A Jar of Hearts

Бомгю знал, что не должен был говорить, пока слова не были уже произнесены. Если бы не его любопытство или мучительное желание сделать что-нибудь нехорошее, он бы никогда не поймал себя на том, что задает такой уединенный вопрос. Он тщательно осознавал свои границы и уважал их. Вопрос, казалось, застал его врасплох так же сильно, как и Тэхена, даже больше. Его поразило, каким спокойным он казался. - Прости, мне не следовало спрашивать об этом. Ты не обязан говорить мне,- Бомгю мгновенно отступил, чувствуя себя гораздо более виноватым, когда теплая рука упала с его щеки, забирая с собой утешение. Он хотел украсть свои слова из воздуха и надеяться, что они не вернутся. Тэхен покачал головой, не скрывая злобы или дискомфорта. - Хен, все в порядке, - остановил он его спокойным и легким голосом. - Меня уже не в первый раз об этом спрашивают. По правде говоря, он это предвидел. Это была естественная первая мысль, которую любой подумал бы, когда впервые увидел Тэхена. Заклейменные его сердцами, многие могут задаться вопросом о его изобилии, а не о его любимом цвете или даже о его имени. Вот как это было для него, не так ли? Что же касается Бомгю, то его нынешний образ жизни был постоянным состоянием получения подразумеваемой жалости. Он не знал, что хуже. - Можешь мне не говорить, - обескураженно попросил Бомгю. Две минуты, это все, чего он хотел; вернуться на две минуты назад, когда он не говорил, а рука Тэхена все еще делилась своим теплом с его лицом. - Это было неизбежно, не так ли?-  Тэхен улыбнулся, скрытая горечь сочилась в его голосе, даже несмотря на явную попытку скрыть это. - Я собирался сказать тебе раньше, но не хотел взваливать на тебя так много. - Ты не обуза, надеюсь, ты это знаешь, - утешил его Бомгю быстрее, чем требовалось, когда снова возникло случайное желание прикоснуться к нему. В этот момент это становилось невыносимым. - Ты можешь рассказать мне все, что угодно. Все еще достаточно близко, он встретился взглядом с Бомгю, в котором, несомненно, промелькнула нерешительность. - Спасибо, - он помолчал, отводя взгляд. Судорожно вздохнув, он начал: - Когда я рассказывал тебе обо всем... - пауза, словно вспоминая его мысли, - обо всем, я упустил кое-что о том, что кто-то мне помог. Бомгю ободряюще кивнул, хотя глаза младшего мальчика не смотрели на него. В этот момент он полностью раскрылся, стальная дверь, заключавшая его чувства, начала скользить в сторону, чтобы Бомгю мог исследовать ее. На сердце у него было тяжело, и в груди, и на запястье. Вместо этого он промурлыкал, надеясь, что нежный шепот его голоса поможет ему понять, что он слушает. Он беспрестанно прислушивался, когда до него доходило. - Был один мальчик, которого я знал со школы, - осторожно продолжил Тэхен тонким голосом, - мы были близки и все такое. У него было одно сердце. Бомгю поморщился от такой эрудиции, ткань рукава вокруг его запястья начала раздражающе чесаться. Все злые встречи Тэхена, казалось, были с людьми с одним сердцем. Как он впустил Бомгю? Он задавался вопросом, избегал ли Тэхен таких людей, как он, точно так же, как Бомгю избегал людей с полным запястьем сердец. Времена изменились, и он тоже. И все из-за одного мальчика. - Он знал о том, что случилось с моей семьей, и он одна из причин, почему я тогда не сдался, - Тэхен колебался, начиная терять терапевтическую стабильность, которую он обычно озвучивал. - Иногда он даже одалживал мне деньги, сколько бы я ни просил его об этом. Он сглотнул и покачал головой.