Тебе идёт тёмный цвет глаз

      Ван Ибо — самый красивый и самый желанный мальчик Азии. Его хотят все: от сумасшедших фанатов до пожилых мультимиллиардеров. Глаза Ван Ибо голубые и манящие, как воды озера Тянь Чи, его взгляд завораживает, дурманит, заставляет сходить с ума. Ван Ибо — девственник. У всех невинных такие голубые глаза, но стоит им отдаться, как глаза становятся обычными, тёмными, и нет больше той кристальной голубизны, только чернота, которая больше никому не интересна. Ван Ибо семнадцать, его трогать ещё нельзя, за секс с несовершеннолетним — смертная казнь, никто не будет рисковать. Ван Ибо — айдол, он участник самой популярной группы Китая, его показывают на экранах круглосуточно, и он ежедневно сводит с ума миллионы людей. Его девственность так дорого стоит, что от предложенных сумм у боссов его студии замирает в предвкушении сердце и встает член. Он стоит и у сильных мира сего: за Ван Ибо готовы на любые траты, за Ван Ибо готовы объявить войну. Ван Ибо — мальчик-кинк, мальчик-грех, юный ангел с порочным взглядом кристально-голубых невинных глаз.       Айдол — это не просто слово, это знак качества. Стать айдолом практически невозможно, слишком жестокий отбор, их очень мало. Айдолы — редкие алмазы среди бесконечного множества дешевых пошлых стекляшек. Айдол в семье — праздник, почёт для родителей, безбедная жизнь для них и родственников, зависть для друзей и соседей. Айдолы — мечта фанатов, мысли о первой ночи с ними могут реально свести с ума, довести до безумия. Вот только фанатам ничего не светит, это иллюзия. Первый раз айдола — очень дорого продаётся. В жестоком мире, в котором девственность возведена в культ, у каждого айдола есть цена. Их всех рано или поздно купят: кого-то дороже, кого-то дешевле, но купят в любом случае. Это плата. Родители не узнают, какую цену заплатит ребёнок-айдол за их безбедную старость. Он отдаст своё тело, отдаст свою невинность, будет опорочен тем, кто сможет себе это позволить.       Ван Ибо — макнэ, он самый младший, все четверо его коллег по группе уже продали однажды своё тело, они больше никому не интересны. Но они счастливы, они знали себе цену, продались так дорого, что теперь могут не работать всю оставшуюся жизнь, жить полноценной жизнью, без стресса и толп фанатов. Они неприлично богаты, но всё ещё в группе только из-за Ван Ибо. Это прописано в их контракте, и они вынуждены выступать, пока их младший не лишится девственности, и к группе не потеряют интерес. Сейчас все четверо — огранка для алмаза по имени Ван Ибо. Ким Сонджу вообще уже женат, у него ребёнок. Фанаты уверены — повезло же какой-то девушке заполучить его невинность, повезет и им. Но это ложь, самообман. Ким Сонджу никогда не рассказывал, кто его купил, спрашивать об этом не принято.       Группа всё ещё держится только на девственности Ван Ибо. Скоро они разойдутся, но останутся друзьями и будут всю жизнь общаться, — это точно, слишком много пережито вместе, они уже как братья, их ничто не сможет разлучить.       Ван Ибо ещё несовершеннолетний. Их группа собирает такой океан фанатов, что становится страшно. Фанаты грезят о своём кумире, каждая из его «невест» мечтает, что он обратит внимание именно на неё, лишится девственности с ней, и от подобных мыслей она превращается в похотливое животное, жаждущее его невинного тела и души. От осознания этого Ван Ибо страшно, друзья поддерживают его, они всё это уже пережили, он им даже завидует. Но даже когда остальные участники группы были девственниками, такого ажиотажа не было. Ван Ибо сам виноват. Он заигрался. Поняв всю подноготную шоу-бизнеса, осознав, на что ему придётся пойти, он принял условия, поборол свою гордость и стыд. Вот только просто так его не получат. Он продаст себя так дорого, как только сможет. И он специально делал томный взгляд, облизывал пухлые губы на камеру. Специально шире расставлял ноги на фотосессиях, зная, что никакая одежда не скроет его гибкого тела, понимал, что размеры его члена не скроются от глаз похотливых толстосумов. Специально выставлял на показ шею, чтобы возбужденные миллиардеры представляли, как кусают её. Это сработало. Он — самый дорогой и желанный айдол. Он планировал получить за свою невинность космическую сумму. Пока не встретил ЕГО.       