запах пыли, драйва, адреналина и безграничного удовольствия приятно оседает на слизистой носа, патокой проникая в лёгкие и наполняя их бесконечным наслаждением предстоящего мероприятия. свет, излучаемый фарами иномарок, смех и аромат жаркого предвкушения – комбинация счастья и комфорта для пак чимина. его, одетого с иголочки, пахнущего сладким парфюмом, выглядящего совершенно, прекрасно, статно и сексуально, приветствуют абсолютно все присутствующие от участников до зевак, так любящих здесь ошиваться. никто не упускает возможности его коснуться, облизать взглядом, поздороваться и просто кивнуть в знак приветствия или уважения. пак чимина здесь все знают и абсолютно все смотрят на него по-разному: кто-то с ненавистью, кто-то с неустанным восхищением, кто-то с влюблённостью и похотливым желанием, – однако известно безоговорочно, что всех этих людей объединяет их любопытство и безмолвное ожидание тотального проигрыша этой юной звезды, ослепляющей своей красотой каждого без исключения.
чимина свет прожекторов и фар слепит, однако ещё ярче сияет его собственное великолепие: на нём кожаная чёрная куртка, растянутая однотонная футболка, тёмные джинсы скинни, блестящие берцы и рэй-бэны, опущенные почти на самый кончик носа; отливающие серебром на свету волосы цвета мёртвой дьявольской ночи, серёжки из белого золота в ушах и слегка подкрашенные губы и глаза. честно признаться, чимин бы сам себя трахнул, но гораздо приятнее знать, что о том же самом думают остальные присутствующие, которые так и жрут его взглядом. ему это льстит.
шутка. ни капельки.
в пальцах перекатывается кольцо с ключом от его летающей ласточки, как он ласково любит называть свою зверской мощности и силы хищницу, на которой уже не раз выигрывал заезды. бугатти широн чёрного цвета с двумя оранжевыми полосами на крыше, под капотом которой заперто свыше полутора тысяч лошадиных сил, в настоящий момент времени лишь тихо проигрывает любимые песни своего хозяина, облокотившегося на распахнутую дверь. зверь тайком поджидает своего звёздного часа, когда сможет всех своих соперников обогнать и показать, кто же на самом деле здесь является безоговорочным победителем и совершенной легендой.
– ну здравствуй, звезда, – бурчит чей-то голос слева от чимина.
он лениво переводит взгляд с созерцания толпы и подъезжающих машин на парня, не привыкшего разбрасываться любезностями, не знающего, «что вообще такое этот ваш "хороший тон"», и который, по существу говоря, очень сильно раздражает бесцеремонностью, хамством и прямолинейностью.
– привет, юнги, – отвечает чимин и пожимает протянутую ладонь лишь из никому не сдавшейся вежливости. на публике приходится себя вести немного иначе, и они оба это понимают. на деле они бы с радостью размазали друг другу кровь, смешанную со слюнями, по лицам.
– участвуешь сегодня? – спрашивает пак, лопнув пузырь из мятной жвачки и намеренно выводя соперника на отнюдь не положительные эмоции из-за раздражающего слух звука.
– нет, – толкает язык в щёку уже начинающий злиться юнги, – зато хо участвует. и какой-то новый чувак, мне джун сказал.
– новеньких бы нам побольше, их выиграть легче, – тихо подмечает чимин и закрывает дверь машины, после припадая к ней бедром.
– тебе лишь бы о лёгком выигрыше думать, – закатывает глаза мин и закуривает тонкую сигарету с кнопкой под внимательный взор пака.
– я не это имел в виду, и ты это прекрасно понимаешь, – сквозь зубы шипит чимин.
– да-да, – кивает юнги и делает глубокую затяжку, отмахнувшись ладонью от своего собеседника, как от назойливой мухи. – смотри, тачка новая, – он указывает горящим концом сигареты на припарковавшуюся неподалёку тёмно-серого цвета машину, марку которой чимин пока не узнал. – химера.
– кто? – вполголоса спрашивает чимин, наклонившись ближе к юнги.
мин снова закатывает глаза (и как у него только глазные яблоки не устают от этой постоянной манипуляции?) и на ухо шепчет паку: – кёнигсегг гемера, мы с хосоком её химерой называем. помощнее твоей француженки будет, тысяча семьсот лошадиных.
чимин одаривает внимательным изучающим взглядом машину, подмечает про себя, что выглядит она действительно великолепно, как, в принципе, и её обладатель, в данную секунду неспешно покидающий салон автомобиля.
– охуеть, – усмехается юнги, – да вы как две капли воды.
и не поспоришь, ибо незнакомец выглядит точно так же, как и чимин: в чёрной косухе, джинсах скинни, солнечных очках (нужны для стиля, как и чимину) и с множеством проколов в ушах, разве что на ногах у него не лакированные берцы, а кроссовки. образ чимина буквально скопировали и вставили в текстурки окружающей местности, по-другому эту ситуацию, равносильную волшебству, не описать. водитель, кажется, замечает поразительное сходство и машет ладонью чимину в знак приветствия, обворожительно улыбнувшись во все свои тридцать два. и как это понимать? пак лишь хмуро кивает в ответ и переводит взгляд на юнги, слепя чужие глаза застывшим на лице вопросом.
– прикинь, фанат твой? – ухмыляется юнги и щелчком выбрасывает окурок на землю, накрыв его подошвой кроссовка.
– точно нет, я его никогда не видел.
– а он тебя?
сказанное заставляет чимина неоднозначно хмыкнуть и снова бросить взгляд на незнакомца. тот копирует положение пака несколькими минутами ранее, закуривает электронную сигарету с явно омерзительным приторным ароматом (чимин даже фантомно чувствует этот противный запах какой-нибудь клубники или же персика) и листает ленту новостей в телефоне. выглядит расслабленно, ни на кого даже не смотрит, на внешние шумы не отвлекается. он будто приехал в место, где его все знают и где ему все рады. пака это яркая самоуверенность раздражает, кружит голову, пробуждая злость, оскорбляет до глубины души: это не его территория, не он организатор гонок, он здесь вообще впервые, как он имеет право вести себя здесь так, будто он хозяин?
парень, ощутив, что его буравят взглядом, отрывается от телефона и смотрит на чимина, однако пак немедленно отводит взор в сторону и поворачивается к незнакомцу спиной.
– блять, да где хо? – бубнит себе под нос юнги и набирает хосока уже третий раз за то время, пока чимин взглядом съедал нового участника заезда.
– доброго вечера.
