Ледовая история

Впервые Марк предупредил, что полетит с ними, и измотанная за эти дни Этери ждала их встречи, как некогда ранее. Пока Камила болела и восстанавливалась, мужчина был в командировке, и говорили они урывками. Зато хватило общения с его тещей, которая продолжала держать холодный нейтралитет и зорко следила за тем, как тренер контактирует с Камилой. Отмахиваясь от воспоминаний про сложную мозговыносящую неделю, Этери решила сосредоточиться на предстоящем шоу. В конце концов, это важный старт в ближайшее время. А потом можно было отдохнуть. Этери приехала к аэропорту и задержалась у здания, как и просили Валиевы, которые опаздывали. Заметила Марка с Камилой, спешащих от парковки, наконец-то смогла передохнуть: улыбку спрятала, незачем было мужчине знать о ее радости. — Здравствуйте, Этери Георгиевна! — девочка дышала здоровьем: ее потускневшие глаза снова зажглись, а на лице сияла широкая улыбка. — Привет, Мишель! — Думала, уже только с ней полечу, — поправляла Этери переноску на плече. — Не надейся. Мы от тебя не отстанем. Привет… — они оба тянулись друг к другу душой, и в то же время сдерживались под восторженно-любопытным взглядом Камилы. — Я не смотрю, — засмеявшись, девочка неожиданно и вправду крутанулась на пятках и отвернулась. — Умная дочь, — оценил это Марк и притянул к себе Этери. — Как же я скучал по тебе… — провел кончиком носа по щеке, а она поцеловала его в уголок губ — максимум, что можно было позволить в условиях спешки и толкучки кругом. — Все? — разочарованно протянул он, заглядывая в ее глаза. — Всё. Ну, не здесь же? — не удержавшись, еще один поцелуй, уже в щеку, подарила ему и ускользнула в сторону. — Пойдемте, там уже, наверное, посадка… — Пойдем, Щекастик. Видишь, тренер твой всех строит, — Марк был на подъеме, судя по его джинсам, джемперу и куртке, бизнесмен уступил место обычному родителю. Мужчина планировал отдохнуть и поддержать их на крупном мероприятии. — Этери Георгиевна… — Камила пристроилась рядом и выпросила переноску с Мишель, пока отец забрал чемодан Этери и кивнул Егору, который принес их багаж с парковки. — Как ты себя чувствуешь? — поразительная разница была с тем птенцом, умирающим в постели пару дней назад и активной и улыбчивой птичкой сейчас. — Вижу, что ожила, — то, что девочка поправилась, стало ясно накануне: каждый день Этери заглядывала к ней и наблюдала за восстановлением. Несмотря на дела, женщина выделяла несколько часов, чтобы добраться до нужного адреса через всю Москву и завезти к запертому в комнате ребенку, или книги, или фрукты. Оставалось немного времени и на недолгий разговор, который нравился и ей, и Камиле. Так они узнавали лучше друг друга. — Бабушка бы не отпустила, если бы не выздоровела… — остановилась в очереди с ней девочка. — Еще бы, — Камила и не знала, что таким же вариантом ее пугала Рамиля. Кажется, за все визиты Этери фигуристка не поняла, что между взрослыми натянутые отношения. — А я утром еще была на катке. С Сергеем Викторовичем. — Да, он писал. И как? Дыхание? — Хорошо… Ну, немного задыхалась, но… нормально. Это же не чемпионат Европы… — в Таллинне Камила разболелась сразу перед выходом на лед, и было, конечно, волнительно за нее. Но тогда не такими крепкими узами они были связаны, и у Этери не болело сердце за нее. — Вот вы меня не спросили, а я, все равно, отвечу. Я даже не покупал нам билеты в бизнес-класс, — привлек их внимание Марк. — Правильное решение… — скрестила руки на груди Этери, правда, не вовремя, как раз надо было пройти через рамку, и строгий контроллер проверил на ней наличие запрещенных предметов. — Ну, так вот. Не купил, потому что не хочу отрывать вас от коллектива, — прошел следом Марк. — А вы прониклись, как я смотрю, командным духом, Марк Витальевич. Скоро и на сборы наши будете ездить, в общей столовой с нами