Ван Ибо даже не сразу заметил глаза, он сначала увидел робкую улыбку и родинку под нижней губой. Он помнит тот день до мельчайших подробностей. Они снимались для популярного шоу, это было на природе, поле с цветами, запах земли, палящее солнце. Тоже группа, как и у них. Кто-то уже с тёмными глазами, кто-то ещё с голубыми — ничего удивительного. И вдруг эта улыбка. Сначала Ван Ибо понимает, что боится посмотреть в глаза парню напротив, он не хочет узнать, что они уже тёмные. А потом понимает, что ему всё равно, пусть хоть вообще без глаз, наплевать. Ну и что, что не голубые, в этом нет ничего стыдного. Айдолы не меняют цвет глаз по любви, он знает. Зато потом никто им не будет мешать. Влюбиться в улыбку — это странное чувство, но лёгкое, воздушное, как любимая им с детства сладкая вата. «Я — Сяо Чжань», — доносится откуда-то из космоса, видимо, и Ван Ибо поднимает глаза.       Голубые, кристально голубые, невероятные, манящие глаза напротив. Ван Ибо отмирает и, наконец, рассматривает парня полностью. Красивый, как небожитель, высокий, стройный и какой-то удивительно хрупкий, но в тоже время мужественный. Улыбается всё ещё робко, взгляд окутывает нежностью и теплом. Ван Ибо хорошо, голова кружится от чувства эйфории. Всё, нет смысла отрицать, Ван Ибо влюблён. И это теперь его боль. Сяо Чжань прекрасен, Ван Ибо думает, что не стоит и мизинца этого ангела.       Сяо Чжаню на днях 18, об этом Ван Ибо узнает в тот самый первый день, когда их случайно оставляют на время вдвоём. Они сидят, развалившись, на складных креслах, смотрят на голубое небо и любуются редкими проплывающими белыми облаками. «Ясное небо такое красивое, правда?» «Правда. Но ты красивее. Теперь ты — моё небо».       Сяо Чжань смущается, слегка краснеет, стыдливо прячет глаза. Это самое милое, что видел Ван Ибо в своей жизни. Сяо Чжань протягивает ему руку и сжимает его ладонь. «Ты такой красивый», — шепчет он. У Ван Ибо начинает болеть сердце.       Им больше не нужны слова — они видят любовь в глазах друг друга. Это магия, это эйфория, это боль. Они понимают — они не могут быть вместе. Не сейчас. Ван Ибо ещё слишком молод, Сяо Чжаню на днях 18, он уже видел предложения, все они заманчивые, просто космические суммы для обычного человека, даже для айдола слишком большие. Сяо Чжань очень дорого стоит. Ван Ибо понимает, почему: слишком красив, слишком стройное тело и длинные ноги. Он представляет эти ноги на плечах у одного из известных богачей и его начинает тошнить. Голова раньше никогда не болела, а теперь вдруг стало давить на виски от мыслей о том, как потеряет девственность Сяо Чжань.       Им бы встретиться и познакомиться позже, когда всё уже позади. Почувствовать симпатию, стать парой, проводить вместе дни и ночи. Любить друг друга и однажды, выпив для храбрости, стыдливо рассказать друг другу о том самом первом продажном сексе в их жизни. Но они встретились сейчас, и от осознания того, что им предстоит, разрывается сердце. «Ты бы хотел с мужчиной или женщиной?» — спрашивает Ван Ибо. «Ибо, прошу, давай не будем об этом», — шепчет в ответ Сяо Чжань, и в кристально ясных глазах сверкает предательница слезинка. «Поцелуй меня…пожалуйста…» — просит Ван Ибо и Сяо Чжань целует, нежно и ласково. Первый поцелуй такой волнительный, такой желанный. Им повезло, никого рядом целую минуту. А больше и не надо.       