Can't learn to tell the truth until you learn to lie

11 мая 3019 года Третьей эпохи. Минас-Тирит — Ну и где мы, Мерри? Вопрос Пиппина остался без ответа. Мерри задумчиво разглядывал комнату, в которой они оказались заперты: невысокий потолок, окна плотно закрыты ставнями, на столе горит свеча в простом медном подсвечнике, у стены кровать, застеленная не то зеленым, не то серым покрывалом. Вся обстановка говорила о том, что это жилище какого-то верзилы, причем совсем не богатого. — Эй, Мерри! — Пиппин не выдержал и громко крикнул. — Чего тебе?! — огрызнулся второй хоббит, — сам не видишь?! Я знаю столько же, сколько и ты. Временами привычка Пиппина задавать вопросы, на которые у Мерри не было ответа, вызывала раздражение. Ясно же, что это не дворец гондорских правителей, но Тук мог и сам до этого додуматься. — Вчера мы пошли спать, все как обычно. А сегодня проснулись здесь. Как думаешь, почему? — Откуда мне знать, Пиппин?! Я мог бы предположить, что нас заперли по приказу Теодена. Мне тогда очень страшно стало, когда он узнал, что Эовин с нами была… Мерри хотел еще что-то сказать, но в этот момент скрипнула дверь, в комнату вошел огромный верзила в темном плаще и со свечой в руке. Он неодобрительно посмотрел на присмиревших хоббитов и поставил свою свечу в подсвечник. Сразу же стало светлее. Мерри и Пиппин во все глаза смотрели на вошедшего, сообразив, что это эльф. — Вы всегда так громко разговариваете? — поинтересовался он. — Вас слышно, наверное, даже на улице. — Ты кто? — Пиппин встал и, скрестив руки на груди, уставился на эльфа. В этот момент он до жути напоминал Лобелию. — А вы не догадываетесь? Мое имя — Маглор. — Так ты тот самый эльф, который подговорил людей напасть на Рохан и Гондор! — воскликнули хоббиты не сговариваясь. — Тот самый, — он кивнул, слегка прищурившись. — Вы временно будете моими гостями. Не волнуйтесь, ничего плохого с вами не случится. Если, конечно, вы сами себе не навредите. — А как давно мы здесь? — испуг отступил, и у Пиппина проснулось привычное любопытство. — О, совсем недолго. Всего пару часов. За окном только светает. Эльф еще раз окинул пристальным взглядом хоббитов, после чего вышел, закрыв за собой дверь. Как бы внимательно они ни вслушивались, ни щелчка закрываемого замка, ни скрежета задвигаемого засова так и не услышали. Вероятно, их похититель не посчитал нужным запирать пленников. Хоббиты помолчали еще минут пять, но за дверью так и не раздалось ни звука. — Как думаешь, почему он нас не запер? — Пиппин толкнул локтем Мерри. — Да шут его разберет! Либо он успел нас увезти из Минас-Тирита, либо уверен, что мы сами не захотим выбираться. Мало ли, ловушек там смастерил. Мерри забрался на кровать и приглашающе похлопал по колючему покрывалу. Обдумать ситуацию стоило, но сидя на кровати это делать гораздо удобней. ∞ 10 мая 3019 года Третьей эпохи. Умбар С моря крепость казалась огромным замком. Древние нуменорские строители постарались наславу — и величественный замок с башенками построили, и причалы добротные сделали. Город-крепость за последние две тысячи лет не раз менял хозяев, а после похода короля Телумехтара в 1810 году Третьей Эпохи и вовсе почти полностью сгорел. Огонь не коснулся лишь каменной громадины главного замка. Тогда гондорские короли были уверены, что род короля-изгнанника Кастамира сгинул в той битве. На деле же оказалось, что у гондорских воинов не поднялась рука убить младенца, а потому потомки Узурпатора все еще оставались жить в этом мире. Долгие годы они, как и многие в Умбаре, промышляли пиратством, пока в 2980 году военачальник Гондора Торонгил, по приказу Наместника Эктелиона, не сжег большую часть их флота. Ангамайтэ тогда едва исполнилось восемнадцать. Тогда «Белая ящерица», построенная еще его прадедом, уцелела. Но Ангамайтэ твердо решил отомстить Гондору. Возможности сделать это ему пришлось ждать почти сорок лет. Из юноши, горячо желавшего мести, он стал уверенным в себе капитаном и успел завоевать почет среди других мореходов. Когда у него скопилось достаточно золота, он нашел в Белом Городе людей, согласившихся помочь ему. Несколько советников Наместника Денетора, обманутые Ангамайтэ, убили своего господина и привели к власти его младшего сына. Советникам мореход пообещал деньги и должности, когда взойдет на престол. На самом деле он не собирался становиться королем. Но когда четверо советников-предателей уже были в его руках, появился странный путешественник, представившийся Амтелионом. Он быстро убедил Ангамайтэ, что корона Гондора ему необходима, и теперь потомок Кастамира готовился к походу, чтобы отвоевать трон. В таверне «Гнутая подкова» в этот вечер было многолюдно. Хромой Бранд вернулся из Ближнего Харада с хорошей добычей, и теперь