Ледовая история

Собираться под его взглядом было в разы труднее. Старательно изображала, что он ее не волнует и продолжала проверять, что находится в сумке. Лежащий на кровати мужчина в это время, естественно, раздевал глазами и нахально прогуливался по ее самоконтролю. — Так и будешь валяться? — глянула в его сторону и усмехнулась. Марк после их бессонной ночи отказался просыпаться к завтраку, ей пришлось идти в ресторан в одиночестве. Не встал он и после ее возвращения, щурился от света, проникающего через приоткрытые шторы и, закинув руку под голову, наблюдал за сборами. — А куда мне спешить? — поднес запястье с часами к лицу. — Еще есть время. — Снова к соревнованиям приедешь? — проверила себя в зеркало и задумчиво начала кусать губы, которые и так опухли после мучительных ночных пыток мужчины. — Да, а что мне там делать? У вас же тренировка. Или ты можешь остаться? — потягивался он и сытыми глазами обхаживал ее фигуру, что заметно было и в отражении, Этери с осуждением покачала головой. — Мне надо работать. — И отдыхать. — Я и так с тобой отдыхаю. Даже сверх меры, — посмеивалась она. — Кто тебе такое сказал? После того, что ты пережила на Олимпиаде, тебе надо год в санатории прожить. Где все all inclusive… — Санаторий? А как же Мальдивы? Путевки распродали? — Этери отвлеклась, чтобы убрать Мишель в переноску, и едва успела спасти пальцы от ее острых зубов. — Мальдивы для нас открыты. Говори любую дату, и мы улетим. Я уже Диане написал. — А, так вы, Марк Витальевич, уже спелись с Дианой? За моей спиной, — хотела пройти в коридор за пальто, но мужчина пантерой бросился на край кровати и перехватил ее за талию, задержав рядом с собой. Задохнувшись от неожиданности, она дождалась, когда обнаженный Марк сядет удобнее и устроит ее между ног. — Ну, и что дальше? — с укором вгляделась в это ребяческое выражения лица и в прищуренные улыбающиеся темные глаза. — Тебе надо побриться, — провела ладонью по колющей щеке. — Побреюсь в дорогу. Что насчет твоего чемодана у меня дома? — смотрел на нее выжидающе. — Мы обсудим это в Москве. Мы же договорились… — До секса или после? — широкие ладони небрежно скользили по ее спине и приподнимали одежду. — Простите, Марк Витальевич, я этого не запомнила. Марк, правда, мне пора, — положила руки ему на плечи и в очередной раз поразилась, какой же он горячий. С таким человеком не страшно и в горах застрять, точно согреет за считанные секунды. — Ты обещала мне подумать. — Я и подумаю. А ты обсуди это с дочерью. Ты мне тоже обещал. — Ты же видела, как она вчера тебя благодарила — она не будет против. — Благодарить и жить с тренером в одной квартире — немного разные вещи. Она и так травму на всю жизнь заработала, когда застала нас на кухне, — невольно сравнивала свою светлую кожу с его смуглой. И это при ее любви к загару. — Согласен. Но, чтобы привыкать к таким безобразным картинкам, надо их почаще видеть, — состроил невинную гримасу и рассмеялся от осуждения, мелькнувшего в ее глазах. — Тише, тише, — не дал вырваться и уткнулся в грудь. — Знаешь… Я все думаю про вопрос твоей дочери. — Диши? — удивилась она. — Про какой? — бессознательно зарылась пальцами в густые черные с проседью волосы мужчины. — Почему мы сблизились именно сейчас? Я ответил ей, что не знаю…- водил кончиком носа по ткани, наслаждаясь ее незатейливой лаской. — И что, узнал? — В день, когда я по-другому посмотрел на тебя… На катке, ты еще Камилу тренировала. Осенью… — Как и миллионы раз до этого и после. Ты же был до этого на тренировках. — У тебя сломалась машина, и мы тебя довезли. Я же ждал вас долго, там, на катке, пока шла тренировка. Ты меня сначала не видела, а потом заметила, но… Удивительно, даже голос не изменился. Вообще ничего не изменилось. Как работала, так и работала. — И что тебя поразило? — взъерошила ему волосы и пропустила пряди сквозь пальцы, откликаясь на это движение, Валиев снова откинул голову и направил на нее пристальный