Bad Romance

Сонхва сидел в своей комнате, смотря в стену. Он знал, что у Хонджуна много секретов… Но он, кажется, совсем запутался. То есть, у Хонджуна есть родитель? Нет, ну в этом нет ничего удивительного, у всех родители имеются. Но что Сонхва казалось странным, что он никогда не слышал о ней. По тому, как Хонджун пишет письма ей, они, видимо, близки. Но если они близки, то как Хонджун может не знать её имя? Или её имя и является Магнолией? Она иностранка? Хонджун не очень то и на иностранца похож, даже если он таковой лишь на половину. Тогда, это не настоящее имя? Почему же Хонджун не знает настоящее имя своей матери? Самая реалистичная причина: его матери больше нет. Тогда, все сходится. И то, что он письмо ей не отправил, и то, что она никогда не посещала Хонджуна за эти четыре месяца, пока Сонхва работал у него. Сонхва сам не уверен, почему же он так много об этом думает. Наверное просто любопытство берет над собой вверх. Хонджун — человек скрытный. И знать, что Сонхва был первым, которому он смог так раскрыться — приятно. Но в тоже время, Хонджун не рассказывал ему о своей маме, например. Сонхва сумасшедший, что ли? Хонджун ведь не обязан ему ничего рассказывать. Что это за мысли у него? Сонхва тяжело вздыхает. Верно, нужно вернуться к работе. И все изменилось. Опять. Опять Хонджун начал больше отдаляться. Когда Сонхва зашел к кабинет к нему, он первым делом заметил как тот посмотрел на Сонхва раздраженно, после чего опять перевел взгляд на бумаги. Он будто выглядел… Подавленно. — …Выглядите сегодня не очень, Господин Ким, — отшучивается Сонхва, стоя у проема. Хонджун в ответ молчит. Неловкая улыбка с лица Сонхва исчезает. Он просто садится на кресло, и сидит, смотря в пол. У Хонджуна что-то случилось? Все с ним ведь в порядке, верно? Может, он злится на Сонхва? Сонхва пытается вспомнить, что же он мог сделать не так в последнее время. Ну, он вел себя более терпимее, чем ранее, поэтому почти ничего в голову не приходило. Они ведь не ссорились, верно? Вчера Сонхва ушел на обед, и после этого они увиделись лишь раз и то, на минут десять. Тогда с Хонджуном было все в порядке. Или Сонхва лишь так казалось? Так, надо вспомнить, что Сонхва делал не так… Может, пошутил какую-то глупую шутку? Аргх, вот именно сейчас все должно было вылететь из головы! Что же, что же… Письмо. Сонхва уж слишком резко переводит свой взгляд на папку, которую полез вчера: она стояла на своем месте так же, как и перед тем, как Сонхва положил её туда. Все было в порядке. Сонхва облегченно выдохнул, после чего, заметил странный на себе взгляд. Взгляд Хонджуна. — Простите, — шепчет Сонхва, думая, что он отвлек Хонджуна. — Слушай, — начинает и Хонджун тоже, снимая очки с переносицы. — …Может, пойдешь в сад там или куда-нибудь еще? — просит Хонджун и Сонхва смотрит на него разбито. — Мне… Просто нужно немного побыть самому. Сонхва никогда не видел его таким. От Хонджуна всегда отдавало некой уверенностью. Даже тогда, когда он узнал о «предательстве» Юнхо, он выглядел таким харизматичным. А сейчас… Видимо, что-то и правда безумно расстроило Хонджуна. Сонхва медленно кивает, и встает с кресла, после чего покидает комнату, перед этим взглянув последний раз на Хонджуна через плечо. Когда дверь захлопнулась, Хонджун тяжело выдохнул, и закрыл глаза. Он устал. Устал от того, что он уже не может никому доверять. Даже Сонхва, которому, он думал, он может довериться. Когда Сонхва вышел из кабинета, он сразу же начал думать. Обо всем подряд, и поэтому эти мысли чуть ли не взрывали ему