☆ДРУГОЙ БЕРЕГ☆
Утро Юнги выдалось очень тяжёлым. Он вчера никак не мог уснуть. Очень тяжело было не думать о вечере, об этом парнишке. Он испугался своих чувств. Даже говорить слово «чувства» было страшно до жути. Мин не хотел опять крушить свой корабль, где он только начал чинить старые поломки. «Ну нельзя мне вот так влюбляться, о боже, что я говорю… чёрт бы побрал всё». Вот как он может так? Он любил одного мальчика, ему казалось, всё нормально, они счастливы. Но в итоге что случилось? Его дом подожгли, и он потерялся. Может, он вообще не же… нет, Сынмин жив. «Мне нельзя, я не могу так поступать, Сынмин, я… я… его люблю. Он останется одним-единственным, нет, нельзя. Мальчишку жалко… Ведь я никто… я ничтожество… я слаб… я жалкий… Зачем я ему? Я ему испорчу жизнь. Нет, Мин Юнги, остановись». Юнги вот так почти до утра лёжа рисовал глазами на потолке красивые узоры. Вот только жаль, их только он сам мог видеть, а другим не видно. Как бы это больно ни было, он решил отказаться от всего этого. Он знал, у Чимина тоже что-то происходило. Ведь тот так очаровательно смущался, отводя глаза, когда они встретились. Как из-под чёлки взглянул его. Как не замечать такие неловкие, но до дрожи приятное напряжение между ними? Поэтому нужно сейчас это всё остановить пока не поздно. Юнги для себя решил, что делать, как быть. Если сейчас не остановиться, потом ещё больнее будет. «Не хочу я ему жизнь ломать, одному уже сломал…» Он решил избавиться от этого сладкого начала, это будет больно, но это сейчас. Это самый правильный и самый нужный вариант, так решил брюнет. Мин пришёл на работу, но не было сил, хотелось остаться одному и не думать. Но ничего у него не получилось. От усталости ему хотелось на свежий воздух, может, покурить?.. Почему-то его ноги потянули на улицу, ко входной двери. Брюнет вышел, а там уже работники собрались. Он отходил от них чуть дальше, не хотелось неловкости. Когда сигарета почти закончилась, в его поле зрения появились знакомые макушки. Опять они… держались за руки, весёлые. Пак опять со своим хвостиком, очень забавный, красивый. На лице мужчины невольно появилась улыбка, но он тут же пропадал, потому как этот гадёныш опять лапал Чимина, ещё и поцеловал. К ним подбегали девушки, все что-то обсуждали, смеялись искренне. Тэхён обнял Чимина сзади, а тот смутился, но не сопротивлялся. — Блядский Ким Тэхён… они что, охренели? Чёрт… здесь столько людей. Он не мог больше там стоять, эта картина на него давила. Брюнет закончил с бумагами и пошёл обедать. После обеда отправился опять в свой кабинет, хотя работать не хотелось от слова совсем. Когда он поднял взгляд, увидел младшего. Сердце больно сжалось. Хотелось улыбаться и обнять, поругать за то, что Тэхёну дал обнять и целовать себя. Но не мог… он никогда так не сможет. Потому что он чёртов трус. Юнги сделал глубокий вдох, шагая туда же. Пак улыбнулся, как солнышко, но ответом ему послужил… игнор? Равнодушие? Злость? Ревность? Сам он тоже не разобрался, что именно, но он как решил и так делал. Назад пути нет. Пусть сейчас будет чуть больно.☆ЧИМИН☆
Чимин не помнил, сколько времени прошло, как он до сих пор стоял в том же месте, где его припечатал старший холодным взглядом. Смотрел в одну точку перед собой, но не видел ничего, кроме тех тёмных глаз, где он утопил себя навечно. Он на стену так смотрел, как будто, если вот так сидеть, там мог опять появиться брюнет и объяснить ему всё. А что вообще объяснить-то? О Боги, ты кто такой вообще, Пак Чимин, чтобы тебе что-то объяснили и даже обратили внимание. Он ведь надеялся хотя бы на тёплое приветствие после вчерашнего, а имел ли он на это право, не думал. Вспомнил, что только что было. Постарался переварить в