взгляд. — Тебе я абсолютно был безразличен. В отличие от всех женщин, что были в моей жизни. Ты не боялась, не флиртовала, ты даже мягче не стала разговаривать с Камилой. Ну, там, чтобы произвести хорошее впечатление… Через ребенка-то это проще всего сделать. — Я что задела твое мужское самолюбие? — усмехнулась она. — Можно и так сказать. А еще… я подумал, как крепко ты связана с Камилой, и удивился, почему я не замечал этого… — Потому что вы строили бизнес, Марк Витальевич. И вам было не до катка. — Но ваше-то общение я видел. А в тот раз, словно заново посмотрела на вас. На то, как ты растишь ее… вместе со мной. — У вас романтичное настроение, Марк Вит… — В тот день была годовщина смерти жены, — Валиев смотрел мимо нее, голос показался глухим и непохожим на его веселый тон. Этери, не справившись с ответной реакцией, замерла, изучая мужское лицо. — Не то, чтобы я тосковал… — он очнулся и вновь заглянул в ее глаза. — Но… совпало так. — Сейчас ты скажешь, что мы похожи? — Нет, конечно, — усмехнулся Валиев. — Ничего общего. Я никогда вас и не сравнивал. Ни с кем тебя не сравнивал. Просто… тогда все совпало. Ты меня зацепила… и охмурила, — в итоге, снова отшутился. — Боже. Тебе надо вести соцсети. Твои посты у фанатов зайдут на «ура», — сняла напряжение Этери смехом. — Марк, мне, правда, пора… Пусти меня. — Вот твой фан-клуб ценит меня…. А ты — нет. Холодная Этери Георгиевна, — потянул он ее за собой. — Вот к ним тебе и надо… Я дам тебе контакты. Научат, как страничку завести… Ей еще предстояло научиться вырываться из его сильных рук, но в словесных пикировках, которые обожал Валиев, Этери не было равных. Это она понимала по его довольному голосу и остроумным ответам, которые затягивали их расставание до бесконечности. *** Услышав, что подарок — это на память об Олимпиаде — Камила натянуто улыбнулась. От чего-то тоскливое предчувствие зашевелилось в груди, но делать было нечего, она начала разворачивать упаковку. Фанаты уже удивили ее, привезя в Саранск набор «Лего» и эксклюзивную толстовку с изображением Левы. — Да, рви, — подсказали девушки. — Оу, Кей-бао, — рассмеялась, прочитав на обложке фотоальбома, и кинула взгляд на стойку отеля, у которой ждала фигуристок Этери Георгиевна. Женщина поглядывала в их сторону и следила, чтобы никто лишний не докучал девочке. Эту опеку она разгадала сразу. — Чтобы самые памятные моменты были всегда с тобой, — объяснили болельщицы, когда Камила открыла альбом. К счастью, фотографии с Игр были приятными — командный турнир, и все, что было до него. Все, что случилось позже, проницательный фан-клуб не стал включать в альбом. — Спасибо большое, — задержалась на развороте с фотографией, на которой она была с Этери Георгиевной. — Поздравляем тебя, Камил, с блестящей короткой программой… И желаем, чтобы и сегодня все удалось. Растроганная вниманием и теплыми словами Камила еще несколько раз поблагодарила девушек, а посла забрала пакеты и убежала к компании спортсменов. Засуетилась, не зная, куда девать подарки и послушалась тренера, которая попросила все оставить на ресепшене. Улыбчивые сотрудники отеля пообещали отнести вещи в номер. — Задарили? — заметила ее смущение Этери Георгиевна. — Да… Всегда удивляют так… И милые такие, — украдкой посмотрела на нее Камила. — Альбом мне с фотографиями с Олимпиады подарили. — С фотографиями? — хмыкнула женщина, и Камила поняла ее мысли и засмеялась. — Не с теми, где я плачу. — Нашли такие? — сыронизировала она. — Да, парочку. — Фантазеры у тебя фанаты… Ты своими подарками и игрушками весь поезд завалишь. — Только свое купе, — хихикала Камила. — Я хотела в купе Жени поехать. Она, все равно, одна едет. — С Медведевой? — Этери Георгиевна, словно начала искать глазами девушку. — Ага, — Камила подразнила Мишель, которая сидела в переноске на стойке. Собачка недовольно залаяла, а девочка засмеялась. — Смотри, как вы подружились с Женей… А если вспомнить прошлый Кубок Первого