Аквамарин и Изумруд

Всё пропало. По одному испуганному взгляду изумрудных глаз всё стало понятно. Неужели Вивьен помнит её? Невозможно! Ведь тогда она едва не убила чёртову богачку... В тот день был её первый раз на операции. Заказ находился в Сирии - уничтожить одного из переговорщиков-депутатов. Ветер бросал разгорячённый песок ей в морду, слепил глаза и забивался в нос. Ей было шестнадцать. Всё шло как надо: Джейн не принимала участие в активных действиях и сидела в запасных наготове помочь, если что-то пойдёт не так. Они уже возвращались к базе, с которой должны были улететь обратно в Росток, как вдруг Джейн встретилась взглядами с глазами, полными ужаса. Целью их атаки служил лишь один конкретный депутат и его семья, никого другого наёмники не трогали, но было видно, что эту женщину нападение вывело из строя. Время вокруг них будто остановилось В мире остались лишь изумруды, которые смотрели на неё со страхом и надеждой. Как будто бурая может её спасти. Как наивно. - Двигайся! - резкий голос Деймона над ухом вывел её из транса, а рука босса крепко сжала запястье, таща за собой. Полосатой ничего не оставалось делать, как последовать за чёрным. Весь год, который она служила, Деймон не выпускал её на задания, и голубоглазая впервые увидела не только столько крови, криков и боли, шума и залпов оружия, но и такой животный ужас в чьём-то взгляде. *** - Кто она вообще? - недовольно пробубнила по дороге сомали, идя бок о бок с молодым пареньком. Его также выбрал Деймон, и они вдвоём из всей группы новобранцев выбились наверх по служебной лестнице. - Вивьен Коллинз. Известная личность, между прочим. Её муженёк - владелец одной из самых крупных компаний в Америке. Вот уж кто действительно купается в деньгах! Кажется, Арвет говорил что-то ещё про эту богачку, но едва ли полосатая слышала что-то сквозь звон в ушах. Осознание, что серая видела её и сумела прекрасно рассмотреть резко свалилось ей на плечи непомерной тяжестью. Она её видела. Видела в толпе наёмников, уходивших с места совершённого налёта. Вивьен, как её назвал серебристый, сможет легко составить портрет бурой, и скорее всего её быстро найдут, как и всю банду. Надо что-то делать. Именно эта мысль подстегнула голубоглазую броситься вперёд всей шеренги, догоняя Деймона и оставляя недоумённый взгляд небесных глаз упираться ей в спину. - Деймон! Деймон! - пока она не догнала босса, хищница не переставала по-детски окликать его. Чёрный остановился, обернулся и вопросительно изогнул бровь, опустил взгляд синих глаз на неё. - Она видела меня! Видела! Голубоглазая в панике верещала, пока сложная морда Деймона выражала полное непонимание ситуации, которую не прояснил даже подоспевший Арвет - тот тоже был в полном замешательстве и не менее удивлённо смотрел голубыми глазищами на подругу. - Кто тебя увидел? - нахмурился чёрный. - Да богачка та! Помнишь, мы смотрели друг на друга, когда ты меня увёл? Она меня точно рассмотрела! - Чёрт... - Синеглазый отвёл взгляд. Брови сильно сошлись на переносице, на лбу даже выступила венка от перенапряжения - мужчина явно не понимал, что делать в этой ситуации и как прикрыть и банду, и Джейн. Зато девчушка уже поняла, что нужно делать. - Я всё исправлю, честно! Только подожди секунду! - быстро, пока чёрный не успел ничего предпринять сам или остановить её, выпалила наёмница и развернулась на пятках. Она не смогла удержаться, если бы не успела буквально опереться на длиннющий хвост, и помчалась без оглядки обратно. До подросткового максимализма не дошло, что на месте преступления наверняка куча полицейских разыскивают следы преступников, что убили депутата, и с упорностью охотничьих собак будут бросаться на каждого, кто выглядит хоть