Живи, рискуй

Вторник подкрался неожиданно быстро, ворвавшись с противной мелодией будильника на телефоне Карины. Девушка носилась по квартире как угорелая, хлопая дверцами шкафов и шумя феном, пока Кэйа пытался собрать туманные обрывки приятного сна, спрятав голову под подушкой. У него не получалось, воспоминания таяли быстрее хрупкой льдинки в тёплых ладонях, и он вылез из постели, чтобы сварить себе чашечку утреннего кофе. Спустя несколько дней он чувствовал себя значительно лучше: резкие движения не отдавались болью во всём теле, прокушенная щека заживала, а голова больше не раскалывалась. Только мягкое место продолжало бунтовать, когда он опускал его на что-нибудь твёрдое. — Ты так уверен, что тебя уволили, или просто не хочешь идти на работу? — прокричала из коридора Карина, пока Кэйа маленькими глоточками пил крепкий кофе. — И всё хотела спросить, что это за люстра в коробке? Вроде ничего так, оригинальная, симпатичная. Кэйа вышел в коридор, сжимая двумя пальцами ручку дымящейся чашки, и, сделав аккуратный глоток, лениво произнёс: — Считаешь, что симпатичная? — Угу, — ответила девушка, надевая белые туфли, которые не очень-то сочетались с деловым нарядом для офиса. — А я так не думаю, — скривился парень от неприятных ассоциаций, связанных с этой злосчастной люстрой. — Если нравится, то забирай себе. — М-м, подумаю. — Карина подошла к маленькому зеркальцу в коридоре, чтобы поправить причёску. — Зачем покупал, если не нравится? А, и ты не ответил насчёт работы. — Если мне не изменяет память, то ты предлагала бросить всё и убежать на край света, а теперь заставляешь идти меня на работу после всего, что произошло. — Но я же вчера созвонилась с начальницей, и она ничего не упоминала о твоём увольнении. — Она закончила поправлять длинные коричневые волосы, собранные в низкий пучок, и теперь смотрела на парня. — Почему ты так уверен, что больше не работаешь? Чашка с кофе глухо стукнула о поверхность деревянной тумбочки. Кэйа, чуть ли не закатывая глаза, раздражённо ответил: — Потому, что я бы на его месте точно уволил такого сотрудника! И, вообще, вроде бы ты не собиралась работать на того, кто «так обошёлся с любимым человеком», — удачно изобразил он слезливую интонацию Карины и, уперев руки в бока, добавил: — Осуждать я тебя не буду, понимаю, что денюжки-то хорошие платят, но прошу меня не трогать и оставить в покое. Карина возмущённо раскрыла рот — так она напоминала Кэйе рассерженную утку с её большими губами — и взвизгнула: — С чего ты взял, что он тебя даже запомнил?! Какой же ты бываешь противный! — Я и противный? — Кэйа театрально схватился за сердце. — Ой, как больно! Ты мне сделала так больно! Называешь меня противным? Я тебе противен? — жалобно спросил он, сведя всё к фарсу. — Нет, но… — Но?! — Я не хочу ссориться, — пробурчала Карина, хотя явно желала продолжения, судя по недовольному выражению на лице. — А я-то как не хочу! Поэтому, детка, бери сумочку и беги на работу, а то опоздаешь, — озвучил он единственную причину, которая удерживала девушку от нагнетания конфликта. Он даже вежливо протянул Карине её сумку и подошёл, чтобы открыть дверь. — Давай-давай, а то часики тикают. И без поцелуев, а то макияж испортишь, а он сегодня у тебя получился просто отпад! Похоже, что Карина совсем растерялась от быстрых переходов в поведении парня. Кэйа еле сдержал усмешку, когда захлопнул дверь перед её растерянным лицом с толстым слоем макияжа, который находил чересчур вульгарным. Два дня Карина носилась с ним, как курица с яйцом, без остановки кудахтала, не оставляла ни сантиметра личного пространства. У него же были планы, коварное желание отомстить съедало душу, захватило все мысли. Его ноутбук оккупировала Карина, чтобы сутками крутить на нём паршивые сериалы с плохой актёрской игрой и неумелой режиссурой, а смартфон же для девушки оставался в нерабочем состоянии. Только за полночь, когда она засыпала, свернувшись