канала. — Когда она меня в команду не взяла? Я ей уже это припомнила, она сказала, что ее сглазили, — со смехом объяснила Камила. — Сколько раз, — пробормотала себе под нос тренер. К счастью, девочка дразнила собаку и не заметила ее настроя. — А папа не поедет с нами? — очнулась Камила и выжидающе посмотрела на нее. — Нет, у него еще одно совещание. — Он же на завтрак даже не пришел. Он… не проснулся? — едва прятала улыбку Камила, и, заметив лицо Этери Георгиевны, все же прыснула со смеху. — Просто выходной — папа не любит рано вставать. Кто как ни родная дочь могла знать Марка Витальевича? И кто как ни Камила могла слить полезную информацию Этери? Это надо было взять на заметку. *** Марк даже привстал, обнаружив, что ведущий, этот странный мужчина, который носился внизу с микрофоном в руках, принес Этери цветы. Растерявшись, она огляделась по сторонам и явно попыталась найти его глазами. Дилемма была в том, что он не заказывал цветов. И поэтому, кто именно ей подарил роскошный букет, волновало не меньше, чем предстоящий выход на каток дочери. — Узнаем, — проворчал он, раздосадованный, что не додумался подарить тоже цветы. С другой стороны им через два часа надо было выезжать на вокзал — а только у Камилы был уже вагон игрушек и праздничных пакетов. Рациональный подход не помогал избавиться от противной мысли, что Марк упустил момент для подарка. Успокоился, когда Этери отдала цветы и их унесли. Женщина была занята работой — напряжение стояло колоссальным, не все спортсменки выдерживали. После того, как на лед так упала маленькая девочка, за которой он едва успевал следить глазами, Марк насторожился тоже. Было тревожно за Камилу: программа была с Олимпиады, а он помнил те чудовищные падения — они хорошо отпечатались в памяти. Не хотелось бы повторения драмы. Отвлекся на телефон и упустил момент, когда на лед вышла девочка — со своей боевой раскраской, которая никогда ему не нравилась. Без косметики на лице дочь выглядела совсем другой, и он хотел зачастую смыть весь взрослый грим, но понимал, что это важно для образа. Изучая, как Камила выезжает в центр с сосредоточенным видом и, скорее всего, даже не слышит криков публики, Марк мысленно обнял ее и пожелал сил справиться с волнением. Перевел взгляд на женщину, которая в первую секунду, когда раздалась музыка, не шелохнулась. Казалось, с этой прямой осанкой в несгибаемой позе и осталась до конца номера — он проверял, следя и за тем, как дочь изящно взмывает в воздух и под непрекращающиеся овации приземляется. Снова и снова повторяла немыслимые фигуры, названия которых он не знал, и вычерчивала дорожки, заученные наизусть. В момент, когда Камила изогнулась в спине в финальной точке и выпрямилась, победно сотрясая кулаками, Марк вскочил и захлопал. Несколько раз и он сжал кулаки, повторяя про себя, чья дочь выступает на льду. Восхищение переполняло и глушило страх, который должен был уже развеяться, но Марк не мог справиться с эмоциями. Перевозбужденные зрители мешали ему — он хотел бы понять, о чем говорит Этери, крепко обнимая Камилу, но мог лишь догадываться по счастливому лицу дочери. Показалось, что в этот раз женщина держит ее у груди слишком долго, а, отпустив, получила от нее кивок головой и задорный смех. Убедившись, что обе его девочки довольны, мужчина сел и приготовился слушать речь ведущего — как и положено, он осыпал Камилу комплиментами, и подогревал зал, чтобы он снова и снова приветствовал спортсменку. — Моя девочка… Моя… Глядя, как дочь прижимает к груди руки сложенные в мольбе и благодарности, откликаясь на поддержку трибун, Валиев понял, что все было не зря. Чемпионами не рождаются, ими становятся. И после Олимпиады, где дочь почти сломали, а теперь она вышла и снова показала, что умеет летать, Камила доказала, что все её титулы получены не зря. И как отцу не гордиться? *** Ей хотелось бы вернуться к команде, которая дурачилась на льду. Но воспитание не позволяло