Балерина-менеджер

      ab>★ Анна Фиримова★       Знала бы, что так будет, с самого начала позвонила в полицию.       Канна была одарённой балериной, блеск её глаз дарил мне надежду на то, что наконец-то в рядах балета окажется девушка которая поддаётся не технике, а чувствам.       И всё бы хорошо. Девочка схватывала всё на лету, словно это её, но вот смотритель…       — Сколько вам раз говорить, чтобы вы не прикасались к Канне? — говорил уже непонятно в какой раз этот Кан Дейонг.       … меня сильно бесил и раздражал, мешая.       Девочка в моей руке дёрнулась и от этого ей стало больно, отпустив её чтобы не сделать ещё больней, я повернулась к мужчине.       — А это что-то даст? — язвительно спросила я. Видит Бог, не выдержала.       — Вам нельзя прикасаться к госпоже. — выпрямившись строго проговорил шкаф. От такого заявления мои брови от удивления поползли вверх.       — И почему же? — спросила я загораживая ребёнка чтобы он не видел девочку.       — Потому что я так сказал!       — То есть тебе, громила ты едакая, можно, а мне, преподавателю — нет? — и теперь шок у всех. Дядька смотрел на меня долго и пронзительно, но я не испугалась, напротив, во мне проснулась злость. — Ты мне уже восемнадцатый раз говоришь, о том что нельзя касаться, но как я её направлю в нужное русло, если ты только и трындишь, не давая ни мне, ни Канне сосредоточиться? — спросила пока что спокойно его. Но с каждой секундой это стаёт всё сложнее и порыв уебать этого, непонятно каким макаром возомнившего себя невесть кем, мужика.       — Теория для чего?       — Тогда и практика зачем? — вопросом на вопрос. Вопрос заставил его замяться и я продолжила, — Ты думаешь, что балет это тебе шутки? — спросила я смотря на дядьку, — Скажу вам, о большой Кан, балет считается одним из самых опасных стилей танца и одной из травмоопасных работ в сфере искусства, — став ровно в третью позицию и я подняла немого подбородок скрестив руки на груди я выглядела непоколебимо. — И если вы думаете, что без касаний и направлений пройти можно, то вы глубоко ошибаетесь, сэр. Если девочка пострадает, это будет на вашей совести. Поэтому я попрошу вас покинуть мой зал. — строго, не терплящих возражений ответила я.       — Тогда я забираю Канну, — обратился он к ней, и уже был готов двинуться, но я не позволила.       — Нет, она остаётся, урок не окончен и вам я её не отдам. Она уйдёт только с родителями. — проговорила я. Твёрдости в моём голосе было незанимать.       — Она пойдёт со мной. — Ну твою же за печень. ну чувак, тебя же по хорошему предупредили…       — Если вы сами не выйдете я вас выведу за дверь, а дальше вы будете разбираться с полицией. Но вас посадят за педофилию, насилие и за изнасилование несовершеннолетней. — поменявшись в лице и в тоне ответила я, мужик тоже изменился в лице. Испуг, растерянность, осознание, что его раскрыли. — Если не выйдешь сам, я вышвирну за дверь и тогда тебя, тварь мерзкая, повяжут по трём статьям, и уж я приложу к этому руку. — шипела я хуже кошки.       — Ах ты ж сука! — и он уже хотел наброситься на меня и забрать девочку, но я ударила его кулаком в челюсть. Потеряв меня на мгновение из виду я ударила с колена по солнечному сплетению и тот упав на колени задыхался от выбитого воздуха из груди.       Ударив с ноги по челюсти и услышав крик девочки девочки:       — Уведите её отсюда. — повернув голову к девочке и бантан я разминали кулаки смотря на этого ублюдка. — А с тобой, педофил грязный, я разберусь прямо сейчас, — и обернувшись назад посмотрев увели ли девочку я забыла главное правило боя: «не поворачивается спиной к противнику». Мне помогла та самая Канна, которая снова издала что-то на подобии крика и я сразу повернувшись повалила этого ублюдка в захват скрутив его. — Ты сука, хотел мне что-то ещё сделать? — и подняв его я повела к входной двери. Мне услужливо открыли и вышвырнув его на улицу и оттряхивая руку об руку, я закрыла дверь.       В эту же секунду на меня налетела девочка вся в слезах и истощённо плакала, я присела и обняла её, как свою дочь или же как младшую сестру. На меня смотрели семь пар глаз, в которых было непонимание, шок и восхищение.       — Я… Вы… Вы в порядке? — продолжая плакать говорила девочка. Всхлыпы были громкими и поэтому прижав ещё крепче зарывщись одной рукой в волосы, а второй гладя по спине, я зарылась носом возле уха и шепча успокоительные слова села посадив девочку на свои ноги.       