Живи, рискуй

До окончания рабочего дня оставались считанные минуты. Офис гудел, сотрудники оживлённо собирались и делились планами на длинные выходные. Впереди маячил самый ожидаемый праздник года — Луди Гарпастум. Для многих взрослых мондштадтцев он был желаннее семейного Рождества, любимее святой Пасхи и красочнее молодёжного Дня всех святых. Это целых пятнадцать дней, полных вина, пива, танцев и песен. Последние несколько лет правительство издавало указ о дополнительном выходном дне в честь Луди Гарпастум, а сам праздник стартовал каждую вторую субботу июля. Во истину фестиваль середины лета. Немцы могли лишь завидовать со своим Октоберфестом, проводимым осенью, хотя те не стеснялись поучаствовать сразу в двух алкогольных фолк-фестивалях, как и близкие по духу и крови с ними мондштадтцы. «Рассвет» со средних веков отвечал за организацию фестиваля. Сперва, как одна из многих в те времена винокурен и пивоварен. Теперь же, как главный организатор с бесконечными палатками и шатрами на окраинах столицы. В последние месяцы отдел управления рисками бурно кипел, проводил тщательный анализ, оценивал угрозы и разрабатывал меры по их предотвращению и минимизации, в связи с предстоящим праздником. Главная алкогольная корпорация страны несла большую ответственность на фестивале и, как полагалось бизнесу, целилась на чистую прибыль и удачный пиар. Кэйа устроился в компанию в самый разгар подготовки к Луди Гарпастум, поэтому, из-за отсутствия опыта, отвечал за самые невзрачные задачи: печать документов, уничтожение этих документов, доставку кофе со второго этажа на четырнадцатый и самостоятельное обучение, так как даже тренеры были все в мыле. Отдел уложился в дедлайн, и в последние дни все отдыхали, лениво работали, да ещё погода установилась столь жаркая, что ни у кого не оставалось сил. Это ещё одна из причин, почему так мало сотрудников собиралось на корпоратив, но главная, очевидно, крылась в прошедших слухах о присутствии на мероприятии тех самых директоров. Сотрудники банально боялись опозориться и выставить себя в дурном свете перед кем-то из важных шишек. Поэтому у всех внезапно нашлись неотложные планы на вечер пятницы, заболевшие дети и давние договорённости. Карина, девушка Кэйи, всем рассказала о своей подруге детства, которая сегодня вечером прилетала в Мондштадт, а она пообещала той встретить её в аэропорту. Никакой подруги, естественно, сегодня не предвиделось, а Карина собиралась весь вечер пить вино под какой-то сериал на Netflix. Майкл с соседнего места рассказал, что его ждали на ужин родители. Ещё множество разных легенд озвучивали в этот день сотрудники. Все всё понимали и увлечённо слушали выдумки других. Кэйа стукнул пальцем по экрану смартфона. 16:58. Многие уже покинули рабочие места и потягивались в сторону лифтов. Он открыл ящик рабочего стола и достал расчёску, чтобы поправить выбившиеся из укладки пряди. На дне ящика тускло сверкнул тёмный флакон любимого парфюма, и подумав, Кэйа нанёс пару пшиков на впадину между ключицами и за уши. Кэйа легко переносил жару, но даже он подался сегодняшней духоте. Дорогой парфюм хорошо маскировал тонкий запах пота. Офис заметно опустел, но Кэйа оставался на месте. Наконец, со стороны уборных вышел мужчина с вырисовывающимся пивным пузом. Кэйа радостно подскочил с места, запихивая в карман узких плотных брюк смартфон, и поспешил к мужчине. — Йохан! Я уже подумал, что ты без меня уехал, — Кэйа по-доброму упрекнул мужчину, старше его на лет десять, если не более. — Молодёжь не бросаю! — рассмеялся мужчина. — Ну, я готов. Можем стартовать? — уточнил Кэйа. — Ага, — качнул почти лысой головой Йохан. Кэйа договорился с мужчиной, чтобы тот захватил его с собой. Йохан — один из немногих, кто собирался на корпоратив из их отдела, да при этом ещё и передвигался на машине. Старший коллега согласился, как само разумеющиеся. В целом, Йохан был симпатичен Кэйе. Он производил впечатление добродушного мужчины, простого и лёгкого в общении. Йохан говорил немного, но внимательно слушал и помогал остальным сотрудникам, чем мог, иногда даже в ущерб для себя. С окончания рабочего дня прошло всего десять минут, а