A Cat with Heather Eyes

      — Монстр! Демон! Отродье!       Быстрые кошачьи ноги несли ловкое тело вперёд, подальше от опасности. Длинный пушистый хвост ирбиса цвета коричневой охры с чёрным кончиком и крупными чёрно-серыми пятнами совершал взмахи вверх и вниз, повторяя движения бегущего антропоморфного гибрида рыси и снежного барса. Пятипалые руки с белыми кончиками и острыми чёрными когтями сжались в кулаки, впиваясь ими в подушечки пальцев и кожу под шерстью. Но девушку с большими чёрными рысьими ушами и охренными бакенбардами с чёрными краями это совершенно не волновало. Ей хотелось убежать подальше от своих страхов.       — Ты опасна, Рогнеда.       Хор разномастных голосов наполнял темноту вокруг Рогнеды, заставляя бежать всё быстрее и отчаяннее, и вызывал сильную головную боль.       — Такое адское отродье не достойно иметь собственное имя!       Вересковые человеческие глаза, широко раскрытые от страха, в ужасе смотрели по сторонам в поисках спасения.       "Нужно бежать. Спасаться. Мне страшно," — пульсировало в мозгу напуганной девушки.       Кошачье горло душила одышка от бега, но Рогнеда не позволяла себе остановиться. Выносливость заканчивалась, а усталость буквально тянула к земле, словно висящий на шее камень.       — Творение дьявола! Мерзкая тварь!       Ноги начали путаться. Сколько бы кошка ни пыталась сохранить равновесие, избежать падения ей не удалось. Споткнувшись несколько раз и неуклюже попытавшись встать, Рогнеда упала и растянулась на невидимом полу, проехавшись по нему где-то метр. Кошка приподнялась на трясущихся руках и коснулась ладонью своей мо... своего лица. Дышать стало ещё труднее: к одышке добавилась кровь, наполнившая ноздри. Каждый новый вдох обжигал уставшие лёгкие. Рогнеда отрывисто дышала, кашляя и пытаясь встать на ноги.       — Тебе не сбежать, демон!       Рогнеда отчаянно ползла дальше, снова и снова пытаясь встать. Ноги с выпущенными когтями скользили по полу, не давая девушке встать и бежать дальше. Глаза наполнились слезами от страха.       Внезапно голоса затихли.       — Ты никогда не станешь человеком!       Рогнеда замерла, узнав женский голос, раздававшийся за спиной.       "Опять она..."       — Что такое, малышка? Устала убегать?       Рогнеда снова закашлялась, сплюнув натёкшую из носа в пасть кровь. Полукровка не ответила, вытирая рот, и снова попыталась встать. Хоть и с большим трудом, но девушке удалось подняться на трясущиеся ноги со втянутыми когтями. Пятнистый хвост почти безжизненно лежал на полу, но его кончик лишь изредка подёргивался, показывая эмоции кошки. Страх сменили ненависть и гнев.       — Что же ты молчишь, Рогнеда? Ты бои-       — Уходи... — разозлённо отрезала Рогнеда, даже не обернувшись. Голос озадаченно охнул, его хозяйка, должно быть, удивилась тону гибрида.       — Ну, каково это быть уродиной? — дразнясь, спросил голос ведьмы. Рогнеда вздрогнула, вновь сжимая кулаки и стараясь игнорировать оскорбление. — Всё ещё мечтаешь стать человеком? Наивная дурочка.       Рогнеда зажмурилась и крепко стиснула зубы, сильнее сжимая кулаки и смаргивая слёзы, покатившиеся по покрытым шерстью щекам. Девушка проглотила очередное оскорбление.       — Что, правда глаза колет? — голос ведьмы злобно захихикал. — Или ты, наконец, осознала, какое ты ничтожество?       