есть? — посмеивалась она над ним. — Эм… Нет, тут я пас. Но в эконом-классе могу и полетать. Я нам номер перебронировал только, — успел шепнуть ей на ухо, и заслужил укор. — Там есть отличный душ, я проверял на сайте… — и не думал чувствовать вину Валиев, а лишь пытался соблазнить ее. — Ты ради этого и едешь в Минск? — покачала головой, приструнивая его взглядом исподлобья. — Естественно, — ничем было не пронять Валиева. — Должен же я тебя отблагодарить за то, что ты была с Ками эти дни… — С ней была твоя теща, — они одновременно глянули вперед, услышав громкий вопль. Какая-то группа молодых людей активизировалась при виде Камилы, которая шагала с переноской в руках. Девочка, смутившись, притормозила и, паникуя, обернулась. Марк и Этери догнали ее и прикрыли с двух сторон. — Дочь, отбой, эти сумасшедшие нас испугались, — отец бы и обнял ее за плечи, но женщина сделала это быстрее. Ками с облегчением прислонилась к ней и подстроилась под шаг. И вправду фанаты, щелкающие их на телефоны, не рискнули подойти ближе. — Я бы дала автографы… Но надо же на регистрацию? — Ничего, и без автографов проживут, — успокоила ее совесть Этери. Пора учить девочку отказывать людям, которые нагло вмешивались в личное пространство. — Наверное, они будут ждать, пока мы не вернемся. Может поселятся в аэропорту? Шутливые рассуждения Марка отвлекли напряженную Камилу, и к толпе спортсменов, которые притихли при их появлении, она подошла со смехом. *** Этот полет отличался от того, что был в начале недели. По пути из Санкт-Петербурга Камила едва держалась из последних сил, а в дороге до Минска веселилась с друзьями и участвовала во всех их проделках. Количество видео, что сделали спортсмены с момента взлета, было сложно сосчитать. — Хорошо, что мы ее с собой не посадили, — Марк наблюдал за дочерью — места у них были сразу за ней. — Ей надо общаться с друзьями. А мы можем только мешать, — отозвалась Этери, погруженная в документы, которые ей передали с «Хрустального». Надо было поставить свою подпись, а перед этим женщина тщательно все изучала. — Почему мы будем мешать? — проворчал недовольно Валиев. — Кто рискнет подойди к Камиле, если рядом тренер и… огромный папа? — Этери посмотрела на него. Марк ранее высказал «фи» маленьким креслам в эконом-классе и пожаловался на неудобства. Кое-как он разместился и не знал, чем занять себя. — А еще вредная бабушка, — подсказал он ей и заулыбался, а вот Этери сделала вид, что увлеклась снова бумагами. — Тяжело было? — шепотом уточнил он, но молодежь впереди них и не услышала бы, там раздался взрыв хохота. — Эй, потише там. Вы чего? Вас сейчас же высадят прям тут, — пообещал Глейхенгауз, которому досталось место по другую руку от Валиева, и он старался быть более незаметным. Видимо, мужчине было неловко мешать им в разговоре, весь полет тренер занимался болтовней со спортсменами. — Я знаю, что с Рамилей тяжело. — Она… переживает за внучку, — не подняла головы Этери. — Но ты ей нравишься, — его уверенный тон сделал свое дело, она снова глянула на него с сомнением на лице. — Нравишься, я точно знаю. Четыре года тебя боготворила, полюбит и сейчас. Увидит, как к тебе привязана Ками, и полюбит. — Или начнет ревновать еще больше. Она нас на 15 минут не могла двоих оставить. То игрушки переложить надо, то постель перезаправить, то время для учебы настало… — это было бы и забавно, если бы так Этери не раздражало. — А ты хотела побыть с Камилой наедине? — уцепился он за важную мысль, и она опустила голову, взявшись за листы. — Хочешь, я тебе кое-что покажу? — И что же? — она краем глаза заметила, что Марк взял со столика айфон и вошел в приложение. — Почитай… — совершенно спокойно показал ей смартфон, положив на документы. Изогнув бровь, Этери собралась спорить, но обнаружила, что он показывает переписку с дочерью. — Ками каждый