Что ж, одно он мог сказать точно — он был в комнате. В сырой комнате. Похоже, это был подвал. Парень прищурился от света прожектора, который вдарил по глазам противной резью.
— Ты живёшь в доме Тони Старка, — не вопрос, а утверждение.
— Ну допустим.
— Что значит «ну допустим»? Ты там не живешь? Или все-таки живешь?
— Допустим.
— Что допустим?
— Все допустим, — отозвался тот.
— Это невозможно, Стив. Поговори ты с ним.
Питер перевел взгляд на мужчину, вышедшего к нему на свет, тот казался внешне довольно доброжелательным. Вот только парень знал, что внешность бывает зачастую обманчивой. Паркер внимательно вгляделся и заметил на грудине чужого костюма широкий узор со змеями, красными. Множество голов росло из черепа. Может Ктухлу, а может гидра. Кто его там разберет?
— Похоже на щит Персея.
— Это? — незнакомец показал на широкий черный диск.
— О, и правда щит! А каким образом он помогает в двадцать первом веке? Кто-то воюет до сих пор на мечах?
— Он очень болтливый, — проговорил его напарник.
— Он молодой парень.
— И все же он очень болтливый, даже чересчур, — пробубнил тот сквозь черное забрало маски.
— А вы на Комик-Кон собрались в таких прикидах? — он мотнул головой. — Кого косплеите?
— Он меня бесит.
— Это все еще обычный парень. Без Старка он не представляет никакой ценности.
— Эй, я все еще сижу здесь, между прочим! — улыбнулся Питер, начав коротко раскачиваться на стуле взад и вперед, издавая противный скрип.
— Он это нарочно делает.
— Баки, мы не будем убирать мальчишку.
— Ладно, — буркнул тот в маску.
К нему плавно подошел мужчина, тот, что еще совсем недавно продемонстрировал щит. Этот странный франт коротко нажал ногой на перекладину у нижней планки стула и тихо замычал:
— Что ты такое? Очередная игрушка Старка?
— Нет, я его теплая подушка.
— Ты хотел сказать «подстилка»?
— Не надо всех судить по себе. Я сказал то, что хотел сказать.
— Я его сейчас зарежу. Клянусь, зарежу к чертовой матери! — рыкнул товарищ, устремившись вперед.
— Спокойно, спокойно. Он специально нас провоцирует. Это называется реверсивная психология. Парень тянет время. К слову, а зачем? Ты думаешь, что Тони Старк примчится, как ужаленный в жопу, чтобы спасти тебя?
— Он даже не знает, где я, мы почти не общаемся.
— Вранье. Он знает, где ты, возможно, даже слышит, правда, мы все проверили, обыскали всю одежду.
— А в заднице проверяли? Микрофон там, зуб даю, — он приподнял бровь.
— Он просто невыносим. Еще хуже Старка. Такое вообще возможно?
— Возможно, полагаю.
Питер проследил глазами за бабочкой, пролетевшей мимо него, и слегка поджал губы. Чужак резко дернул рукой, сжал несчастное насекомое в ладони и посыпал асфальт остатками мертвого тельца.
— Они летают за тобой, я обратил внимание.
— Я сладко пахну, бабочки думают, что я кусочек сладкого клевера, а пара ряженных мужиков думают, что от меня есть реальный толк. Лучше бы и правда сходили на Комик-Кон.
Парень коротко дернулся от удара в челюсть. Боль проехалась по мозгам. Вот снова так же, тыльной стороной руки, на отмажь, с оттяжкой. Похоже, их и правда всех где-то учат этому.
— Теперь говорить хочется меньше?
— Не, не особо. Пить больше хочется. Сока апельсинового не найдется? Очень хочется.
— Я впервые жду Тони Старка, клянусь.
— Он не придет, — весело проговорил парень.
— Ты пытаешься принимать сильные решения. Я уважаю твой настрой, но ты маленькая омега. Сильные и волевые решения не для таких, как ты, они для тех, кто способен нести ответственность. Ты слабый. Ну так что, где же Тони?
Питер процедил с обидой в голосе:
— Я же сказал, он не придет.
— Ну, в таком случае то, что мы собирались использовать на нем, просто используем на тебе. У тебя ведь тоже есть экстремис в крови.
— Нет. Облом.
