но Юнги не мог это сделать, ведь малышка за вечер узнала о том больше, чем он за год. Пак же стал каждый день интересоваться его дочкой, передавал ей подарки в виде вкусняшек, раскрасок, которые той безумно нравились, даже пачку хороших фломастеров принес как-то. Такое внимание к своей дочери радовало и умиляло Юнги, эти двое стоят друг друга. Пак учился обращаться к нему на ты, когда они были наедине, но получалось не всегда. Чимин достал им в приемную кофе-машину, аргументируя это их общей любовью к кофе и необходимостью в нем. Поэтому они могли весь день постоянно сидеть в офисе за документами, не уходя на обед. Мин настоял на нахождении Пака в своем кабинете, так было проще работать, когда им не нужно было куда-то ездить. Неожиданно, но Юнги начал засматриваться на Чимина. Тот стал более открыто одеваться: рубашки с закатанными рукавами, свитера без горла, все это могло быть совершенно разных цветов. Его татуировки были отдельным фетишем Мина. Тот постоянно пытался разглядеть все подробнее, увидеть продолжение некоторых, за чем его иногда ловил Чимин и смеялся. Парень стал больше улыбаться, но только наедине, с остальными он оставался холодным и серьезным помощником начальника. Пак всегда был такой красивый по мнению Юнги: серьезный, злой, нервный, уставший, улыбчивый и недовольный. Чимин даже начал отчитывать его за пропуски обеда, причитая, что он не доживет до совершеннолетия дочери, а Мин от этого всего задорно смеялся. Пару раз его даже выталкивали из кабинета, под странные взгляды работников. В среду он сам решился позвать Чимина на обед, когда тот ушел с головой в бумаги. — Пора на обед, а то ты похудеешь, мы и так вчера не ходили,— строго сказал Мин. — Напомнить, почему мы не пошли?— не отрываясь от бумаг, спокойно спросил Чимин. Вчера Мин в обеденный перерыв ругался с руководителем бухгалтерии, потому что квитанции не сходились, они полчаса искали неполадки и проблемы. Когда все решилось, обед уже закончился, поэтому они опять ограничились только кофе. — Сейчас ничего не рухнет, если ты поднимешь свою накачанную задницу и пойдешь есть,— проворчал Юнги, признавая поражение. — Ты ее щупал что ли? С чего взял, что она накачанная?— спросил без стеснения Чимин, что-то записывая из отчета в свой ежедневник и сверяя данные. — Сам постоянно наклоняешься на столы сотрудников во время беседы, я просто мимо прохожу,— глупо оправдывался Мин, но парень до сих пор на него не смотрел. — Понятно,— тот так и продолжал работать. — Чего это я с тобой церемонюсь? Ты меня выпинывал на обед вообще-то, теперь моя очередь. Пак даже сообразить ничего не успел, как его вытащили из-за нового рабочего стола, перекинули через плечо и понесли к выходу. — Ты издеваешься?— спокойно спросил юноша, даже не пытаясь вырваться,— сотрудники с ума сойдут от этой сцены, да и мне не то чтобы охренеть, как удобно. — Прогульщикам обеда слова не давали,— проворчал Юнги. — Вот и молчи,— саркастично ответил Чимин, стараясь не смотреть на вытянувшиеся лица работников. Они быстро оказались в лифте, и только там Юнги поставил его на пол. Чимин скатился по его телу и оказался с ним лицом к лицу. — Отчитывать будешь? Или бить?— прошептал Мин, строя самое жалобное выражение лица, на которое только был способен, чтобы остудить чужой пыл. — Нет, что вы. Вы мой босс, я не имею права,— прокомментировал Пак, отодвигаясь от него на пару шагов. Они молча смотрели друг другу в глаза, а потом Чимин не выдержал и натурально заржал, согнувшись пополам. Юнги подхватил его смех, прислонившись к стене от хохота. — Господи, это было поразительно, даже думать не хочу, что было в их головах, когда меня тащил на себе мой босс, твою мать,— Пак зашелся в новом приступе смеха. — Чимин,— отдышавшись, позвал Мин сидящего от боли в животе парня,— ты поразительный. Тот недоуменно на него посмотрел и встал в полный рост, поднимая одну бровь. — Любой другой на твоем месте бы обиделся или рассердился, потому что подумал, что это унизительно. — Издеваешься? Да я теперь глава всех глав, меня сам босс,— он поднял палец вверх, подчеркивая важность сказанного,— носит на руках, ни у кого такого не было. Они снова заржали как кони, но успели успокоиться перед выходом из лифта. На следующий день младший пришел окрыленный и с красивым подарочным пакетом. Юнги с любопытством смотрел на него, пока Чимин как обычно работал, но сегодня с нежной улыбкой. — Тебя на свидание позвали?