С тех пор жизнь — ад. В день рождения Сяо Чжаня Ван Ибо даже не может разговаривать — голос пропал от стресса. Ему плохо, он ревнует, он плачет, он не хочет думать об этом, но мысли лезут, нагло лезут в голову, подкидывая неприятные картинки. В груди жар, а нормально, что сердце так колет, — он не умрёт? Дни идут, рекламные плакаты с изображением Сяо Чжаня везде — и как он их раньше не замечал? Баннеры ещё старые, его любимый там ещё с ярко голубыми глазами. О! Есть даже места, где плакат с его собственным изображением рядом с изображением Сяо Чжаня. Красиво! Они хорошо смотрятся вместе.       У его группы сегодня выходной, а у Сяо Чжаня прямая трансляция — какая-то очередная реклама, но зато прямой эфир. Ван Ибо случайно об этом узнал. Он дрожащими пальцами тыкает на ссылку и подключается к трансляции. Он понимает, что увидит там, знает, что будет больно, но, скрипя зубами, как мазохист, подключается. ГОЛУБЫЕ!!! Всё такие же голубые! Почему? Ему кажется? «СЫНЁН!!!!!!!» — орёт так громко, что перепуганный друг буквально влетает в комнату. — «КАКИЕ ГЛАЗА??? КАКИЕ?!» Ведёт себя как придурок, но что поделать. В комнату уже прибежали все друзья. А он рыдает, как дурак. «Голубые, голубые», — шепчет ему Сынён и гладит по голове, успокаивает.       Они потом все вместе серьёзно поговорят с Ван Ибо. Объяснят, что Сяо Чжань просто выбирает, немного тянет время. Что это предстоит и Ван Ибо. Что они все через это прошли, и в этом нет ничего ужасного. Один раз потерпеть ради счастливой жизни. ОДИН РАЗ. Больше не нужно. Это ведь не рабство, не каторга. А потом и он, и Сяо Чжань смогут прожить вместе счастливую жизнь, ни в чём себе не отказывая. Ван Ибо понимает, что друзья правы. Скоро Сяо Чжань пропадет с экранов, но он найдет его, когда сам лишится девственности. Найдет, и они будут вместе. И похуй на первый раз, главное, что они будут друг у друга последние.       Но это не работает. Ван Ибо умный, он всё понимает. Но ревность всё равно каждую секунду отравляет его разум. Это ужасное чувство, от него больно даже физически. Каждый раз видя, что глаза Сяо Чжаня по-прежнему голубые, Ван Ибо представляет, что именно сегодня они станут чёрными. С его любимым будут нежны? Не поранят? Ему не будет больно? Он переживает это каждый день, каждую ночь. Его друзья так обеспокоены, что, кажется, уже даже по очереди не спят ночами и тайно караулят у его кровати. Но молчат, спасибо им.       За два месяца до совершеннолетия самого Ван Ибо начинается просто кошмар. Фанатки сходят с ума, весь интернет завален признаниями в любви и угрозами покончить жизнь самоубийством, если он не выберет их. Его имя не сходит с первого места в трендах. Их концерты собирают такие бесконечные толпы людей, что от количества мигающих лайтстиков и светящихся баннеров у парней чуть не начинается эпилептический припадок прям на сцене. Ван Ибо кажется, что он видит, как у фанатов течёт слюна, обнажаются, как у вампиров, клыки, видит безумные глаза хищников, готовых разорвать свою жертву. Ван Ибо страшно.       Ему показывают список желающих заполучить его тело. От космических сумм у Ибо скручивает желудок. Не вся сумма пойдет ему, часть уйдёт в агентство, не зря же в него столько вложено. Они уже и без этого в колоссальном плюсе, но часть от его продажи они тоже получат. Ван Ибо показывают, кому он должен отдаться. Он его уже видел: мужчина приходил на репетицию недавно, смотрел, как на товар, облизывался. Ван Ибо очень холодно на него посмотрел, а тот ещё больше распалился. Выбора нет, отдаться именно этому мужчине — просьба, равная приказу. Это стратегическая сделка: он слишком влиятельная фигура, ему нельзя отказать. Ван Ибо должен быть счастлив — это самая выгодная сделка за всю историю