клубочком на кровати, Кэйа хватал ноутбук и бежал на кухню, где ещё несколько часов изучал информацию о Рагнвиндре в интернете. Раньше Кэйа не интересовался его личностью, хотя тот периодически попадался в новостях, где его чуть ли не боготворили журналисты. «Самый молодой и успешный бизнесмен в Мондштадте», «блистательный наследник алкогольной империи», «лучик солнца, приносящий “Рассвет”», «настоящий джентльмен», «благородный аристократ», «богатый меценат» — и ещё бесконечные лестные эпитеты, коими награждали Дилюка Рагнвиндра. Тома упоминал о слухах, — невинный Тома! — что Рагнвиндр — гей, и уважаемые издательства такой шляпы не публиковали. Оставив размышления о том, где дражайший друг мог такого нахвататься, Кэйа так и набрал поисковый запрос. Что ж, Тома никогда не лукавил: жёлтые интернет-издательства и сомнительные сообщества в соцсетях пестрили невероятными сенсациями, касательно личной жизни бизнесмена. Комментарии под такими новостями и вовсе вгоняли в ступор: Вот это сыночка воспитал отец! Ничего удивительного — аристократы! Куда нам до их понимания. Ха-ха, я слышу где-то женский плач. Это слёзы поражения мечтательных девиц. LOL В нашем полку прибыло! Но почему он не совершит каминг-аут? Это было бы благородно! С чего вы вообще это взяли? Совсем скатились… Фу, мерзость!!!!! Без таких мир был бы лучше!!! Сам ты мерзость! Посмотри на свой обвисший живот — вот, что действительно мерзость! Я чувствую гордость, что такие люди разделяют мои взгляды. Дилюк всегда вызывал симпатию. Так рано потерял родителей, но не отчаялся, а продолжил семейное дело и весьма успешно. Не осуждайте тех, кто отличается от вас. Мы все разные, но все мы — люди. LOL. Ты просто хочешь сесть на его богатый член, так и скажи! Кэйа не симпатизировал никому из комментаторов: он по жизни придерживался своего мнения, отличного от толпы; но тогда он испытал неприятное потрясение. Это получалось, что его отшлёпал не просто богатенький подонок, но ещё и гомосексуал. Боги милостивые, в которых он не верил, а если Рагнвиндр ещё и извращенец, и возбудился, истязая его. Эти же геи, они ведь тащатся по такому: латекс, кожа, плётки, наручники — бр-р-р! Даже если это всего лишь стереотипы, даже если эти новости лишь «желтуха» — это не отменяло факт, что тот выставил его внезапным любовником перед теми толстосумами. С Дилюком Рагнвиндром определённо что-то не так — и этим необходимо воспользоваться. На вторую ночь Кэйа искал информацию о прошлом бизнесмена, но вся она казалась столь противоречивой и сомнительной, что проще было поверить в его нетрадиционную ориентацию, чем в написанное. Всё же Кэйа жил в Мондштадте всего пять лет и не застал те события, о которых рассказывали журналисты, а по приезду интересовался в основном сокурсниками, точнее сокурсницами, и остальными симпатичными жительницами столицы. Хотя, вроде бы, в университете ходили слухи об одном очень богатом студенте, но Рагнвиндр же не единственный представитель золотой молодёжи, в конце концов. В итоге за воскресенье и понедельник Кэйа накопал на бизнесмена совсем негусто, но это не повод, чтобы откладывать месть, тем более что план — безумный, невероятный, — и даже не один, у него уже имелся, а время неумолимо шло. Поэтому сейчас он допивал крепкий, подстывший кофе, отправляя Томе сообщение в соцсети, а после этого поспешил принять бодрящий душ. От работы он избавился самым эффективным и оригинальным способом, выведя из себя большого босса, так что в офис он мог приходить в любой одежде — главное, чтобы пропуск не заблокировали. Белые шорты — единственный не обтягивающий низ в его гардеробе, кроме спортивных штанов, но те только для тренировки и для дома, а не для выхода в город. Его подживающий зад не обрадовался, если бы Кэйа запихал его в очередные узкие брюки или джинсы. Синее поло, тёмные кеды и чёрные очки — солнышко за окном светило уже весьма ярко — завершали непринуждённый