Они украдкой переглянулись между собой. Этот чудаковатый блондин, которого напарник звал Стив, тихо что-то шепнул, а затем качнул головой в сторону Питера. Парень тем временем вновь закачался на стуле, искоса поглядывая на болты. Шайбы от постоянных повторяющихся движений плавно начали раскручиваться. Это был закон физики.
— В таком случае, мы сначала используем экстремис, а затем обратную сыворотку.
Питер при упоминании ненавистного препарата стал сначала серым, потом синим и наконец зеленым. Он дернулся на стуле сильнее в попытках ослабить веревки на руках. Один из мужчин лишь плотнее привязал его, веревки впились в тело уже болезненно. Его напарник достал из ящика серебристую ампулу и покрутил ее в руках.
Питер забрыкался вдвое сильнее. Он даже сумел на короткое мгновение встать вместе с конструкцией, прежде чем стул снова плюхнулся на пол. Мужчина стряхнул пузырек из шприца и поглядел на свет, а затем двинулся вперед. До этого момента тихо сидевший Питер превратился в агрессивную гиену, вцепился зубами в плотную ткань перчатки, почти вгрызся в нее.
— Баки, держи его за голову, он кусается, — скорее меланхолично проговорил блондин.
Питер издал истошный вопль, отклонился всем телом от шприца. Длинная игла вошла на полдюйма в плечо, когда он перешел на надрывный, сорванный крик в попытках дозваться до того единственного человека, который сейчас мог ему помочь.
— Тони! Тони! — надрываясь, выкрикнул парень. — Тони, помоги мне!
— А говорил, что они совсем не близки. Чуть прижало, так ты сразу зовешь его на помощь, как одержимый, — незнакомец плавно надавил на поршень, спуская две четверти серой жидкости в чужую кровь.
Питер вновь сорвался на вопль. В комнате, чуть позади, раздался тихий урчащий звук репульсора. Короткий залп врезал по ноге. Тони проследил за тем, какой красивый кульбит сделало чужое тело. Баки дернулся прямиком ему навстречу. Еще один короткий залп.
Питер перевел взгляд на торчащий в руке дьявольский шприц и потянул его зубами наверх. Даже того, что оказалась теперь внутри тела, могло хватить на то, чтобы он стал пахнуть еще сильнее. А это привлекало внимание не только бабочек. Питер заметил, как плавно расширились зрачки у чужака с щитком на груди, парень заскреб ступнями по полу, стараясь отодвинуться подальше. Мужчина проследовал за ним, двинулся вперед и жестко развернул стул в обратную сторону, лицом к себе.
Питер с десяти лет знал, что кричать, звать на помощь и надеяться, что тебе помогут, бессмысленно. Он не мог винить сейчас Тони в том, что в прозрачную крышку его шлема остервенело била стальная рука. Стив сильнее стиснул мальчишеские плечи и накренился вниз, захваченный в плен запахом.
Бабочки сгрудились по другую сторону от окна. Кровь в ушах загремела, он стал дышать чаще. Чужак придвинулся еще ближе. Нужно было только успокоится, не нервничать, взять себя в руки. Питер хрипло выдохнул и сквозь накатывающую панику проговорил давно заученный текст:
— Ты такой красивый. Мне нравятся твои глаза.
Стив неожиданно остановился и опустился вниз, удобно устроился, встав на колени, будто перед ним сидела связанная сирена, пахнувшая жизнью и светом. Питер коротко облизнул губы и перевел взгляд на беснующегося Баки. Тот не мог уловить его запах сквозь толстое забрало на лице. Сердце все еще билось об ребра. Нужно собраться. Собраться. Снова. Как до операции. Взять себя в руки. Он вновь проговорил, слегка запинаясь:
— Но... но... твой друг может попытаться отобрать меня. Ты ведь... ведь... не хочешь допустить этого, верно?
Тот отупело закивал в ответ, и Питер облизнул губы. Визави зачаровано повторил за ним.
— Тогда иди и избей его, пусть у него не останется ни единого шанса забрать меня.
Стив так же заколдованно прошел вперед выверенным маршем, схватил своего приятеля за загривок, дернул его в сторону и врезал коленом по лицу. Тони посмотрел на все происходящее с удивлением. В забрале появились тонкие трещины, он подскочил чуть ближе, тонкая заслонка исчезла, оставив его лицо совсем беззащитным.