существования агентства, айдол получит нереальную сумму. Но Ван Ибо бы лучше был с женщиной, хотя тоже противно. Сынён вот был с женщиной. Ему даже понравилось, он рассказывал, что она была красивой, достаточно молодой и чуткой. Он бы даже повторил с ней, но ему больше не предлагали. Интересно, как бы он запел, если бы за ним пришёл мужчина. А несколько мужчин? Такое тоже было, Ван Ибо слышал. Этого они боялись больше всего. К счастью, его друзьям повезло, у всех были хорошие любовники, "первый раз" не оставил психологической травмы. Он рад за них. За себя — нет. Он помнит хищный взгляд мужчины. Он понимает, что тот с ним сделает. Ему снова страшно. Может, лучше кинуться со сцены в толпу фанатов? Пусть растерзают?       Ван Ибо сам виноват. Он знал, на что шёл. Он уже обеспечил родителей и многочисленных родственников всем, чем мог. Никто не в обиде. А теперь струсил. ОН ПЕРЕДУМАЛ! ОН НЕ ХОЧЕТ! ОН БОИТСЯ! ПОЖАЛУЙСТА! ОН ХОЧЕТ К СЯО ЧЖАНЮ! Но поздно. Сам Сяо Чжань, наверное, прямо сейчас… БЛЯТЬ!       Сяо Чжань всё ещё сводит с ума людей и Ван Ибо своими голубыми глазами. Ему уже давно исполнилось 18. Его боссы рвут и мечут, но Сяо Чжань отказывается лишаться девственности. У парня стальные яйца: ему угрожают, его обещают изнасиловать, но он лишь усиливает охрану. Внезапно, его выходка начинает приносить агентству доход: просто Сяо Чжань, как дорогое вино, он с каждым днем всё красивее. Он говорит в интервью, что лишится девственности только с тем, кого полюбит. Глупо, по-детски, сначала всем смешно. А потом вдруг те самые толстосумы, которые мечтали трахнуть его, решают, что он выгодная сделка не для них, а для их дочерей. Умный, красивый, и достанется любимой дочери. Ну а там, после дочери, и отец может попользоваться, уже не то, конечно, не девственник, но красивый же всё равно. Цена на Сяо Чжаня взлетает до небес. «Это постельное бельё такое красивое и нежное», — сообщает Сяо Чжань с экрана, и тётушки атакуют магазины, сметая простыни и пододеяльники, в надежде, что, когда Сяо Чжань обратит внимание на их дочь, это бельё пригодится. «Этот тональный крем мне нравится больше всего», — сообщает Ван Ибо с экрана, и фанатки сметают косметику рекламируемой марки, надеясь, что их кумир обратит на них внимание на следующем концерте, а под густым слоем той самой тоналки, рассмотрит душу и влюбится.       Ван Ибо боится за себя. Его охраняют так, как никого не охраняли. Его возят в бронированной машине. Сяо Чжаня тоже. Ван Ибо боится за него, до него доходит слух, что кто-то очень серьезный предложил за Сяо Чжаня такую сумму, что агентство больше не собирается терпеть выходки строптивого айдола.       Сегодня у Ван Ибо день рождения. Друзья поздравляют робко, видят затравленный взгляд. Его бесконечно тошнит. Под усиленной охраной их увозят в загородный дом. В городе небезопасно, в городе все сходят с ума. Их агентство и бывшее теперь общежитие в осаде у фанатов. Он отмечает день рождения с парнями, но завтра утром они уедут. Днём приедет менеджер, подписать необходимые бумаги, а ближе к ночи приедет гость. Тот самый. Ван Ибо сказали подготовиться к сексу с мужчиной. Прислали даже видео, как. Спасибо, блять. А у Сяо Чжаня сегодня снова прямой эфир. Снова обещают рекламу какого-то постельного белья. Ван Ибо снова жмёт на ссылку. Он неисправим, ну ведь знает, что каждый раз рискует нарваться на потемневший взгляд. Снова те же эмоции: привычная тошнота, боль в груди, паника. ГОЛУБЫЕ.       