- Но я думаю, что он сделал все это, чтобы в конце концов привлечь мое внимание. Он всегда был рядом, чтобы помочь, и я думал, что это по-дружески, но, - закончил он с печальным выражением на лице, - он любил меня. Итак, примерно на первом курсе средней школы он подошел ко мне с широко раскрытыми сверкающими глазами и признался прямо там, без колебаний и сомнений. Он, конечно, нервничал, но был настроен на то, что это взаимно,  -послышалась первая трещина в его голосе. - У него было так много надежд. Бомгю был ошеломлен, когда уязвимый мальчик поднял глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, слезы наполнили края так, как он не видел раньше. Печальные складки обозначили его лицо, в отличие от линий улыбки, которые он так любил. Его глаза видели обременительное количество багажа и ноши, которую Бомгю хотел бы иметь достаточно сил, чтобы нести за него. Он дышал прерывисто, его голос запоздало оборвался полностью. - Я не мог отвергнуть его, Бомгю. Не тогда, когда он был на последнем издыхании, не тогда, когда он был единственным человеком, который у меня остался. Тяжесть, которую он нес, медленно, но верно давила на него, игнорируемая до тех пор, пока не стала невыносимой. - Я сказал, что он мне тоже нравится. Я не знал, что делать, и сказала себе, что если постараюсь, то почувствую что-то рядом с ним, и все будет хорошо. Мы ‘встречались’ какое-то время, и было так трудно идти в ногу без настоящего чувства, - он продвинулся вперед, сожаление просочилось в его голос. Бомгю знал, к чему это приведет. -Каждый раз, когда я смотрел в его глаза, полные обожания, я не мог сказать ему об этом. Бомгю внезапно почувствовал опасность, хриплое дыхание застряло у него в горле. Не было никаких сомнений, что его поза смягчилась, а глаза искрились любовью, когда он смотрел на Тэхена, он и сам это знал. Он признал это давным-давно. Хотя, Тэхен тоже это видел? Он внезапно почувствовал себя виноватым за то, что чувствовал себя так, особенно когда это было не о нем, но чувствовал ли Тэхен себя обязанным остаться рядом с ним, чтобы защитить его от самого себя? Неужели последние несколько недель были просто актом милосердия, чтобы спасти его от того, что могло бы быть? Это было не то, о чем он размышлял раньше, но теперь это было на переднем и переднем плане его разума. Это было хуже, чем думать об отказе. Хотя он и не хотел так думать, он знал, что если так поступит, то окажет Бомгю услугу. И хотя он не был уверен, так ли это, он знал, что если оставит его, то не будет чувствовать себя так, как сейчас. Он вообще ничего не почувствует. Это добавило к его списку неуверенности, к куче причин, почему он больше не должен чувствовать. Это было бесконечно, не так ли? Он будет продолжать пребывать в круговороте угрызений совести. Неужели это то, что ему суждено было сделать? - Один год, - Тэхен облизнул губы, сдерживаясь.- Я держал его в течение года только для того, чтобы избежать того, что должно было случиться, что бы я ни делал. — Тэхен... - Он не был дураком. Он знал меня и мои привычки, поэтому, в конце концов, он узнал и столкнулся со мной, - он говорил с надломленным голосом, - он говорил со мной, что перешло в крик. Как только он прямо сказал мне, что он мне никогда не нравился, как будто щелкнул выключатель, и все стало по-настоящему. Только тогда Бомгю заметил, как по его лицу катятся слезы. - Свет в его глазах угас прямо у меня на глазах, - еле выговорил он, совершенно шатаясь, - от его глаз и последнего сердца. На этот раз, даже с вновь обретенным ужасом, поселившимся в его сердце, Бомгю не стал медлить. Он протянул руку - впервые за долгое время. Когда его руки сомкнулись вокруг тела, в нем зажегся бушующий огонь, удовлетворение и сомнение столкнулись вместе и подпитали его до максимума. Ощущение усилилось, когда младший мальчик обнял Бомгю за талию, руки слегка дрожали, когда он вцепился в него. Его лицо было спрятано в изгибе плеча, тяжелое дыхание обдувало кожу сквозь ткань. Он не чувствовал, как слезы пачкают его рубашку, скорее неустойчивое биение, лениво синхронизированное с его собственным. - Я не думал об этом с тех пор, как это случилось. Мне не разрешили увидеть его снова, его родители не разрешили мне, - пробормотал Тэхен ему в плечо, сжимая кулаки на спине рубашки Бомгю. - Я не хочу снова причинить кому-нибудь такую боль. - Ты этого не сделаешь. Не нарочно, и никогда не будешь, ясно? - Спросил Бомгю, убедившись, что в его голосе нет уязвимости. Он не был уверен, пытался ли он удовлетворить себя или мальчика перед ним.