Темные аллеи

— А знаешь, что меня бесит в тебе больше всего, то, что мне даже смотреть в твою сторону без презрения не позволяет? — И что же? — Твоя жалкость, твоё желание угодить и помочь каждому. Ты сломлен. Ты смеёшься, когда тебе больно, ты не воспринимаешь себя в целом, а просто рассеиваешь себя по частичке в пространстве, в каждом, кто по твоему мнению нуждается в помощи. А всё потому, что ты просто проецируешь себя на всех униженных и оскорблённых, надеясь таким способом закрыть все трещинки внутри себя, но это ни черта так не работает, пойми же ты уже это наконец! Хватит уже исполнять роль спасательного круга, хватит путать чувство жалости с влюблённостью! — So are u. — Ч…что ты сказал? — То, что ты и подумал, конечно. Ты ведь сам знаешь, что проблема тут не во мне. Чан стоит скрестив руки на груди, опирается на стенку выхода на крышу. Выражение лица его нейтрально, но подрагивающие время от времени губы и брови выдают бурю эмоций, что прячется внутри. Пальцы крепко сжимают кожу, кажется, что ещё секунда, ещё одно неосторожно сказанное слово — и эти руки оставят яркий отпечаток на чужом лице. — Ты говоришь, что я путаю чувство жалости с влюблённостью, но какое тебе дело до этого? Люди по сути своей эгоисты, так почему ты так переживаешь о деперсонализации человека, с которым не связан ничем, кроме работы? Кристофер сокращает расстояние. Сокращает так, что может хорошо рассмотреть прячущиеся под кепкой темные и взволнованные пока непонятным ни ему, ни их обладателю чувством глаза. Хочется скинуть эту ужасную кепку, хочется схватить за загривок и насильно заставить подняться эти глаза, изучить их и убедится в верности того подозрения, что не даёт покоя в данный момент.Но он лишь смотрит. И ждёт. Кулаки сжаты, но опущены. — …как же я хочу хорошенько вмазать по твоей физиономии, так, чтобы ты пару дней не смог появляться на людях. — Цедит сквозь зубы Чанбин, поднимая глаза. Злые, но в то же время как будто встревоженные чем-то. — Так бей. И Чанбин бьёт. Бьёт трясущейся рукой, прямо в челюсть. Тяжелый кулак чуть проскальзывает, но цели достигает. За первым ударом, должно быть, рефлекторно, следует второй — брошенный вслепую, так, просто вдогонку первому, но попадает в нос. — Плохой удар. — Чан пошатывается, делает шаг назад, чтобы не упасть, сплевывает и по привычке приподнимает голову, чтобы остановить кровь. — Криво подал, даже руку назад отвел. — Т-ТЫ ИДИОТ??? — Бин кидается вперёд, обхватывая лицо Чана, заставляя голову опуститься. — Ты же мог увернуться, какого… Смотря в перепуганные глаза напротив, чувствуя дрожащие руки, Крис не может сдержать смех, перебивая тем самым запинающегося Чанбина. Обхватив одной рукой чужую талию, он расслабленно падает на холодный бетон, продолжая смеяться вплоть до того момента, как кровь снова не начинает заполнять горло. — Да что с тобой, блять, происходит?!..- Чанбин собирается продолжить свою тираду, оказавшимся сидящим между ног Чана, но тот звучно щелкает того по козырьку кепки, открывая вид на всё такие же встревоженные, но уже совсем не злые глаза: — Перестань путать влюбленность с чувством жалости.