Кажется, это нервное

Я проснулся поздно утром, на удивление очень паршиво себя чувствуя. Я попытался вспомнить вчерашний день, чтобы понять, что послужило причиной для такого состояния. И вспомнил. Вспомнил всё, что вчера произошло. Начиная с прогулки и обещания себе, заканчивая удушением и смертью. Стоп, смертью? Тогда почему я жив и существую? Сомневаюсь, что в подобном виде будет существовать рай или ад, но всё же. Я живой, хотя и не относительно здоровый. Сильно пошатываясь, я подполз к зеркалу. Особо сильных изменений я не увидел, как-будто бы ничего вчера и не произошло. Может, это был сон? Но всё казалось таким реальным... Очень настоящим... Кэтрин, так она назвалась? Надо будет спросить про неё у сестры. Руки опять затряслись, а ноги подкосились, голова закружилась от нахлынувших вчерашних воспоминаний. Это казалось все слишком стремным, слишком напрягающим. Спустя пару минут, когда неожиданный срыв прошёл, я встал и направился в ванную, чтобы привести себя в порядок. Лицо немного вспотело, глаза стали смотреться слегка лихорадочно блестящими, под глазами начали проявляться некие веночки, напоминающие издалека синяки. Как только я моргнул, они сразу же исчезли. Привиделось... Кажется, я схожу с ума, и мне это определенно не нравится. Не понимать, где находишься, кто ты такой и в принципе слабо воспринимать реальность - хреновая штука. Я плеснул себе в лицо ледяной воды. Всё ощущалось ярче, чем было вчера. Может, в капельницу добавили чуть большую дозу обезболивающего, связанного с наркотическим воздействием? Насколько я знаю, такое иногда используют. Надо попросить врачей уменьшить дозу, а самому тщательно проспаться без всяких препаратов. А сейчас я начинал чувствовать постепенно нарастающий голод и лёгкий холод. Неужели где-то сквозняк? Или это от голода такой эффект появился, не знаю. В любом случае, позавтракать не помешает. Странное дело, но каша по-прежнему приносила отвращение, и хотя я и заставил себя съесть всё это месиво, утолить дикий голод не получилось. Он только усиливался, что начинало меня беспокоить, как и лёгкое утомление и слишком яркое освещение. Начало тошнить от голода. Я быстро прошёл к унитазу и сблевал собственной кровью. О Господи. Может у меня какое-то серьёзное заболевание желудка? Надо срочно обратиться к моему лечащему врачу, как его там? Рональд Грейсон? Не важно, найду. Я вышел из туалета, предварительно вытерев лицо от собственной крови, а затем вышел в коридор, слегка шатающимися, неуверенными шагами приближаясь к стойке регистрации. По пути мне попадались медсёстры и другие врачи, некоторые из которых смотрели на меня и намеревались поинтересоваться моим самочувствием, но мой упрямый злой взгляд их останавливал. Чёрт, да где же этот врач, когда он так нужен?! Неожиданно я почуял очень ароматный запах, идущий из какой-то палаты. Мой живот отчаянно мурлыкнул, намекая на то, что увиденное ему понравится. Я решил ему не сильно сопротивляться, поэтому послушно пошёл на запах. Когда я заглянул в палату, то уж точно не ожидал увидеть пакетики с кровью, висящие на столбцах переливания. Руки затряслись, в глазах слегка потемнело, а ноги невероятно быстро перенесли меня к пакету. Молниеносными движениями я схватил этот пакетик и впился в него из ниоткуда взявшимися длинными клыками, с легкостью продырявившими тонкую упаковку пакета, а само моё сознание ещё не успело понять, что конкретно я творю. Высушив его моментально, я почувствовал удовлетворение и, наконец, сытость. Аккуратно слизнув кровь с губ, я посмотрел на результат, сотворённый моими действиями. О-о-ох, что же я натворил... Внутри расплывалось отвращение к самому себе и желание выблевать всё ранее выпитое, но я удержался. Такое мог совершить только монстр, Господи... Прости, если ты есть. Я совершенно точно раскаиваюсь в содеянном и точно не собираюсь повторять это вновь. Я пошатнулся, облокотившись о стену. Надо сваливать, пока меня никто не увидел в таком состоянии, тем более пока никто не заметил пропажи драгоценного мешка с красной жидкостью. Надо определённо с этим что-то делать. *** Я утилизировал пустой пакет, смыв в унитаз (слава Богу, что он оказался очень мощным), а после закрыл шторы наглухо. Что-то меня сильно начал раздражать солнечный свет, неужели действие наркотиков из таблеток и капельницы ещё не вышло? Кроме того, ощущения казались странными. Внутри было слишком много чувств, не способных уместиться в одной грудной клетке. Волнение, раздражение, гнев, отчаяние, страх и даже смирение. Слишком бурный коктейль, который ощущается очень ярко. Меня как-будто разрывают изнутри. Иногда даже становится трудно дышать, вдохнуть хоть немного воздуха, протолкнуть его внутрь себя. Слишком сложно и тяжело. Солнце постепенно село, а мне захотелось выйти на улицу из этого душного помещения. Хватит с меня на сегодня этих четырёх стен, надо сваливать. Немедленно. И почему-то я был уверен, что смогу это проделать без чьего-либо одобрения.