-  прости , что задал такой тяжелый вопрос. - Не стоит, - выдохнул Тэхен, теплое дыхание прокатилось по его шее. - Мне все равно было вредно держать его в себе. Тэхен медленно отстранился, тело казалось тяжелым, когда он потер заплаканные щеки. В этот момент Бомгю нашел его красивым. Возможно, это были настоящие эмоции, написанные на его лице, или горько-сладкая мягкость в его глазах. Дело было в том, как его волосы, все еще зачесанные назад, терялись в ремнях, несколько выбившихся прядей струились при его движении. Все дело было в глянцевом блеске его лица от сбежавших слез и в покраснении щек. Или, может быть, дело было в том, как его глаза светились умиротворением, как будто он позволил себе хоть раз почувствовать себя незащищенным. Ему было больно, но он больше не позволял боли поглощать его. Вместо того чтобы держать его в кулаке, он делился своей битвой. Все это вместе с нежностью в его голосе и страстью в его действиях заставило Бомгю увидеть в нем нечто по-настоящему прекрасное. Только тогда он понял, что не может винить себя за падение. - Ты хочешь продолжить?- Тэхен хрипло рассмеялся, находя ситуацию забавной. Бомгю почувствовал, как его сердце затрепетало и сжалось одновременно, он почувствовал, как оно свободно движется в клетке, которую он построил. - Только если ты это сделаешь, - усмехнулся Бомгю с легкой головой. Он не знал, что его одолевает, но впервые за долгое время быть влюбленным было приятно. - Мы не обязаны, если тебе не хочется. Тэхен покачал головой, поднимая брошенные кисти и покрывая их краской. - Я в порядке, - фыркнул он, голосу все еще не хватало первоначальной силы. Ему больше не нужно было поддерживать фасад. - Я собираюсь нарисовать несколько на твоей шее, если ты не против? - Да, все в порядке, Хен. С этим утверждением Тэхен кивнул. Задержав дыхание, Бомгю постарался не поморщиться, когда почувствовал первый холодный след под челюстью. То же самое царапающее чувство начало подниматься, ползти вверх по его горлу. Она застряла там, не в силах пробиться сквозь его волю. Когда он думал об этом, Тэхен заслуживал знать, что его любят. Он заслуживал знать, что, хотя его прошлое доказало его неспособность, у него был кто-то, кто восхищался мыслью о нем. Он заслуживал этого, но Бомгю не был уверен, что сможет справиться с таким исходом. Вместо того чтобы бороться с вопросом, влюблен он или нет, он теперь колебался между выбором сказать ему или нет. По правде говоря, он не думал, что разлюбит его в ближайшее время. Как бы он ни был непреклонен в этой мысли раньше, он знал, что будет падать снова и снова. Какой смысл затягивать неизбежное? Таков был мораль рассказа Тэхена, не так ли? В худшем случае это был бы резкий отказ, но он знал, что Тэхен не станет его резко унижать. И все же, почувствует ли он давление, чтобы принять его признание? Это был тот же самый сценарий: тот же самый безнадежный, одинокий мальчик, влюбленный в испорченного ангела. Вот только все могло быть по-другому. Несмотря на то, что Бомгю приказал себе не давать себе ни капли надежды, часть его пыталась успокоить и уменьшить пылающее пламя, говоря себе, что есть что-то взаимное. Разве не так было с мальчиком, которого Тэхен когда-то знал? Он упомянул о своих сверкающих глазах, полных надежды. Бомгю, сам того не ведая, попал в ту же ловушку. Он знал, что будет еще больнее, если Тэхен заставит себя быть в такой ситуации с ним. Он не хотел взваливать на себя эту ношу, хотя его сердце жаждало близости. Хотя кое-что из того, что он говорил, давало ему какую-то надежду, он не мог продолжать жить, полагаясь на надежду. Это был глупый поступок. Что же ему тогда делать? Что он должен был делать с кувшинами любви, наполненными до краев и лениво стоявшими в стороне, пока их содержимое росло? В конце концов они выплеснутся наружу, пока он больше не сможет их сдерживать. Что тогда? - Ты дрожишь,-нежное прикосновение к его руке, единственное утверждение. - Я не заметил, - пробормотал Бомгю, пытаясь унять дрожь в пальцах. Это было легче, когда тяжелое тепло мягко ласкало их, погружая его в самодовольство. Он почувствовал успокоение, когда его большой палец прошелся по коже, рисуя неизвестные узоры. Больше ничего не было сказано, только небольшие подтверждения, плавающие в воздухе между ними. Этого было более чем достаточно. Взаимопонимание осталось невысказанным, но оно оказалось сильнее, чем ожидалось. Он обнаружил, что может привыкнуть к этой динамике вместо сердечных, пылких речей. Это было легче, но легче не всегда было лучше. Несколько минут спустя Тэхен вернулся, изучая свой холст. - Готово, - изумился он, поднимаясь с пола и устраиваясь за камерой. - А я смогу это  увидеть?