Во имя порядка: у истоков Союза

Глава 16. Ангел предназначения

Двумя днями спустя. К северу от Дюнного. Пороховая пустыня. В шатрах, посреди моря золотистого песка, изрезанного высокими тёмными скалами, кипит жизнь. Люди с лопатами и кирками ковыряются в земле, окапывая какие-то руины. Загорелые мужчины в мешковатых штанах, рубахах и майках пытаются откопать какое-то серокаменное строение. Камни выносятся один за другим, всё больше являя миру постройки давно минувшей древности. Палящее жаркое солнце словно беспощадный господин – хлещет до изнеможения своих слуг, только это кнут жары. Бочки, расставленные по всюду только на дне оставили немного воды, а сейчас лишь середина дня. Ветра практически нет, и кучу народа вынуждена терпеть осушительное солнце. В шатрах и палатках живёт рабочий люд, хранятся инструменты и провиант. Немногочисленные стражники из отрядов пустынных копейщиков рассредоточены среди всего лагеря, неся неусыпную службу и храня его скорее от воров и мелких разбойников. В конце концов, если придётся отбиваться от врага посерьёзнее, то на помощь придут воины из военного лагеря, до которого на юго-восток всего пару километров. Но самое основное происходит в главном шатре – большой зелёно-оливковой тканевой палатке, что стелется огромным прямоугольником посреди всех остальных. Сундуки и шкафы, набитые книгами и письменами перемежаются со стульями, столами и коврами. Видно, что владелец его любит комфорт, а несколько маленьких статуй мирада и орла выдают в нём тягу к прекрасному и роскоши. Но несмотря на это, сей человек – любитель и покопаться в грязи, ибо его назначили вести экспедицию, с целью поиска утерянного города пирийцев. В конце шатра, там, где золотом и светом магических светильников стол, над бумагами корпит высокая девушка. Она отказалась от наряда, что носила ранее – прилегающая полосатая кожаная куртка с высоким воротником вместе со штанами и сапогами лежат в стороне, ибо жар солнца до страшных ожогов способен разогреть подобную одёжу. Вместо этого светло-бежевая шёлковая туника с длинным рукавом и откинутым капюшоном, слегка прикрывающая мешковатые штаны того же цвета, утянутые под короткий светлый сапог. - Госпожа Лишари Пегаст! – по всему шатру пронеслось воззвание, и дама отвлеклась от пергаментов. Прекрасный лик девушки обратился ко входу. Её ореховые глаза оттенялись большими ресницами. Открытый лоб сверкал от капель пота, бегущих по немного смуглой коже. Лицо, имеющее черты округлённого прямоугольника омрачено печатью усталости, а на сухих полноватых губах застыла лёгкая улыбка. - Джеспар, проходи. Не стой у проклятого порога! – крикнула радостно дама и наёмник поспешил скрыться от жары. - Спасибо, - утирая пот со лба, произнёс среднего роста парнишка, по белым волосом, осветлённой бородке которого стекают капли, его одежда – синяя куртка поверх белой рубахи и всё под защитой кожаного панциря потемнела от влаги. – У тебя достаточно прохладно, что довольно прекрасно. Я не знаю, как там вспахивают эти работяги. - Чтобы окончательно не взмокнуть, я зачаровала пару камешков на холод, - рука девушки вытянулась и показала на три аметиста, покрытых инеем. – Не слишком спасает, но это хоть что-то. А то от этой долбанной жары можно совсем двинуться. Джеспар метнул взгляд насыщенно-голубых очей на сверкнувшее золото. Безымянный палец правой руки был увенчан чудесной работы кольцом – златая основа, держащая платиновое ложе, внутри которого красуется яркий рубин в форме ромба. - Хм, - не смог не отметить это парень, – я вижу у тебя на пальце кольцо. Неужто ты и Фриджидиэн… - Ну это бы слепой не заметил, - ещё сильнее улыбнулась дама. – Да, мы всё-таки собрались сыграть свадьбу. Всего через пару месяцев… или, когда я там закончу работу. - То есть бедный парень в полном неведении и томительно-мучительном ожидании? – Джеспар опустил голову к земле, тихо проговаривая. – Эх, несчастный Фридж. А он так бился, но наука для кого-то стала важнее отношений. - Знаешь, - голос девушки стал более грозным. – Я хоть его и люблю, но не собираюсь из-за свадьбы откладывать исследования. Мы на пороге величайшего открытия. Ещё немного и мы избавим мир от этих «Высших». Ты сам как? Обжил поместье? - Спасибо Велисарию, конечно, что он помог восстановить дом, но зачем? Я не стал Советником Арка, не живу в поместье, а бедным крестьянам, что горбатят спины у моих полей разрешил оставлять все продукты себе, - внезапно от Джеспара повеяло меланхолией. – Да и… воспоминания тяжёлые. Отец, мать… сестра. - Что ж, мне рассказывал Фриджи. Я… я дико сожалею о том. Главное, что ты не поехал от боли, и у нас остался такой наёмник. - Ладно, давай вернёмся к делам насущным, - Джеспар протянул свёрнутый в свиток пергамент. – Это письмо от Мерраджиля. Он считает, что именно в этом месте находится артефакт, который мы сможем использовать вместо нуминоса. - Правда? – Лишари хватанула письмо, стряхнув верёвку и вглядевшись в его строки. – Вот дерьмо! - Что там? - Он реально думает, что оно здесь. Посмотри, - Лишари передала Джеспару пергамент, - он пишет, что в этом месте был монастырь пирийцев-религиозников. И здесь они держали его… они считали, что он являлся проявлением милости их «Творца». - Что это могло быть? – Джеспар коснулся бородки. – Я наёмник, а не археолог или учёный. - Содержатель настолько огромного количества магии, что способен весь этот говёный мир отправить в самое пекло преисподней. - И вы хотите его использовать вместо нуминоса… я надеюсь, что Мерраджиль не ошибся. Не охота разочаровываться и знать, что все мои вылазки по старым фортам и руинам не были бесполезны. - Во что бы то ни было, я найду его! – Лишари убрала пергамент к другим на столе; её глаза направили взгляд на карты, отписки, древние документы и описания, которые все как один вели в этот край. «Как же мне всё это надело, но сладка будет находка», - подумала Лишари, вспоминая, что вся эта работа над светочем её сильно утомила, беготня по пирийским руинам и бесконечные раскопки – всё это лишает сил, но какой-то внутренний огонь, неистовая воля ведёт её вперёд. «Что же тащит меня вперёд?» - спросила у себя Лишари. Девушка сколько помнит, только и живёт, как попыткой опрокинуть что-то хтоническое и великое, установить свои правила, или низвести до праха то, что её ограничивало. Сейчас её цель – «Высшие», существа, чья сущность неизвестна, лишённые плоти и попросту неведомого порядка. Они простёрли длинные руки на мир, разинули пасти, чтобы поглотить души и соткать из их частей, новую духовную бестию… как говорил Чёрный страж. А можно поверить и Велисарию, который поведал, что «Высшие» это демоны, которые с помощью «очищения» получают знания и навыки убиенных. Для Лишари нет дела до того, кто эти создания… главное, что они угрожают этому миру, пытаются ему навязать свои правила игры, где они всем движут и направляют, дирижируют миром, как марионетками. Нет, так для Лишари не пойдёт. Она сделает всё, лишь бы этих голодных холодных тварей не стало, чтобы они больше не отравляли мир своим присутствием. «Пойду на всё…», - эта мысль зацепила Лишари сильнее всего, ибо она задумалась, что будет, если в этот раз все эти раскопки не оправдаются… мало того, что она превратит