сколько-нибудь подозрительно. Но догнать её не смог ни громкий и многоразовый окрик Деймона, который отчаянно звал ее и, забыв про конспирацию, окликал её ''Джейн-мать-твою-Ланген'', ни попытка светло-серого догнать её. Пусть тот и бегал быстрее всех, но сейчас уже никто не мог догнать преисполненную страхом за себя и остальных кошку. *** Как она и ожидала, на месте оказалась чёртова туча блюстителей порядка. Коты разных мастей сновали туда-сюда, опрашивая пострадавших и свидетелей, подъезжали новые машины, сверкали двухцветными маячками и верещали сиренами. Вокруг царила настоящая суматоха похлеще той, когда они открыли огонь и девственно чистый песок окрасился первой кровью. И среди этих однообразных одежд полицейских и строгих нарядов снобов, Джейн нашла её. Женщина сидела на земле, на плечах был накинут плед, и полосатая могла поклясться, что слышит заполошное сердцебиение богачки. Ненависть к таким, как эта серая, с новой силой вспыхнула в груди молодой девушки, заставив сжать рукоять ножа. Но она не дала слепой ярости завладеть разумом, и попятилась в тень близко стоящих друг к другу зданий. Нужно всё обдумать. Пройти ей, ясное дело, никто просто так не даст, а идти, скрываясь - могут заметить, и тогда уж от вопросов не отвертишься. Но всё, что сомали делала весь последний год, это оттачивала свои умения, в число которых входило и умение незаметно скользить от тени до тени, оставаясь незаметной. Вот и теперь бурая аккуратно двинулась вдоль стены, прижимаясь к ней боком и настороженно сверкая аквамарином глаз. Возле серой стоял высокий и плечистый мужчина - видимо, упомянутый Арветом муж - и не отпускал дрожащую руку своей спутницы, но тут рыжего окликнул один из полицейских, требуя дать показания, и исполину пришлось отобрать свою руку у женщины. В красивых изумрудных глазах вспыхнул новой силой страх, и та было потянулась вслед за мужем, но тут же поняла, что он уже не обернётся на неё. Только этой возможности сомали и ждала. Коллинз осталась одна, без какой-либо защиты, и Джейн ничего не помешало подобрать лежавшую на песке дубину и как следует замахнуться. Ярость, которую до этого ей удалось усмирить, вновь взыграла внутри, и теперь уже голубоглазая не могла сопротивляться. Удар вышел намного сильнее, чем она ожидала, и в тот же миг на затылке кровавым цветком расцвела рана, в которую превратился сильнейший удар. Ещё секунду назад кошка, сидевшая у неё фактически под ногами, безвольной грудой свалилась на песок. Изумрудные глаза, которые полосатая успела рассмотреть во всех подробностях, закрылись и будто потухли, так что на секунду медная испугалась, что она и вовсе убила серую. Но вздымающиеся, пусть и слабо, бока давали понять о том, что случайная жертва жива. На этом её дело сделано. Если кошка вообще очнётся, то вряд ли вспомнит даже своё имя, не то, что лицо наёмницы. - Это тебе за мое сломанное детство. - сомали не удержалась от соблазна и склонилась над почти бездыханным телом, прошипела в самое ухо. После она ещё долго будет приходить в себя, переваривая первый опыт в операциях, и никогда не сможет выкинуть из головы взгляд изумрудных глаз, полных ужаса. *** А теперь та, которая частенько преследовала её в кошмарах, стояла перед ней. Живая. Может, не всё так плохо со здоровьем серой? Нет. Всё не могло быть хорошо после того удара, который Джейн ей нанесла. Удивительно, что зеленоглазая вообще пришла в себя, а не сидит в инвалидной коляске. Но на удивление серая ничего не сказала, но выражение ужаса не исчезло из её глаз. На предложение рукопожатия бурая шагнула так, будто тело не принадлежало ей, и указывал двигаться кто-то другой. Когда же она коснулась ладони серой, то постаралась жать её руку