- Бомгю нахмурился, испытывая искушение провести пальцами по краске на шее. - Пока нет, - Тэхен возился с настройками, надув губы, когда сосредоточился. Первоначальная неловкость начала накапливаться там, вызывая у Бомгю беспокойные и неуверенные чувства. Он выпрямился, не зная, что еще делать со своими конечностями. Должен ли он улыбаться? - Просто посмотри на меня,- Тэхен заметил его неуверенность через тонкую линзу. Бомгю все время смотрел на него. Оттуда это было не так уж трудно. С помощью нескольких движений рук все, что ему нужно было сделать, - это то, что он так привык делать непреднамеренно. Это был не более чем предлог, чтобы изучить его хорошо знакомые черты еще больше, чем обычно, на этот раз с определенной целью. И все же его сердцебиение ускорилось, так фамильярно стуча в груди. Это чувство никогда не прекратится, не так ли? Она не притупится и не остынет. Какой смысл держать это при себе? Это была опасная и беспечная мысль, о которой он не должен был думать, но она была самой заметной в его голове. От одной мысли об этом у него закружилась голова. Он действительно обдумывал это по такой прихоти, что это было тревожно. Несмотря на опасность, он чувствовал себя в безопасности в его присутствии. Когда Тэхен закончил фотосессию и очистил территорию — и кожу Бомгю — он был готов отослать Бомгю с благодарностью. Они стояли у двери, лицом друг к другу. Бомгю казалось, что он балансирует на краю, готовый сорваться и упасть. - Спасибо, что сделал это для меня, - Тэхен посмотрел на него, его более низкий рост требовал, чтобы он наклонил голову именно так. Это делало гораздо более заманчивым заключить его в свои объятия. Бомгю кивнул одним кончиком головы. - Честное слово, я польщен, что ты выбрал меня, - искренне улыбнулся он. Невысказанные слова плясали на кончике его языка, давление нарастало. Говори. Скажи эти слова. - Я пришлю их тебе, как только закончу редактировать- сообщил Тэхен, хотя говорил ему об этом раньше. Он тянул время. Напряжение между ними росло, предвкушение искало свой дом в их головах. Они ждали по двум разным причинам. Бомгю не был уверен, почему, но он чувствовал, что Тэхен точно знал, о чем он думал, что он надеялся сделать. Казалось, он ждал этого с таким выжидающим видом. Слова играли на его губах, умоляя, чтобы их произнесли и выпустили, ожидая признания. Тэхен наблюдал за ним своими большими, как у лани, глазами, пытаясь прочесть его откровенную речь. В энный раз он почувствовал на себе его взгляд, когда его собственные глаза остановились на пухлом изгибе его губ, желание нарастало. Поцелуй его. - Я... - Бомгю замолчал, уверенность покинула кончики его пальцев. Тэхен кивнул, как будто умолял его продолжить, изложить признание, на которое он решился импульсивно. Все это было выдачей желаемого за действительное. - Скоро увидимся, - закончил Бомгю, делая вид, что не замечает неуловимого падения плеч Тэхена, когда слова слетели с его губ. Младший мальчик кивнул, его лицо исказилось от непонятных эмоций. - Увидимся, хен. Он ушел с сердцем, полным сожаления. ----------------------------------------------------------------------------- Постоянное, ноющее чувство не должно было беспокоить его так сильно, как сейчас. Бомгю не знал, почему он не мог подавить это чувство, почему он не мог убедить себя, что оно идет вразрез со всем, что он построил. Он не мог понять, почему часть его была так настроена на выражение своих чувств, когда большая часть знала о риске. Он уже устал от всего этого. Последние несколько месяцев были постоянными войнами против него самого и только против него самого. Это был цикл промывки и повторения решения одной проблемы только для того, чтобы возникла другая и села за руль. Его разум