голове лицо Мина. Что там было-то? Отвращение? Холод? Равнодушие? Может, всё вместе? А сердце почему так болело? Почему хотелось плакать? Так они никто друг для друга, это не могло опровергнуть только один вечер и то они не разговаривали тогда. «Он меня защитил. Может, Тэхёна защитил, как брат? Ведь он так заботился, так смотрел… Как он смеялся… Так, всё, Пак Чимин, ты как и был дураком, таковым и остался. Это всё был мираж в пустыне. Забудь про это всё. Что ждал от семейного человека? Ты такой мерзкий. Он ведь женат, у него ребёнок. Ты чёртов придурок», — повторял он сам себе, ломая изнутри. Чимину действительно мерзко от самого себя. Он никогда не думал больше, чем положено. Пак просто хотел, чтобы они могли разговаривать изредка, чтобы увидеть его близко. Просто чувствовать его и ничего не больше. Он желал ему только счастья. — Чимин, Пак Чимин, — кто-то позвал уже не в первый раз, наверное. — Наконец-то, — узнал он голос Леи. — Л-Лея… — Да, это я, Лея. А ты Пак Чимин. Что ты здесь делаешь? Почему не на рабочем месте? И ещё, что с тобой? На тебе лица нет, — взволнованно потрогала девушка его макушку. — Я… простите, чуть-чуть голова кружится, ничего серьёзного, простите. Я за вас… то есть вас искал. Вот это, это я… я хочу участвовать в конкурсе, — заикался парень. — В конкурсе? — удивлённо переспросила девушка. — Да… — Ого, честно скажу, я не ожидала. Но желаю удачи. — Спасибо. — Ой, хватит, иди на своё место. — Хорошо. Поклонившись, блондин ушёл за своё место. Пак до вечера мучал себя вопросами, на которых нет никаких ответов, убеждал себя, что всё у него нормально. Ведь действительно, всё в порядке, верно? Они ведь никто и даже слов не должно быть об этом. Просто знакомый? Могли ли они быть просто знакомы? Нет. Конечно нет. Кто он и кто такой Мин Юнги. Вот так он закончил ещё один день своей никчёмной жизни. Собрав вещи, он вышел на улицу. Сегодня не хотелось никого видеть. Тэхёна тоже, потому что друг прав… чёрт возьми… Он же предупредил Пака только не влюбляться в Мина Юнги. А он что? Он не любил его, но почему тогда сердце так болело? Быстрее надо домой, нельзя думать так много, хуже будет. Он со скоростью света бежал домой. Сегодня Тэ его не ждал. Оказалось, у него появились какие-то срочные дела. Пак рад, ему хотелось остаться одному. Ведь посмотреть другу в глаза тоже страшно. Нет, стыдно. Нужно расхлёбывать это всё сегодня, а потом забиться. Ему сейчас нельзя опять в ту темноту, когда он только вышел в свет. Он только начал выходить наружу, опять не хотелось загонять себя в тёмный угол. Чимин сильный. Он мог держать себя в руках. Чимин просто закроет эту влюблённость где-то внутри и будет жить дальше. Пак заварил себе горячий чай. После появления Тэхёна в его жизни на его кухне появились чайные пакетики с разными ароматами. Раньше Пак почти не пил чай, но друг его приучил. Как и делать много других полезных вещей. Например, улыбаться искренне. — Божественно, — пробубнил он, допивая чай со вкусом смородины. Посмотрел разные сайты, сам не понимая, что вообще искал. — Нет, нужно чем-то полезным заняться. После открыл ноутбук, чтобы посмотреть полезные уроки для модельеров-дизайнеров. Пак загрузил свою голову работой полностью, пока не звонил ему друг. — Привет, моя рисовая булочка. — Привет. — Соскучился? — Ещё не успел. — Я обиделся… — Если только чуть-чуть. — Я так и знал. — Как у тебя дела? — Хорошо, мы с Намджуном кое-что пишем. — Что? — Это сюрприз. — Тьфу на тебя. — О нет, я бы сейчас посмотрел, как ты надул свои офигенные губы. — Извращенец. — Чимин-а. — Да? — Ты не забыл про танцы? — Нет, Тэ, не забыл. Мы на следующей неделе обязательно туда пойдём. — Ок, я жду не дождусь. Там будут такие горячие мальчики, хм-хм… — Так, всё, извращенец, я отключаюсь. — А то… — Пока, всё, спокойной ночи. — Хорошо, сладких снов. Пак отключил свой смартфон и посмотрел на время. Было довольно поздно. Отключив свой ноутбук, лёг спать. «Нужно пережить эту неделю. Не нужно думать о Мине Юнги. Нужно работать. Вот и всё, Пак Чимин, ты доигрался…»☆ДРУГОЙ БЕРЕГ☆