Ведьма злорадно расхохоталась, явно наслаждаясь издевательствами над девушкой. Когти на ногах выскочили сами собой, а руки-лапы разжались, пальцы на них растопырились так, будто хотели кого-то растерзать или задушить.       — Заткнись, — раздался голос Рогнеды, полный стали и ярости.       — Что-что? Что ты там бормочешь, я не услышала? — с притворным беспокойством спросила ведьма, снова злорадно хихикнув.       — Заткнись... тварь... — с расстановкой и тем же голосом повторила Рогнеда уже немного громче, добавив оскорбление.       Внезапно раздался резкий порыв ветра, немного покружил вокруг полукровки, заставив концы повязки ненадолго подлететь в воздухе, и исчез так же, как и появился.       — Боже, какая же ты жал- — вновь начала издеваться ведьма, но Рогнеда опять перебила её.       — Я... сказала... ЗАТКНИСЬ!!! — громко рявкнула девушка и повернулась в сторону, откуда исходил голос. Резкий разворот сопроводил мощный порыв ветра в несколько раз сильнее предыдущего. Вересковые глаза распахнулись, но вместо радужки и зрачков были заострённые овалы, сиявшие как розовые неоновые вывески. Раздался громогласный хлопок, и вокруг заполыхал розовый огонь чуть более светлого оттенка, чем сами глаза.       Яркое пламя осветило фигуру женщины ростом чуть ниже Рогнеды в чёрном тканом плаще, откинутом назад. На плечи спадали рыжие волосы, струясь, словно водопад. Тёмно-зелёные глаза глядели на Рогнеду с презрением, злорадством и триумфом. Немолодое лицо женщины пересекали морщины, что говорило о том, что ей где-то за сорок.       Ведьма улыбнулась широкой садистской улыбкой.       — Надо же, Рогнеда, — ехидно произнесла она и медленно сделала шаг. — Зверь наконец-то показал свои зубы. Браво, кисонька!       Рогнеда издала горловой рык, злобно скалясь, и гневно сдвинула брови к переносице, когда ведьма медленно, с сарказмом захлопала в ладоши, будто с притворством одаривала полукровку аплодисментами. Рыжеволосая ехидно рассмеялась, вновь предпринимая очередную попытку разозлить девушку. Огонь взмыл выше, не изменив цвета.       — Да, покажи мне свой гнев! — по-злодейски промурлыкала ведьма и сделала ещё шаг к полукровке. — Выпусти свою ярость и натрави на тех, кто тебя поработил! Заставь их заплатить!       Огонь взлетел ещё выше и стал гореть ещё ярче.       — Закрой пасть, грязная ведьма!!! — рявкнула Рогнеда будто не своим голосом.       Ведьма триумфально захохотала.       — Убирайся из моей головы!!! — зарычала в ярости полукровка, заставив огонь гореть ещё выше и ярче.       — Я твоя создательница, Рогнеда, — ведьма вновь захохотала, словно сумасшедший маньяк. — Тебе никогда от меня не избавиться!       Огонь заполонил уже всё пространство, освещая его, словно днём.       — ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ!!!!! — громогласно заорала Рогнеда, зарычав как разъярённый зверь. Огонь тут же набросился на ведьму, поглощая её тело, подобно кровожадному чудовищу, изголодавшемуся по плоти.       Злорадный хохот ведьмы, разделившись на различные тембры, разнёсся вокруг Рогнеды, схватившейся за голову своими руками. Кошка-гибрид зажмурилась и снова стиснула зубы, но уже от боли, пронзившей лоб. Разномастный хохот стал раздаваться со всех сторон, его различные тоны будто бы перебивали друг друга.       Полукровка издала неистовый рёв боли, гнева и отчаяния...