настолько мгновенной скорости поворота у чимина ещё никогда не было. он так сильно испугался этого внезапного приветствия, сказанного глубоким низким голосом, что чуть не уронил ключи и сам не упал. было бы очень неловко, но вполне в его стиле, когда он не на людях. перед глазами появляется улыбающееся лицо того самого новенького, а в мыслях застревает одна единственная мысль
поскорее бы заезд начался.
– здоров, – бросает юнги и отходит на пару шагов, продолжая названивать хосоку.
– здравствуй, – на выдохе отвечает пак и скрещивает руки на груди. и снова эта необходимая показательная вежливость.
– меня зовут ким тэхён. я участвую здесь первый раз, поэтому хотел подойти и познакомиться.
чимин склоняет голову к плечу и разглядывает этого тэхёна сквозь линзы тёмных очков, подмечая про себя, что тот чертовски привлекательный: он выше на полголовы, от него пахнет не приторной сладостью, как ожидалось, а тяжёлыми духами, на лице нет ни единого изъяна, а глаза приятного кофейного оттенка. всё в этом человеке прекрасно от лица до голоса, но чимина он всё ещё чисто по-человечески бесит.
– пак чимин, – неохотно называется пак.
– я о вас наслышан, – говорит тэхён.
о вас? он обращается ко мне на "вы"? – в других краях вас называют д'артаньяном.
справа от чимина прыскает в кулак юнги, а сам пак аж очки снимает, чтобы показать выпученные от удивления глаза.
– почему именно так?
– потому что вы оседлали и приручили мощную французскую кобылу, – тэхён обходит чимина и кончиками пальцев проводит по капоту бугатти, заворожённо одними лишь губами протягивая
вау.
– я здесь-здесь-здесь, – визжит бегущий навстречу юнги хосок, однако чимин на это внимание обращает.
он смущён. просто дико смущён. одно дело, когда ты сам убеждён в своей красоте и собственном таланте и тебе не требуются на то излишние доказательства в виде комплиментов, но другое, когда тебя хвалят в лицо, причём используя такие необычные сравнения. чимин чувствует, как краснеют щёки, как сердце заходится в бешеном ритме, как ладошки покрываются нервной влагой. пак совсем не привык к подобным комплиментам, вообще нет.
– здравствуйте, вы участвуете? – кивает хосоку тэхён, и чимин, наконец, переводит взгляд, снова спрятанный за линзами очков, на чона. тот аж весь вспотел, пока бежал.
– нихуя, бля, высокопарные речи, – орёт хосок и хлопает удивлённого тэхёна по плечу. – расслабь очко, здесь все свои. я участвую, – он прислоняет ладонь ко лбу и делает вид, что отдаёт честь. – как звать, принц?
– ким тэхён, – неловко улыбнувшись, представляется тэхён, – а вы...
– фу, никаких "вы", – машет руками хосок, – я что, на деда похож? я хосок, можно просто хо.
– хорошо, я учту. извини за доставленные неудобства и рад знакомству.
между парнями повисает неловкое молчание. у хосока, кажется, сейчас отвалится челюсть, юнги, наконец, разразится ужасно громким смехом, который он так старается сдержать уже последние несколько минут, а чимин пробьёт ладонью лоб. у всех дружно заседает единая мысль:
чё он тут вообще забыл?
– реально ведь принц, – шепчет хосок.
– вилле из «монархов», – смеётся юнги.
– точняк, – подхватывает хосок и прижимает к своему боку мина, закинув ему руку на плечо.
– мне ещё привыкать и привыкать, – качает головой ким с лёгкой улыбкой на губах.
– к чему? – спрашивает чимин.
– к другой манере речи, – отвечает ким и прочищает горло. – хо, на какой ты машине?
– ламба, – гордо вскидывает подбородок чон и демонстрирует ключи с брелоком, на котором сияет изображение золотого быка, – авентадор.
– красиво, – улыбается тэхён, – а ты на какой? прости, я не спросил твоё имя.
– я юнги, мин юнги, – отзывается юнги, всё ещё трепетно прижимаясь к боку хосока, – я на порше.
– вот эта? – ким указывает на суперкар глубокого бордового оттенка. юнги согласно кивает, а тэхён показывает палец вверх, – обожаю панамеру, с ней все океаны по колено.
– чё ты восхищаешься? сам-то на кёнигсегге, – возмущается мин.
– на шведке?! – восклицает хосок. – боже, только не говори...
– химера, хо, – шепчет юнги, возводя взгляд к небу, тем самым выражая внеземное восхищение.
– блядство, – тихо вторит чон, – она там стоит, да? серенькая...
– ага, – кивает ким, усмехаясь.
– полапать можно?
– конечно.
– я тоже хочу! – бьёт клич юнги, и срывается за хосоком к кёнигсеггу.
– не присоединишься? – спрашивает тэхён чимина.
– весьма глупо предлагать сопернику потрогать свою тачку перед заездом, – высказывается пак, поправив очки.
– ну как знаешь, – пожимает плечами тэ и ленивой походкой возвращается к своей машине.
естественно, через несколько мгновений чимин оказывается рядом с чужим суперкаром и наблюдает за бегающими вокруг неё и восклицающими от восхищения хосоком и юнги. секрет пака, о котором наслышаны как раз эти двое и который помогает ему всегда сдерживаться от громкого восторга, заключается в том, что чимин своего рода позер: он мало что смыслит в машинах и всю информацию о них читает в статьях на просторах интернета, а с механикой и ремонтом он не то, что на «вы», а на «ваше величество». он охренительно руководит баранкой, умудряется завораживающе дрифтовать и безусловно хорош в вождении в принципе, однако в остальном он полный профан. об особенностях той или иной тачки ему всегда рассказывают либо хосок с юнги, которые на колёсах (автомобильных!) лет так с пятнадцати, либо же интернет, и на основе всех полученных знаний он и приучается к управлению машин. ему стыдно из-за того, что он не может обсудить с кем-то мощность двигателя и качество электромоторов и от собственного незнания способен лишь пожимать плечами, удерживая маску абсолютной незаинтересованности на лице, ссылаясь на свой безразличный образ, нежели на непонимание происходящего. он ничего не может с собой поделать, ибо цифры, хранящиеся под капотами, ему от слова «совсем» неинтересны. ему важны драйв, адреналин и возможность выпустить пар, гоняя на высоких скоростях и рассекая ветер. в этом кайф, а не в испачканных машинным маслом ладонях.
– до скольких разгонял? – спрашивает хосок, щупая пальцами кожаный руль.
– до двухсот семидесяти, – отвечает тэхён.
– она же до пятисот дотягивает, – хмурится юнги.
– пташка ещё совсем новая, – улыбается ким, – я неделю назад её купил.
– и ты надеешься, что совсем не опробованная машина принесёт тебе победу? – скептически вскидывает бровь чимин.