голову. Он посмотрел через окно, которое находилось в коридоре. Там открывался вид на сад. Верно, Хонджун разрешил ему пойти в сад. Видимо, это Сонхва и сделает. Он за эти четыре месяца не так уж и хорошо запомнил особняк, но даже так, он знал как выйти в сад. Когда он в нем оказался… Сонхва опять начал думать. Ему казалось, что запах цветов его хоть как-то отвлечет, но у него не очень то и получается отвлечься. Он сел на светлую скамейку, и оперевшись локтями о колени, он опустил голову. Иногда ему кажется, что лучше он бы вообще не соглашался на все это. Жизнь стала такой сложной после знакомства с Хонджуном. Особенно после того, что случилось в ресторане. Это было начало весны. Снег уже растаял, а цветы, за которыми ухаживали садовники, уже начали цвести. Даже магнолия, которая обычно начинала это делать позднее, уже раскрывала свои лепестки. Магнолия… Видимо, Хонджуну нравятся эти цветы. Почему-то, эта мысль заставила Сонхва коротко улыбнуться. Вообще, мысли о Хонджуне в последнее время заставляли его каждый раз улыбаться. А Сонхва ничего не может с собой поделать. А разобраться, из-за чего же это — тем более. Ладно, это очевидно, из-за чего же это происходит… Но признать это, честно говоря, не так уж и легко. Все и правда началось после ресторана, или ранее? Как Сонхва кажется, что-то такое начало зарождаться еще после отеля в Пусане. То, как Хонджун переживал за него в больнице… Сонхва никогда этого не забудет. И не забудет того, как ему казалось, что после такого их отношения точно должны были улучшиться. Но этого не случилось. Потом случай с Юнхо. Опять переживания Хонджуна и Сонхва до сих пор помнит, как же быстро билось его сердце, когда Хонджун рассказывал об этом. Списал он это на панику, волнение. Это хорошая отмазка, ведь это буквально случилось после того, как Юнхо поймали. А потом, они в автомобиле и Сонхва тянется, чтобы оставить поцелуй у Хонджуна на губах, и это уже отмазать невозможно. Просто невозможно. У Сонхва есть чувства к Хонджуну. Признавать это даже не вслух сложно, но Сонхва сумел. Он громко выдохнул, переводя взгляд вверх, поднимая голову. Верно, у него точно есть чувства к Хонджуну. Возможно Хонджун и бывает иногда противным и грубым, Сонхва не может с собой ничего поделать. По письму, которое Хонджун писал матери, Сонхва начал надеяться, где-то далеко внутри надеяться, что у Хонджуна есть те же чувства и к нему. Сонхва стал человеком, которому Хонджун смог довериться. Это про очень многое говорит. И Сонхва точно не хотел потерять это доверие. В голове сам ненароком появился план: вернуться в кабинет, извиниться, даже если ничего не случилось и… Двигаться дальше. Пройдет два месяца, Сонхва оплатит свою учебу, и продолжит работать на Хонджуна. Такая странная мысль. Особенно после того, как Сонхва буквально отсчитывал дни до того, как уйти из этой работы. Когда он уже продолжит работать, Хонджун начнет все понимать. А потом дело за простым: Сонхва целует его, Хонджун тает под его прикосновениями и хэппи энд… Или же Сонхва будет таять, но это не важно! План был надёжен как швейцарские часы. И Сонхва даже поднялся резко с скамейки, готовый вернуться в кабинет Хонджуна. Верно, все должно получиться. У Сонхва точно получиться. Миссия по заполучении сердца Хонджуна началась. Но подавленное лицо Хонджуна опять убило все надежды. — Сонхва, прошло буквально минут тридцать с твоего ухода, — говорит низко Хонджун. — Под «немного» я имел ввиду хотя бы час- — Простите, — Сонхва резко кланяется, и перебивает Хонджуна. — …И за то, что перебил