Волосы девочки приятно пахли.       — Подайте, пожалуйста, мне мой телефон, — попросила я ребят, — Он у меня в рюкзаке. — не отрываясь от девочки произнесла я. Она была в шоковом состоянии. Ну да, не каждый день же такой блокбастер увидишь, как миниатюрная учительница уложила громилу под сто восемьдесят и широкими плечами. За телефоном побежали.       Забрав из моих рук девочку, а это сделал Чонгук, и помогая мне подняться, а это уже Чимин с Юнги мы пошли в глубь залы. Канна послушно сидела на руках Чонгука и сжимая в своих маленьких ручках ткань его майки. Она нервно сжимала кулачки. И всхлипывала.       — Канна… — подала я голос. Девочка на мгновение перестала всхлипывать. — Посмотри на меня… — но вместо этого она просто села на мои ноги. — Прости меня, — шёпотом говорила я. — Я тебя напугала, кроха? — спросила я зарываясь носом в её волосы и шепча куда-то в макушку. Ли лишь обняла меня крепко за шею и положив голову мне на плече успокаивалась, всё реже и реже всхлипывая. Мы с ней покачивались из стороны в сторону и я начала петь тихую колыбельную, которую мне пели самые дорогие в мире люди. Колыбельная всегда дарила мне какое-то успокоение и надёжное понимание, что завтра будет утро, оно будет хорошим, как и сам день. Завтра будет лучше. Завтра будет солнце, не будет тучей, будет прекрасное настроение.       Тэхён и Намджун пришли уже с моим гаджетом и набрав номер родителей Канны, я отдав спящую девочку в руки парням отошла, чтобы не мешать спать.       Гудки были настолько длинными, что уже порядком начали раздражать. На последних я уже думала, что меня просто послали, но через меньше чем секунду по ту сторону я услышала голос женщины.       — Алло? — спокойно и сдержанно. Только так можно было описать голос женщины.       — Алло, здравствуйте, — поклонилась я по дурацкой привычке, пусть меня даже не видели. — Это Анна Фиримова, преподаватель танцев вашей дочери — Ли Канны. Мне нужно чтобы вы приехали вместе со своим мужем, я должна с вами поговорить. — спокойно также ответила я.       — Моя дочь что-то уже натворила? — спросила женщина с натиском.       — Нет. — сдерживая гнев и рвущееся наружу негодование ответила я, немного повысив голос, — Это касается, сопровождающего. И если вы сейчас же не приедете ко мне в зал, поверьте, закончится всё не очень хорошо.       — А что случилось? — уже более удивлённо проговорила женщина, не скрывая своего удивления в голосе.       — Сопровождающий Кан обвинён в насилии и педофилии, а также изнасиловании несовершеннолетней девочки, то есть вашей дочери. — строго и со льдом в голосе проговорила я. Злость, ненависть и раздражение сыпались из меня как искры от огня.       — Д… Да, мы сейчас приедем.       И звонок окончен. Хмыкнув и набрав другой номер я посмотрела на парней. Канна спала мирным сном на руках Младшего. Улыбка тронула лицо. Парни между собой про что-то тихо говорили.       — Ей! — донеслось из трубки телефона приглушённо, — Анна, твою мамашу за ногу! — донёсся злой голос из трубки, вспомнив о том, что я звонила к другу детства я сразу же начала извиняться. И наша беседа не прошла долго. А закончив с ним болтать и рассказав в чём дело, он сказал, что сейчас приедет и снова телефон подал короткие гудки.       Я вздохнула потерев переносицу. Юджин — двадцати четырёхлетний эксперт-криминалист, профессиональный следователь, талантливый прокурор и просто хороший человек. За его плечами сотни выполненных миссий, столько же пойманных преступников, тысячи спасённых людей. Он гений в своей области, гений в жизни, но человек познавший большой утраты, из-за чего каждый человек для него имеет больше значения чем в каждом другом, ведь увидел смерть своего любимого человека. После того случая пять лет назад он пытается жить, спасая других, но при этом сам умирая каждый день.       Нас было в компании пять человек. Друзья которые друг за друга. Помогут и утешат. Четверо из нас учились в одной школе, а пятый уже и выпустился много лет, но он продолжал за нами следить, присматривая. Группа друзей рассыпалась после самоубийства одного из нас пять лет назад, а позже и вовсе пропала после смерти ещё одного…       Нас осталось трое.       История эта заставляет плакать, как минимум троих.       Но сейчас не это важно. Важно то, чтобы спасти от этого ублюдка Канну.       Как и обещал Юджин приехал с нарядом. А через несколько минут приехали и родители ребёнка.       — Привет, Анна, — проговорил брюнет обнимая меня, я улыбнулась и прижавшись к нему почувствовала приятный шлейф мужского одеколона. Он был как всегда опрятен и чист.       — Привет, ты уже заключил того мужика? — спросила я. На вопрос Ли только кивнул, — Хорошо, — и от сердца словно отлегло. Я посмотрела на Канну, она так мило прижалась к Чонгуку. Да, скоро будет легче, скоро будет лучше. Скоро будет новая жизнь и возможности.       — Нужно разбудить девочку и спрос…       — Где Канна? — спросила женщина, как фурия влетевшая в зал. Увидев девочку лежащей спящей на чужих руках она хотела уже подлететь, но я, успев её поймать за руку, остановила:       — Нельзя так делать. — строго произнесла я, смотря в глаза женщины, которая и без каблуков была выше меня практично на голову. Она отдёрнув руку подошла ко мне и дерзко произнесла:       — И вы будете меня учить? — выплюнув в лицо произнесла женщина с прищуром.       — Вы так только нарушаете покой ребёнка, Чонгук пожалуйста, разбуди малышку, нам нужно её расспросить о смотрителе Кане.       Парень кивнув, начал будить девочку. Она мило потянула ручки и обняла парня за шею. Отлепившись, начала протирать свои большие глазки маленькими кулачками. До невероятного мило. Просто невероятно мило.       Всё прошло более менее хорошо, только мы узнали столько шокирующих вещей не без моей помощи, потому что Юджин тупанул напугав ребёнка ещё больше и она непроизвольно начала плакать, а мне кроме того как влупить этого оболтуса и успокоить малышку ничего не оставалось. Информация действительно носила себе педофильский текст. Этот старый изврат бил девочку, о чем говорили и синяки на теле девочки. Также оказалось после того как конфисковали телефон и взломав базу данных устройства выявили сотни фото Канны: одетая и обнажённая. Но самым шоком стало откровение девочки, о том что этот сукин сын заставлял её отсасывать ему, мол наказание и все дела, конечно делал он это не по её воле, во время этого разговора девочку вырвало, благо я успела её подхватить на руки и отнести в уборную.       Она долго плакала и просила прощение за всё. Но не её вина.       Родители получили штраф, а грязного извращенца отвезли на допрос.       Так как родители не знали об этом и были поражены не меньше нашего мы поняли, что это действительно так. А мать девочки, как оказалось, действительно не такая уж и стерва. Она очень волновалась за дочь и как только всё закончилось и обняв её, она поблагодарила меня за то, что я сделала. Расплатилась за урок и за причинённые неудобства и компенсацию, все разъехались по своим работам. Юджин пообещав мне сказать решение суда уехал с преступником. Девочка с родителями также уехала, а я с ребятами дав показания за нападение этого человека на меня, остались в зале.       Парни выглядели уставшими, но я была бодрая, как всегда. Уж знаю каково это, быть битой, и знаю, что такое сексуальное домогательство… Хорошо знаю…       Парни плюхнулись на пол тяжело дыша, а я словно ничего не произошло продолжила танцевать. Нет ничего отвлекающего. Есть только и я танец.       Новая песня, новый репертуар, новые чувства. Новые движения, новые ощущения, новое настроение. И если уж танцевать, то делать это с душой. Спокойно это делать. Словно ничего и не было. Словно так нужно, а ведь оно действительно так. Девочка в безопасности, ей ничего не грозит. Но почему меня тянет на грустную песню? Почему так хреново? Почему хочется спрятаться вот в том дальнем уголке и сидеть обняв колени? Почему воспоминания бьют ключом и не дают продохнуть? Почему хочется кричать, но ты не можешь? Почему мир так жесток? Мир несправедлив и не даёт хоть что-то поменять. Хочешь жить — умей вертеться. Но что делать если и на это нет сил? Можно ведь как-то это изменить? Если это сон, можно от него проснуться? Можно ли от него избавиться, забыть и не вспоминать? Продолжая танцевать я не замечаю взглядов парней уставившиеся в меня.       А по окончанию танца в студию влетают целая стая подростков. Девушки и парни не младше пятнадцати лет хором поприветствовали и пройдя в гардеробную переоделись в удобную одежду. Они не танцевали балет, они танцевали другие виды танцев, кто-то имел хорошую растяжку, кто-то знал движения из брейк-данса, кто-то увлекался самбой и бальными танцами. Разные, но невероятно талантливые дети. Они уважали меня и были всегда рады со мной поболтать. Как впрочем всегда.       