твой корабль
безнадежно тонет как и ты
один умираешь с улыбкой
умираешь с улыбкой…
море. серое и холодное море, едва ли не серее самого неба, что так редко показывало голубизну ясного дня. море. беспокойное и ненасытное море, вечно находящееся в поиске новых жертв. один неосторожный шаг, один неверный поворот штурвала — и сгинешь навеки в этих серых удушающих водах. шторма и бури здесь скорее обыденность, нежели временное бедствие. наблюдать за кораблями, пытающимися выбраться из западни во время очередного шторма, было единственным, чем могла развлечь себя джиу — одна из немногочисленных жителей одинокого острова в этом проклятом море. люди с большой земли здесь нечастые гости, остров затерян в море и редко кому успешно даётся добраться до него в безопасности. коварная пучина вод практически для каждого посетителя готовила свои сюрпризы — то скалы подводные, то водоворот внезапный, поэтому наутро, когда впервые и ненадолго показывалось мутное солнце, к берегам не пришвартовывались корабли, а лишь доски от них прибивало, как прощальный привет. на глазах джиу уже не один корабль так затонул, сначала ей было страшно и даже жалко эти деревянные тела, горестно и безнадежно уходящие под воду, до боли в сердце и слез в глазах (сколько же теперь людей не вернётся домой, где их так ждали?), но потом она привыкла и даже начала подсчитывать, сколько кораблей затонуло во время каждого приступа непогоды. это море действительно считалось проклятым и поэтому их остров чаще всего обходили стороной, только самые рьяные искатели приключений бросали себе вызов. успешно справлялись с ним лишь единицы. таких людей на острове встречали как национальных героев, с хлебом-солью и максимальным радушием. кто-то даже оставался жить, но чаще эти искатели возвращались обратно, поделившись взамен с обитателями острова своими запасами необходимых вещей в знак благодарности. больше их никто не видел. напротив джиу живёт джинсоль, она могла бы тоже сойти за искательницу приключений, но ее экипажу просто не повезло, пресловутый неверный поворот штурвала — и очередное деревянное тело усеяло своими обломками казалось бы бесконечно глубокое морское дно. лишь джинсоль чудом спасалась. на хиленькой лодочке она пыталась выбраться из этого плена, но море ее так и не отпустило. спустя несколько недель после той бури ее лодку прибило к острову. жители (а именно тогдашняя соседка джиу — чонын, вообще-то не отличавшаяся особым радушием) выходила морячку, так джинсоль и осталась на острове. о ее прошлом теперь напоминали лишь острые скулы, появившиеся после долгого недоедания и так и не исчезшие, сколько бы ее не кормили, да рассказы о большой земле и других местах, где когда-то девушке довелось побывать. джинсоль всегда говорила, что это море какое-то не совсем обычное. у нее на родине море было лазурного цвета и совершенно спокойным. можно было в любое время придти на песчаный бережок и погреться под ярким и теплым солнышком или даже помочить ножки в не менее теплой водичке. это же море в корне от него отличалось — серое, холодное, мрачное, бескрайнее и вселяющее ужас в самое сердце, растекающийся по нему уничтожая все на своем пути, оставляя за собой лишь дыру, переходящую в бездну, такую же удушающую и тягучую как и само море. далёким серым полотном безысходности и отчаяния оно растягивалось во все стороны, ясно давая понять, что выхода отсюда нет. джиу нравилось сидеть на утёсе, что на самом краю острова находился, фактически являясь его берегом. голодные серые волны лизали его основание и смотреть туда было действительно страшно. как смотреть в глаза гипнотизёру — посмотришь, и тебя уже вниз тянет, в глубину, в водоворот, на дно и ничего с этим ничего поделать не можешь. вероятно, это море было действительно хорошим гипнотизёром, раз столько кораблей в результате ошибок штурвального уходило на дно. если же посмотреть не вниз, а прямо перед собой, то ничего вокруг не было видно, кроме бесконечной и вечно беспокойной скатерти морской воды, расходящейся далеко во все стороны и сливающейся с небом, того же самого цвета, что и вода. правда, сегодня море было особенно беспокойным, вероятно, намечалась очередная буря. небо стало темнее, чем обычно и поднялся ветер. джиу чувствовала, как он ерошит ее волосы и пронизывает спину до самого позвоночника, пробираясь через него к сердцу, где уже давным-давно появилась бездонная дыра, совсем как это море. но бездонность этой