руины в кучу камня, так ещё и свадьбу придётся отложить, что заставило даму печально прошептать. – Фриджи. - Лиша-а-ари, - протянул Джеспар. – С тобой всё в порядке? Ты как будто выпала. - Со мной… да всё отлично. Я просто думаю, стоит ли рабочим денег дать больше или выговора, чтобы работали реще. А то… - Госпожа Лышари Пегхаст! – с громко произносимым именем на устах пожаловал рабочий, нанятый ещё в Арке, склонившись в знак почтения. – Мы явили проход. Аккурат у поверхности был, зараза, но мы его не приметили… подумали, что стена, ан-нет. Отконопатили куски, а там дверца. Ржавая конечно, но мы её вскроем. - Что!? – вскрикнула девушка. – Клянусь Велисарием, вы подумать не могли!? Да из-за вас, остолопов я столько времени потеряла! - Тише-тише, - заступился Джеспар, встав между ней и мужиком с бородой. - Не вели наказывать, госпожа, - расстроился простой парень. – Головы ложили, спины рвали, но искали наказанное. Проглядели глазами слабыми, но нашли ведь. - Ладно, - быстро остыла Лишари, потерев лоб. – Если там будет то, что мне нужно, то дам вам по бутылке вина, чтобы напились и забыли о работе. - Ой, спасибо госпожа! – обрадовался рабочий. – Век вас не забудем. - Иди. Передай старшему радагбану, чтобы готовил свой отряд. Мы посмотрим, какие тайны скрывает эта дыра. Рабочий быстро убежал, а Лишари подошла к столу. В её кисете моментально оказались несколько зелий с плескающейся красной и синей жидкостью, парочка инструментов и свитки, сквозь бумагу которых проходит магия. Девушка махнула Джеспару, и они покинули прохладный шатёр. - Ох, какая жарень, - помахала Лишари перед лицом, но лучше от этого не стало, ибо по лику ударила приливная волна духоты и жара, она вздохнула и лёгкие обжог раскалённый воздух. – Как же вы тут выживаете? - Вашими деньгами и повелениями, - на этот раз послышался голос спокойный, подобный шуршанию песка. – Вы же замотивировали рабочих сначала трёпкой, а потом и деньгами. Вы же повелели понатыкать бочек с водой и любому, кто перевыполнит норму вдвое выплачивать дополнительно двадцать пять лир. Вы же дали приказ, чтобы всех лодырей лишали всяких денег, но вот не определили пределы лодырства. - Старший радагбан, - недовольно сказала и посмотрела на низкого лысого тёмного мужчину девушка, нацепившего на себя пустынные мешковатые одежды. – Как же я рада вас слышать. Я до сих пор не могу поверить, как вы выжили три дня назад? Ушли в погоню за налётчиками и попали в самую бурю. - Пороховая пустыня – мой дом. Недруги, искатели приключений приходят сюда… и не возвращаются. Они не могут понять пустыню. Они не понимают, как она даёт жизнь... и как отнимает. И они умирают, а я выживаю. И мёртвые уже не могут поделиться новоприобретённой мудростью. - У вас сильный недостаток, помимо несравненного мнения о себе, - фыркнула Лишари. – Любовь к деньгам. Союз разорится на этих раскопках и никакие убеждения Мерраджиля в Сенате не помогут покрыть ваши требования за охрану. - Согласен, но тогда вас бы давно растащили налётчики. Я люблю богатство. Оно — слаще воды и сильней меча. Любой меч можно купить за золото. За золото можно купить тысячи воинов. А с помощью тысячи воинов можно создать державу. - Ладно, - в разговор вступил Джеспар. – Хватит с нас этих мудростей. Ты воинов подготовил? - Да. Пятнадцать отборных пайганитов. - Пайганиты? – возмутилась Лишари. – Вы не нашли никого кроме кучки крестьян, которые тыкали только куклы? - Сейчас Дюнное занимается возведением обороны, ибо враги наши – покинувшие колыбели могил или лихой народ может приливом захлестнуть наши гавани спокойствия. Лишари сжала правую ладонь в кулак и уже представила, как запустит в командира охраны огненный шар, но подавила гнев. Её коробит от того, что вся безопасность зависит от пайганитов, набранных из западных племён, ибо Дюнное отказалось высылать на помощь тяжёлую пустынную пехоту из-за опасности нападения нежити. Легион Союза и Святой орден воюют на севере, и единственные кто ещё могут прикрыть, так это отряды лёгких застрельщиков Каганата. Денег на наёмников не хватает, ибо всё уходит на оборудование и раскопки. «Ох, был бы тут Фриджидиэн, он бы всё исправил… он защитил бы меня», - с этой мыслью Лишари махнула обоим, и они двинулись туда, где откопали проход. Высокие каменные стены некогда могучего монастыря, великой цивилизации обтёсаны песком и стали бежевыми. Огромная литая бронзовая дверь ждёт момента, когда она откроется и скрип её разнесётся по всем залам. К ней уже спускаются люди, им приходится толпиться, ибо подножье у врат – расчищенная небольшая площадка, стены который уходят на два метра вверх, там, где ещё не копано. Пайганиты занимают местность у врат, их оружие – длинные копья, а броня – тёмные павезы, крепкие штаны да рубахи, усиленные только зерцалом из железа. Выставив перед собой павезы и опустив копья, целясь в дверь, они стали ждать дальнейших распоряжений. - Ну и чего ждём?! – с нетерпением спросила Лишари. – Или вам нужно отдельное приглашение? - Подожди, - вперёд вышел Джеспар. – Это дверь не так проста, - среди пальцев наёмника сверкнула сталь отмычек, которыми он стал ковыряться в замке. – Пару секунд. Пирийские замки немного сложные, но всё-таки, - что-то внутри двери хрустнуло и щёлкнуло, раздался металлический стук, - они могут открыться. Литые двухметровые двери поддались манипуляциям наёмника и осталось только их открыть. - Ну, что встали столбом!? – Лишари показала на дверь. – Выполняйте то, ради чего вы получаете свой барыш. Пайганитам ничего не остаётся, как подчиниться и начать отталкивать массивные куски металла. Щитами и копьями они стали толкать бронзу, та заскрипела и подчинилась, став медленно отодвигаться. Спустя пару минут, двери уже оттянуты и проход в монастырь напоминает голодную бездну, открывшую свои тёмные объятия для гостей. Лишари первая миновала порог. Её пальцы поднялись вверх и с них соткался пучок света, затем ещё один и уже четыре шара стали подобны звёздам, от них исходит тусклый прохладный свет, льющийся на мрачные стены. Взгляд упал на символы, резанные на стенах, на изображения, что вещают о быте и истории прошлого. - Вы только посмотрите на это, - заворожённо твердит Лишари. – Я никогда такого не видела, - пальцы девушки заскользили по стене, которая полнится письменами, вокруг изображений. – Пирийские руины… в них я никогда не встречала такого, - пленённая сим местом дама вчитывается в буквы, став их переводить, её речь глубока и наполнена пониманием. – «Монастырь сей, есть место славы Творца, где народу пирийскому явилась слава Его и милость Его», - девушка указала на большое барельефное изображение, где изображены люди, собравшиеся вокруг большого фонаря. – Посмотрите, здесь рассказывается о том, как Творец посылает пирийцам что-то. Здесь нарисован треклятый источник света… светоч? Вряд ли… если только источник огромной силы. - Лишари, - Джеспар положил ей руку на плечо. – Нам нужно идти. Если мы хотим, чтобы Союз не закрыл наше финансирование, то нужно найти этот источник магии. - Ещё секунду, - глаза Лишари стали бегать, читая всё новые строки, её сердце затрепетало от радости историка, открывшего что-то доселе неведомое. – «Монастырь основан ишийцами, во славу Солнца, священниками