играл логические роли, побуждая его сдерживаться и терпеть. Терпи, терпи, терпи. Увы, сердце всегда было сильнее разума. Сердце жаждало, сердце контролировало. Это дало ему толчок и надежду, которую он косвенно искал, независимо от того, сколько он говорил себе, что не нуждается в этом. Его мысли переключились на "что, если". Что бы случилось, если бы он сказал ему, что любит его в тот день? Если бы он поцеловал его? Прошло всего больше недели с тех пор, как он видел его в последний раз. В тот день, когда он покинул свой дом, его пальцы чесались от желания искупления, а разум наполнился сожалением. Он был так настроен на то, чтобы держать это при себе, что же изменилось? Он не избегал его как такового, хотя так казалось. Он действительно пренебрегал своими сообщениями и избегал любой возможности поговорить, но это не обязательно означало, что он избегал его, верно? Это было бы ребячеством. - Что у тебя на уме, хен?- Хюнинкай прорвался сквозь стену нагромождения забот. Его голос был тихим и спокойным, атмосфера вокруг них отражала это чувство. Он пришел с едой для Бомгю, и они вместе ели в его гостиной. Бомгю принял его присутствие, взволнованный тем, что у него есть лекарство. - Хм? - промурлыкал он сквозь свое ошеломленное состояние, и ему потребовалась доля секунды, чтобы его вопрос осел в голове. - О, ничего. - Это совсем не убедительно, надеюсь, ты это понимаешь, - просиял Кай, сквозь игривость в его голосе проглядывала скрытая серьезность. Несмотря на свой юный возраст, он так легко улавливал каждую деталь и был осторожен в словах. Бомгю пожал плечами, чувствуя, как его глаза впиваются в него, пока он возился со своей едой. - Этого не должно было быть. - Тебя что-то беспокоит, - нахмурился младший мальчик. - ты можешь мне сказать? - Я знаю, Хюка, - Бомгю набрался смелости посмотреть ему в глаза, но не смелости снова солгать. Он все еще не знал о своем первоначальном намерении. Он лгал с самого начала, когда сказал, что поговорил с Тэхеном, чтобы передумать. Пока они ели в молчании, между ними воцарилось молчание, знакомое и успокаивающее. Посуда звякала о миски и тарелки, время от времени они обменивались фразами. Это были моменты, в которые Бомгю чувствовал себя по-настоящему расслабленным. В такие моменты он мог дышать. - Тебе Енджун сказал? - Вслух поинтересовался Кай, и его глаза загорелись необъяснимым возбуждением. Бомгю нахмурил брови, не в силах вспомнить их разговоры. - Сказать мне что? - что Он собирается признаться Субину - нетерпеливо произнес он, растягивая губы в широкой улыбке. Бомгю сделал паузу, давая словам осесть, прежде чем его рот открылся. Его грудь наполнилась гордостью, оптимизмом за своих друзей. - Срань господня, серьезно?- Бомгю ахнул, странно взволнованный только этой информацией. - Когда? Он уже сделал это? Кай хихикнул над своим духом, - я думаю, что Субин отправил бы тебе сообщение как сумасшедший, если бы уже сделал это. - Справедливое замечание- одобрил Бомгю, но чувство не утихало. По крайней мере, часть его, та часть, которая была его целью — Субин мог быть счастлив  ты не знаешь , когда он сознается? Кай покачал головой: -Не совсем- он просиял, - но он сказал, что сделает это в следующий раз, когда посчитает нужным - В следующий раз, когда это будет правильно?- Бомгю повторил свои слова с еще большей сложностью. - Что это вообще значит? - Не знаю, - пожал плечами Кай, откидывая назад пушистые волосы. Он на мгновение задумался, наклонив голову. - Но ведь это работает, не так ли? Это соответствует тому типу динамики, который у них есть, той связи, которую они разделяют. - Думаю, да, - кивнул Бомгю, не совсем улавливая смысл его слов. Именно это он имел в виду, когда назвал Кая загадочным, но это не обязательно должно быть плохо. По крайней мере, для него. На долю секунды повисло молчание. - А как насчет тебя?- Кай обыскал его как раз в тот момент, когда он думал, что тема будет закрыта. - А как насчет меня?