У Мина в голове каша, он не понимал своего поступка. Это грубо? Жёстко? Подло? Или всё вместе… Но так надо, так нужно… Он краем глаза всё-таки заметил, как тот застыл, как сменялись его эмоции. — Наверное, было больно… Мин отправился домой с комом в горле. Дома его ждала его принцесса. Она смысл его жизни. По дороге купил дочке и Джису цветы. — Привет, пап, — улыбнулась она, подарив ему такое нужное тепло в сердце. — Привет, моя принцесса. Это вам, иди маме подари, я сейчас приму душ и подойду тоже. — Хорошо, пап, спасибо. — Иди уже, милая, — Мин, приняв душ, сел за стол. — Привет, спасибо за цветы, — неловко улыбнулась Джису. Она не ожидала такой заботы после всех своих поступков. Раньше они были близки и такие цветы она получала почти каждый день. Она знала, что поступала подло, но не смогла ничего сделать с собой. — Да не за что. Как у тебя дела? — спросил он у неё. Юнги уже забыл, когда они вот так вместе собрались и поговорили о чём-то. В последнее время они часто за столом оставались с дочкой вдвоём, а Джису не показывалась до поздней ночи. Он знал, что она с кем-то встречалась, но был только рад, если она любила и её любили так же. Он не имел права вмешиваться в её личную жизнь, как она в его. Но всё равно переживал. — Всё хорошо, спасибо. А у тебя? Неважно выглядишь, — угадала девушка, потому как Юнги был на вид уставшим. — Да всё хорошо, устал немножко. На этой неделе будет первый этап конкурса, поэтому чуть больше работы. — Понятно. Мне бы тоже хотелось там быть. — Не думаю, что это будет интересно. Но думаю, второй этап будет намного интереснее. Хочешь пойти? — Да, если можно. — Конечно, можно. Это будет в следующую субботу. Первый этап на этой неделе. Те, кто прошёл первый этап, на следующей неделе должны показать свою работу. — Ого… Мне уже интересно. Там как на подиуме? — Ну, типа того, каждый участник покажет свою работу. — Я буду. — Хорошо. — Доча, хочешь ты тоже к папе на работу? — Да, хочу. — Вот и договорились. После ужина они смотрели мультики. После уложил дочку спать, оставляя на её макушке короткий поцелуй. Брюнет вошёл к себе спальню. В груди большая дыра. Пустота поглощала его медленно, но больно. Он никак не мог выкинуть из головы свой поступок. «Может, я переборщил?» Мин подумал, если сейчас не отвлечься, его сердце и мозг разорвёт на части. Одно было готово забыть всё, решив, что всё было правильно, а второй готов был бежать, просить прощения, упасть в ноги блондину. Недолго думая, Мин, разблокировав свой смартфон, позвонил Джину. — Привет. — Привет, хён. Как у тебя дела? — Лучше не бывает. А как у тебя? — Тоже нормально. — Что-то непохоже. — Да нет, с чего это? — Ну, не знаю, ты звонишь так поздно. — Нет, хён, ты привыкай уже, в конце концов, мы же договорились начать всё сначала. Я стараюсь. — Ну да, я поверил, — Юнги почувствовал, как тот фыркнул. — Не поверил. — На самом деле, хён, в субботу первый этап конкурса, ты нам нужен, как жюри. Нужно выбрать эскизы. Потом в следующую субботу будет небольшой показ готовых моделей. Там тоже будешь в жюри. Ты же знаешь, я в этом не очень. — Ого, я согласен, думаю, интересно будет. — А ещё Джису тоже захотела. Думаю, её тоже на подиум, как жюри, пригласить. — Ну да, конечно, хорошая идея. — Значит, договорились. — Да, хорошо. Ты так и не скажешь, что у тебя там. — Нет… а нет… нет, у меня всё хорошо. — Я уже получил ответ. — Хён, не переживай, ничего серьёзного. — Честно? — Да, хён. — Хорошо, я поверил, но всё-таки я всегда готов выслушать. — Я знаю, спасибо тебе, хён. Спокойной ночи. — И тебе тоже. Я искренне надеюсь, что ты от меня ничего не скрываешь. Кое-как собравшись с мыслями, брюнет всё-таки уснул. Нужно держать себя в руках. Всё пройдёт, верно?☆ТЭХЁН☆