Мы учили разные виды танцев. Часто учили хореографии к песням. Часто это были и айдолов и других исполнителей. Они профессионально оттачивали танцы корейских групп и зарубежных исполнителей. Иногда сами придумывали хореографии к песням. С ними у меня не было напряжения. С этими детьми было легко разговаривать ведь они были просты. Никаких сложных иероглифов, непонятных слов. Чисты, невинны и влюбленные в танцы. Они были одной большой командой, не были не послушными и выполняли всё, что им сказано. Никогда не возмущались и не жаловались. Да, бывало устраивали разные казусы, подколы и разные шутки, но это дети в период пубертата. У них в голове столько в один момент идей стрельнет, что попробуй разобрать, что, когда и где. Молодое поколение танцоров и музыкантов, те, кто отдался в руки искусства добровольно и с головой, влюбляясь в свободу во время танца или исполнения композиций. Это было то, ради чего стоило жить: видеть этот свет счастья в молодых глазах, которые любовно относились к тому, в чём они видят свободу, любовь, радость, позитивные чувства. Себя.       Я такая же. Может поэтому я чувствую с ними, с такими людьми влюблённых в своё дело, хобби, спокойствие и общий язык.       Ребята, а их было около пятнадцати человек, вышли в переодетых спортивных вещах. Поняв, что я немного не по стилю, ушла переодеваться купальник на более свободную одежду со словами «разминайтесь». Буркнув что-то, мелкие встали в центр зала и начали разогревать мышцы. Я зашла в комнату. Вещи были в одном шкафчике. Чёрные широкие штаны, такие же топ, открывающий взор на плоский живот, а сверху рубашка в красно-чёрную клетку, также кроссовки и я вся из себя bitch-girl.       Мне нравился этот стиль одежды, достоинства подчёркнуты, себя чувствуешь свободно и нигде не давит. Всё на высшем уровне. Волосы сплетены в длинную косу, которая была не сильно стянута, несколько прядей на лице выбывших из причёски. Красотка.       Выйдя из комнаты я увидела, как девушки помогали парням разогреваться расставив ноги шире сидя на полу парни пытались дотянуться до носков руками, девочки сверху опирались на спину помогая гнуться ниже. Всё под гогот. Это была умиротворённая картина.       С ними тренировка проходила весело. Они были энергичны и явно что-то задумали.       — Анна, скажите, а как вы провели три месяца за границей? — спросил молодой парнишка. Волосы были перекрашены в бирюзовый, а в ушах серьги-тоннели небольших диаметров.       — Скучали за нами? — спросила девушка с длинным хвостом. У неё были несколько разноцветных прядей.       — Скучала, а так… Как обычно, наверное… — пожала я плечами. — Что вы сегодня хотите обучить? — спросила я смотря на эту банду. Молодость из их глаз так и хлещет.       — Мы бы хотели просто под песни потанцевать. Сегодня никаких обучалок, — ответили они хором. Такое редко бывает. Никаких, как они выразились, «обучалок». Мы обычно когда такое делаем включаем плейлист на режим разброса и начинаем движевать.       Как собственно и в этот раз.       Песен было в первый заход штук с восемь. Сейчас мы танцуем под blackbear — hot girl bummer. В их движениях читались уверенность. Они словно читали мысли друг друга и танцевали синхронно. Это было невероятно. Сначала один делал движения, позже прибавилось двое, позже ещё двое и так далее и далее. Решив, что пока что для нас хватит и сделав небольшой перерыв мы сели на пол. Я особо не танцевала, смотрела и была горда, как мать своим чадом. Сама же я не могла иметь детей, то почему бы не радоваться за чужие достижения? Они талантливы, если нужно будет они и напишут, что нужна помощь, не раз же просили на разные конкурсы хорео. Призовые всегда, и это круто.       — А долго нам делать вид, что мы не видим звёзд, которые подглядывают? — и указав в сторону, где стояли БТС наблюдающие за всем, сказала невысокая короткостриженная девочка. А когда и вовсе заиграл faggot — mindles self indulgence эта девочка став из стесняшки так танцевала, что казалось, что сейчас развалит зал. К ней присоединились и остальные. Так как мелодия понемногу раскачивала они также были как и песня, но стоило начаться припеву как медленный танец превратился в такую вакханалию, что сложно было и остановить. Но я не останавливала. Нет надобности. За этим весело наблюдать. Песня то была более менее спокойна то была жутко энергичная, а я только лыбилась наблюдая за этим. Да, эта песня была пошлой, перевод заставлял уши свернуться немного в трубочку, но и дети были не младенцы. Знали и похуже.       