«Это тоже пошло как в заслугу героя, однако она оказалась настолько тёмной для него из-за потери своего лучшего друга, уже навсегда, что татуировка об этом подвиге появилась у него на спине, где у полубога обычно были неприятные воспоминания из его жизни. Теперь герой совсем остался один». «Остров», «Часть 12. Одиночество героя».
***
— Я тебе это ещё припомню! — со злобой прошипел Тамати в своём новом обличии краба на своего друга… хотя, какой он ему друг после такого? Он ведь только что отправил его в мир монстров, ещё, вдобавок, серьёзно покалечил, лишив лапы. На это, полубог лишь просиял улыбкой, лихо развернулся и зашагал прочь от Таматоа. — Твоё место здесь, Тамати! Теперь народ в безопасности! — с нескрываемой гордостью сказал Мауи, собираясь покинуть Лалотай. — Ты готов променять меня, своего лучшего друга, на звание героя… Что с тобой стало? — с ужасом дивился Таматоа. — Что ты сказал?! Хах! По-моему, это вы меня бросили! — вспыхнул обидой полубог, говоря про краба и девушку, с которой Мауи сдружился, а после ссоры — ушедшая к самому Тамати, — Я стал ещё лучше! Теперь, все увидят нового Мауи! — улыбаясь, сказал полубог. — Мне больше нравился прошлый Мауи, — с презрением буркнул краб. — Хм, — ухмыльнулся парень, — тот самый: нерешительный, слабый, неуверенный в себе… Я поменялся в лучшую сторону! — Да? По-моему, ты лишь притворяешься таким сильным и смелым. — Не правда! Это истинный я! — стараясь не терять самообладания, воскликнул Мауи, — Ты просто завидуешь мне, ведь, благодаря подвигам, которые я совершу, я обрету всё, что захочу. «Почему этот дурак не понимает, что всё, что он делает для людей — напрасно?» — грустно размышлял Таматоа. Да, он был старше этого полубога на несколько лет и, поэтому, знает, какие люди на самом деле: тщедушные, жадные, похотливые… Но, неужели, такими же качествами обладал и Мауи, раз звание героя для него важнее близкого друга? Краб так не считал… — Да?! Что ж, давай! Давай и дальше добивайся любви каких-то жалких людишек, чтобы чувствовать себя хоть кому-то нужным! — взбесился Таматоа, ударив своими словами друга по больному, — Пускай эти жестокие существа и дальше разрывают в клочья твоё бедное сердечко!.. — Перестань! — рявкнул полубог, совсем не ожидая такого разоблачения, заткнув наглого краба, хотя он был прав, а сам Таматоа удивился своей способности бить по слабому месту, чему и испугался. — Ой, ну ладно. Что-то, и правда, я уже перегибаю палку, — льстиво сказал Тамати, протянув свою гигантскую клешню Мауи, в знак примерения. — Нет! — огрызнулся вновь юноша, отдёрнувшись от конечности краба, зло смотря на Таматоа. — Ты нисколько не изменился. В тебе всё так же и живёт тот маленький обиженный мальчишка, который лишён материнской любви. Теперь, ты пытаешься заполнить эту дыру, путём исполнений просьб общества… Да, поплачь, друг мой! Тебя никто не лишал этой роскоши! — продолжал давить на парня краб, видя, как Мауи совсем уже разбился, точно каноэ, разлетевшееся на щепки, о скалистый островок, — Только имей ввиду, что тогда, когда ты поймёшь, что тебя используют, будет уже поздно. — Можешь просто замолчать! Пожалуйста, — с жалостным всхлипом протянул полубог, отвернувшись от Таматоа. — Конечно, как скажешь, — тихо произнёс краб и опустился своим громадным телом около Мауи, устремив свой взгляд на смыкающуюся над ними водную толщу моря, — ты слишком хрупкий для этого мира, и, очень скоро, он тебя окончательно сломает… — Я не знаю… — вдруг выдохнул полубог, разговаривая больше с собой, — Я ведь прошу очень немного, а мне ничего не достаётся… — Разве можно получить любовь с помощью подвигов? Ведь ты, насколько я тебя знаю, так стараешься вовсе не ради славы, — улыбнулся Таматоа, на что Мауи кивнул, — это хорошо, а то я уж думал, что от прежнего Мауи совсем ничего не осталось. Ну и чудной ты… Просто, давай начнём всё с начала? Ты мне, несмотря ни на что… даже скорее, вопреки всему, до сих пор очень-очень дорог… Мы же друзья? — с надеждой спрашивал Таматоа своего, кажется уже, потерянного для него товарища. — Зачем ты так унижаешься? — хмыкнул Мауи. — Что? Разве признание — это унижение? Я хочу просто помочь тебе, с тобой явно что-то не так. Ты потерял себя, Мауи, — а после, выждав несколько мгновений добавил: — Ты бы хотел возобновить нашу дружбу? — Нет! Ведь тебе, как и твоей подружке, я не нужен! А теперь, ты удивляешься, почему это я стал добиваться любви у кого-то другого, — процедил сквозь зубы полубог. Он явно был зол на такой поступок тех, кому он доверял, даже обижен. Тамати, на какой-то миг, почувствовал свою вину, ведь, из-за него, его лучший друг страдает, а ведь тогда, его не поздно было остановить. — Если ты не хочешь меня больше видеть, то, может быть, поможешь мне вернуть свой первоначальный облик? — неуверенно спросил Тамати, разрушив тишину. — О, Боги! Так бы сразу и сказал, что тебе только это и надо! — закатил глаза парень, — Чушь какая-то! У тебя всё равно ничего не получится, — отмахнулся Мауи, — если не получилось со своим крюком, то почему должно получиться с моим? — вставая, прогремел голосом он. — Ну, может хотя бы попробуем, — заторопился краб, видя, что полубог собрался улетать. Но Мауи, будто не слышал своего (не)приятеля, и, не замечая грозного и требовательного голоса Тамати, непоколебимо, лёгким движением руки обернулся соколом, взмываясь вверх. — Когда-нибудь, я всё-таки заполучу твой крюк! — закричал освирепевший, такой же упрямый и гордый, как и полубог, Таматоа. Но парень, уже не слышал краба — он обернулся рыбой, чтобы преодолеть водный барьер, и тем самым, покинул Лалотай.