верховными Торанар, Моранар и Тбаронар. Они в годы последние, когда маяк зажечь нам суждено, получили дар от Солнца – кристалл. Се кристалл подобен демона душе, во всех своих свойствах. Только немногие с ним рядом бывшие, в порядке оставались. Остальных же хворь страшная свалила в беснование». Лишари отстранилась от чтения. Её взгляд разглядел, как вперёд уходит длинный коридор, ведущий в глубину монастыря. - Я была права. Вот дерьмо, но мы вышли на него, - обрадовалась девушка, прихлопнув в ладоши. – А-хах, наконец-то мы покончим с потусторонними уродами. Давайте, шевелитесь. - Вы уверены, что стоит тревожить покой мёртвых, - командир пайганитов вышел вперёд, перегородив путь для Лишари. – Как говорят восточные поверья – «мертвец, разбуженный ото сна, несёт на себе проклятье того мира и горе тому, кто потревожит его сон». - Да плевала я на мракобесные слухи! – если бы не пайганиты и Джеспар, Лишари снесла волной магии радагбана. – Мы должны идти дальше! - Просите госпожа за дерзость, но я обязан вам напомнить вам строки из Судебника о тысячи решений, а именно – «радагбан обязан…» - Я поняла! – поморщив лицо, пресекла дама. – Да плевать на законы. Нам нужно забрать фигню, которая ждёт в конце. - Я не могу, добрая госпожа, - упирается командир пайганитов. - Хорошо, - тяжело выдохнула Лишари, - чтобы тебя Чёрный страж побрал. Ты и твои рубаки получат по тысяче медяков. Тысячу монет за то, чтобы вы просто протопали за мной. - А вот это разговор. Достигнув натянутого соглашения, группа пошла дальше. Шестнадцать воинов вольным шагом двигаются по руинам, Лишари внимательно высматривает символы и изображения, освещая путь магией, а Джеспар навострил ухо, ибо старые руины полны опасностей. Отряд вскоре вышел в огромное круглое помещение – всюду виднеются саркофаги и гробы, единственный выход впереди. Шары света отразились на чёрном полированном камне, освещая лежбища мёртвых. Здесь нет письмен или барельефов… только могильный холод и ужас, веющий от обстановки. - Проходим быстро, - приказала Лишари, не желая «наслаждаться» мрачными пейзажами, как случилось логичное для мест, где магия во плоти мертвецов сторожит древние места. Крышки гробов послетали, стуча и разбиваясь о каменный пол. Раздался сначала кряхтящий вой, исторгаемый тленными гортанями, а потом и трупная вонь ударила в голову. Пробуждённые злыми духами существа поднялись из могил. В кривых руках показались потемневшие мечи, обрывки тканей и ветхие доспехи из кожи прикрывают смрадную плоть. - Стоять овцы! – приказал рагабан дрогнувшим пайганитам. – Уходим в глубь монастыря. Поднявшиеся стали формировать ряды… некоторые гробы рухнули на землю, открывая запечатанные проходы в другие секции, но Лишари до этого нет дела. Она чувствует, что этот коридор её выведет к желаемому. Но чего он жаждет? На самом деле, что она вожделеет? Отряды нежити ринулись на пайганитов. Крестьянские мужики хоть люди крепкие, но вид мертвецов ввёл их в трепет и только радагбан смог не допустить панического бегства. Он подскочил к мертвецу и залихвацким ударом отсёк голову твари, а потом сменил сухой бархатный глас на бодрящий рёв: - Стоим насмерть! Стоять, если не хотите стать для них обедом. Пайганиты стали строиться, выставляя копья вперёд. Джеспар, помнящий о подобном, сорвал бутылку с пояса; он обмакнул в жидкости из неё тряпку и запихнул в горлышко. - Огоньку, - попросил наёмник, поднеся стекляшку Лишари, и она проведя пальцами зажгла ткань, которая тут же объялась синим пламенем. Жаркое пламя заиграло среди рядов нежити в ту секунду, когда раздался стекольный звон. Джеспар зажёг задние ряды нежити, и мертвяки превратились в смердящие факелы, из гортаней донеслись звуки тоскливого завывания и подобия боли. - Госпожа! – кричит командир пайганитов, рассекающий мёртвую плоть. – Нам нужна помощь! «Я не могу оставить цель… так близко. Ещё немного, и я закончу всё это. Высшие будут побеждены, я их опрокину», - смотря дальше по коридору, подумала Лишари, её сердце не рвётся, оно готово бросить отряд воинов… но это же живые люди. Её глаза уставились на пайганитов – мужики сформировали стену павез, откуда тычут копьями, стальные наконечники пронзают торсы мертвяков, заваливая ими проход. - Джеспар, - девушка положила руку на плечо парню. – Мне… - Я понимаю. Эх, я бы отдал две тысячи золотых, чтобы тут был твой Фриджи и мне не пришлось бы этим заниматься. Да, как всегда разгребать это мне, - наёмник схватился за два острозаточенных кинжала. – Иди и постарайся не погибнуть. Лишари на этот раз продолжила путь в одиночестве, за её спиной раздавались звуки отчаянной битвы, но ей нет до этого дела. Она идёт вперёд и только вперёд, словно заведённая. Там, впереди её ждёт цель, награда, которая исполнит старые чаяния. Она работала над светочем, но её нагло предали, оборвали работу, пресекли исполнение смысла жизни, но теперь её ничего не остановит. Она хочет этого, желает всей душой доказать, что она способна изменить мир и бросить вызов узурпаторам, будь то Рождённые светом или сами «высшие». Внезапно всё вокруг дрогнуло, коридор стал плясать и Лишари поняла, что её стремление завело в новую ловушку, которая должна прикончить её. Лишари побежала что было сил, тоннель вокруг неё иллюзорно извивался и брыкался, будто бык, пытающийся сбросить оседлавшего его. Стены тряслись, сбрасывая камень, куски стали сползать, будто омертвевшая кожа, оголяя нечто светящееся и пульсирующее. Магия… тонны магической силы крылись в этих местах и лишённые барьера, энергии хлынули в пространство, прорастая в кристаллические ёжистые пучки, похожие на быстро замёрзший лёд. Кристаллы сверкнули розовым и голубым до ослепления, отбросив на стены мириад извивающихся теней. Испугавшись, она стала беспорядочно выкидывать ментальные щиты, защищаясь от падающих камней. Чародейская тьма теней и свет кристаллов стали сгущаться вокруг Лишари, которая пропустила один единственный камень, ощутив болезненное ощущение в виске. Пошатнувшись и сделав шаг вперёд она смогла выдавить из себя остатки магических сил, сотворив крепкий щит. Это забрало столько сил, что дама не пройдя и метра, упала во мрак. Лишари очнулась. Сначала ей показалось, что это вокруг шуршат сухие листья осенних древ, но тут же стало понятно, что это осыпается каменная крошка. Монастырь оказался не так прост, как казалось. - О-о-ох, - приложив ладонь к пульсирующей болью голове, выдохнула девушка, пытаясь рассмотреть, что же случилось; щит вокруг неё только исчез, что говорит о минутах трёх в бессознании, повсюду валяются камни и свет… свет от кристаллов залил всё нестерпимым чувством. – Вот скотство. Реально, что б его, скотство! Ругань Лишари пронеслась эхом вперёд по коридору и кажется, что ей виден конец его. Вобрав остатки сил, она смогла подняться и идти дальше, тяжко перебирая ногами. Её мысли спутались и только цель ведёт вперёд, призвание археолога - докопаться до истины и долг магов Наратзула – сокрушить чёрное влияние сил, ограничивающих всякую свободу. Она бы спокойно дошла до конца коридора, как её навстречу вышел кто-то. Странная фигура, оттенённая потусторонним мраком, и явившаяся будто из ниоткуда. Её одежды шуршат о каменный пол, а руки протянуты словно