день писала, о чем ты рассказывала ей… — улыбаясь, шепнул на ухо. И вправду девочка, судя по смайликам, восторженно сообщала отцу про книгу, которую прочитала по рекомендации Этери, поделилась историей про первые шаги тренера на льду, ее прилет в США… Достаточно лаконично, словно боясь, что выдаст секрет. И в то же время радостно и польщенно от такого доверия и того, что с ней общаются на равных. — Хорошо, что ты с ней, — следил Марк. — Я был спокоен… — Марк, мне надо изучить документы… Послушай музыку, — женщина поджимала губы, но улыбка, все равно, была сильнее. Убрала за уши волосы, и вздрогнула от того, что он все же поцеловал ее в щеку. А потом, как ни в чем не бывало, взял свой телефон и включил другое приложение. Словно и не понимал, как будоражит ей кровь одним присутствием. *** Тренировка перед шоу была меньше всего похожа на обычную разминку. Участники дурачились, шутили, и с трудом настраивались на прокаты. Тренеры тоже были расслаблены и отзывались на веселье, но все же пытались держать дисциплину, и отправляли спортсменов отрабатывать элементы. — Дисциплина разлагается… — Марк подоспел в зал как раз, чтобы увидеть очередную заминку — фигуристы снимали с хохотом видео. Заметившая его Этери подъехала к бортику. — Дети, — кинула она взгляд назад. — Как… Ками? — мужчина в полутемном помещении, подсвеченном неоновыми софитами, нашел дочь, которая дурачилась с друзьями. — Пару прыжков выжала из нее. Сейчас нормальный прогон сделаем. Но думаю, что все хорошо, — Этери развернулась и проверила, чем заняты подопечные. — Как они в таком свете будут кататься? — Обыкновенно. Когда техника отработана, всё получается автоматически. — Все. Больше не задаю глупых вопросов, — Марк вскинул руки в знак поражения, и Этери рассмеялась. — Если ты пришел отвлекать меня от работы, то лучше иди на трибуну, — сдерживаясь, распорядилась она. — Этери Георгиевна… вы это… — Марк сделал паузу, и она, повернув голову, с вопросом уставилась ему в глаза. — Командуйте своими детьми, а мной вот, не надо. Я тут с вами постою, подействую вам на нервы… — как бы случайно мужчина пробежал пальцами по ее позвоночнику, вызывая легкую и приятную дрожь в теле. — Нет, Марк. Мешать мне не надо… — подалась она вперед. — Эх. А зачем я тогда прилетел в Минск? Мешать нельзя. Душ нельзя. Даже вечером в ресторане не посидим, — Валиев облокотился на бортик. — Ну, почему? Посидим же. Вечером же ресторан… — Со всеми. — А ты против? Это первое шоу в нашем графике, мы хотим отпраздновать это, — чуть прочерчивала коньком линию на льду Этери. — Но потом… — Марк рассмеялся от того, как ругнулась себе под нос женщина, и отвернулась от него с улыбкой. Конечно, ему нравилось раззадоривать, ходить по лезвию и толкать на это же безрассудство и ее. — Седина в голову, бес в ребро, — развел он руки в сторону. — Я это и поняла. Даниил Маркович… Давайте, начинайте, — крикнула она, и коллега может и не услышал ее с центра катка, но все понял по лицу и сделал знак спортсменам. Все начали расходиться по местам и занимать стартовые позиции. Марк заметил, как сияет дочь, глядя в их сторону, и махнул ей, от чего Камила прижала руки к голове, образуя сердце, а после засмеялась. То, что Ками была в хорошем расположении духа, особенно после болезни и вынужденной изоляции, радовало и его. Хотелось, чтобы она отвлеклась от всего плохого и начала получать удовольствие от работы. Того же он желал и Этери, но предугадывал, что она будет максимально сосредоточена и погружена в организацию процесса. Тем интереснее за всем следить, а потом помочь ей расслабиться. Уж в этом Валиеву не было равных. *** Народу в зале должно было быть прилично. Они видели эту очередь, что тянулась в спортцентр, проходя досмотр на входе. Фигуристы же в это время вернулись из отеля, где собирались и продолжили подготовку