– узнаем, – пожимает плечами тэ, сохраняя добрую улыбку на лице. – честно говоря, я не за победой сюда приехал.
– мужик, – подмечает чон, хлопнув дверью кёнигсегга. – главное – участие, а деньги и слава – поебота. бред же, – хосок фыркает и присаживается на капот машины. – весь сок участия в возможности всех обойти и получить овации, внимание и похвалу.
– для меня не в этом сок, – отвечает тэхён, – меня больше радуют победы других, чем собственные.
– это неправильно, – качает головой чимин. – если ты...
пака перебивает женский голос, предупреждающий о начале заезда. толпа выстраивается у импровизированного экрана, напротив которого расположился проектор, и готовится наблюдать за гонкой, удобно устроившись на привезённых с собой скамейках и стульчиках. стритрейсеров просят занять свои места у линии старта, и хосок с юнги сразу же срываются прочь: хосок, чтобы занять хорошее место среди гонщиков, а юнги – среди зрителей. тэхён, несмотря на громкое объявление начала гонки, внимательно смотрит на чимина и ждёт, когда тот договорит то, что было прервано объявлением, однако пак машет рукой, подразумевая что-то вроде «забей, не так уж и важно», и уходит к своей машине без всяких лишних слов. ким провожает его взглядом до самой дверцы, хмыкает и сам садится за руль.
в сегодняшней гонке принимают участие всего шесть машин: все очищенные до блеска, сияющие в свете прожекторов и выглядящие статно и богато. среди них в первой линии расположились макларен и ниссан, во второй – белоснежный мерседес, который совсем не выглядит как машина для заездов, и хосоков авентадор, а в третьей – уже знакомые бугатти и кёнигсегг. чимин снимает очки и удобнее устраивается на сидении, в голове проговаривая слова поддержки самому себе. каждая гонка – нервотрёпка. каждая гонка – возможная смерть. каждая гонка – вероятная гибель репутации. он не боится не приехать к финишу первым, его самый сильный страх – это пересечь чёрно-белую полосу самым последним. он приезжал за золотом, серебром и бронзой, только за ними, и никакой заезд не станет для него исключением. особенно тот, в котором участвует хрен пойми откуда взявшийся принц на шведке. к слову, он сейчас даже не пытается двигатель разработать, не стремится показать мощность своего автомобиля: он замер на ручнике и просто смотрит на чимина, упокоив локоть на руле, а подбородок положив на раскрытую ладонь. пак, не выдержав ощутимого всей правой стороной тела взгляда, переводит взор на соперника и выгибает бровь в немом вопросе. тэхён молчит и продолжает наблюдать, глупо изогнув уголок губ в полуулыбке.
к стартовой линии выходит обворожительная грид-гёрл. она осматривает машины со стервозной ухмылкой и поворачивается спиной, подняв руку, в которой зажат красный платок, вверх. по громкоговорителю начинается отсчёт.
пять...
тэхён молча смотрит, и чимина этот взгляд просто до дрожи доводит.
четыре...
– что? – одними губами произносит чимин.
тэхён мотает головой и улыбается ещё шире. чимин не замечает, как чужая правая рука неспешно уплывает к ручнику.
три...
пак раздражённо прикрывает глаза и хмурит брови, а после снова смотрит на тэхёна, всё ещё искренне надеясь, что тот хотя бы одну букву из себя выдавит.
два...
но тэхён не спешит. теперь он смеётся, зачёсывает волосы пальцами, манерно встряхивает головой и обхватывает левой рукой баранку.
один...
– удачи, – бросает ким еле слышно и резко срывается с места, как только красный платок, зажатый в стройных пальцах грид-гёрл, стремительно летит к ледяному асфальту.
машины с утробным, подобным звериному рыком срываются с мест и исчезают с линии старта за считанные секунды. дрон с камерой поспешно взлетает над землёй, чтобы транслировать заезд на экран с высоты птичьего полёта, а зрители радостными визгами начинают поддерживать гонщиков, на которых они поставили кругленькие суммы. девушку, объявляющую о начале заезда, сменил какой-то мужчина, начавший активно комментировать происходящее на дороге и поддерживать белый мерседес, на который поставил около двухсот пятидесяти тысяч вон.
становится слишком,
слишком громко. в горле клокочет злость, она же сковывает всё тело, держа его в каменном напряжении.
какой же он ублюдок, думает чимин, отнюдь не нежно, как ему это обычно свойственно, выкручивая руль на повороте и обгоняя мерс, тем самым занимая пятое место.
этот сукин сын отвлёк меня, продолжает ругаться глубоко в мыслях и выжимает из своей француженки чуть ли не полную мощь в порыве агрессии.
он у меня ещё попляшет, подонок, его ярость почти неизмерима, настолько обширна и безумна, что кажется, будто он не опередит всех и приедет первым, а попросту разобьётся. чимин не помнит, чтобы он вообще когда-то так сильно злился на соперника. сегодняшний день продолжает делать сюрпризы, однако они его от слова «совсем» не радуют.
он моментально обгоняет хосока и, кажется, слышит, как тот матерится. чимин позволяет себе усмехнуться и выдохнуть, ведь он уже на четвёртом месте, а значит победа уж точно не за горами. его личный расчёт на всю гоночную трассу, ставшей уже такой родной, подсказывает, что ровно через семь минут стритрейсеров ожидает резкий поворот, на котором смогут показать себя исключительные знатоки качественного дрифта и чимин уверен: это будет его последний шанс обогнать принца. да, в мгновение ока никаких других соперников не остаётся – только ким тэхён сейчас в приоритете и никто другой. к слову, сейчас он едет вторым по счёту, и паку остаётся всего ничего, чтобы быть с ним на равных. ему требуется обогнать ниссан и всего-то. он позволяет себе немного расслабить ногу и сбавить скорость, разработать одно запястье и коснуться пальцами коробки передач, чтобы сменить скорость.
сегодня громко и очень жарко, чимин аж потеет.
наконец он обгоняет ниссан и почти равняется с кёнигсеггом. чимин бросает взгляд на водителя, толкает язык за щёку и ухмыляется, ловя взор тэхёна. тот (придурок) даже на дорогу не смотрит, гипнотизируя своими шоколадными глазами чиминовы. пак взгляд бросает то на трассу, то на улыбающегося тэхёна, пытается себя убедить в том, что больше на его выходки нельзя реагировать, но он настолько одурманен чужим вниманием, что ничего не может с собой поделать. он вроде смотрит на дорогу, но не понимает её строения.
не понимает, что через считанные секунды и метры появится тот самый поворот, на который он возложил так много надежд.