сердечной дыры никогда не мешало ветру успешно выбираться наружу через грудь девушки и дуть себе дальше, навстречу очередному кораблю, которому сегодня было суждено погибнуть. свое личное проклятое море, утягивающее на дно, в самую бездну, стоит лишь взглянуть на него, в сердце у джиу уже давно. море снаружи хотя бы дно имеет, на него уходят корабли один за другим бесконечной вереницей, в сердце девушки же море бездонно. туда можно хоть все воспоминания скинуть о той, в честь кого это море названо и ещё целая бесконечность на всю жизнь останется — судьба ведь ещё не один водоворотик и не одну подводную скалу подбросит, грусти и разочарования много будет, джиу понимает это. у моря снаружи имени нет, у джиу внутри море имени суён. вместе с очередной бурей в голову задуваются ветром воспоминания, джиу уже привыкла к этому. ветер снова пронизывает до самой кости, но суён не придет к ней сегодня на утёс и после бесконечных попыток уговорить вернуться под теплую крышу, в безопасность, не останется с ней наблюдать как печально тонет очередной корабль. джиу останется мёрзнуть на утёсе, потому что никакая суён не принесет ей дождевик или теплый свитер. никакая суён не выслушает рапорт джиу о том, сколько кораблей затонуло, придется запомнить самой. если волны поднимутся настолько высоко, что случайно лизнут и башмаки на свисающих с высокого утеса худеньких бледных ножек, никто заботливо не обнимет джиу за плечи, попрося отодвинуться. если же голодное море, отчаявшись найти себе иную пищу, таки заглотит башмак волной, поднявшейся слишком высоко, никакая яркая авантюристка с розовыми волосами и с самой искренней в мире улыбкой не предложит спрыгнуть с утеса, чтобы его достать. и никого за такие предложения джиу колотить по груди не будет, чувствуя подозрительную влажность в глазах. и никто не скажет, смеясь, что это все шутка такая. и уж тем более никто джиу на руках домой не отнесет после такого, потому что берега у острова каменистые и поранить босые ноги — раз плюнуть. теперь вместо суён у джиу в сердце только море, названное ее именем, холодное, тягучее и бездонное. как и жизнь джиу без неё. как и тоска джиу по ней. сначала было тяжело — она даже кричала, плача от внутренней боли, потому что море внутри было действительно холодным и этот холод обжигал сердце, джиу кричала, надеясь, что ветер донесет до суён все, что так хотелось младшей ей сказать. но, похоже, все ее слова разбились как о скалы волны, раз ничего не изменилось. джиу до сих пор приходит на утёс наблюдать как тонут корабли, скорее как дань давней привычке. джиу до сих пор каждый день преодолевает путь у утесу через возвышенность, после подъёма по которой в лёгких не хватает воздуха (совсем как суён в жизни джиу, ведь старшая тоже являлась своеобразным воздухом для нее) и проводит на утёсе практически весь день, если по дому и хозяйству нет никаких дел. джиу вглядывается в горизонт, будто надеясь что-то там увидеть. суён действительно была яркой авантюристкой и жизнь на острове ей быстро надоела. джинсоль ей тоже уже нарассказывала все что можно и нельзя, все что смогла вспомнить о мире за горизонтом, за границами их морского плена. и суён всегда хотелось увидеть все, о чем ей рассказывали и о чем она читала в книгах, которые им иногда привозили выжившие моряки. джиу помнит последнюю бурю, которую они провели вместе. суён обнимала ее (как обычно), крепко прижимая к груди и накрыв их обеих дождевиком. рядом с ней джиу было всегда хорошо, тепло и комфортно, несмотря на неуютную обстановку вокруг. в объятиях суён младшая девушка чувствовала себя защищённой от всего мира, от яростного и голодного моря, вылизывающим их утёс, от холодного пронизывающего ветра, от неприятного дождя, от всего. джиу знала, что суён никогда не даст ее в обиду, не обманет и не предаст. в ту бурю одному кораблю повезло, он не затонул. через несколько дней он уплыл обратно, забрав с собой и суён, что так хотела повидать мир. каждый день джиу возвращается на утёс, в надежде увидеть на горизонте корабль, который сегодня не утонет, потому что суён обещала вернуться и джиу верит ей. но на ее глазах с того времени затонул не один корабль, а джиу свято верит, что суён там не было, ведь она обещала ей вернуться. и джиу ее когда-нибудь обязательно дождется, пока бесконечное серое море забирает на дно очередное деревянное тело и пока в сердце джиу волнуется его маленькая копия, такая же безнадёжная и печальная.