отдел почти полностью опустел. В холле до сих пор толпились сотрудники в ожидании лифта. Кэйа с Йоханом смогли спуститься вниз только спустя четыре переполненных лифта, да и в этом то и дело кто-то стремился наступить на чистые туфли и пихнуть острым локтем куда-то в живот. На улице действительно стояло пекло, как и жаловался Майкл. В офисе, оказалось, кондиционеры старались охладить воздух изо всех сил. — Тридцать три градуса?! По ощущениям все сорок... тысяч! — вскрикнул Кэйа, открыв прогноз погоды в смартфоне. Слабый ветер дышал жаром и совсем не помогал справиться с духотой. По дороге на парковку Кэйа и Йохан облегчено вздохнули, поскольку та находилась в тени. Стоило им сесть в нагретую за весь день машину, как они оказались в сауне, и жалобно застонали. Дорога до ресторана заняла добрых сорок минут по пробкам, под вялую беседу и музыку по радио. Город сошёл с ума и ломанулся в исторический центр, остановив движение сразу на всех трёх мостах разом. Кэйа обливался потом и в сотый раз проклинал идею поехать на машине. Честно, пешком бы вышло быстрее и не так жарко. Он ненавидел пробки, хотя кто их любил. Ровно в шесть вечера они стояли перед «Долей ангелов», как раз к началу корпоратива, но официальное открытие обещали через час, в семь. Стоило бы упомянуть, что представлял из себя ресторан. Вроде бы тот принадлежал семейству Рагнвиндров, являясь одним из старейших заведений города. Сейчас «Доля ангелов» входила в сеть дочерней организации «Рассвета» и по праву считалась самым элитным и дорогим рестораном столицы. Это большое трёхэтажное здание в стиле неоклассицизма, полное роскоши и утончённой мебели, светлое, со стройными колонами и причудливыми барельефами. Первый этаж — основной ресторан с богатым баром. Второй и третий этажи занимал банкетный зал, способный вместить до трёхсот человек. На входе в ресторан их проверили в списках приглашённых гостей, которые составили ещё на прошлой неделе. Вежливая девушка сообщила, что их место на третьем этаже за шестым столиком. Весь ресторан сегодня в распоряжении «Рассвета», ничего удивительного. Прохожие то и дело поглядывали на одетых по-деловому людей, выходивших из приличных машин в направлении «Доли ангелов». Теперь Кэйа стал одним из этих успешных клерков, работающих на богатую корпорацию. Как же он до такого докатился? Ах, точно, спасибо Карине. Они поднялись по широкой лестнице из красного лакированного дерева, устеленной плотными бордовыми коврами с золотым тиснением на последний этаж. Банкетный зал освещало предвечернее солнце через высокие окна, играло радужными бликами на хрустальных стаканах, расставленных по круглым столам с белоснежными скатертями. Кэйа не сомневался, что многочисленные приборы на столах — чистое серебро. Бордовые ковры, расстеленные под ногами, чувствовались мягче, чем на лестнице. Резные белые стулья не уродовали отвратительные чехлы. Над головой, с высокого потолка в лепнине, с углублениями и переходами, свисали раскидистые люстры-ветви с маленькими хрусталиками и лампочками. В помещении преобладал благородный бордовый и ослепительный белый, к месту коричневый и золотой, а всюду хрусталь, дерево, серебро, штукатурка, шёлк и бархат. Тут Кэйа почувствовал себя, как никогда, ничтожно. Вся эта роскошь — всего лишь общественное заведение, весь этот праздник спонсировали из чужого кошелька. Он словно забредший на королевский приём безродный простолюдин. Кэйа чуть сгорбился и осмотрел себя: белая рубашка, расстёгнутая на две пуговицы, без галстука, узкие чёрные штаны, на ботинках с острыми носами следы пыли, электронные часы на левой руке, а в заднем кармане чувствовался купленный в кредит iPhone. Этот праздник не для него и не для таких, как он. Приторная роскошь ощущалась на кончике языка и в благовониях в воздухе. Ему по духу были дешёвые коктейли в барах, бешеная светомузыка и громкие треки на танцполе с пьяными девушками, готовыми на всё. — Эй, ты что погрустнел? Пошли за наш стол. — Йохан положил руку на плечо, вырывая Кэйю из мрачных дум. Кэйа сглотнул; уже поздно было жалеть о принятом решении. Он поплёлся за Йоханом за их шестой стол, который оказался недалеко