— Тони, развяжи меня.
— Что происходит? Почему они сцепились?
— Это долгая история, сейчас на это нет времени, давай, нужно уходить, пожалуйста, давай уйдем?
— Почему ты так сильно пахнешь? Разве раньше ты пах так же? Я даже не слышу своих мыслей.
— Соберись, — строго сказал тот. — Давай.
— Что происходит? Я будто обдолбан. Вау, какое приятное чувство, — он отупело скользнул глазами по пространству, пока не нашел взглядом Питера. — Ты так одуряюще приятно пахнешь, я чувствую себя счастливым. Мне хочется…
— Делать все, что я хочу. Знаю! — он испуганно покосился на двух мужчин в углу. — Уходим. Я говорю тебе, давай, уноси нас отсюда!
Тони, как и все прочие, покорно выполнил то, что от него требовали. Питер до дрожи ненавидел это чувство, эти отупелые взгляды, это животное желание, застывшее на дне зрачка. Он прижался как можно теснее к доспеху и в который раз за вечер вспомнил массу ругательств.
Хорошо, что даже несмотря на чужой обдолбанный взгляд, Тони все же хватило памяти и сознания для того, чтобы долететь до башни и приземлиться на площадку. Парень проговорил строго:
— Мне нужны блокаторы, сам я сходить не могу. Тони, ты слышишь меня? Тони? — он помахал рукой перед чужим лицом.
Мужчина в ответ лишь склонил голову к плечу и долго глядел на него, а затем жарко впился губами в приоткрытый рот, терзая его, вклиниваясь все более жадно. Питер попытался разорвать поцелуй, дернулся в стальных руках и наконец дал короткую оплеуху. Это ситуацию не поправило, но тот хотя бы перестал его целовать.
— Блокаторы, Тони. Мне нужны блокаторы, в ампулах, давай.
Парень тяжело вздохнул, когда тот повернулся по дуге, дернувшись вбок. Все они вели себя одинаково рядом с ним, превращались в зомби. Тупых, теряющих связь с реальностью. Как бабочки, только в человеческом обличии. Он истошно рявкнул и стал отмахиваться от целого облака мелких насекомых, а затем рванул в башню в надежде спрятаться там.
***
Тони обнаружил себя сидящим на диване, рядом сидел Питер. Тот откупорил очередную ампулу и вогнал шприц в бедро, а затем перевел взгляд на него, найдя осмысленность в его глазах, и, наконец, выдохнул:
— Ура, подействовало.
— Как я оказался здесь? Я же был в другом месте.
— Это из-за моего запаха.
— Чего?
— В мою кровь попал экстремис. Твой долбанный экстремис. Очевидно, пусть и не все, но что-то в моем теле восстановилось, полагаю, что треклятые функции тела теперь вернутся. Нужно будет записаться на прием ко врачу и удалить все лишнее повторно.
— Я ничего не понимаю.
— Я пахну, — рыкнул Питер, — одуряюще. Большинство альф, если не все, попадают под мои феромоны и теряют связь с реальностью. Я говорю что делать, они делают. Как бараны.
— В самом деле?
— Да, — он вздохнул и упаковал оставшиеся ампулы. — Ты вот смотрел, как тупой баран, а потом по моему щелчку метнулся за блокаторами. Полчаса я заставлял тебя изображать Гитлера, потом пять минут ты прыгал на одной ноге и только после того, как я вколол себе третью дозу, наконец, очнулся.
— Я прыгал на одной ноге? — тот приподнял бровь.
Питер вздохнул, достал телефон из кармана и положил его на столик, а затем запустил видео. Тони обалдело уставился на себя самого, покорно выполняющего чужие прихоти. Мужчина повернул голову и проговорил:
— Ты же мог попросить кучу денег, виллу, отписать на тебя Старк Индастриз. Почему прыжки на одной ноге?
Паркер слегка приоткрыл рот и неуверенно повел рукой. На самом деле такие варианты просто не пришли ему в голову. Зато пришел другой:
— Мне нужны деньги на операцию.
— Я не дам.
— Что?
— Если судьба сложилась так, что в твоей крови таки оказался экстремис, то я не дам денег на то, чтобы ты повторно себя уродовал.