***

      — Заткнись!!!       Рогнеда резко раскрыла глаза и подскочила на кровати, будто хотела быстро встать на ноги, но тут же свалилась на пол, запутавшись в покрывале, под которым спала. Кошачья морда столкнулась с деревянным паркетом, издав страдальческое "у-у-у..." Лоб пронзила невыносимая боль, на которую девушка отвлеклась, закатавшись по полу, и всё сильнее запутывалась в одеяле. Рогнеда неистово кричала от боли, схватившись за печать, испускавшую сильные разряды тока в попытке остановить.       "Хватит! Мне больно!" — мысленно взмолилась девушка, не переставая орать от боли.       Ток прекратился.       Рогнеда захлопала губами, хватая ртом драгоценный воздух и лёжа на боку, и сжалась в комочек от боли и страха. Голова нещадно болела, словно невидимый железный обруч крепко сжимал череп девушки, но остаток боли обжигающе пульсировал во лбу, на месте печати Сковывающий Сапфир. Рысь-гибрид ещё несколько минут лежала на полу, восстанавливая дыхание и успокаивая бешено стучащее сердце. Из глаз непрестанно текли слёзы, которые Рогнеда обессиленно вытирала тыльной стороной ладони, пытаясь хоть как-то прийти в себя. Одетая в белую пижаму, полукровка высунула голову из-под одеяла и оглядела комнату испуганными глазами.       Довольно просторная комната была освещена ярким дневным светом, пробивавшимся через тонкие тюлевые шторы. Салатовый вельветовый диван, с которого свалилась Рогнеда, стоял слева от входа в комнату. У окна, установленного в стене, возле которой стоял диван, был письменный стол с подвижной настольной лампой, освещённый солнцем. На перпендикулярной ему — столу — стене было ещё одно окно, через которое также просачивался дневной свет. Противоположная столу и дивану стена была полностью заставлена двумя книжными и одним маленьким платяным шкафами. В последнем хранилась вся одежда, которую носила девушка. В углу возле дивана был свёрнутый в рулон серый пушистый ковёр, который почему-то лежал на полу, опрокинутый и слегка раскатанный, будто кто-то его случайно задел и уронил.       Рогнеда озадаченно заморгала, осматриваясь уже более спокойно. Она в своей комнате. Та ведьма, голоса и огонь — всего лишь жуткий кошмар, вызвавший мощный всплеск эмоций. Девушка уже собралась радостно улыбнуться, как её уши с чёрными кисточками и ложными белыми "пятнами-глазами" шевельнулись на голове.       Откуда-то раздалось чьё-то обеспокоенное чириканье.       Лёжа на полу, Рогнеда повернула голову на раздавшийся звук и ошарашенно раскрыла глаза и рот, удивлённо уставившись на источник.       Перед ней стояли две обезьянки, на вид которым было где-то пять или шесть лет. Они стояли поразительно прямо, словно это были не детёныши приматов, а обычные человеческие дети, превращённые в обезьян.       Удивление вызывала и одежда, в которой были необычные существа. Оранжево-рыжий малыш носил жёлтую кофту с серо-синими рукавами и воротником. Последний прикрывал светло-голубой платок, который Рогнеда спросонья приняла за капюшон, спутав кофту с толстовкой. Красные штаны с белыми шнурками, завязанными в простой узелок. На ногах было нечто похожее на детские ботинки или сапожки чёрного цвета с белой подошвой и верхом.       Внешность этой обезьянки была такой же необычной. На всём теле, которое не было прикрыто одеждой, была оранжево-рыжая шерсть. Сзади взволнованно дёргался — или вилял? — такой же оранжево-рыжий обезьяний хвост. На светло-персиковой мордашке блестела светло-розовая отметина в форме сердца. Детское личико просто сияло любопытством. Озорные золотистые глазки с густыми коричневыми бровями обеспокоенно глядели на обескураженную кошку. Рогнеда мысленно прозвала его Рыжиком.       Второй малыш сильно отличался от рыжего. Кожа у него была на пару тонов темнее. На макушке топорщилась взъерошенная угольно-чёрная шёрстка. На мордочке была такая же сердцевидная отметина, но красного цвета. Из одежды на тёмной обезьянке была чёрная кофта с жёлтыми манжетами и красные штаны с белыми шнурками, завязанными в простой бантик. На шее был широкий красный шарфик, в который чёрный малыш почему-то кутался, хотя на улице и в доме было довольно тепло. Золотистые глаза Черныша, как мысленно прозвала его Рогнеда, явно выдавали их родство с Рыжиком или принадлежность к одному виду, но их взгляд был другим. Чёрный малыш осторожно выглядывал из-за спины рыжего, стесняясь, и смотрел на Рогнеду глазами, в которых смешались любопытство, смущение и небольшой страх. Чёрный хвост цеплялся за ногу рыжего сородича, будто его владелец пытался спрятаться от чего-то нового. На детских щёчках был заметный румянец.       