- Бомгю переменил вопрос, не понимая, на что он пытается намекнуть. На самом деле у него не было причин что-то объяснять. Он надеялся, что не был слишком очевиден с неизбежным весом, который преследовал его повсюду и притуплял его настроение. Было легче изобразить улыбку, чем объяснить нахмуренность. - Какое время соответствует твоему характеру? Бомгю посмотрел на него, надеясь, что его замешательство пройдет. - О чем ты говоришь, Кай? - снова спросил он, раздражаясь. - Знаешь, он спрашивал о тебе, - продолжал младший, как будто не слышал его предыдущего вопроса. Прежде чем Бомгю успел попросить его уточнить, он продолжил: - Тэхен? -Бомгю вел себя так, словно эта информация не зажгла тот самый огонь, который ярко горел в его груди. Он держал свои эмоции подавленными, надеясь, что они не просочатся через трещины его действия- Кажется, вы близки. - Так и есть. Он спрашивал, где ты был,- пауза,-почему ты с ним не разговариваешь. - Я с ним не разговариваю, - нахмурился Бомгю, понимая, что лжет двум людям в комнате, полной его и еще одного. Кай покачал головой, непреклонный в своих словах. - Но он говорит, что да. - Ну и что? Ты веришь ему на слово, а не мне? - Бомгю поморщился, когда его голос прозвучал более решительно, чем он ожидал, но тот, казалось, не был так взволнован. Казалось, он ожидал этого. Он знал Бомгю достаточно хорошо, чтобы знать, что у него есть определенный предел, прежде чем он не сможет сдержаться. Он простил его за это много лет назад. - Да, только потому, что я могу сказать от тебя, что он прав, - возразил Кай, сохраняя свою обычную спокойную и собранную позу на протяжении всего разговора. Он подгонял его, подталкивал. - Черт побери, перестань быть таким загадочным, дитя мое, - попытался пошутить Бомгю, надеясь, что это изменит разговор и ему не придется смотреть правде в глаза. - Если ты старше, это еще не значит, что ты умнее, - усмехнулся Кай. Бомгю едва сдержал вздох облегчения, когда подумал, что разговор изменился. Почти.- Хен, как долго ты будешь прятаться? -прятаться? Я не прячусь от чего бы мне прятаться? - возразил он, сам ошеломленный этим обвинением. Вздох тишины: “Себя". Он знал, что прав. Он принял это, как только они начали говорить, и знал, что они поговорят об этом, как только младший мальчик войдет в его комнату. И все же он решил не обращать на это внимания, не обращать внимания на серьезность ситуации, просто чтобы не сталкиваться с ней лицом к лицу. Но возможные проблемы неизбежно возникнут, и затягивание этого процесса со временем только усугубит время. Он научился этому на собственном горьком опыте. - Я знаю, что ты боишься, но если ты ищешь знака, то вот он, - Кай знал, когда его подтолкнуть, знал, насколько сильно, - это твой шанс снова стать счастливым. Если я не могу дать его тебе, то он может. - Что?- Бомгю в замешательстве встретился с ним взглядом, последние несколько слов пришлись ему не по вкусу. Его тон отличался от остальных, в нем чувствовалась скрытая искренность. Как только он взглянул на него, младший отвел взгляд. - Я говорю, иди и скажи ему, - решил Кай. Бомгю все еще предпочитал медлить, хотя знал, что это безнадежно. - Сказать ему что именно? Горько-сладкий смешок, - Знаешь, Хен Он сделал это, но куда он пойдет дальше? -  Ешь, - приказал он вместо этого, откусывая по-девчачьи от своей еды, чтобы доказать свою точку зрения. - Ты не вырастешь, если не будешь оставаться здоровым. Хотя мгновенная смена темы разговора была странной, Кай знал, что это он просит ее закрыть.- Я уже выше тебя, - кивнул он. Бомгю швырнул в его сторону скомканную салфетку и улыбнулся, когда это вызвало у младшего мальчика возмущенный вопль. Его первоначальная непринужденность начала успокаиваться вместе с этим. И все же, без сомнения, его слова задержались. Разговор напоминал сломанный проигрыватель, повторяющийся в его голове, снова и снова напоминающий ему о том, что он сказал, какой вес имеют его слова. Это твой шанс снова стать счастливым. Это все, чего он хотел, не так ли? Это было то, чего он ждал всю свою жизнь, несмотря на мучительные испытания и лишения. Он ждал и ждал момента, когда просто сядет и будет доволен тем, где он был, тем, что у него было, и тем, что его ждало. Если бы он сдался и признался, получил бы он это? Сохранит ли