Сяо Чжань улыбается ведущему. Всё как обычно. Но не для Ван Ибо. Он видит, он слишком много и часто разглядывал своего любимого человека, чтобы понять, — Сяо Чжань на грани. В глазах такая боль, что Ван Ибо хочется кричать. Сяо Чжань знает, сегодня у Ван Ибо день рождения. Они оба знают, что это значит. Ван Ибо ему ничего не обещал. Они виделись после тех съемок мельком пару раз на концертах. Их обоих так охраняют, что не подойти. Но они шифруют слова любви. Никому и в голову не пришло, что пост Ван Ибо, выложенный в 20:30, означает «люблю Чжань», а пост Сяо Чжаня в 20:18 — «люблю Ибо». Они не снимались вместе, у них нет общих фанатов, никто не обращает внимания. Они оставляют друг другу скрытые сообщения, Ван Ибо знает, что послания доходят, так они общаются. Так они раз за разом признаются друг другу в любви. «Голубое небо с белыми облаками, сладкий аромат почвы…» — отвечает Сяо Чжань на вопрос ведущего, который Ван Ибо прослушал, но сердце рвется на части от ответа, вспоминая тот их единственный раз вдвоём. Ван Ибо идет к начальнику охраны. «Янь-Янь, узнай, где он остановился. Всё случится сегодня», — говорит он шёпотом. Телохранитель кивает, зная, что это значит.       Ван Ибо ни на что не надеялся. Он не верил, что Сяо Чжань его дождётся. Иногда, он даже мысленно просил Сяо Чжаня перестать мучить его и уже отдаться кому-нибудь, а ещё перестать подвергать себя опасности. Сяо Чжань не мог не видеть угроз изнасилования в свой адрес.       Ван Ибо надеялся. И поэтому начал готовиться. Давно ещё, сразу после того, как увидел, что Сяо Чжань не лишился девственности в день своего рождения. Янь-Янь и Ле-Ле — личные телохранители Ван Ибо, он их сам нашёл, не через агентство. Тогда никто ничего не заподозрил. А юный ангелочек-айдол готовил своих преданных телохранителей к одному самому важному делу. Он также подстроил, чтобы Янь-Янь стал начальником охраны.       У Сяо Чжаня тоже охрана, не пройти. Почему никто не заметил, что один из них как под копирку похож на телохранителя Ван Ибо? Да кто же знал, куда смотреть. Личный телохранитель Сяо Чжаня — брат близнец Ле-Ле, он тоже в деле, у него сегодня тоже своя роль. Мужчина стоит у дверей в квартиру Сяо Чжаня, и никто не сможет пройти мимо него к известному артисту. Никто, кроме одного человека.       Сяо Чжань пугается, когда дверь в его квартиру открывается, и его телохранитель пропускает вперед незнакомца в кепке, маске и чёрных очках. Он забывает, как дышать. Ему обещали изнасилование — это оно, телохранитель его предал? Или это то, о чём он не смел даже мечтать? Дверь закрывается, и он остаётся с незнакомцем один на один.       Он всё же не может поверить, когда незнакомец снимает с себя очки и кепку, и даже не надо ждать, когда тот снимет маску, Сяо Чжань по глазам узнаёт — его Ибо. Они смотрят друг на друга небесно-голубыми глазами. У Сяо Чжаня начинают течь слёзы, он их не просил — они сами. «Ибо, я не могу поверить», — шепчет Сяо Чжань. «Неужели ты думал, что это будешь не ты?» — отвечает Ван Ибо.       Слова больше не нужны. Это всё так хорошо, что больно. Губы сладкие, влажные, кожа такая нежная под пальцами. Ван Ибо сойдет с ума, он так об этом мечтал, хотел запомнить каждое мгновение, но всё происходит, как во сне. Вот они целуются в коридоре, а сейчас уже на кровати, и он нависает над Сяо Чжанем. Тот прекрасен, лежит под ним уже обнаженный и тяжело дышит, в глазах одновременно и страх, и решимость, и любовь. Осознание, что Сяо Чжань тоже готовился, обрушивается на него бурлящим потоком. «Я так надеялся, Ибо, я так мечтал, что это будешь ты. Что ты захочешь меня, а не кого-то другого», — из прекрасных глаз текут слёзы. Ибо сцеловывает их все, на кожу капают и его слезы тоже. «Я твой, Чжань-гэ, только твой» «Мой, Бо-ди. Только мой. А я — твой» «Мой. Только мой»       Это ни с чем не сравнимое удовольствие. Это уже даже не эйфория, для этого чувства ещё не придумали слова. Сяо Чжань стонет под ним, цепляется пальцами за простыни, шире раздвигает ноги. Его пот скапливается в яремной ямке, и Ван Ибо слизывает его, продолжая вбиваться в податливое тело. Сяо