Как только песня прекратила своё звучание все начали смеяться. За этим наблюдалось также с улыбкой, ну нельзя смотреть на это и быть как камень. Им хорошо, им легко, им весело. Этого достаточно.       Я стала возле плеера и включив первую попавшуюся песню мы снова начали танцы.       Репертуар песен разный. Рок, поп, классика, джаз и много-много другого. А на песни БТС — MIC Drop я и сама не удержалась и начала танцевать с ребятами. При этом меня поставили вперёд всех, мол «ну вы же наш хореограф и мы должны смотреть на вас, как и что делать». Проказники мелкие. Хотя опять все так вышло, что я ниже всех. Быть точной мой рост метр сорок девять и три миллиметра, но я округливаю и у меня сто пятьдесят. Приятно, чёрт. Улыбка до ушей, синхронность из приблизительно пятнадцати человек это круто. Выглядело нереально круто. Вот без базара. Впрочем это и оценили исполнители этой песни. Их сияющие глаза так и излучали восторг и восхищение.       Как только песня и закончилась я начала прыгать от восторга.       — Я хочу вам всем руку пожать, чёрт побери. Это было круто! — не скупился на похвалы главный танцор группы. Хосок ещё много расхваливал нас. Мол невероятная пластичность, а каверы на их песни, которых было порядком с штук восемь и вовсе были на высоте.       Короче, Чон-старший хвалил и хвалил. И это действительно грело душу. А что уж говорить о детях которые собственно, а что тут скрывать, были большими фанатами их творчества. Все подчистую. В любого покажи пальцем расскажет кто биас, любимый трек, хореографию, период когда, кто начал слушать и даже любимый фанфик. До фанатического масштаба у них не доходило, времени нет, да и не у всех есть биасы. Большинство скажут, что любят всех и не соврут.       Когда ты слышишь от любимого исполнителя, человека который помог в трудную минуту своим творчеством, словами, музыкой и танцами и видишь воочию, как он хвалит за кавер-танец их песни, это слишком круто, эмоции переполняют. Но никто из них не бежал к ним, только попискивали на месте не смея без разрешения приближаться, но когда парни, тобишь БТС, кивнули обворожительно и расставив руки для объятий все подбежали знакомиться. Они болтали, смеялись, танцевали и продолжали болтать, не запечатлеть эту картину было бы кощунством чистой воды. Слишком мило, слишком трогательно. Улыбка не сползала с лица.       Урок был уже практически окончив, а так как мне написали сказав ещё одни клиенты отменив урок, это были последние, поэтому я дала им безграничное время на болтовню с кумирами.       Прошло минут десять, сообщив, что мы можем ещё позаниматься, потому что у меня не будет последнего урока, дети радостно защебетали и согласившись ещё на время остаться здесь.       Ну а что? Им в радость, мне спокойно.       Они спрашивали советы, как и что. Спрашивали можно ли в компанию в роли трейни или стафф-подтанцовки. Есть возможность — спрашивай. Вот и они не теряли времени, правильно расставив приоритеты. Узнали, что можно на кастинге через несколько недель. А ребятня узнав об этом стали ещё усерднее работать.       Также малышня узнала, что я скоро стану кем-то в компании Big Hit, только кем сама не знаю, ну они громко и радостно заулюлюкали, мол похвально. Все предполагали раз я хореограф, и я сама связана з этим родом деятельности, то я и пойду либо в танцоры, либо в хореографы.       Намджун, который это всё тихо подстроил, тобиш моё устроение в компанию, также ручки разводит прямо говоря, что он только знает, что работать там буду, а кем сам даже не предполагает. Ну и хрен с этим парнем. Главное чтобы я успевала ещё и с учениками быть, но это тоже под вопросом. Ученики мне как дети: вижу как растут, развивают свой талант, я им помогаю с этим и часто же была на их выступлениях, как тренер или собственно капитан. А некоторые использовали меня как в роли родителя или сестры. Похрен, что не похожи, почему-то нам верили. Но это было весело. Я была и репетитором тоже. Учитель, репетитор, хореограф. Вот этим я обычно занималась. Этим и живу вот уже три года. Всё меня устраивает. Но преподавательство это же не единственная подработка. Я ещё и помогаю с хореографиями и артистам. Мою персону не раскрывают, я помогаю тайно. Есть только одна компания которой я являюсь тайным хореографом. Об этом знают только директор и все хореографы, являющиеся личными хореографами групп этой компании. Артисты не знают обо мне. Собственно, это кампания Бан Шихёка. Большой и милый дядька похоже решил меня подключить в свою систему компании уже официально, и хрен его знает кем я буду: то ли танцором, то ли хореографом, то ли и даже кем-то ещё. Может вообще менеджер или участник какой айдол-группы. Но это вряд-ли.       