Вот уже пару лет Спортакус жил в Лентяево, и вот уже пару лет он пытался подружиться с местным злодеем, с Робби. Будь он с собой откровенен, он бы сказал, что хотел бы не только подружиться, но как только подобные мысли появлялись в голове, герой заглушал их интенсивной тренировкой или холодным душем, если думала уже не только голова, но и кое-что пониже.
Услышав разговор мэра и мисс Деловой о Девятом и о том, что он вроде как ладил с Роттеном, Спортакус решил попросить совета у него. Возможно он помнит тот потайной ход к Робби, которой за всё время нахождения в Лентяево Спортакус так и не нашёл. Девятый не был ему близким другом, скорее наставником или ориентиром, так что Спортакус рассчитывал на настоящую помощь, а не на злую шутку, которая теперь лежала у него на столе.
На письмо с просьбой о совете, Девятый прислал ему увесистый конверт с двумя журналами. Только окинув взглядом обложку одного из них, герой швырнул журнал на стол, осознав что, а точнее
кто, на ней изображен и, что это за журнал.
На обложке красовался не кто иной, как Робби. Ничего помимо черных латексных трусиков и тяжелых кожаных сапог до колена на нём не было. В каждой руке — длинная цепь, прикрепленная к шеям двух мужчин в латексных балаклавах, которые стояли на коленях перед Робби. Сам он опирался одной ногой на спину одного из мужчин и улыбался так, как Спортакусу доводилось видеть, лишь когда Робби перевоплощался — хитро и чертовски широко.
Хоть картинку видел Спортакус и не долго, но тело его успело отреагировать самым неприятным, или наоборот приятным, образом. Как бы он теперь не старался, а ничего не помогало эту реакцию усмирить. Высоченный, почти обнаженный Робби с цепями в руках постоянно появлялся перед глазами, даже через несколько часов после того, как журнал отправился обратно в конверт.
Как это должно было помочь Спортакусу подружиться с Робби, для героя оставалось загадкой. Теперь, узнав о том, о чем узнавать он не должен был, он ему и в лицо посмотреть не сможет. Желая получить ответ на свой вопрос, Спортакус с закрытыми глазами полез обратно в конверт. Помимо журналов, оказывается, там лежало еще и письмо.
Развлекайся. Об остальном я позабочусь.
Специально оставил тебе закладки, чтобы не отвлекался на других.
Девятый
О чем об остальном? Что это должно было значить? Спортакус простонал и оперся спиной на стену.
Что бы он себе не говорил о том, что он и Робби могут быть только друзьями и ничем большим, или о том, что он вообще не должен был узнавать вот об
этом, его члену было абсолютно наплевать.
Возможно, самоудовлетворение поможет снять напряжение. Главное не думать о Робби. Легко и просто.
— Никогда бы не подумал, что он сможет меня победить. — Прошептал Спортакус и уткнулся лицом в ладони.
Несколько ритмичных движений рукой по члену, и весь фокус с
не-Робби рассеялся. Выругавшись про себя, когда в голове возникла картинка злодея, стоящего перед ним в своих черных сапожищах, герой все же взял несчастный журнал, надеясь покончить с этим делом раз и навсегда. Закладки, оставленные Девятым, не разочаровали.
На картинках Робби и бил мужчин плётками, и притягивал к своему члену за головы, и тянул одного из них за цепь, пока имел со спины. Кульминацией фотосета была фотография обоих мужчин со спермой на балаклавах и членом Робби рядом с их лицами. Эта фотография стала и кульминацией и для Спортакуса.
Когда приятные ощущения начали отступать, их место начали занимать вина и сожаление о содеянном. Даже после случайного падения в грязную лужу Спортакус не чувствовал себя таким грязным, как сейчас
