Danganronpa: Ultimate despair collapse

      Наступил следующий день. Правда, я уже сбился со счёта, перестал даже думать о том, сколько времени мы здесь находимся. Хотя, мне и не хотелось об этом думать. Это причиняло боль. Даже учитывая Монопад, в котором не только можно было посмотреть время, но и узнать дату. Я никогда не смотрел туда. Лишь с циничной причиной узнать время. Просто для того, чтобы использовать это как улику в случае, если кто-то решит убить.       Я сидел в лагере. Наконец можно отдохнуть от замкнутых коридоров этого комплекса, от его потайных комнат, убежищ, от зловеще мерцающих экранов Монокумы, светящихся в конце тёмного коридора. Я сидел далеко от строений, разве что столовая была где-то позади меня. С этого холмика, словно расчищенного от деревьев специально для меня, можно было наблюдать ближайшие опушки, низменности, где в высокой траве наверняка пряталась какая-нибудь живность, участью которой было попасть с нами в одну ловушку. Ещё в начале этой убийственной игры я, прогуливаясь по округе с Махиру и Химико, видел вдали какого-то зверя, может кабана или оленя. Не думаю, что этот зверь ещё жив, в этой то закрытой местности...       Кажется, отсюда я мог видеть то место, на котором я очнулся. На секунду меня посетила мысль, что там может быть что-то интересное, что-то вроде люка, из которого меня выкинули, но эта мысль быстро угасла. Та опушка была такой спокойной и пустой одновременно, даже отсюда я видел, что там ничего нет.       Сидя на поваленном небольшом брёвнышке, я рассматривал монопад, что лежал передо мной. Хотя нет, я просто смотрел в его экран, в моей голове не было и мысли о нём. Просто смотрел, как спокойно сменяется время на его экране, как медленно, в такт спокойствию и тишине окружающей природы сменяются секунды и минуты. Лёгкое дуновение ветра пробудила меня из этой небольшой спячки, но не выбило из головы прежних мыслей. Я открыл свой мотив.       Тот самый, что я получил в первые дни прибывания здесь. Тот самый, что обещал мне стать великим, получить талант, что подталкивал меня на убийство. Почему-то раньше я испытывал другие эмоции, читая эти строки. Отвращение. Отрицание. Сейчас они исчезли. Наверное, их смыли совершённые убийства, свидетелем которых я стал. Судьёй которых я стал.       Я услышал шаги. Где-то позади меня, ещё вдали, но спешно приближающиеся шаги. Вот человек шёл по каменной дороге, вот свернул с неё и захрустел опавшими с дерева листьями и травой. Почему то я знал, кто это был, хотя и не оборачивался. Либо эта слегка неуклюжая и медленная походка сдала её, либо... предчувствие. Может, я просто хотел поговорить с кем-то, с ней в особенности, и это желание вдруг совпало с реальностью. — Где твоя приставка? — рядом со мной стояла Чиаки Нанами. Её взгляд был на удивление бодрым, да и никаких гаджетов я при ней не видел. — Наверное, я её потеряла, — сказала девушка не очень то и расстроенным голосом. — Я всё равно всё что можно давно прошла. — Ясно, — сказал я медленно, безучастной интонацией, продолжая смотреть в монопад. Чиаки встала с боку от меня, с лёгким интересом наклонила голову и взглянула на мой планшет, но читать явно не стала, так как уже через пару секунд отошла, прислонившись к ближайшему, единственному здесь деревцу. — Просто... Всё, что происходило за последние несколько недель, всё это я так же переносила, как и все остальные, — я взглянул на неё. Девушка грустно опустила голову, шаркая каблуком своей обуви об кору дерева, иногда случайно постукивая им. — Даже если я не показывала виду, в любом случае... я не умею по другому реагировать. Казалось, легче спрятаться у себя в доме, играя часами на пролёт в избитые временем игры, чем посмотреть правде в глаза. — И всё же это действительно правда. Мне ничего не оставалось делать, как