осознание приходит слишком поздно. тэхён резко даёт по тормозам и исчезает из поля зрения чимина. кёнигсегг проезжает сзади буггати и свистит шинами по асфальту, круто дрифтуя на страшном повороте и срываясь к финишной прямой, до которой, по расчётам чимина, ещё три минуты. пак выкручивает руль в нескольких сантиметрах от начала заросшего поля, рядом с которым и была построена эта дорога, и стремглав летит вперёд по трассе, чудом сумев на такой высокой скорости попросту спастись, не то, что, пусть и грязно, но сдрифтовать. от внезапности тэхёна он сильно затормозил, но всё ещё не терял последних крупиц надежды, что он сможет своего главного соперника догнать, однако сейчас он видит перед собой бамперы всех машин, которых он умудрился опередить до этого, и всякие мечты о сегодняшнем триумфе обращаются в пыль. он на последнем издыхании мчится на скорости под триста километров в час и пересекает шахматную черту самым последним, с огромным отрывом от остальных стритрейсеров.
эта гонка ему запомнится надолго, ведь именно сегодня он прибыл к финишу самым последним.
позор. позор. по-зор!
чимин укладывает руки на руль и звонко бьётся лбом о костяшки ладоней. на публику смотреть нет никаких сил, а уж тем более – на самодовольное (пак уверен) лицо прибывшего первым принца.
какой же ты жалкий, думает чимин про самого себя и хочет прямо здесь разрыдаться от стыда.
как можно было так облажаться, продолжает ругаться и громко мычит, по новой ударяясь о тыльную сторону ладоней. от самобичеваний его спасает настойчивый стук в окно, что никак не может не привлечь внимание. чимину приходится себя пересилить, чтобы не послать нарушителя его относительного покоя и просто молча открыть дверцу автомобиля.
– ну ты лошара, конечно, – качает головой юнги и тащит чимина из машины, после приобнимая его за плечи. – ты чё, в облаках летал? как можно было так загадить дрифт? ты ж в этом деле профи.
– отъебись, пожалуйста, я в печали, – бубнит чимин и надевает очки, крепко прижимая те к переносице, – а ещё я очень зол.
– на себя? понимаю, хуйни ты сегодня знатной натворил...
– не на себя. я-то молодец, а вот новенький... – чимин поднимает взор со своих берцев на принца, скромно принимающего поздравления и овации. играет на публику и слишком плохо. какой же он мерзкий.
– я-то молодец, – дразнит юнги, смешно кривляясь. – ты всегда молодец, а новенькие виноваты. чё опять не так?
– он меня отвлекал.
– ага-ага, ещё скажи, что он запрещёнными методами пользуется, мы просто не увидели.
– отвлекать соперников и есть запрещённый метод.
– да ну ты сам виноват, чувак, – пожимает плечами юнги и опускает руку, – не надо было отвлекаться на него.
– спасибо, кэп, – хлопает чимин и показывает палец вверх. – тот, кто утонет, больше купаться не будет.
юнги смеётся и толкает пака локтем в бок. он-то рад всеми фибрами души: хосок впервые вторым пришёл. тот оболтус, к слову, сейчас с грудью колесом и высоко вздёрнутым подбородком петляет между людьми и каждому пожимает руку, принимая искренние поздравления. тешит своё самолюбие. ну да ладно, за него чимин рад. но не за принца.
– м-да, чимин-а, – ядом пропитанный голос откуда-то сзади заставляет чимина обернуться, – не ожидал такого.
о, а вот и водитель белоснежного мерса. самодовольный, мерзкий, нахальный индюк, который здесь почти всем заведует. его имя в этих кругах не менее известное, чем чимина, его внешность и прекрасное лицо отпечатывается в памяти каждого, кто хотя бы просто взгляд на него бросит. этот парень великолепен. а ещё чертовски богат. а ещё очень сильно раздражает своими идиотскими подколами, с которых хохочет только он. и намджун, потому что этот индюк ему платит.
– какой-то додик на говновозке тебя обогнал и оставил в дураках. трагично, – театрально качает головой подошедший молодой человек и снимает очки в белой оправе.
– чон чонгук, я тебе ебальник разукрашу, если не заткнёшься. я зол, – сквозь зубы цедит чимин и бьёт ладонью по крыше машины.
– а я разочарован в тебе, – уже почти плачет чон и утирает пальцами воображаемые слёзы. – ты опорочил имя моей гоночной трассы.
–
нашей трассы, уёбина, – прикрикивает пак. – не ты один в неё вкладываешься.
– и не я один из-за тебя расстроен! ты в курсе, что намджун на тебя поставил деньги?
– он всегда на меня ставит, – трёт переносицу пальцами чимин, постыдно опустив голову.
– в том-то и дело. надо бы его найти и утешить, а то у него наверняка истерика, – всхлипывает чонгук и разражается громким смехом, неторопливо уходя от чимина и юнги.
– он меня бесит, – говорит мин после минутного молчания.
– не говори, – шепчет пак и поднимает взгляд на постепенно уменьшающуюся толпу.
тэхён снова наблюдает. прожигает взглядом так, что аж кожа зудит от жара. вокруг него десяток тел, требующих к себе внимание, а его взор прикован к тому, кто стоит дальше всех. лёгкая улыбка бесследно исчезла с губ, ким стал серьёзным, будто пропустил через себя чужое настроение, полное разочарования и стыда. тэхёнов взгляд теперь таит в себе не только необъятный интерес, но и сожаление за вызванные негативные чувства. ещё мгновение и чимин расколется и поймёт, что зря вообще посмел из-за него раздражаться, потому что он, чёрт бы его побрал, такой... ангел? слишком хороший и добрый для общества стритрейсеров, в котором собратьев и друзей практически нет: за деньги и авторитет перекусят сонную артерию, если понадобится. а вот стоит тэхён, сказавший, что ему неинтересна победа, и сейчас тоскливо наблюдающий за разочарованным в себе чимином. будто бы и ничего сейчас важнее в его жизни нет: только смотреть и тонуть в чужих чувствах. пак, тупо смотря ему в глаза, осознаёт настолько приятную телепатическую связь, что хочется расплакаться, но уже не из-за позора, а из-за какого-то долгожданного спокойствия, испытываемого рядом с человеком, который несказанно дорог. кажется, тэхён...
– видели-видели-видели?! – из мыслей чимина вытаскивает подбежавший хосок. – я просто им всем жопы порвал! особенно чонгуку!
– я видел, – улыбается юнги и ластится к хо, обнимая его за талию. – горжусь тобой.
– спасибо, мяу, – обнимает в ответ хосок и успевает ударить чимина по руке. – чё взгрустул, лошок? последний приехал что-ли?
– больше никогда.