Всю идиллию испортила какая-то зараза выбившая с ноги входную дверь, и пусть я только узнаю, кто эта мразь и я…       — Бля-я-я… — непроизвольно вырвалось из моего рта вместе с воздухом. Присутствующие которые тоже были удивлены сначала нежданным появлением гостя, обратили внимание на неё, а после сказанного на меня.       Выбирая из петель дверь, которая врезалась в стену это ничто по сравнению с тем, что было у этой самой двери. Точнее сказать кто.       — Анна! — Завопило это чудище. Монстр который носило имя Майя налетело на меня с обнимашками-целовашками и прочей фигнёй. Ну знает же, что я это не люблю!       Майя Кельвин — это моя лучшая подруга. Девушка с взрывом на голове в данный момент… Синий взрыв на голове… Хотя ей идёт… Так, стоп. Не то. Майя — девушка (хотя не уверена) младше на год (в этом уверена), выше меня, ростом под сто семьдесят. Милая временами, очень талантлива и любит искусство танца. Она также балерина, работает в той же компании, что и я когда-то. Девушка украинка также как и я. Подруги с детства. В общем. Эта дамочка очень эмоциональная, энергичная и болтливая. К тому же умна и талантлива. Красивая и прочее, прочее, прочее.       — Ты сейчас будешь получать пиздюлей за своё долгое отсутствие! — и эта девчёнка улёгшись на меня сверху придавив всем телом начала меня обнимать (читай, как душить). — Моя ты уси-пуси. — и губки бантиком угрожая поцелуями… Только не это…       — Пусти! Пусти ты меня, чудовище лохматое! — начала я брыкаться. Пытаясь на полу улизнуть от этих телячьих нежностей, я не заметила любопытных глаз в нашу сторону. — Майя, я тебя придушу! Отпусти меня мелочь!       — Кто тут мелочь поспорить нужно, в тебе и ста пятидесяти нет. — пробубнила девчёнка подняв голову на меня. Немного повертев головой по помещению она увидела детей. — О! Привет шпана!       — Привет, Майя! — поприветсвовали эту занозу в одном неприличном месте ребятня.       — Я вижу у тебя здесь заняти… — не договорив последний слог смотрела на, стоящих немного далее от толпы ребят, айдолов. — Это… — похоже у этой девчёнки случилась ошибка в системе, потому что лежать на мне продолжила, а смотря на Бтс она просто не моргала. Вот просто смотрела и всё. — Это? — посмотрев уже на меня склонив голову и ткнув пальцем в сторону парней.       — Ага. — продолжая лежать подтвердила я. Девчёнка в шоке, её понять можно. Кумиры миллионов сейчас стоят в моём зале.       — А что они здесь делают? — растерянно пробубнила она. Выражение лица этой мегеры ещё то. Шок, удивление, в глазах нездоровый блеск. Кароч, девочка-то охуела от увиденного. И ни с того, ни сего подорвалась и подбежала к парням.       — Е-е-ей, бешеная! Будь культурной сволочью! — проговорила я вставая с пола подрываясь за этой сумасшедшей. Каждого чуть не обнюхав и припав к ним она как-то посмотрела на Чонгука просто скромно поприветствовав его и кивнув. Он также отреагировал. Вот это было очень подозрительно.       — Юнги-и-и… — томно протянула взявшись за его спортивную кофту. Я закатив глаза прикрыла рукой. Чокнутая она и в Африке чокнутая.       — Майя, отцепись от них, они тебе ничего плохого не сделали! — начала тянуть девчонку, которая вцепилась в Намджуна мёртвой хваткой. — Дети даже вели себя более адекватно, чем ты, кобыла в двадцать один год! — ну почему ей, барышне под метр семьдесят Бог дал так мало мозгов?       — Да ты что? — и она отпустив лидера группы мы с ней с визгом и криком упали на пол, она же, конечно, своей огромной жопой на меня, о чём я её конечно же сообщила.       — Барышня, ты меня сейчас своей задницей раздавишь! Слезь с меня! — начала я под ней трипыхаться.       