Зарисовки по Твистеду

Дни пролетали незаметно и тихо, словно морская гладь после сильного шторма. Ему нравилась такая тишина, но в то же время она пробуждала его думать о многом, о чем предпочел бы забыть. К примеру он вспоминал, как много лет назад его загнали в ловушку осьминога и каждый раз, приходя поиздеваться, получали чернилами по лицу, которые, впрочем, не доставали до них, ведь был слишком добрый мальчиком. И жалеет до сих пор. Его бы воля и он навеки бы стер любые воспоминания из прошлого, но тогда он потеряет то, что ему на самом деле важно — Флойда и Джейда. Лишь эти двое до этого момента берегли его чувства и эмоции под контролем, не давая поддаться темным мыслям и уничтожить всех, кто хоть что-то помнил. Он не хотел потерять их. Не хотел и потерял. Они ушли. Не вернулись. И виноват в этом лишь он. Отправил их на сложное задание из которого они не вернулись и по сей день. Казалось, что с каждым днем его лицо все больше осувается и вскоре он отправиться за ними, но держался день ото дня на мысли о прошлом и о том, что они вероятно еще живы. Он желал этого больше всего, но не мог ни с кем заключить контракт, чтобы получить их обратно. Терпение и лишь терпение. Надежда ведь умирает последней, не так ли? Но она умирала все больше и больше, оставляя лишь маленький огонек в груди осьминога, что горевал, не показывая другим свою боль. Пускай считают его уродом. Пускай винят во всем. Пускай он умрет, он не покажет те эмоции, что так сильно любили его друзья. Что так сильно берегли в его душе. Его наивную детскую сторону. Его любовь к вкусной пище, любовь к играм и узким пространствам. Они берегли, они защищали, а он не смог. Не смог уберечь, не смог защитить, не смог правильно решить, как поступить. Дни пролетали незаметно для всех, но не для него. Его лицо осунулось сильнее. Выглядя так, он больше не привлекал людей, не заключал контракты и не могу вести себя нагло с другими. Он покинул пост старосты, оставил все и закрылся. Закрылся и навеки его больше нет. Он остался лишь на фотографиях тех давних, что хранились в комнате близнецов. Там он закрылся, рассматривая фотографии и мечтая вновь увидеть двух надоедливых мурен, что никак не возвращались к нему. Ему пришлось смириться. Надежда умерла окончательно и, выйдя на свет, ему пришлось принять то, что остался один. Один одинешенек в этом мире, где каждый готов другого убить, уничтожить и ни капли при этом не сожалея. Снаружи его ожидало множество новостей. Калим, староста Скарабии умер, а Джамиль ушел из колледжа, чтобы больше никогда не видеть и не знать то, чего касался взгляд Аль-Асима. С другой стороны были влюбленные, что когда-то ненавидели друг друга. Милая пара, что грызутся и готовы разорвать друг другу глотки, лишь бы быть главнее и не допустить главенства другого. Но больше всего его удивил человек, что никогда не привлекал внимание. Он бродил по общежитию словно умерший цветок и теперь было заметно, насколько же старит человека натянутая улыбка. Азулу пришлось прикрыть глаза. Они болели от долгого нахождения в полутьме. Одежда на нем свисала, а очки не хотели держаться на переносице. Ему было больно передвигаться, но он делал шаг за шагом, воспоминания, как учился с близнецами ходить в человеческом обличии. Вспоминал их чудные глаза, что сверкали при виде его неудач. Их зубастые улыбки, что не могли заменить даже солнце. Настолько они были дороги, что оставалось лишь идти и терпеть любую боль. Шло время. Шли года. Он начал поправляться. Его кожа вернулась в свое нормальное состояние, одежда больше не свисала, а на лицо вернулась рабочая улыбка, что сжигала любое напоминание о прошлом, но не могла выжечь воспоминания, что не покидали его даже во снах. В итоге ему пришлось прибегнуть к магии, чтобы заблокировать их и продолжить жить так будто ничего никогда и не было. Люди его критиковали. Его ненавидели и презирали, но ему было все равно, ведь теперь мог он жить дальше, как и хотели когда-то…кто? Он больше не помнил никого, кто любил его или хотел ему счастья. Теперь он знал лишь ненависть, что преследовала его с самого детства и до сегодня. Ведь зачем знать тех, кто мог пошатнуть его уверенность в своих силах? Зачем иметь надежду, что кто-то поймет и полюбит вновь, как и те, кто так теребит душу, но лица невозможно больше вспомнить? Зачем? Просто зачем ему эти эмоции? Так он думал все эти года, пока наконец не случилось то, чего не ждал никто — появились маленькие, словно маленькие икринки, близнецы. Настолько милых и маленьких существ, Азул еще не видел. Они были столько хрупки, столь нежны и слабы, что Ашенгротто захотел взять их себе. Дальше его дни проходили намного веселее и добрее чем раньше. Его также ненавидели и презирали, но теперь его любили две маленькие икринки, что просто не видели жизни без него. Он полностью все свое внимание перевел на воспитание икринок-близнецов и теперь его счастье и жизнь принадлежали им. Он желал подарить им только счастье. Только радость, счастливые моменты, но не учел, что для их счастья нужно и его благосостояние. Которого у него нет из-за отсутствия памяти. А вернется ли память теперь? Вернется ли она, когда его счастье достигнет предела? Ведь его счастье в счастье его детей. В их дыхании, эмоциях, моментах печали и радости. Возможно тогда память о двух близнецах, что подарил счастье ему в его детстве, снова проснется, даря ему незабываемые моменты рядом с их воплощением.