Юный Янтарь

Джен
NC-17
В процессе
16
автор
Размер:
планируется Миди, написано 34 страницы, 6 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
16 Нравится 5 Отзывы 3 В сборник Скачать

Часть 6: Ложь

Настройки текста
Примечания:
Мужчины начали незамысловатый разговор о погоде, потом о последних событиях в деревне. На теме торговли девушка почувствовала, что начинает дремать с открытыми глазами. Она склонила голову. — Господа, простите, вынуждена удалиться, мне нужно подышать воздухом. — Конечно, Нацуби. Прошу. — Кохэку сделал приглашающий жест рукой. — Благодарю, господин, я скоро вернусь, схожу к Чоу и обратно. — Ждем тебя, Нацуби. — Чонган отсалютовал посудиной с сакэ и проводил девушку взглядом. POV: Кохэку Окумура Как только девушка вышла из помещения, член клана синоби придвинулся ближе к Кохэку. — Учитывая твою природу, не думаю, что она простая служанка. Журавль чуть отдалился, сделал глоток алкогольного напитка и начал буравить взглядом своего друга. — Ты прав, не простая. Старик Кохэку подозвал жестом хозяина заведения, — тот быстро зашагал к посетителям, попутно рассаживая прибывающих в помещение людей. — Я чем-то могу помочь, господа? — хозяин склонил голову перед мужчинами. — Да, мы бы хотели сыграть в сёги, принесите пожалуйста доску и фигуры. — Будет сделано, господин. Оба молча подождали, пока мужчина удалился. Чонган продолжал по-немного цедить свой алкогольный напиток, разглядывая антураж заведения. Причудливые тени метались по стенам от мельтешащих огоньков свечей. Он наблюдал и сохранял молчание: понимал, что разговор продолжится, как только доска для сёги окажется на столе. Легкое дуновение сквозняка заставило синоби обернуться. — Простите, что задержался, господа, приятной игры. — он сопровождал расстановку фигур вопросами: — За каких будете играть? Мужчина средних лет посмотрел на Кохэку. Право выбора фигур пало на него, ведь журавль выглядел старше Чонгана, соответственно, решение оставалось за более опытным игроком. — Чёрные. Благодарю. После того, как все фигуры были вложены на доске, — синоби взглянул на ёкая с прищуром. — Отдаю тебе право первого хода. — О нет, у меня есть идея по-лучше, мой друг. Фуригома*. — по лицу Чонгана поползли морщины от легкой улыбки. — Дело случая, что ж, — Кохэку взял в ладонь 5 фигур, — Подбрасываем одновременно. Кости взмыли в воздух, отрываясь от поверхности стола на пару сантиметров. После чего приземлились на деревянную поверхность с глухим стуком. Четыре из пяти пешек приземлились, открывая обзору лицевые стороны, лишь одна из них показала токин*. Синоби, который все это время нависал над столом, отклонился назад. — Ты оставляешь мне мало шансов, Окумура. — Ничего не могу с собой поделать, старый друг, — тот одарил его искренней улыбкой, прикрыв глаза и делая маленький глоток сакэ, пока второй игрок собрал фигуры с доски. Его взгляд метнулся к безразличному компаньону и Чонган подбросил кости, — те ударились о доску, разлетаясь дальше стола, оставляя на поверхности лишь три фигуры, которые были повёрнуты лицевой стороной. Оба принялись взглядом искать две недостающие. Одна оказалась слева от синоби, а вторая — справа от ёкая. Последний чуть наклонился вбок рассматривая узоры. — Токин. — хитро улыбнулся журавль. — Что ж… — Чонган лишь повернул голову влево и тяжело выдохнул, — токин. — Похоже, что духи настаивают на том, что бы я ходил первым. — Духи порой ставят испытания, ведь знают, что человек их выдержит: первый ход не обещает тебе победы. — Это мы посмотрим. — уголки губ ёкая потянулись вверх. «Победы не обещает, но гораздо увеличивает шансы» — то, что не осмелился сказать Чонган, однако был слишком охвачен азартом, что бы делать ставку на маленькие шансы. POV: Нацуби — Чоу, и когда у тебя успела так сильно запутаться грива? Напасть какая-то! Девушка из последних сил пыталась аккуратно и нежно расчесывать жесткий ворс щеткой, однако кобыла по-прежнему периодически подергивала головой, что усложняло процесс стократно. Кицунэ, не выдержав, схватила лошадь за морду и заглянула в карие глаза, чуть огладила щеку животного. — Ну вот и что мне с тобой делать, а? Но Чоу даже не думала отвечать. Длинные ресницы блаженно закрывались от ласковых движений нежной руки девушки. Нацуби чуть приподняла морду кобылы и с силой подула на нос. Последовало недовольное иржание, от чего кицунэ звонко засмеялась. Лошадь несильно пихнула её под бок лбом и обиженно поскребла подковой по земле пару