– что «больше никогда»? – отрывается от чона юнги.
– больше никогда я ему не проиграю, – цедит сквозь зубы чимин.
всё ещё глаза в глаза, и между ними – пылающим огнём азарт, тянущийся нитью, напоминающей электрический разряд. больше никаких сожалений и самобичеваний, никакого стыда и позора: сегодняшняя гонка уже в прошлом. никаким взглядам чимин верить не собирается. они соперники и не более. между ними борьба и не более. между ними только языки пламени и не более. подойдут ближе – обожгутся, если не сгорят заживо. впереди у них противоборство, в результате которого на этой дороге останется только один. по-другому быть не может.
они смотрят друг на друга, и в зрачках чимина реально зарождается огонь, слепящий тэхёна. пак показывает средний палец и посылает воздушный поцелуй, а после садится в бугатти и исчезает с гоночной трассы.
по губам после поцелуя тэхён прочитал:
это война.
и не на это ким рассчитывал, совсем не на это.
***
чимин это место терпеть не может, потому что здесь он потеет и задыхается от запаха собственного пота. чимин это место ненавидит, потому что здесь он всегда пачкает в машинном масле и бог знает в чём не только ладони, но и всего себя, даже волосы, на восстановление которых он тратит, между прочим, немаленькие суммы. чимин это место не переваривает, но из-за возникшего пламени азарта глубоко внутри он намерен оставаться здесь до посинения.
это мастерская ким намджуна – человека, который головой и собственным бумажником отвечает за машины пак чимина; его верного слуги, который любит поиздеваться, но за все эти годы и слова не вымолвил о маленькой тайне чимина. сейчас намджун несказанно рад: его дорогой друг будет тусить с ним дольше, возможно, с ним будет даже о чём поговорить в ближайшем будущем. у кима улыбка с лица ни на секунду не сходит, потому что что он жутко хочет побыть классным учителем для своего бро, а вот чимин уже хочет умереть, сидя на корточках перед колесом приподнятого специальным механизмом автомобиля. в его руках зажат гаечный ключ, которым надо просто открутить болты с диска колеса и всего-то! всего-то...
– слушай, я... – хочет обратиться к киму чимин, но тот отвлекается на телефонный звонок, машет паку в качестве извинений и исчезает из мастерской, – хотел попросить тебя о помощи, ну да ладно, пошёл я нахер.
он поникает и опускает ладонь с зажатым в пальцах комбинированным гаечным ключом. он реально устал, даже несмотря на то, что просидел здесь всего полтора часа. паку вообще не прикольно заниматься своей машиной самостоятельно. ох, он проклинает себя и этот дух соперничества. если бы не он, чимин бы сидел себе на работе и пил кофе в спокойной обстановке, а не захлёбывался в своём поту и не задыхался в этом обилии неприятных запахов.
– о, ты здесь.
– я здесь, – на автомате отвечает чимин, как ему казалось, намджуну и оборачивается, осознав, что голос-то вообще не намджунов.
– привет, – улыбается тэхён и приветливо машет ладонью.
– пока, – бросает пак, подскакивает с деревянной низенькой табуретки и шагает подальше от входа, в котором остановился тэхён.
– эй, ну хватит злиться. ты меня вчера и так взглядом испепелил, я надеялся, ты за ночь отойдёшь.
– ты как меня нашёл? – спрашивает чимин, тыкая в сторону кима гаечным ключом.
– хосок сказал.
– вот жук, – бубнит чимин. – чё надо?
– я краем уха вчера услышал, что есть общая беседа стритрейсеров и постоянных зрителей...
– ну да, есть.
тэхён громко выдыхает и усмехается, бубня под нос
м-да, совсем намёков не понимаешь.
– ты можешь меня туда добавить?
– а что ты хосока не попросил, раз вы так сдружились?
– он сказал, что только ты можешь меня добавить.
тэхён ехидно улыбается и протягивает телефон чимину, а пак уже в голове поэтапно продумывает план убийства чон хосока, потому что он подзаебал своей безграничной доброй и отзывчивостью, возникшей, кажется, из-за искреннего желания чимина подразнить. ничего-ничего, чимин в этом деле тоже не промах. он отбрасывает ключ в ящик с инструментами, наспех вытирает запачканные ладони о ткань рваных джинсов и берёт телефон, наобум забивая в поиске социальной сети рандомное название рассылки.
– готово, – чимин возвращает телефон владельцу. – это рассылка, в которой публикуются даты заездов и вся важная информация.
– благодарю.
тэхён незаметно протирает заляпанный чужими пальцами экран телефона и, склонив голову к плечу, продолжает своё полюбившееся за прошлый вечер занятие: немое наблюдение.
– чё-то ещё? – спрашивает чимин, растерявшись из-за повисшего молчания.
– ты вчера так и не договорил... что-то там про "неправильно", – ким делает кавычки пальцами и с любопытством щурит глаза. чёрт, ему правда до сих пор интересно мнение чимина? ну и дела...
– да ладно, забей, – хмурится чимин и снова берёт в руки ключ, – моё мнение не так уж и важно. твоя позиция тоже имеет право на существование.
– вот как, – задумчиво кивает ким. – ладушки.
– ага.
чимину неловко. разговор не клеится от слова совсем, но ему это и на руку: не особо хочется с тэхёном диалоги за жизнь и здоровье вести. не тот у него статус для пака. у чимина просыпается неконтролируемое желание, кричащее о том, чтобы тэхён наконец-то убрался из мастерской и вообще из его жизни. пак не боится признаться: тот его раздражает, но что-то в нём интересное определённо есть. однако чимин это зудящее любопытство старательно подавляет.
– а ты чем занят? диски меняешь?
– типо того.
– тогда вместо комбинированного ключа лучше использовать накидной с шестигранной головкой. он плотнее обхватывает болт и позволяет его закрутить без повреждений, но для него силы надо много, – рассказывает тэхён и достаёт из ящика нужный гаечный ключ, протягивая его чимину. – если с этим не пойдёт, то возьми рожковый, он общего назначения, но им нельзя закручивать болты до упора, так что аккуратнее, – теперь он тыкает пальцем на другой ключ и по-доброму улыбается охуевшему чимину.
– д-да я и так это знал, – бубнит под нос чимин, прижимая к себе два ключа.
– да-да, – кивает тэхён. – о, здравствуйте!
как он догадался?! неужели всё было так очевидно? господи, я правда кажусь таким неумёхой со стороны? боже, а если он всем разболтает, что я ни черта не разбираюсь в машинах? а если он...
– привет-привет, – здоровается намджун, – ты тот самый на химере?
...а если он будет надо мной смеяться?
– тот самый, – смущённо улыбается тэхён и прячет взгляд.