Сейчас вы спрашиваете, почему я её не ударю, и я сейчас же вам отвечу. Я Кельвин нянчила ещё с детства, мы лучшие друзья с её рождения. Мой покойный отец был близким другом матери Майи — мисс Сары, которая после неприятного инцидента взяла опекунство над мной. По сути эта шпала моя сестра, но это было и до того, как я начала воспитываться мисс Кельвин, она была моей названной сестрой, не родной, но самым родным мне человеком. Она знала меня практически всю. О всём. Нам пришлось пережить немало дерьма, так что эта куча навоза под названием жизнь, нас не хило так сблизила. В школе где мы учились нас называли сиамскими близнецами. Всегда вместе, всегда неразлучны. Даже в один класс нас отослали, выпустились также вместе, досрочно, ведь мы слишком умны для школы. Кстати об этом, мы правда были слишком умны для своих малых лет, поэтому в возрасте шестнадцати лет, я вместе с этой бестией выпустились из университетов, а их было не одно. По сути обе из нас имеют степень профессиональных танцоров, музыкальное образование. Я ещё закончила медицинский, но это не столь важно. Суть одна, мы всегда вместе, на работу тоже пошли вместе, были трейни вместе, но после травмы из-за которой мне пришлось закончить с работой балерины, Майя продолжила быть там, а мне же пришлось немного потрудиться с травмой полученной во время исполнения одного движения. Но так как они нашли мне замену моё время прошло, мне компания даёт деньги в виде пенсии. Весело конечно, пенсия в двадцать два года, но это ни капли не смешно. Компания не разрешает мне возвращаться на работу, ведь если я вернусь отобью всё желание балерин выступать, тренироваться и так далее. В общем, после этого я стала независимым хореографом, который зарабатывает больше чем раньше, ведь моя специальность не только учение детей, но и людей старше и конечно же известным людям. Айдолы не часто просят помощи в той или иной хорео. Это более спокойно, помогаю трейни и будущим артистам.       — Мадам, может всё же ты поднимешь свой зад? — ухватившись за ляхи Кельвин я начала спихивать с себя это тело. — Кстати, ты какого лешего и неприличного здесь ошиваешься? — всё же спихнув с себя синеволосую сев в позу лотоса напротив спросила интересующий меня вопрос. Окружающие согласно заулюлюкали. Ну ибо правда, какого эта мегера здесь делает? Работа есть работа.       — Кстати, на счёт этого… — как-то поникгув ответила сидящая напротив.       — Не поняла… Что уже случилось? — я начала волноваться. Ну да, бестия, конечно может разнести всё вокруг, но когда ей грустно мир может начинать бояться, потому что я найду любого, кто обидел Майю. Вы можете подумать, что я какая-то прям вообще нехорошая по отношению к этой девчонке, но если её кто-то реально сильно обидит или заставит грустить, тому будет пиздец от меня. Это он не переживёт, потому что эта мегера слишком мне важна, но ей это не обязательно знать.       — Да так… Ты дашь мне пожить у тебя некоторое время? — спросила Майя сей неожиданный вопрос.       — Не поняла, ты же вроде живёшь в общаге, что при компании.       — Ну так вышло, что меня выперла из него «Ведьма».       — В смысле выперла тебя «Ведьма»? — спросила в непонятках я смотря на то, как поникшим голосом сообщала ковыряя в своих дырках в чёрных джинсах на бёдрах.       — Ну взяла и выперла, мол я буду мешать репетировать другим к выступлению. — говорила ещё тише, но даже так в гробовой тишине её было слышно слишком хорошо. Тишина была словно здесь никого не было, словно никто и не дышал вовсе.       — Но ты же в главной роли, ты же выполняешь обязанности главной балерины уже три года! — на эмоциях выпалила я, но ответ себя долго не заставил ждать, в такой же интонации прозвучав:       — Ну уже не выполняю, потому что молодые лучше старой, а меня убрали, из-за того, что я с этой сук…       — Здесь дети, — поспешно перебила я, не давая договорить бранное словечко из уст синевласой.       — Прости, короче, меня выгнали из общаги.       — У тебя же вроде ещё парень есть. Почему ты у него не попросишь? Это было бы гуманнее. — вспоминая того типа, что ошивается возле мегеры. Он мне не нравиться, вообще, подозрительный и тот ещё урод, вот прям почкой чую.       — Мы с ним в ссоре. — тише на тона два проговорила собеседница с жёлтыми глазами. У неё прекрасные золотого или близко этого цвета глаза. Натуральный цвет волос Майи чёрный, как ночь. Красивый цвет, но он достался от отца которого она ненавидит всей душой и нутром из-за всего того дерьма, что он причинил ей и её матери, к слову, мой покойный отец успел в последний момент спасти мать Майи, а я успела защитить саму Майю. Не хочу в подробностях это рассказывать, этот мужчина был слишком жесток, ревнив и был настоящим монстром. Вот она и пытается как-то избавиться от своего цвета волос, но это генетика, с ней не попрёшь, и временами у меня получается её переубедить оставить свои волосы в покое. Но в этот раз она психанула кардинально. Синий цвет это конечно риск, но нигде в правилах