— Тони, это мое тело, — он нервно улыбнулся. — Я должен сам решать, что мне с ним делать.
— Я придумаю способ подавить избыток твоего запаха.
— Я не хочу детей, Тони.
— Сейчас.
— Вообще. Я не хочу их, — он поджал губы. — Прости.
— Разве внутри тебя ничего не вздрагивает от мысли, что ты можешь родить, нет?
— Вздрагивает. Тошнота и отвращение.
Тони вновь закачал головой и тихо приподнялся из кресла, проговорив:
— Я не стану участвовать в этом. Если хочешь — собирай деньги сам, но для начала ты должен прийти ко врачу и все проверить, что-то мне подсказывает, что если ты долгие годы блокаторами накачивался, то возможность забеременеть исчезла сама собой. Это что-то вроде химической стерилизации.
— Если так, то я выдохну с облегчением и тогда придется только решить проблему с запахом или вовсе провести операцию, это довольно хорошие варианты! — он весело улыбнулся, но в чужом лице поддержки так и не нашел.
Тони скользнул обратно в коридор, оставил его одного, наедине со своими тяжелыми мыслями.
***
Женщина стянула перчатки с рук и коротко кивнула:
— У меня неутешительная новость. Вы бесплодны.
— Ох, слава богу.
Она повернула голову и приподняла брови. Не такой реакции они ожидала, прямо скажем. Вот совсем не такой. Питер даже вскинул руки, коротко подёргал ими и наконец выдохнул:
— Вы можете записать меня на операцию?
— Операцию?
— Да, по удалению матки. Мне нужна операция.
— Простите, но мы уже не делаем ничего подобного лет пять, из-за экстремиса проблема с угрозой жизни и здоровью почти исчезла. У нас даже толком оборудования подходящего нет.
Его лицо плавно приобрело серый оттенок. Шесть лет назад все было проще, значительно. Питер потёр пальцами кушетку и спросил:
— А у вас есть знакомые, способные мне помочь?
— Откуда? — она фыркнула. — Хирурги больше не нужны. Все мои друзья стали таксистами. Это грустно, но такова жизнь.
— А может есть какие-нибудь подпольные клиники? Знаете какие-нибудь?
— Молодой человек, — она вздохнула и посмотрела на него скорее сердито. — Я настоятельно рекомендую не заниматься подобной ерундой. Живите просто как все омеги. Все ведь как-то справляются.
— Ну охренеть. Вот спасибо! Прям за душу зацепили, ух! Толкайте речи на выборах, — рыкнул Питер, схватив куртку со стойки, и рванул к двери.
Хэппи уже ждал его на улице, при виде паренька он расплылся в тихой улыбке и проговорил:
— Как все прошло?
— Блеск. Восторг. Поехали искать подпольные клиники.
— Чего?
— Клиники. Подпольные.
— Но босс, но босс… — он сглотнул. — Мистер Старк сказал вести вас после осмотра домой.
— А я говорю: вези меня в подпольную клинику!
— Простите, но нет. Я в этом участвовать не стану. Это противозаконно. Я не хочу получить потом по шее.
Питер коротко дернулся в кресле и вздохнул. Ему нужно было, наконец, купить себе машину, и тогда он мог бы ездить куда захочет сам, без чужого разрешения, без надзора.
Седан двинулся в сторону общей дороги.
***
Тони услышал его запах ещё издалека, лифт даже не приехал, а Тони уже ощущал присутствие парня. Он прикрыл глаза и глубоко втянул носом, убрав телефон в карман брюк. Роджерс сейчас со своим дружком покоились на дне бруклинского залива, наверняка им скрасили компанию тюлени и косатки, может, даже акулы.
Двери лифта плавно разъехались в стороны, и он довольно замычал. С тех пор, как Питера затронула доза экстремиса и все вернулось на круги своя, он стал чуть более милым внешне, будто более смягчённой версией самого себя, визуально так уж точно. Мелкие завитки кудрявых волос излучали здоровый блеск, наконец-то, в глазах появился огонек жизни, он стал куда более пластично ходить, скорее невольно, из-за природы, а вовсе не по собственному желанию, кожа стала мягче, теперь напоминала шелк. Одним словом, Питер, наконец, начал напоминать омегу, а не ее странное подобие.
