От прошлого не скрыться

Чарльз кричал. Кричал внутри себя, сотни мыслей пересекались, и ни одна из них не была хорошей. Все они пронзали мозг, как тысячи иголок, которые с каждым вздохом впивались все глубже и глубже. Легкий холодок прошелся по всей голове. Приступ тошноты, но парень подавил его, оперевшись на стену. Вокруг было темно, что и к лучшему. Слова Кью словно назойливые мухи все еще витали где-то в разуме, отскакивая от стенок черепной коробки со звоном. Тошнит, тошнит, тошнит, тошнит. Чарльз согнулся пополам, сдавливая свой живот и глубоко вдыхая. Мушки и разноцветные пятна плясали перед глазами, а слезы же непроизвольно хлынули из глаз, будто они копились так долго. Глухие рыдания эхом разнеслись по небольшому помещению. Внизу тебя ждут твои одноклассники, которые вряд ли ожидают увидеть тебя в таком состоянии. Позади, в метрах 10-20 стоит причина твоих слез и панической атаки. Сотни мыслей, сотни историй, сотни плохих концовок. Все они смешались в одну кашу и звенели, звенели, звенели, отчего ты уже и понять не мог, где твои мысли, а где - нет. — Соберись, - говоришь ты себе под нос, чуть ли не глотая слезы. Говоришь, продолжая сидеть в позе эмбриона и тихо рыдать, пока все внизу спокойно обсуждают рутину и домашку. "Почему вы вернулись? Почему вы снова заставляете чувствовать меня виноватым перед всеми? Я так устал, я так устал! Даже от самого себя покоя нет, почему мое прошлое вцепилось в меня мертвой хваткой и стало терзать мое тело, вытаскивая наружу органы и ломая кости. Даже в этом Мире вы не оставили меня в покое!" Парень согнулся еще сильнее, со всей силы сдавливая живот до такой степени, что даже сквозь перчатки можно было чувствовать впивание ногтей. Эти паразиты, они снова ползут. Ползут извне. Чарльз опять подавил приступ тошноты, медленно поднимаясь с пола на ватных ногах. Он понимал, что если и дальше продолжит жалеть себя, то все станет еще хуже. Мир падает, реальность исказится. Н и ч т о н е б у д е т п р е ж н и м. — Выкинь ты уже это из головы, своими сожалениями ты ничего не исправишь, ведь Кью права. Никто ничего не помнит, они не поймут, они будут извиняться в пустоту, ведь не оценят весь масштаб проблемы. И мои извинения тоже не исправят ничего. - Эйлер бормотал себе под нос. Ноги не слушались, но он спускался по лестнице. Ступенька за ступенькой. А свет все ярче и ярче, глазам больно. Мир и так плыл от слез и дурманящих мыслей, а тут еще и свет белых коридоров резал их на миллион кусочков. Спустя минут 5, если не больше, он наконец спустился. Утерев все слезы рукавом Чарльз натянул улыбку, хоть это и далось с трудом. Сейчас не стоит привлекать к себе внимание. Не стоит просить утешения. Ведь это не поможет, они не разделят твои мучения. Все ребята стояли и мирно обсуждали повседневные дела. На лицах их сверкала искренняя улыбка, каждый был счастлив. Это так удручает. Ведь страдаешь ты в одиночку. Как всегда. — Я вернулся, извините, что заставил ждать. - Снова ты извиняешься за такие мелочи, однако виду не подаешь. Ты, якобы, делаешь это из вежливости, но мы оба знаем правду. Некоторые из них оглянулись и заглянули будто тебе в душу. — Чарльз, ты в порядке? ,- спросила обеспокоенно Шарлотта, глядя своими большими белыми глазами прямо на него, та милая улыбка исчезла, оставив лишь горькую эмоцию. За словами Шарлотты последовали еще несколько удивленных взглядов. Прекратите смотреть, прекратите жалеть, разве не видно, что я в порядке?! — Нет, Шарлотта, все в порядке. - Фальш в голосе. Ее так легко определить, ведь твой голос дрожал, хоть ты и старался это скрыть. - Просто я... И замолкаешь, глядя на каждого. Пауза. В воздухе повисла пауза. Все в недоумении смотрят на Эйлера. Мир темнеет. Их лица медленно начинают искажаться. Мелкие букашки ползут. Ползут по волосам, лицу, конечностям и одежде. Лезут в рот, нос и уши, заставляя кровь тонкими теплыми струйками вытекать из отверстий. Как же омерзительно. Желчь подступает к горлу. Парень хватается за него, не давая рвоте вырваться наружу. — Хватит врать, - спокойно прервал эту тишину голос. Голос Винсента. И Мир снова вернулся в свои прежние краски. Мелкие и мерзкие насекомые исчезли. - Чарльз, ты плачешь. "Хааа?", - внезапно пронеслось у него в голове, после чего он коснулся лица своей перчаткой. - "И правда же...Плачу?"- Улыбка так и не сходила с лица, маска начала трескаться. Нервное хихиканье вызвало еще более странную реакцию у всех, кто стоял рядом. Эйлер снова согнулся, прикрыв лицо руками. Он все хихикал и хихикал, пытаясь заглушить всхлипы. Уорхол аккуратно присела рядом с ним на корточки, тихонько поглаживая по спине. Глаза ее выражали неподдельную жалость и печаль. Рука аккуратно скользила по поверхности свитера, уже сложно было чувствовать что-то на кончиках пальцев. — Может, тебе стоит пойти в медпункт?, - внезапно сказала Флоренс, быстро моргая округленными глазами. — Ты выглядишь, мягко говоря, не очень, - подхватил Беннетт, не изменив эмоции. Под мылом ему было трудно сочувствовать, но промолчать, как бесчувственная тварь, он тоже не мог. Чарльз же не сдержался, зарыдав еще громче, не думая о том, что привлекает внимание других школьников, которые с хохотом и перешептыванием глядели на него и компашку. Сотни глаз глядели, как он морально разлагался. ХВАТИТ СМОТРЕТЬ Я ЧТО ПЛОХО ВЫГЛЯЖУ У МЕНЯ ЧТО-ТО НА ЛИЦЕ ИЛИ НА ВОЛОСАХ РАЗВЕ НЕ ПОНЯТНО ЧТО Я В ПОЛНЕЙШЕМ ПОРЯДКЕ ТОЛЬКО ВЫ ЗДЕСЬ НЕНОРМАЛЬНЫЕ ВЫ ВСЕ В ПАРАЗИТАХ СКОЛЬЗКИХ ЛОВКИХ И МАЛЕНЬКИХ ОНИ СЖИРАЮТ ВАШ МОЗГ ИЗНУТРИ Шарлотта сжала свои руки, вглядываясь в пол. Ей эта картина кажется до безумия знакомой, но она молчит. — Чарли, может ты пойдёшь домой? В таком состоянии тебе будет трудно что-то усвоить из школьной программы. - голос Анри звучал ласково, будто она была его сестрой, однако определить, фальш это или нет, было трудно. Другие же закивали в согласии. Прекратите.