летний образ. Последний штрих — быстрая неряшливая укладка на отросшие волосы, и Кэйа направился по делам. Травматологическое отделение местной больницы, куда он пришёл, чтобы снять побои, Кэйа спешно покинул. Врач в кабинете осмотра задавал слишком много вопросов, словно не врач вовсе, а дотошный следователь, впрочем, справку выдал, как и назначение с длинным списком мазей, таблеток и рекомендаций. Встреча с представителями закона ждала парня впереди, но, если честно, в этот план он не верил, хотя из всех тот был самым адекватным. Если у него примут заявление, а в это уже слабо верилось, если не замнут дело и доведут до суда, то там его разнесут в пух и прах адвокаты Рагнвиндра. Поэтому он делал ставку на другую задумку, у которой шансов на успех имелось ещё меньше, полный ноль, но зато в ней отсутствовала лишняя бюрократия, а все надежды он возлагал на везение и свою актёрскую игру. Третий план он и вовсе не рассматривал, ибо там всё сводилось снова к везению и физической силе, а в последнем Рагнвиндр, судя по их злополучной встрече, его превосходил. С парковки перед больницей ему бодро махал рукой высокий светловолосый парень. Тома, точный и надёжный как швейцарские часы, ждал его, как и попросил Кэйа в сообщении. — Йо, приятель! — поздоровался Кэйа, подойдя к блондину. — Снова отобрал у матери машину? — Привет! Почему сразу отобрал? Она разрешила взять. — Хе-хе. Ну, купил то, что я просил? — Конечно, на заднем сидении лежит. — Тома ткнул большим пальцем за плечо, куда-то наугад, на красную машину. — А ты всё же решил в больницу обратиться? Вроде ты не особо любишь по ним ходить. — Иногда приходится, — пожал плечами Кэйа. — Поехали? В Мини Купере госпожи Татэямы, неспешно ехавшем по рассасывающимся утренним пробкам, Кэйа решил продолжить беседу. — Тома, слушай, что ты такого наговорил Карине? — М-м-м, правду, — честно ответил друг: по-другому не умел. — Это какую правду? Она от меня два дня не отлипала. Я думал, что с ума сойду! Самое ужасное, что она меня кормила едой, которую сама готовила. Тома! Сама готовила! Это худшее наказание, которое можно придумать! Всё пересоленное или пресное, подгорелое, либо сырое, — с ужасом вспоминал Кэйа. — Даже я лучше приготовлю, а уж как готовишь ты — небо и земля. Чего там, земля вкуснее её еды. Ну почему я встречаюсь с Кариной, а не с тобой, я бы как сыр в масле катался, — раздосадовано пробурчал Кэйа. — А?.. Ты это серьёзно? — как-то смущаясь, спросил Тома, отвернувшись от дороги. — Боже мой! Шучу, конечно! — отмахнулся Кэйа. — На дорогу смотри, а не мной любуйся. — Ха-ха-ха-ха, — неловко рассмеялся друг, возвращаясь к вождению. — А что, думаешь, я бы понравился мужчине? — продолжил Кэйа, задумчиво поглаживая подбородок. — Я вроде симпатичный, весёлый, у меня есть чувство стиля, свой шарм. Так что думаешь? — Хочешь честно? — спросил Тома. — Давай, — улыбнулся Кэйа. Ему стало интересно, что от него скрывал столь правдивый друг. — Я тебя давно знаю, но даже у меня иногда закрадывается сомнение, что ты по парням. Такими разговорами ты только укрепляешь сомнение, — выдал Тома, выбив воздух из груди Кэйи от шока. — Ч-чего?! Ты с чего такое взял? — возмущённо вскрикнул он. Тома вздохнул и с неохотой объяснил: — Ты слишком печёшься о своей внешности, иногда чуть ли не одержим ею. — Но это абсолютно нормально! Что такого, если я слежу за собой?! — У тебя достаточно высокий голос и порой проскакивает какая-то… м-м-м… слащавая манера, что ли. — Эй!.. — Ещё ты любишь говорить смущающие вещи, вот как ранее, — закончил Тома делиться своими наблюдениями. — Если тебя подобное смущает, то может проблема в тебе, а не во мне? — уязвлённо заметил Кэйа. Великолепно! Он и не думал, что его друг о нём такого мнения. А он просто хотел поинтересоваться, ему надо было поинтересоваться, узнать от кого-то честного, какое впечатление он производит на свой пол. Узнал, лучше бы не спрашивал