тоже простите. — За что «простите»? — а вот это Сонхва не продумал. — Ну, я подумал, что вы расстроены из-за меня, поэтому и решил извиниться, — объясняет Сонхва, пока мнется на месте. Тут, он слышит смех Хонджуна. — …Сонхва, это бред, — когда Сонхва смотрит на Хонджуна, несмотря на ухмылку на губах, по его глазах видно, что тот сдерживал слезы. — Ненавижу, когда люди извиняются, а сами не понимают за что, — Сонхва виновато опустил голову. — Ты ведь понимаешь, что тогда твои слова и выеденного яйца не стоят, понимаешь ведь? Сонхва немного злила эта ситуация. Даже не сам Хонджун, а то, что Сонхва не понимает, что же ему делать сейчас. Тут, в голову пришла идея. Безумная, можно сказать. — Тогда, — начинает он и Хонджун опять обращает на Сонхва внимание. Сонхва же, подходит к Хонджуну ближе. Он обходит стол, чтобы стоять с парнем, повернувшимся к нему, еще ближе. Сонхва, вовсе не думая, приземляется на свои колени перед Хонджуном, заставляя глаза последнего округлиться. — Я извинюсь другим способом. — Что ты- Сонхва, не думая, касается губами внутренних бедер, которые были закрыты гладкой тканью брюк. Но, кажется, Хонджун этот поцелуй ощутил, ведь он все равно вздрогнул. Сонхва продолжил, водя ладонями по бедрам, и оставляя быстрые поцелуи дальше. — Сонхва, прекрати, — просит Хонджун сначала спокойно, но его голос вздрагивает под конец. Сонхва не уверен, дело ли в том, что Сонхва коснулся его так, или всё-таки в том, что Хонджуна что-то другое смущает. Сонхва же не прекращает. Он знает, что Хонджун если и хотел бы, чтобы Сонхва перестал, он бы оттолкнул его, как минимум. Но тот этого не делал. — Перестань, — повторяет Хонджун, пока Сонхва тянется к ширинке брюк. — Прекрати! Тут, Сонхва и правда отталкивают. Не сильно, но Сонхва из-за этого смог удариться о стол. Сонхва трёт затылок, пока переводит взгляд на Хонджуна и… Тот и правда был разгневан. — Ты сейчас серьезно? — тот встал со своего места. Впервые Хонджун так яро был против такой близости между ними. Всегда Сонхва был тем, кто просил прекратить. — Вместо того, чтобы понять причину, по которой ты извиняешься, ты решил мне отсосать? Ты считаешь это нормальным?! — Я- «Я не понимаю, о чем вы» хочется сказать Сонхва, но слова застряли комом в горле. Он сам не уверен почему. — Встань оттуда, — просит низко Хонджун и Сонхва почти сразу повинуется. — Смотреть тошно… Почему молчишь? — Господин Ким, я… — «мне стыдно.» — Что «я»? — Хонджун подходит ближе к Сонхва, почти впритык, и смотрит на него снизу вверх. — Надеюсь, что ты запинаешься перед тем, как рассказать мне об этом, — Хонджун вытаскивает со своего кармана что-то и бросает это на стол. Письмо голубого цвета. Глаза Сонхва округляются, а рот приоткрывается. — …Г-господин Ким, вы неправильно поняли! Это получилось абсолютно случайно, честно! — Сонхва понимает, что он влип. Понимает на все сто процентов. Но он все равно хочет все разъяснить. Он не хочет, чтобы Хонджун подумал о нем плохо. Тошнит лишь от мысли, что он может посчитать Сонхва злодеем в этой истории. — …Сонхва, — начинает Хонджун, опустив голову вниз. И Сонхва затихает. Впервые за длительное время, эта комната была такой тихой. Не было слышно смеха Хонджуна, даже его надоедливых смешков. Их разговоров, как они обсуждали завтрак, приготовленный Уёном, поваром в доме. Даже банального ведения ручкой по бумаге, этого бесячего звука… Даже его Сонхва хотел услышать в тот момент. Но все, что он слышал, это быстрое биение сердца. Сначала ему казалось, что это биение сердца Хонджуна, настолько он