компании «Ла-Риа» не прописано, что нельзя вот так красить свои волосы, так что по сути никто не должен ей этим выедать мозги и читать лекции по поводу внешнего вида. Если же Майю устранили из выступления только из-за внешности и окрашенных волос, тогда этот притовник шлюх остался всё таким консервативным местом, что и раньше. А я в этом уверена на все сто. Не может этот балетный бордель измениться пока у руля Пак Сунха. Это очень вредная, жестокая и властная женщина. Да, изящна и красива. Женщина эта пребывает в статусе «поиск» ухажора, но её сорок восемь внушает некий подвох, который отпугивает всех желающих самцов. Сама женщина не выглядит на свой возврат, она выглядит на тридцать лет максимум. Ухоженная и свежая. Но она очень чтит традиции классического балета, вальсов и так далее. Не разрешает немного хоть изменить, ведь это породит «беспорядок».       — Здрасте, а это с какого перепугу? — спросила я сложив руки на груди. Слава богу, что они поссорились и хрен она пойдёт к этому мудозвону в лице парня Майи. Он мне не нравится, слишком он уж какой-то… Хрен его знает идеал идеалов. В любви признаётся, цветочки дарит и конфетки покупает, но эта сволочь слишком покладистая. Смазливый мальчишка.       — Ну посорилась я с ним…       — Ладно. Некоторые вещи твои есть у меня, видела, что это был не первый раз. — смотря на девушку смягчилась я.       — И ещё… — вдруг совсем шёпотом заговорила. Я конечно же насторожилась, уши навострила и была готова ко всему…       — Я хочу разорвать контракт с компанией.       … Кроме этого.       Она говорила тихо, почти не слышно, но сталь в голосе заметно. Стержень уверенности был довольно стойкий. Но я же выпала в шоковое. Ладно я. Меня выперли оттуда как ненужность какая-то, но Майя…       — Не поняла, повтори. — я ничего не поняла. Вот серьёзно.       — Я больше не хочу работать в компании «Ла-Риа», Ведьма бесит похуже чем кто-либо. Постоянные тренировки и издевательство по поводу моей национальности, хотя я уже прожила здесь больше двенадцати лет и столько же я работаю в этой чёртовой компании. По сути я полноправный житель Кореи, так какого чёрта эта женщина упрекает мне, что я не кореянка и даже не азиатка? — бухтила младшая.       Да-а-а… Тишина зала давила на уши, я не пыталась заткнуть эту бестию. Ну она права, эта женщина не очень добра к молодым танцорам, деспотична и не милая, хотя внешне она очень даже ничего. Но вспоминая сказку о Белоснежке, Пак Сунха — это та самая Ведьма, которая превратилась в бабушку и дала принцессе отравленное яблоко. Внешность обманчива. Кстати из-за этого её в компании между танцорами с самого начала называли Ведьмой, вроде красотка, но такая стерва.       — Понятно. — вздохнула я дослушав поток слов Майи.       — Я буду помогать тебе с детьми, — смотря на меня так словно она вот-вот начнёт плакать. — Я так устала быть там… Без тебя там не так…       Сердце защемило. Сжалось. И подползя к девушке я обняла её. А в зале всё также тихо.       — Забирай вещи и перебирайся ко мне. — смотря на синевласку поднимая за подбородок улыбнулась я. Я гладила успокаивающе по спине и голове и она словно котёнок, маленький такой, поддалась ласке. Мы так сидели тихо, не трогали никого.       — Спасибо… — тихо проговорила девушка.       — Всё, давай не о плохом. — и посмотрев на ребят тех, что мои ученики я обратила взор на одну девушку. — Лучше обратим на одну девушку.       — Ага, мои дела подождут. — утвердительно кивнула Майя и улыбнулась. — Мина, для тебя у нас есть подарок.       — Сегодня же твой день рождения. — говорила уже я подходя к девушке. Девочка была не высокой, с волосами длиной по плечи, круглое личико, веснушками укрыто лицо, но была особенность этой девочки — гетерохромия, один глаз, левый, зелёный, а правый глаз карий. Красивые глаза. — уже совершеннолетняя.       — О? — парни посмотрели на нас, а потом и на ту девушку которая начала прятать своё лицо в ладонях. Все начали дружно её поздравлять.       — Мы сейчас, — и бестия потянув меня за собой поднимая потянула к кладовой. Собственно там кое-что и было. Как и когда Майя всё это туда проложила незаметно от девочки и от всех — тайна, но зато сюрприз.       Собственно именинница сидит в шоке и непонимании. Как и другие.       — Думаешь ей понравиться? — спросила я, доставая из тумбочки коробочку, а Майя тортик.       — Думаю, да. — пожала плечами моя лучшая подруга.       — Хорошо, — и мы вошли в зал.