вовсе. — Ладно, забили, — быстро сказал Кэйа, закрывая тему. — Можешь дать телефон, мне надо кое-кому написать? — Бери, — растерянно ответил Тома, махнув в сторону телефона, закреплённого в держателе. — Пароль — мой день рождение: 0901… — Я помню! — перебил Кэйа, уже набирая пароль на экране блокировки. — Я отправлю с твоего аккуанта кое-кому сообщение? — Пожалуйста, — разрешил друг. — А что с твоим? Он же вроде работал. — Стыдно ходить с разбитым экраном, — слукавил Кэйа, хотя частично сообщил правду. Он нашёл страницу Майкла Кляйна среди нескольких полных тёсок и быстро написал: Майкл, привет! Это Кэйа. Сейчас не могу написать со своей страницы. В общем, вопрос жизни и смерти. Можешь спуститься на улицу через… — Тома, через сколько мы доберёмся до офиса? — Через минут десять, пятнадцать точно. …через пятнадцать минут. Буду ждать тебя около курилки. Я знаю, что ты постоянно сидишь в телефоне и увидишь это сообщение. Жду и надеюсь на тебя! Чуть больше, чем за десять, но меньше, чем за пятнадцать минут, они добрались до высокого здания офиса. Тома припарковался на забитой парковке, благо, что кто-то совсем недавно освободил место рядом со въездом. — Мне тебя ждать? — спросил друг. — Не стоит, — отказался Кэйа и уже собирался идти. — Стой, а твой подарок? — напомнил Тома. — Точно, чуть не забыл, — стукнул себя по лбу парень. — Спасибо! А что ты купил? — Как ты и просил: подарок для непьющего делового мужчины, не очень дорогой, но и не дешёвый. — Что бы я без тебя делал. — Кэйа похлопал друга по плечу, забирая пакет с заднего сидения. — Ладно, пока. — Удачи! Береги себя, — сказал он ему на прощание. Удача Кэйе определённо понадобится, а вот беречь себя он не умел. Майкл уже ждал его в курилке, посасывая электронную сигарету. Он постоянно озирался по сторонам и нетерпеливо стучал ногой. Только он заметил своего бывшего коллегу, как чуть ли не бросился к нему на встречу, но вовремя остановился, хотя его длинное загорелое лицо излучало крайнюю степень заинтересованности. — Наконец! А что за Тома Татэяма? Я тебе писал сегодня, вчера, позавчера, позапозавчера и ранее, а ты не отвечал! Тебя начальница искала, спрашивала, почему ты не пришёл на работу, как будто бы ты мне докладываешь… Или не бывшего коллегу? — Какую работу? — растерянно спросил Кэйа. — Ну, ты и жесть, чувак! Вон эту, — указал Майкл на здание офиса. — Так напился на корпоративе, что уже забыл, где работаешь? И что за Тома? Да, и главное, что у тебя там с президентом правления? Это правда, чел, это правда, что вы знакомы?! — Майкл засыпал его вопросами с неподдельным интересом в глазах, а Кэйа его снова не слушал. «Подождите… — думал он, пока его продолжал допытывать Майкл. — Какая, к чёрту, работа? То есть меня не уволили? Вот же гад! Я ещё на него после всего произошедшего обязан работать? Нет, ну держись у меня!». — Майкл! — А? — остановился парень, который до этого трещал без умолку. — Возьми и отдай. Кэйа протянул пакет с подарком, который для него прикупил Тома. — Что это? Кому это? — не понимал Майкл, разглядывая небольшой чёрный бумажный пакет. — Йохану, от меня, — ответил Кэйа и поспешил в сторону офиса. — Мне срочно кое-куда надо. Передай! В самом деле, не для Рагнвиндра же он просил купить подарок! Тот начинал его бесить с каждой минутой всё больше и больше, открывая новые границы человеческой ненависти. За тот вечер он чувствовал сожаление только перед Йоханом, которого незаслуженно оскорбил. Это должен был быть прощальный подарок для добродушного мужчины, но прощание откладывалось. Ничего страшного: сейчас он всё исправит, и либо его точно выкинут со скандалом из компании, либо, при невероятном стечении обстоятельств, он сделает первый шаг для осуществления своего сумасшедшего плана. «Ну, Рагнвиндр! Тебе лучше быть на рабочем месте. Надеюсь, ты готов?» — думал Кэйа, нажимая в лифте на кнопку двадцатого этажа, где находился кабинет президента правления.