в раздевалках. Стараясь сохранить настрой, координацию и резкость, Камила просчитывала в голове возможности для разминки. Ей не хотелось выходить на лед, не чувствуя тело. — Ну, вот странно, что не Камила завершает… Или не открывает. Ей сначала показалось. Но Трусова смотрела с таким вызовом в глазах, что сложно было ошибиться — посыл был для нее. Выпрямляясь, она озадаченно нахмурилась, не понимая, чем заслужила возмущения Саши. — А почему я должна завершать? — решилась все же Камила. — Ну… Учитывая ваши тесные отношения с Этери Георгиевной, — Трусова обвела взглядом замолчавших девочек, которые готовились к выходу на лед. — Еще и день рождения впереди — вот такой подарочек, — усмехнулась девочка. — Так, последней выхожу я. У меня тоже блат, — поставила точку Медведева, которая перетянула одеяло на себя. И весьма вовремя. Камила чувствовала себя некомфортно и на мгновение растерялась от неприкрытой агрессии Трусовой, которая и без того вела себя отстраненно в пути. Что было на уме у спортсменки, никто не понимал. Даже Аня держалась подальше от нее. — И у меня, — вмешалась Вика Морозова, которая поймала взгляд Камилы и ободряюще улыбнулась ей. — Ками, идем, попрыгаем… — пришла на помощь и Загитова, что утянула ее в коридор, не дав подобрать слова. — Я хотела ответить, — остановилась у двери Камила. — Саша, правда, думает, что я теперь катаюсь по блату? — Саша не в настроении… Ты зачем ее слушаешь? — Алина развернулась и показала обеспокоенное лицо. — Никто так не думает. То, что твой папа и Этери Георгиевна вместе, не делает тебя другой. Или… Это не они же катаются за тебя? — размышляла Загитова, аккуратно с паузами, делая акценты. — Тогда почему Трусова… — Потому что встала не с той ноги. — Надеюсь, — сорвалось у Камилы с языка. — Вы готовы? А где остальные? — девочки притихли, когда подошла Тутберидзе. — А… что случилось? — и секунды хватило женщины, чтобы срисовать их выражения лиц. — У кого-то шнурки порвались? — Нет, кажется, — переглянулись они. — Тогда на лед вперед. Через 10 минут начинаем. Ну, же, — Этери Георгиевна успела хлопнуть Загитову по ягодицам, а замолкнувшую Камилу с поникшей головой притормозила. — Что случилось? — удивительно, как еще женщина, занятая шоу, успела почувствовать, что ее настроение изменилось. — Камил… — вынудила глянуть в ее глаза. — Да так… — поехал вниз уголок рта — первый признак переживаний. — Успокаиваемся и настраиваемся на прокат. Мы же уже были готовы, — проговаривая элементы, что нужно улучшить, Этери Георгиевна потирала ей мочки ушей и помогала выдохнуть. — Все поняла? — Да. Все сделаю, — отпуская негатив, свободнее улыбнулась ей. — А папа с вами будет сидеть? — Нет, позади меня. Сказал, что не хочет мешать… — Этери Георгиевна отвлеклась на девочек, которые начали выходить из раздевалки, а Камила ускользнула вслед за Алиной. Видеться с Сашей накануне выхода на каток не хотелось. *** Марк и вправду не стал настаивать и остался за спиной тренеров. Он не хотел мешать Этери работать — видел, как к вечеру она превратилась в профессионала, которому важна была любая деталь. Он даже перестал шутить и удалился в сторону, предпочитая наблюдать. В полутьме с яркими разноцветными огнями было ощущение, что находишься в клубе. Громкая музыка, рев толпы и атмосфера праздника настраивала на грандиозное событие. Мало, кто из присутствующих на трибунах понимал, какая кропотливая работа проводилась — и до, и во время шоу, люди старались, чтобы все получилось. То, что дочь выступит блестяще, Марк знал четко. Он видел ее сегодня и чувствовал внутреннюю настроенность на гармоничный полет. Так и получилось. Камила откатала и олимпийскую программу, и «Аватара». Мужчина плохо разбирался в сложности и технике, и мыслил категориями — не упала, значит, молодец. Камила не подвела, не упала. Хотя