в материнском приветствии. - Кто ты такая? – испугалась Лишари, в её руках сверкнули зарождающиеся молнии. – Не подходи, дух, иначе я отправлю тебя в ад! - Моя девочка, - ласково прошептала женщина, протянув к ней руки. – Ты связана с тем, кто попрал баланс. Во имя свершения справедливости я должна… - Что!? – Лишари попыталась атаковать, но её магия была заблокирована, она рассыпалась искрами о тканевую вуаль, которой прикрылась странная женщина. - Девочка. Ты и твой любимый нарушили баланс, который нужно восстановить… или отплатить за его нарушение… кровью. Слова, лишённые эмоций прозвучали неистово зловеще. Лишари ощутила сначала приступ ужаса, а потом её скрутило. Женщина подняла руки и Пегаст показалось, что её сейчас разорвут, каждую мышцу обуяла пламенная боль, сердце забилось бешенной птицей, и всё стало стихать, мир начал терять краски и чёткость звуков. Это конец. В этот же миг в коридоре появился свет… это странное сияние, от которого исходит тепло и чувство торжества. Жизни. Ослепительный «рассвет» заставил женщину под вуалью опустить руки и Лишари стало намного легче. Из «зари» вышел воин, прекрасное существо, чей голос принёс и дрожь в душе: - Я запрещаю тебе Именем пославшего меня! - Посланец своего Господина, - печально и будто бы отвлечённо сказала женщина. - Он и твой Господин! – громко обозначил воин. Лишари смогла напрячь зрение и увидела, как сияющий воитель обратился к женщине: - Предательница… мой Господин положил тебе больше не начинать того, что будет нести гибель его любимым творениям. Время твоё и первого предателя миновало. Так мой Господин постановляет и ограничить вас в мести народу сему. - Когда-то ты были и твоими братьями, - тихо твердит женщина. - Вы предали Его, поклонившись Тель-Имальтхаати, который восхотел поставить престол свой выше звёзд. Мой Господин приказывает тебе отступить. В ответ не прозвучало ничего, и женщина растворилась в пустоте. Сияющий воин перевёл своё внимание над скрюченной от боли Лишари и простирая длань свою над ней, дал в её тело снизойти потокам тёплого целебного света. - Почему ты не веришь, Лишари? — девушка слышала голос везде, словно голос являлся из ниоткуда и отовсюду одновременно. – Твоя жизнь наполнена болью такой силы, что ты уже не веришь ни во что, кроме себя. - Я верю в науку, - Лишари стала подниматься, чувствуя, что с каждой секундой её тело всё больше наполняется силой. – Я верю в дело Наратзула. Каждая попытка посмотреть на сияющего воина оборачивалась провалом, будто голова отказывалась это делать. Это было невозможно, разум девушки кричал, что это должна быть иллюзия, но он стоял перед ней. Ангел, существо, отражающее Истинный Свет. На секунду ей позволили взглянуть на сияющего воина и от его образа девушка чуть не упала. Его лицо – красивое и грозное, вселяющее в сердце шок и трепет, сияет ослепительным златом. Всё тело покрывает настолько чудесный доспех, что любой кузнец рыдал бы от упоения при виде его, а на сердце сияет символ Грааля, пылающего внутренним светом. За спиной два крыла, белоснежнее чем только что выпавший неримский снег, и лёгкие, но в тоже время могучие. В одной руке ангел сжимает кадильницу, покрытую драгоценными каменьями и окуривающую коридор приятным сладким ароматом ладана, придающего сил. В другой руке светлый, сверкающий броским серебром длинный меч, поющий ветрам о грядущих битвах. Лишари почувствовала подъём духа. Она испытала призрачное касание, подобное лучам рассветного солнца, похожее на руку Отца на плече дочери. Охватившая её раздражительность, боль, усталость и фанатичное стремление исчезли, сердце наполнилось спокойствием и миром. - Иди за мной, - приказал ангел и Лишари не могла не повиноваться. Ей не нужно было призывать свет, ибо само присутствие ангела заставляло тьму рассеиваться. Вскоре они вышли в большое прямоугольное помещение, где по бокам поставлены колонны. Всё вокруг чисто и убрано, нет нигде нагромождений мусора или обвалившихся кусков. А в самом конце Лишари увидела на четырёх колоннах треугольную крышу, украшенную лепниной и золотыми узорами, блистающими от света ангела. Но что за колоннами мешает увидеть стена и массивные серебряные ворота, накрепко запертые. - Где мы? – с волнением и дрожью спросила девушка, её речь стала более спокойная, утратив привычное возбуждение. - Это место для служения ишийцев, а там, - воин указал на конец залы. – Их алтарь. Они прошили ещё дальше, спустившись по ступеням. Лишари вся потерялась в догадках, кто может быть воин, что это была за женщина и какова его цель. - Там, то, что ты ищешь, Лишари Пегаст, - указал на алтарь ангел, грозно говоря. – Но нужно ли тебе это, дочь скараггской крови? - К-конечно нужно, - Лишари посмотрела на запертый алтарь. – Так мы изгоним проклятых «высших». Вы же против них сражаетесь? - Так, но иными способами. Вы хотите всё сделать сразу, инструментами внешнего порядка, не прибегая к исцелению себя. - Исцеления… вы о «красном безумии»? – аккуратно спросила Лишари, смотря в сторону от ангела, ибо свет от него сильно слепит. - Уразумейте, племя человеческое, что вашими недугами души и грехом отгоняется свет, и ими вы даётся власть над собой духам мятежным. Наступила секунда молчания, что пало от твёрдого гласа: - Чего ты хочешь? Что ты хочешь на самом деле? - Я? Изгнать «высших», - покорно ответила Лишари, в мановении ока переменив характер, ибо сам вид странного существа испугал её. – Доказать торжество науки. - Но своей жизнью, Лишари Пегаст, ты доказываешь обратное. Жизнь… мой Господин напоминает тебе о том, какая она была, - с этими словами ангел простёр десницу, давая кадилу всё заполнить дымом, и Лишари всё вспомнила... пред ней на пространном свитке, сотканном из пара, явилось ведение, образ того, что было. С любопытством девушка стала смотреть на то, как свет ткёт картины её прошлого и только холодные тёмные стены стали свидетелями картин жизненного пути молодой чародейки. Вот на песке берега морского стоит маленькая темноволосая девочка в зелёном платье. Отец, подаривший ей недавно небольшой набор для копания, был рад тому, что дочь займётся изучением древностей. С того самого времени, когда мать подарила ей старый пирийский амулет, маленькая Лишари была поглощена культурой древних народов, ей хотелось потрогать её, изучить и посмотреть. Детское любопытство постепенно перерастало в увлечение всей жизни. Ей казалось, что именно здесь она найдёт древние руины. Внезапно на берегу появились ещё дети, они стали окружать девочку. Она поняла, что сейчас будет недоброе, а поэтому встала, приготовившись принять каскад обид. - Что вам надо?! - Скараггчка! Скараггчка! – стали её дразнить дети. Эта девочка оказалась не такая как все. Вместо светлой кожи и ясных глаз, её отметил смугловатый оттенок и скосый взгляд. Этого хватило, чтобы местные дети пустилась в дразненения и оскорбления. - Скараггчка, вытащи череп собачий! – всё сильнее её обижали дети. – Покажи нам магию. - Нет! Всё не так! - Как говорил мой папа – все скарагги плохие, - стал язвить один из детей. – Так говорит Творец. Мой папа так говорил. - Творец! Если Бог есть, то не может быть таким злым! – махнула Лишари. – Вы злые! - Нет. Мы всего лишь чтим нашего Творца, как