от сцены, где быстро бегали сотрудники ресторана, завершая приготовления к чему-то предстоящему. Кэйа надеялся, что сцену готовили для какой-нибудь музыкальной группы, ну, хотя бы джазовой. Если сюда припрётся живой оркестр, он точно зарежет себя этим отполированным серебром. Тут и так повсюду бордовый, следы крови никто бы не заметил. За столиком уже сидела Эрика из их сектора, а с ней ещё одна женщина и мужчина предпенсионного возраста, которых Кэйа не знал или не запомнил. Всего стульев вокруг стола стояло десять — значит, должно прийти ещё пятеро. Стоило им с Йоханом занять свои места, как подошёл улыбчивый официант и предложил шампанское. Йохан отказался, а Кэйа сразу выразил согласие. Всё же он пришёл сюда с целью наесться и напиться, тем более алкоголь помогал расслабиться. Планы подцепить кого-нибудь на один вечер рушились на глазах. Настрой сбил этот королевский шик в ресторане и факт того, что практически все гости выглядели, в лучшем случае, за тридцатник. Кэйе в этом году исполнялось всего двадцать пять лет, и всё, что он хотел — веселиться, напиваться и жить одним днём. Между коллегами зашёл разговор о работе, будто бы других тем офисный планктон вовсе не знал. Осушив стакан шампанского, дороговизну которого прочувствовал даже не искушенный в изысках Кэйа, он решил подключиться к скучной беседе. Спустя ещё один стакан Кэйа начал получать удовольствие от происходящего. В течение часа подтянулись остальные гости. За их столом полная посадка, как и за соседними. К облегчению для клерков, начальство посадили за другой стол прямо перед сценой. Когда Кэйа перешёл к развязке собственной истории о его путешествии во Францию два года назад, благо он сумел увести коллег с темы работы, в помещении громко заиграла торжественная музыка. «И идиотская», — добавил про себя Кэйа. В зале неожиданно стало темно. Кэйа обернулся в сторону окон, которые занавесили тяжёлыми шторами. Над головой тускло зажглись маленькие белые лампочки, отражаясь в хрустальных подвесках, но света они практически не давали. По залу пронеслась удивлённая волна перешёптывания. — Сейчас что-то будет! — громко сказал очевидное сидящий рядом с Кэйей малознакомый мужчина. По ощущениям как раз настало семь часов — время официального открытия. Все вглядывались в сторону сцены, догадались и ждали заготовленный для сотрудников сюрприз. Музыка начала стихать, и сцену осветили прожекторы. — Добрый вечер, господа! — поприветствовал собравшихся молодой мужчина в лучах искусственного света. Окружающие, что до этого перешёптывались, теперь словно языки проглотили. Никто не ожидал такого. На сцене стоял, мать его, сам президент, председатель правления, владелец корпорации, какое-то далёкое место в списке Forbes, потомственный аристократ с громким титулом и несбыточная мечта половины возрастного женского коллектива. В общем, сам Дилюк Рагнвиндр. — Хе-хе, прикольно, — сказал Кэйа, вероятно единственный, кто посмел сейчас в зале раскрыть рот. Он даже почувствовал мысли сидящих за столом коллег, которые кричали ему, какой он идиот. — Я очень рад видеть вас всех сегодня вместе, — продолжил Рагнвиндр. — Надеюсь, вы не разочаровались в сегодняшнем шампанском? Вы первые, кто испробовал готовящуюся к запуску линейку винтажного игристого. «Винтажного? Это же сколько тысяч евро я уже выпил?» — подумал Кэйа. По залу послышались осторожные одобрительные возгласы с такой неуверенностью и натяжкой, что Кэйа готов был рассмеяться от нелепости происходящего. — Приятно слышать. Сам, увы, не пробовал, поверю вам на слово. «Сслишком дешёвая для тебя бурда? Представляю, как напряглись те, кто похвалил это игристое», — позлорадствовал Кэйа. Его начала очень забавлять вся ситуация, а может он уже выпил достаточно шампанского. — Думаю, вы все знаете, какое событие начнётся уже завтра. Я, как и остальные директора, доволен результатами проделанной работы. Вы постарались на славу, — похвалил Рагнвиндр сотрудников. Ему бы следовало остановиться, а то сейчас кого-нибудь хватит сердечный приступ от переживаний. — Каждый год «Рассвет» организовывает Луди Гарпастум. В этом году мы снова увеличили количество шатров