прервать интервью, и Камила, смущенная от внимания, отвечала на вопросы журналиста. Снять мандраж перед камерой позволяла ее салфетница, которую девочка прижимала к груди. — Тебя папа, поддерживал? — улыбался мужчина, который стоял рядом с оператором. — Да, он приехал в Саранск, — кинула взгляд на пустеющие трибуны — отца там уже не было. — Но на самом деле, меня многие поддерживали. Не только папа… И я всем благодарна. Поддержка колоссальная. И она очень чувствуется. Даже, когда каталась, это чувствовала. — Ладно, Камил. Пытать больше не буду. Спасибо тебе большое… И… жду на большое интервью, — заявил телевизионщик, убирая микрофон. — Да? Я… Не знаю, — растерялась Камила, когда оператор стал выключать камеру. — А ты вот подумай. Первый канал очень хочет сделать фильм про тебя. И про Этери Георгиевну. Он вот может помочь в вашем расследовании… — мягко и настойчиво говорил журналист, чье имя вылетело из головы Камилы. — Эм… Я подумаю. Хорошо, — подавила она смех. — Дмитрий, вы решили через Камилу зайти? — за разговором они не заметили Этери Георгиевну, которая подошла к бортику. Девочка круглыми глазами, полными жалостливой просьбы, посмотрела на нее. — Да мы уже закончили, Этери Георгиевна, — улыбался мужчина тренеру, а та кивнула чуть заметно Камиле. Девочка тут же распрощалась и помчалась к фигуристам в синих спортивных кофтах, которые продолжали снимать видео и фото. — А вы оберегаете Камилу? — Как и всех своих спортсменок. Дмитрий, я же сказала — «нет», — исподлобья изучила его лицо. — И Марк Витальевич сказал вам «нет». — Но я все-таки должен попробовать все варианты. — Ну, и как? Попробовали? — Попробовал, — рассмеялся он. — Но Камила, кажется, в принципе не любит общаться с журналистами, — развел он руки в сторону. — Как и все уставшие от внимания прессы фигуристы. Давайте вернемся к этому разговору через несколько месяцев? — отвлеклась на прощание мимо проходящего чиновника и дежурно улыбнулась ему. Но не забыла убедиться, что Борисов кивнет ей. — Обещайте, что эксклюзив будет мой? — пытался очаровать ее он, и Этери усмехнулась. У этого черта и вправду была отличная для журналиста жилка: располагать к себе вниманием и выведывать самые ценные тайны. До сих пор досадовала на себя за непрошенные слезы, выступающие на глаза в неподходящие моменты интервью. — Обещаю. Но только за себя… Извините, — благосклонно кивнула ему, и ушла к Марку, контролирующему их беседу в стороне. Судя по виду, мужчине не нравилось появление Борисова — и непонятно, видел ли он вообще его разговор с Камилой. *** Марк не понял, за что заработал странный взгляд Этери. Женщина не вмешивалась в его разговор с дочерью, но было понятно, что идея с вечеринкой ей не понравилась. Сидевшая впереди Камила не заметила подвоха и продолжила болтать про соревнование — эмоции у нее били фонтаном. — Что не так? — потянулся и шепнул Этери на ухо. — Ничего, — поглаживала Мишель, которая утомилась от чужих людей, тискавших ее на катке, и сейчас утомленная спала на коленях хозяйки. — Я же чувствую, что это не так, — тихо протянул Марк, пользуясь тем, что дочь выбирает музыку с подсказками водителя. — Все в порядке, — прямо посмотрела в его глаза и выдержала паузу, за которую он снова прислушался к своим ощущениям. Нет, его было не провести. Нахмурившись, Марк отвлекся на телефон и попутно продолжил думать, правильно ли он поступил, отпустив дочь на какую-то тусовку фигуристов. Вечеринка планировалась в Москве через несколько дней после возвращения из Саранска. — Не надо было отпускать? — мучился от выбора мужчина. — Успокойся, — удивился, что она положила ладонь ему на колено и сжала. Женщина улыбнулась ему. — Заберешь ее через час или два… — Успокоила, — растянулся в благодарной улыбке. — Через час. — Ой, смотрите, наши фотографии уже опубликовали, — обернулась к ним Камила и протянула смартфон. Взрослые оценили снимки, которые фанаты попросили сделать полчаса назад при выходе из