говорил мой папа. И тебе скоро это надо будет делать, - ребёнок подбежал и со всей силы пнул набор для копания разлетелся по всему берегу. – Так мой папа учил делать со скараггами. Дети конечно тут же ушли, а маленькая Лишари села на песок. По её личику побежали слёзы, она захныкала и нет того, кто бы её успокоил. Через её всхлипывания донеслись слабо разборчивые слова: - Ес-если Б-бог есть, то О-он не может быть таким з-з-злым. - Сестра! – подбежал рослый темноволосый парень, лет двадцати одного. – Что случилось? - Ракуша… мен-меня обидели. - Ничего, сестра. Я найду их. Это же Моло и его друзья? Я разберусь с ними. - Да они! Хорошо, что у меня есть такой братик, как ты, - Лишари успокоилась, в крепких братских объятиях Ракула. Видение закончилось и всё рассеялось. Вместо него только ангел и смущённая Лишари. - З-з-зачем? – голос девушки сильно продрог, но только от сильной внутренней боли, родившейся в душе. – К чему это? Но ангел сохранил молчание. Вместо этого он вновь поднимает десницу, давая подняться дыму от кадила и новое видение простёрлось на ткани реальности. На этот раз это молодая дама, лет четырнадцати предстала пред ангелом и самой Лишари, которая в видения узнала себя. Задиристая и наглая девчонка, всё время готовая показать себя, сейчас зажата и с опущенными глазами выслушивает обвинения взрослых. Один из мужчин в форме стражи Остиана задаёт строгий вопрос: - Ракул, у кого деньги? Её брат, не желая вступать в спор со стражей, или вообще испытывать душевные терзания, всё говорит: - Лишари… деньги у моей сестры. - Золото дамочка! – закричал стражник, уже готовясь занести алебарду для удара, но этого не потребовалась, и девушка из кисета вынула три золотых и отдала их, а воин передал их богатому горожанину, причитая. – Если бы твой отец не был бы мануфактурщиком, то гнить тебе в тюрьме. А так… приваливай! - Так учил Творец, сестра, - бесстрастно стал говорит брат. – Ложь есть грех, на который я пойти не могу. - Из-за твоей поганой праведности с голоду подохнут мои друзья. Отец не даёт нам денег, и чтобы прокормить Луи и Верону, я спёрла пару золотых у этой свиньи! – крикнула Лишари вслед уходящему богачу. - Такова воля Творца, - заученно повторил Ракул. – Не нужно было связываться с нищими. Они всегда могут прийти на службу Храму, чтобы получить пищу… только для этого им придётся принять истину. - Да пошёл ты! – в исступлении рычит Лишари. – Творец не таков! Вы извратили его образ. Вы – долбанные идиоты, фанатики и сектанты, - слёзы замерцали на глазах девушки. – Луи… Верона… они же теперь погибнут. Туман кадила сменил обстановку и на этот раз полотно дыма явило убранство богатого роскошного дома, в котором идёт хороший обед, и люди в доброй одежде приступили к трапезе: - Лишари, так как я хочу Ракулу передать своё дело, - подняв бокал с вином торжественно говорит отец. – Ты же, как девушка будешь посвящена Творцу. - Что!? Я хочу изучать магию, а не молиться днями напролёт! Это нечестно! - Но ты должна! Ты пойдёшь в матушки монастыря! Я посвящу тебя Рождённым светом, как благочестивый подданный! - Да мне плевать, что ты хочешь! - Дочь, - строго обозначила темноволосая мать, разделывающая кусок мяса. – Это Ракул рассказал, какие блага тебя ожидают в служению Рождённым светом. И я согласна с ними. - Отец, ты же помнишь, как сам рассказывал, что мы – люди свободные и должны сами выбирать путь в жизни? Ты сам подарил мне тот набор… с него я начала быть археологом. У меня же скоро экспедиция! - Ничего. Археология не так важна, как, то дело, которые мы тебе даём. - Нет! Это… это, - задыхаясь от злобы, заговорила Лишари, - это не может быть волей Творца… с вами я вообще не уверена, что Он есть! Я… да иди вы все, со своим храмом! - Сестра! - Дочь! Кадило ангела снова взмахнуло, показывая финал первой части истории. На этот раз всё тот же дом богачей, только в нём поселился траур. Отец, полупьяный еле как стоит на ногах, мать вся в слезах, сцепилась с Лишари в объятиях. Они получили пару дней тому назад страшные вести о том, как ополчение храма было вмазано в землю ударной кавалерией канцлера. И Лишари рыдает. Брат ей донёс много неприятностей, но это все ещё был её брат с которым она правела детство и которого любила несмотря ни на что. А сейчас его нет… обольщённый постулатами храма, лишённый внутреннего стрежня он стал жертвой интересов верховного жреца. И храмовый вестник, пришедший об этом заявить, гордо молвит: - Простите, отныне ваш брат Ракул покинул сей бренный мир. Теперь он в лучшем мире, вкушает виноград и пьёт мёд, и окружают его девы. Мать Лишари пустилась в ещё большее рыдание, а отец спьяну швырнул бутылку, но та пролетела мимо, со звоном разбившись о дверь. Все скорбят по Ракулу, он был человеком слабым, но это была их кровь… которую они и потеряли из-за спеси храма. Верховный жрец решил позабавиться с ополчением, поиграть в стратега, но вряд ли фанатики могут что-то противопоставить тяжёлым латникам с пиками наперевес. - В лучшем!? – сорвалась Лишари, а в её ладонях загорелся огонь, губы выдали крик исступления. – Я ненавижу всё это! Будь все они прокляты! Творец… нет Его! И гори храм. Горите Рождённые светом! – она выставила ладони вперёд и кажется, она сейчас вестника выкинет ударом из дома. – Вон! Дым кадила испарился, и вместо него снова остались только ангел и Лишари. Девушка, сбитая с толку и ошарашенная, не понимает, что происходит. Ей явили боль, вывернули её душу и снова возбудили старые раны. Она только слабо шевелит губами, утирая горячие слёзы. - З-з-зачем? Но и снова молчит ангел. Он поднял кадило, и новая порция дыма захлестнула святилище, соткав свежие изображения, повествующие о жизни Лишари. В сей раз ей показали то, к чему привело всё. Огонь в груди, боль в сердце привели её к великому мятежнику, главному врагу Рождённых светом - Наратзулу. Её ненависть, огонь злобы, накопленный годами привёл к тому, что не дети, помрачённые фанатизмом, не брат и даже не храм стали объектом сладкой мести. А сами Рождённые светом, ибо пожар ожесточения с годами достиг до небес и только их крушение могло хоть на немного успокоить её покалеченный больной дух. - Так что же ты хочешь? – строго вопросил ангел. – Не твои ли обиды вскормили в тебе желание? И натерпевшись от обидчиков, ты ли не желаешь им мести? Только месть твоя переросла тебя и вылилась на сам мир, на его устройство. - Я… я… Лишари поняла суть этих слов, ответ остался в сознании. Она помнит, что обижали её из-за внешности часто и тот эпизод на берегу только малая тень придирок. Брат очень часто срывал её планы, называя их греховными, при этом сильно вредя людям. По его наводке казнили пару товарищей Пегаст и первого любого парня, ибо они выступали тайно против власти верховного жреца. Родители любили Лишари, но это не помешало им свернуть кровь девушке на почве того, что она должна в молитве проводить время, а потом и вообще уйти в монастырь. И закончилось всё смертью брата, после которой и семьи больше не стало. Внезапно словно из ниоткуда зазвучали её же слова. Она вспомнила их, это её фраза, в злобе брошенная во время общения с пророком в одной из таверн Арка: «Творец, Рождённые Светом, Великий Дух… названия различные, а дерьмо всё то же. И