Где-то с минуту обезьянки и рысь-гибрид "играли" в гляделки. Рогнеда ошарашенно хлопала глазами, не в состоянии что-либо сказать или сделать. Девушку больше волновал факт присутствия в её доме — к чёрту, в её тюрьме — странных обезьянок в современной одежде с какими-то осознанными взглядами.       Как они здесь оказались? Как давно тут находятся? Откуда они взялись? Почему они вообще одеты так повседневно? Где их родители? Что они вообще здесь забыли?       Рой вопросов заполнил разум Рогнеды, продолжавшей буквально пялиться на малышей, но наибольшим авторитетом обладал лишь один.       Что ей вообще делать дальше?       Опыта общения с маленькими детьми и ухода за ними у девушки не было. По правде говоря, Рогнеда немного недолюбливала малышню, прекрасно помня свои страдания в школе из-за необычной внешности. Нет, были, конечно, смелые дети, которые резонно спрашивали, мол, какое отношение имеет внешность к поступкам и характеру, но более "авторитетные" быстро их затыкали. Внешне Рогнеда злилась на всех, — и на обидчиков, и на несостоявшихся защитников — но глубоко в душе благодарила тех, кто хотя бы попытался вмешаться и противостоять травле, а не проходили мимо, за сохранённую веру в людей.       Однако эти пока что безымянные обезьянки смотрели с любопытством и в какой-то мере... дружелюбно? Рогнеде даже показалось, что эти необычные малыши принимали её за свою, словно она была старшим сородичем. Вполне себе детская логика: взрослый всегда может помочь (зависит от самого взрослого). Хотя, фактически, Рогнеда и есть взрослая по сравнению с обезьянками.       — Ты в порядке? — первым подал голос Рыжик, обеспокоенно склонив голову набок. Вздрогнув от неожиданности, Рогнеда ошарашенно уставилась широко раскрытыми глазами на малыша, даже не моргая.       "Он что, по-английски* сейчас заговорил?!" — пронеслось в голове девушки. Рыжик подошёл ближе, ведя вцепившегося в него хвостом Черныша за собой.       — Всё хорошо? — с ещё большим беспокойством спросил Рыжик.       Рогнеда уронила голову на пол и прикрыла глаза руками.       — Один Всемогущий, за что мне всё это? — страдальчески взвыла она, озадачив переглянувшихся между собой обезьянок. Девушка услышала тихие шаги и почувствовала прикосновение маленьких пальцев к своей правой руке. Рысь открыла глаза и убрала руки от своей морды, даже не отмахнувшись от обезьяньей ладошки.       Рыжик сидел перед ней на корточках, всё ещё касаясь своей ручкой кошачьей ладони, и ободряюще улыбался, явно пытаясь поддержать. Рогнеда ответила печальным взглядом окончательно задолбавшегося человека.       — Мда, не таким я представляла себе это утро... — сонно проворчала брякнувшаяся на пол девушка, запутавшаяся в пледе. — Определённо не таким... странным.       Рыжик радостно улыбнулся и взволнованно запрыгал на месте, повернувшись к Чернышу, переставшего цепляться хвостом за своего собрата.       — Она нас понимает! Она нас понимает! — верещал рыжий так, что Рогнеда прижала чувствительные уши к голове, измученно улыбнувшись.       — Ладно-ладно, я поняла уже, не нужно так кричать, — успокаивающе произнесла девушка и принялась выпутываться из пледа. Встав на ноги, рысь застелила диван и, потянувшись, почесала шею. Она снова посмотрела на обезьянок и присела на корточки, улыбаясь. — Вы как тут оказались?       — Мы и сами не знаем, — пожимая плечами и выпрямляясь, простодушно ответил Рыжик. — Мы с Макаком играли на горе Цветов и Фруктов, а потом появился какой-то портал и мы оказались в той комнате, — он показал на выход из комнаты, ведущий на кухню. — С нами ещё ЭмКей был!       Рогнеда озадаченно посмотрела на Рыжика и Черныша, пытаясь выстроить логическую цепочку. В голове возникло ещё больше вопросов, вытекавших из предыдущих.       "Макак? Кто это? Тот чёрный малыш?" — подумала рысь и метнула удивлённый взгляд в Черныша. Тот, стеснительно прячась за спиной рыжего, смущённо уткнулся мордочкой в свой шарфик. — "Больше звучит как обидное прозвище..."       Рогнеда повернула голову к покрасневшему Чернышу и ободряюще улыбнулась ему. Тот, ответив на улыбку своей смущённой, покраснел ещё больше и снова зарылся мордочкой в шарфик.       "Гора Цветов и Фруктов? Что это за место? Кто такой ЭмКей?" — подумала Рогнеда, проанализировав сказанное Рыжиком.       — Ну, чтож, стоит представиться, я думаю, — усмехнулась полукровка, медленно поднимаясь во весь рост. — Меня зовут Рогнеда. Ранди, если будет сложно с произношением.       — Сунь Укун, Король Обезьян! — улыбнулся Рыжик, гордо выпятив грудь. Рогнеда едва сдержалась от смеха: этот малыш — Король? Скорее детёныш с большим самомнением. Укун указал на Черныша, прячущегося за его спиной. — А это Макак, мой лучший друг. Точнее, Шестиухий Макак, но я зову его просто Макак или Мак.       Черныш, или Мак, как узнала Рогнеда, наконец посмотрел на девушку, не отводя взгляда, будто чего-то ожидал от неё. Рогнеда сглотнула образовавшийся комок в горле, продолжая слегка натянуто улыбаться.       Она знала этот взгляд. Взгляд человека, перенёсшего издевательства и оскорбления за отличия от других. Взгляд, полный лёгкого недоверия, безразличия, настороженности и липкого страха. В нём будто стоял вечный вопрос или вызов: "Ну давай, смейся надо мной, ты же ради этого здесь?"       Рогнеда слегка поджала губы и покосилась в сторону от обезьянок, стиснув зубы.       Когда-то она сама смотрела на других так же, как смотрел Макак. Словно побитая собака, к которой впервые за долгие годы проявили ласку и отнеслись с добротой.       — Всё в порядке? — обеспокоенно спросил Укун, внимательно глядя на кошку.       Рогнеда вздрогнула и, переведя взгляд на Рыжика, улыбнулась более расслабленно и спокойно.       — А? Да, всё хорошо, — на автомате ответила полукровка, но она поняла по прищурившимся глазам Короля Обезьян, что он ей не поверил. — Ладно, не совсем. Но давайте поговорим об этом за завтраком. Готова поспорить, вы оба очень хотите есть! Что думаете?       — Согласен! — воодушевлённо улыбнулся Укун, вернув своей мордашке весёлую беззаботность. Макак просто кивнул и, перестав кутаться в шарфик, неловко улыбнулся Рогнеде. Кошка тихо рассмеялась и, легонько хлопнув в ладоши, посмотрела на малышей.       — Отлично! — полукровка достала из платяного шкафа свою повседневную одежду. — Идите пока на кухню и ждите меня там. Я скоро буду.       — Хорошо! — кивнул Укун и, взяв Макака за руку, поскакал на кухню.       — Только ничего не трогайте — я сама всё сделаю! — крикнула Рогнеда вслед обезьянкам.       — Оке-е-ей! — беззаботно протянул голос Короля Обезьян, который явно означал, что её вряд ли услышали. Вздохнув, Рогнеда направилась в ванную, чтобы умыться и переодеться.       Надев свою излюбленную тёмно-голубую толстовку и синие джинсы, полукровка быстро выполнила все утренние процедуры и на секунду посмотрела в зеркало. На неё смотрело её собственное отражение. Из-под верхней губы еле заметно торчали верхние клыки. Приподняв "чёлку", Рогнеда осмотрела свой лоб. На нём был закреплён маленький гранёный ромб королевского синего цвета. Это и был Сковывающий Сапфир, печать, ограничивающая всю огромную магическую силу Рогнеды до простеньких фокусов.       Эта печать была на ней уже четыре долгих года. Иногда Рогнеде даже казалось, что вся её жизнь — это классическая детская сказка с очевидным финалом. Только некоторые детали лишали эту "сказочку" всякой романтики.       Её родители очень хотели завести детей, но каждая их попытка заканчивалась провалом. Яриловы даже не думали о разводе, хоть и отчаялись, почти похоронив свою давнюю мечту. Но однажды мать узнала из одной магической книги об Эликсире Жизни — волшебном снадобье, способном вылечить от всех болезней, исцелить любые раны и даже воскрешать мёртвых (недавно мёртвых, а не поднимать из могилы). Эликсир стал последним шансом на исполнение мечты родителей. И она сбылась. Но...       