смотреть на всё происходящее, думать, почему они умирают... почему я жив. Так что остаться на время одному и не смотреть, это не выглядит так уж плохо. — Просто, — она слегка запнулась. Голос её был такой же, как и обычно: слегка приглушённый, сонливый и медленный, но в нём чувствовалось и что-то иное, некая дрожь. — Просто я стала думать, что это не правильно. И так и есть, это не правильно! — она слегка повысила голос. — Не правильно? Не правильно что? — я обернулся к ней полностью и спрашивал аккуратно, не давя и понимая, что нам обоим тяжело. — Не правильно думать о себе? — Я могу и так справиться с чувствами. Я понимаю, что у нас есть общая цель — сделать так, чтобы смерти всех наших знакомых не остались напрасными. Но оставаясь одной, я не могу помочь вам. Тебе.       Я хотел было что-то сказать, то ли возразить, то ли опровергнуть, но нужные слова в голове просто не складывались, не важно, сколько бы я их не подбирал. В конечном счёте я и не смог ничего ответить. Наверное поняв, что аргумент смог пробить брешь в моей обороне, она подошла ко мне и села рядом, всё же прочитав то, что было написано на моём монопаде. — Зачем тебе это? — мягко и тихо спросила она. — Ты же не считаешь себя таковым. Бесталантливым, я имею в виду. — Не знаю, что и думать. В любом случае это правда, у меня нет никакой специальности, никакого таланта к чему-либо... — Но ты столько помогал всем, все мы, абсолютные ученики, все мы доверяем тебе и считаем тебя равным. Ты столько сделал здесь для каждого из нас, ты столько всего сделал во время судов. — Как и ты, как и многие из тех, кто ещё жив. Но значит ли это что-то? Это не равнозначно таланту, это лишь желание выжить. Но когда я понял на прошлом суде, кто был убийцей... мне было так больно говорить и думать. — Не противоречь себе, — сказала она с лёгким упрёком. — "Не правильно думать о себе?" Это твои слова. Ты сам их сказал несколько минут назад. Ты говоришь мне, что я должна поставить свои интересы выше, но почему это не должно касаться тебя самого? — Может быть и потому, что вы абсолюты...       Подвёл свои мысли к этому итогу я. Её это словно задела, она слегка придвинулась ко мне и хотела что-то сказать или что-то сделать, но я прервал её своими словами. — Через два дня мы опять будем в опасности, все мы. "Я понимаю, что наша общая цель — сделать так, чтобы смерти наших знакомых не оказались напрасны". Не твои ли слова? — я грустно улыбнулся и посмотрел в её глаза. — Так вот, я не собираюсь просто ждать, когда вы все умрёте или когда кто-то опять зверски покончит с другим. — О чём ты!? Даже не... — Эта игра, её можно преодолеть, нужно лишь терпеть и ждать. И мы можем пройти на её следующий этап только тогда, когда новое тело будет обнаружено и когда на суде мы... вы правильно назовёте имя убийцы. Но для этого не нужно умирать двоим. Нет правила, говорящего, что убийство самого себя — не в счёт. Есть места, в которых нет камер, так что сам Монокума может не знать, самоубийство это или убийство. Достаточно лишь одного человека, кто будет знать о моём плане, просто чтобы в конце суда раскрыть его. И тогда... тогда вы сможете пройти дальше, прожить ещё больше дней и продолжить...       Но я не успел закончить слова. Чиаки будто разозлилась, хотя и не показывала этого. Её глаза слегка намокли, и она... она быстрым движением пододвинулась ко мне и поцеловала меня. Её губы нежно соприкоснулись с моими и всё, что было у меня на уме, весь сложившийся план, все те эмоции, которыми я был готов пожертвовать вместе со своей душой, всё это исчезло в один миг. В миг этого поцелуя. Я не знаю, сколько он длился, несколько секунд или часов, но это было и не важно. Ни времени, ни этого места, ни убийственной игры в этот миг для нас не существовало... — Никогда больше не говори об этом! Никогда...