знаешь, что? Какой бы хаос не вызвала смерть богов, я ни на секунду не сожалею о том, что приложила к этому руку. Так было правильнее всего». - Се узри последствия этого. Дымка от кадила сверкнула и новые образы замерцали в дыму. Мир, объятый огнём явился. На этот раз Вин предстал в крови, где народы бесконечно воюют друг с другом, не зная покоя. Матери спокойно убивают детей, принося их в жертву «богу» свободы и богатства. Родственники упали в свальный грех, весь мир пошёл по пути блуда и нет больше стыда. Мир стал идеальным рассадником для рождения «высших», опустившись на самое дно бытия. - Хватит! – крикнула Лишари, она схватилась за голову от приступа трепета, вселённого видениями. – Я всего лишь хочу избавить мир от «высших». Мне нужно… этот источник энергии. И всё. - Я могу рассказать тебе, что будет, если ты его найдёшь, - ангел посмотрел на Лишари, и девушка тут же отвернулась, не в силах стерпеть. – И работа твоя продолжиться, ибо для источника понадобится частица «высшего»… малая. Смысл твоей жизни превзойдёт любовь и жених дарованный Господином моим тебе, не выдержит этого, ибо свадьбу ты потребуешь отложить ради работы окончания. В битве за замок Ад’Балор его обида поведёт. И ты потеряешься… тебя ждёт безумие, путь фанатика, не лучше тех, которых ты презираешь, - ангел протянул руку с мечом и провёл по щеке девушки. – Ты можешь потерять того, кто важнее всех возмездий. - Нет! – Лишари уже хотела броситься вперёд, но её остановила неведомая сила. – Этого не может быть! Фриджи… я его не потеряю. - Так будет, ибо выбор твой к этому и приведёт, - ангел только собрался поднять кадило, чтобы явить видение. - Не нужно, - взмолилась Лишари, отирая очи от слёз. – Зачем ты это рассказал? - Господин мой чтит свободу в творении своём и даёт тебе выбор, - ангел протянул руку с кадилом в сторону алтаря и двери распахнулись, чему Лишари изумилась, ибо даже самый лучший взломщик не скрыл бы их. – Выбирай, ибо Господину моему угодны оба варианта. После этих слов ангел исчез вместе со светом. Лишари, чтобы не остаться в кромешной тьме, подняла руку и всё залило холодное тусклое сияние. Девушка пошла вперёд. Она может закончить всё прямо сейчас, всего-то нужно взять сияющий ящик и передать его Мерраджилю, чтобы он покончил с «высшими». Но стоит ли это делать? Она встала возле самых врат. Теперь её стремление сильно поколеблено, и она вспомнила, кто её согрел. Парень, любимый человек, вырвавший её из когтей смерти… променяет ли она его ради древней мести? Сердце как будто разорвало надвое, обида и месть с одной стороны взывают к выполнению долга, но с другой её душу тянет тепло, мир и любовь, которые помогут ей забыться, найти тихую гавань, которую она может потерять по слову сего ангела. Вот теперь ей по-настоящему стало тяжко, но артефакт так и манит своей силой, а дома её ждёт жених, готовый одарить теплом и лаской. Девушка делает шаг вперёд, чтобы получить заветный приз, но опять натыкается на стену противоборства в душе. Она ведь простая девушка, которая желает понимания и того, чтобы её в конце концов обняли и приголубили, а не свершения мести… против кого? Рождённый светом пали, Нерим едва не сгорел в огне гражданской войны и даже храм разорён и сожжён. Больше некому мстить. А «высшие»… не станет ли «светоч» ключом к гибели человечества, ибо лишённое ментального врага, оно встанет в духовном развитии и способно уподобиться животным… и всё же Лишари тянется за артефактом, но снова и снова её пронзает боль… и память о Фриджидиэне. Пайганиты чистили копья, собравшись у подножья навечно упокоенных мертвецов. Там же сидит и Джеспар, натачивающий кинжалы. Он первым увидел, как из далёкого коридора, еле волоча ноги, к ним вышла Лишари. - Что случилось, госпожа? – спросил радагбан, приметив странную пустоту в её руках. – Почему вы без своего артефакта? Мы зря что ли ковырялись здесь? - Я прошу вас, - робко заговорила Лишари. – Я каждому дам по три тысячи медяков, только потопали отсюда. - Что же ты там нашла? – удивился радагбан. Лишари сделала свой выбор и решила предназначить себя другому пути. Она поняла, что эта погоня – беготня во месть за старые обиды, больное долженствование и ненормальное хотение, возведённый в абсолют. Ей стало ясно, что главное оружие против Высших, это не светоч, а оно внутри каждого человека. Оно в сердце каждого разумного существа, ибо дух его, вскормленный злобой, блудом, пьянством, распутством и прочими непотребствами сам отравляет вокруг себя мир. Она сделала свой выбор – Фриджидиэн ей дороже всякой мести. - Какая бы то ни была находка, я рад, что Лишари вернулась, - Джеспар убрал кинжалы. – А теперь пойдёмте отсюда. Нас ждёт ужин, а я жутко проголодался. Пирийские руины, после всего произошедшего ещё могли удивить тех, кто в них проник, но стал это не механизм или таинственный обитатель, а новый участник расхищения древних подземелий. Сначала послышался шорох и голоса, а затем по коридорам, по холодным каменным стенам разлился свет факелов и ламп. Радагбан только собирался дать команду, чтобы его воины строились, а Джеспар приготовил клинки, как к ним, облитые светом магии и огнём факелов вышли люди. Впереди шёл мужчина, защищённый кольчужными пластинами и несущий в руке длинный посеребрённый меч. Высокие сапоги с шорохом касались камня, а в длинных перчатках пальцы сжали древко факела. Его лицо сосредоточено, волос подвязан сзади в конский хвост. Рядом с ним идёт девушка, её огненно-рыжий волос убран в шишку на голове, а тело объяло тяжёлое подпоясанное одеяние красно-белого цвета. В её утончённых пальцах заключён фонарь, в другой руке наготове огненный всполох боевой магии. Чуть дальше неё ступает мужчина в светлой элегантной мантии, с отвёрнутым воротником и с посохом в руках, который украшен плетённым навешрием в которое вложен камень от которого льётся чудесное сияние. Обескураженная явлениями недавними Лишари полуостекленевшими глазами смотрит на незнакомцев. Радагбан тихо приказал своим людям встать в боевой строй, а Джеспар толкнув Лишари, привёл её в чувство. - Стой! Кто идёт!? – кричит радагбан. - Свои! – ответил Джаэль. - Свои не будут шастать по руинам, - усмехнулся радагбан и приказал людям опустить копья. – Скажите, мои дорогие, что вас сюда привело? Вы пришли сюда в поисках древних сокровищ или ваши цели более возвышенны? – Джаэль приметил, что радагбан хоть и держит своих людей в узде, но довольно напряжен. - Приказ визиря, воля шаханшаха, - парень протянул свиток, на котором царская печать. – Так что вы в любом случае нас пропустите. Раздался чуть грубоватый голос Лишари: - Вы не найдёте здесь ничего, кроме боли прошлого. Разворачивайтесь и идите восвояси. - И всё же мы настаиваем, - заговорила Элия. Лишари будто бы не слышит слов троих, мотает головой и продолжает тихо настаивать на своём, в её глубоких карих глазах Вилдас разглядел душевный огонь: - Вы не понимаете. Там… трудно объяснить… не нужно туда идти, - она подняла чуть смугловатое лицо. – Ангел, он всё ещё там. Он помог мне. Но прошу вас, не идите туда. Там вы не найдёте того, что ищите. Вы обретёте новый смысл. К ней подошла Элия, аккуратно взяла за её за руку, заглянув в очи. - Не мой профиль. Вилдас. - Да. Хорошо. Вилдас