– ты шикарный! уже состоишь в беседе стритрейсеров?
– да, чимин добавил меня в рассылку.
чимин аж резко прерывает поток навязчивых и пугающих мыслей и мгновенно бледнеет. чёрт, его обман раскроется слишком быстро.
– у нас нет рассылки, – хмурится намджун.
блять, я ему член оторву.
– тогда добавь меня туда, куда надо.
теперь тэхён протягивает телефон намджуну, и тот быстро разбирается с тем, о чём его попросили. чимин смачно матерится под нос, а ким ему лукаво улыбается. ничуть не злится. его всё происходящее только забавляет. ну что за чудак?
– готово! – восклицает джун и возвращает девайс владельцу.
тэхён благодарит спасителя своего положения и резко оказывается прижатым к тёплому (потному) боку намджуна. все гонщики такие тактильные или эта банда особенная?
– сегодня гоняешь, химера? – спрашивает ким, потрясывая тэхёна за плечо.
– сегодня опять катаемся?
– ага, скоро закрытие весеннего сезона, на котором планируется грандиозный заезд. стритрейсеры тренируются ежедневно, участвуя в небольших гонках, заодно и деньги срубают за победы, – рассказывает намджун.
– хм, сегодня... – тэхён будто пропускает всю информацию мимо ушей, увлечённый размышлениями о планах на сегодняшний вечер. чимин понимает...
– что ты задумался? не сможешь сегодня? – спрашивает он, выгнув вопросительно бровь.
– хотел поработать вечером, но это не проблема, – улыбается ким, – раз заезд сегодня, то я буду.
– не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня, – ехидно щуря глаза, говорит чимин. – никто не расстроится, если тебя не окажется на гонке.
– я бы поспорил, – замечает намджун, но под испепеляющим взглядом пака сразу же замолкает и возвращается к своей работе.
– с каждым твоим словом моих вечерних дел становится всё меньше и меньше, – отвечает тэхён, – а желание свести их количество вообще к нулю – всё больше и больше.
чимин фыркает и отводит взгляд в сторону. не выдерживает. этот парень слишком мозговитый. пак любит спорить и выяснять отношения, но тот, кажется, тоже готов свою линию гнуть до потери пульса. чимин искренне надеется, что ему это лишь кажется, а то ещё пару встреч он точно не вытерпит.
– ладно, – пожимает плечами пак, немного успокоившись, – но имей в виду: сегодня ты будешь глотать пыль.
– я в предвкушении, – поднимает раскрытые ладони вверх, якобы сдаваясь, и медленно пятится спиной к выходу тэхён. – ты нравишься мне всё сильнее.
чимин как-то резко вздыхает и давится собственной слюной от этой фразы, из-за чего тэхён заливается громким хохотом, торопливо прощается и исчезает из поля зрения. намджун вопросительно смотрит на пака, а тот, прокашлявшись, мотает головой, мол, не задавай лишних вопросов, и снова возвращает свой взгляд на два гаечных ключа.
какой там из них накидной с шестигранной головкой?
***
чимин проигрывает не один раз. нет.
за неделю он умудрился проиграть тэхёну целых четыре раза. он ни разу его не обогнал. ни разу. чимин приезжал вторым, третьим и четвёртым, но так и не смог пересечь шахматную линию первым. впереди него всегда оказывался тэхён.
«ну химера даёт».
«там что, сам иисус за рулём?».
«какой он крутой!».
«химера просто невероятный!».
чимин слышит это восхищение из каждой дыры. про него вообще кто-то помнит? великий д'артаньян?! да откуда это имечко тэхён вообще услышал? создаётся ощущение, что все постоянные зрители к чертям собачьим забыли о существовании чимина. обидно до ужаса. и самое главное: он не понимает, что делает не так. ему хочется орать от беспомощности. господь бог даст ответ, если он к нему обратиться? это вряд-ли, поэтому выход один: сиди молча и печально кури одну сигарету за другой.
– ты как тут оказался вообще? – раздаётся возмущённый голос юнги за спиной.
да блять, оставьте меня уже в покое.
– ты что здесь делаешь? почему не тусуешься в «норе»? – спрашивает мин и подсаживается к чимину, сидящему на капоте бугатти и прижимающему к себе колени. из его рта пьяной струёй выходит сизый дым, и юнги сразу прикуривает себе, чтобы поддержать атмосферу печали и безысходности.
– хотел побыть один, – недвусмысленно намекает чимин.
– ну да, лучше ж плакать и убиваться, чем идти и бороться, – пожимает плечами мин.
– хватит трахать мне мозг.
– ты в последнее время сильно зациклен на этой фразе, – задумчиво говорит юнги и делает глубокую затяжку. – может у тебя недотрах случился? поэтому проигрываешь?
пак на мгновение даже задумывается. как бы абсурдно не звучало замечание юнги, он ни с кем не спал уже больше месяца, ведь был сильно увлечён гонками и в сторону потенциальных партнёров вообще не смотрел. он стал агрессивнее, это факт, но правда ли из-за того, что ему не хватает секса? всё ещё абсурд. дело явно в другом, но он пока не понимает, в чём именно.
– могу тебе хосока одолжить, – предлагает мин, указывая сигаретой на вышедшего из «норы» хосока. – кто бы что не говорил – он мачо.
чон останавливается напротив тэхёна, с которым тот вышел, и заливается громким смехом, из-за которого закашливается до такой степени, что его чуть ли не выворачивает наизнанку. благо рядом оказывается тэхён, который вовремя перехватывает его от падения на колени и последующего опустошения желудка. они вдвоём начинают смеяться, а после хосока всё-таки тошнит в рядом растущие кусты.
– блять, позорище, – бубнит юнги и прячет глаза за раскрытой ладонью.
чимин позволяет себе усмехнуться и покачать головой. чон хосок реально дорк, но просто замечательный друг. таких надо ещё поискать, как и юнги в принципе, который за последнее время проникся подозрительной любовью к чимину, раз не допускает его грусти и всегда оказывается рядом. паку неизвестен мотив его поведения, но юнги оказался хорошим собеседником и другом. за всё это время тот хоть и завуалированно, но поддерживал от всего сердца.
если быть откровенным и вспоминать относительно недалёкое прошлое, юнги чимина ненавидел, а пак это делал в ответ, хотя никакой почвы для этого не было. мин завидовал: у чимина талант вождения от роду, в то время как юнги приходилось горбатиться после школы в гараже отца, чтобы хоть чему-то научиться; у чимина всегда было много денег, сначала от обеспеченных родителей, потом от его работы, и первое время он разбрасывался своими средствами направо и налево, чтобы продемонстрировать всем свой статус, а вот у юнги денег не было почти никогда. он получал средства раз в неделю на карманные расходы, но их едва хватало на нужды мина, которые в большинстве своём были связаны с машинами. даже откладывая, он не имел никакой возможности приобрести себе какую-либо деталь, чтобы в будущем из старой заржавевшей машины слепить новую.