— немного грубее, чем следовало спросил Мин. — Что?— Чимин недоуменно посмотрел на Юнги,— меня сложно куда-то пригласить, учитывая, что мой график: дом, работа, дом. Я просто жду встречи с Цветочком,— он ярко улыбнулся и посмотрел на пакет. — Это подарок для нее?— Мин не перестает поражаться любви Пака к его дочери. Тот правда в восторге от нее, что безумно греет душу и привлекает. — Да. Она что-то говорила про лепку и то, что ей не нравится пластилин, он странный. Поэтому я купил детский гончарный круг и красную глину, у меня есть знакомый, который занимается керамикой, он мне все объяснил и посоветовал, что лучше покупать, а еще предложил обжечь результат,— радостно поделился младший, пока Юнги пребывал в ауте. Чимин настолько хочет порадовать его дочь, это поражает до глубины души. — Но это же достаточно дорого,— нахмурился Мин, обдумывая эту сторону вопроса, решая, как бы отдать деньги за это все. — Директор Мин,— возмутился Чимин, с неожиданной твердостью смотря на Юнги,— я ваш личный помощник, инвестирую деньги, покупаю акции, обеспечиваю себя и хорошо зарабатываю, поэтому могу принести удовольствие этому чуду. Тем более мне некуда особо тратить все накопления, потому что почти все время я здесь,— подвел итог Пак, а Юнги задумался о его не самой простой жизни. — Хорошо, я понял, но называй меня, пожалуйста, Юнги, а то слух режет,— сдался Мин. — Но мы на работе,— хитро ответил Чимин. — Ты можешь теперь всегда общаться со мной на ты и по имени, даже на работе,— уверенно сказал Юнги. — Как скажешь, господин Юнги,— улыбнулся ему младший. Мин так и не привык к его улыбкам в свой адрес, это слишком сладко и нежно для его бисексуального сердца. Пак в принципе слишком для него. — Я могу отпустить тебя пораньше, чтобы у вас было больше времени, а то она с утра постоянно говорила о тебе. — Правда?— неверяще произнес Чимин, снова становясь ребенком с чистым восторгом в глазах. — Конечно, она же тоже по тебе соскучилась. — Спасибо, Юнги, правда спасибо, я очень рад,— честно и открыто поблагодарил Пак, снова возвращаясь к планшету, на котором проверял их распорядок и дела на сегодняшний день. В четыре часа Чимин был на низком старте. Он строго раздавал указания коллегам, отругал парочку, попросил Тэхена самого зайти потом к Юнги, чтобы рассказать его идею с одним мероприятием. Мин с улыбкой смотрел, как Пак собирается, берет подарок и идет к выходу из кабинета. На пороге парень оборачивается. — Спасибо,— тихо с придыханием говорит Чимин. — До встречи,— кивает ему Юнги с теплой улыбкой на губах. Он опять до самого вечера не мог выкинуть из головы мысли о дочке и Паке, но в этот раз не из-за волнения, а от предвкушения. Сегодня он сможет прийти пораньше. Было еще не так поздно, когда он зашел в квартиру. С кухни слышался звонкий смех Унэско и забавная ругань Чимина, который в шутку отчитывал мелкую. — Госпожа Мин, если вы хотите стать моим боссом, стоит более бережно относиться к моему труду, а то я уволюсь,— ворчал Пак, а девочка только громче смеялась. Юнги с любопытством зашел к ним, наблюдая с порога грустного Чимина, который с детской обидой смотрел на пол, где лежала смятая фигурка лиса. В его глазах было разочарование во всем мире. — Ну, Моти, мы можем сейчас все доделать и поесть сырные шарики, смотря Шрека. Ну не расстраивайся,— крошка грязной ладошкой гладила его бедро и обнимала за тонкую талию. Чимин улыбнулся ее детской непосредственности, даже не задумываясь о своей испачканной одежде, хоть и заметил следы от ладошек. — Ладно, давай поставим твоего динозавра сушиться, отдам его потом Гуки на обжиг, в следующий раз раскрасишь. — Отлично!— малышка захлопала в ладоши.