ошибки, видимо, совершила, раз с катка ее встретила напряженная Этери и на что-то успела указать. Марк не мог не улыбаться от того, как кивает дочь на замечания, полностью доверяя тренеру и принимая. Валиев лишь раз вышел из зала, делать это без проблем позволяла аккредитация, врученная в номере Этери. В этот раз она побеспокоилась за него и проконтролировала, чтобы он был рядом. Такая забота тронула его — почетным гостем на шоу Этери Тутберидзе он был впервые. Вернувшись, Марк уже не садился — заметил ажиотаж, когда все выстроились для выхода на лед. Видимо, готовилось что-то важное. Так и произошло, спортсмены уехали, чтобы обняться. Туда же отправились и тренеры. Пришлось дождаться, когда все участники шоу уйдут на прощальный круг — только тогда Марк подступил ближе ко льду. Первой заметила его Камила, которая нарушила порядок и рванула к нему. — Папа, — задыхалась от смеха и скорости она. — Моя чемпионка, — обнял он ее. — Это мне, да? — она ткнулась носиком в букет, который он забрал от курьера. — Я подержу. Катайся, — Марк успел поцеловать ее в голову, и отпустил. Девочка отправилась к фигуристам, которым рукоплескал зал. Впечатляли и огоньки, которые создавали включенные телефоны в руках людей. Музыкальное красочное шоу было по душе присутствующим, пробрало оно и Марка — предыдущие выступления, что он видел, не имели ничего общего с этим. Женщина, от которой лишь на секунду отвлекся Марк, отделилась от толпы и плавно подъехала к нему. — Марк Витальевич? — задержала с улыбкой взгляд на букете, который Марк приготовил для нее. — Поздравляю с шоу. Супершоу! — он видел, что Этери довольна, хотя, зная ее, догадывался, что претензии у нее к организации все же появились. — Спасибо… Что я с ними буду делать? — рассмеявшись, заступила на пол и позволила приобнять себя. Мешали им только цветы, но Марк успел поцеловать ее в щеку. — Отвезешь в Москву… Или оставишь в номере, а дома я тебе новые подарю, — поймал ее сияющий взгляд, и отпустил снова на лед. Букет Этери забрала с собой. Марк облизнул губы и подумал, что учится довольствоваться малым, но каждый раз остается недовольным — этой женщины ему чертовски не хватало. Сколько времени они бы не проводили вместе. *** Разгрузка у всех наступила в ресторане. Яркое шоу завершилось шумным ужином в заведении, где их встретили по-настоящему душевно, с размахом. Немногочисленные посетители то и дело возникали у длинного стола и упрашивали спортсменов сфотографироваться или оставить автограф. Попутно в руках у фигуристов появлялись все новые и новые подарки от фанатов, которые разузнали, где они находятся этим вечером. — Я понял. Да, ну, хорошо… — Марк вышел из душного зала лишь на минутку — нужно было позвонить. Прервавшись, обнаружил в коридоре Дудакова, который чуть покачивался на ногах и что-то искал в телефоне. — Сергей Викторович, уже в отель? — еще в зале заметил, что мужчина захмелел и стал разговорчивее, чего ранее не обнаруживалось. — Да, пора… Вот… Даниил Маркович вернется, — покрасневший Дудаков глянул на нее и опустил осоловевшие глаза. — А вы пошутили, да? — вдруг снова уставился на Валиева, и тот изумленно приподнял брови. — О чем? — он краем глаза заметил стайку фигуристок, среди которых была и дочь, что выскочили из уборной. Кивнул задержавшейся Камиле, которая не поняла, что за беседу они ведут, и позволила утащить ее подругам. — Что веселее явно у Плющенко, да? Это ж шутка, да? — отчего-то недружелюбно прозвучал голос у Дудакова. — Ну, судя по тому, что мы прочитали за столом… Веселые и опасные шоу, — рассмеялся Марк, и похлопал Дудакова по плечу. Они успели обсудить скандал из-за концерта в Туле на шоу Плющенко. — Но хорошо, что наши дети тут и никто из них не участвовал в его шоу, — решил смягчить шутку, чтобы не злить опьяненного мужчину. — Да, вот, хорошо. Марк… Витальевич… — Можно