Всё пошло под откос после рождения Рогнеды. Все окружающие и родственники были в ужасе от того, кем она родилась. Гибрид двух магических кошек с демонической кровью. Из-за этой необычности Яриловым приходилось часто переезжать с места на место, а Рогнеде — переживать довольно жестокую травлю со стороны других детей. Стоило всем в округе узнать историю Рогнеды, — пусть даже в общих чертах — как жизнь семьи превращалась в кошмар наяву.       Будучи магом и алхимиком, Александр Ярилов смог узнать причину всему этому Аду на земле. Эта причина подсыпала волоски магических рыси и ирбиса и демоническую кровь в Эликсир. И у этой причины даже было имя.       Елена Гурова.       Это была среднестатистическая ведьма, которая вдруг обрела огромную силу и подозрительно часто появлялась у Яриловых. Правда, в другом обличье, но Рогнеда каким-то шестым чувством знала и видела настоящую личность Елены. Полукровка часто замечала её силуэт всегда и везде: во время травли в школе или на улице, когда родители что-то делали на улице и в них обязательно что-то да летело. Неважно, что это было — камень или протухший помидор. Будто бы посторонний наблюдатель, получавший удовольствие от причинённых чете Яриловых бед.       Рогнеда сошлась с ней в битве в мире магии в шестнадцать лет. Девушка была в ярости, узнав, почему она не такая, как все. Тогда Елена в пылу сражения ещё и насмехалась, разозлив полукровку ещё сильнее. Рогнеда стала эпицентром мощного выброса магии, после которого ведьма едва унесла ноги, спасаясь. В тот день Верховный Магический Совет наложил печать на полукровку, чтобы сдержать огромную магическую мощь от разрушения половины магического мира. Сковывающий Сапфир при каждой вспышке сильных эмоций даёт разряд тока в голову Рогнеды, сдерживая её силу от разрушения округи.       Причина этого земного Ада была до жути банальна: Елена была влюблена в отца Рогнеды, а он не ответил ей взаимностью. Сколько ведьма ни пыталась, Александр любил только Марину, мать Рогнеды.       С той поры она живёт в доме чуть ли не на отшибе магического мира и вынуждена раз в месяц ходить и показывать печать определённым людям.       Рогнеда присмотрелась к Сапфиру. Снизу и с боков камня тянулись к центру три самые крупные трещины, окружённые сеточкой трещин поменьше. Девушка коснулась печати. Стоп!       Рогнеда приблизилась к зеркалу и расширила глаза от удивления.       Трещин стало три.       — Раньше её не было... — растерянно выдохнула полукровка, коснувшись пальцем печати. Сапфир ответил слегка пульсирующей болью. Рогнеда зашипела, схватившись за голову рукой, едва не упав, но вовремя взявшись за раковину. Кошка опёрлась руками о керамику, морщась от боли, вцепилась в края и наконец взглянула в зеркало. На неё вновь смотрело её собсвенное отражение. Но в этот раз выражение мордочки было... другим.       На Рогнеду смотрели собственные напуганные глаза. Голову будто сдавило железными тисками, а разум заполонили сотни голосов разных тембров, но в основном это были детские.       — Страшила! Лопоухая! Хвостатая!       Мышцы в пальцах и ладонях напряглись сами собой, будто руки хотели жаться в кулаки. Чуткого уха коснулся скрежет керамики.       — Монстр! Чудовище! Демон!       Полукровка почувствовала скрип собственных зубов, стиснутых от сдерживаемого гнева. Дыхание начало учащаться. Кошка выпускала воздух через ноздри. Голоса стали громче и пронзительнее.       — Ты слишком опасна, Рогнеда... В тебе слишком много силы...       Рогнеда оскалилась и, крепко зажмурившись, медленно замотала головой, будто пытаясь выбросить все голоса из неё.       — Тебе никогда от меня не избавиться!       — Нет... — тихо шептала Рогнеда, иногда мотая головой. Гул в голове стал сильнее и более болезненным. — Заткнись... заткнись...       — Ты навсегда останешься чудовищем! Тебе не стать человеком!       Керамика раковины издала жалобный скрежет. Вересковые глаза широко раскрылись, вытаращившись в гневе. Правая рука крепко сжалась в кулак.       — ЗАМОЛЧИ!!!       Удар. Следом за ним — злобный рык.       А затем — темнота...