пару раз шагнул к ней, осмотрел и протянул руку, коснувшись духа псионическими нитями, ощупывая тревоги, злобу и выискивая червоточины, которые могли бы остаться после встречи со злом. Но он обнаружил ни то что бы ментальный щит, сколько аккуратное отведение заклятья, словно некто более сильный не даёт ему коснуться её духа, но подсознательно даёт понять, что кроме касания могущественного света тут ничего нет. - Она встретилась более чем с древними пирийскими призраками, - тихо говорил Вилдас. – В её душе я не чувствую прикосновения тёмной магии энтропизма или чёрной псионики. - Неважно, - махнул Вилдас. – Вы выберетесь? Вам не нужна помощь? Вы, сможете ей помочь выйти? - Я доберусь сама, - уверенно сказала Лишари. – Я отдаю отчёт в происходящем, не думай, что я тронулась крышей. Просто… слишком трудно описать то, что со мной произошло. - Главное, не наткнитесь на какую-нибудь проклятую мумию, бывшую ранее могущественным жрецом, - отшутился Джеспар. – А то искать нас спасение нам от семи казней пирийских. - Хорошо, постараемся. Джаэль обошёл радагбана и его воинов, быстро зашагав в сторону длинного коридора, уходящий в холодный сумрак. За ним тянутся его спутники, готовые помочь в любой ситуации. Его снова ведёт цель, снова взывает глубокий долг и неистовое желание. Его дочь ждёт момента, когда папа вернётся, когда снова её возьмёт на руки и будет с ней играть… но прежде её отец должен добыть важный артефакт, бесценное произведение пирийской науки и магии. «Я обещаю, Оливи, я вернусь», - вспомнил клятву Джаэль и укрепился духом. Вспомнил он и о том, как они провели вечер, как гуляли с Элией по рынку и парку, наслаждались видами дворца шаханшаха. Элия и Оливи долго общались, шутили и рыжеволосая послушница Ордена подарила девочке игрушку, а Джаэль… он просто был рад тому, что его дочка радуется. И теперь он снова с ней разлучён, но вскоре всё кончится. Трое углубились в глубокий коридор, который тянется слишком далеко. Вилдас сделал шаг в сторону и провёл рукой по стенам, коснувшись пальцами светло-лиловых прорезей и кристаллических жил. - Тут был… большой всплеск магии, - прошептал Вилдас. – Действительно, тут должен быть источник невообразимого количества магии. - Как вообще магию можно собрать? – шепчет Элия. – Это же проявление… моря вероятностей? - Это нечто вроде аккумулятора энергии, того, что собрало мощь «моря», - ответил Вилдас и указал на прожилины. – И ты посмотри на эти кристаллы. Мощный магический всплеск здесь материализовался. Дух Джаэля что-то тронуло, ему показалось, что в древних руинах присутствует нечто большее, некто более могущественный. Инстинктивно он поднял клинок и приготовился к встрече. - Будьте готовы, - предупредил Джаэль. Они подошли к тому месту, где Лишари встретилась с Женщиной и принюхавшись, парень ощутил запах серы, ледяные когти страха прокрались к его сердцу. Джаэль ощутил помимо присутствия власти жизни ещё и проявление инфернального духа. Вилдас и Элия ощутили это острее, и вскоре излили на себя заклятья успокоения, лишь бы потусторонний ужас не терзал их. Дальше их ждала огромная зала, в которую ведёт многоступенчатая лестница. От одного вида просторности и обширности залы захватывает дух, но они пришли сюда не ради археологических изысканий. Став спускаться вниз, Вилдас разглядывал стены, украшенные холодными барельефами и фресками, повествующими о том, как народ кланялся своему богу. Рядом на колоннах, удерживающих потолок, есть изображения далёких битв и событий политической жизни Пирийской Империи, сгинувшей в вихре гражданских войн и древнего катаклизма. Здесь же и полным-полно статуй, изваяний древних героев, императоров и жрецов Пиры. поодаль виднеются маленькие железные ворота, ведущие незнамо куда. - Вот он где может быть, - указал Вилдас на большое коробчатое строение с прямой крышей, проход которого заперт внутрь вратами. - Точно, - подтвердила Элия. – Я чувствую сильный поток магии оттуда. - Ну что ж, - с мыслями, как он будет передавать артефакт царю, Джаэль вдохнул и выдохнул. – Вперёд. Найдём эту дрянь и… доставим шаханшаху. Они пошли вперёд, шагнули на дорогу промеж статуй и оказались на линии мощёного мрамора. Храмы ишийцев отличаются мягкостью в архитектуре и даже плита под ногами отдают плавностью контуров. Они шли уверенно и твёрдо до тех пор, пока зала не сотряслась, вековая пыль отдоила дождём их и будто бы со всех сторон послышался звон труб: - Увидьте прошлое! – раздался голос сильный. – Увидьте то, с чего началась гибель восточного предела! - Что! – попытался закричать Джаэль, но не смог – слова будто бы пропали в вихре времени. Тоже самое произошло и с Элией и с Вилдасом, которые непонимающе взирают на происходящее. Из закружил поток из света магии шторм сладкого дыма, явившийся будто бы из ниоткуда. Страх только усилился, но чьей-то неведомой рукой он был отброшен назад и развернулась оттенённая временем и магией картина происходящего. Трое оказались на каком-то каменном помосте. Взгляд вправо и на лево даёт понять, что они немногим выше крон изумрудных деревьев. Немой вопрос застрял в головах, но тут же поспешил разрешится, когда они увидели, как рядом произросла целая крепость, вгрызающаяся в горы и их покоряющая. Символ золотого ока с орлом под ним дал понять, что они оказались у древней цитадели в момент её жизни, которая должна была стать житницей северо-востока, подобием Арка, но судьба её – трагична. Перед ними странное устройство – кольцеватые вытянутые сферы на замудрёном пьедестале медленно кружатся, а в середине, будто бы в воздухе парит огромный золотистый ромбический кристалл. Сердце механизма изливает саму суть энергии и света. - Вроде всё готово. Ещё немного, и я запущу объект. Солнце Тальгаарда станет вершиной моих изобретений. Тогда эти обалдуи и зануды, ретрограды и идиоты из совета Ордена наконец-то заткнутся! – с напыщенностью и самодовольством говорил высокого роста мужчина в элегантном костюме. – Поверь, эти земли ещё станут плодородными. Мы завалим рынки нашими овощами. - Даль’Марак, не кажется ли тебе, что ты можешь ошибаться? – под своды высокой каменной башни встала ещё одна фигура – чуть сгорбленный парень, в полной закрытой мантии и железной маской на лице. – Ты не думаешь, что твоя самонадеянность может погубить целый регион? Вы все из Ордена, настолько горделивы? - Я не понимаю. Прочему именно моя работа вызвала у вас такой интерес? Разве тайному культу есть какое-либо дело до науки? Спасибо конечно за предоставленные схемы и компоненты, но всё же я не могу понять ваших целей? - Они довольно прозаичны… помочь миру увидеть истину, - лукаво ответил мужчина и протянул руку к кристаллу. – Запускайте, не будем медлить. - Вы правы. Нужно приступать. Маг подошёл к устройству и опустил руку на кристалл. Он припомнил, как к нему пришёл этот человек несколько месяцев тому назад. Его оставили собственные же братья и сестры из Святого ордена – они решили, что землю Талгарда нельзя сделать плодотворной, что её нужно оставить, но гордый Даль’Марак не только отказался от цели, но и основал тут целые селения, развернул широкую добычу железа, мрамора, камня и многих прочих полезных ископаемых. Но что будет есть народ? Нельзя же питаться