Тони скользнул вперёд, перехватил его за затылок, скользнул пальцами в теплые кудри и прижался к губам в поцелуе. Питер, ответив ему коротким касанием, вдруг проговорил:
— Мне нужна подпольная клиника.
Жаль, что экстремис не мог смягчить его характер, сделать хоть капельку нежнее и беспомощнее. Мужчина опустил взгляд ниже, вновь забрался пальцами в волосы и проговорил почти наставительно:
— Зачем тебе это? М?
— Чтобы провести операцию, я ведь говорил.
Какая-то его часть сейчас истошно орала и сопротивлялась, те самые демоны на трибуне готовы были устроить бунт. Вторая его часть старалась их успокоить и дождаться полного разворота сюжета чужой истории.
Тони коротко облизал губы и зарылся пальцами в волосы уже скорее маниакально.
— Тебе настолько плохо?
— Я просто не хочу иметь проблем, которые имел раньше.
— О каких проблемах ты говоришь, малыш? О течке? О том, что ты давишь ароматом любого альфу? Или о том, что у тебя могли быть дети?
— Детей, благо, не будет, но еще пяток проблем остаётся.
— У тебя есть я, — он куда жёстче сжал пальцы, уже перестав его гладить. — Я твой Альфа, твой спасательный трос, твоя поддержка и помощь. Я без проблем буду проводить с тобой каждую течку, наоборот, я хочу это делать.
— Я… я… — тот коротко поднял взгляд и куда тише проговорил. — Тони, я хочу свободы. Я хочу быть не связан всеми этими частями омежьей натуры.
— Тебе даже аэродрома не хватит. Тебе всегда мало. Свобода, свобода. Ее у тебя уже больше, чем у любой меченой омеги. Скоро мое существование вообще перестанет быть необходимым. Ты не поедешь ни в какую подпольную клинику, не получишь никакой операции. Это банально небезопасно! — проговорил Старк ещё строже.
Питер все больше выкатывал глаза, смотрел на него и чувствовал, что не звереет, как было обычно, а почему-то кротко молчит. Точно, это экстремис. Тони что-то продолжал говорить, но он не слушал. Даже если он поедет на операцию, найдет все необходимое и деньги в том числе, экстремис вновь начнет восстанавливать его. То есть операция пойдет псу под хвост.
— Ты слушаешь меня? — Тони всплеснул руками. — Или я так, просто шкаф?
— Ты прав.
Старк коротко моргнул в ответ. Не такого ответа он ожидал. Питер вновь кивнул:
— Да, ты прав, мне не нужна операция. Кажется, ты говорил что-то про подавитель феромонов, что ты поможешь мне.
— Не делай такие глаза.
— Какие? — Питер слегка приподнял брови, отчего глаза стали открыты ещё больше.
— Вот такие. Прекрати.
— Но ведь ты обещал мне помочь, ты сказал, что я могу положиться на тебя, — наигранно заныл тот. — Ты обещал.
— Да, я обещал, но для этого нет нужды мной манипулировать или что-то изобретать в своей голове. Тебе достаточно лишь сказать: «Тони, помоги мне». Давай, скажи это.
Питер тихо сглотнул в ответ и почувствовал, как к нему значительно плотнее придвинулись.
— Тони, — хрипло проговорил парень, — помоги мне.
— Ещё разок.
— Тони, помоги мне, пожалуйста.
— Мед для моих ушей, как насчёт третьего раза, ммм?
— Тони, мать твою, помоги мне, наконец!
Когда чужие губы настырно впились в шею, оставив злой засос, он издал звук совсем не характерный для себя. Какой-то причудливый писк вперемешку со смехом. Мужчина зарылся пальцами под его толстовку, будто в надежде вытянуть еще один похожий звук. Питер лишь задорно рассмеялся, прижав голову к плечу, и от щекотки коротко хрюкнул:
— Пожалуйста, хватит, мой Альфа! Тони!
Старк удивленно приподнял брови, а Питер приоткрыл рот и столь же неожиданно ретировался, да так быстро, что дорожный бегун мог бы позавидовать.
Вот он, проблеск того, чего он так желал. Потребности в нем, необходимости. Вот она, та самая уязвимость, которой не хватало. Независимый и вредный парень превращался в его руках в маленький комочек слабости. Демоны внутри зааплодировали стоя.