раз. — Не обижайся, теперь красивая зато. — тонкие пальцы провели вдоль гривы. Удовлетворённая результатом, девушка вышла из конюшни и принялась расхаживать по улицам, любуясь прохожими. Сбоку послышались крики продавцов — те оживленно спорили, у кого товар лучше. Заинтересовавшись, Нацуби подошла ближе. Лавки стояли напротив друг друга, обе торговали украшениями. Торговцы продолжали спорить, но резко замолкли, как только девушка шагнула ещё ближе. — Госпожа, ай, госпожа, смотри какие украшения! К твоему прекрасному личику любые подойдут! — закряхтел старик. Может это было «ведьменское чутьё» лисицы-оборотня, а, может, шестое чувство, но Нацуби понимала, что тот явно лицемерил. — Ай, прохвост старый! Ты взгляни на неё! Янтарь! Юный янтарь! Огнём так и плещет! Красива, как пламя. — затараторила старуха. Тут тоже терзали сомнения — обычная женская солидарность? Может. Ам может, и нет. В любом случае, кицунэ уже сделала выбор, в пользу последней. — Приветствую, госпожа. Янтарь, говорите? — Говорю. Это особенно пойдёт тебе, дитя. В руках женщины оказалось ожерелье желтоватого оттенка. Камни были выточены так, будто сливались в одно сплошное колье. Внутри них можно было разглядеть причудливые узоры, оставленные временем. Запало в душу, очень даже, правда. — Сколько просите? — 7 иен. — Дорого, госпожа. — Вряд ли найдёшь лучше, дитя. — женщина хитро ухмыльнулась. Нацуби, в свою очередь, издала обречённый выдох. — Ладно, госпожа, будь по-вашему. Горсть монет из мешочка высыпалась на узкую ладонь. Девушка отсчитала нужную сумму и протянула монеты старухе, попутно пряча остальные деньги в кошелёк. — С тобой приятно иметь дело, приходи ещё. — Ишь, взгрела как девушку, карга старая. — обозвался старик сзади, — не была бы такой морщинистой, как персик забытый на солнце, и юродивой, подумал бы, что кицунэ. От этих слов у Нацуби пробежал холодок по спине, — она выдавила неловкую улыбку, хотя не понимала, зачем. — Хех, кицунэ да кицунэ, ишь как переполошились все после новостей. — В окиё ещё, духи помилуйте, гейш теперь за 100 локтей не подпустят дворяни к себе. — мужчина покачал головой. Лисица поняла, что делать ей здесь больше нечего и спешно удалилась. Заприметила витрину на улице и принялась надевать украшение. Пальцы прошлись вдоль прохладных камней. «Красивое» — подумала она про себя. За спиной проходила толпа пьяных мужчин, которые увлечённо обсуждали что-то. Девушка продолжала смотреть на них через отражение и… заметила это. Оно шло вместе с ними: тощая высокая фигура, с неестественным оттенком кожи, рогами и маской наперевес бедрам. Оно не заметило лисицу, но девушка уже слишком хорошо знала, что это за существо. Воспоминания мелькали с бешеной скоростью: смерть родителей, постоянные побеги и скитания. Это был Они. Здесь. В городе. Среди людей. Нужно было срочно возвращаться к Кохэку. POV: Кохэку Окумура Увлечённые игрой, старики уже и позабыли, что кицунэ с ними нет. — Необычная значит… — констатировал Чонган. — Угу. — журавль оглаживал бороду и обдумывал следующий шаг. — О твоей природе знает? — синоби переставил фигуру. — Угу. — Окумура тоже сделал свой шаг. — А сама человек? — фигуры на доске постепенно заканчивались. — И да и нет. Как посмотреть. — следующим шагом Кохэку приближал Чонгана к поражению. Тот глянул на фигуру, переставил её, задержал пальцы, приподнял их и взглянул на Кохэку. — Ёкай значит? — и снова переставил фигуру. — Нарушаешь правила, друг мой, отнял руку — ход сделан. Синоби напряжённо перевёл взгляд на доску и вернул фигуру на первостепенное положение. — Доволен? — мужчина злостно прищурился. — Очень. — ёкай хитро улыбнулся. Пару ходов они молчали, до тех пор, пока у обоих не осталось всего пару-тройку пешек. — Ёкай? — Чонган сгрёб очередную фигуру. — Ёкай. — повторил журавль. — А какой именно ёкай? Не особо похожа на обитателей нашего леса. Кохэку молча продвинул пешку вперёд и поставил «мат» королю Чонгана. Синоби уставился на доску и пару раз удивленно моргнул. — Похоже, духи не благоволят тебе сегодня, мой добрый друг. — Похоже, да… Макэмасита*, Окумура Кохэку. — мужчина легко поклонился ёкаю. — Было приятно поиграть с тобой…- Реплика прервалась, как только он увидел вошедшую внутрь заведения кицунэ. Та была спокойна внешне, однако сбившееся дыхание, которое она отчаянно пыталась выровнять, выдавало что-то неладное. — Но думаю, что мне пора домой. — пробубнил Кохэку. *** — Они уже в городе, дедуля Кохэку… Путь домой они провели