— Куда мы едем? — поинтересовался младший Ким — К моему другу, — короткий ответ. — Зачем? — Говорит, у него есть песня для тебя. — Ого… какая песня? — Это дуэт. — С кем? — С Кимом Сокджином. Это саундтрек для дорамы «Хваран». — Ого… — сказал Тэхён, но внутри что-то горело, что если тот Намджуну расскажет? «Мне точно попадёт от него». Добираясь до студии в полной тишине, оба думали о своём. Тэхён боялся, что тот расскажет Намджуну о клубе, и это точно обидит его брата. Тэхён не боялся Намджуна, нет. Этот страх другого. Ему просто не хотелось, чтобы брат переживал за него лишний раз и обиделся, что он скрывал это от него. А Намджуна волновало совсем другое. Он не видел Сокджина уже давно. Скучал? Наверное. Джун не знал и не понимал, почему Джин перестал общаться с ним. Почему просто пропал, игнорировал его, когда он хотел его видеть. Он и сейчас попросил друга, чтобы тот не говорил Джину о себе. Почему он боялся, будто Джин узнает про него не придёт или придумает что-то, чтобы не встретиться с ним? Старший не заставил их ждать долго. Как всегда, самый красивый. Нежный, чуть неловкий, но даже такой более уверенный в себе, чем кто-либо. Намджун помнил его таким. А сейчас это совершенно другой человек. Такой же красивый, но холодный, чуть высокомерный и очень серьёзный. Местами загадочные взгляды не оставляли равнодушными никого вокруг. — Привет, Сокджин. Как дела? — Привет. Хорошо, спасибо. А у тебя как? — сухо ответил старший, одарив Джуна нечитаемым взглядом. Джин не рад его видеть. Хотя готов был позвонить и рассказать о младших, но сейчас жалел. Нет, он не забыл. Не забыл эти глаза. Не забыл эти ямочки в щеках. Не забыл ничего. Всё на месте, неприятно. — Тоже хорошо. — Ой, это кто у нас, младший Ким? — театрально удивился Джин. — Как у вас дела? Вы потом хорошо спали? — хитро улыбнулся он, чтобы избавиться от пристальных взгляд Джуна. — П-привет, хён, спасибо, хорошо… — неловко отвёл глаза младший. Тэхёну плохо. В тот день из-за алкоголя в крови он наболтал лишнего. Сейчас стыдно. Намджун ничего не понимал, смотрел на Тэхёна, мысленно спрашивая у него: «В какой день ты должен был плохо спать?» Младший Ким тоже ответил глазами: «Дома расскажу». Потом им дальше не дал разговаривать продюсер. Они познакомили Тэхёна с текстом, нужными нотами. Тэхён всё слушал внимательно, понимающе кивал в ответ. Запись закончили довольно быстро. Попрощавшись с продюсером, они вышли на улицы втроём. — Тэхёна, как твой друг? Думаю, ему немало попало. А он у тебя в герои записался? В тот день мужественно защищал тебя, пока ты из-за алкоголя не мог даже на ногах нормально стоять, — добил он младшего специально или не совсем специально. Джин и так хотел рассказывать всё Джуну. Нехуй было так поздно шататься в клубе пьяным. Это ведь опасно. Тут у Тэхёна сердце упало в пятки, глубокий вдох… — Я не понял, — посмотрел Намджун сначала на младшего, а потом на Джина. — А ты, наверное, не в курсе был, как твой братишка умудрился появиться в клубе, где Хосок выступает? — не угомонился Джин. Раз начал, надо закончить. — Нет… что? Когда? Тэ-Тэ… — удивлённо переспросил он в этот раз младшего. — А… я… Мы… — вот и всё, больше ничего не мог сказать пепельный. Было ужасно стыдно. Хотелось придушить своего так называемого хёна, которого обещал не рассказать Джуну. — Да, ещё и там умудрились подраться, потому