как можно аккуратнее. Ладонь аристократки оказалась довольно большой, но не шла ни в какое сравнение с ладонью телохранительницы. Чужая лапа была холодная, тонкая, и в сравнении с лапищей Джейн казалась хрустальной вазой. Чертовски хрупкой и красивой. Голос Эллиота отвлёк обеих, заставил отшатнуться друг от друга, как от огня. Но Вивьен, то-ли сильно задумавшись, то-ли ещё по какой-то причине продолжила держаться за лапу полосатой, из-за чего той пришлось буквально выдрать ладонь из чужой хватки. Версию, что зеленоглазая просто не хотела отпускать её Джейн тут же отмела. Эллиот повёл их внутрь дома. Если снаружи особняк выглядел богато, то внутри бурая и вовсе подумала, что оказалась в замке: высокие потолки были увенчаны роскошными хрустальными люстрами. Они были настолько огромными и тяжёлыми на вид, что полосатая испугалась, что те обвалятся. Витиеватая лестница вела на второй и третьи этажи. То тут, то там на стенах висели картины именитых художников. Джейн с интересом рассматривала морские и лесные пейзажи, но абстрактные кляксы разных цветов на холсте понять не могла. В огромной гостиной находился большой камин. Несмотря на то, что было утро, а не уютный вечер, камин горел, отбрасывая тень от огня на пол. Непосредственная близость от стихии, когда-то давно лишившую Джейн половины зрения, произвела на неё чарующее воздействие. Рыжие языки пламени, лизавшие подкинутые в огонь головёшки, находили отражение в зрячем глазу хищницы, и она бы так и простояла, зачарованно смотря на огонь, если бы Вивьен не окликнула её. Полосатая тут же приняла собранный вид. Одно дело, суметь подделать документы, а другое дело соответствовать виду сноба. Вивьен начала подниматься вверх по лестнице, и полосатая последовала следом, как вдруг услышала три детских голоса. - У тебя есть дети? - спросила сомали, взглянув на серую. - Да, трое. Хочешь познакомлю? - живо ответила кошка, по всей видимости, ориентал. В её голосе не было снобизма, который Джейн ожидала услышать. Вина вновь обожгла грудь изнутри, прошлась раскалёнными когтями по спине. - Нет, не стоит. - преодолев все эмоции, которые вызывала в ней Вивьен и воспоминания о прошлом, отрицательно ответила полосатая, и с едва заметным подозрением на дне глаз покосилась на Коллинз. Теперь главное, чтобы ни она, ни Эллиот её не вспомнили. Бурая не хотела думать о том, что будет, если до её новых работодателей дойдёт, кто она такая, поэтому поспешила занять голову другими мыслями как можно скорее. Она свернула вслед за своей подопечной в её комнату. Дом Коллинзов не переставал её удивлять: комната аристократки оказалась заставлена старинной, но от того не менее красивой мебелью. Изначальное впечатление про средневековье теперь получало подтверждение: старинные часы висели на стене, обрамлённые тёмными, узорчатыми обоями; вдоль правой стены стоял громадный книжный шкаф. Корешки книг, стоявшие вплотную друг к другу, были ветхими и выцветшими, а названия написаны на разных языках. Телохранительница насчитала около пяти и довольно хмыкнула, увидев множество книг на немецком. Видимо, Коллинз была настоящим полиглотом. Тем временем владелица комнаты села на просторную кровать, и Джейн не сдержалась от соблазна, чтобы не провести кончиками пальцев по обивке кровати. Постельное бельё оказалось чертовски мягким. Шёлк, догадалась голубоглазая. Возле окна располагалось мягкое кресло с парой бордовых подушек. Думая, что в её статусе в этом доме сесть на кровать возле Вивьен не положено, бурая уселась на то самое кресло. Бархатистая обивка кресла тут же мягко просела под её весом и полосатая едва сдержала удивлённое выражение на морде. Что уж и говорить, ей была привычна жёсткая и скрипучая кровать