близко стоял. Но когда оно начало замедляться к обычному ритму, Сонхва внутри себя молился, чтобы это не было сердцем Хонджуна, а его собственным. — Мне очень жаль, Господин Ким, — Сонхва немного отходит от Хонджуна и кланяется ему. — Очень, очень жаль! Я никогда в жизни не должен был лезть туда. И я это правда понимаю. — Сонхва, ты уволен. — Нет, я прошу, — Сонхва был готов встать на колени в тот момент. Лишь бы Хонджун просто улыбнулся, и сказал, что это такая шутка. Сказал, что эти письма — это не важно. Что Сонхва просто увидел то, каким «бредом» Хонджун занимается в свободное время. Но… Хонджун не слушал. Он вытащил контракт из ящика в столе и, без раздумий, прямо перед лицом Сонхва, разорвал последнюю его страницу в клочья. Сонхва смотрел на это, застыв. Будто не веря, что такая маленькая, прям малюсенькая ошибка стоила ему всего, что у него было. Хорошо оплачиваемой работы, друзей, которых он здесь завел, и, как бы глупо не звучало, даже приключений. Человека, которого он полюбил. — У тебя час, чтобы собрать свои вещи, — говорит Хонджун, сломлено. Сонхва никогда не видел его таким ранее. Это выглядело так… Будто ему и правда разбили сердце. И Сонхва являлся тем, кто разбил его, и Сонхва от этого просто хотелось свалиться на землю и расплакаться. Но он этого не сделал. Всё, что он сделал, это кивнул и покинул кабинет Хонджуна. Выходя, он заметил встревоженный взгляд Чонхо, который стоял возле входа. Сонхва даже не взглянул на него, а лишь пошел по коридору в свою комнату. Чонхо, немного испуганно заходит к Хонджуну, который был замечен за тем, что сидел на стуле, откинувшись на спинку. Чонхо сразу же перевел взгляд на пол, где заметил кусочки порванной бумаги. Кажется, он начал понимать, что же произошло. — …Вы его уволили? — спрашивает удивленно Чонхо и Хонджун смотрит на того раздраженно. — Ты был прав насчет него, — говорит Хонджун и Чонхо сразу же понимает, что он о вчерашнем разговоре. Хонджун закрыл глаза, и с улыбкой на лице продолжил: — Доволен? Ты оказался прав! Ты ведь должен радоваться, что его здесь больше не будет, — Хонджун открывает глаза, смотря прямо в душу Чонхо. — Так… Почему ты выглядишь таким удивленным? Ты ведь знал, что ты прав с самого начала, разве нет? — …Да, я это знал, — отвечает спокойно Чонхо, улыбнувшись в ответ. Но улыбка не была радостной. Скорее испуганной, удивленной и расстроенной. Но Хонджун был слишком взбешен, чтобы обратить на это внимание. — Уберись и свали отсюда, — просит грубо Хонджун. — Да, Господин Ким, — и Хонджуну кажется, что его скоро стошнит от этого звания. Когда Сонхва вошел в свою квартиру, первое, что он заметил: там было холодно. Верно, отопление ведь отключили за неуплату. Сонхва надел на себя дополнительную кофту и, обнимая себя, лег на кровать, которая была не заправлена еще с его ухода. Сонхва, уткнувшись щекой о подушку, пытался не заплакать. Как же ему оплатить учебу? Сонхва не знал ответа на этот вопрос. Честно говоря, он считал себя глупым за то, что он вообще об этом забыл. Начал играть в детектива, даже не думая о том, что его изначальная цель — это продержаться у Хонджуна как можно дольше. Но он это упустил. Ничего удивительного, он ведь не первый, кого оттуда прогнали. Сонхва уверен, это не такая уж сложная задача заставить себя прогнать. Сонхва голоден, поэтому он встает с кровати и, одевшись, направляется на заправку рядом с его квартирой. На улице вечер и, казалось, лишь недавно было утро, а сейчас уже фонари загораются. Сонхва шел по улицам, наблюдая ненароком за другими