что эти засранцы туда припёрлись, как модели на подиум, и ещё пили немало, а? Ну, скажи что-нибудь, Тэ, ты вроде в тот день был взрослым мальчиком? — сверкал глазами он. Джин жопой чуял, что переборщил, но почему-то не мог остановиться. — Я… мы… — у Тэхёна не только дар речи потерял, но и, казалось, пропал в лёгких воздух. Он вообще перестал понимать, что тут происходило. Он-то знал, что уже взрослый, но, смотря на взволнованного Джуна, стало совсем не по себе. — Он у тебя всегда так дар речи теряет? — смотрел тот на Намджуна. — Нет, это в первый раз… Что там было? Раз он не может объяснить, ты расскажи, — раздражённо проговорил Джун. — А там, я тебе скажу, очень интересно было. Мы с Мином сидим, то есть Мином Юнги, ты его помнишь, ведь? — получил кивок и продолжил. — Ну вот, мы с ним сидим, близко к нашему столу сидят два красавчика, я-то хорошо разбираюсь, ты знаешь. Ну вот, я узнал Тэхёна. Они весёлые такие, радостные и забыли, наверное, счёт времени. А потом через пять минут меня зовёт Юнги, показывает на их стол. А там два ублюдка хотят их облапать, да, Тэ? — опять смотрел на младшего. А тому захотелось провалиться сквозь землю. — Потом мы побежали туда на помощь, разумеется. Но там уже один из них размазал его дружка, ну, там было чуточку разговоров, и Мин одного из них вырубил. А там оказывается целая толпа, нам пришлось бежать. Ну как тебе взрослая жизнь, Тэ-Тэ, не считаешь? — обратился он опять к младшему. — Спасибо, хён, после твоих слов будет ещё лучше, — ответил тот, надувая губы. Нет, он на Джина не обижен, ведь понимал, сам тоже немало виноват. — Ну тебе как, Джун-и? — спокойном голосом спросил он теперь старшего Кима. У Намджуна внутри после этого «Джуни» что-то треснуло, но сам ещё не понял, что. Потому что слишком много открытий за один день. — Поговорим дома, — со злостью сказал Тэхёну, потом посмотрел на старшего и ответил: — Спасибо, вам нужно было мне звонить. А тут что-то пошло не так, потому что у Джина что-то закипело. — Ага, когда? Когда их увидели? Или когда они хотели их облапать? Или когда нужно было бежать? — с неприкрытым сарказмом спросил он. — Ну, когда видели, разумеется, — сухо бросил Джун. — Да, смотри-ка, ты сейчас в своём уме? — зашипел Джин. В конце концов, он хотел как лучше, но всё пошло по пизде. — Полностью, — резко и холодно. — Ты чего? — с непониманием. — Я… Я сейчас, что, виноват, получается? Да у меня даже твоего номера нет. — Можно было у Хосока узнать, — опять такой же холодный голос. — У меня, что, дел мало, я, между прочим, туда на заслуженный отдых пошёл, веселиться, а не нянчиться с твоим братишкой. Это твоя обязанность. Если ты не можешь приглядеть, я тут вообще не при чём. Между прочим, мы их спасли, это твоё «спасибо»? — почти закричал старший. Да ладно, крикнул во весь голос. — Спасибо, — сквозь зубы бросил тот. — Знаешь, что, засунь своё «спасибо» себе в мягкое место, ок? — всё, с него хватит. — Ким Сокджин, — зашипел Джун. — Что? Иди, ты понял… чёрт тебя побрал… — бросил старший и пошёл прочь от них подальше. Голова гудела. От обиды сердце больно сжималось. Намджун стоял, как столб. Ничего не мог ответить. Он переборщил, это точно. Вот только он заметил это слишком поздно. «Чёрт, вот чёрт, грубый», — выматериля без звука, не совсем понимая, что только что натворил. — Джун-и, — тихо позвал младший брата. — В машину, живо. Тот молча сел, на всякий случай, на заднее сиденье. Когда машина сдвинулась с места, начал разговор как можно спокойном голосом. — Это когда ты остался у Чимина? — Да. — Почему мне ничего не сказал? Почему вы туда пошли? Почему вляпались в такое? Почему я это услышал от Джина? — Хён, ты по очереди, я сразу не могу, — кошачьими глазами