То, что он хотел бы забыть

                                                                  август 1839 — Очень хорошо, Даниэль, — лица барона коснулась легкая тень улыбки — видишь, ничего сложного в этом нет — уже дело привычки — тихо добавил невольный палач замка Бреннембург, а ведь, если так посудить, ему и правда уже было все равно убийца ли это, вор или просто неудачливый человек, попавшийся под руку во время их визита в близлежащие к замку селения. Даниэлю это начинало даже нравиться, хоть он и отрицал сей факт в долгих дневниковых монологах, оправдывая самого себя необходимостью этих ритуалов и пыток для спасения своей жизни. Александра же это забавляло, хоть он и сохранял внешнюю невозмутимость. Много лет он уже не видел подобных людей, признать он даже замечал в этом юноше некоторые собственные черты, которые ныне конечно уже не проявлялись за привычностью всего происходящего, за необходимостью элексира. А ведь и правда они преследовали одну цель — выживание, хотя для барона это было постольку поскольку, слишком велика была жажда вновь шагнуть за пределы этого мира, вернуться домой, вдохнуть родной воздух, забыть потребность выдумывать сложные механизмы заменяя плененную молнию, вновь увидеть свою давнюю любовь. И для этого он привел сюда Даниэля, для этого учил всему, показывал «тайны» замка, видел ли он в нем друга, ученика или же просто того чьи руки держали Сферу, неизвестно, но пока барон хорошо играл свою роль. Вновь был добрым наставником, ради которого нет ничего зазорного в том чтобы испачкать руки кровью, тем более не хороших же людей сюда приводят, а значит это тем более во благо. Вновь…этот множество раз пройденный из подземелий путь навевал воспоминания, ведь он далеко не в первый раз выводит из них такого, пока еще напуганного тем что делал, но уже наслаждающегося творимой справедливостью юношу. Не впервой ему было видеть этот взгляд, взгляд человека, рассудок которого на грани того чтобы расколоться подобно сфере, осколки которой лежали близ жертв во время пыток, взгляд человека которого он почти сломал хоть и не это было его целью, но и значения особого не имело. Кроме того он невольно вспомнил так и несломленного им Агриппу, хоть с последним и было это умышленно, но память шла дальше с звуком плача какого-то мальчишки в одной из камер, мимо которой они прошли, с ароматом роз, что все сильнее ощущался с каждой ступенью лестницы ведущей в основной замок и шумом ветра в кронах деревьев вокруг него, с громом что следует неминуемо за вспышкой молнии и холодом сквозьняков блуждающих по коридорам и комнатам. Она вела его во времена, когда весь замок еще казался живым и не разваливался на части, во времена, желание забыть о которых, было вероятно не меньше желания наконец уйти из этих чужих мест, и память о которых не тревожила очень много времени. Временах за много лет до этой ночи.