юнги завидовал. завидовал по-чёрному, но тихо: он позволял себе лишь разбрасываться подъёбами и саркастическими замечаниями, до намеренного причинения вреда его грешные эмоции не доводили, но ладони чесались, он это скрывать не намерен. всегда обидно, когда другому человеку достаётся больше, чем тебе.
к счастью, зависть приостановила своё влияние на мина ровно в тот момент, когда чимин пригласил на гонку своего однокурсника – чон хосока. тот в первый день смотрел на происходящее с неуверенностью, хотя сам приехал на оранжевой ламборгини и выглядел весьма и весьма дорого. юнги издалека почувствовал аромат духов от версаче, которые мог только пшикнуть на тонкую картонную полоску в парфюмерном магазине. нетрудный паззл сложился воедино: этот парень весьма богат, но отчего-то очень зажат и скромен, хотя запросто мог бы начать завоёвывать своё положение в этом обществе благодаря бумажкам. сначала юнги этот парень не понравился, он казался странным, но потом он догнал всю фишку его поведения: он анализировал, пытался понять, точно ли эта трасса та, которую он долго искал; точно ли люди, находящиеся здесь, не подставят ему подножку в самый неподходящий момент; точно ли это место заслуживает его потраченного времени.
только спустя полтора месяца чон хосок осознал, что этому честному месту можно доверять, спустя ещё три месяца сделал своё первое вложение в улучшение проекта, а спустя ещё пять месяцев пригласил юнги на свидание. мин этот день пометил красным цветом в календаре, потому что мало того, что чон повёл его в шикарный ресторан, так потом ещё и нежно облюбил на каждой удобной для этого поверхности в люксовом отеле с панорамными окнами. да-да, хосок чертовски богат, однако ведёт себя совсем не так, будто у него в карманах спрятано по миллиону, именно поэтому юнги в него однажды влюбился.
да-да, пак чимин тоже при деньгах и раскидывал зелёные ради того, чтобы на него обратили внимание, однако сейчас он повзрослел и ведёт себя совсем не так, будто у него в карманах спрятано по миллиону, именно поэтому юнги осознал, что этот парень не так уж плох, как казалось на первый взгляд.
пак чимин познакомил юнги с хосоком на одном из заездов, и буквально спустя неделю чон и пригласил на свидание колючего парня, тепло ему улыбнувшись и сразив наповал. с того дня прошло полгода, и юнги хотел сблизиться с чимином и поблагодарить от всего сердца буквально каждый день, но его слишком смущают такие действия, поэтому единственное, что он мог сделать – сблизиться с паком и стать его опорой хотя бы на короткий срок, чтобы отплатить за того человека, который стал опорой для него самого.
погрузившись в свои воспоминания, юнги даже не замечает, как к нему приближается та самая опора, от которой разит теперь не духами от версаче, а перегаром. хосок нависает со спины, чмокает губами, наровясь поцеловать, но мин тянет возмущённые звуки и пихает парня от себя подальше. чимин смотрит на эту картину и смеётся, пока...
– привет.
...не доносится скромный бас сбоку. даже гадать не нужно, кто пришёл по его душу.
– нравится, не нравится – терпи, моя красавица, – воет пьяный хосок, пытаясь поцеловать юнги, а тот даёт ему звонкую пощёчину и прячется за спину тэхёна, соскочив с капота машины.
– не подходи ко мне, позор страны, – кричит мин и убегает подальше, когда его настигает хосок. уже спустя несколько мгновений чимин видит лишь их гонки на двух ногах в радиусе метров десяти.
– два сапога пара, – смеётся тэхён. – как ты?
– нормально, – бубнит чимин и отодвигается от кима. тот почему-то воспринимает этот жест как приглашение и усаживается рядом, из-за чего пак хмуро сводит брови к переносице.
– я принёс тебе выпить, – говорит тэхён и протягивает чимину холодную бутылку его любимого пива. пак закатывает глаза и резко выхватывает бутылку из чужой ладони, открывая и сразу опустошая половину. – ого, не налегай так, я только две притащил.
– быстрее напьюсь – быстрее усну, – говорит чимин в перерывах между глотками. первая бутылка осушается за одно мгновение, а вторая, которую чимин просто стащил с коленей кима, за два, просто потому что идёт она тяжелее. он отбрасывает пустые бутылки в сторону и вытирает рот тыльной стороной ладони. тэхён за всё это время не проронил и слова.
– ого, – наконец прорезается голос парня, – впечатляет.
– запомни, химера, – цедит чимин, соскочив с капота, и расставляет руки по обе стороны от бёдер тэхёна, чтобы наклониться ближе к его лицу и прошипеть: – на седьмой гонке я тебя сломаю.
– почему именно на седьмой? – улыбается уголком губ тэ, приблизившись к чимину и оставив несколько ничтожных сантиметров между их лицами.
– потому что семь – моё любимое число, – чимин заметно начинает пьянеть, потому что координация его нарушается: он покачивается туда-сюда, не в силах устоять на ногах. – а также седьмая гонка выпадает на закрытие весеннего сезона. я тебя сделаю.
чимин совсем перестаёт контролировать своё тело. он упирается своим лбом в лоб тэхёна, чтобы хоть как-то унять внезапно возникшее головокружение, и тяжело дышит. пить он не умеет, особенно на голодный желудок. пак заставляет себя выпрямиться, отойти минимум на километр от тэхёна, но тело совсем не слушается. ещё один позорник в копилку позорников.
– я понял, – шепчет ким и осторожно поднимается с капота, удерживая голову чимина в своих руках. – сделаешь так сделаешь. жду с нетерпением.
тэхён перехватывает непутёвого пака удобнее, закидывая чужую руку себе на плечо, и тяжело шагает из-за нелёгкого чимина к юнги, курящего у авентадора, в котором, кажется, уже уснул хосок.
– э-э-э... юнги? – окликает тэхён мина, и тот лениво оборачивается на кима с немым вопросом во взгляде. – ты не поможешь чимину? он, кажется, немного переборщил с алкоголем.
– хо тоже наебенился, мне б его до дома подбросить, – неохотно отзывается юнги, всем своим видом показывая, что и с чимином он возиться не намерен. – может ты сам его довезёшь? адрес я скину.
– я...
– ребята-а, приключений час! ждут давно чужие земли нас, – кричит хосок и медведем перебирается на водительское сидение, из-за чего юнги срывается лупить парня и возвращать его обратно на пассажирское.