и палаток, которые уже возведены на окраине столицы. Рагнвиндр продолжал рассказывать о подготовке к фестивалю, об ожиданиях и прогнозах на предстоящий праздник. В общем, скучная конференция с первым человеком в правлении. Кэйа и так с трудом увёл коллег за столом с ненавистной темы. Пусть сам Иисус после Второго пришествия стоял бы на сцене, Кэйа не стал его слушать, если бы тот начал рассказывать о работе. Даже голос Рагнвиндра стал каким-то механическим и неприятным по сравнение с тем, как звучал в начале. Слышался заученный текст. Вместо этого Кэйа бездумно разглядывал бизнесмена. Он видел того на телевиденье, в газетах и журналах, тот часто мелькал в интернет-новостях. Кэйа даже видел Рагнвиндра вживую, совсем мельком, издалека, и вот теперь уже во второй раз. Признаться, выглядел тот восхитительно. Весь образ дышал дороговизной, но той солидной, а не яркой и броской. Он был одет практически полностью в чёрное, лишь белый жилет отражал яркие лучи прожекторов. Черная рубашка застёгнута под самое горло, шёлковый галстук на шее, идеальные стрелки на выглаженных штанах. Всё это замечалось лишь после, первое, что бросалось в глаза — ярко-рыжие, огненные волосы, собранные в низкий пышный хвост. Рагнвиндр продолжал рассказывать, начав жестикулировать, и Кэйа заметил чёрные перчатки на руках. «Вот уж точно: аристократ!» — усмехнулся Кэйа. Он не встречал ранее людей, которые бы носили перчатки среди лета. А Рагнвиндр и не думал останавливаться, перечислял какие-то цифры и даты. Кэйа уже совсем потерял суть этого доклада и заучил все элементы костюма бизнесмена, поэтому просто уставился на его лицо. Симпатичное, признал он, даже красивое, если быть честным. В чертах лица удачно соединялось мужское и женское: большие глаза, аккуратный нос, широкие скулы и бледная кожа, с такого расстояние было не разобрать, но губы казались немного припухлыми. Если бы не прибыльный бизнес, Рагнвиндр мог бы податься в модели. Кэйа всегда считал свою внешность привлекательной, но даже тут он почувствовал чёрную зависть. Кому-то достались и деньги, и внешность, и мозги, а кому-то — ничего. Ладно, Кэйа драматизировал, всё же мозги и внешность у него имелись. Кэйа продолжал бессовестно пялиться на Рагнвиндра и пропустил момент, когда тот закончил речь. По залу зазвучали бурные аплодисменты, громче, чем на концерте Rammstein, на который Кэйа попал на последнем курсе университета. Пока подчиненные выслуживались перед самой важной шишкой в корпорации, он просто глупо глядел на его лицо, подперев кулаком подбородок. Похоже, что удача сегодня покинула Кэйю, ведь в этот момент их с Рагнвиндром взгляды пересеклись. «Прекрасно, просто прекрасно», — прозвучало загробным голосом в голове Кэйи. Он определённо оказался единственным в этом богемном зале, кто не аплодировал. Рагнвиндр же, будь он проклят, не отводил взгляд, и это продолжалось уже несколько секунд, а Кэйа так и сидел, подперев подбородок. «Да чего тебе надо? Не хочу я аплодировать. Пошёл ты!» — отчаянно подумал Кэйа и, не разрывая зрительный контакт, опрокинул остатки шампанского. Ему всё же пришлось запрокинуть голову, а когда он поставил бокал на стол, Рагнвиндр уже отвернулся. Президент «Рассвета» поблагодарил в последний раз собравшихся гостей и покинул сцену. На Кэйю нахлынула паника, в голове хаотично метались мысли и все нецензурные. Он попал. Коллеги за столом начали что-то обсуждать, кажется, у него что-то спросили, а он не слушал, не слышал. Официанты принесли горячие блюда, стакан снова оказался полон шампанского. Кэйа больше не хотел пить эту кислятину с пузырьками. Мимо спешил молодой парень в переднике. — Официант! — подозвал Кэйа. — Сколько можно наливать это шампанское? Принеси мне уже что-то нормальное. Парнишка только спокойно извинился, будто бы действительно в чём-то провинился, и вернулся через пару минут с бутылкой виски и подходящим стаканом. — Оставь, — попросил Кэйа, когда официант уже собирался унести бутылку. — Кэйа, ты это, давай полегче, — обеспокоенно позвал Йохан. — Сам разберусь, — огрызнулся Кэйа. Настроение стало ни к чёрту. Если он напьётся, то станет без разницы. Этим он и занялся.