— Давай придумаем ему имя? Может Салли? — Мин Салли отлично звучит, Цветочек. Давай убираться, скоро папа придет, будет ругаться на беспорядок. — Не буду,— решил подать голос Юнги. Пак вздрогнул, а Унэ понеслась обнимать его с криками радости. — Нет, мелкая, мою одежду не дам испачкать,— Мин увернулся от ее грязных лапок. Она надула губки и вернулась к Чимину, вредно обнимая его за ноги, с укором смотря на отца. Парень пришел в себя и улыбнулся на ее действие. —Привет, мы тут еще не закончили, подождешь, пока я все уберу? — Привет, конечно, пойду отмою эту негодницу. Жаль твоего лисенка,— с улыбкой ответил Юнги. — Да с кем не бывает,— грустно выдохнул младший и приступил к уборке. Когда Мины вернулись на кухню, Чимин уже положил Юнги фунчозу с овощами, а себе с крохой заварил ягодный чай и достал эклеры. Девочка радостно их жевала, рассказывая про увлекательный вечер, а Юнги постоянно улыбался и засматривался на такого домашнего Пака, который опять переоделся в его одежду. — Моти, а ты поспишь в этот раз со мной? Ты такой уютный,— с мольбой попросила мелкая. — С удовольствием, ты самая обнимательная,— Пак потрепал ее по волосам, а она протестующе замотала головой. — Нет, ты. Пап, обними его и докажи, что он самый обнимательный,— девочка призывно посмотрела на отца. Юнги удивленно посмотрел на Чимина, спрашивая взглядом разрешение. Младший спокойно кивнул и встал со своего места. Мин подошел к нему вплотную и посмотрел в спокойные карамельные глаза. Чимину надоела его медлительность, поэтому он сам притянул его к себе за талию, а потом закинул руки на чужие плечи и обнял за шею, потеревшись об нее носом. Юнги утонул в этих ощущениях. От парня пахло стиральным порошком, выпечкой и теплом, Мин с удовольствием дышал им. Хоть Пак и был достаточно стройный, но его объятия были безумно мягкими и нежными. Они не знали, сколько так простояли, но неожиданно девочка тихо прошептала. — Ну, как пап? — Восхитительно, милая, ничего приятнее в жизни не испытывал,— искренне тихо ответил Юнги. — Это он тебя еще в лобик не целовал, сладко так,— уверенно ответила Унэ. Чимин рассмеялся, положив голову на грудь Юнги, не разрывая объятий, чему старший был рад. В тот вечер Чимин опять пошел спать с Унэ, она счастливо ехала на его спине под смех Юнги. На входе в комнату Пак обернулся. — Спокойной ночи, Юнги,— он нежно улыбнулся, а крошка помахала ручкой, и они скрылись за дверью. Старший простонал от такого Чимина. Домашнего, уютного, улыбающегося. Он так спокойно за неделю влился в их маленькую семью. Мин жалел только о том, что раньше не начал сближаться со своим личным помощником, такого мужчину мог упустить. Он помотал головой, отгоняя дурные мысли и пошел к себе. Вечер был поистине восхитительным. Утром Юнги ожидал опять увидеть на кухне младшего, но у плиты никто не стоял, хотя уже было полседьмого. Он пошел в детскую и увидел дочку, которая сидела на Чимине и вплетала в его разлохмаченные ото сна волосы нитку, старательно делая не очень аккуратную косичку. Она обернулась на скрип двери и приложила палец к губам, прося молчать. Когда Унэ закончила свой шедевр, то начала щекотать парня. Тот медленно просыпался, не понимая, что происходит, а когда увидел на себе мелкую, то подхватил ее, кладя на свои ступни, чтобы имитировать самолёт. Малышка смеялась и махала ногами. Потом Чимин заметил Юнги и улыбнулся ему, опуская девочку. Она спрыгнула с кровати, подбежала к отцу и обняла его за ноги. — Классная прическа, Пак. Мы завтракать,— старший улыбнулся сонному парню. Чимин ничего не понял, но когда Мины были на кухне и услышали смех из ванной, то улыбнулись друг другу. На завтрак Чимин вышел причесанный и умытый, но красную косичку не расплел, а красиво убрал за ухо. Выглядело мило. — Ты так поедешь на работу?— удивленно спросила девочка. — Твой отец сказал носить, все что хочу. Поэтому да,— спокойно ответил Чимин. — Пап, а может тебе тоже такую сделать, с твоими волосами будет красиво,— предложила Унэ. — Можно, но заплетать будет Чимин. Девочка надулась, но было видно, что она рада. — Я тоже тогда хочу, будем командой Мин,— довольная собой гордо произнесла крошка. Чимин не стал говорить, что у него фамилия Пак. После завтрака он попросил Юнги сидеть смирно, сам сходил за специальными нитками, аккуратно расчесал чужие волосы и наклонился к его лицу, вплетая нить в передние пряди. Мин просто залипал на его красивое лицо, пока мелкая доедала шоколадку, запивая чаем. Когда Чимин закончил, он по привычке погладил Юнги по волосам, а потом замер, но Мин ему просто улыбнулся. Пак подошёл к девочке, так же быстро заплетая ее. Юнги опять дал ему свою рубашку, на этот раз бордовую. На мелкой была красная юбка и белая футболка, а Мин был в черной водолазке и широких коричневых брюках. Чимин долго внимательно на него смотрел в прихожей, а потом неожиданно сказал. — У тебя красивые плечи и мускулистая грудь, водолазки очень тебе идут. Он