спортцентра. Болельщики Этери перехватили не только ее, но и Камилу, а следом и Марка, которому было в новинку делать фото с незнакомыми людьми. — Семейный портрет просто. Надо в альбом, — проворчал Валиев. — Только я плохо получился. — Да ну. Смотри, сколько лайков. Всем ты нравишься, — хихикнув, села прямо Камила. — Потому что я — красивый… и милый. — И скромный, — согласилась Этери под смех девочки. — Марк Витальевич, смотрите-ка, вы втянулись в мир спорта. — Можно сделать, пап, наши фотографии и дома расписаться, а потом раздавать их. Так Аня Щербакова делает… — Нет уж, увольте. Боюсь, что в мире бизнеса не поймут. Обойдусь без автографов и страничек в Инстаграме. — А ТикТок? Давайте запишем? — загоревшаяся от идеи Камила снова повернулась к ним. — Этери Георгиевна, с вами будет… бомба. Алина же давно вас уговаривает, — состроила умоляющие глаза, и женщина улыбнулась. Мало того, что Загитова умудрялась на нее воздействовать, так еще и Валиева начала манипулировать. Рушить юные ожидания ей не хотелось. — Я подумаю. — Вау, ура, — радостная Камила скрылась за спинкой сидения, и не увидела, как Марк настойчиво-долго смотрит на женщину. Этери не выдержала и с вопросом глянула в ответ. — ТикТок? Правда? — чуть слышно уточнил. Когда Этери отрицательно помотала головой, он рассмеялся. Естественно, другого и не ожидал от женщины, которую смущали даже цветы от болельщиков. *** Пришлось проверить всех по списку — в поезде царила неразбериха, и самодисциплина спортсменок хромала. Разобравшись с этой задачей и убедившись, что все отправились в путь, Этери вернулась в купе, где ее поджидал Валиев. — Все на месте? — убрал в сторону макбук, который захватил из своего купе, расположенное в конце поезда. — На месте. Но стоят на ушах, — Этери присела напротив и переложила Мишель себе на колени. — А я правильно понял, что победа никому не важна была? Ками даже не расстроилась, что у них второе место. — Ну, почему же? Принцип соревновательности на Кубке никто не отменял. И жажду победы тоже. Хотя мероприятие, конечно, больше на шоу похоже, чем на турнир. — Но девчонки, которые упали, расстроились… Ты еще разбор им не устроила? — с иронией изучал ее Валиев. — Отложу на завтра. Тренировка вечером у всех. — Кстати, а как там Каролина? Посмотрели ее в «Хрустальном»? — вибрирующий айфон переключил внимание Марка. — Даня и Сережа смотрели. Месяц на стажировку. Если не получится проявить себя, то переведем. Или в оздоровительную группу отправим, — Этери делала вид, что ее больше интересует собака, чем диалог про дочь друзей Валиева. — Значит, нет таланта? — В чем? — словила его взгляд. — В фигурном катании. — Так и Камила месяц у нас занималась, прежде, чем ее взяли в основную группу. — Ты Камилу лично отсматривала, насколько я помню. Она потом еще полгода это вспоминала и рассказывала про тебя. А Каролину сплавила на помощников? — задумчиво зондировал ее Валиев. — Не приглянулась? Или Инга уже достала? Она пыталась с тобой поговорить? — Нет, Ингу я не видела. Мне хватило и первого раза, — усмехнулась, вспоминая то, что произошло в туалете. К беседе со Стрельцовой она эту неделю еще возвращалась, но предпочла не анализировать полученную информацию и решила задать вопрос мужчине в лоб — когда представится возможность. — Не понравилась тебе Инга? — мастерски почувствовал скрытый смысл в ее словах Марк, хотя и занят был телефоном. — Как и я ей. — С чего ты взяла? — удивлено поднял взгляд, и повисла пауза. Валиев внезапно нахмурился, изучая ее непроницаемое лицо — а казалось ведь, что она мастерски меняет маски, мало, кто мог заметить за этим настоящее. В ее жизни такой проницательной была лишь Диана. И вот Марк. — Что сказала тебе Инга? Вопрос, повисший в воздухе, пропитанном дорожной романтикой, вдруг оказался резким и почти неприятным. В одну секунду атмосфера уюта, сопровождающая их все эти дни, ускользнула в сторону. Освободилось место для серьезного разговора.