м-да. тэхён пожимает плечами, осознав, что никто, кроме него самого, паку не поможет, и возвращается к бугатти. глубоко вздохнув, он усаживает чимина на место для пассажиров, а сам устраивается на водительском. ощущения, несомненно, странные: он за рулём бугатти никогда не был, но сейчас ему не до привыканий и освоений, ибо требуется как можно быстрее довезти пьяного дурака на соседнем сидении до его квартиры. на телефон тэхёна приходит уведомление, оповещающее о сообщении, в котором содержится адрес чимина. ким наспех пишет благодарность юнги и мягко выруливает на главную дорогу, за несколько мгновений растворяясь в горизонте и мысленно прощаясь с уютным баром "лисья нора" недалеко от трассы.
чимин рядом тихо сопит, что странно, ибо тэхён был уверен, что тот начнёт язвить и ругаться, даже будучи в состоянии полного несостояния. однако, честно говоря, тэхёну так гораздо спокойнее: спорить и слушать его недовольства ему немного надоело. поэтому, в мгновение долгожданного умиротворения рядом с человеком, который ему весьма и весьма симпатичен, он позволяет себе маленькую вольность и подключает телефон через aux-провод, чтобы насладиться звучанием любимой музыки, потому что тишина в данной обстановке (не)много угнетает. он был бы рад пообщаться с ним не как соперники. как... хотя бы знакомые? тэхёну думается, что с ним нужно было познакомиться за день до заезда, чтобы такой бурной реакции на его появление не было. чтобы без злости и зависти. но уже поздно, придётся разбираться по ходу развития событий, которые сейчас закрутились далеко не так, как виделось киму.
drab majesty – noise of the void.
невзначай музыка заполняет собой голову, выгоняя напрочь всякие неприятные мысли. тэхён расслабляется, открывая окна в машине до конца и высовывая руку за пределы широна, мягко лавируя ладонью по потокам ветра и перебирая пальцами воздух. ночное небо над головой, холодный ветер, гуляющий по салону автомобиля и снаружи, приятная слуху музыка – всё это в совокупности представляет собой формулу счастья каждого стритрейсера. умеющие красиво управлять баранкой чувствуют невероятный кайф каждый раз, когда усаживаются в автомобильное кресло и мчат на диких скоростях. чтобы глушило, волосы раздувало, разум дурманило. именно в такие мгновения, полные свободы и беспечности, понимаешь, зачем вообще существуешь на этом свете, зачем борешься и зачем просыпаешься по утрам. ради свободы, ради свежего воздуха, ради адреналина, ради страсти, ради удовольствия.
да, гонщики нашли своё личное счастье, свой личный наркотик.
но это не всегда только автомобили и эти самые мгновения.
спустя двадцать минут езды тэхён покидает бугатти и взваливает на себя чимина, закрыв машину. пак, кажется, вообще не протрезвел за всё время их поездки, он всё ещё висит на тэхёне безвольной куклой и еле передвигает ногами. киму тяжело тащить на себе чимина, он потеет, и из-за всей ситуации начинает сильно раздражаться. он, конечно, рад помочь всегда, но в данную секунду ему хочется больше выпилиться, нежели закончить начатое. день был длинный и тяжёлый, а в полночь он ещё и обязан таскаться с пьяным соперником в его квартиру и укладывать спать, как маленького ребёнка. когда-нибудь его благородство ему окупиться вообще?
они оказываются у порога нужной квартиры, и чимин лениво тянется за ключами, после пытаясь открыть дверь, однако даже в замочную скважину ключом попасть у него не получается.
– да что ж такое, – бубнит тэхён и прекращает страдания чимина, резво открывая дверь в просторную квартиру.
чимин тяжёлым мешком вваливается внутрь своей обители и, упав на колени, разувается, что-то бурча себе под нос.
– тебе ещё нужна помощь? – спрашивает тэхён, вытирая взмокший от пота лоб ладонью.
– мне с самого начала она была не нужна, – орёт чимин и толкает кима из квартиры, но спотыкается об порог и чуть ли не падает, однако его вовремя подхватывает тэхён.
– окей, я понял, – кивает ким и затаскивает чимина снова в квартиру.
он торопливо снимает обувь и, подняв чимина на руки и словесно предотвратив все его попытки вырваться, шагает в комнату, однозначно являющейся его спальней. тэхён тянется к рукавам кожаной куртки, чтобы снять её, и понимает, что только ею он и должен ограничиться. остальное уже будет нарушением личных границ. ничего же такого, если он разок поспит в одежде? конечно же, ничего. ким укладывает чимина на кровать, закидывает на него одеяло, поправляет подушку под головой и, тяжело вздохнув, разворачивается, направляясь к выходу из комнаты. даже рассматривать ничего толком не хочется. это тоже нарушение личных границ, особенно учитывая то, что его совсем здесь не рады видеть.
– тэхён?
ким оборачивается. чимин впервые назвал его по имени.
– сделай мне подарок на день рождения, – медленно бурчит чимин, уложившись щекой на подушку.
– какой же? – спрашивает тэхён, опустившись на колени перед кроватью и взглянув на чимина.
– подари мне победу.
понятно, о чьей победе идёт речь. ким усмехается и кивает. заезженная пластинка. однако довольно интересно слушать такую просьбу. раньше чимин ограничивался только свирепыми взглядами и подколами, да и только, а теперь он просит об... одолжении? ох, точно,
подарке.
– если так сильно хочешь, то подарю. обязательно подарю. когда у тебя день рождения?
– шестнадцатого мая.
– в день закрытия весеннего сезона?
чимин согласно мычит в ответ. ого, так вот в чём дело. эта победа не только вернёт ему репутацию, но и сделает ещё более известным, а это всё в совокупности – приятнейший подарок на день рождения. на кону его судьба как стритрейсера. и счастливого человека, должно быть.
– я обдумаю твою просьбу, – отвечает тэхён и поднимается с колен.
он осторожно проводит ладонью по плечу чимина, пару раз хлопает и медленной поступью направляется к выходу из спальни.
– спасибо, тэ.
ким улыбается и оборачивается. чимин постепенно погружается в глубокий сон и, кажется, вообще не понимает, что говорит, но тэхён будто бы до самых небес взлетает в эту самую секунду.
ничего более искреннего он от чимина пока ещё не слышал, и это несказанно греет его сердце. он понимает, что зарождаются давно увядшие крупицы надежды. если ради таких слов ему нужно проиграть, то он сделает всё возможное и проиграет ещё сотню заездов, чтобы услышать это тихое
спасибо, тэ ещё хотя бы раз.