он это удовлетворение или будет сожалеть о своем решении так долго, как только сможет? Забавно, как один—единственный выбор может иметь такие радикальные последствия - как несколько слов могут быть вредны. Несколько часов спустя, когда Кай уходил на ночь, Бомгю обнаружил, что лежит на диване и снова обдумывает его слова. Он не обязательно что-то делал, но его мозг работал, пробегая мили и мили Вот оно, снова. Был знакомый ожог, который ему так и не удалось приглушить. Тот же самый, который вспыхнул, когда он набросился на его сердце, тот же самый, который вырос, когда Тэхен рассказал ему все, тот же самый, который ревел прямо сейчас Как будто он внезапно нашел правильный способ ослабить пламя ровно настолько, чтобы контролировать его, прежде чем оно сожжет все дотла. Он любит Тэхена. Что он делает здесь, сидя на идее "что, если", когда он может быть там, преследуя виды? Почему он тратит свои часы на боль, когда его лекарство было там, прямо в его руках? Что он делает? Это был вопрос для его разума и для того, что он сейчас делал. Когда он спрыгнул со своего места и, не проверяя, как выглядит, набросил на лежащую рядом куртку, то спросил себя: "что я делаю?" Это не помешало ему преследовать его дальше, уже за дверью, когда он щелкнул позади него среди его беспорядочных, торопливых движений. Его ноги уже ступали по деревянному полу, когда он выхватил телефон и открыл их чат.

[10:53 вечера]

--:

ты дома?

кан тэхен: Бомгю? ты не писала мне сто лет, все в порядке? да, я дома. Бомгю??? ты все еще там? алло? Его сердце бешено колотилось. Бомгю не мог сказать, было ли это от сильного напряжения, которое он испытывал, или от нетерпения, которое начинало овладевать им, когда ветер трепал его темные волосы. Его ноги болели от импровизированного упражнения, но это не замедлило его. Он побежал. Он бежал так, словно это был его единственный шанс. Например, если он не сделает этого сейчас, то никогда не сможет сделать это снова. Отчасти это оправдывало его ожидания. Бомгю не думал, что когда-нибудь снова станет таким решительным, не с его состоянием. Мальчик должен был сказать ему, иначе он не стал бы продолжать. Поэтому он заставил себя. Он бежал все дальше и дальше, пока его ноги касались земли, а руки раскачивались по бокам, и каждый шаг все глубже погружал его в это решение. Его волосы встали дыбом, ветер развевал их. Его дыхание было тяжелым, коротким и глубоким, когда он пытался не отставать от ускорения. Терпи, терпи, терпи. И хотя он был движим страхом и обширными знаниями о том, что произойдет, если что-то пойдет не так, он знал, что не пожалеет об этом. Он знал, что это решение будет принято, несмотря ни на что. Он схватился за перила лестницы здания общежития Тэхена, конечности болели, когда он перепрыгивал через ступеньки и поднимался. Сейчас или никогда. Его грудь сдавило, когда он достиг знакомой двери, и никакие колебания не удержали его от того, чтобы постучать в дверь. Так что же это было? Он проделал весь этот путь без причины останавливаться, так что же удерживало его, когда он был всего в нескольких секундах от того, чтобы сделать именно то, что он надеялся сделать? Бомгю хотел выругать себя, когда остановился, сжав кулак в сантиметре от сигнала о своем прибытии. Его грудь неровно вздымалась и опускалась, ночная тишина сопровождалась тяжелыми штанами. Это был не страх, нет. Это была не мысль о том, что его подведут, и не потребность защитить себя от боли. Это было в прошлом. Тогда что же это было? Что его останавливает? Может быть, это была единственная возможность быть любимым в ответ? Заслуживал ли он этого? Он не мог этого сделать. Он не мог больше ждать. С подтверждением он наконец постучал костяшками пальцев по твердой древесине - быстрые, торопливые стуки. Вот оно. Через несколько секунд дверь распахнулась, даже не нуждаясь в долгом ожидании. Младший, вероятно, предвидел его прибытие по загадочному посланию и внезапному исчезновению. Тэхен посмотрел на него, дрожащий выдох сорвался с его губ, когда он увидел более высокого парня. Он знал.        Ты достаточно вытерпел, это конец твоим трудностям.