посмотрел младший. — Выкладывай, хочу услышать от тебя. — Хён, я не буду врать, всё так, как Джин-хён сказал. Я с алкоголем чуть переборщил, но хорошо, что Чимин был трезвым, он дрался с ними, ты же знаешь, он занимался… Ну вот, они были сильнее нас, если бы хёны не пришли, нам было, наверное… — последние слова почему-то не смог сказать вслух. — Я одного не понимаю, почему туда? И почему так поздно? — Я хотел Чимину сюрприз сделать, показать выступление Хосока-хёна. Я познакомил их, он обещал прийти туда на тренировку. Потом восхищались их танцами и забыли счёт времени. Вот и всё. Но ты сейчас несправедливо поступил с хёном. Если бы их там не было, нам бы несладко было, я был пьян, хён. — Ты сейчас… — Да, хён, ты поступил некрасиво с Сокджином-хёном. Они потом в тот день нас довезли до дома. Из-за нас не смогли отдохнуть. Тебе точно с ним нужно поговорить, — ответил Тэхён, чтобы Намджун понял, что поступил некрасиво. Сокджин был прав, и Тэхён понимал это. Да, Джин объяснил это своим способом, но это не отрицало того факта, что он был совершенно прав. Тэхён сам не понял поступка Намджуна. Его брат не был таким резким. — Не хочу, — мрачно ответил Джун. — Почему? — Потому что не хочу, переживёт, — в этот раз грубо ответил старший. — Хён, ты… — Всё, хватит, — отрезал он, чтобы Тэхён перестал его мучать. Джуну паршиво. Он придурок. Дальше Тэхён не решился говорить, видя, как помрачнел Намджун. Чувство вины его съедало изнутри. Из-за него старшие поругались. Тэхёну и так неизвестно, почему они перестали общаться, а теперь ещё хуже стало, и всё из-за него. Дома он перед сном позвонил другу, но не решился ему об этом рассказывать. После всё же лёг спать, обещая себе завтра со всем обязательно разобраться. В это время Намджун вытащил из холодильника две бутылки пива. Ему очень плохо. Всё неправильно. Что он натворил? Ведь Сокджин прав. Вместо «спасибо» он умудрился обвинить его. Всё неправильно, некрасиво. Он так и сидел, вспомнив лицо Джина. На самом деле, тот ему тоже хён, он на два года старше его и Хосока. «Он красивый», — повторил он себе уже в какой раз. Неважно. Важно одно. Он поступил некрасиво. Он обидел. Джун давно не видел его. Скучал. Как-то тот сам отстранился от них, поменял номер, перестал с ними тусить. Раньше они хорошо общались. Потом что-то случилось и он потерялся. Значит, он и Мин Юнги общались. Пошли увидеть Хосока. А с ним почему перестал общаться? Неизвестно. Эта неизвестность сидела внутри него. Ему нужно попросить прощения. Это обязательно. Он позвонил Хосоку, наверное, у него был номер старшего, раз они общались. Он игнорировал тот факт, что Сокджин не общался только с ним. Длинные гудки и знакомый голос друга. — Привет, бро. — Привет, Хоби, как ты? — Хорошо. А ты? — Тоже нормально. Хоби, у тебя нет номера Сокджина? — Есть, а что-то случилось? — Да нет, всё норм, мы сегодня с ним записали новый трек, нам нужно кое-что обсудить. — Ты, что ли? — Нет, они с Тэ-Тэ… — О, понятно, я отправлю тебе сообщением. А ещё, знаешь, недавно мы виделись, там был Мин Юнги. Нам нужно посидеть как-нибудь. — Я согласен, устроишь? — Ага, конечно. — Скажи, когда, я готов. — Хорошо, бро. А ещё в тот день там были Тэхён со своим дружком, как его там, Пак Чимин вроде. — Да, они к тебе собираются. — Я знаю, жду. — Ты выжми из них все соки, хорошо? — Ого, хорошо, бро. — Пока, до встречи. — До встречи, бро. Сбросив вызов, он терпеливо ждал нужный номер. Долго ждать не пришлось. Быстро набрав номер телефона старшего, со страхом стал ждать ответа. Вдруг старший не ответит? Но ему ответили. — Добрый вечер, хён. — Добрый, кто это? — Я… это я, хён, Ким Намджун. — Чего надо? — послышалось грубое. — Ты меня прости, я… я