людьми, проходящими мимо. Странно, он так давно не видел обычных людей вот так. Наверное он выглядит странно, вот так наблюдая со стороны, поэтому он натягивает капюшон толстовки на лицо, чтобы на него не обращали внимание. Заправка кажется такой знакомой, и такой далекой одновременно. Он так привык есть нормальную еду в особняке, что теперь даже смотреть на лапшу тошно. Но у него нет выбора. — Вы нашли всё, что хотели? — спрашивает девушка за кассой. — А? — Сонхва вовсе не слушал, но потом, он сам понял, в чем же был вопрос. — А-а, да, я нашел всё. — Отлично, — говорит притворно радостно девушка но, честно говоря, выглядела она сонно. Всё-таки это был поздний вечер. — С вас двенадцать тысяч вон. Сонхва вовсе не хотелось возвращаться к себе в квартиру. Там было холодно и не очень то и убрано, поэтому он остался на заправке. Здесь хотя бы было тепло. Несмотря на то, что Сонхва был голоден, ел он через силу. Он чувствовал себя ужасно, и даже не физически, а скорее психологически. Но даже это самое «психологически» мешало ему нормально поесть. Столько проблем, которые ему нужно решить. Самая главная из них — оплата учебы. Ему еще не хватало примерно двадцать миллионов вон, чтобы оплатить её полностью. Где он их возьмет Сонхва не знает и это его и ломает изнутри. И с каждой секундой, ему хотелось разрыдаться все больше и больше. Когда Сонхва закончил, он только тогда заметил, что девушка очень взволнованно ждала, пока Сонхва уйдет. Видимо, ей нужно было закрыться, а присутствие Сонхва мешало ей это сделать. — Простите, если задержал, — говорит Сонхва, уже собираясь уйти. — Постойте! — просит девушка, подходя к Сонхва и протягивая ему салфетку. Сонхва не очень понял этот жест, даже подумал, что возможно он испачкался, но потом, она добавила: — Э-это мой номер, — и все начало проясняться. Прежде такое случалось нередко. — Вы мне понравились. Если хотите, то можете позвонить мне. — Хорошо, спасибо, — отвечает коротко Сонхва, принимая от нее салфетку, после чего, выходя из магазина. Девушка не была совсем его типажом. Но она была низкой, что под критерии Сонхва подходило. Да и Сонхва давно нужно было развеяться… Может, одно свидание с девушкой было бы не таким уж и плохим решением? Но точно не сейчас. Не тогда, когда его долг должен быть оплачен меньше чем через два месяца. Засунув салфетку в карман, он подошел к банкомату, который находился рядом с заправкой. Он начал вводить данные, чтобы проверить свой счет, да и чтобы перевести немного денег в наличные. Они ему пригодятся в повседневной жизни. Все казалось нормальным, кроме одного… Сто миллионов вон на счету? Откуда? Сонхва удивленно смотрит на девятизначное число, после чего, лезет в карман за телефоном. Обычно переводы у него как-то записаны, или человек, переведший их, мог написать сообщение. Когда он зашел в банковский аккаунт, он и правда увидел перевод, который был равен пятидесяти миллионам вон. И отправитель… Ким Хонджун. «Оплати свою учебу.» Короткое сообщение. Такое маленькое, по сравнению с суммой, которая была отправлена вместе с сообщением. Рука, державшая телефон, дрожит, а на сам экран начинают падать капли, сразу же скатываясь вниз по экрану. Сонхва обещал, обещал себе не плакать. Но он ничего не может поделать с собой, поэтому он просто приседает перед банкоматом, уткнувшись лбом о холодную поверхность. Он ужасен. Даже тогда, когда Сонхва начал лезть в секреты Хонджуна, тот все равно пожалел его. Пожалел, как брошенного котенка, которому принесли молока с дома, чтобы тот покушал. Сонхва ужасен.