песком и камнем? Под угрозой неминуемого голода Даль’Марак пошёл на отчаянный шаг – с помощью колоссального количества магии решено повысить плодородность земли. И тут на сцену истории вышел таинственный помощник из некой организации «Весы», который принёс недостающие схемы и указал на пирийские руины, где покоится древний источник энергии. Свет заполыхал, окутав кристалл странным непроницаемым коконом, поглотил его и стал произливаться в мир, словно это щупальца. - Вроде… всё… в порядке, - Даль’Марак опустил руку и увидел кривую улыбку за железной маской, узрел, как пальцы сектанта внесли чары, коррективы в работу устройства и свет стал волноваться, буйно дёргаться и терять стабильность; это вызвало приступ злобы и негодования. – Вот скотина! Ты что творишь!? На это последовал холодный и чёткий ответ: - Весы не желают, чтобы оно было запущено. У нас совершенно другие планы на Эндерал и появление ещё одного источника крепкой власти у Светорождённых совершенно не вписывается в наши планы. - Ты что несёшь? - Ты не пронимаешь наших целей! Светорождённые – это опухоль для мира, которая не даёт обрести единения с нашей истинной сущностью, затмевает это своими ложными идеалами. Нас ведёт огонь. Огонь веры в пустоту и хаос, а духи его есть наши проводники. - Зачем! – истерично крикнул Даль’Марак, отчаянно пытаясь удержать нестабильные потоки света, пол под ним начал трескаться и покрываться сетью трещин. – Я просто хочу сделать землю плодородной! Дать дом тысячам людей! - Духи хаоса дали нам зреть будущее. В древнем северном храме они показали нам, что град сей станет оплотом великого разврата и лжеправедности. Поклонение Мальфасу сделает его плотом веры, которая не даст поселиться в умах нашему учению. Отсюда родятся люди, которые вероятней всего станут ведомыми в игре высших и будут вершителями очищения! - «Очищение»? Ты светопыли перенюхал!? - Во всяком случае! – сектант усилил ментальной давление на кристалл и всё залил ослепительно-белый свет, полилась странная зелёная дымка. – Это конец для Тальгарда. После зазвучал глас иной, текущий извне видения: - Дальше была великая катастрофа, спор перерос в битву и Талгард обратился в пустыню. Видение стало таять, а трое постепенно возвращаться в мир реальный, где они стоят посреди холодных стен тьмы пирийского храма. Через пару мгновений трое снова внемлили к гласу свыше: - Вам должно туда идти с осторожностью, аккуратны будьте с кристаллом силы, ибо он принесёт лишь горе. Он сродни тому, что стоял в том проклятом устройстве, погубившем клочок земли, - из клубов дыма появился человек… его подобие – серая мантия с капюшоном поверх серебристого доспеха с изображением чаши на груди. - Кто ты? – с трепетом спросил Джаэль. - Слуга Великого Царя, - был дан ответ короткий, но каждое слово полнится силы. – Это одно из немногих обличий, которыми даёт мне показаться Он перед родом смертным. Пред кем-то нужно быть величественным, а перед иными и таким будет достаточно. - Этот источник энергии, он сродни тому, что в Тальгаарде использовался Даль’Мараком? – спросила Элия. - Практически. Это «погибель судеб» и в тех руках, в которые вы желаете его отдать она может принести много горя. - А почему бы просто не обрушить весь этот храм и не погребсти вместе с источником энергии? Если твой Господин настолько силён, что отправляет таких слуг, то это Ему удастся сделать с лёгкостью. - О, Вилдас, не знаешь ты её есть предназначение доброе, против зла поставленное, - чуть повернул голову в сторону мужчины вестник. – Но при иных условиях и когда на него ляжет произволение иное. Вы можете его забрать, но не отдавайте тем, чьи уста хоть и славят порядок новый, но в сердцах своих имеют идол мирада золотого . - Хорошо, посланник, - с неожиданно вспыхнувшим уважением в сердце, чуть поклонившись, сказал Джаэль и тут же взроптал. – Но как мы выполним теперь задание? На стране висит огромный долг. - Ступайте к той двери и там найдёте искомое, - указал вестник на металлические врата и властно, но тихо, указал. – И помните, что для победы над древними заблудшими, вам нужен клинок священный, ныне в Тальгаарде покоящийся. После сих слов посланник развёл руками, вновь отовсюду налетели клубов дыма и поглотили его, а спустя всего пару мгновений всё пропало, вестник Вышнего пропал совсем, оставив после себя несметное количество вопросов. - Кто это был? – спросила Элия. - Неважно. Просто ясно, что мы попали в битву большую, чем просто война Союза с Королевством, - хмуро ответил Вилдас. Джаэль же ничего не сказав, отправился к той двери, и за ним потянулись двое. Они прошли метров сто прежде чем уткнулись в малозаметную конструкцию из металла. - По любому она закрыта на какой-нибудь хитроумный замок, - подумала Элия, смотря на кольцеватое изображение двери. - Не думаю, если об этом говорил тот… явившийся. Как только Джаэль коснулся холодного металла, тот податливо поддался и дверь открылась. Трое едва не ослепли от того, что явилось за ней, ибо они увидели древнюю храмовую сокровищницу, удивление и неожиданная радость от находки заиграли в душах. В глазах отразились блески серебра и золота, ибо перед ними простёрлись десятки распахнутых сундуков и набитые драгоценностями, лежащие на полу древние монеты сверкали под тусклыми пирийскими лампами, изваяния и посуда из благородных металлов так и манят к себе, дабы ими владеть. Глаза разбегаются, пытаясь оглядеть все самоцветы и камни, что мерцают внутренним блеском. - Что ж, - Вилдас вошел Джаэль вошёл на мрамор прямоугольной комнаты. – Я думаю, если Союз отдаст всё это Ост-Эндеральской, то она ещё ему останется должна. - Ты прав. Но что мы сделаем с тем кристаллом? – Вилдас склонился над статуэткой какого-то животного. – Если мы его отдадим Компании, то… это сделает её самой могущественной фракцией и тогда она сможет диктовать политику, - мужчина шагнул в сторону и едва не увяз в куче серебряных монет. – Заключённая энергия позволит использовать эту дрянь как оружие. - Я понимаю. И знаю, что эту вещь вообще не стоит кому-либо отдавать, - Джаэль пнул горсть золота. – Любая сторона начнёт играть этой вещью. Неровен час образуется ещё один… Тальгаард где-нибудь. - Но кому мы её отдадим? – спросила Элия, подняв блюдо из меди. – Сейчас нет тех людей или аэтерна, которым можно отдать на сохранность такую вещь. Искушение слишком сильно. - Есть одно место, где её можно упрятать, - стал тихо говорить Вилдас, опираясь за посох. – Это северный монастырь, в горах Фростклифф. - Если тамошние монахи будут молчать. - Они затворники, Вилдас. Им нет дела до того, что им приносят. Особенно если вещица не будет казаться такой, какая она есть. - Тогда отправляемся. Отдадим сокровище владыке Дюнного… а источник энергии, - ухмыльнулся Вилдас. – Мы не нашли. [1]Золотой мирад – идол, возведённый народом «общины завета» в Нериме, после бегства из града Осс’Тиан. Это произошло, когда народ на долгое время остался без предводителей, ушедшими общаться с Единым и получать учение и закон для этого народа. Часть народа обольстилась и призвала возвести статуи золотому мираду, богу, который их якобы спас. В конце концов вернувшиеся предводители приказали стереть его в пыль, ибо это идол, мерзость перед Творцом.