это, психанул. Я, мне нужно было… Ну, ты прости меня, пожалуйста. — Да, только понял? — Нет, хён, сразу после того, как ты ушёл… Но это не важно, ты прости меня. Хён, когда ты свободен, может, сходим куда-нибудь? Я угощаю. — Я не… — теперь старший заикался, видно, тот вообще не ожидал такого. — Когда хочешь, хён. Я готов в любое время, только не отказывайся. — Хорошо. Можем завтра к пяти часам. — Хорошо, спасибо. Я отправлю адрес завтра. — Окей. — Спокойной ночи, хён. — И тебе… Почему сердце стучало так бешено? Устал, наверное, надо спать. Завтра будет прекрасный день.☆УТРО☆ ☆ЧИМИН☆
Утром Чимин проснулся от звонка в дверь. Открыв дверь, удивлённо посмотрел на друга. Тот стоял с двумя бумажным стаканчике кофе. На одном из стаканчиков написано большими буквами: «Латте моей рисовой булочке», ещё дурацкий смайлик. — Ты чего, охренел? — зашипел Пак. — Ого, с утра, какое гостеприимство. И тебе привет, — надув губы, тот и без приглашения вошёл в кухню. — Иди умывайся, а то остынет. Пак пробубнил под нос недовольно, закрывая дверь ванной. Пока тот умывался, Тэхён готовил им омлет с беконом. — Ну как спалось? — спросил он Пака, поставив перед ним на вид очень даже вкусные омлетики. — Не очень, кое-кто разбудил раньше времени, — недовольно пробубнил парень. — Да брось, не бубни, на двадцать минут раньше — это не катастрофа. — Ага… и почему ты с утра припёрся? — сказав, он блаженно закрыл глаза от вкусного завтрака. — Соскучился. А что, нельзя? — Тебе всё можно, забей, — ответил он другу уже нормальным голосом. Ведь за вкусный кофе с омлетом можно простить друга. Тэхён всё рассказал по очереди. Почему-то после воспоминаний стало ещё хуже. Ему очень жаль, что из-за него старшие поругались. Надо это исправить. Он так и будет делать. Очень скоро. Только надо придумать план. Чимин удивлённо слушал всё, не перебивая друга. Ему тоже стыдно. — А тот бог разрушений потом понял, что натворил, теперь ходит с кислой мордой, — сказав, он наморщил носик. Кофе всё-таки не его напиток. — Не говори так про брата. — Да, ему этого мало, как можно спасателя своего единственного брата ругать, винить в чём-то?.. — закипел он, вспомнив холодный и резкий тон Джуна. Сокджин ещё не так плохо выразился. Джуну было мало послать на хер. — Ну да, так-то некрасиво… — Вот именно. Ну всё, пошли, а то ты опаздываешь. — Ну, пошли. После они убрали посуду и отправились на работу вместе. День для Чимина какой-то не такой после вчерашнего, что-то ему не давало покоя. Часто смотрел на часы, чтобы побыстрее оказаться дома. Когда время работы закончилось, он в прямом смысле убежал с работы, чтобы не увидеть те тёмные глаза, где плескались холод и равнодушие. Пак всё же успокоился. Оказалось, в тот день он всё принимал слишком остро, но теперь он понимал, что ровным счётом никто этому человеку. Он мог бы помогать кому угодно. А он никто. Да, он для него абсолютно чужой человек. «Что, теперь всегда вот так будешь убегать, Пак Чимин? Уф… Интересно, что со мной не так? Почему меня неприятности не оставят в покое?» На улице его ждал Тэхён, они опять болтали о чём-то дурацком. Потом попрощались тёплыми объятиями. Чимину теперь эти объятия очень важны и нужны, ведь он из-за них чувствовал своё существование. Пусть что будет, то и будет. У него есть рядом такой человек, что готов разделить с ним любую боль или обиду. Он счастлив. Чимин вернулся домой уставившим, приняв душ, постарался уснуть как можно быстрее, чтобы опять не мучали больные мысли. «Спокойной ночи, Пак Чимин. Спокойной ночи, Мин Юнги. Уф… Это ещё что такое, Пак Чимин, тебе нужен специалист, у тебя крыша едет». Простонав, Чимин всё-таки уснул. О завтрашнем дне не хотелось думать от слова совсем. Он просто отпустил…