сказал это так просто, а Юнги аж покраснел. Мелкая засмеялась, и они быстро вышли из дома. В садике она с ними распрощалась под удивленный взгляд воспитательницы, которая переводила глаза с косичек мужчин и девочки. Юнги с Чимином засмеялись и поехали на работу. Коллеги в лифте удивлённо на них косились, а одна девушка на этаже подавилась кофе, из-за чего мужчины, зайдя в кабинет, долго не могли перестать смеяться. Юнги откровенно начал залипать на Чимина. Когда тот недовольно хмурится, закусывая нижнюю губу, когда смеётся всем телом, просто зависает на его лице и фигуре. Отношение Мина к младшему сильно изменилось. Он стал постоянно с ним контактировать, а так как они вместе работали в одном кабинете, делать это было просто. Они обсуждали все по работе, иногда болтая о жизни, быстрее выполняли задачи и принимали решения, потому что смогли выработать хорошую тактику, оба подстраивались. Они стали гармоничными, начали понимать друг друга с полуслова, Чимин видел, когда Юнги надо принести поесть, сделать его любимый чай, чтобы тот успокоился, погладить по спине, поддерживая в трудные моменты. Юнги же замечал привычки Чимина, приносил ему американо со льдом, когда тот много работал, покупал обеды, хотя тот всегда протестовал, желая сам платить, но старший легко менял тему, водил его на прогулки с дочкой по выходным, чему мелкая была безумно рада. Пак радовался развлечениям даже больше Унэско. Юнги это напрягало, он не мог понять, что в этом такого, но парень вел себя слишком радостно, будто у него вообще не было детства. Эта глупая поначалу мысль, стала подтверждаться, когда Пак весело играл в догонялки с девочкой, вместе с ней рисовал мелками на асфальте, играл с пеной в ванной, пока мыл ее. Они постоянно подкалывали Юнги, Чимин был такой счастливый с ними, его глаза светились, чему старший был рад. Часто Пак вел себя ответственно, учил девочку читать, писать и считать, той нравилось, она сама попросила. Покупал ей книжки про динозавров, интересные места на планете и про космос. Унэ стала обожать звезды. Они вместе рисовали, Чимин даже учил ее пропорциям и видеть объем, она долго не понимала все это, но однажды радостная прибежала к Юнги и похвастались шаром, который смогла сама нарисовать, правильно сделав тени и рефлексы, но на это ушло много времени и сил. Юнги видел гордость в глазах Чимина в тот момент, тот был девочке не только другом, но и наставником. Мины привязались к этому солнечному человеку, всегда были рады его видеть, оба хотели, чтобы он как можно дольше оставался в их жизни. На четвертую неделю, когда Чимин готовил с утра кофе, Юнги обнял его со спины, положив голову на чужое плечо. Он давно хотел так сделать, но сегодня желание стало слишком сильным, противиться было тяжело. — Не думал, что ты тактильный, а говорил, что людей не любишь,— Пак не был удивлен, как всегда спокоен, даже не против, вроде. — Скорее недолюбливаю, но не всех,— пробурчал мужчина ему в загривок. Вдруг с прохода раздалось сонное бормотание. — Доброе утро,— дальше последовал зевок, а потом девочка остановилась и громче сказала,— ой, я потом зайду, вы тут стойте, не отвлекайтесь только. Мужчины рассмеялись, но Юнги не собирался отстраняться. В какой-то момент, когда Пак выключил плиту, он откинулся на чужую грудь, шумно вздыхая. — Мне стоит спрашивать, что происходит?— поинтересовался Чимин, нежно поглаживая ладони Юнги на своем животе. — Не думаю, я просто хочу так делать, если ты не против,— тихо ответил старший. — Хорошо, но в какой-то момент я могу попросить остановиться,— спокойно согласился Чимин. — Почему?— прошептал в самое ухо Юнги. — Боюсь боли,— кратко ответил Пак, поворачиваясь в чужих объятиях. Он ярко улыбнулся и поцеловал мужчину в лоб, пока тот смотрел на него во все глаза. Его дочка была права, это гораздо лучше объятий. Слаще. — Мин-старший, пора завтракать, нам ещё на работу, а Цветочек где-то в шоке сидит голодная, сам ей все объяснять будешь. — Да она только рада будет, не глупая всё-таки, понимает многое,— уверенно ответил Юнги. — Как знаешь. Подумай о ее чувствах пока, ей будет тяжело потерять это все. Как и мне,— последнее Чимин сказал скорее для себя, но Мин прекрасно все услышал. Юнги был уверен, что такого не произойдет, отпускать этого мужчину он не намерен, такого как Чимин он точно не найдет. Да ему и не надо.