Марк, — было интересно, что скажет и как поведет себя главный молчун команды Этери. Он для него оставался до сих пор загадкой. — Я давно хотел сказать… Ты это… Не обижай ее… — Валиев подумал, что ослышался, но, видя хмельной решительный взгляд, в котором и намека не было на иронию, понял, что дело серьезное. — Она не заслуживает… — Я понимаю, — аккуратно протянул. — Нет, ты не понял, — качнулся в сторону Дудаков, и вцепился в его предплечье, проигрывая и в размерах и росте. Но алкоголь и не такой смелости придавал, все это только забавляло Марка. Предстояло успокоить заведенного мушкетера Этери. — Она — лучшая… хорошая… И ей нужен лучший… — тянулся к его лицу Дудаков, чтобы обхватить за шею и выдать свои заветы на ухо. — Да-да, я понимаю. Будет ей лучший… — Я хочу, чтобы она была счастлива. — В этом желании мы совпадаем. — Серег, ты чего? — Марка спас Глейхенгауз, от его голоса напарник разжал пальцы и отпрянул, а Валиев отступил. — В порядке все? — тренер с опаской посмотрел на Марка. — Да, в полном. Кому-то пора в постельку… — Ты запомни… Голову ж откручу… — Да, да… Все запомнил. Все будет хорошо… — Марк победно потряс в воздухе кулаком, и, посмеиваясь, вернулся в зал. — Ты подозрительно доволен… — встретившая его Этери усмехнулась. — Стал миллиардером, — Валиев устроился рядом и закинул руку на спинку стула, пока женщина с вопросом смотрела на него. — Почти… Осталось немного, — он изучил, что происходит на сцене — программа и не думала заканчиваться. Когда начнутся восточные танцы, кажется, детей стоит забирать отсюда. — Слушай, а есть хоть один мужчина в твоем окружении, кто не пообещает мне голову оторвать за тебя? — Вы говорите загадками, Марк Витальевич, — она сложила руки на коленях и разгладила джинсовую ткань. — Да нет никаких загадок. Сергей Викторович вот беспокоится за вас, Этери Георгиевна… — он с улыбкой изучал ее лицо, и едва справлялся с желанием пододвинуться к ней. Предчувствовал, что окружающие следят за ними, уже несколько раз замечал любопытные мордашки, устремленные в их сторону. — Он мой коллега. Ничего странного. — Естественно. Все коллеги мужского пола беспокоятся о вас. И влюблены в вас. — Не понимаю, о чем вы, — покачала она головой. — Конечно. С такой охраной, Этери Георгиевна, и бояться нечего. Отомстят если что, — он все-таки рассмеялся. — Уехали они? — глянула она на него, улыбаясь тоже. — Ну, надеюсь. Если сейчас не вернется на дуэль вызывать, то уехали, — Марк обернулся, чтобы проверить дверь. — Кстати, мне же тут сценарий еще прислали… Сериала про фигурное катание. Ты про это что-то знаешь? — Сериал? — она озадаченно нахмурилась. — Знаю. Мы там консультанты. А ты здесь при чем? — А у меня денег просят. Даже роль Камиле прописали. Ты читала? Я в самолете читал… Забавно получается. Даже тебе пообещали выделить роль. Явно знали, чем на меня повлиять, — весело рассказывал Марк. — Нет, я еще не читала. Сценарий просто прислали. Еще и Камиле роль? Интересно… — Продюсер у них и сценарист — серьезный дядька такой. Лично заявился ко мне в офис. Рассказывал так складно. Он, кстати, я так понял… тоже фигурист… или хоккеист… Что-то там с коньками связано. Ветров… Да, Ветров, так кажется. Столько трепался про этот сериал, — Марк был занят бокалом, который решил осушить, и не видел странно-застывшего лица Этери. Замирая, женщина продолжила поглаживать по коленям, по инерции, словно успокаивала себя. — Он — конькобежец. — Кто? А, Ветров? Точно… Он так и сказал. А я забыл, — Марк отставил бокал. — Ну, так, что давать денег? Хочешь сниматься в сериале? Надо еще Ками спросить… Может ей будет интересно, — Марк завертелся на стуле. Ему бы внимательно всмотреться в нее. Прислушаться к своим ощущениям. Понять, что что-то изменилось. И задать правильные вопросы. Но Марк Витальевич этого не сделал. Пока не сделал.