в полной тишине, оба понимали, что важный разговор лучше не начинать во время долгой дороги. Теперь девушка металась вдоль и поперёк уютного дома и порой тараторила что-то невнятное. Окумура же со спокойным видом заваривал очередной травяной настой в глиняной посудине и монотонно поглаживал бороду — он тоже беспокоился, но дать показать это — значит, дать девушке волю на панику, а этого допустить было нельзя. — Тебе нужно уехать отсюда, Нацуби. — Что?! Нет! Только если ты поедешь со мной! — Я не могу поехать с тобой, дитя… — Почему?! Это был бы отличный вариант, мы могли бы продолжить наши тренировки! — от сильного волнения и паники из-под кимоно девушки вынырнул хвост, затем второй. Заприметив это она вскрикнула и вжалась в угол. — Напасть какая. — зашипела девушка, прикрывая лицо ладонями. — Я должен тебе кое-что рассказать, дитя… — Окумура посерьёзнел, как никогда. — Не сейчас, дедушка Кохэку, мы должны решить…- — Сядь напротив меня, лиса, и послушай, что я тебе расскажу. — его приказной тон вырвал её из внутренних метаний. Кицунэ послушна поплелась и села напротив него, тут же немного успокоилась. Хвосты мгновенно пропали и послышался облегчённый выдох лисицы. — У меня была семья… Жена и дочь. — Вы же ёкай, как вы.? — Ребёнок был от другого мужчины. Я встретил её чуть больше 30 лет назад. Её мужа убили разбойники, оставив эту женщину с годовалым ребёнком на руках. Эта девочка была так похожа на тебя сейчас, когда она подросла… — К чему вы клоните, дедуля Кохэку? — В своё время я знал много лисиц, тренировал их, был желанным гостем во многих домах, где была хоть одна кицунэ. Однако потом Они открыли на них охоту… Постепенно почти никого не осталось… Кроме твоей матери. На голову будто вылили холодную воду. Тело оцепенело и отказывалось совершать малейшие движения. — Ты знал мою мать? — Конечно знал… Тогда в лесу я понял, что ты её дочь — вы так похожи… Сперва я помогал тебе из жалости и чувства долга, но потом полюбил, как собственную внучку, Нацуби…- — Продолжай свой рассказ. — неслыханная ранее сталь в её голосе прервала поток нежных слов старика. — Твоя мать была единственной кицунэ, которая оставалась в живых. Однажды Они пришли ко мне домой… Они предложили сделку: выдать последнюю кицунэ в округе, в обмен на то, что моя жена и дочь будут живы. — Духи милостивые… — осознание, которое постепенно приходило в голову юной лисы, окатывало жаром и холодом одновременно; хотелось кричать и рыдать, но она заставляла себя слушать. Она может. Она сильна. — Я согласился… и рассказал им, где найти твою мать. Но какой глупец согласится на сделку с Они? Мою жену и дочь растерзали у меня на глазах. Их пытали, избивали и поедали, заставляя меня смотреть на это. После всего Они ушли за твоей матерью и больше я никогда их не встречал… — Ты… ты мне лгал! — зелёные глаза загорелись желтым изнутри. — Я не могу сказать тебе правду, дитя… — старик стыдливо опустил взгляд в пол. — Ты убил мою семью! Ты убил их своими руками! — в сжатых кулаках девушки нагревалось пламя. — Я хотел сохранить свою семью, Нацуби… Но теперь моя семья — это ты. — Знаешь, что, Окумура? У тебя больше нет никакой семьи. — она сжала глаза до мутных разноцветных пятен и сделала длинный вдох-выдох, — Сегодня же я уеду на поиски еще одной кицунэ. — Ты должна прятаться от беды, а не идти к ней. — Я пряталась 18 лет. Больше не намерена. Кицунэ резко поднялась на ноги и вбежала в свою комнату. Она начала без разбора кидать вещи в сумку, в то время, как Кохэку начал медленно заворачивать травы и еду для девушки, не роняя ни слова. Каждый её всхлип оставлял шрам на старом сердце. Лиса и вправду стала его семьей, но что теперь? Он один. Один навсегда. Лучше уж смерть. Она торопливо затягивала поводья на морде Чоу, не глядя на старика. Привязала все сумки и залезла на кобылу. Задержалась. — Нацуби…- — Надеюсь, я больше никогда не увижу тебя, Кохэку. — она прервала его. От этих слов ёкай отшатнулся, как от удара и сильнее сжал резной посох с цветущей сакурой — её подарок. Кицунэ развернула карту и ещё раз проследила за пунктом назначения, после чего вновь свернула пергамент. — Прощай. — кинула она, не глядя и вздернула поводья, заставляя лошадь уноситься прочь. — Прощай, внучка… С резного посоха опадали розовые иллюзорные лепестки цветущей сакуры и растворялись в воздухе, почти достигая земли. По морщинистой щеке пробежала слеза и послышался всхлип.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.