его люди громко праздновали победу. Хозяин и трое помощников едва успевали наливать всем желающим пиво, в большом зале клубился сизый табачный дым, а в дальнем углу грохотали несколько музыкантов с барабанами и дудками. Сам виновник торжества, седой мужчина лет пятидесяти, с раскатистым хохотом и размахивая огромными ручищами, рассказывал собравшимся о том, как брал на абордаж харадскую шхуну. Недалеко от него с кружкой пива сидел угрюмый Ангамайтэ. Ему в последнее время не везло на хорошую добычу, и теперь слушать Бранда было просто противно. Он-то не особо прислушивался к наглому пришельцу и продолжал брать заказы из Мордора, изредка нападая на зазевавшихся харадрим. — Если бы ты поменьше слушал этого бледного, сейчас бы не хлебал эти помои, — из-за спины возник Хула, кхандский капитан «Цыпленка». — А тебе-то что? Вы с Хромым Брандом от этого ничего не потеряли, — проворчал Ангамайте, — пока мы готовимся к походу, вам никто не мешает щипать черных и возить их треклятый кофе в Мордор. — Так-то оно так, да не так, — вариаг хлопнул собеседника по плечу и жестом потребовал еще пива. — Ты связался с эльфом, а добра от этой мерзости ждать не приходится. Они нас ровней себе никогда не считали. — Какой к рачьей матери эльф? — Ангамайтэ злобно посмотрел на капитана «Цыпленка». — Обычный такой, остроухий. Или тебе так трон глаза застил, что не заметил даже эльфа под носом? — Откуда знаешь? Он же все время в плащ завернутый, что баба харадская. — Сам видел. Он как-то мне попался, когда на берегу стоял. Мы только вернулись, а он на море глазел. Эльф, самый настоящий. Сам подумай, высоченный, худой, а уши у него острые. Хула одним глотком прикончил почти половину кружки. После чего еще раз неодобрительно посмотрел на Ангамайтэ, хлопнул его по плечу и пошел к шумной компании Хромого Бранда. ∞ 10 мая 3019 года Третьей эпохи. Мордор Орки создавали невообразимо много шума. Элдариону казалось, что они даже стоят шумно, не говоря уже о сборах. На нижних этажах, где они во множестве обитали, воняло тухлятиной и помоями. Господин Майрон легко отпустил своего Первого назгула в Умбар, разрешив взять с собой еще двоих кольценосцев и две тысячи орков. И если собратья по несчастью спокойно отреагировали на это, Элдарион ходил чернее тучи и мрачно представлял, как орки испортят ему все удовольствие. Майрону, похоже, Умбар перестал быть интересен — теперь его больше занимало предстоящее путешествие и пока еще призрачный договор с Гондором. Разведка донесла, что в Белый Город направлялся наследник Исилдура. — Что скажешь, как скоро они его коронуют? — по старой и ужасно раздражающей, по мнению Элдариона, привычке Майрон отбивал пальцами барабанную дробь по столу. — Я думаю, до конца месяца, мой господин. — Это хорошо. Ты нашел коней? — Да, повелитель! Ваши кони прибыли, я отправил их в Узг-Нуут, здесь слишком много орков. О карете я также позаботился. — Хорошо. Как поживает наш эльфийский друг? — Взбаламутил пиратов и скрылся. Наши разведчики доносят, что он носится по всему Средиземью. — Как дела в Рохане? И как поживает Саруман? Он кое-что мне задолжал, — Майрон нехорошо улыбнулся. — Колдун заточен у коневодов. Армия рохиррим во главе с королем движется к Минас Анору. Думаю, сегодня до заката они войдут в город. — Прекрасно. Мы отправляемся через два дня, я уже отправил гонца к нашему дорогому Наместнику Фарамиру. Ты должен быть в Умбаре не позднее пятнадцатого мая. Крепость можешь не слишком разрушать, а вот людишек чтобы больше не было! — Всех, мой повелитель? — Я собираюсь подарить Умбар гондорцам в знак доброй дружбы. Я сомневаюсь, что они оценят в качестве довеска десяток-другой пленных. В особенности, если это будет потомок Узурпатора. Назгул с поклоном удалился. Майрон откинулся на спинку огромного кресла и посмотрел в потолок. В отличие от дома в Узг-Нууте, в башне, даже на жилых этажах, всегда царил ужасный беспорядок. Требовать порядка от орков было бессмысленно, а заставлять кольценосцев собирать паутину и драить окна ему и в голову не приходило. Вместе с Арагорном, сыном Араторна, следовал маг. Гендальф Серый, по замыслу Сарумана, должен был сгинуть в Мории. О, колдун из Ортханка невероятно гордился своим планом! Правда, все пошло наперекосяк, и маг вернулся целым и невредимым, получив от Валар немало сил, а балрог наоборот — сгинул. Чему Майрон был очень рад, потому что разбираться с обезумевшим духом, подчинявшимся разве что Мелькору, у него не было никакого желания. Впрочем, встречаться с Гендальфом повелитель Мордора тоже не желал: он хорошо знал, кто на самом деле скрывался за личиной длиннобородого старика. Конечно, нападать первым на мирное посольство он не станет, но дурных воспоминаний подбросит на пару тысячелетий вперед.