Чжань отдаётся ему, при этом забирая себе его душу. Ван Ибо видит, как постепенно начинает меняться цвет глаз его Чжань-гэ. И это так волнительно, так возбуждает. Сяо Чжань стонет громче, а потом и вовсе срывается на крик, кончая себе на живот, даже не притронувшись к члену, широко распахнутыми глазами глядя на Ван Ибо. Цвет глаз окончательно и бесповоротно становится темным, и от этого зрелища Ван Ибо не выдерживает и с громким стоном кончает тоже. «Ты такой красивый. Тебе идет тёмный цвет глаз», — шепчет Сяо Чжань. Ван Ибо улыбается и целует его. «Я люблю тебя» «Я люблю тебя»       Сяо Чжань надеялся. И он видел телохранителя Ван Ибо, он ведь ни одного видео с любимым не пропускал. А уж своего нового охранника он каждый день видел и поразительное сходство заметил.       Сяо Чжань ни на что не надеялся. Несмотря на телохранителей и завуалированные послания-ребусы, Ван Ибо мог передумать. Или у него могло не получиться. Всё же идти против агентства — не шутки. Когда Ван Ибо пропал из города, Сяо Чжань перестал надеяться. Он знал, куда увозят из города и зачем.       Сяо Чжань давно в шоу-бизнесе, и он далеко не дурак. Он понимает последствия. Не известно, что теперь с ними будет. Но они всё же выскажутся. Он сделал только один звонок. «Извини, что беспокою ночью, но у нас мало времени. Я и Ван Ибо» ***       Он один из лучших. Он фотографирует для самого Bazaar. Он переснимал столько знаменитостей, что они кажутся ему безликими. Но не эти двое. Сяо Чжань и Ван Ибо, девственные айдолы, влажная мечта миллионов. Он много раз фотографировал Сяо Чжаня, они уже даже могли бы считаться друзьями. И он спросил как-то, зачем Сяо Чжань так бережет свои голубые глаза, когда это уже приносит сплошные неприятности. Он не помнит дословно, что тот ответил, но что-то про любовь и верность. «Он хоть того стоит?» «Поверь, стоит. И он стоит дороже, чем я»       Сяо Чжань стоит баснословных денег, дороже него может быть только один айдол. Порочный ангел Ван Ибо. Фотограф догадался. «Если вы это сделаете, я хочу вас сфотографировать» «Если мы это сделаем, ты нас сфотографируешь»       Он всё понял после звонка Сяо Чжаня. Быстрая подготовка. Только проверенные ассистенты. Позвонил боссу, который сначала обматерил его за ночной звонок, но через 15 минут уже был в студии, узнав, кого сейчас будут фотографировать. Немного паники, сонные сотрудники, которые кинутся сейчас готовить журнал к печати, на обложке будет то самое фото. Это будет сенсация!       Кажется, ассистентка опрокинула на него кофе, когда увидела этих двоих на съемочной площадке. Плевать. Босс не выпустит никого из здания, пока журнал не будет готов. Телохранители Ван Ибо и Сяо Чжаня стоят у дверей, у них на лицах отражается готовность убивать за своих подопечных. У гримёров трясутся руки, босс готов им эти руки оторвать. Быстрее, нужно успеть до утра. Наконец, всё готово. Все нервничают, все в шоке. Кроме виновников переполоха, оба спокойны. Влюбленные придурки, которые пошли против системы.       Они успели. Утро началось с прекрасной погоды и самой шокирующей и скандальной новости.       На обложке журнала два небожителя, вчерашние невинные ангелы. Нет, это не стандартное фото двух счастливо улыбающихся влюбленных. Здесь нет приторности и слащавости. Сяо Чжань в чёрной рубашке, с длинными волосами, собранными наверх. Ван Ибо в белом, волосы так же собраны, стоит вполоборота к Сяо Чжаню. Им бы ангельские крылья, но их больше нет. Вместо них — хищный взгляд тёмных, как ночь, глаз. Сяо Чжань до умопомрачения прекрасен, он слегка ухмыляется. Ван Ибо всё такой же порочный, всё такой же соблазнительный. Фото просто кричит о сексе, о страсти, об их первой ночи. Не нужно ничего объяснять. Они — падшие ангелы. Они принадлежат друг другу и никому другому.