Случайно жили

Холодно, но всё ещё держусь за длинные уши. Взгляд остекленел напротив — он мёртвый. Обязательно обниму и согрею, но он не очнётся, он умер. Мысли атрофированы, и кажется, что мозг отключился. Случайно умерли. Случайно жили. Мороз сковал щёки, не могу пошевелиться, волосы слиплись, а перед глазами чёрные точки, кои лицо заполонило. Пожрали черви, погибли. Мы погибли. Пришиты друг другу — ты слышишь? Сегодня ведь последний день, когда мы увиделись. Нас не разъединить. Ты еще дышишь? Ты не дышишь… Как глупо. Руки… Кости сплошные. Чёрные в копоти, сажа залепила ноздри, больно — нету привычной, липкой крови. Где ты, друг мой? Всё не так уж серьёзно, просто с холодным трупом лежать тяжело в одной постели. Это всё мои загоны, занятие такое — думать о всяком бреде. В бреду, слюни, порошок — стирал твои вещи сегодня. Ты внутри умер. Внутри. Там у тебя пустота. Не пишешь, не говоришь, у тебя что — рот не открывается? Это так коробит и бесит, Габриэль, отомри же, наконец! У меня не всё в порядке с головой? Сколько резать твои пальцы, сколько сдохнешь? Столь сложно, выпал снег на окнах, но ещё стою с фонарём у могилы, где ты такой же труп, коим был. Должен был стать трупом. я бы не смог тебя вытащить. Меня привлекает запах мертвечины, я в отчаянии, скульптура, цемент и железо, цветной пластик, я — не человек. Зря связался со мной шерстяными нитками, не отпущу. Можешь молчать, сколь угодно, молчи, грязный скот. У тебя слишком рыжие волосы, но я промою их — и нету больше этого цвета, всё стало блеклым, ведь отмыл от тебя от крови. Ну же, чёрными глазами-пуговицами посмотри и пойми — я умер, этого не изменить. Но ты даже не пытаешься, ведь мы одна и та же изморозь, одна и та же концепция. Мы одни. Чёртовы фикции. Перестань курить, отойди. Сейчас наставлю пулю к твоей голове, счёт веди: пять, восемь, три. Не говори, что не верно, умри. Стань чайкой и улети. Разрушь свои нервные клетки внутри. Всё не так серьёзно, просто два тёплых трупа лежат сейчас на холодном полу.