казармы, чем мягчайшая мебель, которую могли себе позволить такие богачи как Вивьен и её семейство. В то время хозяйка комнаты с интересом изучала девушку взглядом. Бурая покосилась на неё в ответ, стараясь сделать это незаметно. Животный страх исчез из глубоких глаз женщины, уступив место здоровому любопытству - голубоглазая могла поклясться, что тысячи вопросов роились в голове серой, и лишь манеры удерживали её от того, чтобы завалить ими телохранительницу. - Эллиот ничего не рассказал про тебя, а я бы хотела знать, кому доверяю жизнь, - будто издалека начала зеленоглазая, продолжая внимательно смотреть на девушку. Всё же в её тоне была некая жеманность, которую сомали не расслышала поначалу, но в данном случае чужой говор не раздражал хищницу. По её мнению, женщине даже шло. Тем временем нужно было отвечать, а с её познаниями в английском это было довольно проблематично. Но Джейн всё же попыталась. Выходило из рук плохо, она путалась в произношениях и словах, а иногда и целых конструкциях. Самое удивительное было спокойствие, с которым Вивьен воспринимала это надругательство над языком. До какого-то момента. - Genug. Ich kenne Deutsch, du kannst es sprechen*. - проговорила серая, и бурая изумлённо глянула на ту. Прекрасное произношение сильно удивило её и заставило относиться к своей протеже более благосклонно. Чувство, будто она не осталась совсем уж одна в чужой стране неожиданно прокралось к ней, и голубоглазая с удовольствием и радостью кивнула, а глаз зажёгся неподдельным интересом к женщине. Всё же приятно общаться с тем, кто знает твой язык. Разговор потёк сам собой. Они уже давно сошли с темы про личность и то, что из себя представляет Джейн и перешли на более личное, причём с обеих сторон. Вивьен держала недосказанность, когда темы переходили на слишком личное, и бурая вполне могла понять её - не стоит каждому встречному рассказывать все свои тайны, даже если этот первый встречный - твой новый телохранитель. Никогда не знаешь, кому доверять. Стиль общения зеленоглазой была очень приятным и образованным, она не допускала ненужных пауз, не было слов паразитов, и на её фоне полосатая невольно смутилась своему жаргону. Казалось, что немецкая речь американки была даже лучше её собственной и не пестрила грубыми фразами и матами, которые частенько использовала сомали. Она и сама не заметила, в какой момент растворилась в мягком и спокойном голосе своей собеседницы. От серой веяло таким магнетизмом и обаянием, что даже замкнутая хищница легко разговорилась и с удовольствием слушала в ответ. Вивьен располагала к себе так, как никто другой, и Джейн никогда в жизни не хотелось слушать никого другого, как её. Но их снова, как и при рукопожатии, прервали. - Спуститесь на обед? - скорее пригласил, чем спросил Эллиот. Джейн недоумённо взглянула на него и быстро переметнула взгляд на настенные часы. Оказывается, за разговорами они просидели всё утро и на часах значилось полпервого, в то время как приехала она сюда примерно в девять. - Конечно, сейчас придём, - всё также спокойно кивнула ориентал, но бурой показалось, что её голос при общении с мужем стал холоднее и будто более отстранённым. Джейн не могла быть в курсе всех тонкостей их взаимоотношений и мысленно отмахнулась. Возможно, ей показалось или Вивьен не так добра и открыта, как хочет выглядеть, и лишь с посторонними старается быть вежливой. В любом случае, это было не её дело, а резкое прекращение диалога послужило напоминанием о том, что она здесь не только за тем, чтобы чесать языками. Между ними пропасть размером в различие социальных классов, возраст и Сирию. Они не знакомы, в конце концов. Лучше оборвать это всё, задавить в зародыше. Так будет лучше.